Как познакомиться с вич геем

Поделиться сообщением в

Внешние ссылки откроются в отдельном окне

ВИЧ-инфицированные гомосексуальные мужчины, получающие антиретровирусную терапию, не передают вирус своим сексуальным партнерам.

К этому выводу пришли британские ученые в результате нового исследования, в котором участвовали около 1000 гей-пар на протяжении восьми лет. Его результаты опубликованы в медицинском журнале Lancet.

Антиретровирусная терапия (АРВТ) позволяет снизить уровень вирусных клеток в организме до ничтожно малого. Ранее исследования показывали нулевой риск передачи этого вируса у гетеросексуальных (разнополых) партнеров, когда один из них получает АРВТ.

Все должны знать, что если "нельзя обнаружить - нельзя передать", говорят эксперты, которые с 2010 по 2017 год наблюдали 972 живущие в Европе однополые пары, среди которых один партнер был ВИЧ-положительным и принимал антиретровирусные препараты, а второй не имел вируса ВИЧ.

За этот восьмилетний период у этих пар не было зарегистрировано ни одного случая передачи вируса от одного партнера другому при том, что пары занимались анальным сексом без презерватива в общей сложности 76088 раз.

По словам врачей, около 472 новых случаев ВИЧ удалось предотвратить.

Пятнадцать наблюдавшихся мужчин все же заразились ВИЧ в период исследования, однако генетический анализ показал, что вирус они получили не от своего основного партнера.

"Полученные нами данные совершенно определенно показывают, что риск передачи ВИЧ посредством анального секса при сокращении вирусной нагрузки равен нулю", - говорят медики.

Как отмечает один из авторов исследования, профессор-вирусолог Алисон Роджер из Университетского колледжа Лондона (UCL), хотя известно, что анальный секс представляет наибольшую степень риска с точки зрения передачи инфекции, результаты исследования для геев можно считать обнадеживающими.

При этом она призывает всех, живущих с ВИЧ-инфекцией, пройти анализы и получить эффективное лечение.

Бороться с иррациональным страхом

У 26-летнего Мэтта Стоукса ВИЧ-инфекция была диагностирована в 2016 году и спустя четыре недели он начал получать АРВТ. Уже после трех месяцев лечения анализы показали, что вирус перестал обнаруживаться.

"Это огромное облегчение, которое дает мне уверенность в том, что я не смогу никого заразить, - гвоорит Мэтт. - В гей-сообществе и среди моих друзей в последние годы произошли реальные перемены [в этом плане] - ты можешь написать, например, на Grindr [сайт знакомств], что у тебя "необнаруживаемый"".

Однако до всеобщей осведомленности еще далеко, говорит он: "Некоторые в это просто не хотят верить. У них иррациональный страх того, что это может оказаться неправдой".

По его словам, благотворительные организации, просвещающие население по этим вопросам, безусловно, помогают изменить стереотипы в отношении секса.

"Нельзя обнаружить - нельзя передать"

Глава британского Национального попечительского совета по контролю за распространением СПИДа Дебора Голд указывает на то, что активнее просвещать в отношении ВИЧ-инфекции и ее распространения нужно не только публику, но и работников здравоохранения.

"Необходимо, чтобы сотрудники Национальной службы здравоохранения и широкая общественность лучше понимали, как ВИЧ передается и как - не передается, а также тот факт, что лечение предотвращает дальнейшую передачу. Мы считаем, что это крайне важно, чтобы избежать стигматизации больных", - говорит Голд.

Проведенные ранее исследования показали нулевой риск передачи этого вируса у гетеросексуальных (разнополых) партнеров, когда один из них получает АРВТ, что дало возможность Объединенной программе ООН по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС) запустить кампанию под лозунгом "Нельзя обнаружить - нельзя передать".

Доктор Форд Хиксон из Лондонской школы гигиены и тропической медицины отмечает, что новое исследование подтвердило, что если ВИЧ-инфицированные подавляют вирус с помощью антиретровирусной терапии, то они "не могут передать имеющийся у них вирус другим людям половым путем, независимо от того, каким именно сексом они занимаются".

В новом исследовании ВИЧ-инфицированные мужчины получали АРВТ в среднем в течение четырех лет до начала проведения исследования , что делало вирус необнаруживаемым (необнаруживаемый уровень - менее 200 копий вируса на миллилитр крови).

Большинство инфицированных демонстрируют такой результат после получения ежедневной дозы АРВТ в течение полугода.

Что такое антиретровирусная терапия?

Это целый набор препаратов, которые надо принимать ежедневно, чтобы вирус-ВИЧ перестал размножаться в организме.

Эта терапия не может вылечить от ВИЧ-инфекции, но может существенно снизить присутствие вируса в крови.

Большинство инфицированных принимают одну комбинированную таблетку в день, но есть и те, у кого эта доза повышена до четырех таблеток в день - в зависимости от индивидуальных показаний.

Но всем рекомендуется начинать лечение сразу же после определения диагноза.

"Это исследование дало нам возможность с уверенностью сказать, не сомневаясь, что люди, живущие с ВИЧ-инфекцией и получающие эффективное лечение не могут передать этот вирус своим сексуальным партнерам", - подытожил Майкл Брейди, глава благотворительного Фонда Терренса Хиггинса по оказанию поддержки по вопросам сексуального здоровья и ВИЧ-инфекции.

По его словам, эта новость имеет колоссальное значение для людей, живущих с ВИЧ, и вновь призывает бороться со стигматизацией ВИЧ-инфицированных.

В Соединенном Королевстве государственная эпидемиологическая служба в 2017 году оценивала число ВИЧ-инфицированных в 101600 человек. 98% из них получают соответствующее лечение, и у 97% из них вирус в крови не обнаруживается, что означает, что они не могут заразить кого-то другого.

Вместе с тем, по тем же оценкам всего 92% от общего числа ВИЧ-инфицированных в Великобритании знают о своем диагнозе.

О ситуации с ВИЧ и антиретровирусной терапией в России здесь.

Среди ВИЧ-положительных есть те, кто приобрел этот статус добровольно, среди "отрицательных" – те, кто планирует это сделать. Их называют багчейзеры – "охотники за жуками". Это ВИЧ-отрицательные люди, которые ищут своего "дарителя" – человека, который передаст им вирус. Поиск и попытки часто растягиваются на месяцы и даже годы, но они уверены: заветный "плюс" того стоит. Москва 24 попыталась разобраться, почему люди ищут ВИЧ, и узнала, не жалеют ли они о том, что по собственному желанию сменили статус на "плюс".

Фото: предоставлено героем материала

Сколько людей из всех ВИЧ-инфицированных заразилось добровольно, посчитать невозможно: статистики мотивов заражения нет. Но, так или иначе, в мире есть те, кто просит партнера (необязательно постоянного) "подарить статус", и те, кто его "дарит" или продает. У каждого за плечами – своя история и ее причины. Алексею (имя изменено) на вид около 30. Он не называет реальный возраст, потому что считает цифры условностью. Утром Леша отправляется на работу, по вечерам чередует бары, спортзал и свидания. Уже год он пытается найти того, кто подарит ему вирус иммунодефицита. Знакомится на вечеринках, в компаниях, через приложения – ходит на свидания не только с ВИЧ+, но если узнает, что перед ним именно такой, говорит, что ищет ВИЧ.

Заполучить вирус Алексею пока не удалось: не все, услышав просьбу, решаются на такое. "У нас это сложно, парни с ВИЧ крайне редко знакомятся, даже просто так, без интима. Они все скучные, грустные, забитые, – сетует мужчина. – Ловить надо в Европе – там и ВИЧ+ больше, и они после того, как поймали вирус, спокойно себе живут, гуляют, веселятся". Инфицировавшись, он надеется стать одним из них – из тех, кто веселится и живет, ничего не боясь: "Мне приходится упрашивать людей, чтобы они впустили в меня ВИЧ. В этом тоже есть кайф, я не знаю, согласятся они или нет, получится или нет. Мне нравится рисковать, но если я получу ВИЧ, риск уйдет, мне будет вообще нечего бояться".

Алексей добавляет, что так называемых гифтеров (тех, кто соглашается "дарить" вирус по просьбе ВИЧ-отрицательных) заводят такие просьбы. Он хочет найти как раз такого – того, кто "ловит адреналин" от самого факта того, что может передать вирус. Такие, говорит Леша, за ночь стараются заняться сексом "как можно больше раз", делают это неистово, чтобы "точно получилось". Но их нужно очень сильно поискать.

