Морганы династия крупнейших олигархов льюис кори

Часть первая
Предпосылки

– Герцогине, – произнес Лакей-Лещ с необычайной важностью. – От Королевы. Приглашение на крокет.

Лягушонок принял письмо и так же важно повторил его слова, лишь слегка изменив их порядок:

– От королевы. Герцогине. Приглашение на крокет.

В 1901 году Виндзорский замок, весьма почитаемый королевскими особами, придворными и военными, впервые посетили американские мультимиллионеры. Это была делегация Торговой палаты Нью-Йорка, прибывшая на торжества по поводу коронации Эдуарда VII, короля Великобритании и Ирландии (и императора Индии). Королю тоже было любопытно встретиться с этими влиятельными людьми. Особенно его интересовали Дж. Пирпонт Морган и Эндрю Карнеги.

Это было время, когда новая финансовая и старая наследственная аристократия объединились.

Но пришло время, и эта коммерческая аристократия уступила пальму первенства промышленной и финансовой аристократии, возникшей после Гражданской войны на волне капиталистического предпринимательства. Тогда на сцену вышли мультимиллионеры – короли железных дорог, нефти, стали, говядины, свинины, меди, жести, банков, составившие новую американскую денежную аристократию.

Суть аристократии – это власть и имя. Денежная аристократия обладает превосходством, которое нивелирует ее низкое происхождение в период освоения континента, давшегося потом, кровью и муками обыкновенных женщин и мужчин. Каждая аристократия соответствует своему времени, создает свои идеалы и антураж, являющиеся чем-то большим, чем простой снобизм: это демонстрация классового превосходства и могущества, которые обеспечивают порядок, надежность и стабильность. Власть и есть аристократия, а деньги – источник этой власти в современной цивилизации.

Когда я читала сказки, я твердо знала, что такого на свете не бывает! А теперь я сама в них угодила!

Майлз Морган, американский предок хозяев дома Морганов, прибыл в Бостон в 1636 году вместе с братьями Джоном и Джеймсом. Они приехали, как и большинство эмигрантов тогда и сейчас, в поисках лучшей жизни. Их дедушка работал шорником в Уэльсе, семья принадлежала к мелкопоместным дворянам и переживала не лучшие времена, а Новый Свет сулил благополучие.

Братья Джона оказались более стойкими (или более благочестивыми). Джеймс обосновался в Новом Лондоне, а склонный к авантюрам Майлз отправился с экспедицией полковника Уильяма Пинчона строить новое поселение в дикой местности.

Майлз Морган благополучно процветал в Спрингфилде, был дважды женат, имел девять детей и скончался в преклонном возрасте – восемьдесят четыре года. Но до смерти он успел еще принять участие в Войне Короля Филипа, дослужившись до звания капитана колониальной милиции.

Подобные необоснованные претензии поселенцев на право землевладения привели к конфликту Роджера Уильямса с правящей олигархией и к последующей его высылке из Массачусетса. В 1675 году притеснения экспроприаторов привели к всеобщему восстанию индейцев. Рассчитанная на полное уничтожение, Война Короля Филипа вылилась в столкновение дикости индейцев и варварства поселенцев.

Индейцы атаковали, взяли в осаду и сожгли Спрингфилд. Уцелевшие нашли убежище в блокгаузе Майлза Моргана и под его командованием отразили все атаки. Но без подхода подкреплений ситуация оставалась безнадежной, и все выжившие были бы убиты, если бы один дружественный индеец не пробрался сквозь линии осаждавших и не привел помощь. Но, несмотря на это, стоящая в Спрингфилде статуя прославляет заслуги Моргана, а не безвестного индейца.

