Могут ли в лаборатории перепутать анализы на вич

— Приходится констатировать, что, к сожалению, в Киевской области, которую обслуживает наш центр, как и во всей Украине, количество ВИЧ-инфицированных постоянно увеличивается. Причем меняется и контингент больных. Раньше нашими пациентами были в основном инъекционные наркоманы и представители т. н. групп риска. Теперь же в сети опасного вируса все чаще попадает социально адаптированное население, составляющее уже почти 60 процентов от всего количества ВИЧ-инфицированных, зарегистрированных в области.

Представьте, каково людям, особенно беременным женщинам, получить при обследовании позитивный результат на ВИЧ. Это шок, стресс — назовите его как угодно. В такой ситуации нередки разлады в семье, стремление избавиться от будущего ребенка. И вдруг, слава Богу, повторный анализ показывает: диагноз оказался ошибочным. Подобное — не редкость. Практически четвертая часть пациентов, обращающихся к нам с первичным позитивным анализом на ВИЧ, оказываются здоровыми.

— Почему это происходит?

— Причин много, но, на мой взгляд, самая главная — отсутствие надлежащего контроля за забором крови, ее обработкой и самим лабораторным процессом. Исследование крови на антитела к ВИЧ начинаются с выделения из крови в пробирках пациентов плазмы, которая и служит основой для дальнейших исследований. Для этого пробирки помещают в центрифугу, где по истечении определенного времени слой плазмы оказывается сверху. Лаборант должен переместить плазму из пробирки в другой сосуд с помощью специальной системы, имеющей на конце съемную одноразовую насадку из пластика. Из-за нее как раз и может произойти сбой. Предположим, таких пробирок было десять. Если в первой была кровь ВИЧ-позитивного пациента, а для забора плазмы из всех пробирок лаборант пользовался одной и той же насадкой, то инфекция может быть перенесена во все остальные. И анализы всех десяти обследуемых пациентов дадут позитивный результат.

— Получив результат на руки, даже если он был ложным, человек становится на учет как ВИЧ -инфицированный со всеми вытекающими из этого последствиями?

— Но ведь вы таковой располагаете?

— Как раз Киевский областной центр — единственный в Украине, в структуре которого нет столь важного звена. Он был создан в 2001 году как подразделение Киевской областной клинической больницы №1, располагающей большой комплексной лабораторией. В ноябре 2004 года Центр СПИДа стал самостоятельной организацией с юридическими правами. Но в его состав вошли лишь поликлиника и отдел эпидмониторинга. Мы по-прежнему отправляем анализы в лабораторию областной больницы, в состав которой входит и лаборатория СПИДа — она обязана тестировать на ВИЧ всю Киевскую область. Хотя лабораторная служба, согласно приказу №33 МЗ Украины, должна быть введена в состав центров СПИДа. И, насколько мне известно, в Украине единственный центр СПИДа, в котором отсутствует лабораторная база, — это киевский областной. Хотелось бы также, чтобы и в структуре Украинского центра профилактики и борьбы с ВИЧ/СПИДом была создана референц-лаборатория, которой бы подчинялись соответствующие лабораторные службы на местах.

— Много ли бывает таких случаев?

— Было даже так: к нам пришла женщина с новорожденным ребенком, чтобы поставить его на учет как ВИЧ-инфицированного. Мы ознакомились с результатами анализов и уже намеревались завести на него медицинскую карточку. Но перед этим, как всегда, начали уточнять подробности относительно родителей, поинтересовались их анализами. Выяснилось, что они оба здоровы. А их месячный ребенок, кровь которого из роддома была отправлена в лабораторию, оказался инфицированным. Естественно, родители были убеждены, что младенец заразился в роддоме.

— А что другое может прийти в голову?

— Конечно. Мы взяли кровь у матери и ребенка на повторное исследование. В результате выяснилось, что никакого ВИЧ у них нет. Но то, что за это время испытала молодая семья, ужасно… А каково врачам — инфекционисту, педиатру, психологу, которые чуть ли ни каждый день сталкиваются с одним-двумя подобными случаями?

В январе этого года наши специалисты проверили работу лаборатории СПИДа Киевской областной больницы. Оказалось, что, во-первых, нарушаются технологии обработки крови больных, во-вторых, кровь, которую сдают на ВИЧ жители районов Киевской области, доставляется в течение пяти-шести дней вместо необходимых трех суток.

— Но хоть что-нибудь предпринимается для изменения ситуации?

— Дальше разговоров пока дело не сдвинулось. Специальная комиссия Минздрава в своем заключении подтвердила необходимость создания такого стационара. Но предложенная в качестве базы больница в Белой Церкви далеко не лучший выбор. А как быть больным, проживающим, скажем, в том же Ирпене, Буче, Гостомеле, тем более — в районах левобережья? Жителям Березани, например, до Белой Церкви добираться как минимум часа четыре. Если же речь идет о дневном стационаре, то это вообще нереально. Поэтому руководители областного управления здравоохранения должны в конце концов выбрать для стационара место, которое устраивало бы жителей всех районов Киевской области.

Кстати, во всех регионах стараются такие структуры создавать в областных центрах, например, в Днепропетровске, Одессе, Симферополе.

Конечно, мы понимаем, что сейчас сложное время, перед страной стоят серьезные задачи, не допускающие отлагательства. Но существуют проблемы, в том числе и ВИЧ/СПИДа, которые нельзя отодвигать на второй план. Ведь от их решения зависит не только судьба людей, но и темпы распространения эпидемии ВИЧ в Украине. Нельзя также не учитывать того, что негативно настроенные больные, оказавшиеся без специализированной помощи, могут превратиться в СПИД-террористов. Поэтому мы убеждены, что такие проблемы найдут понимание у новой власти. И работники здравоохранения смогут, наконец, оказывать полноценную помощь своим пациентам.

У больного пневмонией в горбольнице обнаружили СПИД, о чем сообщили его родственникам и соседям. От него ушла жена, начались пересуды. После того, как вскрылась врачебная ошибка, пациент потребовал компенсацию в 1 млн руб. за ложный диагноз, но суды ему отказали. Они посчитали, что истец не доказал вину учреждения. ВС разобрался, на кого должно ложиться бремя доказывания, и указал на очевидные ошибки коллег. Это определение имеет большую практическую ценность и меняет сложившуюся практику, считают эксперты.

Официальной статистики медицинских ошибок в России не существует, но по приблизительным подсчетам, они становятся причиной гибели 40 000 - 50 000 человек ежегодно. Еще больше пациентов, узнав неправильный диагноз, долгое время безуспешно лечат "не ту" болезнь, затрачивая на это здоровье, деньги, нервы и время. Единственный относительно действенный способ защитить их права - это иск о компенсации морального вреда.

Еще одна проблема в том, что в российском законодательстве нет четких критериев, позволяющих определить размер такой выплаты. Ее назначает суд, который опирается на "разумность и справедливость, характер и степень страданий, степень вины причинителя" (ст. 1101 ГК). "Суды на формальном и психологическом уровне не способны выносить решения о взыскании значительных сумм. Как следствие - жизнь и здоровье людей ценится крайне низко," – комментирует партнер юридической фирмы "ЮСТ" Александр Боломатов.

Кроме того, сегодня очень непросто доказать медицинскую ошибку, рассказывает Павел Хлюстов, партер КА "Барщевский и партнеры". "Сложно установить факты, которые подтверждали бы неправильное лечение, - объясняет он. - К тому же, многие эксперты, проводящие судебно-медицинские экспертизы, проявляют профессиональную солидарность".

В конце 2014 года житель Липецка Семен Курьянов* попал в горбольницу № 4 с пневмонией. На 25 декабря был назначен очередной анализ крови, а на следующий день пациента выписали без объяснений. Долечиваться ему пришлось самостоятельно и за свой счет.

Перед самым Новым годом, 31 числа, Курьянову позвонили из областного СПИД-центра и сообщили, что анализ крови показал положительную реакцию на ВИЧ. Ошеломленный, он в тот же день примчался в лечебное учреждение, полагая, что произошла какая-то ошибка. Однако там заверили, что сомнений быть не может: мужчина болен больше года, это ставит под угрозу здоровье близких и родственников инфицированного, поэтому сотрудники СПИД-центра уже сообщили обо всем его жене. Курьянов продолжал настаивать на том, что заразиться нигде не мог, и потребовал провести повторный анализ. Исследование экспресс-методом, а позже - полное, подтвердили, что произошла ошибка, и пациент здоров. Но супруга уже разорвала с ним отношения.

