Приемный покой инфекционной больницы караганда

Оснащение / Услуги

Как нас найти?

Казахстан, Караганда, ул. Охотская, д. 2А

+7 (7212) . - показать

Куда еще обратиться?

ул. Муканова, д. 35

ул. Анжерская, д. 37

ул. Кривогуза, д. 59

пр. Бухар Жырау, д. 79

ул. Терешковой, д. 29

Первичный прием от 5000 KZT

Повторный прием от 4000 KZT

ул. Ерубаева, д. 41/43​2

ул. Ерубаева, д. 52А

ул. Сатыбалдина, д. 28А

пр. Республики, д. 40

Галерея

Отзывы

Врачи и специалисты

Если у Вас есть вопросы и предложения
НАПИШИТЕ НАМ

Караганда: другие клиники

Скидка 10% на все виды МРТ в выходные!

ул. Ермекова, д. 116

Первичный прием от 22500 KZT

Повторный прием от 20250 KZT

Узкие врачи. Лаборатория. Пластическая хирургия

ул. Жамбыла, д. 107А

Лечение мочекаменной болезни на немецком оборудовании

ул. Ермекова, д. 18

Первичный прием от 6000 KZT

Повторный прием от 5000 KZT

ул. Гоголя, д. 46/1

Узкие специалисты, исследования, физиолечение

ул. Ленина, д. 16А

Первичный прием от 6000 KZT

Повторный прием от 3000 KZT

ул. Ерубаева, д. 58 (левое крыло здания "Академия красоты")

пр. Нуркена Абдирова, д. 30Б

ул. Толепова, д. 7

ул. ​Луначарского, д. 1

ул. Кривогуза, д. 65/4

Полезная информация от медицинского портала MedElement

Медицинский портал MedElement - это облачные сервисы, мобильные приложения и электронные справочники для врачей и пациентов.
Наши проекты могут помочь вам!

Дефицит лекарств, взятие платы за аренду койки, недостаточное внимание со стороны медперсонала, порванное постельное белье и плесень – обо всем этом написала в письме мать маленького пациента Карагандинской областной инфекционной больницы, пришедшем в редакцию информационного портала eKaraganda.kz. На жалобы ответила директор медицинской организации Гульмира Бекзатова.

Есть ли дефицит лекарств?

Мать ребенка в своем письме пожаловалась, что детям вместо целой таблетки супрастина дают только одну четвертую часть. На вопрос о нехватке лекарственных препаратов Гульмира Бекзатова отвечает однозначно – их дефицита нет.

- ¼ таблетки дают только в том случае, если это доза ребенка, которая прописана в листе назначения. С супрастином никаких проблем нет, более того, есть выбор противогистаминных препаратов. Мы закупили месячную потребность медикаментов на прогнозируемое количество больных. По нашим подсчетам, их будет не меньше 250 человек, - говорит руководитель медучреждения.

Почему нужно платить?

Также Гульмира Бекзатова объяснила, почему берется плата за пребывание матери в больнице вместе с ребенком:

- Мы работаем по нормативно-правовым актам, которые утверждает Министерство здравоохранения и социального развития. Порядок оказания стационарной медицинской помощи регламентирует приказ №761. В нем есть пункт – по уходу госпитализируются родители детей, не достигших 3 лет. До трех лет родитель имеет право госпитализироваться и ухаживать сам за своим ребенком. Родителей детей старше 3 лет по этому приказу не госпитализируют. Он перекликается с приказом о выдаче листков временной нетрудоспособности.

Немногие родители согласны оставлять ребенка один на один со своей болезнью. Гульмира Бекзатова говорит, что матери сначала готовы отдать все на свете, лишь бы от них не оторвали чадо. Но потом, когда курс лечения завершается, у них возникают вопросы: почему раньше лежали ни за что не платили, а сейчас должны заплатить.

В прошлом году больница поменяла форму собственности. Если раньше она была государственным учреждением, то теперь стала предприятием. В условиях рыночной экономики врачи обязаны сами зарабатывать на нужды больницы, а их много.