Англоязычное bugchasing переводят как "охоту за жуком", однако интересно, что вариант "погоня за ошибкой" тоже уместен. О багчейзинге открыто заговорили в США в 2003 году: журнал Rolling Stone опубликовал статью Грегори Фримана "В поисках смерти". Автор называл багчейзинг субкультурой, распространенной у гомосексуальных мужчин. Фриман насчитал десять тысяч случаев добровольного заражения в США в год. Статью раскритиковали за недостоверные данные – но тема вышла из подполья.

Намеренное заражение ВИЧ в начале двухтысячных в неанглоязычных странах стало известно как pozzen, pozzing – в прессе Германии и Австрии более распространен этот вариант. Pozzen буквально трактуется как "сделать кого-то положительным". Одной из первых публикаций и попыток осмыслить эту тему в Европе стал репортаж Бритты Штруфф в ежедневной немецкой газете Berliner Morgenpost. Журналистка рассказывает о Питере, который через несколько часов после беседы с ней "заразит человека ВИЧ и почувствует себя как бог, и уснет с улыбкой на лице".

По ее данным, тех, кто намеренно хочет заразиться, не больше нескольких десятков – многие из них ищут "дарителя" на форумах. Там же ищут "клиентов" такие, как Питер: ВИЧ+ с высокой вирусной нагрузкой, своего первого поццена он заразил за 200 евро. Социальный психолог и член рабочей группы по ВИЧ в Университете Мюнхена Фил Лангер, которого цитирует в материале Штруфф, называет такое поведение иррациональным и встречающимся "почти исключительно среди гомосексуалов": "Вирус ближе к ним, болезнь присутствует в их мыслях, почти каждый мужчина-гей знает кого-то со статусом "плюс", что приводит к "сознательному принятию сексуальных рисков".

О причинах сознательного заражения заговорила австрийская ежедневная газета Der Standard в заметке "ВИЧ на заказ". Издание характеризует поццен как феномен ("phänomen pozzen"): "Мотивация всегда разная, но часто за этим явлением стоит страх инфицирования как таковой и желание избавиться от этого страха после заражения". Именно это желание –избавиться от страха – одна из причин, которую озвучил Алексей. "Я хочу спокойно жить и делать, что мне хочется". Делать это сейчас, по его словам, мешает страх заразиться случайно.

Желание инфицироваться может быть "наиболее экстремальным проявлением изменившейся терапии ВИЧ", по мнению автора еженедельной газеты Der Tagesspiegel Кая Купфершмидта. "Сейчас жить с ВИЧ намного легче, чем несколько лет назад, появилась терапия, СПИД перестал вызывать ужас и восприниматься как болезнь. Видимо, это та причина, по которой некоторые идут на заражение. Но любой, кто верит, что лекарство может его спасти, ошибается".

Как действует терапия на ВИЧ

ВИЧ вылечить нельзя, но можно не допустить его развитие до стадии СПИДа. Антиретровирусная терапия (АРВТ) убирает с ВИЧ клеймо смертельного заболевания, перенося его в категорию хронических. Комбинация лекарств подбирается индивидуально. Таблетки необходимо пить ежедневно в одно и то же время, чтобы подавить размножение вируса и сделать вирусную нагрузку не определяемой в анализах (это значит, заразиться от такого носителя уже нельзя). Однако терапия не удаляет вирус из организма. Подобрать подходящую комбинацию лекарств не всегда удается с первого раза, никто не застрахован от побочных эффектов или аллергии. А наличие вируса не исключает повторного инфицирования: другим штаммом, генетически отличающимся от первого в филогенетическом дереве.

Среди других причин "страшной чумы" автор Der Tagesspiegel выделяет желание полной близости с партнером: "В исследовании Фила Лангера из Мюнхенского университета 40 процентов заявили, что они хотели преодолеть последнюю преграду между собой и партнером и заразились от любви. А 15 процентов в качестве причины назвали ощущение опасности от незащищенного секса". Эту гипотезу подтверждает Митя, который называет себя общественным активистом "в свободное от проектов время". Судя по его странице в соцсети, он путешествует, посещает культурные мероприятия, встречается с друзьями – но в этой размеренной жизни ему не хватает адреналина. И он ищет его среди сексуальных партнеров.

Мужчина уверяет, что даже если бы не было терапии, то он все равно пытался бы поймать вирус. Но на вопрос, что бы он делал, если бы поймал, он не ответил. "Я никогда не буду жалеть", – почему-то уверен он.

Трудно сказать, насколько осознанные все эти сообщения на форумах, диалоги в группах в соцсетях и даже просьбы о заражении в реальной жизни. Журналист Рикки Дайер (сам ВИЧ+) в 2006 году, заинтересовавшись багчейзингом, провел эксперимент, где пытался выяснить, зачем люди намеренно заражаются ВИЧ. Он оставлял сообщения о том, что хочет познакомиться, не скрывая при этом статус ВИЧ. Дайер был удивлен быстрым откликом, которого не ожидал: в течение нескольких дней с ним связались "десятки багчейзеров, которые говорили, что они хотят быть "пораженными" – то есть зараженными вирусом". Но, как выяснил журналист, эти сообщения и просьбы так и остались "просто фантазией".

Понять, фантазия или реальность – погоня за вирусом, взялся в 2018 году и аспирант Университета Манчестера Хайме Гарсия-Иглесиас. Багчейзинг как социальное явление он рассматривает в своей докторской диссертации, которую готовит сейчас. Он называет багчейзеров "гомосексуалистами, которые фетишизируют ВИЧ-инфекцию и используют интернет, чтобы этот фетиш удовлетворить". Хайме общался с мужчинами из разных слоев общества, стран и поколений. Кто-то из них вырос на тезисе, что ВИЧ – это смертный приговор, а кто-то – что это больше не так: "Для некоторых преследование вируса – это все, о чем они могут думать, потому что без ВИЧ не считают себя полноценными членами сообщества гомосексуалистов".

Первые результаты исследования он изложил в статье "Действительно ли люди хотят поймать ВИЧ?". Социолог приходит к выводам, что в этой "охоте за ошибкой" вне зависимости от национальности, возраста и социального статуса большую роль играет сам процесс, эмоции, связанные с ним, осознание себя частью некой группы, желание близости. "Это нечто среднее между фантазией и реальностью. Они возбуждаются от мысли о заражении, занимаются сексом с намерением поймать вирус (или ограничиваются "охотой" в интернете). Но потом испытывают раскаяние и принимают постконтактную профилактику, а те, кто заражается ВИЧ, – терапию".

Минздрав России подчеркивает, что называть багчейзинг социальным явлением нельзя. На официальном портале причинами единичных случаев названы "незнание, медицинская безграмотность, психологическая созависимость и неспособность трезво принять ВИЧ-положительный статус партнера".

Врач высшей категории Московского областного Центра по профилактике и борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями Евгения Жукова в разговоре с Москвой 24 охарактеризовала этот феномен как "ВИЧ-фатализм":

Фото: предоставлено героем материала

Света (имя изменено) стала "плюсиком" четыре года назад. Отношения с возлюбленной ВИЧ+ натолкнули ее на мысль, что любовь – это все делить пополам. Диагноз партнерши ее не испугал, а "вдохновил": "Умоляла любимую дать мне ее иглу, но она ни в какую не соглашалась. Я хотела связать нас навсегда". Уговорить возлюбленную не получилось, тогда она взяла использованный шприц инфицированной подруги. Света утверждает, что не пила и не пьет терапию, потому что "чувствует себя хорошо". Возможно, у нее сильный иммунитет, поэтому заболевание развивается медленно – в этом случае ВИЧ-инфекция в течение долгого времени может никак себя не проявлять и не переходить в СПИД (СПИД – это конечная стадия ВИЧ).

Девушка не делит жизнь на до и после и не думает о своем статусе, несмотря на то, что с "дарительницей" они расстались. Света, как многие ВИЧ+, иногда поддерживает связь "со своими" на форумах: "Охотники там – гости редкие, да и в принципе редко кто ищет незнакомых, чтобы заразиться". Но чуть больше года назад ей написал мужчина, который попросил продать вирус. Света удивилась, но согласилась поделиться "плюсом" за 20 тысяч рублей.

"Он говорил, что для него это что-то вроде целой философии, он сделал выбор и все такое. Несколько месяцев назад написал, что все получилось". "Если я тоже хочу получить вирус, – обращается девушка к автору этого материала, – то должна хорошо подумать и быть готовой к тому, что с первого раза может не получиться". Действительно, случаи передачи ВИЧ от женщины к женщине редки, первый зафиксирован в США не так давно, в 2014 году.

Анна Королева – организатор благотворительного проекта "Верю.Знаю.Живу". Вместе с ним она помогает тем, кто недавно узнал о диагнозе. Она была на их месте десять лет назад. Анна получила статус ВИЧ+ от бывшего мужа. Супруг и его мама в те годы были так называемыми ВИЧ-диссидентами: эти люди, невзирая на официальные научные данные, полагают, что ВИЧ – миф, придуманный фармацевтами. Они принципиально не принимают терапию, отрицают медицину, игнорируют диагноз "ВИЧ" (при этом ВИЧ-диссидентами себя называют и ВИЧ-отрицательные, и ВИЧ-положительные).

Фото: Москва 24/Антон Великжанин

Как носители высокой вирусной нагрузки, они, не предохраняясь, могут инфицировать других, а также передать вирус при беременности и родах от инфицированной матери к ребенку. Кроме того, диссиденты уговаривают не начинать лечение или отказаться от него ВИЧ-инфицированных людей. Иногда это делают врачи. Так было и в случае с нашей героиней.

Когда у ее супруга развился СПИД, Анна поняла, что ее обманывали – болезнь существует. "Крепкий, брутальный, сильный мужчина просто начал заживо сгорать. Я видела, как стремительно и мучительно это происходило. Слава богу, я тогда просто взяла и отвезла его к врачам, силой заставила принимать терапию (даже начатая на стадии СПИД терапия опускает вирусную нагрузку и буквально оживляет человека. – Прим. Москвы 24). И спасла ему жизнь".

Детей, о которых так мечтала Анна, у пары не получилось. После того, как мужчина начал принимать терапию и встал на ноги, они расстались. Анна говорит, что если бы можно было вернуться назад, была бы умнее. "Если бы я тогда знала обо всей опасности болезни, не было бы свадьбы. По крайней мере, ее бы не было, пока он не пошел бы лечиться". И подумав, добавляет: "Я бы пошла на брак, на любовь, на семью – но не на заражение. Жертвовать собой ради семьи и любви необязательно: есть и доконтактная профилактика, и постконтакная, и терапия. Принимать своего возлюбленного или возлюбленную полностью – да, но это не значит, что ты должна болеть. ВИЧ останется с тобой навсегда, а отношения – никто не гарантирует".

Сознательное заражение из-за любви, а тем более багчейзинг героиня не может воспринимать спокойно: "Нормальный человек не хочет болеть! Хочешь инфицироваться – иди к психиатру, это невроз, это от нелюбви к себе". Анна считает, что одной из причин багчейзинга может быть неадекватное представление людей о болезни, "иллюзия того, что можно пить таблетки и жить, как будто ничего не случилось". Когда она увидела на форуме объявление о поиске "дарителя", сразу написала автору. "Парень просто не хотел идти в армию, говорит, до ужаса боялся и не придумал ничего лучше, чем заразиться ВИЧ. Я попросила у него номер, позвонила, слышу: "Если принимаешь таблетки, то можно прожить всю жизнь хорошо". Я ему объясняла и разложила по полочкам все и про таблетки, и про "хорошо" – это совершенно не выход".

Но главное, чего не понимают те, кто даже допускает мысль о сознательном заражении, по мнению Анны, это отношение общества. "У меня был шок, когда врач мне сказал: "Ни в коем случае никому не говори". Стигматизация общества – то, к чему я не была готова. К чему никто не готов, особенно те, кто думает, что хочет инфицироваться".

Фото: Москва 24/Антон Великжанин

После диагноза, вспоминает Анна, на работе перестали даже вешать одежду в один с ней шкаф. Подруги сначала перестали приглашать на праздники, приходить в гости, а потом и звонить. "Прерывается связь" и "потом перезвоню" – на этих словах из ее жизни навсегда уходили те, кого она считала близкими. Кто-то из них даже признавался: "Страшно поставить лайк на фото, вдруг другие подумают, что я тоже такая?" Кто-то сетовал, что после Анны приходится "дезинфицировать всю мебель". Эти страхи не имеют под собой оснований, но Анна говорит, переубедить людей невозможно. Но самое ужасное – это то, что из этих страхов растет самостигма. ВИЧ+, оставшись один, начинает сам себя есть. Королева, привыкшая вести отрытый и активный образ жизни, замкнулась и около года провела "на дне".

Как российские геи отбрасывают страхи и идут знакомиться в приложении Grindr

Фото: Kacper Pempel / Reuters

Grindr очень похож на всемирно известное приложение для универсальных знакомств Tinder. Принципы их работы одинаковы: они показывают людей, желающих познакомиться, и находящихся поблизости. На главном экране расположена галерея фотографий пользователей — с каждым из них можно начать приватное общение или узнать о нем побольше, заглянув в профиль.

Для того чтобы людям было удобнее знакомиться, Grindr, как и другие подобные сервисы, показывает, на каком расстоянии от пользователя находится заинтересовавший его человек. Эта возможность, впрочем, доступна не везде. В некоторых странах (в том числе в России), которые администрация ресурса признала гомофобными, расстояние не указывается, чтобы не компрометировать пользователей.

Эксперимент

Изначально легенда пользователя Grindr была такой: это мужчина 30 лет, находящийся в Москве проездом из Израиля и служащий в ЦАХАЛ. Фотография была подобрана соответствующая — с просторов интернета. Увы, после нескольких часов на сервисе израильтянин не вызвал у пользователей приложения никакого интереса, хотя и пытался писать им сам.

Фотография из профиля подставного пользователя

Большая часть бесед очень быстро сводилась к предложению встретиться. Кто-то хотел пересечься в центре Москвы после тренировки в спортзале, многие звали к себе домой.

Любители молодых мальчиков

Многие к 30-35 годам неплохо зарабатывают и платят таким мальчикам. Сейчас кризис, денег мало. Я заметил, что на форумах стало больше объявлений о платных услугах. Года три назад такого вала проституток не было, причем очень много среднеазиатов, которых раньше вообще не было.

Кстати, в таких приложениях сидит очень много виртуалов. У многих есть фантазии, но реализовать их они боятся, особенно если это что-то более-менее экстремальное, вроде садо-мазо. К тому же многие остаются в виртуальном мире поневоле — ходят на работу, а с работы — домой спать. Им бы и хотелось пообщаться в реальности, но сил уже нет. Собеседник ждет-ждет, а потом посылает тебя куда подальше.

На гетеросексуальных сайтах знакомств редко кто начинает беседу с высылки фотографий половых органов. Здесь же это было в 50 процентах случаев.

Это признак дурного тона, так бывает далеко не всегда. Честно говоря, меня бы такое напугало. Если ты хочешь серьезных отношений, надо разобраться, кто перед тобой. Но действительно существует категория людей, занятых поиском одноразовых контактов. В случае с гетеросексуальными отношениями такое поведение, впрочем, считается более неприличным, а тут все проще — люди все же одного пола.

По-быстрому

Все, кто нам писали, указывали, что не ищут долговременных отношений, несмотря на то, что в нашем профиле было написано, что мы ищем постоянного партнера.

Но все-таки некоторые ищут?

Ищут, обычно находят и уходят. Поэтому хотя процент желающих найти долговременного партнера в сообществе высок, на сервисах знакомств он меньше: если я кого-то нашел, то не захожу на них несколько лет, а даже если заглядываю ради интереса, то крайне редко. А эти вечные искатели там всегда, они доминируют.

Где обычно происходят скоротечные встречи? Куда ведут после того, как познакомятся в онлайне?

Нас часто звали к себе домой в тот же день.

Многие сразу переходили к вопросам о сексе: позиции, ощущения, охотно рассказывали о своих предпочтениях, чего не было на гетеросексуальных сайтах знакомств.

Это культура — там просто так не принято. Когда предлагают приехать прямо сейчас, может быть, за деньги, женщины больше воспринимают это как оскорбление: шлюха, проститутка… А здесь все проще — те, кто ищет одноразовых отношений, сразу все понимают.

Культура общения

Можно ли сказать, что стереотипы романтического гетеросексуального свидания (цветы, кафе, комплименты) не в ходу в среде пользователей таких приложений и вообще в среде сообщества?

Смотря у кого. Если любовь возникает, то у геев все так же, как и у гетеросексуалов. Но всего вышеперечисленного действительно меньше. Эти традиции просто не успели закрепиться, потому что среда маргинализировалась и стигматизировалась в течение долгих лет. Лед оттаивал долго — в советские времена (даже и в 90-е годы) люди собирались в переходах, около туалетов. Нужны десятилетия, чтобы какая-то культура появилась. Шаги в этом направлении есть, сейчас уже все серьезнее.

Но все это очень просто снова загнать в маргинальное гетто, что поспособствует распространению ВИЧ и других венерических заболеваний. Лучше, чтобы сложилась нормальная среда, где люди бы чувствовали себя достойно. Общество ничего не выиграет от маргинализации геев — от человеческих инстинктов никуда не денешься, и какое-то количество людей будут такими, их не останавливает даже смертная казнь в таких странах, как Иран и Саудовская Аравия.

Опасная болезнь приобрела среди самарцев характер скрытой эпидемии. Врачи воспринимают всех пациентов как потенциальных носителей ВИЧ, а заболевшие предпочитают тактично скрывать свой диагноз.

Всемирный день борьбы со СПИДом 1 декабря Самарская область отмечает невесёлой статистикой. В июле 2018 года, по информации федерального Роспотребнадзора, область вошла в пятерку регионов РФ с наибольшим количеством больных ВИЧ-инфекцией. Сейчас 35 тысяч жителей Самарской области заражены вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ). На 100 тысяч самарцев приходится 1466,8 больных, — рассказала врач-эпидемиолог Самарского областного клинического центра профилактики и борьбы со СПИД Раиса Лыкова.

"Idel.Реалии" рассказывают три истории больных недугом самарцев.

ИСТОРИЯ 1-ая. ВИТЯ: ЖЕРТВА "ВПИСОК" И СВОБОДНОЙ ЛЮБВИ

Двадцатилетний студент Витя свой ВИЧ-статус узнал случайно, сдав кровь на "Дне донора" в вузе. Молодой человек был шокирован, получив SMS с сообщением, что его кровь забракована из-за наличия антител опасной болезни.

— Я — гетеросексуал, наркотики никогда не употреблял. Думал, что не в группе риска по СПИДу. А тут — такое, — рассказывает юноша. — Единственное, чем увлекаюсь кроме учебы, это "вписки". С шестнадцати лет это мой любимый вид отдыха. Зависаю на квартирах с друзьями. Девочки, гитара, лёгкий алкоголь. Девочек менял часто. Но свободная любовь в моем возрасте — это нормально. Наверное, одна из таких подружек и наградила заразой. На "вписках" я постоянно пьян. Поэтому не помню: с кем занимался сексом в презике, с кем — без. Теперь уже поздно жалеть. Встал на учёт в областной СПИД-центр. Пока вирусная нагрузка в норме. Поэтому антиретровирусная терапия таблетками мне не нужна. Регулярно сдаю анализы. Но "вписки" не бросил. Друзьям о своём статусе не сказал. А зачем? Предполагаю, что среди моих знакомых много "положительных". И все они молчат об этом. Зачем тогда мне говорить? Печалит одно: когда найду девушку для создания семьи, придётся ей признаться. Хотя не исключаю, что она тоже будет с ВИЧ, — говорит Витя.

*Если раньше ВИЧ в основном заражались наркоманы, употребляя наркотики через общий шприц, сейчас первое место — в 65% случаев инфицирования — занимает половой путь передачи инфекции, — рассказала врач-эпидемиолог Самарского областного клинического центра профилактики и борьбы со СПИД Раиса Лыкова.

ИСТОРИЯ 2-ая. РИНАТ: СПИДА НЕТ — ВСЁ ЭТО БРЕД

Тридцатилетний Ринат — инженер, работает в компьютерном центре.

— Я — айтишник, но про ВИЧ знаю больше, чем врачи, — сразу уточнил собеседник.

Про свой положительный статус он узнал пять лет назад. Предполагает, что заразился, когда во время службы в армии в увольнительной вместе с сослуживцем снял одну проститутку на двоих.

— Армейский приятель здоров, а мне не повезло. Вернулся после службы домой, поступил в универ, отучился. Болезнь никак себя не проявляет. Я даже сдал кандидатский норматив по лёгкой атлетике. Познакомился с девушкой, решили пожениться, завести ребёнка. Перед этим вместе проверились у врачей. Тогда и выяснилось, что я и моя девушка: носители ВИЧ. Моя Наташа скандалить не стала. Сказала, что любит меня любого. Мы поженились, — поделился Ринат.

Молодой человек и его жена скрывают от своих родителей, что заражены ВИЧ. Когда Наташа ждала ребёнка, участковый терапевт уговорила её встать на учёт в СПИД-центр. Чтобы начать принимать терапию, чтобы ребёнок родился здоровым. Девушка вняла совету врача. И у неё, инфицированной, родился мальчишка Алим без вируса ВИЧ.

— СПИДа нет — всё это бред. Увидев кучу моих ровесников в СПИД-центре, я не поверил, что может быть столько больных. Откуда? Неужели все вокруг наркоманы или распутные? ВИЧ — придуманная врачами медицинская афера XXI века. Она нужна медикам, чтобы выкачивать с людей деньги за лекарства от ВИЧ, — убеждён Ринат.

При этом движение ВИЧ-диссидентов, людей, намеренно отказывающихся от лечения при вич-инфекции, он не поддерживает. В отличие от супруги, молодой человек отказался вставать на учёт в СПИД-центр и принимать терапию. Говорит, что жить будет столько, сколько решит Всевышний.

— Я как кот: гуляю сам по себе. Любую хворь лечу банькой у родителей в деревне и крепким чаем на целебных травах с мёдом. А к врачам только попади: закормят таблетками, — считает Ринат.

*В 2017 году в Самарской области выявлено 2973 новых случая заражения ВИЧ-инфекцией, — информирует региональный СПИД-центр.

ИСТОРИЯ 3-я. РУСЛАН: ГЕИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ НАЧЕКУ

Из своих девятнадцати лет семнадцать Руслан прожил в Тольятти. Девушки ему никогда не нравились, больше засматривался на юношей. В пятнадцать, окончательно приняв свою ориентацию, стал "зависать" на ЛГБТ-сайтах в интернете. В десятом классе — посещать единственный в Тольятти гей-клуб. Появились новые знакомства, первые секс-партнеры.

— Всего у меня было пятнадцать парней. Для гея за три года это мало. Иногда страсть так накатывала, что физическое возбуждение затмевало разум. Занимался сексом в "темной комнате" в клубе. Это специальное место с приглушённым светом и парой диванов. Для тех, кому невтерпёж удовлетворить свою похоть. Один раз с партнером совокуплялся прямо на танцполе. Без резинки. Теперь стыдно рассказывать, а ведь так делают многие геи. Хотя, как никто другой, должны быть начеку насчет ВИЧ, — рассказал юноша.

Руслан узнал про положительный статус, проходя медобследование перед поступлением в вуз. Из-за диагноза решил учиться в Самаре, а не в Тольятти. Боится, что о его ВИЧ-статусе узнают знакомые и сообщат родне.

— В моей семье только мама и бабушка. Они не знают, что я гей. И если известие, что я в "теме" ещё примут, мой диагноз "ВИЧ" их точно добьёт, — говорит Руслан.

Сейчас юноша учится в одном из самарских вузов. У него есть секс-партнёр. Сексом с ним занимаются в презервативе, предохраняясь. В гей-клуб Руслан теперь ходит только потанцевать и пообщаться. Увлекается учёбой и чтением. Постоянно перечитывает "Героя нашего времени" Лермонтова и называет себя современным Печориным. Сожалеет, что не знает точно, кто из партнёров заразил его. Иначе обязательно бы вызвал его на дуэль.

— Среди гей-темы сейчас трепетное отношение к ВИЧ. Многие следят за собой. Понимая, что в России, где качество медицинских услуг ниже плинтуса, заболеть ВИЧ — смертельный приговор. Не секрет, что в СПИД-центре выписывают бюджетные лекарства. Хочешь лечиться препаратами последнего поколения — покупай за свой счёт. Ведь государственная квота на них не предусмотрена. А ПЕГ-ИНФ и рибавирин (препараты — прим. ред.) у многих дают побочку: кажется, что тебе ошпарили кожу. Да и печень от этих лекарств быстро "садится". Но приходится лечиться тем, что есть в списке бесплатных препаратов. Радует, что врачи всегда идут навстречу и готовы обсуждать альтернативную схему лечения. Комбинируя препараты, выбирая оптимальное лекарство, — рассказал Руслан.

*По данным Федерального СПИД-центра, Тольятти, где инфекцией заражены 3%горожан, лидирует по заболеваемости ВИЧ среди городов Самарской области. Оказывающая помощь ВИЧ-инфицированным тольяттинцам автономная некоммерческая организация "Проект Апрель" признана иностранным агентом.

Рост заболеваемости ВИЧ в регионе врачи Самарского областного клинического центра профилактики и борьбы со СПИД объясняют отсутствием у большинства самарцев элементарных знаний о способах передачи опасной инфекции. "Люди не интересуются проблемой ВИЧ, считают её неактуальной", — отмечают врачи. Добавляя, что из-за распространения ВИЧ в регионе вынуждены воспринимать всех пациентов как потенциальных носителей вируса иммунодефицита.

В самарском СПИД-центре на улице Ново-Садовой, 178А готовы бесплатно и анонимно протестировать всех желающих узнать свой ВИЧ-статус. Врачи гарантируют конфиденциальность обследования.

Читайте также: