Запрет от роспотребнадзор вич

Минздрав попросят отменить запрет на въезд и пребывание в России мигрантов с ВИЧ

В 2017 году на ВИЧ было протестировано около 2,5 миллионов иностранных граждан, находящихся на территории России. Чуть более чем 700 человек оказались с ВИЧ-положительным статусом (примерно 100/100 тыс. чел).

Согласно данным Роспотребнадзора, с 2007 года в результате обследования более 19 миллионов иностранных трудовых граждан ВИЧ был обнаружен у 21 тысячи из них.

Раньше таким людям почти сразу же показывали на дверь: они подлежали выдворению из страны. Около года назад произошло смягчение запрета: появилась надежда остаться у тех, чьи близкие родственники являются гражданами России. Сегодня подобные решения по большей части принимаются в судебном порядке, однако позитивных исходов и случаев воссоединения семей все больше.

Претендовать на значимую помощь мигрантам с ВИЧ в России не приходится: они сталкиваются с целой серией запретов, притеснений и проблем. В первую очередь — медицинских. От банальной невозможности обратиться к стоматологу, которому стоит сообщать о своем статусе, до отсутствия доступа к лечебной терапии.

«Эта законодательная норма о нежелательном пребывании иностранцев с ВИЧ на территории России ломает судьбы людям, — говорит Даниил Кашницкий, младший научный сотрудник ВШЭ, занимающийся исследованиями в сфере здоровья мигрантов, и один из организаторов встречи. — Человек приезжает сюда, узнает о том, что у него ВИЧ, и, вместо того чтобы нормально лечиться или рассмотреть доступные опции, какие есть, он понимает, что он либо должен срочно менять все свои жизненные планы и уезжать домой, либо оставаться в России на нелегальном положении.

И это очень драматично, потому что ты становишься, по сути, нелегалом, недокументированным мигрантом, и уже в каждом официальном чиновнике ты начинаешь видеть потенциальную угрозу, что тебя сдадут в миграционную службу.

Но у приехавших активистов и врачей из других стран (большинство из них — страны постсоветского пространства) стигм и дискриминаций внутри страны не меньше, чем в России. А вот помощи иногда — больше. Цель их встречи — трансграничный диалог, попытка объяснить правительству и Минздраву России, что помощь мигрантам — это не туристическая услуга.

«У нас раньше ВИЧ-инфицированные родители не могли объявить в школе о своем статусе, так как родители других детей тут же были против, чтобы их ребенок учился в одном классе с их ребенком (хотя зачастую их ребенок был абсолютно здоров).

Раньше ВИЧ-инфицированный человек, который даже не раскрывал свой статус сам, но о нем становилось известно от сторонних людей, не мог устроиться на работу.

Сейчас ситуация немного улучшилась.

В Молдове очень долгое время проекты по снижению вреда от ВИЧ финансировались из Глобального фонда. В настоящее время Глобальный фонд сокращает свое финансирование с целью, чтобы государство выделяло бы собственные средства. И государство постепенно перенимает на себя эти обязательства финансирования: с прошлого года часть проектов финансируется именно государством: оно предоставляет также бесплатную антиретровирусную терапию и психосоциальную помощь.

Мигранты из Молдовы в России с ВИЧ-положительным статусом также сталкиваются в первую очередь со стигмой и дискриминацией: они боятся, во-первых, говорить и обращаться за медицинскими услугами. Во-вторых, они боятся депортации.

Я 20 лет работаю в сфере профилактики ВИЧ-инфекции [c 2011 года — в России], в том числе я работала в этой сфере и в Киргизии с 99-го года. И, когда я начинала работать на юге Киргизии, у нас в области состояло на учете 9 человек. На сегодняшний день там порядка 6 тысяч. Тогда не было, конечно, такого уровня выявляемости: тестировали меньше, выявляли, соответственно, меньше.

Но, к сожалению, уровень стигмы и дискриминации все еще крайне высок. ВИЧ-положительная женщина не может выйти замуж.

Были случаи, когда происходило внутрибольничное заражение, в том числе и женщин, — так от них отказывались мужья, их выгоняли из семьи.

Была очень громкая история в 2006 или 2007 году, когда произошло внутрибольничное массовое заражение детей в двух районах Киргизии [в 2007 году около 40 детей были заражены ВИЧ в детских больницах городов Ош и Ноокат на юге Киргизии — прим.]. — Сегодня в стране порядка 600 детей, которые были заражены ВИЧ в больницах. Большая часть детей, к сожалению, умерла, опять же по причине стигмы: родители, боясь огласки, даже не ставили детей на учет. Несмотря на то что это была не их вина.

Среди прочих были такие семьи, где женщин бросили мужья, несмотря на то что женщина ВИЧ-отрицательна, а ребенок заразился.

К сожалению, считается, что ВИЧ-инфекция — это удел самых неблагополучных, скажем так, людей, поэтому многие и боятся себя ассоциировать с данной группой, чтобы избежать лишних проблем.

В Киргизии сейчас очень много некоммерческих организаций оказывают помощь и поддержку людям, живущим с ВИЧ. Есть свои ассоциации по всей стране для таких людей. Лечение ВИЧ-положительные пациенты получают за счет средств не государства, а Глобального фонда. Но государство оказывает всяческую поддержку.

Мои соотечественники, приезжающие сюда, да еще и с ВИЧ-положительным статусом, не могут иметь здесь доступ к какому-либо медицинскому обслуживанию. Естественно, они не хотят возвращаться на родину, так как есть ребята, у которых существует реальная угроза для жизни. В первую очередь это такие группы мужчин, которые практикуют секс с мужчинами. Поэтому они приезжают сюда [в Россию] за спасением, но и здесь не могут получить легальный статус и находятся буквально между небом и землей.

Наша организация в основном работает с группой МSM (Man-sex-man), и у этих людей двойная дискриминация: они и геи, и ВИЧ-положительные люди. В самих медучреждениях по профилактике ВИЧ и СПИД нет дискриминации со стороны врачей, поскольку мы уже много лет работаем в этой теме, и с врачами в том числе. Основная дискриминация, конечно, на домашнем и общественном уровне.

Дома не знают, что такое ВИЧ или СПИД. Родители не знают, окружение не знает. Или они знают, что это очень плохая болезнь, стыдная, потому что она передается половым путем.

Люди в основном скрывают свой ВИЧ-статус, очень редко кто его раскрывает, поскольку очень боятся увольнений с работы.

В Азербайджане бесплатная антиретровирусная терапия, страна на 100 процентов закупает сама лекарства, без помощи международных организаций. Если у тебя ВИЧ-положительный статус, то ты без проблем ходишь и получаешь терапию. Есть и стоматологический кабинет специальный для ВИЧ-инфицированных людей.

Самая главная проблема для мигрантов из Азербайджана в России — это получение антиретровирусной терапии. Человек, если не знает, что он ВИЧ-инфицированный, то его либо депортируют, либо он вынужден вернуться сам в Азербайджан. Если люди знают о своем ВИЧ-статусе, то они обычно берут лекарства на полгода в наших СПИД-центрах (идут на уступки), приезжают в Россию, но через полгода они снова вынуждены возвращаться.

Азербайджанское правительство бесплатно дает всем лечение. Даже ВИЧ-инфицированным мигрантам в своей стране. Не имеет значения твое гражданство или легальность пребывания.

13 лет назад я вышла замуж. Муж был гражданином России, я была гражданкой Армении. Мы переехали жить в Россию. Я подала документы на вид на жительство. Он учился, у нас были громадные планы… И тогда я была на третьем месяце беременности.

И одновременно в поликлинике и в анализе при подаче на вид на жительство у меня выявили ВИЧ-инфекцию. Тогда я не понимала, что это такое. Потом мне сказали, что обязаны дать мне профилактику. Меня не депортировали, просто сказали, что мне лучше переехать обратно в свою страну.

Мы переехали обратно в Армению.

У мужа также обнаружился ВИЧ. Ему пришлось переехать в Россию и получать терапию здесь. Потом вернулся обратно. В Армении лекарства тогда мигрантам не давали. Сейчас уже неважно, из какой ты страны. Всем дают.

В Армении мы живем с закрытым статусом. У нас двое детей. Они ходят в школу, садик. Открыть свой статус — означает подвергнуть дискриминации и детей.

В организации, где я работаю, знают про мой статус и относятся нормально. Но были случаи, когда на работе у людей узнавали про их статус и просили уходить по своему желанию, хотя законодательно нет никаких запретов на занимаемые должности.

В России страшно то, что тебя могут депортировать. Мигранты предпочитают не рассказывать про свой статус.

Основная проблема в Беларуси, да и в России тоже, пожалуй: у них предоставление медицинской помощи при ВИЧ основывается на двусторонних соглашениях между Беларусью и той страной, откуда приехал человек. И никто эти соглашения (из врачей, по крайней мере) не знает. То есть это очень запутанная система — каждый раз порядок будет меняться: для кого-то это может быть полностью бесплатная помощь, например для граждан России. А для граждан Украины, Туркменистана порядок будет уже совершенно другой и будет варьироваться в зависимости от содержания этих двухсторонних договоров. Существует очень большая неразбериха: кто может эту помощь получать и на каких основаниях.

В основном вся медицинская помощь для мигрантов осуществляется на платной основе, а у самих людей нет средств, для того чтобы эту помощь оплачивать.

Кое-что в Беларуси делается, наверное, больше, чем в России: у них есть программы государственной помощи вынужденным переселенцам из Украины. За государственный счет большая часть медицинских услуг предоставляется.

Серьезной проблемой является то, что многие здоровые люди не считают ВИЧ какой-то проблемой. Они считают, что эта проблема их не касается, они неуязвимы и заразиться не могут, поэтому нечего предпринимать тут какие-то предохранительные меры.

В России к началу 2019 года умерли 24% от числа всех зарегистрированных инфицированных ВИЧ россиян — 318 870 человек, при этом число умерших вследствие ВИЧ-инфекции постоянно растёт. На этом фоне Минздрав РФ выступил с инициативой принять закон, запрещающий распространение информации с призывами к отказу от тестирования, профилактики и лечения ВИЧ, поскольку это способствует распространению инфекции и нередко приводит к смертельному исходу. "Idel.Реалии" поговорили с экспертами о том, насколько запрет пропаганды ВИЧ-отрицателей может помочь улучшить тяжёлую ситуацию с распространением ВИЧ в стране.

По данным ООН, по числу новых случаев ВИЧ Россия занимает третье место в мире — впереди только ЮАР и Нигерия. В прошлом году по показателю заболеваемости в стране лидировали некоторые регионы Сибири и Урала, а также несколько поволжских — Пермский край (132,9 новых случаев на 100 тыс. населения), Оренбургская (109,9), Самарская (95,5), Ульяновская (86,9), Нижегородская (72,7) области, а также Удмуртия (79,6) и Башкортостан (68,0).

По данным Росстата, в 2017 году ВИЧ-инфекция была причиной более половины всех смертей от инфекционных болезней (57,2%). В 2018 году, по данным Федерального центра по борьбе со СПИДом, в России умерло 36 868 ВИЧ-положительных людей, что на 15,6% больше, чем в 2017 году. И хотя это число включает всех умерших по разным причинам людей с ВИЧ, данные Росстата за 2018 год об умерших от инфекций также указывают на рост количества смертей, связанных именно с ВИЧ-инфекцией.

По состоянию на 1 мая в Республике Татарстан, как ранее сообщили "Idel.Реалии" в Управлении Роспотребнадзора по республике, за 32 года (с 1987 года) скончались 6345 ВИЧ-инфицированных, в том числе от СПИДа — 1962 человека. При этом Татарстан не входит в число наиболее поражённых ВИЧ регионов страны.

В такой ситуации в России находится немало людей, отрицающих само существование ВИЧ и ставящих под угрозу свою жизнь и здоровье, а также жизнь своих детей. Как говорится в пояснительной записке к законопроекту Минздрава, в большинстве российских субъектов зарегистрированы случаи отказа от медицинского освидетельствования для выявления ВИЧ-инфекции, лечения ВИЧ-инфекции (СПИДа), а также случаи отказа от обследования и лечения детей ВИЧ-положительных родителей.

— ВИЧ-инфекция всё ещё сильно стигматизированна и окутана различными мифами. У многих она ассоциируется с маргинальным, асоциальным образом жизни, не говоря уже о том, что в представлении людей ВИЧ до сих пор очень страшная и пугающая болезнь. Большинство плохо представляют себе, как сегодня обстоят дела на самом деле. Ведь по сути ВИЧ-инфекция давно уже перешла в разряд хронических заболеваний, — говорит психолог Валерия Федоряк.

По её словам, любое известие о серьёзном заболевании будет малоприятным, тревожным и травматичным, поскольку человек теряет здоровье, утрачивает какие-то свои планы и надежды на будущее, как минимум образ себя как здорового человека. В случае с ВИЧ стигма и незнание значительно усугубляют естественную тревогу и страх.

— Возможно человек в такой ситуации впервые реально почувствовал свою уязвимость, конечность и смертность. Очень часто в подобных случаях на первой стадии происходит отрицание. И если у человека недостаточно ресурсов, поддержки, если он не слишком зрелый, тогда он может попасть в ловушку ВИЧ-диссидентов, поскольку это позволяет ему ощутить избавление от ужаса того мира, где его ожидает непонимание и осуждение, — рассказала Федоряк "Idel.Реалии".

СПАСТИ ДЕТЕЙ

Эксперты говорят, что часто в ловушку ВИЧ-диссидентов попадают молодые беременные женщины, для которых новость о своём диагнозе может оказаться очень травматичной. Если женщины отказываются от лечения, то риск передачи ВИЧ от матери к ребёнку резко увеличивается, хотя за последнее время в России и мире достигнуты большие успехи в решении этой проблемы, а правильное и своевременное лечение позволяет женщинам с ВИЧ рожать здоровых детей. Иногда отказ от лечения происходит под влиянием мужей или даже медицинских работников.

— У нас на сопровождении в Тольятти была женщина, у которой родился ВИЧ-положительный ребёнок, хотя она вроде бы принимала препараты. Не знаю, как она это делала, действительно ли пила таблетки, но в итоге она полностью разочаровалась и ушла в ВИЧ-диссиденты, — говорит Елена Титина, руководитель самарского благотворительного фонда "Вектор жизни". — Когда она была беременна во второй раз, то ей на участке попался педиатр из ВИЧ-отрицателей. Второй ребёнок родился здоровым, но врач убедил её не отказываться от кормления грудью, в результате она заразила дочку через материнское молоко. Только после того, как эту женщину ограничили в родительских правах, она начала искать информацию и вышла на нас. Мы с ней очень долго работали. Сейчас женщина сама на терапии, даёт таблетки детям. Теперь мы боремся за то, чтобы её не лишали детей, ведь в остальном она хорошая и заботливая мать.

По словам эксперта, интернет давно уже стал рассадником идей ВИЧ-диссидентов, и когда люди ещё совсем недавно начинали искать информацию о ВИЧ в сети, то первыми выскакивали именно диссидентские сайты. Сейчас у фонда "Вектор жизни" есть информация с одного из сайтов ВИЧ-отрицателей о том, что в Самаре женщина не даёт терапию своей внучке-подростку.

— Планируем через работников СПИД-центра передать эти сведения, чтобы они присмотрелись к этой семье, — рассказала Титина "Idel.Реалии". — Возможно, если новая инициатива Минздрава будет реализована, меньше людей попадут в эту ловушку. Это мера правильная, мы давно призывали к этому. Всё больше беременных попадаются в сети ВИЧ-отрицателей, а это же угроза детям, которые не могут сами за себя постоять. На войне все способы хороши.

Руководитель фонда помощи детям, женщинам и молодёжи с ВИЧ Светлана Изамбаева рассказывает, что и в Татарстане достаточно часто женщины с детьми пишут отказы от лечения. В Казани ей известно как минимум о двух таких женщинах и ещё несколько случаев — в Альметьевском районе.

— Я пытаюсь установить контакт с этими женщинами. Одна из них рассказала, например, что 15 лет назад, когда она узнала о своём диагнозе, к ней отнеслись очень плохо, как к изгою, хотя она никогда не употребляла наркотики и не относилась к какой-то уязвимой группе. Сейчас она не верит в ВИЧ, говорит, как и многие из ВИЧ-отрицателей, что "возможно вирус где-то и есть, но у меня его точно нет", — рассказала Изамбаева в интервью "Idel.Реалии".

Наталья Налимова выросла, живет и работает в Молдове, но ей запрещен въезд на территорию Российской Федерации. Не потому что она представляет одну из террористических организаций, и не потому что она совершила умышленное преступление. Все намного банальнее. Причина — ВИЧ-инфекция. Когда-то Наталья жила, работала, была замужем и родила ребенка в России, но однажды она получила письмо от Управления федеральной миграционной службы, который обязывал ее покинуть страну в течение 10 рабочих дней, сроком на 1 год. Позже Роспотребнадзор запретил въезд на территорию Российской Федерации бессрочно.
Сейчас Наталья Налимова готова оспорить решение Роспотребнадзора в суде. Как она пришла к такому решению и с чего все начиналось, читайте в интервью с ней.

Наташа, ты родилась и выросла в Молдове, но достаточно долгое время прожила в Санкт-Петербурге. Расскажи, пожалуйста, когда ты переехала в Питер.

В Петербург я приехала сразу после окончания университета, в 2001 году. Мне был 21 год, я была молода, мне хотелось чего-то нового. В Питере у меня живут родные: сестра и тетя. Я устроилась на работу, в издательство.

Ты вышла замуж уже в Петербурге?

Да. Мы с Костей познакомились на работе — мы вместе работали в издательстве. Он из Выборгского района, но приехал в Питер, как и я. Года три или четыре мы встречались, потом решили пожениться, это был 2005 год. Я забеременела. Когда проходила все анализы во время беременности, я была здорова, а сразу после родов у меня поднялась температура под 40, взяли еще раз тест на ВИЧ, и получили положительный ответ. Муж признался, что он был инфицирован и знал о своем ВИЧ-статусе с 18 лет, но не говорил мне об этом, потому что боялся.

В это время я должна была подавать документы на временное проживание в России. Честно скажу, я четко понимала, что раз мне поставили такой диагноз, то гражданство я не получу, даже не смотря на то, что мы в браке и у нас есть ребенок. Но я все равно пошла в миграционную службу подавать документы, и честно рассказала девушке, которая принимала документы, о своей проблеме. Она прямо мне сказала, что не рекомендовала бы подавать правильную справку, потому что шансов получить разрешение на временное проживание у меня не будет, даже если я состою в браке.

Я послушала эту девушку, пошла и купила справку в клинике на Литейном проспекте, в которой было написано, что ВИЧ у меня не выявлен. Это стоило мне около 100 евро. И хотя у меня уже была справка на руках, в которой написано, что я здорова, мне все равно было страшно.

Я пришла в миграционную службу, со всеми документами и этой липовой справкой, но попала не к той девушке, которая меня первый раз консультировала, а к другой. Я сильно тряслась… Но мне дали разрешение на временное проживание, на три года. По закону надо прожить три года, потом подать документы на вид на жительство, прожить еще пять лет, и только потом ты получаешь гражданство.

К концу срока моего временного проживания, весной 2010 года, умирает Костя. У меня остается два-три месяца до подачи документов на вид на жительство. Ситуация в Петербурге на тот момент поменялась коренным образом – достать липовую справку уже было невозможно. В Управлении федеральной миграционной службы (УФМС) принимали только справки из больницы Боткина. Это особый бланк, особая печать. Все, шансов не было.

Что ты делала дальше?

Н.: Моя родная сестра предложила сдать кровь за меня. Мы с ней похожи, но не так чтобы сильно, хотя обе брюнетки. Сперва я согласилась, но в последний момент я решила идти сама. Во-первых, мне самой хотелось еще раз пересдать кровь, потому что мне на тот момент не верилось, что у меня ВИЧ – я после роддома никуда больше не обращалась. Во-вторых, я не хотела накликать неприятностей на сестру, если каким-то образом наш обман раскроется. Она гражданка России, замужем, у нее двое детей, нормальная жизнь – зачем ей проблемы?

Я сдала кровь. Конечно же, я получила положительный результат. Я пошла в УФМС — с этой справкой и со справкой о смерти мужа. Подала документы, в августе. Их приняли, но я потом получила отказ. Мне так странно ответили – типа я опоздала, и они не могут их рассматривать.

Я сделала себе какую-то регистрацию, потому что я работала в Петербурге, дочка ходила там в детский сад. Жилье я снимала, мне надо было работать, обеспечивать нам с дочкой жизнь. И вот в январе на адрес моей свекрови, по месту моей прописки пришло письмо. В нем говорилось, что я обязана покинуть территорию РФ в течении 10 рабочих дней, и обратно въехать в РФ я смогу не раньше, чем через год. Если я этого не сделаю, то я буду депортирована под конвоем. Меня также оповещали, что я не могу подавать документы заново на получение российского гражданства, в том числе по факту замужества за гражданином России, потому что мы не прожили 5 лет в браке. Ирония судьбы, но мы с ним не дожили до 5ти летия нашей свадьбы полгода.

Собрав вещи, которые могла спаковать в чемодан, я уехала в свой поселок в Приднестровье. Я очень сильно плакала, ведь я прожила в Петербурге 12 лет, у меня там было все. Я не говорю сейчас о недвижимости – ее у меня не было – но там была моя жизнь: работа, детский сад моей дочки, родные. И вот я вернулась обратно, в свою деревню, к родителям. Уехала в 21, вернулась в 33. Я не знала что делать, я выпала из жизни в Молдавии на 12 лет! Меня никто не знает, работы по моей специальности нет, ничего нет!… Единственное – это есть куда приехать. У меня была дикая депрессия, месяца два. Я не знала за что хвататься, что делать. У меня была пенсия на ребенка по утере кормильца, около 200 долларов. На эти деньги мы с дочкой первое время как-то жили. Потом я взяла себя в руки.

Наташа, как ты узнала, что тебя не пускают в Россию? Ведь ты только что рассказывала, что ты после запрета без проблем приезжала, даже на несколько месяцев.

Я обратилась в посольство РФ в Молдове, мне ответили, что нужно делать запрос по месту. Этот запрос сделала моя родная сестра. Через два-три месяца пришел ответ от Роспотребнадзора, что в связи с моим заболеванием мое пребывание в стране нежелательно и что я не имею права там находится.

Я уже здесь работала, в Молдове, но мне было очень обидно за эту ситуацию. Я понимаю что мы у них все безликие. Они не знают нас лично, мы у них идем только как имя, фамилия и диагноз, а кто человек на самом деле, чем занимается, какая у него жизнь — может в этот момент убиваете вы его, а не ВИЧ, своим решением. Мне было обидно.

Когда я еще работала в организации “Здоровое будущее”, у нас была юрист Жанна. Я сказала ей: “Жанна, можно это решение как-то опротестовать, или подать в суд?”. У меня в голове крутилась одна только мысль: “Все, никогда не поеду туда, не увижу тетю свою, не приду на могилу мужа, не смогу приехать к сестре и просто пройтись по Невскому проспекту”. Мне на надо там работать. Но вот так ограничить мое желание даже путешествия какого-то… Я бы согласилась, если бы они мне написали, что я не имею права работать, но приезжать и проживать… Мне Жанна тогда ответила, что я могу подать в Европейский суд по правам человека, и мы, скорее всего, его выиграем, но это не будет иметь никакого значения для России. И я тогда сказала “Да пошли они в ж*пу, нет так нет”. Я переживала, как дочка с бабушкой будет видеться, но потом я узнала, что можно сделать доверенность на Аэрофлот, и можно таким образом отправлять ее к бабушке, она ее там встретит.

В сентябре этого года мне нужно было лететь в Казахстан, с пересадкой в Москве, и я дико переживала за этот момент. На сайте УФМС можно посмотреть, разрешен или нет вам въезд в Российскую Федерацию. Я вбила свои данные, и мне выдало, что они не видят препятствий для въезда. Но запрет мне давал Роспотребнадзор, а не УФМС. В общем, я долетела в Казахстан без проблем. Возможно, мне в аэропорту Москвы ничего не сказали, потому что я находилась в транзитной зоне.

Ты в 2015 году отказалась оспорить решение Роспотребнадзора, а сейчас ты все-таки готова отстаивать свои права. Что изменилось?

Тогда, поговорив с Жанной, которая сказала что даже выиграв суд, его решение ничего не изменит, я подумала что я не готова пройти весь путь и остаться без результата. Сейчас девочки из Евразийской Женской Сети по СПИДу готовы меня поддержать, и есть юрист, готовый мне помочь. Я абсолютно ничего не теряю. Огласки я не боюсь уже давным-давно что будет раскрыт мой ВИЧ-статус. А если в будущем это поможет еще кому-то из ребят, то это вообще замечательно!

Наташа, спасибо за твою смелость и за открытость в интервью. Я искренне желаю тебе чтобы ты вышла победительницей из этой ситуации. Удачи!

Разговор записала Алина Ярославская, Евразийская Женская Сеть по СПИДу

Поделиться сообщением в

Внешние ссылки откроются в отдельном окне

Внешние ссылки откроются в отдельном окне

Президент России Владимир Путин подписал закон, который позволит людям с ВИЧ-инфекцией и вирусом гепатита С усыновлять детей. Правда, речь идет только о тех случаях, когда ребенок уже проживает в семье.

Документ о внесении соответствующих изменений в Семейный кодекс опубликован на официальном портале правовой информации.

Он позволит судам выносить решения в пользу людей с ВИЧ (и другими заболеваниями из утвержденного правительством перечня), если "лицо, желающее усыновить ребенка, проживает с ним в силу уже сложившихся семейных отношений, с учетом интересов усыновляемого ребенка и заслуживающих внимания обстоятельств".

Как принимался закон

Проект закона был внесен в Госдуму в конце 2018 года. Он был разработан правительством после того, как Конституционный суд России в июне 2018 года признал незаконной норму, запрещающую людям с ВИЧ и гепатитом C усыновлять детей.

Поводом к вынесению такого решения стала жалоба семейной пары из Подмосковья, которой отказывали в усыновлении ребенка из-за наличия ВИЧ у супруги. Женщина заразилась в больнице, куда попала после выкидыша в 2012 году (с тех пор она проходила антиретровирусную терапию).

Биологическим отцом ребенка, которого она хотела усыновить, стал ее муж, а матерью - сестра, зачавшая с помощью искусственного оплодотворения.

Хотя ребенок с рождения жил в семье заявительницы, а его биологическая мать отказалась от родительских прав, паре не разрешали его усыновить.

Почему ВИЧ - основание для отказа

Действующее законодательство не запрещает напрямую людям с ВИЧ усыновлять или брать под опеку детей.

Однако запрет фактически распространяется на них на основании наличия "инфекционного заболевания до прекращения диспансерного наблюдения в связи со стойкой ремиссией".

Несмотря на то, что современные лекарства позволяют снизить вирусную нагрузку и ретровирус не передается в быту, ВИЧ пока остается неизлечимым заболеванием, поэтому прекратить медицинское наблюдение при его наличии нельзя.

В 2014 году фактический запрет на усыновление детей людьми, живущими с ВИЧ, подтвердил Верховный суд России. Суд согласился с мнением специалиста минздрава, заявившего, что никто не может предсказать, как будет мутировать вирус, и если заболевший родитель из-за него ослабнет, то о ребенке будет некому позаботиться.

Что решил КС

21 июня 2018 года Конституционный суд России признал запрет людям с ВИЧ усыновлять детей не соответствующим основному закону страны.

Суд счел, что при решении вопросов усыновления "подлежат учету и требования международно-правовых актов", в которых говорится, что главным соображением при усыновлении или опеке должны являться "наилучшее обеспечение интересов ребенка и его потребность в любви".

В постановлении суда также сказано, что "мировым сообществом признано, что наличие у лица ВИЧ-инфекции не должно рассматриваться в качестве создающего угрозу для здоровья населения".

Отказы в усыновлении на основании одного только факта наличия ВИЧ-инфекции или гепатита С без учета "всех заслуживающих внимания обстоятельств" нарушают предписания Конституции и международно-правовых актов о правах ребенка, постановили судьи.

13 февраля 2019 на основании этого решения Балашихинский городской суд разрешил паре из Подмосковья усыновить ребенка, которого родила сестра ВИЧ-положительной супруги.

Ситуация с ВИЧ в России

20 мая в Роспотребнадзоре сообщили, что на конец 2018 года в России зарегистрировано более 1 миллиона граждан с ВИЧ. При этом, по данным Минздрава, число людей с ВИЧ составляет около 896 тысяч.

В 2018 году, по данным Роспотребнадзора, от вируса умерли 36,8 тысячи россиян. Всего, с 1987 года, когда на территории России был выявлен первый случай заражения ВИЧ, от последствий вируса, по оценкам ведомства, скончались 318 тысяч человек.

Наибольший уровень смертности от вируса иммунодефицита человека в 2018 году был в Кемеровской, Иркутской и Свердловской областях, сообщало РБК на основе информации, полученной из территориальных органов статистики.

Основной причиной смерти ВИЧ-инфицированных, по данным Роспотребнадзора, становится туберкулез.

В феврале ведомство сообщило, что в 2018 году число заразившихся ВИЧ снизилось впервые за шесть лет и составило 86,5 тысяч человек. Однако, как говорил заведующий отделом по профилактике и борьбе со СПИДом Центрального НИИ эпидемиологии Роспотребнадзора Вадим Покровский, это снижение можно считать статистической погрешностью.

Осенью 2018 года Европейский центр профилактики и контроля заболеваний и Европейское бюро Всемирной организации здравоохранения назвали Россию лидером по темпам распространения ВИЧ в Европе.