Вич будет в прошлом

Елена Волчкова: Думаю, что с ВИЧ-инфекцией через 5–10 лет проблема будет решена кардинально. Тут показателен пример вирусного гепатита С. Его научились лечить полностью.

Однако надо понимать, что ликвидировать инфекцию до полного исчезновения невозможно. У нас есть единственный пример, когда это удалось, — натуральная оспа.

Есть три фактора, которые могут привести к ликвидации вируса: строгий контроль над ситуацией, ранний доступ к терапии и профилактика. Но полностью победить ретровирусы (а ВИЧ относится к этой категории) и решить все проблемы с инфекционной заболеваемостью вряд ли возможно. Экологическая ниша побежденного будет тут же занята. Неизвестно чем, но это неизбежно.

Галина Позмогова: Успехи последних лет, особенно в области создания и использования химиотерапевтических препаратов, уже превратили ВИЧ-инфицирование из приговора в образ жизни. Да, сегодня этот образ жизни связан с физическими, моральными, иногда с материальными проблемами. Необходимо использовать комплексный подход: усилия общества, усилия самого больного в первую очередь.

Как можно вылечить больного, который не обращается за лечением? Мне хочется надеяться, что в решении этой проблемы будет играть существенную роль создание химиотерапевтических препаратов нового поколения. Они должны быть эффективными, менее травматичными при использовании, обладать меньшими побочными эффектами. Люди будут жить, несмотря на то что они будут носителями вируса. Это будет просто вариант образа жизни, как люди существуют с диабетом. Я совершенно согласна, что уничтожить вирус как факт будет невозможно.

Даниил Огурцов: Уже сейчас существуют и доступны методы терапии, позволяющие контролировать влияние ВИЧ-инфекции на продолжительность и качество жизни. В последние годы интенсивно растет база знаний о биологических свойствах ВИЧ и его взаимодействии с организмом. На основе этого уточняются закономерности подбора оптимальных противовирусных препаратов в зависимости от клинической ситуации, совершенствуются методы адресной доставки лекарственных средств. На мой взгляд, дальнейшее развитие методов лечения и профилактики на основе этих данных может оказать существенный социально-экономический эффект уже в ближайшие годы.

Перспективы создания российского препарата против ВИЧ

Елена Волчкова: Трудно сказать. Значимых успехов по созданию вакцины пока нет. Достижимая сегодня эффективность таких препаратов — 50%, а для инфекционных заболеваний это ничто.

Сергей Крынский: Согласен с предыдущим комментарием. К сожалению, не все способы вакцинации против ВИЧ показывают эффективность даже на ранних стадиях клинических испытаний. Антитела, которые естественным образом образуются у зараженных, обычно не обладают защитным действием.

Создание вакцины против ВИЧ — достаточно сложная задача. Пока непонятно, кто сумеет первым достичь успеха в этой области.

Елена Волчкова: Классическая вакцина делается так: есть поверхностный антиген, белок, его вводят в организм. Причем нет генома вируса — только поверхностный белок. К нему вырабатываются антитела. Когда вирус входит в организм, их встречают антитела, которые не дают вирусу размножиться.

Но ВИЧ очень изменчив. Поэтому нельзя найти стабильную структуру. Классический вариант здесь не подходит. Вы правы совершенно: нужен большой генетический прорыв, которого пока нет, к сожалению.

Галина Позмогова: Путь от разработки биологически активного вещества до создания лекарственных форм, а тем более до использования в медицинской практике чрезвычайно долог, требует огромных вложений и институциональной организации, в которой было бы понятно, каким образом новое лекарство пройдет эти стадии. Может быть, я пессимист, но мне кажется, что в нашей стране эти условия не созданы. Государство, которое раньше этим занималось, самоустранилось от этих вопросов. У нас нет организации, которая могла бы конкурировать с крупными фармкомпаниями, имеющими огромный опыт и значительные ресурсы. В результате мы должны закупать чрезвычайно дорогостоящие лекарства, а прибыль от них увеличивает преимущество этих компаний.

С моей точки зрения, это грустно, потому что это поле, где мы еще остаемся полноценными игроками. Мы можем предложить стратегию поиска и создания новых лекарств.

Руслан Дмитриев: Что касается лекарственных средств, у нас был недавно очень интересный семинар, посвященный абортам. У нас в России не производятся лекарственные препараты, которые позволяют предотвратить беременность. У нас есть резинотехническое изделие № 2 — и всё.

Может быть, с препаратами от ВИЧ-инфекции дело обстоит лучше, но в случае с препаратами для предотвращения беременности — никто в это не вкладывается.

Лекарство от СПИДа вместо полета на Марс

Елена Волчкова: В вопросе борьбы с ВИЧ каждая страна развивается в своем направлении. Поделить этот пирог очень сложно. Могут быть параллельные исследования в разных странах, как это часто бывает в науке.

Галина Позмогова: Российские патенты действуют только на территории РФ. Для остального мира мы сейчас являемся просто дармовыми донорами специалистов и идей.

С моей точки зрения, только государство в состоянии организовать результативные проекты такого масштаба.

Елена Волчкова: В мире строится по-другому вся фармструктура. Есть фирмы, которые просто ищут активные молекулы. Они занимаются только этим. Потом, когда молекула найдена, богатая компания ее выкупает. Есть масса фирм, которые поставляют великолепные лекарства. Они ничего не сделали — они только выкупили патент у разработчиков. Больше ничего.

Сергей Крынский: Есть небольшое количество людей — так называемые элитные контроллеры, у которых даже без лечения не определяется РНК вируса в крови. Не до конца понятны причины столь высокой устойчивости к инфекции, но таких людей очень мало. Изучаются иммунологические механизмы этого феномена, выявлена связь с содержанием и функцией иммунных клеток (лимфоцитов) в слизистых оболочках пищеварительного тракта. При ВИЧ-инфекции происходит патологическая активация кишечной микрофлоры, которая может вызывать воспаление и оппортунистические инфекции. Возможно, что люди, у которых сильный иммунитет слизистых, могут лучше бороться с вирусом. Это одна из гипотез.

Елена Волчкова: Есть лица, генетически невосприимчивые к ВИЧ. Даже существует теория, что якобы белые изобрели этот вирус, чтобы африканцев убить. Хотя впервые эта мутация была выявлена у проституток Танзании. Всё человечество не вымрет, потому что есть люди, невосприимчивые к ВИЧ.

Руслан Дмитриев: В основном это белое население северных регионов.

Елена Волчкова: Есть такие данные по Скандинавии. Они уже посчитали — это приблизительно 5% жителей.

Руслан Дмитриев: У нас это поморы в Архангельской области. Не все, конечно. Но у них, как и у многих народов Севера, — повышенная, по сравнению с другими нациями, доля населения, имеющая иммунитет к этому вирусу.

Елена Волчкова: Может быть, это не мутация, что-то произошло в самом начале разделения на расы. Отсутствует фермент, который позволяет вирусу окончательно привязаться и проникнуть в клетку.

Елена Волчкова: При этом вирус 7-го типа достаточно опасен для человека. С ним ассоциируются очень неприятные состояния — депрессия, поражение центральной нервной системы. Это лишний раз говорит о том, что ниша никогда не будет пустой.

Галина Позмогова: В настоящее время ведется активный поиск перспективных антивирусных препаратов. Интересно, что подход, который разрабатывается в нашей лаборатории, оказался усиленным вариантом природных механизмов, что поддерживает надежду на его успешность.

Раннее выявление ВИЧ-инфекции

Руслан Дмитриев: Есть еще 18 мая (День памяти жертв СПИДа). В этот день мы вспоминаем жертв.

Галина Позмогова: Конечно, нужна постоянно действующая программа и постоянное финансирование, а не один-два дня в год.

Елена Волчкова: В конце прошлого года была предложена государственная стратегия, три основных направления разработаны. Стратегия принята, деньги выделены. Посмотрим, какие будут результаты через год.

Основным направлением хотят сделать обследование населения. В Америке большой процент заболевших впервые попадает в поле зрения врачей через семь лет после инфицирования. Это очень большой срок — представляете, сколько людей можно заразить?

Выявлять нужно вовремя, чтобы люди знали, что они инфицированы, и обращались хотя бы за теми препаратами, которые сейчас есть. У нас ситуация достаточно хорошая, есть уже препараты последнего поколения с минимумом побочных эффектов. Сейчас переходят к тому, чтобы в одной таблетке было всё. Тогда потребуется принимать в день не 5–10 таблеток, а одну. Речь идет о том, что появятся препараты пролонгированного действия — прием один раз в неделю.

Сергей Крынский: Согласен, в современных условиях профилактике и раннему выявлению ВИЧ-инфекции принадлежит во многом определяющая роль. Раннее начало терапии важно как для предотвращения распространения инфекции (пока человек получает терапию, он фактически не может являться источником заражения), так и для оптимального эффекта от терапии. Нужно максимально подавить размножение вируса, когда он еще не успел вызвать тяжелое повреждение иммунной системы.

До каких пор эпидемия ВИЧ в России будет только усиливаться: эксперт

Отсчетная точка ВИЧ в России — 1987 год, когда у нас был зафиксирован первый человек с ВИЧ-инфекцией. Исследование, которое я проводил, выявило, что от него по цепочке заразилось еще 25 человек. Тогда стало ясно, что эпидемия началась и в нашей стране. Выделяют три стадии эпидемии.

Первая стадия — это случаи 1987 года, которые были связаны с заражением за рубежом. Человек, которого мы выявили с ВИЧ-инфекцией самым первым, заразился в Африке.
Вторая стадия — когда заражено более 5% людей, которые наиболее подвержены заражению ВИЧ (наркопотребители и мужчины, которые практикуют секс с другими мужчинами).
Третья стадия — когда выявляется более 1% инфицированных ВИЧ беременных за год.

У нас такой показатель, к сожалению, наблюдается больше чем в 15 регионах, то есть это концентрированная, генерализированная эпидемия. Больше половины новых случаев связаны с половым контактом между мужчиной и женщиной. Эпидемия перекидывается из групп риска в основное население. Получилось, что в возрастной группе 30–40 лет уже 4% мужчин и 3% женщин инфицированы ВИЧ. Это очень высокий показатель.

В России идет активное тестирование населения на ВИЧ. Некоторые группы рекомендуется исследовать на инфекцию отдельно: это люди с симптомами, похожими на ВИЧ; беременные женщины; доноры крови; страдающие заболеваниями, передающимися половым путем; а также заключенные.

Для нас важно, что, и по данным Минздрава, и по данным Роспотребнадзора, эпидемия разрастается. У нас около 100 тысяч новых случаев в прошлом году.

Существуют разные способы подсчета людей, у которых инфекция есть, но она еще не диагностирована. Но все оценки примерно к тому, что надо еще 300 тысяч зараженных добавить к тому миллиону, который зарегистрирован Роспотребнадзором. По всей России общие принципы замера. Самая высокая заболеваемость в Поволжье, Сибири и на Урале, потому что там преобладает городское население, а ВИЧ больше болезнь городов. Хотя, на удивление, у нас в стране довольно много инфекции и среди жителей сельских регионов. Но я это объясняю тем, что в российских селах вообще никакой профилактики не проводится.

Предполагается, что если 90% заболевших будут получать лекарство, то эпидемия остановится. Но последние данные говорят, что это не так.

Американцы потратили в Африке около 200 млн долларов на исследования, которые проверяют, насколько охват лечения влияет на уровень распространения ВИЧ. В марте опубликовали данные, что распространение снижается, но не более чем на 30%, и этого недостаточно, чтобы остановить эпидемию. Нужны другие методы профилактики, разные меры для разных групп населения.

Для гетеросексуалов работает ограничение полового пути передачи: внимательный подбор партнеров, презервативы не только при случайных связях. Это основная установка на данный момент, поскольку вакцины не существует.

Для наркопотребителей наиболее эффективны программы по уменьшению вреда от наркотиков. Вылечить от зависимости трудно, поэтому в Европе идут программы по уменьшению вреда от наркотиков. В частности, учат, как вводить наркотики менее опасно в плане заражения. Есть специальные программы — та же заместительная терапия, когда государство раздает наркотики потребителям в виде таблеток или сиропа. Люди каждое утро приходят [за дозой], и после этого у них нет необходимости кого-то грабить, искать деньги, и какое-то время нет зависимости.

У нас это осуждают, потому что нельзя заменять один наркотик другим, и я с этим согласен, но в плане борьбы с ВИЧ это очень эффективно.

Они не колются — а значит, и не распространяют болезнь. В России эпидемия среди наркозависимых практически неконтролируема, в некоторых регионах уже больше 50% из них инфицированы. Такая же ситуация была в Испании, но они ввели заместительную терапию, и 80% новых случаев заражения превратились в 5–6%. У нас по-прежнему больше противников такой методики, и можно только догадываться, почему они против.

Почему это важно

МОСКВА, 13 мая. /ТАСС/. Число зарегистрированных случаев вируса иммунодефицита человека (ВИЧ) в России по данным на конец 2018 года превысило 896 тыс., говорится в сообщении, распространенном пресс-службой Минздрава.

Ранее в министерстве в ответ на запрос ТАСС сообщили, что по данным федерального регистра лиц, инфицированных вирусом иммунодефицита человека на 1 января 2019 года под диспансерным наблюдением состояло чуть более 715 тыс. россиян.

"Число новых случаев ВИЧ-инфекции в стране снижается. Согласно данным государственной статистики 2018 года в Российской Федерации общее число зарегистрированных случаев ВИЧ-инфекции составило 896 075", - говорится в сообщении.

В Минздраве добавили, что в 2018 году обследование на ВИЧ-инфекцию прошли 37,9 млн человек или 25,8% россиян от общего числа населения страны. В прошлом году этот показатель составлял чуть более 33,8 млн человек или 23% соответственно. "Количество обследованных ежегодно увеличивается. тогда как число новых случаев ВИЧ-инфекции в стране снижается", - добавили в министерстве.

Осенью 2016 года премьер-министр Дмитрий Медведев утвердил государственную стратегию противодействия распространению ВИЧ-инфекции в России на период до 2020 года и дальнейшую перспективу. План реализации этой стратегии, разработанный Минздравом, предполагает изменение устаревших нормативных и правовых актов, в том числе регламентирующих вопросы предупреждения распространения ВИЧ и эпидемиологический контроль за распространением заболевания. Кроме того, ежегодно Минздрав проводит федеральные акции по информированию населения в наиболее пораженных этой инфекцией регионах страны и организует добровольное бесплатное тестирование на ВИЧ-инфекцию, включая выезд мобильных пунктов тестирования.

Одной из масштабных государственных кампаний по вопросам профилактики инфекции и информировании населения о путях передачи и мерах профилактики ВИЧ является Всероссийская акция "Стоп ВИЧ/СПИД".

Акция "Стоп ВИЧ/СПИД"

В этом году шестая Всероссийская акция "Стоп ВИЧ/СПИД" при поддержке Минздрава пройдет с 14 по 19 мая. Мероприятия в рамках акции будут проводиться по трем направлениям: "Неделя знаний о ВИЧ", "Неделя тестирования на ВИЧ" и "Неделя активных действий против ВИЧ", сообщается на официальном сайте акции.

Акцию "Стоп ВИЧ/СПИД" проводит Фонд социально-культурных инициатив при содействии федеральных министерств и ведомств, Русской православной церкви и ряда других организаций. Первая акция стартовала в мае 2016 года, в ней приняли участие более 500 тыс. студентов. Тогда, по результатам открытого студенческого форума, была принята специальная декларация по активной борьбе с болезнью среди молодежи.

Стартует акция 14 мая со Дня единых действий против ВИЧ. В связи с тем, что в 2018 году более 70% вновь выявленных случаев инфекции пришлось на возрастную группу от 25 до 44 лет, на крупных предприятиях городов России запланировано проведение тестирования на ВИЧ в трудовых коллективах. 15 мая в Хабаровске пройдет научно-практическая конференция с международным участием "Дальний Восток без СПИДа", в рамках которой будет уделено особое внимание региональным практикам профилактической работы с различными группами населения.

16 мая на площадке Московского государственного технологического университета "Станкин" состоится традиционный Всероссийский открытый студенческих форум "Остановим СПИД вместе". В этот же день стартует акция "Тест на ВИЧ: Экспедиция", которая с июня по ноябрь 2019 года проследует с юга на север Российской Федерации и охватит 180 городов 40 регионов. В ходе акции для населения этих регионов будет организовано бесплатное тестирование на ВИЧ-мобильных пунктах на базе автомобилей ГАЗ. В рамках акции в федеральных вузах и медицинских учреждениях страны также пройдут различные обучающие семинары, психологические тренинги, анонимные тестирования на ВИЧ, студенческие флешмобы и другие мероприятия, в том числе спортивные.

"Важно отметить, что с каждым годом акция вызывает все более широкий общественный резонанс. По данным Министерства здравоохранения Российской Федерации, благодаря широкому распространению информации ежегодно более 34 млн россиян проходят тестирование на ВИЧ, а уровень информированности населения в период проведения мероприятий акции доходит до 80%", - резюмировала Медведева.

Немного статистики

С 2017 года Минздрав РФ ведет Федеральный регистр лиц, инфицированных вирусом иммунодефицита человека. По данным министра здравоохранения Вероники Скворцовой, благодаря принятым мерам почти полностью прекращен "вертикальный путь" передачи инфекции: 98,5% детей ВИЧ-инфицированных матерей рождаются здоровыми.

Скворцова подчеркнула, что на протяжении последних трех лет в России зафиксировано отсутствие прироста новых случаев инфекции у взрослых. "Количество новых случаев инфекции не прирастает и сохраняется на уровне 86 тыс. К стабилизации привело значительное увеличение охвата населения бесплатным тестированием на ВИЧ, а инфицированных пациентов - лечением", - уточнили в Минздраве на запрос ТАСС.

На сегодняшний день основной задачей является достижение цели устойчивого развития ООН по ВИЧ по принципу 90-90-90, отметили в Минздраве. Согласно данной формуле, к 2020 году 90% людей с инфекцией должны знать свой ВИЧ-статус, 90% - получать терапию и 90% - иметь неопределяемый уровень вируса в крови соответственно. "Выход на плато" по числу новых случаев ВИЧ-инфекции позволяет прогнозировать возможность снижения заболеваемости при условии расширения охвата лечением до 75% уже в этом году", - добавила Скворцова.

ВИЧ/СПИД

Вирус иммунодефицита человека поражает иммунную систему и ослабляет защиту организма человека от широкого ряда инфекций и болезней, в том числе некоторых типов рака. У ВИЧ-инфицированных постепенно развивается иммунодефицит. Инфекция может передаваться при незащищенном сексуальном контакте, переливании зараженной крови, совместном использовании зараженных игл, шприцев или других острых инструментов, а также от матери ребенку во время беременности, родов и грудного вскармливания.

Последней стадией заболевания, развивающегося при инфицировании вирусом, является СПИД (синдром приобретенного иммунодефицита), когда организм человека теряет возможность защищаться от инфекций и опухолей. СПИД может развиться через 2-15 лет после инфицирования.

Лекарства, излечивающего от ВИЧ-инфекции, нет. Однако благодаря лечению антиретровирусными препаратами вирус можно контролировать, предотвращать его передачу и ослаблять разрушительное действие на организм. Тем самым облегчается и продлевается жизнь зараженных инфекцией.

По инициативе Всемирной организации здравоохранения ежегодно в третье воскресенье мая отмечается Всемирный день памяти жертв СПИДа. В этом году он приходится на 20 мая. В этот день люди, желающие почтить память погибших от СПИДа, прикалывают к одежде красную ленточку - символ борьбы с болезнью, придуманный американским художником Фрэнком Муром в 1991 году.

В этом году от СПИДа в России умрет больше 20 тысяч человек, это на 7% больше, чем в 2016-м, а эпидемия продолжит свое распространение, считают специалисты. Из 900 тысяч ВИЧ-инфицированных в стране необходимое им лечение в лучшем случае получает лишь каждый третий, притом что только в прошлом году число заразившихся увеличилось на 100 тысяч и на их лечение деньги в федеральный и региональные бюджеты даже не были заложены. Всего в России на борьбу с ВИЧ/СПИДом выделяется 17,5 млрд рублей, а нужно, по мнению врачей, почти в пять раз больше, около 100 млрд рублей.

Елене – 48, но больше 40 на вид не дашь. Симпатичная, стройная, веселая. В Москве живет больше 15 лет, десять из них с диагнозом ВИЧ. Фамилию и город, откуда она родом, женщина просит не называть, поскольку о ее проблемах со здоровьем знают только самые близкие. Каждый месяц она шесть часов едет в родной город в центральной России, чтобы в своем региональном СПИД-центре получить положенные ей лекарства. Каждый раз ей приходится отпрашиваться с работы, потому что больница в выходные не работает. Недавно ее дочь вышла замуж за москвича, и новые родственники сделали ей пятилетнюю регистрацию в столице. И Лена решила, что может наконец расслабиться и получать лечение на месте.

С этого года в России появился федеральный регистр инфицированных вирусом иммунодефицита человека и лиц, больных туберкулезом. А значит, если пациент выбывает из своего региона, то его обязаны поставить на учет в другом и лечить уже по месту фактического проживания. Регистр, который придумало и ведет Министерство здравоохранения, создавали как раз для улучшения возможностей Минздрава по контролю распределения лекарств. Во всех регионах пациентов ставят на новый учет без проблем. Кроме Москвы.

– Мне позвонила главврач моего регионального СПИД-центра и сказала, что получила очень странный ответ из Москвы по моему поводу и даже не знает, как на эту отписку реагировать, – рассказывает Елена. – В нем сообщили, что могут поставить меня на учет в Москве, если родной СПИД-центр обеспечит меня годовым запасом лекарств. Мягко говоря, врачи в шоке: они больше чем на месяц препараты никогда мне не давали, потому что лекарства строгого учета и их всегда не хватает. Кроме того, нигде в законе о том, что пациент должен переводиться вместе с лекарственным обеспечением, нет ни слова. Говорится, что его должны включить в регистр и обеспечить всем на месте, и все.

Александр Ездаков из Перми, не скрывающий того, что он живет с ВИЧ-инфекцией, говорит, что знает больше десятка случаев, когда пациентов, живущих, работающих и платящих налоги в Москве, не ставят на учет в СПИД-центре и, соответственно, отказывают им в лечении. И отказывает им в этом Департамент здравоохранения Москвы, который как раз должен стоять на страже интересов пациента.

– Москва, к сожалению, это единственный регион, где не соблюдается законодательство и нарушаются права пациентов, поскольку их просто не ставят на учет. Я считаю, что это вопиющий случай: государственный орган, Департамент здравоохранения, который должен стоять на страже здравоохранения, на стороне пациентов, выступает против пациентов, – возмущается Ездаков. – Но если кто-то и может каждый месяц ездить в свой регион, то есть люди, которые жили раньше на Дальнем Востоке или в Сибири, и туда за лекарствами каждый раз не накатаешься. К тому же ездить в другой регион за необходимыми препаратами очень часто не позволяет здоровье.

Елена вспоминает, как она первый раз поехала в региональный СПИД-центр за лекарствами, от слабости она не могла даже ходить, и знакомые вели ее под руки.

– Я жила с молодым человеком, который был младше меня, сам он из Молдавии, бывший наркоман. Тогда я не обратила на это внимания, потому что жили мы очень хорошо, он не пил, не курил, был заботливым и внимательным. Сама я никогда наркотики не употребляла, училась, работала, партнеру не изменяла, о СПИДе слышала, конечно, но даже представить не могла, что это может случиться со мной, – рассказывает она. – А потом у меня ни с того ни с сего начала подниматься температура – 37,0, 37,2. Полгода организм боролся сам, я вообще раньше спортом занималась, всегда за здоровьем следила. А тут похудела с 62 до 47 при росте 1,70, я не могла есть, появились язвы по всему телу. А потом начался жуткий кашель, температура подскочила до 40, и меня на скорой забрали в больницу. Подозрение было на воспаление легких. Мест в палате не было, меня положили в коридоре, взяли анализы и сразу стали колоть тяжелые антибиотики, от которых мне становилось только хуже. На четвертый день я уже не могла встать с кровати. А потом заведующий мне сказал, что у меня обнаружили ВИЧ и он попробует устроить меня в специализированную больницу.

В больнице на Соколиной Горе Елену сразу положили в палату для самых тяжелых. На тот момент у нее было 5 иммунных клеток при норме 600–1300 (количество Т-лимфоцитов на миллилитр крови. – РС), она практически умирала. За два с половиной месяца интенсивного лечения иммунные клетки выросли до 100, и женщину выписали домой. Ее молодой человек, заразивший ее ВИЧ-инфекцией, к этому времени уже нашел другую подругу и переехал к ней.

– Я очень плохо ходила, дышала с кислородной подушкой, но меня не поставили на учет в федеральный СПИД-центр, потому что уже тогда там в приоритете были больные из дальних регионов – Сибири, Магадана, Дальнего Востока, которые сами не смогут ездить за лекарствами, поэтому мне пришлось ехать в родной город, – говорит Елена.

В прошлом году в Федеральном научно-методическом центре по профилактике и борьбе со СПИДом (Федеральный центр СПИД) получали лечение тысяча человек, в этом году планировалось взять на лечение 1200 человек. Но Минздрав не включил Федеральный центр СПИД в список получателей АРВ-препаратов (антиретровирусные. – РС) на 2017 год, поскольку центр находится в ведении Роспотребнадзора. В августе пациенты федерального СПИД-центра остались без лекарств, говорит директор центра Вадим Покровский.

– К сожалению, теперь эти граждане РФ, которые не имеют постоянной регистрации в Москве, вынуждены обращаться или в московские центры, где их не хотят ставить на учет, или в центры тех регионов, где они зарегистрированы как постоянные жители. В целом ситуация достаточно тяжелая. Потому что сейчас лучшая мировая практика – это лечить пациента сразу, как только у него была диагностирована ВИЧ-инфекция. Сейчас в живых у нас порядка 900 тысяч российских граждан, у которых точно установлена ВИЧ-инфекция, и они еще не умерли. За все время зарегистрировано больше миллиона случаев, но 250 тысяч за 30 лет наблюдений умерли. Для того чтобы никто больше не умирал, от СПИДа, по крайней мере, надо, чтобы все получали антиретровирусную терапию. Но пока бюджет позволяет взять на лечение порядка 300 тысяч человек. Поэтому берут на лечение только тех, у кого самые плохие показатели иммунитета, т. е. тех, кому по неотложным показаниям грозит развитие СПИДа. Естественно, это-то и создает главную проблему. Практически везде препараты есть только на определенное количество пациентов. А так как новые зараженные прибывают, только за прошлый год порядка 100 тысяч новых случаев заражения ВИЧ, то, естественно, возникает диспропорция между нуждающимися в лечении и запланированным бюджетом на лекарства.

– То есть те 600 тысяч ВИЧ-инфицированных, которые сейчас не получают лечение, увидят необходимую им терапию только тогда, когда им совсем будет плохо?

– Еще вопрос, будут ли тогда лекарства. Потому что в бюджете РФ не запланировано увеличение финансирования ВИЧ-инфекции до 2019 года. Мне кажется, что это большая недоработка. Надо и правительству, и Госдуме резко увеличивать соответствующий бюджет, если они не хотят, чтобы умерло еще несколько десятков тысяч человек. По данным Росстата, в прошлом году от СПИДа умерло 17,5 тысячи человек. С учетом того, что в прошлом году была прибавка больше 10% ВИЧ-инфицированных, в этом году умрут 20 тысяч человек, а может быть, и больше. Это по данным Росстата. По нашим данным, даже больше умирает. Правительство активизируется в этом плане, но пока что активизация эта происходит только на бумаге. Создана национальная государственная стратегия по борьбе с ВИЧ-инфекцией. Много там красивых слов, но нет дополнительного финансирования. Какая может быть стратегия без денег?

– Сколько нужно денег, чтобы остановить эпидемию?

– Для того чтобы остановить эпидемию, по моим подсчетам, нужно порядка 100 млрд руб. Сюда включается, конечно, не только лечение, но и профилактические мероприятия, потому что происходит слишком много случаев новых заражений. Россия, по данным UNAIDS, по СПИДу вышла на третье место по числу новых случаев после ЮАР и Нигерии. Это, конечно, недопустимо. Надо очень сильно увеличивать средства, выделяемые на профилактику, и использовать те методы, которые показали свою эффективность в Европе и развивающихся странах. Нужны специальные программы по работе и с секс-работниками, и мужчинами, которые имеют секс с мужчинами, и потребителями наркотиков. Эти программы очень хорошо в Европе показали себя.

– Понятно, что когда у всех разные стадии, то и лекарства по-разному стоят. Есть какой-то средний чек?

– Мы сейчас боремся за снижение стоимости лечения, но получается так, что дешево стоят в основном устаревшие препараты, на которые закончился патент, которые можно копировать и делать так называемые дженерики. Естественно, на какой-то период можно обходиться дешевыми препаратами, но со временем все они будут давать побочный эффект или будет развиваться устойчивость вируса. Поэтому рано или поздно придется переходить на более дорогие и современные препараты. Может быть, они к этому времени подешевеют, но проблема эта существует. Пока мы используем препараты, которые разрабатывались десятилетия назад. Их надо принимать три раза в день по 3–4 таблетки, в то время как та же Европа и США уже перешли на стандартный режим – одна таблетка в день. А в перспективе – одна таблетка или одна инъекция в месяц. Но мы пока не знаем, сколько эти препараты будут стоить и сможем ли мы обеспечить наших пациентов за счет бюджета в обозримом будущем.

Самая тяжелая ситуация с распространением ВИЧ-инфекции сложилась на Урале, в Поволжье и Сибири. По последним данным, уже больше 50% случаев заражения – это передача между мужчинами и женщинами, гетеросексуальные контакты. Количество заражений среди мужчин-гомосексуалистов в России в общей массе занимает порядка 1–2% от общего числа случаев. Но это не значит, что нет эпидемии среди мужчин-гомосексуалистов. Она тоже идет, просто их в процентном отношении намного меньше. По данным UNAIDS, 50% ВИЧ-позитивных суммарно в мире получают антиретровирусную терапию. А в России только треть, – рассказал Вадим Покровский.

"Сегодня мне не выдали один из препаратов терапии, который я раньше получала, сказали, что его нет в наличии", – говорит москвичка Валерия. "У меня не берут анализы на вирусную нагрузку", – жалуется Олеся из Калининграда. "Мне уже третий месяц дают все время разные таблетки, вот и сейчас поменяли, но дали даже не аналог. Я знаю, что так часто менять лекарства нельзя, но врачи говорят "пейте что есть". Нашла в группе взаимопомощи нужный мне препарат, хотя и просроченный", – пишет Юлия из Ростова-на-Дону. На сайте Перебои.Ру, который принадлежит движению "Пациентский контроль" (это движение людей, живущих с ВИЧ и другими социально-значимыми заболеваниями, которые пытаются силами самих пациентов обеспечить эффективный контроль предоставления полноценной медицинской помощи в регионах России. – РС), таких обращений сотни.

Елена, которую Департамент здравоохранения Москвы готов поставить на учет только с годовым запасом АРВ-препаратов, говорит, что за время лечения схему ей меняли уже четыре раза, каждый раз удешевляя лекарства.

– Если мне перестанут выдавать лекарства, я умру через полгода. Для ВИЧ-инфицированных АРВ-терапия – как инсулин для диабетиков, мы не можем без этого жить. Лекарство, которое мне нужно, стоит 47 тысяч рублей в месяц, но сама я его покупать не могу, хотя с ним я чувствовала себя идеально. Сейчас мне его не выдают, потому что, как сказали в моем СПИД-центре, заразившихся очень много, еле успевают ставить на учет, а дополнительного финансирования нет. Поэтому оставили хорошие препараты только тем, у кого критическая ситуация и инфекция может перейти в СПИД. А побочки от дешевых лекарств бывают разные. Самая страшная у меня была, когда началась липодистрофия. Ручки-ножки стали как палочки, на попе жировой прослойки вообще не осталось, зато дико вырос живот, страшное зрелище, одним словом. Три года потребовалось, чтобы мое тело вернулось в свою нормальную форму, и вы не представляете, каких усилий это стоило. От другого препарата у меня в два раза упал гемоглобин, я падала в обмороки, – говорит Елена.

Лечение ВИЧ не входит в программу ОМС и финансируется из федерального и регионального бюджета. Из федерального бюджета выделяются средства на закупку антиретровирусной терапии, а региональный бюджет содержит СПИД-центры. Конечно, основное финансовое бремя – это лекарственное обеспечение. В прошлом году Росздравнадзор активно работал по перебоям в лекарственном обеспечении в Московской области. А потом – по отказам в постановках на учет в Московском городском центре СПИД. Были проведены проверки, найдены нарушения, вынесены предписания. Предписания эти явно не были выполнены, поскольку отказы продолжались. И Росздравнадзор за невыполнение предписания наложил штраф на руководителя Департамента здравоохранения и на сам Департамент, эти штрафы они сейчас пытаются оспаривать в суде, говорит Александр Ездаков, который юридически помогает ВИЧ-инфицированным отстаивать свои права.

– Что у нас сейчас получается с лечением? – рассуждает Ездаков. – Регионы дали заявки в Минздрав на этот год и в итоге получают то количество терапии, которое доступно только для тех, кто уже стоит на учете. Еще Минздрав объявил аукционы с таким опозданием, что получился большой люфт, когда пациенты несколько месяцев не получали лечения. Раньше регионы сами закупали, исходя из бюджета, выделяемого на эти закупки. И вот на практике регион просит девять тысяч курсов лечения ВИЧ. Из девяти тысяч – шесть тысяч тем, кто уже стоит на лечении, и три тысячи, чтобы поставит на учет новых пациентов. А регион в итоге получает шесть тысяч и все! А для новых, может быть, приплюсуют что-то. Это с учетом, сколько беременных может встать на учет, поскольку их лечат в первую очередь. Вот и все. И лечение как профилактика перестает работать.

Читайте также: