У меня фобия что у меня столбняк

Что необходимо знать об одном из самых коварных и опасных заболеваний

Столбняк — коварная, полузабытая, неистребимая и необычная болезнь. Благодаря десятилетиям успешной вакцинопрофилактики мы очень редко слышим о столбняке. Это что-то очень страшное, но вроде бы из другой жизни. Разбив молотком палец в кровь, мы обычно не задумываемся, защитит ли нас от столбняка последняя школьная прививка, сделанная 10 лет назад. Давайте разберемся, насколько серьезна проблема этого инфекционного заболевания.

В 2015 году, согласно оценкам, около 209000 человек заболели и более 56000 заболевших умерли от столбняка. Бремя болезни распределено неравномерно: подавляющее количество случаев заболевания и смерти приходится на Африку к югу от Сахары, Южную и Юго-Восточную Азию.

В России с 2002 по 2012 год столбняком заболели 213 человек (8-35 в год), 70 случаев — с летальным исходом. Согласно Росстату, в 2014 году от него умерли четыре жителя страны, в 2017-м — два.

Симптомы столбняка страшны и узнаваемы. Казалось бы, каждый случай должен регистрироваться и попадать в статистику. Но эпидемиологи считают, что в мире учитывается лишь около 10 процентов реальной заболеваемости, даже в США CDC знает примерно о половине случаев. То есть о масштабе проблемы мы знаем приблизительно.

Глобальная заболеваемость столбняком (голубые столбцы) и охват вакцинации АКДС по совокупным национальным оценкам (синий график) и оценкам ВОЗ (красный график), 1980-2017

Без лечения столбняк приводит к смерти почти всегда. Современная терапия снижает летальность до 15-20 процентов, но в развивающихся странах этот показатель может переваливать за 50 процентов. По данным, приведенным выше, можно подсчитать, что в России в указанные годы умирал каждый третий заболевший.

Неонатальный столбняк (19937 смертей в 2015 году) элиминирован в десятках стран, включая Россию.

Инкубационный период 3–21 дня (в среднем 8 дней).
Ранние признаки: боль в ране, спазм жевательных мышц (тризм), нарушение глотания (дисфагия), ригидность мышц шеи.
Основные симптомы: Ригидность мышц и спазмы распространяются нисходяще от жевательных к мышцам конечностей. Спазмы нарастают постепенно, могут приводить к остановке дыхания, переломам костей, вывихам, рабдомиолизу. Спазм гортани может вызвать асфиксию. Повышенная чувствительность к звуку и свету.
Опистотонус — характерная поза с резким выгибанием спины, запрокидыванием головы, вытягиванием ног и сгибанием рук.
Сардоническая улыбка (risus sardonicus) — судорожное сокращение мимических мышц с оттягиванием углов рта вниз и назад. Брови и крылья носа приподняты.
Другие симптомы: лихорадка, потливость, повышенное артериальное давление, тахикардия.
Основные причины смерти — асфиксия, остановка сердца.

• Генерализованный столбняк, наиболее распространенная форма.
• Локализованный столбняк развивается гораздо реже, обычно поражает конечность с зараженной раной.
• Цефалический столбняк — редкая форма, обычно связана с повреждениями головы или инфекций среднего уха. Прогноз обычно плохой.
• Неонатальный столбняк (столбняк новорожденных, пупочный). Эта генерализованная форма развивается при заражении пуповины C.tetani. Смертность достигает 70 процентов.

Столбнячная палочка (Clostridium tetani), являющаяся возбудителем столбняка, — грамположительная бактерия, анаэроб. В присутствии воздуха она образует споры, устойчивые ко многим антисептикам и кипячению. Ее вегетативная форма имеет вид палочки со жгутиками, а споры напоминают по форме теннисные ракетки.

C.tetani обнаруживают в фекалиях 10-20 процентов лошадей, 25-30 процентов собак и морских свинок, а также в кишечнике овец, коров и мелких млекопитающих. У людей в разных исследованиях частота носительства столбнячной палочки в кишечнике составляла от 0 до 40 процентов.

Вегетативная форма бактерии вырабатывает два экзотоксина:

C.tetani принадлежит к семейству, включающему в себя образцовых производителей токсинов чудовищной силы. Ее родственниками являются возбудители ботулизма (C. Botulinum), газовой гангрены (C.Perfringens) и псевдомембранозного колита (C. Difficile). Ботулотоксин — самый мощный биологический яд, тетаноспазмин — второй по силе.

Человек не может заражаться столбняком от других людей и животных. Бактерия попадает в организм через раны и другие повреждения из почвы, прямо или опосредованно. Массовая, не спорадическая, заболеваемость связана с войнами и катастрофами.

В 1913 году Journal of the American Mediсal Assoсiation сообщил, что количество смертей от столбняка после фейерверков на День независимости сократилось со 102 случаев на 1000 повреждений до трех на 1000 благодаря использованию противостолбнячной сыворотки при повреждениях (источник). Однако тогда его применение не было рутиной в армиях, участвовавших в Первой мировой войне, что привело к огромной заболеваемости в первые месяцы боевых действий.

В немецких госпиталях с 1 августа по 31 октября 1914 года столбняк развился у 1744 из 27677 раненных солдат, летальность доходила до 100 процентов. С нормализацией поставок сыворотки этот показатель упал до одного случая на 1000 раненных. Наблюдения, сделанные врачами на той войне, дали доказательную базу для улучшения лечения столбняка.

US Army Medical Department, Office of Medical History / British Medical Journal.

Перед Второй мировой войной в некоторых регионах уже практиковалась иммунизация против столбняка. Ее преимущества были наглядными. В американские госпитали в течение войны попали 2,7 миллиона человек с ранениями и повреждениями, только у 12 из них развился столбняк, пять из них умерли. В то же время, при освобождении Манилы в 1945 году 473 человека, или четыре процента из примерно 12000 пострадавших гражданских, заболели столбняком.

Споры столбняка попадают в организм через повреждения кожи различного характера. Особую опасность представляют колотые раны, поскольку в них проще создаются анаэробные условия. Это способствовало появлению мифа, что столбняк вызывается уколом непременно ржавым гвоздем. Опасны любые раны, загрязненные землей. Однако важно знать, что около половины травм, приводящих к столбняку, люди получают в помещении.

Заражение может происходить при укусах животных, ожогах, открытых переломах, занозах, язвах на коже, хроническом дерматите, при автомобильных катастрофах, внебольничных абортах, гангрене, карбункулах и так далее.

Далеко не каждое повреждение вызывает опасение и побуждает людей обратиться за медицинской помощью. Исследование заболеваемости столбняком во Вьетнаме показало, показало, что примерно в 20 процентах случаев ворота инфекции определить не получается: по всей видимости, болезнь может развиться даже после несущественных повреждений.

Тетаноспазмин проникает в длинные отростки двигательных нейронов и поднимается к спинному мозгу. Это занимает 2-14 дней, в это время болезнь себя не обнаруживает. В спинном мозге токсин поражает тормозные нейроны: он расщепляет белок синаптобревин, который помогает везикулам с нейромедиаторами (ГАМК и глицином) выходить в синаптическую щель. Двигательные нейроны остаются без тормозного влияния, что приводит к спазму и ригидности мышц. Ослабляется тормозное действие на автономную нервную систему, что обусловливает, кроме прочего, повышенную чувствительность к свету и шуму.

Механизм действия столбнячного токсина: 1) связывание тетаноспазмина с альфа-мотонейроном в нервно-мышечном синапсе, его проникновение в нейрон; 2) ретроградный аксонный транспорт; 3) проникновение токсина в тормозной нейрон (обратный захват везикулы); 4) токсин не дает везикулам с тормозными медиаторами открыться в полость синапса.

Эти люди подхватили давно забытые болезни. Все из-за отказа от прививок

Ее мать не доверяла медицине и отказалась делать прививки своим детям. Поначалу казалось, что ее решение не отразилось на здоровье отпрысков. Однако когда Мередит повзрослела, она стала часто болеть, и один диагноз был страшнее другого.

Мередит начала понимать, что ее иммунитет отличается от иммунитета здорового взрослого человека, когда однажды случайно наступила на гвоздь. Ее челюсть и плечо свела судорога. Врачи скорой помощи экстренно доставили девушку в ближайшую больницу.

Доктора объяснили: она заболела столь редкой в наши дни болезнью из-за того, что в детстве ей не сделали нужные прививки. Мередит впервые рассердилась на мать, которая сознательно обрекла ее на страдания. Вскоре она пошла на поправку, но побороть свое негодование так и не смогла.

Само пройдет

Мередит выросла в Новой Зеландии в интересной семье: мало того что ее мать, бабушка и тетушки впитали в себя культуру хиппи, они еще и верили в различные мистические вещи. Например, они были уверены, что тело естественным образом лечит само себя.

Фото: Brian Snyder / Reuters

Ее бабушка покупала журнал, авторы которого обещали раскрыть тайны долголетия. Однажды она заказала светящийся жезл стоимостью 200 новозеландских долларов (около 8,4 тысячи рублей). Это была обычная палочка из пластика с кнопкой: если нажать, внутри загоралась лампочка, и жезл начинал светиться. Бабушка Мередит была уверена, что это животворящий жезл: если коснешься им еды, то дашь ей жизнь.

Повзрослев, Мередит перестала верить в эти сказки, но в детстве она невольно оказывалась под их влиянием. В трехлетнем возрасте у нее начались судороги — врачи диагностировали гипогликемию: организм Мередит вырабатывал слишком много инсулина. Доктор прописал нужные препараты и заверил, что скоро все пройдет. Однако мать наотрез отказалась давать девочке лекарства, аргументируя это тем, что у нее вырастут волосы на ладонях и шее.

Нетрудно представить, насколько сильно травмировали ребенка слова матери. Мередит признается: тогда она ощущала необъяснимый страх перед любыми лекарствами.

Фото: Jeff J Mitchell / Getty Images

Спустя три недели семья Мередит переехала за город. Девочка помогала матери собирать вещи и чувствовала, что вина за переезд и все связанные с этим неприятности и проблемы лежат на ее плечах: именно она позволила врачам сделать ту злосчастную прививку. Никто из родственников или учителей никогда не объяснял ей, зачем вообще делают прививки. В школе говорили просто: так надо. Мама Мередит объясняла дочери, что вакцины изготавливают из клеток эмбрионов куриц или лягушек, а потом этим прививают детей. Узнать больше девочке было просто негде: ее детство пришлось на доинтернетную эпоху, а в детском отделе библиотеки такого рода литературы просто не было.

Бойфренд Мередит — весьма адекватный и рациональный человек. Он не может представить, как она могла жить в таких условиях. Он рос сначала в Брунее, затем в Найроби, и ему сделали все возможные прививки. Через два года отношений пара планировала путешествие в экзотические страны, и тогда он узнал, что Мередит не привита от многих страшных болезней.

В 2016 году Мередит заболела коклюшем. Полтора месяца врачи уверяли ее, что это простуда, и ей нужно больше пить и отдыхать. Затем болезнь назвали гриппом, следующим диагнозом стала пневмония. Врачи пытались лечить ее, но, как потом оказалось, неправильно. Когда болезнь стала прогрессировать, Мередит прописали антибиотики, но и это не помогло. Потребовалось четыре доктора, чтобы наконец по звуку кашля определить, что это все-таки коклюш, который, благодаря изобретению вакцины, сейчас встречается крайне редко.

Фото: Kevork Djansezian / Getty Images

Мередит считает, что ее мать понимала серьезность заболеваний, но не осознавала, что прививки и болезни как-то связаны, что с помощью вакцин можно было предотвратить ее страдания. Если бы мать приехала к Мередит, она и сама бы заразилась, ведь у нее тоже не было никаких прививок.

Сейчас Мередит проходит курс вакцинации, который должна была сделать в детстве. Прививки для взрослых стоят немалых денег: за вакцину от одного только гепатита В девушка заплатила 200 австралийских долларов (8,8 тысячи рублей). Далее в ее списке идет прививка от дифтерии, полиомиелита, вакцина для профилактики менингококковых инфекций и вируса папилломы человека.

Младшая сестра Мередит уже сделала все необходимые прививки. Несколько лет назад она переехала в Японию, а без прививочной карты это было бы невозможно. Сейчас недоверие матери Мередит к медицине ослабло: 15 лет назад у нее обнаружили сепсис, и ей пришлось принимать лекарства, чтобы выжить. Ее муж страдает от муковисцидоза и каждое утро выпивает горсть таблеток. Тем не менее она очень расстраивается, когда ее вера в мистические вещи ставится под сомнение.

Дорогие убеждения

В наши дни мир все чаще вспоминает о страшных болезнях, которые уже были когда-то побеждены медициной. В 2017 году в американском штате Орегон, где, как и в австралийском Брисбене, столбняк изучали лишь по старым учебникам, около 30 лет не фиксировалось ни одного случая заболевания, шестилетний мальчик поступил в больницу со спазмами челюсти и затрудненным дыханием.

Столбнячная палочка под микроскопом

В США программы по вакцинации детей привели к тому, что столбняк не диагностировали в течение многих лет — вплоть до случая 2017 года. В последнее время вновь фиксируются случаи заболевания редкими болезнями, которые можно было предотвратить с помощью вакцин, такими как корь и коклюш. В значительной степени в этом виновато движение против вакцинации и распространение дезинформации о вакцинах.

Казалось бы, вакцину изобрели, необходимо лишь правильно ее распространять по планете, и тогда человечество окончательно победит многие страшные болезни. Но не все так просто, как хотелось бы: в 2017 году на Украине началась эпидемия кори — зарегистрировано уже более 100 тысяч случаев.

В 2019 году от кори скончался украинец Сергей Бутенко, студент медицинского факультета. Ему было всего 18 лет.

Корь — заразное заболевание, которое проходит в большинстве случаев за пару недель, сопровождаясь высокой температурой и специфическими высыпаниями на коже. Но в одном-двух случаях из тысячи корь приводит к фатальным осложнениям, чаще всего к пневмонии. Сергей умер от пневмонии, вызванной корью, после нескольких дней в реанимации. Он стал одним из 39 украинцев, умерших от кори с начала вспышки заболевания в 2017 году.

Прощание с 18-летним Сергеем Бутенко, умершим от осложнений после кори

Кадр: ТСН / YouTube

Ульяна Супрун, исполняющая обязанности министра здравоохранения Украины, обвиняет СМИ и политиков в пропаганде против вакцинации. Подобные настроения общества усилились после широко освещаемого инцидента в 2008 году, когда школьник умер вскоре после прививки от кори, несмотря на то, что медицинское заключение показало отсутствие связи между смертью ребенка и вакцинацией. После смерти мальчика уровень вакцинации упал настолько, что к 2016 году лишь 31 процент населения был привит вакциной против кори, краснухи и паротита. По словам студенческого лидера Винницкого медицинского университета Олега Еминенко, после смерти Сергея Бутенко многие из его сокурсников поспешили пройти ревакцинацию.

Между тем эпидемия кори в Украине продолжает набирать обороты: за последние шесть месяцев число новых случаев почти такое же, как и за весь прошлый год. Уже 39-я жертва осложнений кори за полгода умерла в этом месяце. Все эти смерти можно было предотвратить, если бы жертвам вовремя сделали прививки. Как и смерти людей от редких, давно побежденных заболеваний по всему миру.