А 16 февраля 2015 года сотрудники центра пришли к Курьянову домой, пока его не было, чтобы "проконтролировать состояние здоровья ВИЧ-инфицированного", о чем они прямо сообщили пожилому отцу мужчины. Разговор состоялся на лестничной площадке, его слышали соседи. С момента сообщения о диагнозе Курьянов, по его словам, испытывал "сильные нравственные страдания", что и побудило его обратиться в Октябрьский районный суд Липецка. Истец требовал выплатить ему компенсацию морального вреда в размере 1 млн руб.

В ходе заседаний выяснилось, что в горбольнице № 4 лечился ВИЧ-инфицированный Р., кровь которого, возможно, и попала в пробирку Курьянова. Кто, кроме медиков, мог их перепутать? Однако для суда этого оказалось недостаточно, чтобы возложить на них вину. Ее должен был доказать истец, указал райсуд. Кроме того, он пришел к выводу, что диагноз не причинил вреда жизни и здоровью Курьянова. Да, тот испытал моральные страдания, но при заборе крови врач предупреждал его, что результат тестирования на ВИЧ может быть ложноположительным или ложноотрицательным. Апелляция с этими доводами согласилась, а вот Верховный суд - нет.

"Тройка" судей (Вячеслав Горшков, Сергей Романовский, Александр Киселев) направила дело на пересмотр в Липецкий областной суд, указав апелляции на ее очевидные ошибки.

Так, судьи ВС установили, что ошибочный диагноз был поставлен не в результате ложноположительного тестирования, на что указывали представители медицинских учреждений, а именно потому, что кто-то из сотрудников перепутал пробирки с кровью. Доказательство тому - то, что образец, взятый у больного СПИДом Р. на исследование в СПИД-центр так и не поступил, зато кровь, которая находилась в контейнере с фамилией истца, оказалась ВИЧ-положительной.

Эксперты посчитали случай Курьянова из ряда вон выходящим. "Ситуация жуткая - медицинские работники должны были уладить спор до суда, но им даже не пришло в голову это сделать", - возмущается адвокат Алексей Михальчик. По его словам, большинство подобных исков отклоняются, но ВС начинает вводить споры с медицинскими учреждениями в цивилизованное русло. "Суды, как правило, возлагают на бывших пациентов обязанность доказать факт причинения вреда, хотя закон требует иного распределения бремени доказывания", - комментирует он.

Павел Хлюстов из КА "Барщевский и партнеры" также говорит о том, что вопрос о виновности ответчика был очевиден, но решения нижестоящих судов отвечают общей тенденции под любым предлогом отклонять требования по медицинским спорам. По его мнению, Верховный суд сделал шаг тому, чтобы прекратить порочную практику, но одного дела здесь будет недостаточно. Изменить ситуацию можно с помощью судов субъектов, которые способны более оперативно корректировать практику, считает Хлюстов.

По словам Боломатова, обычно компенсация морального вреда не превышает 300–400 тыс. руб. и возрастает до 1 млн руб. в случае гибели пациента (см. "Плата за ошибку: за неправильные действия медиков присудили рекордные компенсации"). Это подтверждается судебной практикой:

850 000 руб. получила мать погибшего мужчины, которому в Бутурлиновской районной больнице Воронежской области поставили неверный диагноз (см. "Апелляция до 850 000 руб. увеличила компенсацию матери пациента, погибшего из-за ошибки в диагнозе");
компенсацию морального вреда в 250 000 руб. присудили пациентке из Владимирской области, которой диагностировали онкозаболевание и даже провели ненужную операцию, только ухудшившую ее состояние (см. "Суд взыскал с больницы 375 000 руб. в пользу пациентки, которую прооперировали по ошибке").
280 000 руб. должна выплатить поликлиника № 17 и инфекционная поликлиника города Тюмени десятилетнему мальчику, который едва не погиб из-за того, что медики не смогли вовремя направить его на операцию по удалению аппендицита. В тяжелом состоянии маленький пациент попал в больницу, где у него выявили гангренозно-перфоративный аппендицит, разлитой фибринозно-гнойный перитонит и экстренно прооперировали (см. "Больницы, поздно диагностировавшие у ребенка аппендицит, спустя три года выплатят ему 280 000 руб.").
10 млн руб. просил взыскать с республиканской психиатрической больницы житель Мордовии, которого пытались лишить водительских прав из-за того, что в течение 45 лет медики диагностировали у него психическое расстройство. Центр имени Сербского в Москве подтвердил недействительность этого диагноза. Лямбирский райсуд Мордовии посчитал, что больница должна выплатить "оклеветанному" водителю 250 000 руб. (см. "Водитель отсудил 250 000 руб. у психбольницы, где ему 45 лет неверно ставили диагноз").

