Есть ли холера в черном море

Ровно 50 лет назад украинские города уже боролись с эпидемией. В СССР свирепствовала холера, которая ударила по портовым городам Грузии, России, Азербайджана, Украины и других республик. Больше месяца люди находились в заложниках на курортах.

“Вести.ua” вспоминают, как тогда республика справлялась с эпидемией опасного вируса.

Как все начиналось

Эпидемии холеры до 20 века случались в Европе часто. В 1920-х годах казалось, что болезнь удалось локализовать. Развивалась медицина, фармакология, людей прививали. Несмотря на это, в Азии в 60-х годах снова вспыхнула эпидемия.

В 1970 году, летом, она добралась и до СССР. По официальной версии, холерный вибрион добрался до СССР по Каспийскому морю. Сначала больных холерой обнаружили в грузинском Батуми, что на Черном море. Были предположения, что его туда завезли гости из Средней Азии. Затем вибрион обнаружили в Астрахани. Вскоре он добрался до Керчи и Одессы в Украинскую ССР. За весь период холеру зарегистрировали в 8 республиках и 32 населенных пунктах.

В Волгограде выявили 30 заболевших , в Умани - 14, Новороссийске - 13, Махачкале - 12, Тирасполе - 8, Саратове и Кирове - по 6, Куйбышеве - 5, Кишиневе - 4. Единичные случаи были в Москве, Ленинграде и Перми. Заболевших и их родственников изолировали.

Города, в которых наблюдались масштабные вспышки холеры, власти решили немедленно закрыть. На вынужденной обсервации оказались миллионы горожан в Астрахани, Одессе, Керчи, Батуми.

Что происходило в Крыму

В Крыму все было намного сложнее. По подсчетам властей, на отдыхе в те дни на полуострове находилось около 5 млн человек. Лишь четверть из них отдыхала официально по путевкам, остальные - “дикарями”. Несмотря на то, что советская пресса умалчивала факт эпидемии, а слово “холера” было под запретом в Керченских газетах, слухи быстро разнеслись по полуострову.

Очень скоро начался тотальный исход отдыхающих из Крыма. Конечно, из Керчи бежать уже не могли, ведь город изолировали военные. Отдыхающие спешно покидали Крым, оставались лишь отдельные “дикари”, которые и заполнили опустевшие пляжи. Граждан с путевками вывозили организовано, транспорт с “дикарями” просто дезинфицировали на кордонах.

Портовый город был под замком с середины августа и до начала сентября. Для обеспечения карантина на полуострове власти привлекли 9,4 тыс солдат. Отдельные недовольные отдыхающие даже пытались протестовать возле местных органов власти, но масштабных акций протеста не было.

По официальным данным, заболевших холерой регистрировали только в Керчи. Местные поговаривают, что случаи заражения были и в других городах на Южном Берегу.

Как закрыли Одессу

Курортная Одесса оказалась под замком на 49 дней. Отдыхающим в городе власти распорядились продлить отпуск с удержанием зарплаты. Это было несложно, ведь в те времена работать официально можно было только на государственных предприятиях.

Город заблокировало 5 тыс. военных , на выезде построили фактическую границу, обойти которую пытались лишь авантюристы. Например, на лодках по лиману за 25 рублей желающих сбежать пытались доставлять за город. Отдельных беглецов ловили, а затем открывали против них уголовные дела.

Нужно отметить, что одесситам перемещаться по городу можно было свободно. Работали магазины, парикмахерские, дома быта. Нельзя было только выезжать из города и въезжать в него. Выехать разрешали лишь после 14-дневной обсервации, предоставляя специальный пропуск.

Улицы города регулярно обрабатывали хлоркой . Граждан, которые ранее контактировали с носителями холерного вибриона, помещали на обсервацию на пароходах, а также в поездах. Кому повезло больше, те проводили обсервацию в комфортных каютах. Кому нет - в душных вагонах. Также использовали пионерские лагеря, базы отдыха, школы.

Одесский футбольный клуб “Черноморец” вылетел из Высшей лиги из-за карантина. Сначала команда две недели находилась на обсервации на стадионе. Затем на автобусе команду отвезли в Киев, где она играла якобы домашние матчи. Понятно, что без игровой практики одесситы выступили неважно и отрезок сезона получился провальным.

В СМИ лишь говорили, что одесситы играют в Киеве из-за карантина. Причины карантина не уточнялись. В отдельных газетах выходили статьи о том, что холера есть лишь в отдельных регионах, которые полностью изолированы.

Это не совсем правда. Академик Бургасов, занимавшийся борьбой с эпидемией, вспоминал, что очень вредила паника. После того, как в Одессе на пляжах начали объявлять о холере, в разные уголки СССР потекли из города уже зараженные отдыхающие. Из-за этого инфекция распространилась по многим областям.

Всего с 2 августа по 9 сентября в Одессе заболело 126 человек и умерло 7.

Какие были последствия

Эпидемия холеры нанесла мощный удар по экономике отдельных регионов. Порты Одессы, Астрахани, Керчи и Батуми понесли колоссальные убытки. Курортный сезон был сорван, заработать на отдыхающих в Крыму не удалось. И это еще были мелочи.

Удар получило и сельское хозяйство. Например, в Москве долгое время отказывались принимать помидоры из Дагестана. Томаты на жаре трескались и сок из них тек в Москву-реку. Из-за этого вода побагровела. Лишь после того, как ученые экспериментальным путем доказали безопасность продуктов, их приняли в столице СССР.

Государство тратило огромные деньги на то, чтобы обеспечивать обсервацию граждан. Всего в СССР обсервацию прошло 180 тыс. человек. Более 1 млн человек получило лекарство тетрациклин, привито сотни тысяч людей.

Только после эпидемии холеры в городах Поволжья начали строить городские очистные сооружения. Власти наконец-то обратили внимание на загрязнение водоемов неочищенными стоками.

Сразу оговорюсь, что речь не о коронавирусе. Пока, к счастью, переживаю эту напасть дома, наслаждаюсь общением с родными и возможностью работать, лежа на любимом диване.

А вот в 1970 году мне довелось попасть под настоящий карантин. Причем попали мы в это дело всей семьей. Кто постарше, может, и вспомнит, как в тот год в СССР случилась эпидемия холеры. По самой распространенной версии, она была занесена на территорию Каспийского региона из Ирана, а затем распространилась на Черноморское побережье Кавказа и Крыма.

В моей родной Сибири в большинстве своем об этом никто не думал, и не слышал.

Но нашей семейке в то лето довелось оказаться в самом эпицентре эпидемии. В дивном грузинском городе Батуми. Отправились туда двумя семьями. Причем, без мужчин. Мама с нами тремя. И ее троюродная сестра с двумя. То есть, две женщины и пятеро детей. Мне – пять лет, младшей – 4 года. Старшему – 12. Отцы семейств остались дома. Сославшись на невозможность вырваться с работы, они с легким сердцем и большим, видимо, удовольствием отправили всю эту бригаду на море.

Отдохнув такой компанией, накупавшись в Черном море (сибирякам это все за особую радость), попав под проливные субтропические дожди, наевшись хачапури, лобио и прочих местных прелестей, мы отправились домой. Кажется, только уезжая, заметили, что люди вокруг чем-то встревожены, и ходили какие-то слухи о чем-то, но ничего, кажется, определенного. Мама с сестрой – обе врачи. Кажется, они не паниковали. Мы спокойно сели в самолет и прилетели через Москву в родной Томск.

Вот тут и началось.

Самолет долго стоял на посадочной полосе. И в иллюминаторы мы заметили, что к нему подъехали скорая и почему-то несколько молодых солдатиков с автоматами. По салону прошел гул. Выдвигались самые разные версии.

Затем врачи в спецхалатах вошли в салон. У самолета остались дежурить солдаты.

– Кто тут летел через Москву из Батуми, – спросил командир по громкой связи. – Поднимитесь, пожалуйста.

Вот не знаю, почему они спрашивали, а не назвали сразу фамилии. Может, у них не было точных данных и мы могли как-то затаиться.

Но наши мамы законопослушно подняли руки. Вот тут и началось. Нас окружила эта спецбригада, велели быстро последовать за ними. Под присмотром почему-то автоматчиков нас погрузили в скорую и с сиренами довезли до местной инфекционки, где определили в одну карантинную палату всем составом. На три недели, сказали нам.

Все в этой больнице, конечно, знали наших мам – врачей, все сочувствовали, но никаких поблажек не делали.

Нашу одежду забрали, и уже не помню, сожгли ли или потом вернули при выписке продезинфицированную.

А нам пришлось провести остаток лета вот в этой палате. Напомню, что интернета тогда не было. Телевизора в палате не было тоже. Сейчас мне трудно представить, как и чем бедные наши мамы нас отвлекали и развлекали.

Но я эту всю историю вспоминала всегда как одно из самых ярких впечатлений в своей жизни.

Три недели рядом с мамой, которая не бегает на работу и не приходит с нее уставшая. Да еще и в такой компании. В забавных больничных одеждах, необычная больничная еда. Да и передачи нам разрешены были. И, видимо, терзаемые муками совести, отцы семейств пытались придумать всякий раз что-то необычное и как-то нас порадовать.

Этот наш карантин стал любимым апокрифом в двух семействах, мы годами вспоминали его во всех общих семейных застольях и вот помним до сих пор. Когда начался этот коронавирус и в школе у младшей всех распустили по домам – рассказывала ей про нашу эпопею, чтобы больше ценила этот их карантин с интернетом и онлайн-обучением.

А тогда в 1970-м все кончилось хорошо. Холеры у нас не обнаружилось, и нас через три недели отпустили домой. Постепенно холера улеглась и на юге страны.

Будем надеяться на лучшее и сейчас.

Я вот только не понимаю, почему они тогда отправили на карантин только нас, а не весь рейс? Мы же могли во время полета всех заразить уже? Или холера так не передается?

Мёртвый сезон

• 
  
• 
  
• 
  

Две последние вспышки смертельно опасной болезни крымчане и гости курорта пережили в летние месяцы 1970 и 1994 годов. В прошлом году из-за засухи ожидали повторения 24-летнего цикла, но, что называется, пронесло. Между тем расслабляться не стоит – пока крымские эпидемиологи третий год кряду обследуют морскую воду, не обращая никакого внимания на другой источник опасности буквально под самым носом.

При эпидемии холеры в Крыму умирал каждый 25-й заболевший

И тогда, и сегодня в сезон в Крыму популярна торговля пивом и квасом из развозных бочек. И в 1970-м, и в 1994-м торговки разбавляли напитки сырой водой. И министр Короленко признавался, что работники санэпидемслужб не в состоянии контролировать ситуацию – такой угрожающий размах она приняла. Прошло четверть века, но ситуация совершенно не изменилась – отпускники пьют разбавленные пиво и квас из бочек, куда продавцы традиционно доливают сырую воду из водохранилища.

Кислотные дожди – дело времени

Латвийская певица Лайма Вайкуле заявила, что ее слова о том, что она отказывается ехать в Крым с гастролями, были неверно истолкованы. Также исполнительница подчеркнула, что не имеет желания вмешиваться в политику.

Начнётся эпидемия – отдыхающим в Крыму придётся задержаться

Но вернёмся к холере и угрозам, связанным с возможной эпидемией. Оказывается, для курортников страшна не только болезнь как таковая. Допустим, вы отдыхаете на Южном берегу, в Ялте или Алуште, вдали от Симферопольского водохранилища и северокрымского токсичного химического отстойника. Вокруг один свежий морской бриз и никаких вибрионов. Но что вы будете делать, если начнётся эпидемия? Отправиться из Крыма вплавь, конечно, несложно, но количества плавсредств хватит лишь для эвакуации 2% курортников, да и то в лучшем случае. Как показал опыт 1970 года, при объявлении карантина отдыхающие сразу норовили удрать, да не тут-то было! Для их охраны и локализации привлекли тогда 9400 военнослужащих (сегодня с этим тоже проблем не возникнет, военный контингент на полуострове – несколько десятков тысяч человек). Создали в курортных районах 94 сторожевых поста и отрезали пути к бегству. Тем не менее цены на авиа- и железнодорожные билеты стремительно выросли – спекулянты продавали их вдесятеро дороже реальной цены! В сезон 1970 года – к моменту начала эпидемии – на полуострове отдыхали примерно 5 млн туристов. Где-то четверть – организованно, остальные – дикарями. И если первых после недолгого обследования организованно вывезли на материк, то дикарей принудительно задержали на отдыхе более чем на месяц. И если в этом году вы задумали отдохнуть в Крыму, то не говорите потом, что вас не предупреждали. Кстати, туристов, не пожелавших поначалу покидать пляжи, разгоняли водой из пожарных брандспойтов. А ещё по итогам сорванного сезона 1970 года провели исследования. Выяснилось, что хотя очаг заразы находился в Симферопольском районе (правильно – в водохранилище!), лишь 15% заболевших подхватили холеру, употребляя пресную воду и разбавленные ею пиво и квас. Остальные 85% заболели после купания в море – в тех местах, где имелись канализационные стоки. Вот о них мы и поговорим.

Третий год кряду Роспотребнадзор рыщет в поисках холерных вибрионов у побережья Крыма. Мониторинг продолжается весь сезон, вплоть до октября.

С 24 по 26 марта 2017 года в Крыму состоится VI ежегодная выставка, посвященная отельному и ресторанному бизнесу. По словам организаторов, мероприятие ориентировано на широкую аудиторию, поэтому на него приглашаются как жители, так и гости Ялты.

Велик риск, что курортники окажутся без крыши над головой

Леонид ГРАЧ, крымский политик:

– Сразу оговорюсь, что я большой противник нагнетания ситуации перед курортным сезоном. Воюю с журналистами, ведь пресса зачастую на этом спекулирует. Но справедливости ради скажу: нынешние власти Крыма действительно довели ситуацию до того, что беда подкралась ближе некуда. Ситуация по-настоящему критическая. Это касается и канализационных стоков, которые нужно срочно ремонтировать, а денег на это то ли не дают, то ли эти деньги уплывают куда-то. Это касается и вопиющей ситуации на Симферопольском водохранилище – там строят всё новые особняки, а стоки текут прямо в воду, которую пьют горожане и наши гости. Напомню, что Симферополь – транзитный центр, и от опасности, стало быть, не застрахован никто. Нужно наводить порядок, но не похоже, что нынешнее руководство Крыма этим обеспокоено. Я, честно говоря, не вижу поводов для оптимизма.

Сегодня новости напоминают фронтовые сводки. Страны одна за другой закрывают границы, корпорации переходят на удаленную работу, вузы перешли на онлайн-обучение, школьникам продлили каникулы. Массовые мероприятия запрещены, Один за другим отменяют форумы, соревнования и конкурсы. Всему виной – коронавирус. Хочется одного – пусть все быстрей закончится и люди вернутся к обычной жизни. Так и будет. Надо только переждать. Тем более подобные вещи, пусть и в меньших масштабах, уже были.

Две недели карантина

«В 1970 году была вспышка холеры на Черноморском побережье, - рассказывает писатель, герой труда Кубани Владимир Рунов. – Причем началась она в Каспийском регионе – первый случай был зафиксирован в Батуми. Потом заболевание распространилось по Кавказу, Крыму, югу Украины. Если говорить о Кубани, то в Новороссийске тогда было зарегистрировано 13 случаев заболевания холерой.

Откуда зараза?

Люди страдали от того, что их организм быстро обезвоживался, на почве быстроразвивающегося упадка сил обострялись хронические заболевания.

Инфекция начала распространяться по другим регионам СССР — до десятка и более случаев холеры было зафиксировано более чем в 20 городах Советского Союза, включая Москву и Ленинград. Медики при выявлении холеры старались изолировать как самого больного, так и всех, кто с ним контактировал, что позволило быстро локализовать очаги заражения.

Ни слова про холеру!

Больше всего подвержены панике были приезжие. Их, к слову, в Керчи на тот момент было около 30 тысяч. По некоторым данным, было зафиксировано около 200 попыток прорыва карантинной линии, пресеченных силовиками.

Известно, в частности, что 19 августа 1970 года был задержан шофер местной птицефабрики, который на служебном автотранспорте пытался тайно вывезти из карантинной зоны девять человек, причем исключительно иногородних. Впоследствии суд приговорил его к шести месяцам исправительных работ. Для бегства из карантина также пробовали использовать рыбацкие лодки и другие маломерные плавсредства.

Ситуация с иногородними несколько успокоилась только после того, как стало известно о принятии 23 августа 1970 года распоряжения Совета Министров СССР, по которому всем вынужденно находящимся в зоне карантина были продлены командировки или отпуска с сохранением заработной платы. Планомерная эвакуация успешно прошедших обсервацию гостей Керчи началась в сентябре, когда из города стали ежедневно выпускать до 1500 иногородних.

Кстати, карантин в связи с эпидемией холеры был тогда введен в Астрахани и Одессе. В сентябре 1970 года он был снят.

Никто и не заметил

Для борьбы с эпидемией при Минздраве СССР была создана Всесоюзная чрезвычайная противоэпидемическая комиссия (ВЧПК), имевшая очень широкие полномочия. К разработке мероприятий по борьбе с эпидемией были привлечены ведущие ученые-медики. Повсеместно создавались оперативные штабы из представителей местных властей, усиленные прикомандированными специалистами из других городов. Несмотря на то что эпидемия не предавалась огласке, в борьбу с ней в той или иной степени включился весь Советский Союз.

Количество смертельных случаев составило менее 1 % от общего количества заболевших. Возможно, именно поэтому для многих она прошла совершенно незаметно и не запомнилась.

А была ли холера?

Купание в Севастополе ограничили в первых числах августа, запрет затронул самые популярные пляжи - "Парк Победы" и "Омега". На спасательных вышках появились таблички: "Вода загрязнена, купаться запрещено". По городу поползли слухи: на пляжах холера. Лишь через неделю глава территориального отдела Роспотребнадзора подтвердил, что опасная бактерия действительно была обнаружена в зоне купания, однако повторные пробы возбудителя не выявили.

- В пробах воды, взятых на пляжах "Парк Победы" и "Омега" 29 июля, были высеяны холерные вибрионы, - рассказал Роман Проскурнин. - Приняты ограничительные меры. После этого для подтверждения трехкратно проводятся лабораторные исследования. Пробы воды брали две лаборатории ежедневно со 2 по 5 августа, патогенов в них не обнаружено.

Запрет на купание вскоре сняли. Однако с начала лета остаются закрытыми пляжи в Балаклавской бухте - Городской и Мраморный. В воде превышено содержание возбудителей кишечных инфекций - энтерококков.

Всего, по данным Роспотребнадзора, за этот купальный сезон на пляжах Севастополя отобрано 204 пробы, 14 из которых не соответствовали требованиям СанПиН. Загрязнение воды фиксировали в разное время на пяти пляжах: "Парк Победы", "Омега", "Хрустальный", "Городской" и "Мраморный".

"Плохие" пробы по микробиологическим показателям в Роспотребнадзоре связывают с попаданием в воду канализационных стоков. Надзорное ведомство поручило операторам пляжей и департаменту городского хозяйства Севастополя обследовать прибрежную территорию на предмет выбросов в море сточных вод. Те отчитались, что источников загрязнения пляжей не выявлено. Кроме этого, водоканалу рекомендовали усилить контроль за технологией обеззараживания сточной воды на очистных сооружениях.

Видно со спутников

Однако ученые Морского гидрофизического института (МГИ) РАН установили источник загрязнения еще несколько лет назад. Со спутников они зафиксировали большое пятно в море в районе Голубой бухты, где проходит глубоководный выпуск очистных "Южные". По этой трубе в море ежегодно сливается более 20 миллионов кубометров канализационных стоков, которые проходят только частичную механическую очистку, биологическая отсутствует.

Оказалось, что из-за разрыва трубы городские нечистоты выливаются не там, где положено, на расстоянии трех километров от берега и на глубине 70 метров, а значительно ближе. И в результате наносят серьезный экологический ущерб.

- С 2014 по 2017 годы МГИ РАН проводил в акватории у западного побережья Гераклейского полуострова исследования по проекту "Диагностика", в котором участвовали гидрологи, гидрохимики, микробиологи, - рассказал "РГ" замдиректора института Антон Георга-Копулос, - Было установлено точное место разрыва глубоководного выпуска очистных "Южные" на 35-метровой глубине. При этом гидрохимический фон в районе выхода из трубы на 70-метровой глубине был нормальным, а в районе аварийного разрыва зафиксировано превышение нормы в 5-20 раз по содержанию аммония и фосфатов. Это как раз продукты жизнедеятельности человека и моющие средства из канализации. Такая среда агрессивна для морских обитателей, возникает риск деградации биологического разнообразия, разрушения экосистемы.

По словам замдиректора МГИ, спутниковые данные позволили провести анализ распространения загрязняющих веществ по акватории. Если бы выпуск канализации происходил на глубине 70 метров, то сточные массы оказывались бы ниже уровня пикноклина и термоклина. Это слои морской воды с резким скачком плотности и температуры, которые способны удерживать загрязняющие вещества в глубине, ближе к слою сероводорода, не давать им перемешиваться с теплой водой и попадать на поверхность.

- По нашим наблюдениям, примерно восемь месяцев в году этот аварийный разрыв покрыт слоем пикноклина, который не дает стокам распространяться вдоль побережья, - говорит Георга-Копулос. - Но еще 4-5 месяцев, чаще всего весной и летом, пикноклин уходит на глубину. Тогда загрязняющие вещества разносятся поверхностными и придонными течениями.

По его словам, стоки могут попадать на побережье в районе мыса Фиолент, где находятся три особо охраняемые природные территории, а также уходить в направлении городских пляжей.

- При совпадении направления течений и юго-восточного ветра загрязняющие вещества за 10-12 часов могут достичь "Парка Победы" и "Омеги", - говорит замдиректора МГИ. - Роспотребнадзор периодически обнаруживает аномальные показатели по микробиологическому составу. Мы считаем, что причиной может быть разрыв глубоководного выпуска. В прошлом году нам повезло, пикноклин в июле был выше разрыва, и со спутника не фиксировались аномальные всплытия загрязняющих веществ.

Водоросли исчезли

Ученые Института биологии южных морей РАН ведут наблюдения в районе Голубой бухты с начала 1980-х годов, когда был построен коллектор "Южных". Они фиксировали массовую гибель водорослей в результате выбросов канализационных стоков у берега в тот период. Потребовалось более 10 лет, чтобы экосистема этого района восстановилась.

- Коллектор изначально при строительстве был недостаточно углублен, и сбросы затрагивали всю прилегающую акваторию, - рассказала "РГ" заведующая лабораторией фиторесурсов Института биологии южных морей РАН Наталья Мильчакова. - Происходили разливы желтоватого цвета и соответствующего запаха, пятна загрязнения течением относило вплоть до мыса Херсонес. В 1982-1986 годах, когда происходили аварийные сбросы стоков вблизи берега, мы наблюдали массовую гибель водорослей, в том числе цистозиры, которая выполняет функцию поглощающего фильтра и способна очищать акваторию. А поскольку водоросли производят кислород, необходимый всем звеньям экосистемы, следом гибли все представители животного мира, которые обитают на этом участке акватории. Наблюдалась гибель биоценозов, потеря биологического разнообразия. Преобладали в основном зеленые водоросли рода ульва, размеры которых доходили до полутора метров, - это показатель сильной степени загрязнения.

По словам Мильчаковой, после строительства глубоководного выпуска в 1989 году ситуация стала меняться к лучшему, в районы мыса Херсонес и Голубой бухты вернулись сообщества цистозиры, которые являются индикатором чистой воды. Съемки 2003 года показали, что донная растительность восстановилась, а в 2015-м эти данные были подтверждены.

- В прибрежной зоне от Балаклавской бухты до мыса Херсонес состояние донных биоценозов значительно улучшилось, - говорит Мильчакова. - Но этого нельзя сказать о глубоководной зоне. Глубже 15-20 метров пояс водорослей практически исчез. Сказываются прорывы канализационного коллектора, поступление в акваторию биогенов и других загрязнителей. Нарушаются правила придонного траления, зачастую при добыче шпрота тралы касаются дна, что приводит к гибели донных обитателей моря.

Наталья Мильчакова отмечает, что для полной оценки состояния экосистемы в глубоководной части необходимо проводить исследования с привлечением аквалангистов, однако ИнБЮМ не имеет для этого финансовых ресурсов.

Надо углублять

Когда ученые опубликовали снимки со спутников, на проблему обратили внимание городские власти. Водолазы нашли место разрыва на расстоянии 750 метров от берега. За металл зацепился обрывок сети - скорее всего, трубу повредило рыболовецкое судно во время траления. Разрыв существует давно, но латать его не спешили, ждали реконструкции очистных, которая предусматривает строительство нового глубоководного выпуска. Врио губернатора Севастополя Михаил Развожаев поручил выполнить ремонт уже в этом месяце. На месте разрыва будет установлен хомут. Водолазы также обследуют трубу на всем протяжении и оценят ее состояние. Стоимость ремонта составит миллион рублей.

Ученые говорят, что Черное море обладает высокой способностью к самовосстановлению. Если убрать загрязняющий фактор, за несколько десятилетий экосистема может полностью восстановиться. Это должно произойти со строительством новых КОС в Севастополе и Балаклаве. При этом два новых глубоководных выпуска, предусмотренные проектом, должны уйти на достаточную глубину, иначе море опять вернет людям все, что они сливают в канализацию.

- При проектировании глубоководных выпусков важно учитывать океанографические данные, составленные по результатам экспедиций, - говорит Антон Георга-Копулос. - Надо определить точку, из которой загрязняющие вещества с придонными течениями будут уходить в сторону залегания сероводорода, а не выноситься к побережью.

Михаил Развожаев, врио губернатора Севастополя:

- В последний раз трубу обследовали в 2004 году, обнаружили несколько свищей. С тех пор никому в голову не приходило посмотреть, что там происходит, пока в интернете не появились фотографии, на которых видно недалеко от берега большое пятно из того, что город сливает в море. После этого трубу осмотрели водолазы и нашли серьезный прорыв на глубине 35 метров. Это недопустимо, потому что выход глубоководного выпуска проектировался гораздо дальше, где сброс канализации не представляет опасности для побережья и эпидемиологической обстановки. Надеюсь, что как только прорыв будет устранен, число проб с превышением нормы у Роспотребнадзора сократится.