- Мое мнение – население еще не совсем готово к платным услугам в здравоохранении, - констатирует директор инфекционной больницы.

Родитель может находиться вместе с ребенком с питанием и без. На добровольной основе в соответствии с требованием законодательства составляется договор об оказании платных услуг. Пребывание лиц по уходу за детьми старше 3 лет без питания с предоставлением отдельной кровати стоит 1000 тенге, с питанием – 1863. По закону питание предоставляется кормящим матерям и взрослым больным, которые находятся на лечении.

Как правило, лишь немногие родители оплачивают свое пребывание в больнице, из всех матерей, принявших участие в опросе, за койку платила только одна. Остальные матери находись вместе с детьми младше 3 лет, которым показана бесплатная госпитализация.

Работа в режиме ЧС

Инфекционная больница практически каждый день работает в режиме ЧС. Сюда постоянно поступают экстренные больные. Если в другой больнице пациенты обычно проводят 7-10 дней, в инфекционной могут меняться каждые 5 дней. Это объясняется спецификой протекания заболевания. Как только пациенты начинают себя лучше чувствовать, на их место приходят другие.

В своем письме карагандинка пожаловалась, что в лечебном учреждении больным детям уделяют мало внимания, а о тех, кто лежит вместе с родителями, вообще не заботятся. По словам женщины, она сама делала ингаляции ребенку.

- Жалобу о том, что мамы сами что-то делают, я слышу в первый раз, - говорит Гульмира Бекзатова. – Во время проверки ни на одной из тумбочек я не увидела ингаляторов, принесенных из дома. Все ингаляции делаются сотрудниками учреждения. Более того, ночью, когда поступают дети со стенозом гортани, ингаляции делаются каждый час, чтобы отек гортани не прогрессировал.

- Это не значит то, что они будут приглядывать, как медработники выполняют свои функциональные обязанности. Это значит, что они должны им помогать: держать ребенка, когда делают ингаляции и инъекции, потому что дети могут сопротивляться, поскольку процедуры болезненные и неприятные, - поясняет руководитель лечебного заведения.
Гульмира Бекзатова считает, что медики и пациенты должны идти на контакт друг с другом.

- Своим докторам, медсестрам говорю: уделите пару минут, побеседуйте с мамой. Но, к сожалению, бывает, эту пару минут не находят. Потому что заняты. Медсестра, дежурящая в ночную смену, принимает больного, заполняет все журналы, делает экстренные ингаляции и инъекции. На огромное крыло, где 8-9 палат, набитых битком детьми и мамами, она одна. Конечно, я не могу требовать: на каждую маму потрать 2 минуты, потому что знаю - физически это невыполнимо, - делится директор больницы.

Как и в других больницах, в инфекционной работает служба поддержки пациентов, которая призвана урегулировать конфликты между пациентами и медработниками. Во всех палатах размещена информация о том, как обратиться в эту службу.

Плесень на подоконниках и порванные наволочки

Свои жалобы карагандинка проиллюстрировала фотографиями, на которых видна черная плесень на подоконниках и порванные наволочки. Гульмира Бекзатова прокомментировала показанные ей снимки. Она подтвердила, что фото были сделаны в больнице.

Собеседница напомнила, что в 2008 году в больнице проходил капитальный ремонт, который затянулся надолго.

- Ремонт шел долго, когда сверху определенные силы вмешались, его быстро-быстро доделали, я так полагаю, это сказалось на качестве. Этот корпус доделывали очень быстро, и откосы, я боюсь, оказались не совсем утеплены, - поясняет она.

Места на подоконниках, где образуется плесень, регулярно чистят и подкрашивают. Но это не помогает. Чтобы устранить проблему, нужно делать все заново. На это пока нет средств.

Существует проблема и с мягким инвентарем – это одеяла, подушки, матрацы, постельное белье. По закону при закупке мягкого инвентаря больницы должны отдавать предпочтение предпринимателям-инвалидам и при этом не особо придираться к качеству.

Постельное белье инфекционных больных обязательно подлежит дополнительной обработке: замачиванию в дезинфицирующем растворе, стирке с определенными средствами, обработке высокой температурой и давлением в дезинфекционной камере.

- Даже чистое стираное белье может выглядеть так, как будто ему много-много лет. После замачивания в дизрастворе краски плывут, а сама ткань приобретает неприятный желтовато-серый оттенок, - объясняет Гульмира Бекзатова.

В инфекционной больнице постельное белье может меняться до нескольких раз в день, в то время как в обычной больнице оно меняется раз в неделю. При этом свое белье приносить пациентам не рекомендуется.

В завершение разговора собеседница поведала о хороших новостях. Через 2 месяца в больнице начнется большой капитальный ремонт, который в первую очередь затронет фасад здания и локально-очистительные сооружения. Вместе с тем будут проведены работы по благоустройству прилегающей территории. Что касается внутреннего ремонта, он запланирован на следующий год. Здание инфекционной больницы было построено в 1955 году.

Побывав четыре дня в детской инфекционной больнице, первым делом решила заглянуть на сайт министерства и управления здравоохранения, чтоб узнать обстановку с инфекционными заболеваниями, в частности, в Астане.

Но для начала я пошла в ванную отмываться (ребенка врачи запретили купать в течение пяти дней), предварительно закинув в стиральную машину все вещи, которые мы брали с собой в больницу.

Скажу сразу: нет повода, чтобы жаловаться на медперсонал и обслуживание. Мне даже показалось, что врачи и медсестры в этой больнице ответственно относятся к своей работе. Медсестры вовремя приходят, хорошо выполняют свою работу. Дежурный врач почти сразу приходит к вновь поступившему. Даже среди глубокой ночи медсестер можно было застать на своих постах.

Это я сравниваю с другими больницами, в частности с роддомом – последним медучреждением, где мне пришлось лежать и где часто приходилось, обхватив живот, по ночам искать дежурных сестричек по кабинетам и даже по этажам…

На случай жалоб в детской инфекционной больнице размещены телефоны доверия. Удивило, что у больницы есть свой сайт. Кстати говоря, по сравнению с сайтами некоторых министерств, информация обновляется и не остановилась на новости по поводу проведения мероприятий к 65-летию Победы во Второй мировой войне.

Эта информация лично меня изрядно обрадовала и успокоила. Ведь, не дай бог такой эпидемии случиться, первыми клиентами инфекционной больницы станут дети – самая уязвимая категория.

И тут у меня появились большие сомнения и даже опасения, что наши медучреждения справятся с таким наплывом больных.

ПАЛАТА НА ДЕСЯТЕРЫХ

Через два с половиной часа мы, наконец, попадаем на прием. Мы в палате. Перед нами освободили палату от других больных – эта палата для сегодняшних поступивших больных детей с мамами. Еще через пару часов нас в палате уже десять человек. Пять малышей и пять мам.

Хочет попросить заварку, но боится. Им нельзя делиться едой. Она жалуется маме, что голодна. Но из дому их некому навестить. Муж этой молодой женщины – также в инфекционной больнице, но для взрослых. Брат сидит дома с другим их ребенком.

К нам всем после поступления приходили сотрудники санэпидемстанции, делали опрос, заполняли форму. Из ответов моих соседок я поняла, что в инфекционную больницу попадают чаще люди, живущие в частных домах, и те, кто пьет воду из-под крана.

БОЛЬНИЧНАЯ ПОХЛЕБКА

К слову, о голоде. Не ей одной пришлось испытать чувство голода. В один день ни у кого из наших родственников не приняли передачу. И плов нельзя, мясо, курицу – тем более, фрукты – и подавно нельзя. В общем, одной из нас повезло – разрешили батон хлеба и масло. Кое-как мы поделили на пятерых этот батон, но все равно ближе к двенадцати часам ночи опять все говорили о еде и том, кто что обычно готовит дома и у кого какая плита. Пытались говорить о высоком, о духовном, о предстоящей Азиаде, например, но все равно возвращались к теме пищи.

Если говорить о питании в больнице, то, наверное, нам за эти четыре дня не повезло. В тот день нам на ужин дали по тарелке манной каши. Каша пшеничная оказалась с сырыми недоваренными кусками. Мой привередливый к еде малыш не захотел даже снять пробу с нее. Потом был суп молочный. Я также не стала пробовать, но мои соседки, по их словам, ведь отменные хозяйки и повара, пришли к выводу, что вермишель варили отдельно, а потом сверху налили немного молока. Никто так и не смог одолеть и половины тарелки этого супа.

Как-то раз они остались довольными и рыбной котлетой. Правда, сожалели, что порция уж слишком мала. Спрашивали у раздатчицы, когда дадут гречневую кашу, на что получили компетентный ответ, что нынче это дорогое удовольствие.

ВЛАЖНАЯ УБОРКА

С медобслуживанием, квалификацией медперсонала и питанием выяснили. Гигиена. Моют пол утром и вечером. Нам не повезло. Наша уборщица плохо мыла туалет. Тумбочки ей лень, видимо, было передвигать – крошки еды все время так и валялись вплоть до самой нашей выписки. Хотя мы ей показывали лично, на что обратить внимание, и даже сами подвинули тумбочки, выходя из палаты.

К слову, в Национальном центре материнства в этом отношении была идеальная чистота. Там чуть ли не через каждые два часа приходила девушка с тряпками и чистила, мыла, чистила. Помню, там соседка по палате от удивления предполагала каждый раз, что сейчас нагрянет комиссия какая-то. Но никакой комиссии не было. Убиравшая нашу палату девушка из Шымкента призналась, что так требуют, что она с большим трудом устроилась на эту работу, получает 30 тысяч тенге (около 200 долларов) и ей не хотелось бы лишиться этого места.

Мамаши в нашей больнице говорили, что где-то в отделении есть душ. Но нам не повезло. При нас душ не работал. Соответственно, женщины более десяти дней не могли помыться. И это в инфекционной больнице, где врачи не уставали мамашам повторять о важности личной гигиены.

Пока мыли пол, мы с детками должны были ждать в коридоре. Сидели на корточках, прислонившись к стенке, обнимая детей. Ну а что делать – в ногах правды нет. Но кормить плачущее дитя грудью надо. Нетерпеливые мамаши не хотели ждать еще и 15 минут, пока после получасовой уборки включали кварцевую лампу. И опять в духоте мы дышали единым инфекционным воздухом. Дверь нельзя открывать, тем более нельзя открывать форточку.

Все мы с детства прекрасно знаем и без врачей, каким образом передается грипп, вирус, инфекция. С ходу скажем, что большинство вирусов передается воздушно-капельным путем. Мне, знающей это, не понятно, почему при постройке ультрасовременных больниц в новой столице Казахстана не начали со строительства инфекционной больницы. Такого рода больные должны лежать в отдельной палате, боксе как говорят, чтобы ни с кем не контактировать.

Тут же, в небольшой комнатушке, – десять человек. Причем расстояние между кроватями очень небольшое. Кстати, о кроватях скажу лишь, что до сих пор болит спина. Ощущение такое, что ночевала четыре дня на вокзале. И всегда – на боку, при постоянном страхе уронить ребенка. Мне повезло, так как мы поступили в эту палату первые: выбрала кровать у стены. Другие мамаши не раз на ходу ловили падающего ребенка или поднимали с пола. Приходилось даже вызывать невропатолога, после того как у одного из ребенка из носа пошла кровь, когда он упал с кровати.

В ИНФЕКЦИОННОЙ БОЛЬНИЦЕ НЕТ МАСКИ

Через пару дней нашей совместной болезни у двоих начали дети кашлять, у одной чихать и у третьей – сопливить. Одна мамаша без конца шмыгала носом, ее бросала то жар, то в холод. Врач сказал, чтобы родные принесли лекарства. Но видимо, ей не могли помочь родственники. И она скрывала от врачей этот факт. Среди ночи я, не выдержав ее чихания и шмыгания, пошла к медсестре с просьбой дать этой женщине что-либо от насморка и маску.

Тогда я ответила, что не буду переписывать причину. Женщина в белом халате (возможно, из другого отделения) заверила, что скоро построят новую инфекционную больницу и что там больные будут лежат по двое.

11-месячная девочка в Караганде умерла после кишечной инфекции и ангины, передает Tengrinews.kz.

В первый раз малышка поступила с поносом и рвотой. Но в процессе лечения присоединились ангина и бронхит. Закончилось все двусторонней пневмонией, отеком мозга и списком сопутствующих заболеваний.

По словам мамы девочки Куралай Каримбаевой, в первый раз они поступили в областную "инфекционку" 1 августа. Кроме кишечной инфекции, врачи обнаружили у ребенка ангину и прописали антибиотик Цеф III. Выписали ее через неделю, но у малышки поднялась температура до 39 градусов. Родители обратились в поликлинику, но там дали сироп от кашля и посоветовали записаться на прием.

"Записи не было, принимать нас не стали, всюду очереди. А запись через неделю. Говорили, экстренные кабинеты есть в поликлиниках. Но там нет таких кабинетов", - возмущается тетя ребенка Алтынай Сулейменова.

У мамы произошел выкидыш, ее увезли в больницу. В итоге 11-месячную Нурайым с тетей вновь доставили на скорой в областную инфекционную больницу с температурой под 40 градусов. У девочки появились кашель и одышка. Врач вновь назначила тот же препарат - Цеф III.

Нурайым

В третий раз в больницу ребенок попал в конце сентября. Нурайым становилось все хуже, а 2 сентября ее забрали в реанимацию. Родные уверяют, что ходили к заведующей отделением, к директору больницы, в областное Управление здравоохранения. Ходили за врачами, просили сделать рентген. Но его сделали только в реанимации и поставили диагноз "пневмония".

"Я просила дать другие антибиотики, - говорит Куралай. - Цеф III можно делать только семь дней. А ей кололи больше 20 дней. Дозу увеличили. Я умоляла: "Сделайте что-нибудь". Они все вены истыкали, кровь не шла. Потому что ребенок высох весь. Дистрофия. Она месяц плохо кушала. В реанимации лежала четыре дня. Ее вводили в глубокий сон. А 6 сентября она не проснулась. Я в больнице была, но мне не говорили. Я еще в 08.30 утра спрашивала. Позвонили родным. Я пришла в реанимацию в 11.30, они уже там сидят. Они мне и сказали".

"Три раза пролежать в одной больнице и на третий раз оставить там ребенка - ну как это вообще? Заведующая и директор говорят: "Вы простите. У нас молодой специалист. Вы ее простите. Она неопытная, она не знала. Теперь будет она знать". Как знать, когда уже ребенка не вернешь? Врача перевели в приемный покой, но она так и работает", - возмущается тетя ребенка.

Куралай Каримбаева

"По факту смерти ребенка в областной инфекционной больнице проводится проверка Департаментом контроля качества и безопасности товаров и услуг области.

"Дополнительно сообщим после получения результатов", - прокомментировала пресс-секретарь Управления здравоохранения области Гулим Аятай.

Алтынай Сулейменова

28 сентября Нурайым Макай исполнился бы год. Родные собирались устраивать праздник, но вместо этого оплакивают малышку. Они написали заявления во все инстанции.

Кто виноват и что делать? Этими риторическими вопросами карагандинские врачи стали задаваться все чаще. Причиной глубокой задумчивости докторов и чиновников от здравоохранения послужили нашумевшие ЧП - смерть детей в двух лечебных учреждениях региона.

О том, что с разницей в несколько дней в инфекционных клиниках Караганды и Темиртау скончались двое малышей, писали и говорили во всех средствах массовой информации республики. Родители обвиняли врачей, те в свою очередь держали оборону и в оправдание приводили в пример колбасу, которой якобы отравились дети. В обоих случаях фигурируют злосчастные домашние продукты, которые якобы поели оба ребенка. То, какого качества сегодняшние копченые мясные продукты, - вопрос, требующий отдельного разговора, особенно если они куплены на рынке, а не в специализированном магазине. Другое дело, когда ребенок подхватил инфекцию и попал в больницу. Но главный вопрос: как в инфекционной больнице на столе передач смогли пропустить недиетический продукт? Потому что ели колбасу в больнице, плохо стало детям тоже там. И, наконец, именно в клинике оба ребенка скончались.
- Мы не имеем права проводить досмотр пакетов, которые передают пациентам. Больница - это не таможенно-пропускной пункт. В каждом лечебном учреждении висят объявления, где помимо правил нахождения в больницах прописан и список продуктов, которые можно употреблять пациентам, - объясняет руководитель управления здравоохранения Ержан Нурлыбаев. - Ни в коем случае мы не снимаем с себя вины. И медицинский персонал, допустивший халатность в отношении детей, будет наказан. Но мамы малышей - ведь взрослые люди. Они же тоже должны понимать, что во время отравления нельзя нагружать организм, тем более детский, тяжелой едой. Особенно если она приготовлена из продуктов сомнительного качества.
В беседе с корреспондентом "ИК" главный врач региона подчеркнул, что питание в больницах специализированное, диетическое. Если крупа, то сваренная на воде. Если мясо, то, конечно же, не жирное, а постное. Котлеты - только паровые. Ничего жареного и копченого. И никаких специй, да и вообще воздержание от еды - самое лучшее лечение при отравлении. Инфекционному больному нужно восстанавливать микрофлору кишечника. А для этого нужно соответствующее питание, которое бы не оказывало раздражающего эффекта. Больничная пища не обязательно должна быть вкусной. Наверное, поэтому многие из нас, находясь в стационаре, хотят поесть нормальную еду.
Правда, после смертельных случаев врачи обещают, что вынуждены будут вернуться к практике досмотра переданных продуктов.
- Придется выбирать из двух зол меньшее. Если родители, которые по Конституции несут ответственность за здоровье детей, кормят их сомнительной пищей, или родственники приносят передачи, которые недопустимы в инфекционных больницах, то теперь придется медицинскому персоналу вернуться к практике досмотров пакетов, - считает Ержан Нурлыбаев.
Еще один вывод, который сделали врачи после трагических случаев, - это разъяснительная работа. Ее, как оказалось, надо проводить среди населения всегда и везде. И с родителями 11-месячного ребенка, который лежит в инфекционной больнице, потому что мама накормила его бочковой селедкой. И с родственниками, которые передают сомнительные продукты, заворачивая их в предметы личной гигиены. Признаться, если бы речь не шла о медицинском учреждении, то можно было бы подумать, что мы говорим о следственном изоляторе, где родственники любым путем стараются пронести запрещенные предметы осужденному. Но такая уж психология у нашего общества - любыми путями передать то, что запрещено. Даже из больницы люди стараются уйти раньше выписки, досрочно освободившись под расписку. Как было и в случае с маленькой Айзере Какармановой, которую мама забрала домой, а через 13 часов девочка вернулась в больницу, чтобы умереть.
Ержан Нурлыбаев пообещал, что все виновные медицинские работники будут наказаны. Выводы сделаны. Только они уже совершенно не важны для трехлетней Айзере Какармановой и полуторагодовалого Аслана Манасова. Однако, как бы трагично и ужасно это не звучало, их смерть послужит уроком и для врачей, и для родителей. Дети не должны умирать. Это против закона природы. А значит, необходимо всем работать над ошибками. Пациентам - соблюдать предписания врачей, родственникам - перестать носить просроченные продукты в виде передачи. Врачи должны находиться на рабочем месте, а не консультировать по телефону медсестер и санитарок и лечить водой.
Кстати, в регионе, сообщил нам начальник управления здравоохранения, действует колл-центр, куда можно обратиться с жалобами, вопросами, предложениями по телефону: 8(7212) 95-55-59.

В минувшую пятницу руководство департамента охраны общественного здоровья и управления здравоохранения области озвучило итоги работы комиссии по фактам смерти двоих детей - Айзере Какармановой и Аслана Манасова в инфекционных стационарах Караганды и Темиртау.