Но помимо денежных, пуританизм проповедовал и другие идеалы. Возникшее на волне борьбы против старого феодального порядка и формулирующее идеи индивидуальной и социальной свободы, пуританское движение было прогрессивным в своей основе, несмотря на ограничения, навязанные ему теологией и потребностями развивающегося капитализма, идеологическим выражением которого оно и являлось. В то время существовало множество радикальных пуританских сект, которые, вырвавшись из этих ограничений, проповедовали глубокие реформы и эгалитарную демократию, выражая таким образом настроения простых женщин и мужчин. Подобные секты расцвели на основе противоречий в новых символах веры. Поскольку быть бедным или богатым равно считалось проявлением воли Господней, среди богатых возникло нетерпимое презрение к бедным. Но пуританин мог быть богопослушным и одновременно безуспешным в приобретении собственности: и что тогда? Это не имело значения у первых поселенцев, условия жизни которых были примитивными, земли было в избытке, среди людей превалировало сравнительное равенство, а клерикальная аристократия жестко правила от имени Господа. Но условия менялись. Уже к 1680 году состояние тридцати торговцев Массачусетса составляло от пятидесяти до ста тысяч долларов, а к 1700 году сложилось четкое разделение между богатыми и бедными. Теократия была свергнута, а правление перешло в руки новой аристократии богачей, которая считала власть прерогативой собственности и служила этой собственности (а не Богу). В среде бедноты, как среди старых, так и новых иммигрантов, начал раздаваться ропот протеста. Этот протест отождествлялся с наиболее радикальными аспектами пуританизма, эгалитарной демократии и свободы. Такая идеология явно придала определенный оттенок событиям того времени в Америке. В отдельных случаях этот протест выливался даже в предложения о совместном владении собственностью.

– Так они и жили, – продолжала мышь Соня сонным голосом, зевая и потирая глаза, – как рыбы в киселе. А еще они рисовали… все, что начинается на М.

Однако у фермеров Новой Англии не было возможности заработать большие деньги, поэтому фермерство стало экономически невыгодным и хозяйства пустели. Тогда предприимчивый Джозеф Морган решил стать хозяином гостиницы.

Именно этот процветающий бизнес и привлек внимание Джозефа Моргана. В 1817 году он оставил родовую ферму и в сопровождении жены и сына, Джуниуса Спенсера Моргана, переехал в Хартфорд. В то время этот город был наиболее важным, бурно развивающимся торговым центром в долине реки Коннектикут. Он процветал благодаря активному переселению людей и развитию бизнеса. Хотя таверны и не являлись традиционным делом предков Моргана, чтобы победить, человеку зачастую нужно немного рискнуть, и гостиница стала для Джозефа Моргана надежным оплотом.

Владелец гостиницы оказался практичным и радушным хозяином. Дела Джозефа Моргана сразу же пошли в гору. Он не был замкнутым; радушно приветствуя пассажиров дилижансов, Морган весело беседовал со своими гостями, которые в тот момент поглощали обильные обеды, включая большое количество вина и рома. Джозеф Морган всегда старался привлекать к своей гостинице внимание видных и зажиточных граждан Хартфорда, и вскоре она стала пользоваться у них популярностью.

Железные дороги вытеснили дилижансы и их кучеров из бизнеса. Кучер дилижанса был лучом света в серой обыденной жизни, предметом обожания женщин и идеалом для молодежи. Население сочувствовало кучеру дилижанса во время его разорения. Новый вид транспорта привел также к разорению таверн, процветание которых во многом зависело от дилижансов. Осознав неминуемость победы этого нового вида транспорта и все ее грядущие последствия, Джозеф Морган вовремя оставил бизнес, связанный с тавернами и дилижансами, и благополучно пережил перемены, которые для многих обернулись крахом.

Железная дорога стала основным средством передвижения, путешественники теперь останавливались в гостиницах и пили в салунах. Тогда Джозеф Морган открыл большую гостиницу в Хартфорде, что соответствовало духу времени и его положению влиятельного и зажиточного гражданина.

– Этот магазин стоит миллион.

Такие незыблемые моральные устои отца Дж. Пирпонта Моргана сочетались у него со стяжательством, жесткой решительностью, обостренным чувством собственного достоинства, холодной консервативностью и отрицательным отношением к демократии.

• Часть первая. Предпосылки
• Часть вторая. Гражданская война
• Часть третья. Путь наверх

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Морганы. Династия крупнейших олигархов (Льюис Кори, 2012) предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Глава 6. Война и карабины

– Что это ты выдумываешь? – строго спросила Гусеница. – Да ты в своем уме?

– Не знаю, – отвечала Алиса. – Должно быть, в чужом. Видите ли…

– Не вижу, – сказала Гусеница.

– Боюсь, что не сумею вам все это объяснить, – учтиво промолвила Алиса.

Алиса в Стране чудес

Моральные аспекты, как правило, отступают перед силой экономических учреждений, если только они не выражают интересы конкурирующих организаций и не служат им. Моральное неприятие рабства Гаррисоном, Пирпонтом и другими постепенно сходило на нет, пока не приобрело новый импульс и не превратилось в определенную идеологию неразрешимого социального и политического конфликта.

Между соперничающими экономическими и политическими системами и ведомствами началась бескомпромиссная борьба за власть. Трансформированная по логике вещей из моральной проблемы в вопрос практической политики, борьба против рабства переросла в настоящую войну. Освобождение негров (как цель этой войны) стало идеологией капитализма, которому было жизненно необходимо покончить с рабством. Эта война носила социальный характер.

Скандалу с карабинами придавалось большое политическое значение, как одному из многочисленных мошенничеств в армии генерала Фримонта, о которых сообщалось официально. Хотя случаев таких афер было много (генерал Грант жаловался на плохие мушкеты, испорченное мясо, некачественное сено и высокие цены), имелись некоторые доказательства некомпетентности и самого Фримонта, и комитет по расследованию предложил его сместить. Но Фримонт был непримиримым противником рабства, и в его поддержку незамедлительно выступили многие, кто считал предлагаемое отстранение генерала ударом по силам противников рабства (со стороны людей, которые презирали Авраама Линкольна). Таддеус Стивенс интерпретировал этот вопрос с точки зрения честности, верности и патриотизма Фримонта и сказал, что, хотя спекуляция Симона Стивенса выглядит неприглядно, она является вполне законной сделкой. Этот непримиримый пожилой человек, поглощенный борьбой против рабства всеми возможными средствами, цинично отмахнулся от проблемы коррупции, как он это делал и в ходе послевоенной борьбы с Югом. Но, несмотря на все это, генерал Фримонт был все же смещен с поста по обвинению в некомпетентности.

Глава 7. Спекуляция золотом

– А мораль состоит в том, – сказала Герцогиня, – чем больше здесь моего, тем меньше твоего.

Алиса в Стране чудес

Во время Гражданской войны Дж. Пирпонт Морган был еще начинающим финансистом. К тому времени он успел проявить лишь скромный талант денежного дельца. В 1864 году он объявил налоговым органам, что его доход составлял всего лишь пятьдесят три тысячи двести восемьдесят шесть долларов (по сравнению с доходом Уильяма Б. Астора в один миллион триста тысяч долларов и Корнелиуса Вандербилта в пятьсот семьдесят шесть тысяч), что уже было неплохо, но и не блестяще для двадцатисемилетнего молодого человека после четырех лет работы в бизнесе.

Морган. Я купил целый пароход кофе – это хорошая спекуляция.

Партнер. Глупо покупать так много кофе. Где ты возьмешь на это деньги?

Морган (сердито взглянув, молча уходит и возвращается с чеком на нужную сумму, подписанным Джуниусом Морганом, и резко говорит). Вот они!

Жаль, что я не в Дикси.

Я обоснуюсь в Дикси,

Чтоб жить и умереть за Дикси!

Звезды скорбно смотрят вниз,

Звезды скорбно смотрят вниз,

Звезды скорбно смотрят вниз,

На тело старого Джона Брауна.

Спекулянты казались даже более мстительными, чем солдаты на фронте. Эти патриотичные солдаты от спекуляции исполняли и те песни, в которых бойцы на фронте отводили свою душу.

Но возможно, этого никогда и не было, если принять во внимание свойственную ему сдержанность…

Эдвард Кетчум предложил Моргану спекулятивную сделку, хитроумно рассчитанную на капитализацию последних военных событий и использование потребности импортеров в золоте.

В начале 1863 года золото продавалось по сто шестьдесят три доллара за унцию. Серия побед Союза вызвала значительное снижение цены. После победы при Геттисберге цена упала на пять пунктов за один день, а после захвата Виксберга – еще на пять пунктов. Эти события и неминуемость захвата Чарлстона снизили цену на золото до ста двадцати пяти долларов, и в сентябре цена на него колебалась от ста двадцати шести до ста двадцати девяти. Импортеры и другие покупатели иностранной валюты ожидали дальнейшего снижения цены на золото (и даже окончание войны) и приостановили покупку, заморозив подлежавшие оплате счета. Но затем наступавшие войска Союза попали в кровавую бойню. Чарлстон взять не удалось, и яростные бои свелись к войне на истощение. Несмотря на неминуемую победу Союза, конца войны явно не было видно, и цена на золото начала медленно подниматься. Потребность в золоте импортеров, которые отложили покупку иностранной валюты, обострялась из-за активного импорта и сравнительно скромного экспорта. Вместе с тем, искусственно создав нехватку золота, цену на него можно было поднять, и покупателям, которые не могли обойтись без золота, останется только сдаться на милость спекулянтов.

Эта спекуляция Моргана временно дезорганизовала рынок иностранной валюты и еще больше затруднила международную торговлю. Она представляла собой преднамеренную, хищническую манипуляцию, а не естественную необходимость, вызванную экономической ситуацией. Целая серия подобных манипуляций лишь затрудняла торговлю и вызывала еще большее повышение цен на все товары, и хотя сама спекуляция не являлась причиной высоких цен, она была важным содействующим фактором.

Спекуляции золотом мешали правительству финансировать военные действия и опасно будоражили общественное мнение. Освобождение негров было задекларировано практическим мечтателем в Белом доме, окончательная победа была неминуема, но текущее положение на фронте все еще оставалось неопределенным. Наконец конгресс решил перейти к действиям и в 1864 году принял билль о золоте, чтобы подавить спекуляцию этим металлом.

И сразу же начались выступления за отмену этого закона. Группа банкиров, и среди них Дж. Пирпонт Морган, называли его еще одним примером беззакония со стороны конгресса. В Нью-Йорке состоялся митинг, имевший целью отменить или изменить билль о золоте, парализовавший весь бизнес и вынудивший честных людей либо оставить свой бизнес, либо делать то, к чему у них не лежала душа – прибегать к различным уловкам, чтобы обойти закон.

В состав организовавшей этот митинг группы, секретарем которой был Морган, входили самые активные и заядлые спекулянты золотом. Но деловое сообщество в целом не разделяло их горячие доводы, и большинство участников дискуссии их осудило. С.Б. Читтенден отрицал вмешательство конгресса в дела законного бизнеса и настаивал на том, чтобы каждый законопослушный банкир и торговец временно безоговорочно смирился со всеми неудобствами, пока этот билль не будет тщательно доработан или изменен. Большинство частных и государственных банкиров, выступавших против билля, были также не согласны с законом о Национальном банке: это был шанс нанести удар по врагу.

Собравшиеся приняли компромиссное решение обсудить вопрос об изменении билля с министром финансов Чейзом.

За участие в этой афере Морган был оштрафован на восемьдесят пять тысяч долларов, что примерно равнялось его доле прибылей от спекуляции золотом Моргана – Кетчума в 1863 году. В числе одиннадцати вердиктов, выдвинутых против Эдварда Кетчума, было два, касавшихся семнадцати подделанных золотых чеков, по которым фирма Моргана проходила свидетелем, и одному из сотрудников фирмы Моргана пришлось давать показания в суде. Несмотря на все его попытки скрыть аферу, Кетчум был осужден и приговорен к четырем годам и шести месяцам тюремного заключения. Спекулятивный рынок золота был сокрушен, спекуляция более не процветала на трудностях войны, но стала распространяться на другие направления.

Глава 8. Экономические и политические перемены

– Какой сегодня странный день! А вчера все шло как обычно. Может, это я изменилась за ночь? Дайте-ка вспомнить: сегодня утром, когда я встала, я это была или не я? Кажется, уже совсем не я! Но если это так, то кто же я в таком случае? Это так сложно…

Алиса в Стране чудес

При противопоставлении престижа и национального интереса престиж у него выходил на первое место. Джуниус Морган попросту вел свой обычный бизнес и делал деньги. Делать деньги так же законно во время войны, как и в мирное время.

Закон об эмиграции 1864 года явился выражением агрессивного капитализма, консолидировавшего свои силы за время Гражданской войны, которая фактически велась для обеспечения превосходства промышленных и финансовых интересов Севера. Во время войны погоня за прибылями, спекуляция и коррупция расцвели пышным цветом, но они представляли собой всего лишь мусор на поверхности фундаментальных экономических и политических перемен. Рабовладельческая система потерпела крах (а вместе с ней аграрная демократия Джефферсона и Джексона). Экономическое лидерство перешло от фермы к фабрике, из деревни в город, завершив, таким образом, ход довоенного развития. За тридцать лет капиталистическое предпринимательство преобразило Соединенные Штаты в мощнейшую индустриальную державу, внутри которой банкирский дом Морганов обрел верховную власть в области промышленности и финансов.

Несмотря на контроль со стороны национального правительства, триумфальная индустриализация все еще не имела твердой политической основы. По американским меркам Республиканская партия являлась партией меньшинства и была бы вытеснена из правительства, если бы демократы Севера и Юга смогли объединиться. Тем не менее Республиканская партия с помощью военной силы и под лозунгом освобождения негров лишила Юг избирательных прав, смела политическую оппозицию, так же как промышленники и финансисты смели экономическую оппозицию, и добилась контроля капиталистов над национальным правительством. Жесткие меры Реконструкции, изначально введенные Таддеусом Стивенсом и его сторонниками главным образом для обеспечения прав негров, вскоре переросли в борьбу триумфального и беспринципного капитализма за контроль над правительством. Эта борьба была равным образом направлена и против рабочих, аграриев и среднего класса Севера. Установив такой капиталистический контроль, Республиканская партия тут же бесстыдно отвернулась от негров. Юг стал той наковальней, на которой капитализм ковал свою капиталистическую мощь, грубо, зачастую нелегально, но всегда жестоко. Реконструкция стала продолжением Гражданской войны, но уже в других формах.

Эта удобная и вдохновляющая философия оправдывала не только сами богатства, но и средства их накопления. Эксплуатация мужчин, женщин и детей, жестокое подавление конкурентов, мошенничество, воровство и коррупция – все было оправданно, если позволяло человеку разбогатеть, так как накопление этих богатств означало работу на благо общества. Дух хищнического приобретательства царил повсюду: в своей основе все люди были братьями, поэтому крупные пираты являлись концентрированной квинтэссенцией миллионов маленьких пиратов, и все старались разбогатеть одними и теми же способами.

Лихорадочные годы после Гражданской войны в экономическом и политическом плане представляли собой период пиратской и беспрецедентной экономической гражданской войны. Это был невероятный и фантастический сплав разнузданной спекуляции, дикой конкуренции, политической и деловой коррупции и незаконного, циничного манипулирования законами в ходе хищнических операций. Обворовывая друг друга и все общество, пираты от бизнеса захватили национальные ресурсы и промышленность. Одна корпорация сталкивалась с другой в непрерывном процессе консолидации и объединения. Война велась за национальные ресурсы, против рабочих, фермеров и правительства. Часто она принимала физические формы, но в основном это была война интриг, корпоративных манипуляций с запугиванием и подавлением конкурентов, жонглированием необеспеченными акциями и коррупцией. Экономическая гражданская война всегда ведется беспринципно. Пираты подкупали законодателей, судей и газеты, бизнесменов часто шантажировали политическими угрозами.

Но под всем этим пиратством, эксплуатацией и бесстыдной коррупцией непреодолимо действовали конструктивные силы, и только благодаря этим силам пираты бизнеса приобретали свои богатства и власть. Более эффективная механизация, расширявшая производство товаров, и развитие новой экономической системы широкомасштабного капиталистического производства преобразили промышленность и сельское хозяйство. Важным аспектом такого развития стала все увеличивающаяся зависимость промышленности от финансов, когда хозяева денег становились хозяевами производства. В то время как промышленность принимала все более крупные размеры и функционировала посредством все более усложнявшейся сети корпоративных и финансовых взаимоотношений, финансы оттачивали свой ведомственный метод регулирования и контроля промышленности. Именно с помощью этого метода, отражавшего важные экономические перемены, банкирский дом Морганов и пришел к своему могуществу.

Он сколотил состояние на смерти. Его детище держит госдолг США

Понаехали тут

Сражение американцев с индейцами у Уошито (на границе с Канадой) в 1868 году

Изображение: гравюра 1869 года

Хитроумные янки

Их госдолг

В середине XIX века основной отраслью экономики Соединенных Штатов оставалось сельское хозяйство: страна была ориентирована на производство сырья и продовольствия. Плодородная земля, новые способы ее обработки и внедрение технических изобретений обеспечили фермерам обильные урожаи, которые нужно было перевозить для продажи. В 1828 году протяженность железных дорог США составляла всего около 5 километров, в 1837 году — 2,28 тысячи километров, а через 20 лет — уже более 38 тысяч километров. Железнодорожный бум повлек за собой бурный рост сталелитейной промышленности и фабричного производства. В этих условиях стране требовалось все больше товаров и капитала.

Преобладание импорта над экспортом оплачивалось за счет продажи американских ценных бумаг в Европе. К 1856 году иностранцы владели государственными и корпоративными облигациями на 200 миллионов долларов из общей суммы 1,4 миллиарда долларов, отмечает Лори.

В результате таких международных финансовых отношений возникли транснациональные инвестиционные банки, специализировавшиеся на валютном обмене и продаже гособлигаций США европейским инвесторам. Джуниус Морган и его компаньон активно включились в этот бизнес. В разгар Гражданской войны Джуниус стал хозяином всей фирмы и переименовал ее в J.S. Morgan & Co. Эта компания стала началом финансовой империи Морганов. К глобальному могуществу ее привел сын Джуниуса — Джон Пирпонт Морган.

Отец наварил миллионы на операциях с американскими ценными бумагами, поэтому детство Джона было более чем обеспеченным, но несчастливым. Мальчик родился с целым букетом наследственных болезней, невротичная мать была зациклена на себе, а суровый отец железной рукой обучал сына премудростям бухгалтерского дела.

Джон Пирпонт Морган

От призыва на войну Севера и Юга мажор Морган откупился. Умирать за светлые идеалы Авраама Линкольна шли парни попроще и вновь прибывшие иммигранты, которых богачи нанимали вместо себя за 300 долларов. Военные подряды для торговцев были настоящим Клондайком. В это время начал проявляться рисковый характер Джона: аферы с продажей военным непригодного к использованию оружия и спекуляции золотом в обескровленной войной стране принесли молодому Моргану миллионы долларов и закончились скандалами и разбирательством в Конгрессе. Впрочем, наглый делец сумел вывернуться из него без каких-либо потерь.

Поглощение как призвание

Кроме отличного образования, отец передал Джону контакты в лондонских банках. После Гражданской войны иностранный капитал вновь хлынул в Соединенные Штаты: финансовые связи с Европой оказались тем волшебным средством, с помощью которого развернулся уже возмужавший Морган-младший. Огромные деньги, вращавшиеся в крупном бизнесе, способствовали строительству грандиозных предприятий. Укрупнение и консолидация промышленных компаний, внедрение технологических новинок и прогрессивных методов управления стимулировали бешеный рост экономики. С 1870 по 1900 год протяженность железных дорог в США выросла в 5 раз, добыча каменного угля — в 10 раз, а производство стали — в 140 раз. Как грибы после дождя появлялись новые отрасли: нефтяная, сталелитейная, электротехническая.

Бизнесмены точно знают, что компания не ведет борьбу с конкурентами, а попросту их уничтожает. В тот период существовало два подхода к процессу интеграции. Первый — вертикальный — предполагал захват и контроль над всеми этапами производства товара. Пользуясь такой схемой, магнат Эндрю Карнеги прибрал к руками месторождения железной руды и угля, железные дороги и заводы по производству стали. Нефтяной барон Джон Рокфеллер пошел по пути горизонтальной интеграции — его Standard Oil поглощала конкурентов, пока не сконцентрировала 90 процентов всего нефтяного рынка США.

Джон Морган уже знал, что его призвание — создавать гигантов, и прикинул, что если каждый из подходов приносит неплохие результаты, то их комбинация обеспечит колоссальную прибыль. В 1901 году был создан трест US Steel, акционерный капитал которой составлял рекордные 1,4 миллиарда долларов. Для сравнения: федеральный бюджет Соединенных Штатов в этот период составлял 0,5 миллиарда долларов. В 1907 году благодаря влиянию Моргана удалось организовать совместные действия главных финансистов Нью-Йорка и остановить банковскую панику на Уолл-стрит. Некоторые считают, что кризис был искусственно спровоцирован самим Морганом.

Федрезерв и J.P. Morgan Chase

Финансовые потрясения 1907 года подтолкнули власти США к созданию собственного центрального банка. В 1913 году президент Вудро Вильсон подписал закон об учреждении Федеральной резервной системы (ФРС), которая выполняет функции американского ЦБ. Конспирологи считают, что ФРС создавалась на основе договоренностей Морганов, Рокфеллеров, Меллонов, Саксов, Дюпонов и прочих денежных тузов. Официально Федрезерв принадлежит 12 резервным банкам, утвержденным Конгрессом США, но организованным как частные компании.

Сам Джон Морган до этого момента не дожил. Расстроенный государственной кампанией по внедрению антимонопольного регулирования, он скончался в 1913 году. Как и прочие миллионеры, Морган занимался филантропией, собранная им коллекция картин, античного мрамора, гравюр и фарфора была передана в дар нью-йоркскому Метрополитен-музею. Его единственный сын — тоже Джон Пирпонт — не проявил талантов отца и деда, но созданная ими гигантская машина по производству денег работала как часы.

В монографии исследуется вопросы происхождения и содержания таких взаимосвязанных между собой текстов, как 《Dis ist Witoldes sache wedir Jagalan vnd Skirgaln》, 《Летописец великих князей литовских》, 《Повесть о Подолье》, которые относятся к важнейшим нарративным источникам по средневековой истории Великого Княжества Литовского и Восточной Европы в целом.

Другая кніга рамана ’Беларускі палкоўнік’ - гэта працяг гісторыі магілёўскага шляхціца Канстанціна Паклонскага. Дзеяньне адбываецца ў час "крывавага патопу" 17 стагодзьдзя. На старонках кнігі ажываюць вядомыя гістарычныя постаці, а падзеі разгортваюцца ў Магілёве, Крычаве, Горадні і Новым Быхаве. Каханьне і здрады, вера ў Бога і інтрыгі, вайна і прага міру, расчараванасьць і надзея - усё гэта.

"Слёзы Немезиды"- это мистический детектив. В городе Минске при очень странных обстоятельствах погибают три влиятельных человека. Дело расследует опытнейший оперативники МВД. Но те обстоятельства, которые выясняются в ходе расследования, поражают даже самое смешное воображение. Сюжет развивается стремительно, не будет скучно ни одному читателю. Любые совпадения имен или событий случайны.

Иллюстрированное научно-популярное издание, рассказывающее о солдатах, структуре, обмундировании, вооружении и боевом пути последних защитников Великого Княжества Литовского – стертого с политической карты Европы в 1795 году при разделе Речи Посполитой и восстановленного в 1812 году на непродолжительное время Наполеоном.

Адресуется всем интересующимся отечественной и военной историей.

Кніга Віктара Корбута ўяўляе сабой тэмы беларускай гісторыі, культурнай спадчыны, яе месца ў сучасным грамадстве. ад іншых папулярных кніг па гісторыі Беларусі, праца вылучаецца тым, што яе змест цалкам грунтуецца фактах, а міфы крытычна аналізуюцца. .

В данной книге автором предпринята попытка ознакомить читателя с некоторыми формами ведения индийского шпионажа, практиками выявления противника по материальным следам, особенностями проведения разведывательного поиска и методами выживания североамериканских разведчиков в экстремальных условиях.

Коміксы — маляваныя гісторыі, апавяданні ў малюнках. Добры комікс мае тэхнічна якасныя малюнкі і цікавы сюжэт.

У кнізе разглядаюцца класіфікацыя, тыпалогія, канструкцыя і гісторыя будаўніцтва фартыфікацыйных аб’ектаў германскай арміі перыяду Першай сусветнай вайны ў межах пазіцый чатырох пяхотных дывізій на тэрыторыі Валожынскага, Ашмянскага і Смаргонскага раёнаў Беларусі. Інфармацыя пра сучасны стан сховішчаў, арсеналаў, бункераў і ваенных пахаванняў падаецца ў выглядзе фотаздымкаў, малюнкаў і мапаў.

С 6-го выпуска (апрель 2011 г.) тираж дайджеста поднялся до тысячи экземпляров, а с 11-го ( март 2013 г.) — до двух тысяч. Однако тиражи первых пяти выпусков не превышали 200 экземпляров. Поэтому издательство.

Автор говорит о моде как о неотъемлемой части культуры человечества, о искусстве высоких профессионалов своего дела в противовес к презрительному низведению ее на уровень глянца. Моде и флирту служили величайшие умы и таланты (Вольтер, Леонардо да Винчи, Сальвадор Дали, Энди Уорхолл и многие другие, так что в этом списке практически каждый найдет своего кумира).

Новая кніга лірыкі

Геральдико-нумизматическое исследование белорусского историка-нумизмата Юрия Борейши благодаря спектру задействованных малоизвестных либо ранее не публиковавшихся нумизматических, сфрагистических, геральдических и письменных источников заставило по-новому, порой критически взглянуть на ряд устоявшихся концепций и интерпретаций прошлого. Данные нумизматики и геральдики рассмотрены автором в.

Новости kniger.by

Кніга ''Смак беларускай кухні'' і набор паштовак ''Кухня Эпохі Напалеона''-, пры заказе двух выданняў разам у інтэрнэт-краме Kniger.by усяго 80 рублёў. Колькасць акцыйных асобнікаў абмежавана.

Комментарии

Рассылка новых поступлений

Рассылка новых поступлений интернет-магазина и оффлайн-отдела исторической литературы выходит раз в неделю в виде файла Еxcel. Подпишитесь на нее, что бы быть в курсе событий.

Популярно

Наибольшим успехом среди покупателей пользуются книги:

Американский экономист Льюис Кори, автор одной из первых биографий Моргана, в своем исследовании излагает историю формирования крупнейшей финансово-промышленной группы США начиная с колониальных времен. В отличие от большинства панегириков в адрес Морганов Кори приводит многочисленные примеры столкновений банкира с опасными конкурентами, добиваясь финансового могущества, централизации и контроля подчас пиратскими методами, что привело к лидерству Дома Морганов и появлению термина "морганизация"