Сифилис и проституция в россии

- Ольга Казимировна, уже давно говорят, что в России эпидемия сифилиса. Она продолжается?

- То, что у нас происходит эпидемия сифилиса, мы осознали в 1995-1996 годах. Пик заболеваемости по России пришелся на 1997 год: 277 человек на 100 тысяч населения, как в 20-е годы. Последние 3 года она понемногу снижается, но и сейчас показатели очень высокие - 165 на 100 тысяч. Это в полтора раза выше, чем после Великой Отечественной войны, когда тоже был подъем заболеваемости, что естественно.

- В Европе сейчас 2-4 заболевших на 100 тысяч, приблизительно как в СССР до начала эпидемии.

- Чем вы объясняете такой взрыв сифилиса в России?

- Прежде всего социальными факторами: обнищанием населения, резким расслоением на очень богатых и очень бедных. Именно обнищание привело женщин на панель. Основной мотив занятия проституцией - невозможность заработать другим способом, необходимость кормить детей. По нашим данным, среди проституток, работающих на улицах Москвы, каждая четвертая имеет детей, а каждая шестая имеет мужа, который знает, чем она занимается. Большинство из них приезжие с Украины, из Молдавии, из средней России. Большую роль в росте заболеваемости сифилисом сыграла сексуальная революция, изменение характера сексуального поведения, сексуальной техники, увеличение числа половых партнеров.

- Не совсем понятно, каким образом может повлиять на заболеваемость сексуальная техника.

- Более распространенным стал оральный секс, анальный - увеличилось число входных ворот для инфекции. Врачи не всегда учитывают это. Мы сравнивали сексуальное поведение группы больных сифилисом и группы здоровых. Если в начале 70-х годов поведение их существенно различалось, то в конце 90-х было очень сходным и по числу партнеров, и по сексуальной технике. Фактически заражение сифилисом - вопрос случая, как повезет.

- Кто больше всего подвергается риску заражения?

- В первую очередь, естественно, секс-работницы. Конечно, наркоманы, которые плохо контролируют себя и неразборчивы в многочисленных половых связях.

- Когда сифилис наиболее заразен?

- Сифилис заразен, когда есть его наружные проявления - шанкры, язвы, эрозии (ранки), высыпания, особенно на слизистых оболочках, в области гениталий. Скрытый сифилис незаразен. Бывают случаи, когда один из супругов болен сифилисом, а другой, с которым он имеет половой контакт, тем не менее здоров. Это значит, что у больного к тому времени, когда он вступил в брак, сифилис уже прошел заразную стадию (но не излечен). Что касается ребенка, зачатого такой супружеской парой, то ему сифилис передается внутриутробно, и особенно опасен в этом плане вторичный и скрытый сифилис длительностью до двух лет. Среди больных сифилисом женщин, которые обращаются к нам, довольно много беременных. Примерно 40% из них хотят сохранить беременность. Если лечение проведено в первой половине беременности, у ребенка сифилиса не будет.

- Сифилис можно вылечить?

- Если его лечат специалисты-венерологи. Вообще лечить сифилис имеют право только государственные учреждения и очень небольшое число НПО. Но находятся многие медики и организации, которые не имеют лицензии на лечение сифилиса, но за деньги берутся лечить его. Проведя курс терапии, они перестают интересоваться больным, не проводят контроль, не делают анализы, да, в сущности, и не могут этого делать, потому что не связаны с лабораториями. Пациент, немало заплатив, думает, что вылечился, а года через полтора при случайном взятии крови оказывается, что у него резко положительные реакции на сифилис. Лечиться по объявлениям, в каких-то мутных медицинских центрах опасно еще и потому, что они не знают тонкостей. На всякий случай (и чтобы взять побольше денег) больному вместо положенных двух-трех инъекций дюрантных препаратов делают десять-пятнадцать, и не раз в неделю, как полагается по инструкции, а через день, а то и каждый день. От такого лечения бывают тяжелейшие осложнения, а сифилис остается. К нам обращаются подобные больные. Если же пациент находится в заблуждении, что его вылечили, и не попадает к специалистам, у него могут развиться сифилитические поражения внутренних органов.

- Разве нельзя принять меры против тех, кто лечит, не имея на это права? Ведь больные, наверно, рассказывают, к кому ходили.

- Как раз объясняют очень туманно, да мы и не расспрашиваем. Выявлять шарлатанов не наша задача.

- Сколько стоит лечение в государственном учреждении? Или это бесплатно?

- Для жителей района лечение в диспансере бесплатное. Лечение в стационаре тоже бесплатное. Если же больной по каким-то причинам не хочет лечиться по месту жительства либо обращается в кожно-венерологический институт, то он должен платить - от 3000 до 3800 рублей. В эту сумму входят также лекарства, все анализы и наблюдение в течение года с анализами каждые три месяца.

- А заразные формы сифилиса тоже лечат амбулаторно?

- Все формы можно лечить амбулаторно. Но детей, подростков, пожилых людей с сопутствующими заболеваниями, тех, кто не переносит антибиотиков, госпитализируют.

- Если не госпитализировать больного заразным сифилисом, он не может стать источником инфекции и заразить кого-то?

- Это очень маловероятно. Как только человек узнает, что заболел, он обычно тут же отправляется на укол и уже через сутки после этого перестает быть заразным.

- Проститутка не знает, что больна, а если знает, то лечится.

- В связи с этим хочу вас спросить: как вы относитесь к легализации проституции?

- Отрицательно. У нас легализация ее приведет к ухудшению ситуации, к уходу проституции в подполье. Конечно, можно организовать публичные дома, регулярно проводить там осмотры. Но очень многие женщины не хотят получать клеймо проститутки. Они вовсе не собираются всю молодость торговать собой, надеются, пережив трудные времена, выйти замуж, завести ребенка. Немало женщин действительно уходят от этого занятия. К тому же, при легализации придется платить налог, этого тоже не захотят. И обязательно найдутся люди, которые начнут извлекать из тех же девушек дополнительную материальную выгоду. Кто-то станет еще богаче, кто-то - еще несчастней, вот и все.

- Какой же выход? Вы сами говорите, что проститутки - главная группа риска.

- Да, но с ними можно работать по-другому, без легализации. Мы этим и занимаемся с теми, кто стоит на улицах. Дело это не простое. Сначала надо войти в контакт, чтобы нам доверяли, поверили, что мы действительно озабочены только профилактикой.

- С кем же вы входите в контакт, с сутенерами?

- С главой "точки", с охраной. Обычно ходят двое врачей, мужчина и женщина, молодые. Представляются, честно объясняют свою задачу: предоставляем информацию, как защитить здоровье, раздаем презервативы. Просят разрешения пообщаться с девушками, рассказать им, где можно полечиться. Если эти врачи появляются в одних и тех же местах, их уже знают, им доверяют.

- То есть вы действуете по принципу меньшего зла?

- И по принципу уважения. Проститутки имеют свое человеческое достоинство. Не надо их унижать. У них много нужд. У них много очень страшного в жизни. Они подвергаются насилию, они каждый день могут быть убиты. В нашем институте три раза в неделю по вечерам, когда никого уже нет, проводится специальный прием для групп с рискованным сексуальным поведением: гомосексуалистов, уличных проституток, наркоманов. Приходит все больше народу. Кроме того, у нас есть телефон горячей линии.

- Но ведь это не выход. Пусть проституция существовала всегда, но то, что сейчас делается, переходит всякие границы.

- Переходит всякие границы не только проституция. Самая большая группа риска венерических заболеваний - дети и подростки. Среди девочек в возрасте до 14 лет заболеваемость сифилисом с 1990 по 1997 год поднялась в 140 раз. Сюда входит и врожденный сифилис, и бытовой, и половой, но половой составляет 62%. На самом деле бытовой - это скорее всего тоже половой - результат насилия над маленькими детьми. Сколько на самом деле насилия над детьми, особенно систематического насилия, мы никогда не узнаем. В большинстве случаев насилуют не проходящие мимо чужие дяди, а родственники, близкие друзья, отчимы и даже родные отцы. Наверно, это было и раньше, но не в такой степени. К нам приводят для обследования детей, которые обращаются в Центр психологической реабилитации. У большинства из них различные урогенитальные заболевания, в том числе и сифилис.

Чего у нас нет и что совершенно необходимо - первичная профилактика венерических заболеваний, работа со школьниками, с родителями. Существуют программы, учитывающие нашу ментальность, ориентированные на возраст, но они не используются. Только в школе можно рассказать об опасностях инфекций, передающихся половым путем, девочке, которая потом будет матерью, или девочке, которая станет проституткой, мальчику, который еще не вступил в сексуальную жизнь. В большинстве семей никаких знаний в этой сфере они не получат. Подростки - это самая обширная группа риска.

«Когда именно сознано было правительством гибельное влияние повсюдного распространения сифилиса в народе, трудно сказать,— писал доктор медицины Я. А. Чистович,— но, по сохранившимся сведениям, Екатерина II, через шесть месяцев после восшествия своего на престол, лично присутствовала в Сенате, в Москве, при докладе дела о необходимости принятия деятельных мер против дальнейшего распространения этой болезни в городах и деревнях. Вследствие этого доклада состоялся указ Сената, данный медицинской канцелярии 30 декабря 1762 года, следующего содержания:

Представила мнение об учреждении сифилитических домов на первый раз, в виде опыта, в городах московской, с.-петербургской и новгородской губерний

В Москве и Петербурге страдавших венерическими заболеваниями мужчин в середине XVIII века лечили в госпиталях. Виновницами же, их заразившими, никто не занимался.

Состоятельные жители обеих столиц, конечно же, лечились дома, а в больницу ложились москвичи и петербуржцы среднего достатка, не имевшие возможности платить огромные деньги за ежедневные визиты врача. Правда, решались лечиться в больнице самые отчаявшиеся, потому что условия в них подчас походили на наказание за грехи и не способствовали исцелению. Так, принявший в 1830 году под свое попечительство Калинкинскую больницу князь П. В. Голицын писал после ее осмотра:

Болезни здесь лечимые требуют постоянно от 18 до 24 градусов теплоты; теплота в больнице большею частию не простирается выше 11 градусов

С 1837 по 1840 год Петропавловская больница имела 35 кроватей для женщин-сифилитичек. В 1844 году по воле императора были открыты секретные отделения для сифилитичек-непроституток в Обуховской больнице, на 50 кроватей, и опять в Петропавловской — на 22 кровати. А с 1843 по 1853 год в Петербурге работала особая женская сифилитическая больница на 200 кроватей.

В 1830-е годы в деревнях вокруг Москвы и Петербурга, куда десятилетиями за плату отправлялись на вскармливание незаконнорожденные младенцы из Воспитательных домов, некоторые семейства добропорядочных крестьян оказались заражены сифилисом. Деревенское управление Петербургского дома объясняло ситуацию:

В 1836 году в ведении Санкт-Петербургского деревенского управления находилось почти 20 000 детей. Некоторые разумные помещики просто запретили своим крестьянкам зарабатывать кормиличным промыслом.

Николай I, в несколько завуалированной форме, тоже пошел на этот шаг. В его указе на имя министра императорского двора от 3 марта 1839 года было сказано:

Но механизм был запущен, и остановить его Николай I пытался всю жизнь.

Инструкция предписывала срочно обратиться к лекарю или фельдшеру, а если поездку к ним пришлось отложить, то больных следовало отделить от здоровых, не есть и не пить из одной посуды, не носить их одежды.

Самим же себя отнюдь не лечить и советов от лекарок не принимать

В Петербурге с 1843 года, а в Москве и других городах годом позже, взялись контролировать проституцию и чернорабочих, приходящих на заработки. Были созданы врачебно-полицейские комитеты, в обязанности которых входило еженедельное освидетельствование жриц любви. Венерических больных следовало отправлять на лечение в больницы. Но количество зараженных женщин оказалось в несколько раз больше количества коек в больницах, поэтому курс не излечивающего лечения того времени произвольно сокращался и многие находились в больницах не два месяца, а две недели.

В октябре 1851 года министр внутренних дел граф Л. А. Перовский, подводя итоги борьбы с распространением сифилиса, обратился к начальникам губерний:

«Чтобы во всех городах составлены были полные и верные списки публичным, т.е. обратившим распутство в промысел, женщинам. Составление списков… должно быть вменено в обязанность полиции, которая, кроме того, в случае выбытия публичной женщины из города, уведомляет о том полицейское начальство того места, куда она направляется.

Чтобы фабрики, заводы и другие многолюдные заведения имели, по возможности, своих врачей, для повременного свидетельствования рабочих мужчин, женщин же не иначе, как в случае сильных сомнений насчет их здоровья.

Все эти требования были невыполнимы: ни больниц, ни врачей в провинциальных городах, а тем более в селах, на фабриках и заводах не было. И уж совсем абсурдно выглядел приказ обследовать сельских обывателей, занимавшихся отхожими промыслами,— в некоторых губерниях они насчитывались десятками тысяч.

В Москве при конторе адресов, куда за отметкой в паспорте обязаны были обращаться все пришедшие на заработки, с августа 1844 года началось их освидетельствование, и выявленных больных отправляли в открывшееся сифилитическое отделение при больнице для чернорабочих, в котором было лишь 40 коек для мужчин и 60 коек для женщин.

«Преимущественно эта болезнь существует на Дону в виде вторичных и третичных припадков, под видом ломоты, язв, лишайной сыпи и тому подобного, происходящих от дурного лечения казаков на службе. Дурно вылеченные, они нередко передают эту болезнь своим детям…

Смертность от такого самолечения была едва ли не такой же большой, как от самой болезни. Потребовались десятилетия для того, чтобы приучить крестьян обращаться с венерическими заболеваниями в больницы. В первые годы деятельности земств, когда они с энтузиазмом взялись за устройство сельских лечебниц, многие из специализированных заведений закрылись, едва начав работать.

Врачи заговорили о том, что гуманнее и разумнее открывать сифилитические отделения при общих больницах, чтобы было не очевидно, с какой проблемой отправился крестьянин за медицинской помощью. Но больниц в дореволюционной России было преступно мало. В 1886 году при 80-миллионном населении в ведении МВД их насчитывалось 2621 с 72 748 кроватями (из них в селах — лишь 82 больницы на 872 человека); 595 больниц принадлежали другим ведомствам — это еще 30 593 кровати, и 9048 коек было в 762 земских больницах. Количество же страдающих венерическими заболеваниями приближалось к миллиону.

В 1880 году сифилитиков и венериков было зарегистрировано 256 000, в 1886 году число их дошло до 496 000, а в 1890 году до 916 000

С 1874 года в России позволили открывать частные лечебницы и амбулатории для лечения венерических заболеваний. В 1891 году в трех таких заведениях в Петербурге лечилось 2928 человек, в трех московских — 3640, в Харькове — 371 человек лежал в стационаре и 231 лечился амбулаторно.

В принятом постановлении съезд призвал правительство открыть на государственные средства в местах наибольшего распространения сифилиса дополнительные участковые больницы с сифилитическими отделениями.

Русская рулетка

Я же, идя по длинному коридору клиники, вспоминаю последнее бесплатное медучреждение подобного рода — районную женскую консультацию. Там беспрерывно гоняла серой тряпкой грязную воду уборщица, беременные выстраивались в очередь на платное УЗИ, а сотрудница регистратуры мыла в железном ведре гинекологические инструменты.

Через открытые двери кабинетов видны большие микроскопы, лаборантки в стерильных марлевых повязках возятся с чем-то стеклянным. . А вот и девочки, сидят в сторонке в количестве четырёх штук, ждут приёма.

К врачам девушки приходят, поев и отоспавшись, часов с двух. Вот и сейчас около кабинета врача топчется 20-летняя Саша из Чувашии. Её глаз украшает красивый голубой синяк. О клинике Саша узнала от родной сестры: — Мы вместе работаем, она меня сюда и привела. Там, где я раньше работала, был свой врач. Но ему надо было деньги платить, а здесь хорошо, совсем бесплатно. И врачи хорошие, по-человечески относятся.

Я спросила, не опоздает ли она на. работу.

— А я сейчас дома сижу. С сестрой вот не поладили, синяк теперь.

— А что сюда привело?

— Да чего-то живот болит.

Саша криво и довольно апатично улыбается:

— Да ничего нового, гонорея.

По данным врачей клиники, 69% их клиенток имеют одну из пяти наиболее серьёзных половых инфекций, не считая ВИЧ. За последний год у каждой четвёртой был выявлен хламидиоз, почти у каждой второй — бактериальный вагиноз, 16,3% — носительницы сифилиса, 21% — гонореи. А вот, кстати, распространённость ВИЧ-инфекции небольшая — 3%. Исполнительный директор Сергей Дубовский объясняет это тем, что в Москве в отличие от, например, Питера (где девушки практически все работают на дозу эфедрина) на точках не держат потребителей наркотиков: их просто не допускают к работе.

Собственно говоря, в приведённой информации ничего нового нет. Все знают, что женщины, занятые в секс-бизнесе, — это одна из самых больных категорий населения. И тем более удивительно стойкое желание клиентов получить сексуальные услуги без презерватива. Что пять лет назад, что сегодня мужчины сами приплачивают за риск заразиться сифилисом и хламидиозом. Такая вот русская половая рулетка.

— Сергей Феликсович, а как девушки вас находят?

— У нас есть аутрич-работники (уличные социальные работники. — Авт.), которые знают все точки Москвы. Там они раздают брошюры об ИППП и ВИЧ, презервативы и наши приглашения. Часть приглашений они оставляют девушкам, которые потом передают их своим коллегам. А кого-то приводят подруги, которые у нас уже были.

Консультировать проституток — дело непростое

В кабинете № 16 ведёт приём психолог Светлана Голубь. Многие девушки ходят к ней уже постоянно. Она в курсе их проблем с работой, сутенёрами, любовниками, финансовым положением. Но основная её задача — провести до- и послетестовое консультирование, поговорить на тему здоровья, оценить степень рискованности поведения.

— А вы говорите с ними на предмет использования презервативов?

— Обязательно! Но девушки-то всё понимают, основная проблема — в клиентах. Клиенты бывают не совсем трезвые и не совсем адекватные. Именно они требуют сексуальных услуг без презервативов. А ведь среди них есть и семейные.

— Вы можете переориентировать девушку на смену занятий?

— Смотря сколько она уже работает и получает. Если неделю — можно побеседовать. Если долго — бесполезно. Это как ребёнок на улице — полгода вне семьи, и его уже не вернуть, он адаптировался.

Cервис врачей оценили сутенёры

— Проблемы с инфекцией на точке никому не нужны. Клиенты разные бывают. Могут потом приехать, пострелять.

Молдаванка Анжела (бейсболка до самого носа, джинсовая курточка) очень рада, что попала в такое место:

— Вот, посмотрите цифры, — эпидемиолог Артём Гиль показывает на график, висящий над его головой. — Здесь девушки обратились к нам в первый раз, заболеваемость сифилисом была 16,3%. А во второй — только 7%. То есть показатель существенно снизился, сифилиса в этой среде благодаря нам стало меньше. Это же касается гонореи, хламидиоза, бактериального вагиноза. При этом если в первый раз более 65% обращалось с жалобами на какую-нибудь инфекцию, то при повторном визите этот процент снизился до 45,9%. Зато сильно выросло число женщин, желающих просто провериться и пришедших после незащищённого контакта.

— Да, сознательность налицо. Только девушки уверяют, что предохраняются. Но на самом деле хоть меньше, но всё же болеют.

— У них низкий контроль над своей жизнью. А этот бизнес хочет удовлетворить все запросы. Нужен секс без презерватива — пожалуйста. А потом, у многих есть постоянные партнёры, но только 43% из них используют презервативы.

Болтаевский Андрей Андреевич

кандидат исторических наук

доцент, Международный славянский институт

129085, Россия, г. Москва, ул. Годовикова, 9, строение 25

Boltaevskii Andrei Andreevich

associate professor of the Department of Philosophical and Socio-Humanitarian Disciplines at Moscow State University of Food Production

129085, Russia, g. Moscow, ul. Godovikova, 9, stroenie 25

boltaev83@mail.ru

Другие публикации этого автора

Дата направления статьи в редакцию:

За последние четверть века произошло снижение среднего возраста занятия проституцией до 14 – 15 лет. Однако серьезно о детской и подростковой проституции заговорили еще в конце XIX в. В статье рассматривается исторический опыт борьбы с подобным явлением, что является актуальным и в настоящее время. Автор сравнивает распространение и борьбу с проституцией малолетних в Российской империи и СССР, показывая ошибки и просчеты органов государственной власти и общественных организаций. Исследователь рассматривает сложную, долгое время замалчиваемую тему на основе статистических данных, публицистических материалов и исследований современников. Детская проституция получает распространение в условиях кризиса семейных ценностей в отсутствии действенной правовой базы наказаний, как сутенерам, так и потребителям данных услуг. Бурный рост данной социальной девиации в России произошел в период Первой мировой войны в связи с ухудшением экономического положения и волной беженцев из западных губерний. В период НЭПа в эту сферу в массовом порядке вовлекались беспризорные. Советское государство переломило сложившуюся ситуацию с помощью не только репрессивных мер, но и усиления внимания к материнству и детству.
Ключевые слова: Проституция, дети, Первая мировая война, Новая экономическая политика, кризис семейных ценностей, беспризорность, домашнее насилие, падение нравов, венерические заболевания, социальная политика

For the last quarter of century the average of prostitutes lowered to 14-15 years old. But serious talks about child and teenager prostitutions began in the end of XIX century. The article reviews historical experience of fighting this phenomenon, which is also important for a present-day situation. The author compares the expansion and fight against child prostitution in the Russian Empire and the USSR, showing drawbacks and mistakes of the State power bodies and public organizations. The researcher reviews this difficult and long time concealed topic in the basis of statistical data, publications and contemporary researches. Child prostitution spreads in the conditions of family values crisis, the absence of a working lawful basis of punishments of pimps and the consumers of such services. A big increase of this social deviation appeared during the First World War because of bad economic conditions and an increasing number of refugees from Western regions. During the period of NEP many street children were involved in prostitution. The Soviet state changed the situation not only with the help of repressive measures, but also with strong attention to motherhood and childhood.

Происходило падение нравов наряду с увеличением числа венерических заболеваний. В столичных обследованиях за 1868 – 1870 гг. были уже зафиксированы случаи заболевания сифилисом, начиная с пятнадцатилетнего возраста [13, с. 112] . В конце XIX в. первая русская женщина врач – венеролог З. Я. Ельцина доказала необходимость открытия детских отделений при специализированных больницах, так как ранее дети – сифилитики (стоит уточнить, что большинство из них болели бытовым сифилисом) зачастую получали отказ в приеме даже в печально известной Калинкинской больнице Петербурга [14, с. 11] .

Детская проституция зачастую начиналась с домашнего насилия, а в дальнейшем и с прямого принуждения родителями или другими близкими родственниками детей к оказанию интимных услуг за деньги: например, в Лондоне действовали публичные дома, где не держали девочек старше 14 лет [15, с. 580] .

Обычными местами сбора малолетние проституток были кафе, рестораны, кинематографы. Педофилы и прочие лица высоко ценили невинных юных девочек, что, конечно, вызывало и соответствующее предложение. Больше того, в Петербурге специалисты-акушерки занимались восстановлением девственности, чтобы сутенеры могли продавать свой товар не один раз [20, с. 34] .

Таким образом, детская проституция получает распространение в условиях ломки старых семейных традиций, усиления экономического кризиса и расширения социальных конфликтов. Хотя данный феномен формируется с конца XIX в., Первая мировая война, последовавшая за ней Гражданская, а затем НЭП усилили вовлечение малолетних в эту сферу. Несмотря на различные проекты борьбы с безнадзорностью в дореволюционное время, только решительная политика Советского государства, особенно с усиления внимания к поддержке материнства и семьи в 1930-е гг., позволила переломить картину. В то же время сказались и репрессивные шаги в отношении проституток и нищих: в 1937 г. профилактории для них были включены в систему ГУЛАГ.

Болтаевский Андрей Андреевич

кандидат исторических наук

доцент, Международный славянский институт

129085, Россия, г. Москва, ул. Годовикова, 9, строение 25

Boltaevskii Andrei Andreevich

associate professor of the Department of Philosophical and Socio-Humanitarian Disciplines at Moscow State University of Food Production

129085, Russia, g. Moscow, ul. Godovikova, 9, stroenie 25

boltaev83@mail.ru

Другие публикации этого автора

Дата направления статьи в редакцию:

В последнее время вновь обострились проблемы, связанные с такими современными формами рабства, как торговля женщинами и детьми для последующего использования их в сексуальных целях. Эти преступные действия приносят большой доход, являясь одной из угроз национальной безопасности Российской Федерации. Решение данной ситуации возможно только консолидированными усилиями государства и общества. Особое внимание следует обратить на упреждение детская проституции, резко увеличившейся в своих размерах в связи с развитием интернета. В статье феномен современной торговли людьми рассматривается в историческом контексте на основе отечественных и зарубежных источников и исследований. Торговля людьми угрожает не только отдельным гражданам, но и служит почвой для распространения организованной преступности, которая угрожает безопасности и правопорядку в масштабах всей страны. Важнейшим фактором для снижения доли лиц, занятых в проституции, является решение экономических трудностей, поддержка семьи, материнства и детства.
Ключевые слова: национальная безопасность, торговля людьми, правопорядок, проституция, прогибиционизм, регламентация, аболиционизм, детская проституция, группа риска, реабилитация

Recently the problems related to such modern forms of slavery as sexual trafficking of women and children have been seriously exacerbated. These criminal activities allow criminals to earn very good money and therefore create a serious threat to national security of the Russian Federation. Solution of these problem is possible only if the government and society put forth mutual efforts towards it. Special attention should be paid to prevention of child prostitution. The level of child prostitution has grown drastically due to the Internet development. The author of the article views the phenomenon of modern people trafficking within a historical context based on foreign and Russian sources and researches. People trafficking does not only create a threat for invididuals, it also creates grounds for the spread of organized crime which, in its turn, endangers the security and law and order on a nationwide scale. The most important factor for increasing the percentage of people involved in prostitution is the solution of economic difficulties experienced by the population and support of family, matherhood and children.

national security, human trafficking, law and order, prostitution, prohibitionism, regulation, abolitionism, child prostitution, risk group, rehabilitation

В апреле 1910 г. в Санкт-Петербурге состоялся Первый всероссийский съезд по борьбе с торговлей женщинами. Его форма предусматривала обсуждение по трем разным секциям. Первая секция рассматривала вопрос о причинах проституции, установив, что это, в первую очередь, социальное зло, возникающее вследствие бедности, невежества, женского бесправия и двойной морали. Вторая секция, посвященная мерам борьбы с этим явлением, выдвинула такие предложения, как создание бюро труда, различных касс взаимопомощи, приютов для девушек – матерей и т.д. [19] Но особенно острые дискуссии развернулись в ходе работы третьей секции, в центре внимания которой был вопрос об условиях законодательства по отношению к проституткам. В ходе дискуссий были выдвинуты два разных мнения: первое заключало в себя полное осуждение регламентации, как с этической, правовой, так и с санитарной точки зрения; вторая точка зрения предлагала отдать обсуждение санитарной стороны регламентации особой комиссии. Однако на заключительном заседании подавляющее большинство делегатов съезда, 2/3 из которых были женщины, выступили в поддержку первого мнения [20] .

В конечном итоге, опыт медицинской и правовой регламентации проституции в России показал бессмысленность данных мер [21] . После революции 1917 г. деятельность врачебно-полицейских комитетов была запрещена.

Деятельность добровольцев позволила установить, что фактически уже к концу позапрошлого века сформировались настоящие рынки сбыта женщин, в частности в Южную Америку, особенно Аргентину, в столице которой насчитывалось до 3 тыс. проституток из Европы, из которых половина были бывшие русские подданные. Отсутствие международных соглашений по данному вопросу способствовало распространению данных преступных действий. Только 4 мая 1910 г. в Париже была подписана Международная конвенция о торговле белыми рабынями, которая стала первым этапом в решении этой проблемы.

Однако торговля людьми не исчезла, больше того масштабы ее на протяжении XX в., пожалуй, только увеличивались. С конца 1980-х гг. формируются современные рынки сбыта: крупнейшими отправителями становятся страны Восточной Европы и СНГ, а получателями – Западная Европа, Северная Америка, Ближний Восток.

Сегодня к группе риска специалисты относят девушек и женщин в возрасте от 15 до 30 лет (молодых безработных, выпускниц техникумов и университетов), жертв насилия (домашнего, сексуального, физического или психологического), выпускниц детских домов [24] .

За последние столетия можно выделить существование трех разных систем правового регулирования проституции:

1. Прогибиционизм (запрещение заниматься проституцией под угрозой уголовной ответственности).

2. Регламентация (регистрация и принудительное медицинское освидетельствование лиц, занимающихся проституцией).

3. Аболиционизм (борьба против проституции с помощью профилактических мер, например, путем перевоспитания, оказания социальной помощи) [25] . Именно эта форма является наиболее приемлемой в условиях демократического общества.