Человек, много лет страдающий ипохондрией, рассказал The Village о страхе перед смертельными заболеваниями и борьбе с ним

андрей смирный

Часто врачи жалуются на то, что современные люди плохо заботятся о своём здоровье. И действительно, многие из нас не пойдут на приём лишний раз: государственные больницы и поликлиники оставляют желать лучшего, а какой-нибудь насморк или кашель можно вылечить и самостоятельно. Но есть и обратные ситуации: когда люди слишком сильно переживают из-за своего здоровья, таких называют ипохондриками. Они — частые клиенты врачей, подозревающие у себя наличие многих смертельных заболеваний. Иногда ипохондрики даже не догадываются, что их расстройство связано скорее с психологическими проблемами и поддаётся терапии. Один из таких озабоченных своим здоровьем людей рассказал The Village о страхе смерти и борьбе с ним.

Как всё началось

Времена, когда шутки про рак мозга казались мне смешными, резко закончились летом, в год окончания университета. Мне было 22, я в самый последний момент дописывала диплом, много работала и оправлялась от неудачного романа. Помню, что спать хотелось так сильно, что перед работой я сушила голову лёжа, досыпая в процессе. Последнюю точку в дипломе я поставила за день до защиты во время перерыва на работе, а затем побежала через всю Москву показывать текст оппоненту. В общем, времена были напряжённые. За пару месяцев до этого я наконец съехала из университетской общаги в маленькую и довольно убогую однушку на окраине Москвы — очень хотелось побыть одной. Это было плохим решением.

Дверь открыла маленькая молодая женщина, рядом с ней стоял ребёнок лет пяти. Я немедленно рассказала им, что умираю и что мне нужно вызвать скорую помощь и вколоть антигистаминный препарат. Женщина сориентировалась на редкость быстро и позвонила в скорую, после чего сказала мне, что у неё есть средство от аллергии в ампулах. Укол сделали прямо на кухне, стоя.

Время от времени, когда я была дома одна, мне становилось тяжело дышать. Тогда я звонила маме, которая всеми силами старалась меня успокоить

Что было дальше

То лето прошло для меня относительно спокойно, если не считать того, что я регулярно осматривала своё горло в зеркале. Время от времени, когда я была дома одна, мне становилось тяжело дышать. Тогда я звонила маме, которая всеми силами старалась меня успокоить. В какой-то момент стало казаться, что ком в горле стоит постоянно — было сложно глотать и дышать, но желание постучаться к соседям — свидетелям Иеговы напрочь отпало. Это непреходящее ощущение отправило меня в первое длинное путешествие по врачебным кабинетам. Хирург, невропатолог, дважды лор, который осматривал моё горло не менее пристально, чем я сама. В конце концов один из врачей отправил меня к гастроэнтерологу: он сказал, что ощущение комка в горле может быть связано с проблемами с желудком. После мучительной гастроскопии мне выписали горсть таблеток — как оказалось, бурные студенческие вечеринки не прошли даром. Несколько месяцев после этого приступы меня не беспокоили, и казалось, что причина неприятных ощущений наконец найдена.

К осени жизнь наладилась: я провела две недели на море и переехала в квартиру ближе к центру, диплом был позади, я меньше работала и больше каталась на велосипеде. Но однажды приступы удушья вернулись: чаще всего они происходили в людных местах (метро и торговых центрах), но случались и дома, когда я была одна. В какой-то момент я поняла, что при определённом ходе мысли приступов удаётся избежать. Например, часто я думала: если со мной что-то случится в людном месте, шансы, что меня спасут, выше, а значит, на людях я в безопасности. Однако дома, понятное дело, найдут уже бездыханное тело. Как ни странно, эти мрачные мысли помогали не впадать в панику моментально.

Однажды я посетила за день двух терапевтов: с утра потому, что почувствовала слабость, а вечером потому, что у меня заболел живот, — как мне показалось, от слишком сильных витаминов, которые мне выписали с утра

Как всё вернулось

Через несколько месяцев я почувствовала себя плохо и пошла к нашему офисному врачу за таблеткой. Стандартная процедура: мне измерили температуру, и электронный градусник показал 35. Померили ещё раз — без изменений. Раньше, когда я начинала чувствовать себя плохо и измеряла температуру, она часто была ниже 36. Но меня это не беспокоило — списывала всё на плохой иммунитет. Вроде как организм не повышает температуру, потому что не борется. На этот раз я немного заволновалась и написала об этом в Facebook. Комментарии только подогрели мою паранойю: добрые друзья-знакомые писали, что низкая температура может быть признаком серьёзных заболеваний и что мне нужно срочно вызвать скорую, а то станет поздно. И правда, что может быть лучше, чем напугать ипохондрика быстрой неминуемой кончиной? Обычный ртутный градусник дома тоже показал 35, поэтому я действительно позвонила в скорую.

На этот раз ко мне приехали весёлые мужчины в синих костюмах. Я нервно улыбалась, немного стесняясь того, что отвлекла их от, возможно, более серьёзных случаев. Снова измерили температуру, уже градусниками из скорой — 36. Врачи посмеялись, сказали, что я буду жить, и списали всё на неполадки приборов. На следующий день тревожность никуда не пропала, и я решила сходить к терапевту. В то время у меня была рабочая страховка в сети платных медицинских клиник. Идеальные условия для ипохондрика: можно ходить по врачам столько, сколько найдётся свободного времени.

О чём я только не думала, пока ждала результатов: дни мои сочтены, нормальной жизни теперь не будет, какая безответственность; наверное, я и парня своего заразила, я уже никогда не смогу родить ребёнка. Дровишек в костёр моей паранойи подбросила знакомая, которая рассказала про своего ВИЧ-позитивного друга: он почти случайно сдал тест из-за увеличенных лимфоузлов, а теперь регулярно ездит в центр СПИДа за лекарствами. Страшное опять оказалось рядом. Письмо с результатами анализов я открывала дрожащими руками. Результат был отрицательным.

Думая о том, что я стремительно двигаюсь к состоянию человека, который может привести потенциально бешеную собаку домой, я наконец позвонила психологу. К тому моменту у меня не было частых приступов паники, я не чувствовала, что задыхаюсь в метро или торговых центрах, и больше не вызывала скорую помощь без повода. Но видеться с врачами чаще, чем с друзьями, было неприятно. А периодически искать у себя симптомы смертельных заболеваний — страшно. Я понимала, что есть проблема и её надо решить.

О лечении

Чтобы более-менее прийти в себя, хватило пары консультаций у психолога. В процессе разговора мы пришли к выводу, что мне не хватает внимания и, всякий раз обращаясь ко врачу, я подсознательно его ищу. Не знаю, насколько правильно этот вывод отражает ситуацию, но после осознания этого факта мне полегчало. Всё как будто встало на свои места: есть проблема, и есть причина этой проблемы, осознать её — очень важно. Не могу сказать, что мне удалось избавиться от ипохондрии. Скорее всего, терапии было недостаточно и к ней ещё придётся вернуться. Страх заболеть чем-то страшным и неизлечимым иногда преследует меня и сейчас, хотя это уже не паника. Я не бегаю по врачам столь же активно, могу себя контролировать и, главное, осознаю проблему.

Видеться с врачами чаще, чем с друзьями, было неприятно. А периодически искать у себя симптомы смертельных заболеваний — страшно

психотерапевт, кандидат медицинских наук, доцент кафедры психологии и педагогики СЗГМУ им. И. И. Мечникова, вице-президент Российской психотерапевтической ассоциации

Это не значит, что человеку, который жалуется на те или иные симптомы, на самом деле хорошо и он симулирует. Но и не значит, что за расстройством стоят биологические причины. Чаще бывает наоборот: у ипохондрии есть психологические причины, которые требуют более глубокого разбора, чем просто совет взять себя в руки. Такая рекомендация не подействует на тревожного человека с навязчивыми гнетущими мыслями.

Как лечить

Обычный терапевт вполне способен понять, что перед ним ипохондрик, а не человек, который заболел. Врачи не первый день сидят на приёме, многих своих ипохондриков они знают в лицо, потому что такие люди становятся навязчивыми клиентами. Они регулярно приходят и отрывают врачей от дела, ходят в поликлинику как на работу и требуют новых и новых исследований. При этом, если терапевт посоветует навязчивому пациенту сходить к психологу, тот обидится. У нас нет культуры и сложившейся традиции обращения к психотерапевтам. В результате врач не хочет или не может никуда послать такого больного, а самому пациенту кажется, что его считают психически нездоровым.

Борьба с ипохондрией — в первую очередь прерогатива психотерапии. Работа с психотерапевтом помогает осознать ошибочность придирок к своему здоровью и, самое главное, установить источник внутреннего напряжения. Ведь тревожные мысли — продукт затяжных внутренних конфликтов. В некоторых далеко зашедших случаях может потребоваться медикаментозное лечение. Если человек с трудом разбирается в себе и не способен логически мыслить, врач может назначить антидепрессанты с противотревожным эффектом или даже транквилизаторы. Стоит ли использовать медикаменты или можно обойтись без них, определит совокупность факторов: тщательно собранный анамнез, клиническая картина и тяжесть состояния пациента.

При лечении важна мотивация человека: многие, с одной стороны, страдают от своего расстройства, а с другой — не придают ему достаточного значения, что превращается в хроническую проблему. На терапию обычно уходит несколько месяцев, хотя каждый случай индивидуален. Если клубок проблем слишком большой и за ним стоит хроническое расстройство личности, лечение может занять не один год.

Такая невротизация обычно отражает уровень скрытой тревоги. В состоянии неопределённости у человека включается стадный инстинкт: всем нехорошо, и я тоже чувствую себя неважно, все побежали, и я побежал (например, скупать маски или лекарства). Канцерофобия — тоже пример ипохондрического синдрома. Человек узнаёт, что у кого-то рак, и непроизвольно примеряет этот диагноз на себя. Он начинает подозревать, обдумывать, моделировать без каких-либо медицинских поводов. Чуткие люди, которые уже имеют повышенную фоновую тревожность, часто реагируют на проблемы проявлением ипохондрии.

А чего боишься ты?!

Какими мы бы ни были разными, всех нас объединяет одно – страх. Рациональный страх – лучший друг человека, он охраняет нашу жизнь, словно верный пёс: предупреждает об опасности, не позволяет быть опрометчивыми, делает нас осмотрительней и осторожней. Но иногда наш страх не основывается на реальных угрозах, и мы не всегда можем понять его корни. Такой страх, называемый фобией, заставляет бояться самых неожиданных и безобидных вещей. Мы поговорили с кемеровчанами и узнали, чего боятся жители нашего города.

Кристина: со своим необычным страхом я столкнулась на первом курсе университета, когда мы всей группой пошли в планетарий. Я была в приподнятом настроении ровно до тех пор, пока не включили проекторы и представление не началось. Изображение такое объёмное, и планеты вращаются вокруг, надвигаются на тебя – меня это очень испугало. При этом мой страх от этого зрелища имеет двойственную природу: с одной стороны, это заставляет оцепенеть, а с другой – завораживает. После этого я нарочно рассматривала картины с изображением планет. Меня охватывает непередаваемое чувство, когда я смотрю на чёткие очертания небесного тела и ту резкую грань, где её контур заканчивается и начинается бездна.

Что самое интересное, до этого я увлекалась астрономией, мне нравятся и звёзды, и планеты, на небо я смотрю без страха. А вот когда картинка большая, объёмная, реалистичная – прямо мурашки бегут по спине.

Иногда я задумывалась над корнями этого страха перед огромными неуправляемыми предметами, которые надвигаются на тебя – может, это так выражается боязливость большой ответственности, с которой можешь не справиться? Возможно, это связано с тем, что в детстве было много сложных требований от взрослых. То есть подсознание как бы олицетворяет взрослого человека в виде огромной нависающей над тобой планеты.

Дарья: глубинный страх подземки жил во мне, сколько я себя помню. Но впервые он вышел на поверхность и стал осознанным в 14 лет, когда я впервые спустилась в метро. Страх начинается уже с самого спуска. Пока эскалатор едет вниз – долго и медленно – я чувствую некий дискомфорт: как будто дышать становится тяжело, потому что вокруг много людей и спёртый воздух.

. А в мыслях осознание того, что над головой целый город. А ещё боязно, что замешкаешься на эскалаторе и зажует шнурок, или кто-то резко остановится и все упадут друг на друга. Прибавьте к этому, что на перронах довольно мрачно, ну, или это я так воспринимаю. Всё время мне кажется, что кто-то из людей неловко пройдёт мимо и случайно, а может, и специально, столкнёт с перрона прямо на рельсы. Пугает и то, что поезда очень близко к платформе проносятся, и эта бесконечная давка в дверях. И тьма в тоннелях.

В общем, моя фобия складывается из совокупности всех этих факторов. А если какие-то элементы встречаются по отдельности, они не имеют надо мной такой уж силы. Так, например, я спокойно езжу на эскалаторах в торговых центрах – там они не такие длинные, а вокруг много открытого пространства. Спускаясь в подвал, погреб или подземный переход, я тоже не ощущаю страха.

Большую часть моей жизни фобия не особо мне мешала, так как в Кемерове метро нет. Но в поездках приходится подземки избегать, и из-за этого я перемещаюсь по городу на общественном транспорте, а на это уходит больше времени из-за пробок. Кроме того, в будущем я бы хотела переехать в один из городов-миллионников. Значит, момент с перемещением до работы от дома придётся продумать детально, чтобы избежать стресса.

Елена: не могу выносить, когда рядом надувают воздушные шары. Постоянно жду, что они лопнут. Ну, казалось бы, лопнут и лопнут – от этого ещё никто не умирал. И умом я это прекрасно понимаю, но выносить напряжённое ожидание этого, не могу. Когда шарик наконец лопается, я даже испытываю какое-то облегчение. Но ждать этого очень мучительно. В тоже время избегать шаров в нашей жизни крайне трудно, они повсюду: ими украшены витрины магазинов, их дарят на дни рождения, они присутствуют на всех детских праздниках. Отдельная тема – это дети: когда они начинают тискать в руках шарики, я выбегаю в другую комнату. Наверное, я вызываю недоумение у окружающих, но мне всё равно.

Похожее чувство я испытываю, когда, например, приходится открывать бутылку шампанского. Я раскручиваю проволоку и крепко держу крышку. Я знаю, что пробка вылетает не с такой уже неодолимой силой, но за те мгновения, что я ослабляю хватку и жду, пока пробка выскальзывает из горлышка, я зажмуриваюсь, морщусь и в душе вся поддаюсь панике: мне кажется, вот-вот произойдёт какой-то гигантский взрыв, хотя знаю, что это не так.

А ещё, когда сильный шквалистый ветер свистит в приоткрытом окне, то мне кажется, будто вот-вот он выломает раму. И слушая, как нарастает порыв, я вновь испытываю ужас от этого ожидания. Его же я ощущаю в момент, когда самолёт разгоняется и готовится к взлёту (летать я при этом не боюсь). Двигатели начинают реветь всё выше и выше и мне страшно слушать этот звук. До какого предела он может дойти и чем кончится этот всё более громкий рёв. – спрашивает у меня моё подсознание.

Лия: я испытала страх, когда отдыхала на море. Знаете, есть такие экскурсии, где на кораблике плаваешь, и там предлагают поплавать в открытом море, конечно же, в спасательном жилете. Я не отказалась и почувствовала себя крайне некомфортно. Я и сейчас, когда отдыхаю на воде, могу заплыть на глубину, но испытываю при этом сильный страх. При этом я боюсь не утонуть, а неизвестности, того, что (или кто) может там таиться. Приходит такая тревожная мысль: океан до конца не изведан, и всё такое. По-любому там что-то скрывается (смеётся). И мало ли какая штука выплывет! Даже если акулка рядом проплывет – мало приятного. Поэтому безопаснее рядом с берегом поплескаться. Но я всё равно стараюсь пересилить свой страх и заплыть подальше, говорю себе: "Лия, ты совсем тю-тю, там никого нет, плыви давай".

В общем-то, у этого страха есть много общего с боязнью темноты, когда мы боимся неизвестного, того, что не можем увидеть. Темноты я тоже боюсь, а ещё боюсь мутной воды, пусть и неглубокой. Там ведь тоже может быть скрыто всё что угодно, например, утопленник. Только представьте, что холодная мёртвая рука задевает вас за ногу… Из-за этого даже не помню, когда в последний раз плавала в речке, озере. Мне нужно, чтобы вода была прозрачная.

Вероника: с детства я боялась больших зелёных листьев. Не знаю причину этой боязни, но огромные зелёные листы вызывают у меня омерзение. То есть да, меня реально отогнать большим лопухом (смеётся). Не знаю, как передать это ощущение, но большие листы, как, например, у лопуха или хрена, вызывают у меня отвращение и тревогу. Будто они могут бесконтрольно разрастаться, заполоняя всё вокруг. Иногда моя фобия настигает меня внезапно и застаёт врасплох: например, дарят мне букет цветов, а там огромные листья для украшения или приносят блюдо в кафе, украшенное целым пучком салата. Конечно, фобия доставляет мне дискомфорт в таких ситуациях, но всё же эти чувства не настолько сильные, чтобы я не могла держать себя в руках.

Михаил: это может показаться смешным, но меня по-настоящему пугают гладиолусы. Вы видели головки этих цветов? Это же настоящие разверстые пасти чудовищ! Мне даже на рынке неприятно на них смотреть. Стоит ли говорить, что я ни за что не соглашусь спасть в доме, где стоит букетик этих цветов?

Владислав: помню, было мне лет 15, когда я остался ночевать у друга. У него есть младшая сестра, которая коллекционирует куклы. Выглядит её коллекция очень здорово: экземпляры все качественные, насколько я знаю, там есть и импортные дорогие куклы. Красивой её коллекция выглядит при свете дня, но не в лучах луны. Комнату для ночлега мне отвели именно с собранием кукол. В ту ночь я уснуть так и не смог из-за чувства беспокойства и постоянного ощущения, что они смотрят на меня. Знаю, это звучит смешно, но избавиться от этого ощущения мне не удалось.

Не думаю, что на мою фобию повлияли фильмы ужасов. Надо сказать, это мой любимый жанр, смотрю почти все хорошие новинки и классику тоже. А больше всего мне как раз нравится кино про кукол. Наверное, так для меня ощущения острее. Например, "Мёртвая тишина" – один из моих любимых фильмов. В то же время, когда я смотрю кино, в глубине души я понимаю, что эти куклы не настоящие, поэтому так щекотать себе нервы приятно, а вот вновь переночевать в комнате с куклами я бы ни за что на свете не согласился.

Дарья: я боюсь ростовых кукол. Кажется, это началось пару лет назад. В какой-то момент я просто начала цепенеть от вида промоутеров и аниматоров на улице, одетых в костюмы мультяшных существ. По возможности, я старалась переходить на другую сторону улицы или просто убегала. Друзья и любимые по-доброму смеются, но если впереди какой-нибудь чебурек ходячий или огромный плюшевый кот – предупреждают. А в этом году я поехала волонтёром в Екатеринбург на Чемпионат Мира, и, как назло, пришлось работать рядом с маскотом Забиваки. Я сжимала зубы, сторонилась, но выполняла свою работу.

Мне сложно понять причину своего страха. Я чувствую, что это огромные странные существа без изменений эмоций на лице/морде, с непропорциональными руками и ногами, которые движутся невпопад. Это и пугает. Некоторые куклы, например, в туристических местах Питера и Москвы, ещё и обнять или потрогать пытаются, что я просто ненавижу! В них нет человечности, живости и гармоничности. Плюс я не знаю, что именно за человек внутри костюма, и это пугает.

Валерия: до ужаса боюсь ночных мотыльков. Причём бабочки такого ощущения не вызывают. А вот мохнатые жирные тела мотыльков доводят меня до паники. Я даже фотографии не могу спокойно смотреть. А ведь я врач – присутствую в операционной, каждый день вижу такие пугающие обычных людей вещи, как кровь, открытые кости и т.п. Отношусь к этому совершенно спокойно. А вот мохнатые насекомые – пауки, многоножки, гусеницы, мотыльки – способны заставить меня потерять самообладание. Доходит до того, что когда мотылёк залетает в окно, я прячусь под стол и кричу до тех пор, пока кто-нибудь из домашних его не выгонит. Мотыльки из всех насекомых хуже всего – остальные хотя бы не летают и не перемещаются по комнате быстро и внезапно. Никогда не знаешь, где может оказаться залетевший мотылёк в следующую секунду. Не знаю, почему именно меня пугают ворсинки на их телах, но это чувство строится на невыносимом отвращении.

Антон: моя арахнофобия началась в возрасте 4-5 лет. Была история с двумя птицеедами, которых я опрокинул на себя вместе с террариумом. А случилось это так: в один прекрасный день я был у друзей семьи и решил узнать, почему в их аквариуме нет воды. Мои неловкие попытки залезть и посмотреть что же там такое, в конце концов, спровоцировали то, что я опрокинул на себя весь стеклянный ящик. Когда я, лёжа на полу, пришел в себя, то увидел двух птицеедов мирно сидящих на моей груди.

После этого я не сталкивался с такими огромными пауками, благо, в Сибири живём. Но мне и маленьких, и средних хватает. Как-то раз я просидел целый день голодом, потому что паучку вздумалось свить паутину в дверном проёме, и он не пускал меня на кухню.

Боюсь пауков до такой степени, что не могу их видеть даже на экране. Не могу поиграть в большое количество видеоигр, в которые очень хотел бы поиграть, люблю цикл про Гарри Поттера, но даже книгу тяжело читать.

Леонид: не все знают, что такое трипофобия. Это страх или неприязнь перед скоплением небольших отверстий. Я помню когда и после чего это началось. Мне было 8 лет, когда мой дед решил сделать пристройку на даче. Он неудачно встал ногой на неустойчивую балку и рукой приземлился прямо в ведро с гвоздями. Когда он достал руку, она вся была утыкана гвоздями – не глубоко, но зато сплошным ковром. Гвозди вытащили, и мне "посчастливилось" увидеть множество круглых ранок на его руке.

Теперь, когда я вижу скопление мелких отверстий на чём-либо, даже на неодушевлённом предмете, это вызывает у меня ассоциации именно с кровоточащими отверстиями, или последующему заражению этих самых отверстий, ну знаете, столбняк, нагноения и прочие выделения…

В целом, мне моя фобия как-то ощутимо жить не мешает, но проявиться она может совершенно не к месту. Допустим, говоришь ты по телефону и вдруг натыкаешься на ремонтируемый фундамент дома, в котором используют пористый кирпич, может немного встряхнуть от макушки до пяток, а может прям внутри скрутить на пару секунд, и ты напрочь теряешь нить разговора и в целом понимание, куда ты шёл.

Анна: мне кажется, у меня всегда была неприязнь перед часто повторяющимися дырочками, особенно если дырочки немного выпуклые и внутри них что-то есть. Это похоже на нарывы или какую-то кожную болезнь. До определённого момента я просто не знала, как называется это чувство, а несколько лет назад натолкнулась в интернете на термин трипофобия. Оказалось, я такая не одна, многие люди сталкиваются с этим странным явлением. Однажды произошло кое-что, что навсегда оттолкнуло меня от привычки искать материалы о трипофобии в интернете. Я читала статьи, там было множество иллюстраций на эту тему, но они лишь вызывали небольшой дискомфорт и щекотали нервы. А ниже было прикреплено видео, где было показано, как в ветеринарной клинике, где-то в Африке, из кожи собаки врач удаляет личинки овода. Боже мой! Ничего более отвратительного я в жизни не видела! Честное слово, ещё три дня я не могла успокоиться, мне всё время вспомнилось увиденное, и я все эти дни чесалась и передёргивалась. С тех пор больше не смотрю ничего на эту тему.

Настасья: клоунов я боялась с детства, и известные фильмы ужасов здесь не при чём, когда я была маленькой, мне такое смотреть не разрешали. Зато водили в цирк, где во время клоунады я чувствовала себя не комфортно и испытывала отвращение. Сложно даже сказать, на что похож мой страх, мне просто хочется, чтобы скорее я перестала их видеть. Они пытаются казаться дружелюбными, весёлыми, и всё это очень фальшиво выглядит. И ты начинаешь задумываться, что же у них на уме на самом деле.

Лариса: когда я была маленькой, родители часто водили меня в цирк, и я цирк очень любила. Исключение составляло выступление клоунов. Во время клоунады артисты поднимались к зрителям, пожимали детям руки, кидали мячи, выводили на арену. И когда сидишь внизу (а родители часто покупали билеты там), существовал риск, что клоун выберет именно тебя. Я всегда этого очень боялась. В своём жирном гриме клоун казался мне каким-то сальным, нечистым и я испытывала брезгливость. Когда я выросла, то прочитала книгу Стивена Кинга "Оно", а затем и кино посмотрела. Это закрепило мой страх к клоунам. Хотя он оказался не настолько сильным, чтобы не водить в цирк своих детей, когда они были маленькие, однако клоуны мне всё ещё неприятны.