Рекордной для России стала компенсация морального вреда в 15 млн руб., которую Первый санкт-петербургский госмедуниверситет им. академика И. П. Павлова выплатил петербурженке Ирине Разиной. Из-за ошибки медиков при родах ее ребенок родился с необратимым повреждением мозга и прожил чуть больше двух лет. В 2012 году Приморский районный суд Санкт-Петербурга принял решение о 15-миллионной компенсации, а в ноябре того же года его засилила апелляция.

Хорошо еще, когда пациенты, разозленные неверным лечением или неправильно поставленным диагнозом, подают на медиков в суд, а не начинают личную вендетту, как это сделала Ольга Гисич, адвокат самарской коллегии адвокатов "Коган и партнеры". Женщине сделали несложную гинекологическую операцию в местной клинике "ИДК", а изъятые материалы отправили на гистологию в областной онкоцентр. Там анализы перепутали, и женщине сообщили, что у нее нашли онкологическое заболевание. Когда выяснилось, что произошла ошибка, Гисич сначала потребовала от "ИДК" оплатить ей $1 млн ущерба, а затем наняла мужчину, который избил двух сотрудников медучреждения и поджёг автомобили, принадлежащие врачам клиники. Общий ущерб оценивался на сумму в более 2,5 млн руб. (см. "Адвоката судят за поджог автомобилей врачей, напугавших ее ложным диагнозом"). В марте этого года женщина получила по приговору суда 8,5 лет колонии.

* - имена героев истории изменены редакцией

Медиков на Урале заподозрили в серьезной врачебной ошибке. По сообщению одного из местных телеканалов, сразу нескольким беременным женщинам врачи поставили неверный диагноз "ВИЧ-инфекция". К журналистам обратился муж одной из пострадавших. По его словам, "ВИЧ-положительными" оказались жительницы двух городов Свердловской области - Среднеуральска и Верхней Пышмы. Кровь женщин проверялась в одной лаборатории. При том, что до этого все анализы показывали: будущие роженицы здоровы. Проверкой этой информации уже занимается областной минздрав и прокуратура. Все подробности истории - в материале собственного корреспондента "Вестей ФМ" на Урале Оксаны Избышевой.

Житель Верхней Пышмы Денис не называет свою фамилию - переживает за супругу. Город маленький - лишние пересуды не нужны. Рассказывает: в тот день, когда его беременная жена вышла из кабинета врача после планового осмотра, на ней лица не было. Ольга поначалу и слова сказать не могла. Только протянула карту, в которой гинеколог поставил отметку - ВИЧ-положительная. Денис не сомневается: это - ошибка. Предыдущие 2 теста были отрицательными. И что еще более странно: инфицированными, по словам Дениса, оказались все будущие роженицы, пришедшие в тот день на прием.

"Лечащий врач объявил, что анализ у нас - ВИЧ-положительный. Так как у меня жена была четвертая в очереди, предыдущие девочки вместе с ней сдавали в этот же день анализы, и получается, что они все - тоже ВИЧ-инфицированные. Врачи в это же время улыбаются, говорят: что - вас одной иголкой кололи всех?"

Денис с Ольгой начали обзванивать знакомых: по их подсчетам, ошибочный диагноз "ВИЧ" поставили сразу почти двадцати беременным женщинам. В министерстве здравоохранения Свердловской области пока не могут ни подтвердить, ни опровергнуть данные. Дело в том, что Денис пожаловался не в министерство или прокуратуру, а журналистам "Студии-41". Так что документы сейчас только изучаются. Но если факты подтвердятся, ведомство не станет выгораживать медиков, заявляет пресс-секретарь областного Минздрава Константин Шестаков.

"Если факты подтвердятся, то это - вопиющая история с нарушением всех и вся. Но все это нужно проверять, потому что репортаж построен только на заявлении пострадавших, так скажем, условно".

Первичный анализ крови беременных женщин часто дает ложноположительную реакцию. Плод - это все-таки чужой организм. Именно поэтому кровь несколько раз проверяется, прежде чем ставится окончательный диагноз "вирус иммунодефицита человека", объясняет заведующая отделением лабораторной диагностики Свердловского областного центра по профилактике и борьбе со СПИД Татьяна Сандырева.

"Это очень сложное, многоэтапное исследование. Ну, и в большинстве случаев первично-положительный результаты - они на всех этих последующих этапах, в общем-то, потихонечку отсеиваются".

Скорее всего, медики не стали или не захотели заново проверять кровь, тем самым нарушив все инструкции. В случае с Денисом и Ольгой диагноз и вправду не подтвердился. Беременная женщина уже посетила инфекциониста. И врач, как рассказывает Денис, однозначно заявил: в лаборатории перепутали реагенты, и, дескать, этот случай - далеко не первый в Верхней Пышме. Но пока медики и не извинились перед супругами, и не исправили в карте ошибку.

Чеснок, лимон и имбирь на страже здоровья: как вырастить защиту от вирусов дома

Лимоны, чеснок, имбирь этой весной резко подорожали. Страх перед вирусом заставил запасаться этими привычными плодами впрок и в больших количествах. Но не все готовы переплачивать: многие граждане намерены выращивать эти культуры у себя дома - либо на подоконнике, либо на балконе. Благо свободного времени сейчас – в достатке.

Когда закрыты все фитнес-залы, бассейны, центры йоги и пилатеса, важно не забыть о физической форме. Зарядка, упражнения со снарядами, йога – все это приветствуется в период самоизоляции. Главное, подбадривают врачи, не забывать о движении и физической активности.

Коронавирус – ещё одна вирусная болезнь

Как пациент засудил медиков, разгласивших ложные сведения о его заражении СПИДом

Фото: Саид Царнаев / РИА Новости

Сюрприз к Новому году

В декабре 2014 года под Новый год Андрей попал в местную больницу с пневмонией.

25 декабря 2014 года у него и новенького взяли кровь на ВИЧ, а на следующий день Андрея выписали из больницы, не завершив лечение. Причину выписки тоже никто не пояснил.

Неприятный сюрприз преподнесла судьба Андрею прямо в канун праздника, 31 декабря. Позвонили из СПИД-центра и сообщили, что он инфицирован. Нехорошей болезнью, как выразился сотрудник СПИД-центра.

По его словам, он тут же побежал в СПИД-центр, где врачи рассказали ему, что он заражен уже полтора года.

Он прожил в браке шесть лет, жену любил, не изменял ей и никак не мог понять, как вообще мог заразиться.

Но в СПИД-центре решили, что он ставит под угрозу жизнь близких. Его жене позвонили прямо на работу.

Стоит упомянуть, что при выписке врачи больницы отправили его на обследование в туберкулезный диспансер, где, помимо СПИДа, у него заподозрили туберкулез и рак. Он предполагает, что эти выводы также были основаны на результатах того самого злополучного анализа.

Две недели многочисленных обследований и анализов понадобились врачам, чтобы убедиться: Андрей здоров. Ужасные диагнозы были отменены.

Андрей показал жене справку об отсутствии ВИЧ-инфекции, но в их отношениях уже возникла трещина.

Забыли убрать из картотеки

Казалось бы, инцидент исчерпан, но 16 февраля 2015 года сотрудники СПИД-центра неожиданно пришли домой к Андрею. Его самого не было в квартире, поэтому дверь открыл его 80-летний отец.

Визитеры вежливо объяснили, что пришли проконтролировать состояние пациента с ВИЧ-инфекцией. Видимо, информацию, опровергающую заболевание Андрея, до организации врачи не донесли. Разговор проходил на лестничной площадке, и соседи все слышали.

Чужая кровь

До сих пор неясно, как могла произойти такая ошибка. Очевидно, что пробирки с кровью Андрея и его соседа по палате с ВИЧ-инфекцией где-то перепутали.

У пациентов разные фамилии. Соответственно, либо поменяли маркировку на пробирке, либо — содержимое.

Бродяга напакостил

Андрей выдвинул версию, что его сосед по палате мог таким образом ему отомстить. Он застал как-то проблемного пациента за поеданием чужих продуктов — выпечки, принадлежавшей ветерану из их палаты.

Но если тайну подмены пробирок, скорее всего, уже не раскрыть, то последующие мытарства Андрея вызваны сугубо попустительством и равнодушием людей в белых халатах.

Закон прямо указывает на обязанность врачей соблюдать профессиональную тайну и не разглашать информацию о состоянии здоровья пациента. Однако сотрудники СПИД-центра огорошили неприятным известием супругу Андрея, его отца, причем сделали это не приватно, а по телефону и в общественном месте, в частности на лестничной площадке в присутствии соседей.

Суды Липецка, однако, не нашли нарушений прав Андрея и отклонили его иск к городской больнице и СПИД-центру о возмещении морального ущерба в один миллион рублей.

Фото: Александр Кряжев / РИА Новости

Судьи высшей инстанции также указали, что не пациент должен доказывать вину медиков в причинении ему моральных страданий, а они сами обязаны представить факты, свидетельствующие об их невиновности.

Тем не менее суд наконец-то встал на сторону истца. Кроме того, были обнаружены нарушения в администрировании учреждений, которые могли способствовать нарушению прав Андрея.

Андрею присудили компенсацию в 100 тысяч рублей, которые должны ему выплатить поровну больница и СПИД-центр. По его мнению, эта сумма не возмещает даже тех усилий, которые он затратил, добиваясь справедливости в различных инстанциях два года.

По его мнению, руководитель обязан нести ответственность за действия подчиненных. После этой истории должны были сделать оргвыводы, разобраться — кто нарушил, чья вина. Но этого не произошло.

Он также намерен снова обратиться в суд, чтобы обязать медиков убрать фамилию Андрея из картотеки.

Все новости

Найти человека, который на самом деле болен, врачи до сих пор не могут

Пациентка поликлиники Елена Терещенко узнала, что якобы больна ВИЧ, спустя 9 месяцев после сдачи анализов. Позже выяснилось, что сибирячка здорова, а анализы перепутали с результатами другого пациента

Фото: Елена Терещенко

Жительница Новосибирска, 60-летняя Елена Терещенко, прошла обследование в поликлинике , и спустя 9 месяцев ей сообщили о положительном ВИЧ-статусе. Сибирячка сдала множество анализов, и ВИЧ не подтвердился — как оказалось, это был диагноз другого пациента, которого врачам придётся теперь искать.

Елена Терещенко — бывший следователь МВД, сейчас она работает юристом. У сибирячки диабет, и ей нужно проходить плановые обследования и посещать эндокринолога. Год назад Елене Терещенко назначили очередное обследование в поликлинике Ленинского района Новосибирска, в том числе предложили сдать анализы на ВИЧ и другие заболевания.

По её словам, перезванивать в поликлинику было бесполезно, так как медработник звонила с общего номера. Поэтому она решила набрать номер Центра по профилактике и борьбе со СПИД.

«Стала звонить в Центр СПИД: "Вы знаете, мне позвонили из поликлиники, может, это шутка какая-то неумная? — Нет, вот вам нужно прийти".

[Спрашиваю]: "У меня что, прямо положительный анализ? — Да, у вас положительный анализ". У меня шок, я опять где-то на полчаса выпадаю в аут.

Потом ещё раз туда дозваниваюсь: "Вы хотя бы скажите, когда я сдавала". Думаю, может, сейчас окажется, что я не сдавала в это время, ошибка. "В сентябре 2018 года". То есть совпало — я сдавала в сентябре вообще-то, но прошло ведь 8–9 месяцев!

В Минздраве заверили, что в поликлинике серьёзно относятся к анализам на ВИЧ, но признали, что руководство недостаточно контролировало этот процесс

Фото: Ольга Бурлакова / НГС

Елена Терещенко обратилась к руководству Центра СПИД — в итоге врачи подтвердили, что её анализы на ВИЧ не были ложноположительными (в таких случаях нужно сдать их снова), а были изначально отрицательными. Причём их перепутали с анализами другого пациента — вероятно, путаница произошла ещё в поликлинике. Справку о положительном заключении Терещенко так на руки и не выдали.

«Я говорю: "Тогда объясните мне, почему через 9 месяцев всё это проснулось?" Кто-то же эту кровь сдал, кто-то не знает о том, что он болен, этот человек сейчас, извините, кого-то заражает, беспорядочные половые связи [у него], или просто — в семье человек… Семья есть семья, где-то руку порезал, мало ли что. Может, этот больной человек работает поваром в детском саду, где мой ребёнок — всё в жизни может быть.

Она отметила, что считает странным звонок о ВИЧ спустя 9 месяцев, ведь если бы она действительно была больна, то ей должны были сразу назначить терапию. Кроме того, по её мнению, медики подвергли опасности человека, который действительно болен — Елене Терещенко сообщили, что теперь поликлиника будет искать пациента, которому реально принадлежат те анализы.

Пациентка пожаловалась сначала в Минздрав России, но её обращение перенаправили в новосибирское ведомство, которое заверило (правда, очень коротким письмом), что проводит проверку. По словам Терещенко, она пожалуется на минздрав ещё и в прокуратуру — пациентка подчёркивает, что ей не нужна материальная компенсация за моральный вред, однако сама ситуация её сильно возмутила.

Врачи сказали, что вариант ложноположительного анализа исключён и у Елены оказался отрицательный результат на ВИЧ. Теперь предстоит выяснить, кто именно допустил ошибку, и найти пациента, которому действительно принадлежит тот положительный анализ

«В кабинете работают две медсестры: одна фиксирует данные пациента в журнале учёта забора крови на ВИЧ-инфекцию, другая наносит несмываемым маркером на пустой вакутейнер ФИО пациента и номер пробирки. Только после этого осуществляется забор крови.

В рамках данной процедуры не используются стикеры (наклейки), которые можно было бы случайно или намеренно отклеить от пробирки. В связи с чем возможность перепутать пробирки с биологическим материалом разных пациентов полностью исключена.

Как рассказала НГС юрист, эксперт по медицинским конфликтам Юлия Стибикина, за такие нарушения для медиков нет уголовной ответственности.

Этим летом в Ленинском районе Новосибирска разгорелся скандал — в Горском микрорайоне развесили объявления о розыске девушки, которая якобы болеет ВИЧ и заражает болезнью жителей. Автору объявления грозят огромные штрафы и тюрьма.

Я не принимаю наркотики и не изменяю жене. Зато регулярно бываю у стоматолога. Я не вижу, откуда он достает шприц для анестетика, поэтому мне всегда немного страшно. Недавно мне рвали зуб. Я старался не смотреть на инструменты, но, когда стихла боль физическая, меня стала терзать боль другого плана: я стал думать о СПИДе. Умом понимал, что это невозможно, но инстинкт самосохранения оказался сильнее. Чтобы развеять страхи, я и решил сдать анализы на ВИЧ.

Сначала задался вопросом: обследоваться анонимно или сдаваться с потрохами? Мысли были дикие: а вдруг результат положительный, об этом сообщат на работу и меня уволят? В итоге решил подстраховаться и сдать кровь анонимно. По крайней мере, пока никому у нас в стране не пришло в голову это запретить.

Провериться на ВИЧ людей толкают разные причины.

– Никогда в жизни не курила, не пила и не кололась, – рассказывает Ольга из Екатеринбурга. – А недавно познакомилась с парнем, уже стали говорить о свадьбе. И он признался, что по пьяни спал с проституткой без презерватива. Я проревела несколько дней, накрутила себя, что у меня СПИД. В конце концов поняла, что чем раньше узнаю о диагнозе, тем лучше. Сдала анализы. Слава Богу, результат отрицательный.

Я позвонил в первую попавшуюся коммерческую клинику, телефон которой нашел в справочнике. Поинтересовался, можно ли сдать кровь на ВИЧ. Добрый женский голос ответил:

– Вам нужно в лабораторию. А если результат будет положительным, мы вас с радостью примем.

Прием стоматолога / Global Look

Стоматолог с гепатитом

Дорога на Соколиную гору оказалась длинной: автобус, метро, снова автобус. Казалось, она никогда не закончится – как путь в вечность. Охранник больничного комплекса посмотрел на меня сочувственно и подсказал: прямо, направо, прямо до одноэтажного желтого здания. Там и находится кабинет анонимного обследования на ВИЧ-инфекцию.

– Сюда? – кивнула она на дверь.

Я нервно дернулся.

– Заходите и посидите на стуле, я вызову.

Потом она поинтересовалась возрастом, регистрацией и честно предупредила, что в случае положительного результата на учет придется вставать там, где прописан.

– Сдавали когда-нибудь кровь на ВИЧ? С тех пор что-то изменилось в вашей жизни?

– Ну, я женился, – нерешительно ткнул я пальцем в небо.

Женщина обрадовалась. Видимо, ткнул правильно.

– А почему решили сдать кровь?

Я рассказал историю про стоматолога, после чего она тепло улыбнулась и добрым голосом произнесла:

– Нет, на гепатит В не проверялся, – возразил было я.

– Так можно заразиться только гепатитом, – терпеливо пояснила она. – ВИЧ сам по себе нежизнеспособен. Он не может жить без живой клетки. Но раз уж пришли, давайте проверимся.

– Давайте, – промямлил я, не успев понять, как относиться к информации про гепатит.

В самом заборе крови нет ничего страшного: жгут с веселыми зверушками, одноразовый шприц и перчатки, ватка на сгиб локтя. И просьба перезвонить через неделю.

И вот тут начинается самое ужасное. А что, если? А вдруг? И как тогда. Умом понимаешь, что с ВИЧ можно прожить и 10, и 20 лет, можно посещать ночные клубы, путешествовать и заниматься спортом. И работать можно. Но все в тебе – против и кричит об этом.

– Я за неделю успел переосмыслить всю свою жизнь, – признается Олег из Москвы. – У меня два раза был опасный контакт. Я готовил себя к худшему. На нервной почве даже три раза сознание терял. Пятиминутное сомнительное удовольствие не стоит того, чтобы все это пережить. Когда услышал про отрицательный результат, даже заплакал от радости.

– Отрицательный. Все в порядке.

Удивительное дело – когда речь заходит о СПИДе, все автоматически начинают говорить сочувствующе: женщина в лаборатории, охранник в будке, безымянная богиня с результатами анализов. Хотя, возможно, это лишь игра воображения?

Домой я летел как на крыльях. И где-то на половине пути вдруг подумал о тех, кому повезло меньше. Как, например, Светлане из Мурманска.

– Я сдала кровь три года назад, – рассказывает она. – Результат оказался положительным. И ничего: работаю, воспитываю детей, прохожу терапию. И знаете, я никогда не была так счастлива, как сейчас. Потому что только с ВИЧ поняла, насколько прекрасна жизнь и как ее надо ценить!

/из первых рук

Ошибки быть не может

Когда речь заходит о СПИДе, важна каждая деталь. Некоторые из них мы решили прояснить с помощью врача-инфекциониста высшей категории Тимура Бессараба, заведующего отделением профилактики ВИЧ-инфекции МГЦ СПИД.

– Почему так страшно ждать результаты анализов?

– Это психологический вопрос. Организм включает защитные реакции, с которыми не все могут справиться. Поэтому многим легче жить в неведении. И наоборот, есть люди, которые обследуются чуть ли не каждый день – ищут у себя ВИЧ, которого нет. Это так называемые спидофобы.

– Есть отличие между анонимным и обычным обследованием?

– Нет. Это просто пожелание человека – многие боятся, что об их диагнозе станет известно.

– А станет? Могут ли сообщить, например, на работу?

– Не могут. Информация строго конфиденциальная и доносится только до пациента.

– Если человек попал в ситуацию, потенциально опасную заражением ВИЧ, когда лучше пройти обследование?

– После сомнительного случая – например незащищенного полового контакта или введения наркотиков внутривенно – кровь рекомендуется сдавать спустя 1, 3 и 6 месяцев.

– Может ли результат быть ошибочным?

– Теоретически от ошибок не застрахован никто. Но в лабораторных условиях они исключены, поскольку все пробирки строго маркируются.

/официально

Заражаются через шприц

По состоянию на I квартал 2014 года в России, по разным оценкам, насчитывалось от 600 до 800 тысяч ВИЧ-инфицированных (с учетом иностранцев, трудовых мигрантов и летальных исходов). Самые пораженные регионы – Кемерово, Екатеринбург, Тюмень, Томская, Новосибирская, Самарская и Иркутская области. Основная причина заражения ВИЧ-инфекцией – наркотики.

Читайте также: