При во время чумы смысл

Меню статьи:

Болдинский период в жизни русского поэта

Итак, как мы уже говорили, критики и литературоведы считают Болдинскую осень самым плодовитым периодом творчества поэта. 1830 год. Холера, подступившая к порогам Российской империи, совпала со временем подготовки к свадьбе. Пушкин давно намеревался жениться на красавице Наталье Гончаровой. В мае этого года поэт официально объявил о состоявшейся помолвке. Однако день венчания постоянно откладывался. Семья Гончаровых потерпела разорение, поэтому мать невесты переносила свадьбу, не желая выдавать девушку без приданого. Наконец, день свадьбы обозначили, но снова отсрочили – на этот раз из-за смерти дяди Александра Сергеевича и траура по этому поводу. Пушкин выезжает в направлении Болдино… где по дороге поэта и застал карантин по случаю эпидемии холеры.

Пушкин, в вопросе классификации персонажей, пожалуй, выступает консерватором: в трагедии присутствуют лица первого плана и второстепенные фигуры. Среди действующих лиц первого плана – Председатель, которому автор противопоставил личность священника.

Это главный герой трагедии, Председатель. Вальсингам изображенным смелым человеком, который храбро смотрит опасности в лицо. Несмотря на то, что Председатель совсем не относит себя к лирикам, ночью Вальсингам придумывает гимн, посвященный эпидемии чумы:

Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю…

Вальсингам считает, что смертельная опасность – это повод научиться новому способу получать удовольствие от жизни. Председатель пережил тяжелую потерю: Черная смерть унесла мать героя, а также супругу. Но даже это не поколебало настроя Вальсингама:

Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья –
Бессмертья, может быть, залог.

Таким образом, Вальсингам воплощает силу духа и настоящую отвагу.

Священник – это образ, который автор противопоставляет отважному Председателю. Святой отец воплощает благочестие и истинную веру, силу веры. Приходя на кладбище, священник старается поддержать людей, которые перенесли ужасную утрату – потеряли в эпидемии близких и любимых, родственников, детей, друзей. Живые люди мечтают встретить мертвых после смерти. Священник считает, что Черная смерть предполагает только один способ противостояния – молитву. Это смирение, когда человек склоняет голову перед смертью, признавая силу Бога. Пир, который устроил Председатель, возмущает священника, ведь это похоже на грех и попирание веры в Господа. В сердцах, святой отец напоминает Вальсингаму об умерших членах его семьи. Боль, которую священник этими словами причинил Председателю, не дает чистой душе святого отца покоя: в результате, герой приносит извинения.

Герои второго плана включают молодого человека, Мэри, а также девушку по имени Луиза.

Юноша, полный жизненных сил и энергии, также нашел место на страницах пушкинской трагедии. Это символ молодости, страсти к жизни, которая плохо сочетается со смертью.

Девушка, которую Пушкин выводит в рядах второстепенных героев, пленяет задумчивостью и меланхолией – спутниками времени упадка. Что такое чума, как не декаданс? Когда-то жизнь Мэри радовала счастьем и весельем, теплом родного дома, но теперь все это превратилось в прошлое, в воспоминания. Девушка предается тоске и ностальгии.

Основной темой пьесы выступает самое древнее и, наверное, вечное чувство – страх смерти. В городе, наполненном смертью, привычный уклад жизни кардинально меняется. Все иллюзорное и лицемерное отступает перед единственным желанием человека – просто выжить. Да и сами люди, перед лицом смерти, словно оголяют свою истинную натуру. Кто-то ищет утешения и спасения в Боге, в религии и вере, смиренно принимая ниспосланную волю Божью, погружаясь в молитву. А другие всеми силами стараются игнорировать это ликование смерти вокруг: эти люди пытаются жить так, словно смерти не существует вовсе. Продолжая пировать, придаваться любовным утехам, просто наслаждаясь жизнью, жители города готовы бросить вызов самой Смерти.

Итак, Пушкин изображает город, который охватила чума. Группа молодых людей решает устроить пир прямо посреди улицы. Юноши и девушки накрывают стол праздничной едой и вином, поют песни и стараются не обращать внимания на зловещие действия чумы.

Первый тост пирующие поднимают за умершего от чумы шута. Но оплакивать мертвеца герои не спешат:

Но много нас еще живых, и нам
Причины нет печалиться. Итак,
Я предлагаю выпить в его память
С веселым звоном рюмок, с восклицаньем,
Как будто б был он жив…

С таким весельем и оптимизмом начатое пиршество продолжается пением. Но песня получается совсем невеселая. Молодая девушка поет грустную песню о былых временах и фатальной победе смерти. Должного настроения и прежней беззаботности вернуть молодым людям не удается. Как бы сильно герои не старались отвлечься от трагической реальности, страшная действительность спешит напомнить пирующим о себе. Телега с умершими от чумы людьми проезжает мимо пирующих. И, казалось бы, только минуту назад некоторые гости переполнялись отвагой и силой духа, но, увидев телегу с мертвыми, герои сразу лишаются чувств.

Ага! Луизе дурно; в ней, я думал,
По языку судя, мужское сердце.
Но так-то – нежного слабей жестокий,
И страх живет в душе, страстьми томимой.

Противостоять самой смерти – задача совсем непростая. Этот противник не обращает внимания ни на твердость духа или мужество, ни на веселость или жизнерадостность, ни на остроумие или образованность, ни на возраст. Собравшиеся на пир люди это чувствуют, но страшатся признаться в этом даже себе.

Некоторые из героев уже успели потерять близких или родных. Боль потери и страх, как перед смертью, так и перед необходимостью жить без близких людей, заставляет героев пушкинского произведения покинуть свои мрачные дома и устроить пир посреди улицы. Кто-то пытается хотя бы на какое-то время отвлечься от смертельной опасности, кто-то хочет забыть о боли утраты, поэтому пир продолжается.

Образ чумы в творчестве Пушкина

Желая развеселиться, пирующие просят Председателя спеть гимн в честь чумы. Этим гимном поэт старается не возвысить или расхвалить смертельные образы Зимы и Чумы, а, скорее наоборот, обращает внимание на возможность человека достойно противостоять им. Стихии слепы и могущественны, однако, человек имеет и способность, и готовность вступить с ними в борьбу на равных и даже одержать победу.

Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья –
Бессмертья, может быть, залог!
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог…

Поэт выражает благодарность убийственной Чуме за то, что смертельная опасность способна заставить человека проявить истинные благородные качества: храбрость, мужество, силу духа и человеческое достоинство. Но смогут ли все герои достойно принять уготованный судьбой жребий?

Дома у нас печальны – юность любит радость…

Пушкина всегда сильно беспокоили пороки общества. В своем творчестве писатель часто старался привлечь внимание современников к проблемам, которые, на первый взгляд, кажутся обычной нормой жизни. Человек не может состоять из одних достоинств, недостатки присущи каждому из рода людского. Но главная задача человека – сделать правильный выбор между добром и злом, между силами, которые в живут в душе. В обычной жизни некоторые люди весьма искусно притворяются благодетельными. Но даже малейшие жизненные неурядицы способны превратить уважаемых членов общества в негодяев и подлецов.

В критической ситуации, когда приходится выбирать между жизнью или смертью, самое важное – до конца оставаться человеком. Сохранить в душе доброту, сострадание, милосердие и человечность могут только самые достойные. Страх способен полностью разрушить все хорошее в человеке. Вопрос выбора постоянно стоит перед каждым из нас. Что предпочесть – скупость или доброту, зависть или благодушие, похоть или скромность, страх или мужество? Это приходиться решать в жизни постоянно. Поставить на первое место не собственное благополучие, а интересы страны, общества или будущих поколений – вот правильный выбор. От этого выбора зависит, какое будущее ждет наших детей. Критические ситуации будут постоянно преследовать человека, так пусть поступки наших предков подскажут правильный выбор.

. Perseverance, dear my lord,

Keeps honour bright: to have done is to hang

Quite out of fashion, like a rusty mail

In monumental mockery.

Разумный муж хранит и чистит славу,

Как панцирь, а не то она ржавеет,

Но ржавый панцирь только для потехи

Нет лучшего момента для расширения собственных возможностей, чем ЧС или та, которую ты сможешь представить таковой: эта мудрость известна всем аппаратным акторам. Теракт, чума, пожар, снижение цен на энергоносители – все требует, разумеется, немедленных законодательных изменений, дабы исполнительная власть могла реагировать на суровые вызовы реальности быстрее, свободнее и эффективнее. Законодательное развязывание рук, предпринятое с той же самой аргументацией во время предыдущего пожара, почему-то справиться с новой бедой не помогает.

Это универсальное правило. Новые изменения в порядок исполнения федерального бюджета на 2020 г., инициированные председателем думского комитета по бюджету и налогам Андреем Макаровым, укладываясь в этот общий тренд, имеют от него и два интересных отличия. Во-первых, для разнообразия они предоставляют новые полномочия не только правительству, но и Федеральному собранию – что для нашего законотворчества крайне нехарактерно. Во-вторых, это не новый проект, а, если можно так выразиться, ремейк, или даже ревенант, проект, воскресший из мертвых. Содержащаяся в нем идея происходит из законопроекта 2015 г., уникального в своем роде: он был принят Государственной думой и в последний момент отклонен Советом Федерации, чего в последних четырех созывах почти не случалось.

История этого законопроекта – повесть о разбитых надеждах, упорстве, которое все превозмогает, вознагражденном терпении, а также многолетнем неослабевающем желании парламентариев приблизиться к контролю над федеральным бюджетом – что есть базовая функция парламента, хотя в России об этом вспоминать не принято.

Сюжет этот также заставляет задуматься, можно ли реанимировать или пробудить, особенно в кризисные периоды, спящие или бездействующие институты недемократических режимов, которые с виду кажутся не спящими, но мертвыми.

Сам факт значительного удлинения законопроекта во втором чтении не говорит о существенной важности изменений. Но рассмотрим детали внесенных поправок. Первая странность – автор поправок, внесенных во время второго чтения законопроекта. Кто это может быть? Сам Андрей Макаров. Но Макаров же автор законопроекта, зачем он внес существенные поправки в собственный законопроект во время рассмотрения Госдумой?

Одну поправку Макаров внес совместно с членом Совета Федерации Николаем Журавлевым – и именно она главная в нашей истории. Поправка Макарова – Журавлева вводит новую статью 2.2 в 367-ФЗ от 12.11.2019. Эта статья предусматривает создание комиссии Федерального собрания по перераспределению бюджетных ассигнований на текущий финансовый год и на плановый период.

Целью комиссии является рассмотрение предложений Министерства финансов в отношении изменений в расходовании средств федерального бюджета. Основной задачей комиссии является решение вопроса о том, должны ли предложения Минфина России рассматриваться всей Госдумой или же изменения в расходовании средств могут быть произведены без согласования с депутатами Госдумы и без внесения изменений в закон о федеральном бюджете.

Таким образом, с одной стороны, правительству, а де-факто Минфину предоставляется право менять закон о федеральном бюджете без участия Федерального собрания. С другой – Госдума и Совет Федерации получают орган, способный торговаться с правительством в важном и чувствительном деле перемещения бюджетных средств в экстраординарной ситуации, когда, как ожидается, война должна все списать и все прикрыть.

Объяснение такое: верхняя палата прислушалась к просьбе Министерства финансов, которое было обеспокоено созданием парламентской комиссии по рассмотрению бюджетных расходов. Оглядываясь назад, можно сказать, что, несмотря на всю стремительность происходившего, вето со стороны Минфина не было полной неожиданностью. Текст законопроекта 829830-6 был скопирован еще с одного законопроекта, внесенного совместно Нарышкиным и Макаровым, который был рассмотрен во втором чтении впервые 1 июля 2015 г. Текст, касавшийся создания комиссии, из него вырезали после публичного демарша министра финансов Антона Силуанова, который назвал часть (правда, другую) первоначального законопроекта Макарова неконституционной.

Все чудесатей и чудесатей: потерпев неудачу 1 июля, пара законотворцев Нарышкин – Макаров немедленно вносит ту же идею 3 июля, но и тут Минфин их опережает и блокирует закон уже на уровне Совета Федерации.

Шли годы, сменился созыв, Нарышкин уже не председатель Госдумы, но смирился ли с неудачей депутат Макаров? О нет. Ничего необычного в том, что политические идеи перетекают из одного в другой законопроект, нет: это происходит и в Госдуме, и в конгрессе США, и в парламенте Великобритании. Если мы рассматриваем политический процесс как линейный, рациональный, то у нас рисуется следующая схема: возникает проблема; правительство думает, как ее решить; как только решение найдено, оно реализуется.

Чем отличается комиссия-2015 от комиссии-2020? Перечислим сначала сходства: и та и другая должны состоять из семи депутатов и семи сенаторов, утверждаться постановлениями соответствующих палат и давать правительству разрешение на перемещение бюджетных средств без изменения закона о бюджете. В версии-2015 комиссия должна была заседать в перерывах между сессиями на случай, если правительству понадобится срочно что-то изменить в бюджете, а Дума не заседает. Комиссия-2020 работает только до конца кризисного 2020 г., но без всякой связи с сессиями или перерывами между ними. В 2015 г. ей давалось пять рабочих дней на рассмотрение запроса правительства, в 2020 – три дня (чрезвычайность требует жертв).

Ни предполагавшаяся комиссия-2015, ни новая комиссия-2020 не являются в полном смысле вето-игроками: у них нет полномочий отклонять предложения Минфина. Получив правительственную инициативу, комиссия может или ее одобрить (тогда решения палаты не требуется), или направить для одобрения в Думу, или не принимать решения. В последнем случае инициативы 2015 и 2020 гг. различаются. В варианте 2020 г. указано, что если комиссия не примет решения в течение трех дней, то предложения Минфина принимаются. В предложении 2015 г. ничего не сказано о том, что произойдет, если комиссия не примет решения в течение пяти дней.

Это, конечно, еще очень далеко от полноценного парламентского контроля за бюджетом. Можно прочесть всю эту историю и противоположным образом: Дума продает бюджетные полномочия за возможность семерым депутатам и семерым сенаторам торговаться с Минфином в интимной обстановке, далеко от глаз общественности. Заседание комиссии и ее возможные встречи с правительством – это не пленарное заседание, публичное, гласное и протоколируемое. Но, учитывая политическую практику институтов в электоральных автократиях, непубличное участие в процессе принятия решений может быть более весомым, чем публичное, но формальное (каковыми бывают решения, принимаемые на пленарных заседаниях Думы, когда все вопросы уже согласованы закулисными игроками).

Несмотря на то что Макарову удалось создать свою долгожданную комиссию, вешать свой начищенный панцирь на гвоздь ему еще рано. Его следующей задачей наверняка станет сделать комиссию постоянным элементом законодательного ландшафта, тем самым должным образом институционализировав новацию кризисного времени – действие нового закона распространяется только на 2020 г. В основе изменений институционального баланса часто лежат индивидуальные амбиции. Институты в автократиях обычно представляют безгласными инструментами, лишенными собственной воли и меняющимися только по прихоти автократа. Но эта примитивная картина игнорирует сложную реальность политических процессов – столкновения многих воль в непрерывно меняющихся обстоятельствах.

Авторы – доцент Университетского колледжа Лондона, старший научный сотрудник Высшей школы экономики; доцент кафедры политических и правовых учений факультета политических наук Московской высшей школы социальных и экономических наук (Шанинка)

Цена:

Авторы работы:

Научный журнал:

Год выхода:

ИЗВЕСТИЯ РАН. СЕРИЯ ЛИТЕРАТУРЫ И ЯЗЫКА, 2013, том 72, № 6, с. 23-28

"В ВЕКОВОМ ПРОТОТИПЕ. "

(К ИСТОЛКОВАНИЮ "ПИРА ВО ВРЕМЯ ЧУМЫ")

В статье раскрывается символический смысл заглавия и сюжета последней из маленьких трагедий, ее романтический характер. Уточняется смысл позиций центральных персонажей - Председателя пира и Священника.

The article accounts for the symbolical dimensions of the title and plot of the last Little Tragedy by Pushkin, as well as for its Romantic traits. The stand points of the central figures - the Feast President (Walsingham) and the Priest - are particularized.

Ключевые слова: романтизм, реализм, тема жизни и смерти, выбор позиции, бунт и смирение.

Key words: Romanticism, realism, the life-and-death motif, the choice of standpoint, mutiny and meekness.

Не вдаваясь сейчас в обсуждение сложного теоретического вопроса о сущности реализма и правомерности безоговорочного применения этого термина к болдинским пьесам, отметим лишь их несомненный романтический колорит. Это и обращение поэта к отдаленным историческим эпохам, и исключительные, предельно напряженные сюжетные ситуации, и титанические характеры, и могучие страсти, всецело завладевающие душами героев, и многие другие черты, более свойственные романтической поэтике. Причем наиболее полно, очевидно и ярко это романтическое начало проявилось в последней из маленьких драм - "Пире во время чумы", существенно отличной от трех предшествующих.

Нетрудно заметить: главная внутренняя тема трех первых пьес - это измена героя самому себе. Само собой разумеется, что истинный рыцарь, ка-

ким всё ещё считает себя барон Филипп, не может, не должен быть обманщиком и скупцом. Ведь ему положено оставаться честным и благородным, великодушным и щедрым, даже если он беден. И тем более, если он богат. И потому рыцарское начало, живущее в душе барона, оказывается трагически несовместимым с его маниакальной скупостью и патологической жаждой наживы - чертами, так сказать, антирыцарскими. Вполне закономерно поэтому, что неизбежный конфликт обоих начал завершается гибелью героя. Еще более поразительно и противоестественно выглядит исходная ситуация "Моцарта и Сальери". В самом деле, "гордый" Сальери, жрец высокого искусства и верный "служитель музыки", оказывается "завистником презренным", способным умертвить даже своего друга - величайшего композитора. И наоборот: как заметил Б.В. Томашевский в своем комментарии к "Каменному гостю", в душе Дон-Гуана, поэта чувственной любви, пробуждается вдруг иное чувство - "освобождающее и преображающее" [2, с. 573].

Напротив, главная внутренняя тема "Пира во время чумы" - это верность человека самому себе, причем даже в ситуациях крайних, безусловно трагических, во время общей и непоправимой беды. Вглядимся же более внимательно в завершающую пьесу болдинского цикла.

Итак, в чем же смысл и суть последней из "маленьких трагедий"? Как раскрывается в ней тема жизни и смерти? Каково отношение поэта к самому факту уличного пира во время всеобщего бедствия? Насколько близок ему пафос знаменитого "гимна в честь чумы"? Каков итог финального столкновения Вальсингама и Священника? От-

веты на эти вопросы в многочисленных работах, посвященных "Пиру во время чумы", предлагаются разные, порой взаимоисключающие.

Так, В.С. Непомнящий убежден, что "трагическая ситуация, имеющая место на сцене, состоит не в самой чуме, не в эпидемии, не в надвигающейся смерти. но в поведении действующих лиц, совершающих совместное и согласное духовное отступничество", ибо заклятия Священника не производят на них никакого впечатления, "хотя действие происходит в христианской стране" [3, с. 414]. Еще резче антихристианскую суть поведения и речей героев трагедии характеризует М. Новикова. Даже с языческой точки зрения, замечает она, "пир во время чумы и его центральный акт, Гимн чуме, есть настолько самоочевидный ритуал кощунства, что никаких дополнительных доказательств древнему язычнику и не потребовалось бы" [4, с. 252].

Напротив, Г.П. Макогоненко рассматривает "Пир" как "произведение, раскрывающее поведение человека в условиях, грозящих ему неминуемой гибелью". И потому, полагает он, поэт "предельно обостряет конфликт между обстоятельствами и человеком" [5, с. 235], показывает что "освобождение от страха перед неизбежной смертью" помогает "обрести нравственную свободу" [5, с. 239].

Между этими полярными истолкованиями пушкинского шедевра располагается ряд других, допускающих и обосновывающих совмещение обеих, казалось бы, непримиримых крайностей. "Сложенный Вальсингамом гимн чуме, - утверждает, например, Д.Д. Благой, - раскрывает всю мощь его натуры". Хотя в то же время, замечает исследователь, он означает не что иное, как измену памяти любимой жены - Матильды. И пусть Матильда простила бы своего возлюбленного (ведь "оргией пира" он пытается заполнить "ужас той мертвой пустоты", которая "со смертью жены, а затем и матери воцарилась в его доме"), "сам Вальсингам этого простить себе не может. И горе, овладевшее им, так истинно и глубоко, что даже священник, как бы склоняя перед этим голову, перестает настаивать на его уходе с пира. " [6, с. 153]. «В "Пире во время чумы", - полагает Ю.М. Лотман, - и Председатель, и Священник -оба в трагическом положении: они оба враги и жертвы чумы и оба выше автоматического следования обстоятельствам. Председатель борется с чумой погружением в безудержную свободу, а Священник - призывом нравственной ответственности. Но свобода и ответственность - две нераздельные стороны единого, и "Пир во время

Не отдавая сейчас предпочтения ни одной из предложенных интерпретаций, заметим лишь, что им свойственна одна общая черта: слишком прямое, буквальное истолкование пушкинского текста, его художественной образности, недооценка его условно-обобщающего значения и смысла.

Увы, не прав! "Дома у нас печальны", - резонно возражает Председатель. И не просто печальны, но и опасны. Ведь едва ли не в каждом из них -зловещие следы эпидемии, неизбежные последствия недавней болезни и смерти людей. Искать спасения поэтому приходится вне дома. "Улица вся наша, - безмолвное убежище от смерти", -резонно замечает Молодой человек. То есть, фактически "дом перенесен на улицу" [8, с. 316].

И всё же пир в пору всеобщего горя и бедствия - разве не может, не должен выглядеть и считаться кощунством? Казалось бы, безусловно может. Однако же нельзя не заметить, что Председатель прилагает все усилия к тому, чтобы этого не допустить и придать уличному пиршеству иной, особый характер. Он ясно дает понять, что и сам факт пира, и его смысл - отнюдь не бездумное эпикурейство.

Действительно, сначала он отклоняет предложение Молодого человека почтить память весельчака Джаксона, первого выбывшего из круга пирующих, и "выпить в честь его с веселым звоном рюмок, с восклицаньем, как будто был он жив". Напротив, Председатель настаивает на необходимости почтить его уход молчанием и тем самым "меняет тональность с веселой на печальную" [9, с. 202].

После этого "все пьют молча", что, скорее, напоминает поминки или тризну. Потом, по его просьбе, Мери, как бы продолжая поминать усопшего, поет "протяжно и уныло" жалобную песню об эпидемии чумы "в дни прежние", о силе вечной любви, любви за гробом, и Председатель откликается на ее пение сердечно и сочувственно, а после осторожно, но решительно гасит агрессивную выходку против Мери вечно озлобленной Луизы.

Затем он вновь отвергает предложение Молодого человека исполнить "буйную вакхическую песнь, рожденную за чашею кипящей". И вместо неё "для пресеченья споров" исполняет свой знаменитый "гимн в честь чумы", сочиненный минувшей ночью, гимн, прославляющий мужественное противостояние опасности и радость борьбы с враждебными силами.

Результат его усилий очевиден. Как остроумно заметил Ст. Рассадин, перед нами, в сущности, "не пир, а диспут во время чумы. Герои не пьют, а дискутируют, а сам Вальсингам - не Председатель пира, а председательствующий на диспуте". И далее: "У каждого дискутанта свой голос, своя, как мы бы сказали, позиция" [10, с. 158]. И свое, добавим, отношение к надвигающейся смертельной угрозе. Это и беспечно-легкомысленный эпикуреизм Молодого человека, и чистая, искренняя вера Мери в силу вечной любви, и безумный страх смерти агрессивно-циничной Луизы, и провозглашенное Председателем мужественное противостояние испытаниям, готовность сразиться с судьбой.

Однако Председатель, как мы убедились, не просто выявляет "множественность точек зрения" на происходящее [11, с. 468], но кратко комментирует и осторожно корректирует суждения персонажей, а также их поведение. Свою задачу он видит в том, чтобы сплотить участников пира перед лицом смертельной опасности, добиться их внутреннего согласия, душевного единения. Недаром его знаменитый гимн звучит не как высказывание личное, утверждение собственной позиции, но как с

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

700 лет назад по Европе прокатилась, подобно лесному пожару, самая страшная эпидемия, унёсшая более 25 миллионов человек. Непонятную болезнь назвали Чёрной смертью или бубонной чумой. Верно ли это?

Владимир ХРИСТОФОРОВ

Войны, глобальный кризис, непрерывные стихийные бедствия, загубленная земная экология, ужасные техногенные катастрофы, неизлечимые болезни – всё это приметы надвигающегося Апокалипсиса? И всё чаще нынешние судорожно-пресыщенные радости определённой части человеческого общества (в России это обожравшиеся бизнесмены) сравнивают с пиром во время чумы.

Другой интереснейший вопрос: что хотел сказать великий русский поэт следующими строками:

Утопим весело умы

И, заварив пиры да балы,

Восславим царствие Чумы.

Не будем заглядывать за пределы нашей эры, там тоже были страшные эпидемии, но неизвестно, была ли это чума, или оспа, или брюшной тиф. Начнём летопись с более поздних зафиксированных времён.

Третья современная пандемия началась в китайской провинции Юньнань в конце XIX века. К 1910 году чума распространилась по всему миру, но в 1920-м пошла на спад благодаря международным соглашениям об уничтожении крыс в портах и корабельных трюмах и обязательной проверке судов. Показательны меры в чумном Лос-Анджелесе. Как в своё время всё население Китая восстало против воробьёв, уничтожителей посевов, так и в Лос-Анджелесе все жители ринулись ловить и сжигать в огне крыс. Их было уничтожено 2 миллиона. А всего в третью эпидемию заболело на земле 26 миллионов человек, из которых 12 погибли.

В Россию чума проникла в 1352 году. Любопытный факт из истории завоеваний Золотой Орды. Хан Джанибек противостоял экспансии генуэзцев в Поволжье и Причерноморье. Во время осады Кафы (современная Феодосия) Джанибек приказал забросить катапультой в крепость труп умершего от чумы человека. Труп перелетел через стену и разбился вдребезги.

Началась чума. Она попала в Новгород, Псков, Москву, где от неё умер князь Симеон Гордый . А испуганный царь Алексей Михайлович вместе с семейством бежал в Вязьму.

К 1950 году заболеваемость чумой во всём мире стала носить спорадический характер. Возникающие вспышки удавалось подавлять с помощью эпидемиологического надзора, дезинсекции, дератации и антибактериальной терапии. Из городов чума практически исчезла и встречается сейчас в сельских и пригородных районах. Но страх у людей и медиков остался. Доказательством служит паника в связи со вспышкой бубонной и лёгочной чумы в Индии в 1994 году.

Как жаль, что почти невозможно найти описание подвига Поль-Луи Симона. Ночью он пробирался в морг с чумными мертвецами и вырезал эти смердяще-гниющие и кроваво-чёрные бубоны, похожие на студень, потом изучал.

Но с причинами не всё так просто.

Английские эпидемиологи из Ливерпульского университета Сьюзен Скотт и Кристофер Дункан выступают с опровержением выводов Поль-Луи Симона. Чёрная смерть – это не бубонная чума. Кстати, другой французский бактериолог Александр Ерсин в конце XIX века тоже связал Чёрную смерть с крысами и блохами. Но Скотт и Дункан выявили в этой теории пробелы. Карта распространения Чёрной смерти, по их исследованиям, не совпадает с расселением крыс. Она галопировала через Альпы и по Северной Европе при слишком низких для размножения блох температурах. Чёрная смерть проносилась гораздо быстрее, чем могут передвигаться крысы. Далее: переносчиками заразы не могли быть крысы, потому что бактерии чумы убивают их самих. Ко всему, бубонная чума несравненно менее заразна, чем Чёрная смерть, которая, как выяснилось, передаётся не через грызунов, а от человека к человеку. Так что же это было? Во всём виноват, как спорно заключают учёные, белок CCR5.

Скотт и Дункан полагают и пытаются это доказать, что возбудителем Чёрной смерти (не имеющей научного названия) является геморрагический (то есть вызывающий кровотечение) филовирус типа Эболы. И загадочную Чёрную смерть предлагается назвать геморрагической чумой. Окончательную точку может поставить лишь исследование древних ДНК погибших людей.

Учёные спешат со своими исследованиями. Сходство и повторяемость страшных эпидемий в каждые несколько столетий пугают не на шутку. Надо найти этот вирус, пока он вновь не нашёл нас.

Читайте также: