Как вы узнали что у вас туберкулез

ММБФ "Юнітус": З наступаючим Новим роком та Різдвом Христовим!

Оцените качество онлайн консультаций нашего сайта
1–плохо, 2-хорошо, 3-отлично

Вы здесь

Как вы узнали о туберкулезе?

При печальных обстоятельствах, у меня был сильный стресс после неудачной беременности. Когда мне сказали, что у меня туберкулез, я поняла что это болезнь не бомжей, как считается в обществе. Меня очень сильно поражает до сих пор, что про туберкулез неприлично говорить. Внутренняя стигма у больных туберкулезом такая же как и у ВИЧ-положительных людей или даже сильнее. Я на себе сильно ощутила, что люди боятся туберкулеза. Мои коллеги по работе от меня отвернулись. Люди даже позвонить по телефону мне боялись. Это было настолько дико – из всех моих друзей осталось два или три человека. А за время лечения я пришла к выводу, что туберкулез – это та болезнь, из которой ты сам не выкарабкаешься, это та болезнь, из которой тебя должны вытянуть люди. Я очень благодарна мужу и родителям, потому что без их поддержки я не знаю, как бы я через это прошла. В самые тяжелые моменты, когда тебя тошнит от химиотерапии и ты лежишь, смотришь в потолок и не знаешь будешь ли ты жив завтра, спасает только мысль про то, что семья тебя поддерживает. Они мне постоянно говорили: это все пройдет – мы боремся вместе с тобой.

А сейчас вы встречаетесь со стигмой?

Вот я с этим тоже борюсь, чтобы про туберкулез не стыдно было людям говорить. Сейчас в Иркутске много людей болеет и про это не надо молчать.

Вы сразу рассказали семье и близким что у вас туберкулез?

Я не делала из этого какую-то тайну. У меня знали все. И сейчас даже новым людям, которые встречаются на пути, я говорю: я живой пример того, что все можно пройти. Ведь многие скрывают все, я помню это ощущение, как переживала, когда мне еще не был поставлен диагноз. Врачи говорили, скорее всего у вас туберкулез, но мы примем решение на консилиуме. И я помню, что до начала лечения я чувствовала себя лучше, чем в самом начале лечения.

А у вас раньше было достаточно информации о туберкулезе? Кроме того, что вы думали, что это болезнь бомжей, какая то информация была?

Вы знаете, я специально ничего не читала, потому что настроила себя на то, что справлюсь с этим. И когда лежала в больнице и мне говорили люди в палате: ты знаешь, что могут быть такие осложнения? Я говорю: так, ничего мне не рассказывайте. Я понимаю, что пройду лечение. Разговаривала с врачами, спрашивала: смогу ли я родить после лечения? Мне все говорили – да. И вот это было моей целью, поэтому я не читала ничего.

Как проходило ваше лечение?

Какие-то сложности возникали?

В основном это побочные эффекты. Как-то возник вопрос при переходе у меня со стационара на амбулаторное, не было одного препарата, но в течении пары недель это было решено.

А как вы думаете, каждый кто был в контакте с больным туберкулезом, заражается?

Сейчас я понимаю, что нет, не каждый.

Тогда и сейчас, с какими наиболее распространенными мифами и страхами, связанными с туберкулезом вы встречаетесь?

Я не могу сказать, что что-то поменялось в обществе за эти 5 лет. Все равно остается представление, что эта болезнь где-то далеко, в тюрьмах или среди бездомных. Люди думают, что их это не касается. Мы на мероприятиях спрашиваем людей: Что вы знаете про туберкулез? Они говорят: зачем нам что-то знать, меня это не коснется. Ситуация в обществе не меняется, я думаю что должно очень много времени пройти и работать нужно постоянно. Недавно мы встречались с фондами, занимающимися социально-значимыми заболеваниями и говорили, что должен быть человек у нас в городе с открытым диагнозом ВИЧ-инфекция, почему-то у нас нет такого. Я живу с открытым лицом человека, победившего туберкулез и это болезнь обычных людей. Если вы придете в туберкулезную больницу, то вы увидите совершенно нормальных людей, хорошо одетых, занимающих хорошие должности. И таких людей много.

Как вы думаете, что может изменить мнение, которое существует в обществе по отношению к больным туберкулезом?

Люди с открытыми лицами. Люди, которые пережили это, с историями. СМИ тоже должны поменять отношение. Нам пробиться в СМИ очень тяжело. Если мы говорим, давайте про ВИЧ и Туберкулез сделаем статью, СМИ говорят, но это же все это не интересно. Это как грязь какая-то, зачем мы будет об этом писать.

Я знаю, что Иркутск долгое время лидировал в стране по темпам распространения ВИЧ, по количеству людей, живущих с ВИЧ. Какая ситуация сейчас?

По данным за 2016-й год, Иркутск занимает первое место от смертности от инфекционных заболеваний. Это СПИД и туберкулез. По количеству ЛЖВ мы на втором месте. Тоже гордиться нечем. Среди новых случаев 25% это люди, употребляющие наркотики, а остальные 75% это половой путь передачи. Среди людей в возрасте от 30 до 40, каждый 25-й живет с ВИЧ-инфекцией. И это, как вы понимаете, данные только официальные. А сколько людей еще не знают о своем заболевании? Я вхожу в этот возрастной промежуток и своих друзей я спрашиваю: когда вы сдавали последний раз кровь на ВИЧ? Они мне говорят, что 6-7 лет назад в каких-то особых ситуациях, при операции или во время беременности. То есть нет у нас культуры регулярного обследования на ВИЧ.

Как вы думаете, какие факторы влияют на приверженность лечению и что можно сделать, чтобы люди не бросали прием препаратов?

Какие еще у вас есть программы в Фонде?

Как изменилась ваша жизнь, после того как вы завершили лечение?

Какая у вас есть мечта?

У меня мечта одна- построить детский хоспис. Такой хоспис, в котором смерть не была бы чем-то страшным, чтобы помочь детишкам спокойно уйти. Душевно уйти. Я хочу построить добрый, душевный хоспис.

В 16 лет я приехала из Хабаровска в Москву и поступила в ИЖЛТ на факультет журналистики. После третьего курса, в 2008 году, я поняла, что очень устаю, а иногда у меня появляется одышка. Долго думала, что это какая-то болезнь или я просто ленивая задница, остальные ведь успевают и учиться, и работать, но не устают. Но по врачам я никогда не ходила: боялась, что мне выпишут кучу направлений и ненужных и дорогих анализов.

Тогда же я решила, что вернусь на лето к родителям и быстренько пройду всех врачей. Ну и как обычно: приезжаешь домой, а там друзья, поездки на море. В общем, в больницу я пошла за неделю до отлета в Москву.

Терапевт мне дала направление на флюорографию и к кардиологу. Кардиолог увидел, что по анализам что-то не так, повесил на меня холтер (портативный аппарат для мониторинга работы сердца. — Прим. ред.) на сутки. Мне нужно было вести дневник о том, что со мной происходит за это время. В тот день, когда на меня повесили холтер, я должна была зайти за результатом флюорографии. Поэтому у меня есть задокументированное свидетельство того, как мне сообщили о туберкулезе: в этот момент сердце билось сильнее всего.

Мне не дали никакой памятки, просто сказали на следующий день подойти к врачу. Я пришла к подруге, которая училась в медицинском колледже, и с ней вместе стали искать информацию: что такое туберкулез, как это лечится.

На следующий день я попала к врачу. Она меня успокоила, сказала, что все лечится, и назначила дообследование. После всего этого меня отправили в диспансер. В диспансере все перепроверяли заново: сказали, что не доверяют городским врачам.

Здесь и далее — больница, в которой лежала Ксения

Есть два варианта развития заболевания. Во-первых, можно заразиться при тесном контакте с человеком с туберкулезом, который выделяет много бактерий. Твой иммунитет не справляется с такой осадой и сдается. Во-вторых, бывает так, что ты инфицируешься, и организм сдерживает болезнь, но потом (возможно, и через несколько лет) у тебя сильно падает иммунитет, и ты заболеваешь.

Когда я заболела, мама рассказала, что, оказывается, когда я была очень маленькой, проба Манту у меня была огромной. Видимо, болели соседи (самое начало 1990-х, тогда все друг с другом больше общались). Если бы я знала, то уделяла бы больше внимания легким.

Врач сказала, что, возможно, инфекция активировалась в мои 18 лет после большого стресса.

Что касается прививок, то их мне делали в детстве. Правда, у меня нет рубчика от БЦЖ, так что ее могли неправильно поставить и иммунитет мог не выработаться. Кроме того, БЦЖ на самом деле защищает не от всех видов туберкулеза, а только от самых опасных форм.

Я осталась в Хабаровске. На семейном совете мы решили, что так будет спокойнее. Мои родители не боялись инфицироваться, у меня не было бактериовыделения. Нелеченые люди вроде меня могут выделять много палочек Коха, но в моем случае период бактериовыделения уже прошел. Обследовали всех, с кем я жила или много общалась (это около 50 человек), но никто не заболел.

Что касается самого лечения, то в легких случаях можно проходить терапию амбулаторно, когда ты каждый день приезжаешь, получаешь лекарство и пьешь его перед медсестрой. А если состояние сложное или очень запущенное, как у меня, то кладут в стационар.

В отделении было уныло. Я весь день проводила в больнице, потом уезжала ночевать домой, но все время как будто оставалась в стационаре.

Но таблетки все равно не помогли. После двух операций распад легких прекратился, я пошла на поправку. Но с последствиями справляюсь до сих пор. Мне убрали одно ребро целиком и пять сегментов других ребер, чтобы сжать легкое — это повлияло на иннервацию (снабжение органов и тканей нервами, что обеспечивает их связь с центральной нервной системой. — Прим. ред.) правой руки. Первые несколько месяцев я все делала левой. В 2015-м начала играть на ударных и после этого стала лучше чувствовать пальцы.

В хирургии мне понравилось больше, чем в стационаре, там было весело. Было ощущение, что я попала в какую-то общагу, потому что люди там жили годами, ведь после операции человек лежит до стабилизации показаний. А иногда нужно две-три операции. Те, кто жил далеко от Хабаровска, оставались прямо в больнице.

Там было много девочек-нанаек, ульчи (малочисленные народы Дальнего Востока. — Прим. ред.). Нанайки очень легкие, мы с ними ржали постоянно. Еще я подружилась с девушкой из ульчи. Она поразила меня тем, что приехала из тайги: они с мужем жили практически без денег, выращивали все сами. Как бы суперздоровая жизнь, ты на свежем воздухе всегда, ешь самые чистые продукты. Но туберкулез на это не смотрит, все равно можешь заболеть.

Но там же в больнице я узнала, что есть стигма. Некоторые девочки лежали по году, а мужьям говорили, что лечатся по женской части. Теперь я знаю, что многие скрывают туберкулез от своей родни, но тогда для меня это было чем-то шокирующим. Ты же не виноват, что болеешь.

Лично у меня стигмы не было, но я сильно боялась. Тогда прочла и перечитала всего Терри Пратчетта. У него есть персонаж Смерть. Сам Пратчетт боролся с болезнью Альцгеймера, очень злился на заболевание. Благодаря его книгам я боролась, признавалась себе в своих эмоциях.

Стигма отравляет жизнь. Люди часто даже сами себе не могут объяснить, что именно для них постыдного в том, что они заболели туберкулезом. Но вот стыдно. И есть страх, что ты мог инфицировать близких по незнанию.

Вначале я все делала сама: отвечала на вопросы, искала информацию. Например, человеку нужна юридическая консультация, его хотят уволить из-за туберкулеза. Постепенно у меня в группе появились волонтеры: врачи, юристы, крутейшие психотерапевты, которые консультируют бесплатно.

Переломный момент для меня был связан со знакомством с Полиной Синяткиной. В 2015 году она написала мне, что сейчас болеет и хочет сделать выставку по туберкулезу. В 2016 года началась движуха. Тогда я впервые поехала на конференцию в Братиславу, где мы показали картины Полины. А еще там я узнала, что то, чем я занимаюсь в последние годы, называется активизмом и правозащитой. До этого я была девочка-блогер и журналист, который помогает людям с туберкулезом. После конференции появилась европейская сеть TBpeople — я член ее правления.

После ассамблеи нужно взять себя за жопу и сделать наконец российское отделение нашей сети TBpeople. Будем помогать, чтобы быстрее появились новые антибиотики в России, развивать систему социальной поддержки для пациентов с туберкулезом и бороться со стигмой — это самое главное.

После болезни, когда эйфория закончилась, меня сразила жесткая депрессия. Я правда не хотела жить, не могла смириться, что смерти так много и что она может быть такой глупой. Жила, пока могла помогать людям, и это была причина вставать по утрам. Два года назад встретила потрясающую девушку Марию, с которой счастлива. И мой активизм стал, мне кажется, продуктивнее. Если ценишь свою жизнь, то и люди начинают с большим уважением относиться к тебе и твоей работе.

Волгоградские медики с ужасом рассказывают о некоторых своих пациентах, у которых обнаружили туберкулез. Дело в том, что, даже узнав о страшном диагнозе, эти люди категорически отказываются от лечения.

При этом они рискуют не только своей жизнью, но и здоровьем всех, кто находится рядом. Почему же отправить зараженного человека в стационар порой удается только через суд?

Репортаж Елены Пич.

Врачи у подъезда многоэтажки- не бригада "скорой". Хотя медицинская помощь здесь просто необходима, причем, самая что ни на есть скорая… В квартире, куда медики так настойчиво пытаются дозвониться, живет семья, в которой есть больной с заразной формой туберкулеза.

Александра Буркина, участковая медсестра: "Я говорила - дите у вас. Заразите и себя, и дитя. Записывала два раза на рентген - не пришла. Звонить стала. Одни раз она мне ответила, второй раз трубку стала бросать".

Фтизиатры обходят тех, кто уже давно должен находиться на лечении. В одном из общежитий больной туберкулезом пользуется одной кухней и одной ванной комнатой со своими соседями. Предупредить их об опасности врачи не могут. Врачебная тайна. Впрочем, даже те, кто знает, что может заразиться, не торопятся на обследование.

Вы же понимаете, если не дай Бог заразитесь, то чем раньше пройдете обследование, чем более на ранней стадии мы сможем выявить заболевание, тем успешнее будет прогноз вашего выздоровления.

Уговоры - единственное лекарство, которое без рецепта и ограничений в дозировке врачи регулярно выдают прямо на дому. Александра убеждают лечиться уже несколько лет. Он соглашается, но в больницу все равно не идет. На вопрос о близких и соседях с маленькими детьми - только отмахивается.

Многие, также как и он, находятся во власти смертельно опасных заблуждений: первое - что туберкулез нельзя вылечить, второе - что при соблюдении некоторых мер удастся избежать заражения.

На рентгеновском снимке - едва заметно светлое облачко. Это означает, что человек болен туберкулезом и может заразить других. Хозяина снимка в областной противотуберкулезный диспансер поместили на лечение по решению суда, но, через несколько недель, почувствовав себя лучше, он просто ушел из больницы.

Чтобы вылечиться от туберкулеза, надо семь-восемь месяцев провести на больничной койке, строго соблюдая все назначения врачей. Такое лечение выдерживают далеко не все пациенты. И если раньше уйти из клиники было трудно - действовал особый режим, то теперь в воротах диспансера нет даже вахтера. Потому что удерживать больных против их воли врачи не имеют право.

Дмитрий, пациент Волгоградского областного противотуберкулезного диспансера: "Больной такой - это бомба замедленного действия. Он может заразить большое количество людей, сам того не зная. Болезнь не видно. Не больно".

Именно из-за таких людей, признается Дмитрий, его жизнь перевернулась в одночасье. О том, что он заразился туберкулезом, случайно узнал, когда проходил медкомиссию. До сих пор не знает - от кого. Чтобы не подвергать опасности близких, не видится с ними уже почти год. Но очень переживает - рядом с его семьей вполне может оказаться тот, кто, в отличие от него, просто не хочет бороться с болезнью.

Дмитрий, пациент Волгоградского областного противотуберкулезного диспансера: "Если он себя не бережет и других убивает - он социально опасен. Таких надо отлавливать и принудительно лечить".

В России действует закон об обязательном направлении такого рода "уклонистов" на лечение в стационар . Главный врач областного противотуберкулезного диспансера, профессор Александр Борзенко, только в этом году отправил в суд больше сотни исковых заявлений.

Александр Борзенко, главный врач Волгоградского областного противотуберкулезного

диспансера: "Госпитализация вроде бы принудительная, а принудительного лечения нет. И нет специализированных учреждений закрытого типа, куда должны помещаться эти больные".

В Волгоградской области суд вынес решение в отношении 70 больных. Но обследование и терапию прошла только половина из них. Остальные, сославшись на нарушение своих конституционных прав, отказались от принудительного лечения, тем самым нарушив конституционное право здоровых людей не быть зараженными опасной болезнью.

Гость в студии – доктор медицинских наук, профессор кафедры фтизиопульмонологии Московской медицинской академии имени Сеченова Ирина Богадельникова.

Ведущая: Как можно заразится туберкулезом?

Гость: Туберкулезом заразиться очень легко. Микобактерия туберкулеза - это возбудитель заболевания, распространяется с воздухом, от больного человека к здоровому, так же как вирус гриппа, например.

Ведущая: Каков инкубационный период этой болезни?

Гость: Некоторые люди заболевают почти сразу же после инфицирования, а некоторые могут оставаться внешне здоровыми в течение многих лет.

Ведущая: Каковы первые симптомы? Как понять, что это заболевание уже напоминает туберкулез?

Гость: Слабость, недомогание, снижение работоспособности. Но есть и объективный симптом - повышение температуры тела. Правда, повышение небольшое, до 37,2 градуса обычно, после 14 часов и держится где-то до 18 часов вечера. Но не каждый день это бывает, температура поднимается периодически, один раз в два дня, один раз в три дня.

Ведущая: Такой классический симптом, как кашель с кровянистыми выделениями - такое часто бывает?

Гость: Это правильно, но кашель - не ранний симптом, он появляется обычно спустя два месяца от начала заболевания. Самым надежным способом выявить присутствие инфекции в организме на сегодня является все-таки туберкулиновая проба Манту. Требуется проводить эту пробу не реже одного раза в год.

В нашей стране это делается в отношении детей и подростков. Что касается взрослых людей, то раннее выявление туберкулеза связывают с рентгенологическими исследованиями, которые, в общем-то, рекомендуется проводить один раз в год.

Ведущая: Кто же находится в группе риска, кто, прежде всего, подвержен этому заболеванию?

Гость: В группе риска, прежде всего, люди с ослабленным иммунитетом, поэтому любая болезнь, которая отрицательно влияет на иммунитет, по сути, создает у человека предрасположение к заболеванию туберкулезом, если, конечно, этот человек инфицируется.

Ведущая: Как вести себя родным людям того человека, у которого обнаружили туберкулез?

Гость: Прежде всего, не паниковать, потому что туберкулез на сегодня - болезнь излечимая. Больным проводятся профилактические курсы лечения, так называемая превентивная терапия, и при аккуратном выполнении всех этих назначений, которые сделает врач членам семьи, риск заболеть туберкулезом не так уж и велик.

Ведущая: Какова профилактика этого заболевания?

Гость: Есть специфическая профилактика, связанная с использованием протвотуберкулезной вакцины, а также противотуберкулезных химиопрепаратов. А есть неспецифическая профилактика, связанная с тем, что людей призывают сбалансированно питаться, ограничить себя во всех вредных привычках, прежде всего, в курении, конечно. Здоровый образ жизни создает условия, когда вероятность заболевания становится минимальной.

Инкубационный период при туберкулезе зависит от вашего иммунитета. Если организм крепкий, то после заражения может пройти несколько лет, прежде чем проявятся первые симптомы.

На ранних стадиях о развитии туберкулеза могут говорить сильная слабость и повышение температуры в определенные часы. А вот кашель появляется уже, когда болезнь в самом разгаре.

Проверить, не заражены ли вы туберкулезом, можно с помощью пробы Манту и рентгена. Поэтому медики советуют делать флюорографию не реже, чем раз в год.

Люди, которые заболели этой страшной болезнью, нуждаются не только в медицинской, но и в психологической помощи. Так что, если беда случилась с кем-то из ваших близких, постарайтесь убедить его, что туберкулез - не приговор и при правильном лечении его можно победить.

Кстати, если у человека обнаружен туберкулез, его родным тоже необходимо пройти обследование. Более того, в целях профилактики близким больного зачастую также необходимо пить лекарства и витамины.

Наша героиня почти случайно вовремя прошла обследование. Могла между прочим не делать его, самочувствие у нее было хорошее. Представьте себе эту девушку: умная, образованная. Отличная работа и семья, уютный дом. И вдруг… туберкулез легких. Она – пример того, что туберкулез не ушел в прошлое, им может заболеть любой человек, даже самый социально благополучный.

Страшная находка

Ушла в свою комнату, искала весь вечер в Интернете симптомы туберкулеза: у меня ничего похожего, ни одышки, ни длительной субфебрильной температуры или потения по ночам. Сердце было не на месте…

Мнение эксперта

– Туберкулез – инфекционное заболевание. Человек заражается воздушно-капельным путем в транспорте, в кино, магазине, тем более что через легкие за сутки проходит более 10 кубометров воздуха. Эта болезнь вовсе не осложнение пневмонии или не может развиться из недолеченного ОРЗ, как некоторые ошибочно думают. Эту инфекцию вызывают специфические бактерии – микобактерии туберкулеза-M.tuberculosis, по-другому они называются палочки Коха. После того как вы их вдохнули, они распространяются по организму с током лимфы и крови, поэтому способны поразить любой орган, хорошо снабжающийся кровью. Туберкулез легких – самый распространенный вариант.

Человек, от которого можно подхватить инфекцию, не обязательно выглядит немощным, задыхается от кашля и это не обязательно асоциальная личность. Это может быть коллега, сосед, член семьи. Больные обычно сами не знают о своей опасности для окружающих, а кашель списывают, например, на астму, аллергию или остаточный бронхит, курение.

От отчаяния к надежде

Мне повезло. Оказалось, мой диспансер особенный, потому что главный врач и его команда все силы прикладывают, поддерживая учреждение в идеальном состоянии. Все аккуратно, чисто. Моей соседкой оказалась обычная молодая женщина. Она работала за ноутбуком. Я вообще сразу обратила внимание на два факта: во‑первых, среди пациентов очень много молодых людей 25–45 лет. Во‑вторых, редко, когда из палат был слышен кашель, даже в общественном транспорте его больше.

Мнение эксперта

В нашей стране ситуация с туберкулезом следующая: уже к 18 годам 8 из 10 человек инфицированы, и у 5–10% из них носительство палочки Коха переходит в активный туберкулез. Получается, что ко взрослому возрасту большинство людей уже инфицировано, ничего не поделаешь. Остается вовремя перехватить начавшуюся болезнь, поймать первые изменения в легких, если они начнутся. Это можно сделать только с помощью флюорографии, повторяя ее 1 раз в год.

Это первое исследование, которое нужно в том случае, если у вас появились подозрительные симптомы: кашель, одышка любой интенсивности или субфебрильная температура (около 37,5°) донимающая вас дольше трех недель.

Особенно если это сопровождается усталостью, повышенной утомляемостью, потливостью по утрам. К сожалению, туберкулез других органов, например, генитальный или туберкулез почки, нельзя выявить с помощью подобного скринингового исследования. Заподозрить его можно только уже при появлении явных симптомов.

Если результат флюорограммы не понравится фтизиатру, он назначает дополнительно рентгенографию легких и томографические исследования, реже троекратный анализ мокроты. Проба Манту тоже назначается, но для взрослых она используется только как дополнительный метод обследования и интерпретируется совсем иначе, чем у детей.

Можно сделать дополнительно Диаскин-тест – альтернативу пробе Манту. Это – новейшая аллергопроба на туберкулез, похожая по технике проведения на пробу Манту, но более чувствительная.

До победного конца

Потекли дни интенсивной фазы лечения. Каждый день, в одно и то же время под присмотром медсестры я принимала 5 препаратов. Первую неделю проплакала. Потом собралась и сообщила о болезни, кому считала нужным: имею право – я же не заразный больной. Для работы придумала, что увольняюсь, чтобы сидеть с ребенком. Друзья восприняли правду, сделали флюорографию. А вот соседка по палате рассказывала, что с ней кое-кто из подруг под разными предлогами перестал общаться. Что ж …

Когда через три недели стало понятно, что лекарства я переношу нормально, меня перевели в дневной стационар.

Героине этого материала повезло: вовремя начатое лечение помогло ей выздороветь. Болезнь отступила.

Мнение эксперта

– Лечение всегда состоит из двух этапов – фазы интенсивной терапии (минимум 90 дней) и фазы продолжения лечения (минимум 120 дней). Чем раньше туберкулезный процесс выявлен, тем меньше вероятность, что есть бактериовыделение, и тем короче будут сроки лечения, а возможно, даже госпитализироваться не придется. Хотя желательно начинать лечение в стационаре – лекарства серьезные.

Бывают сомнительные ситуации, когда сложно понять, туберкулез ли у вас или иное заболевание, например онкология. Знайте, что ваша судьба не находится в руках одного врача, даже в руках одного диспансера. Заключение выставляется комиссией, минимум из трех экспертов. Таким же образом принимается решение о переводе в дневной стационар или на домашнее лечение без опасения, что у пациента проявятся побочные реакции на лекарства. Набор препаратов индивидуален, всегда проверяется чувствительность ваших микобактерий к ним. Минимум это противотуберкулезные препараты (таблетки, уколы), препараты для поддержания печени и витамины. Таблетки на руки не выдают, так как некоторые люди тайком прекращают терапию.

Помните: туберкулез излечим, если начать вовремя, не прерывать терапии, не заниматься самолечением. Пропуски официальных лекарств и игра во врача-самоучку приводят к появлению устойчивых микробов, которые с трудом поддаются антибиотикам. И лечение получается на порядок дольше и дороже.

Вадим, когда и как вы узнали о диагнозе?

Но это уже был рак?

– Да, но до точного диагноза нужно было еще дойти. В общем, через неделю снова началась одышка. Снова больница, снова откачали жидкость, правда еще больше. Жидкость на этот раз отправили на исследования, но никакой онкологии не нашли. Врачи разводили руками, но признавали, что у перикардита должна быть причина, а тут она неизвестна. Лечащий врач, не буду называть фамилий, как-то подошел и откровенно сказал, что не знает от чего меня лечить – по анализам я был практически здоров.

Я начал терять вес, становилось хуже. Родные стали искать других специалистов для более детального обследования. Очень помог профессор Сухарев Виктор Федорович, который лично попросил заведующего провести более широкое обследование и, в первую очередь, сделать КТ (компьютерную томографию – прим.ред.). Судя по анализам, мои лимфоузлы были сильно увеличены. Требовалось продолжать обследование, но я уже понимал, что у меня рак.

Говорят, от подобных мыслей можно с ума сойти. Было страшно?

Тогда же вы завели Instagram?

– Это популярный хештег по теме. Ну и смех над болезнью помогает.

Вы говорите, что чувствовали одиночество. А как же родные и друзья?

– Понимаете, самое странное, что все они были рядом и постоянно пытались как-то поддержать. Это было ужасно. Они говорят со мной, а я чувствую, что они меня жалеют. В глазах – намек, что говорят с ходячим трупом. Это было очень поганое ощущение. Но потом они научились жить со мной рядом, врачи доходчиво все объясняли и стало проще. То есть я не хотел умирать, я хотел жить. И это желание передалось всем вокруг. Люди поняли, что жалеть не нужно.

Вы собирали деньги на лечение через соцсети?

– Да. Мне очень помогли мои друзья-спортсмены. Они организовали ни одну благотворительную тренировку, где брали с людей деньги, предупреждая их, для чего они. Получились не очень большие суммы, но эта помощь было очень и очень кстати.

А на что деньги? В нашей стране рак лечат бесплатно.

– Почти все анализы, включая биопсию, я делал в платных клиниках. Это быстрей, а при такой болезни время бесценно. Плюс время, проведенное в палате, тоже нужно оплачивать. К тому же, часть анализов мы отправляли в Англию, а уж сколько было КТ, МРТ и прочих анализов, я уже и не знаю. К слову, иностранные врачи назначили мне препарат, достать в России который было невозможно. Его рыночная стоимость около 1 млн рублей на месяц. В общем, дорого это все, к сожалению. Мы попытались попасть в международную программу по исследованию, в рамках которой мне этот препарат давали бы бесплатно, но не получилось. Пришлось пойти традиционным для нашей страны путем.

Химиотерапия?

– Нет, сначала таблетки. Четыре месяца я пил препарат, который в нашей стране стоит порядка 300 тысяч рублей на месяц. Очень сильно помогли люди, которые переводили на мою карту деньги. Вы даже представить себе не можете, какие это эмоции. Но самое важное для меня было то, что задача таблеток – привести организм к такому состоянию, при котором можно будет делать операцию. Мне должны были вырезать часть легкого.

Вам вырезали часть легкого? Как вы себя потом чувствовали?

– Мне вырезали легкое полностью, потому что в процессе операции появилась такая необходимость. В больнице после операции я пролежал две недели. Не мог лечь около четырех дней на спину, сон для меня в то время был сказкой. Меня никто не предупредил, что нервные окончания начнут срастаться позже, тогда я понял на сколько у меня низкий болевой порог. Как женщины рожают, я не пойму. Кололи постоянно обезболивающие, но в лучшем случае это спасало на два часа. Температура 38 градусов была нормой. Легче стало только после того, как из того места, где было легкое, снова выкачали жидкость. Дальше было все легче и легче с каждым днем.

Вы выздоровели тогда?

– Нет, я не выздоровел. Моя война продолжается. После удаления легкого началась та самая химиотерапия. Опухоль дала осложнения на мозг, поэтому без такого лечения было уже не обойтись, но, в принципе, я был готов. Ощущения от химиотерапии – тошнота и головокружения. Я думаю, в ломке именно так себя чувствуют наркоманы. Есть ничего не мог, а надо было. Продолжал заниматься спортом: гимнастика и легкие пробежки были необходимы, чтобы восстановиться. Выглядел я, в принципе, нормально.

Скажите, что вам запомнилось за время лечения больше всего?

– Несколько вещей. Во-первых, жутко смотреть на лица испуганных людей, ждущих своих результатов. Во-вторых, я понял, что мир полон прекрасных и добрых личностей. В-третьих, я женился.

А какой прогноз? Вы излечитесь полностью?

– Сейчас я в процессе реабилитации и под наблюдением. Врачи прогнозы не делают. Но я знаю, что в своей войне против рака выживет только один. Надеюсь, это буду я. Потому что рак – дурак.