Кто писал про чуму

Роман представляет собой свидетельство очевидца, пережившего эпидемию чумы, разразившейся в 194. году в городе Оране, типичной французской префектуре на алжирском берегу. Повествование ведётся от лица доктора Бернара Риэ, руководившего противочумными мероприятиями в заражённом городе.

Чума приходит в этот город, лишённый растительности и не знающий пения птиц, неожиданно. Все начинается с того, что на улицах и в домах появляются дохлые крысы. Вскоре уже ежедневно их собирают по всему городу тысячами, В первый же день нашествия этих мрачных предвестников беды, ещё не догадываясь о грозящей городу катастрофе, доктор Риэ отправляет свою давно страдающую каким-то недугом жену в горный санаторий. Помогать по хозяйству к нему переезжает его мать.

Первым умер от чумы привратник в доме доктора. Никто в городе пока не подозревает, что обрушившаяся на город болезнь — это чума. Количество заболевших с каждым днём увеличивается. Доктор Риэ заказывает в Париже сыворотку, которая помогает больным, но незначительно, а вскоре и она заканчивается. Префектуре города становится очевидна необходимость объявления карантина. Оран становится закрытым городом.

Однажды вечером доктора вызывает к себе его давний пациент, служащий мэрии по фамилии Гран, которого доктор по причине его бедности лечит бесплатно. Его сосед, Коттар, пытался покончить жизнь самоубийством. Причина, толкнувшая его на этот шаг, Грану не ясна, однако позже он обращает внимание доктора на странное поведение соседа. После этого инцидента Коттар начинает проявлять в общении с людьми необыкновенную любезность, хотя прежде был нелюдимым. У доктора возникает подозрение, что у Коттара нечиста совесть, и теперь он пытается заслужить расположение и любовь окружающих.

Сам Гран — человек пожилой, худощавого телосложения, робкий, с трудом подбирающий слова для выражения своих мыслей. Однако, как потом становится известно доктору, он в течение уже многих лет в свободные от работы часы пишет книгу и мечтает сочинить поистине шедевр. Все эти годы он отшлифовывает одну-единственную, первую фразу.

В начале эпидемии доктор Риэ знакомится с приехавшим из Франции журналистом Раймоном Рамбером и ещё довольно молодым, атлетического сложения человеком со спокойным, пристальным взглядом серых глаз по имени Жан Тарру. Тарру с самого своего приезда в город за несколько недель до разворачивающихся событий ведёт записную книжку, куда подробнейшим образом вносит свои наблюдения за жителями Орана, а затем и за развитием эпидемии. Впоследствии он становится близким другом и соратником доктора и организует из добровольцев санитарные бригады для борьбы с эпидемией.

С момента объявления карантина жители города начинают ощущать себя, словно в тюрьме. Им запрещено отправлять письма, купаться в море, выходить за пределы города, охраняемого вооружёнными стражами. В городе постепенно заканчивается продовольствие, чем пользуются контрабандисты, люди вроде Коттара; возрастает разрыв между бедными, вынужденными влачить нищенское существование, и состоятельными жителями Орана, позволяющими себе покупать на чёрном рынке втридорога продукты питания, роскошествовать в кафе и ресторанах, посещать увеселительные заведения. Никто не знает, как долго продлится весь этот ужас. Люди живут одним днём.

Рамбер, чувствуя себя в Оране чужим, рвётся в Париж к своей жене. Сначала официальными путями, а затем при помощи Коттара и контрабандистов он пытается вырваться из города. Доктор Риэ между тем трудится по двадцать часов в сутки, ухаживая за больными в лазаретах. Видя самоотверженность доктора и Жана Тарру, Рамбер, когда у него появляется реальная возможность покинуть город, отказывается от этого намерения и примыкает к санитарным дружинам Тарру.

В самый разгар эпидемии, уносящей огромное количество жизней, единственным человеком в городе, довольным положением вещей, остаётся Коттар, поскольку, пользуясь эпидемией, сколачивает себе состояние и может не волноваться, что о нем вспомнит полиция и возобновится начатый над ним судебный процесс.

Многие люди, вернувшиеся из специальных карантинных учреждений, потерявшие близких, теряют рассудок и жгут свои собственные жилища, надеясь таким образом остановить распространение эпидемии. В огонь на глазах равнодушных владельцев бросаются мародёры и расхищают все, что только могут унести на себе.

Поначалу погребальные обряды совершаются при соблюдении всех правил. Однако эпидемия приобретает такой размах, что вскоре тела умерших приходится бросать в ров, кладбище уже не может принять всех усопших. Тогда их тела начинают вывозить за город, где и сжигают. Чума свирепствует с весны. В октябре доктор Кастель создаёт сыворотку в самом Оране из того вируса, который овладел городом, ибо этот вирус несколько отличается от классического его варианта. К бубонной чуме добавляется со временем ещё и чума лёгочная.

Сыворотку решают испробовать на безнадёжном больном, сыне следователя Отона. Доктор Риэ и его друзья несколько часов подряд наблюдают агонию ребёнка. Его не удаётся спасти. Они тяжело переживают эту смерть, гибель безгрешного существа. Однако с наступлением зимы, в начале января, все чаще и чаще начинают повторяться случаи выздоровления больных, так происходит, например, и с Граном. Со временем становится очевидным, что чума начинает разжимать когти и, обессилев, выпускать жертвы из своих объятий. Эпидемия идёт на убыль.

Жители города сначала воспринимают это событие самым противоречивым образом. От радостного возбуждения их бросает в уныние. Они ещё не вполне верят в своё спасение. Коттар в этот период тесно общается с доктором Риэ и с Тарру, с которым ведёт откровенные беседы о том, что, когда закончится эпидемия, люди отвернутся от него, Коттара. В дневнике Тарру последние строки, уже неразборчивым почерком, посвящены именно ему. Неожиданно Тарру заболевает, причём обоими видами чумы одновременно. Доктору не удаётся спасти своего друга.

Однажды февральским утром город, наконец объявленный открытым, ликует и празднует окончание страшного периода. Многие, однако, чувствуют, что никогда не станут прежними. Чума внесла в их характер новую черту — некоторую отрешённость.

Однажды доктор Риэ, направляясь к Грану, видит, как Коттар в состоянии помешательства стреляет по прохожим из своего окна. Полиции с трудом удаётся его обезвредить. Гран же возобновляет написание книги, рукопись которой приказал сжечь во время своей болезни.

Доктор Риэ, вернувшись домой, получает телеграмму, в которой говорится о кончине его жены. Ему очень больно, но он осознает, что в его страдании отсутствует нечаянность. Та же непрекращающаяся боль мучила его в течение нескольких последних месяцев. Вслушиваясь в радостные крики, доносящиеся с улицы, он думает о том, что любая радость находится под угрозой. Микроб чумы никогда не умирает, он десятилетиями способен дремать, а затем может наступить такой день, когда чума вновь пробудит крыс и пошлёт их околевать на улицы счастливого города.

700 лет назад по Европе прокатилась, подобно лесному пожару, самая страшная эпидемия, унёсшая более 25 миллионов человек. Непонятную болезнь назвали Чёрной смертью или бубонной чумой. Верно ли это?

Владимир ХРИСТОФОРОВ

Войны, глобальный кризис, непрерывные стихийные бедствия, загубленная земная экология, ужасные техногенные катастрофы, неизлечимые болезни – всё это приметы надвигающегося Апокалипсиса? И всё чаще нынешние судорожно-пресыщенные радости определённой части человеческого общества (в России это обожравшиеся бизнесмены) сравнивают с пиром во время чумы.

Другой интереснейший вопрос: что хотел сказать великий русский поэт следующими строками:

Утопим весело умы

И, заварив пиры да балы,

Восславим царствие Чумы.

Не будем заглядывать за пределы нашей эры, там тоже были страшные эпидемии, но неизвестно, была ли это чума, или оспа, или брюшной тиф. Начнём летопись с более поздних зафиксированных времён.

Третья современная пандемия началась в китайской провинции Юньнань в конце XIX века. К 1910 году чума распространилась по всему миру, но в 1920-м пошла на спад благодаря международным соглашениям об уничтожении крыс в портах и корабельных трюмах и обязательной проверке судов. Показательны меры в чумном Лос-Анджелесе. Как в своё время всё население Китая восстало против воробьёв, уничтожителей посевов, так и в Лос-Анджелесе все жители ринулись ловить и сжигать в огне крыс. Их было уничтожено 2 миллиона. А всего в третью эпидемию заболело на земле 26 миллионов человек, из которых 12 погибли.

В Россию чума проникла в 1352 году. Любопытный факт из истории завоеваний Золотой Орды. Хан Джанибек противостоял экспансии генуэзцев в Поволжье и Причерноморье. Во время осады Кафы (современная Феодосия) Джанибек приказал забросить катапультой в крепость труп умершего от чумы человека. Труп перелетел через стену и разбился вдребезги.

Началась чума. Она попала в Новгород, Псков, Москву, где от неё умер князь Симеон Гордый . А испуганный царь Алексей Михайлович вместе с семейством бежал в Вязьму.

К 1950 году заболеваемость чумой во всём мире стала носить спорадический характер. Возникающие вспышки удавалось подавлять с помощью эпидемиологического надзора, дезинсекции, дератации и антибактериальной терапии. Из городов чума практически исчезла и встречается сейчас в сельских и пригородных районах. Но страх у людей и медиков остался. Доказательством служит паника в связи со вспышкой бубонной и лёгочной чумы в Индии в 1994 году.

Как жаль, что почти невозможно найти описание подвига Поль-Луи Симона. Ночью он пробирался в морг с чумными мертвецами и вырезал эти смердяще-гниющие и кроваво-чёрные бубоны, похожие на студень, потом изучал.

Но с причинами не всё так просто.

Английские эпидемиологи из Ливерпульского университета Сьюзен Скотт и Кристофер Дункан выступают с опровержением выводов Поль-Луи Симона. Чёрная смерть – это не бубонная чума. Кстати, другой французский бактериолог Александр Ерсин в конце XIX века тоже связал Чёрную смерть с крысами и блохами. Но Скотт и Дункан выявили в этой теории пробелы. Карта распространения Чёрной смерти, по их исследованиям, не совпадает с расселением крыс. Она галопировала через Альпы и по Северной Европе при слишком низких для размножения блох температурах. Чёрная смерть проносилась гораздо быстрее, чем могут передвигаться крысы. Далее: переносчиками заразы не могли быть крысы, потому что бактерии чумы убивают их самих. Ко всему, бубонная чума несравненно менее заразна, чем Чёрная смерть, которая, как выяснилось, передаётся не через грызунов, а от человека к человеку. Так что же это было? Во всём виноват, как спорно заключают учёные, белок CCR5.

Скотт и Дункан полагают и пытаются это доказать, что возбудителем Чёрной смерти (не имеющей научного названия) является геморрагический (то есть вызывающий кровотечение) филовирус типа Эболы. И загадочную Чёрную смерть предлагается назвать геморрагической чумой. Окончательную точку может поставить лишь исследование древних ДНК погибших людей.

Учёные спешат со своими исследованиями. Сходство и повторяемость страшных эпидемий в каждые несколько столетий пугают не на шутку. Надо найти этот вирус, пока он вновь не нашёл нас.

Что такое, в сущности, чума?

Тоже жизнь, и все тут.

Пандемия — это не просто большая эпидемия. Это явление качественно иного порядка. На уровне субъективного восприятия каждая новая пандемия выглядит так, как будто она учитывает неудачи предыдущей и хотя бы на шаг опережает возможности науки данного исторического периода. Опустошившие Европу и Азию в

Чума — болезнь, известная из древнейших времен. Первое в истории достоверное упоминание о чуме (не мифологическое описание и не аллегории сакральных текстов) принадлежит перу, точнее стилосу Руфа Эфесского (I в. н. э.). Он описал крупную эпидемию инфекционного заболевания, распространившегося во многих городах цивилизованного мира. Болезнь сопровождалась развитием бубонов и высокой смертностью, особенно сильно мор прошелся по территории нынешних Египта, Ливии и Сирии.

Разрозненные упоминания о похожих на чуму напастях приходятся на середину V века до нашей эры. Например, чума Фукидида. Она появилась в 430 году до н. э. в Афинах. В Грецию, как тогда считали, болезнь была занесена кораблем, пришедшим из Малой Азии. В течение последующих 5 лет возникли три крупные вспышки чумы. Их максимум приходился на позднюю осень (холодное время года имеет особое значение). Люди, пережившие болезнь, повторно не заболевали. Болел и домашний скот. Смертность достигала 80 %. Многие выздоровевшие теряли память, не помнили себя и не узнавали окружающих. У некоторых заболевших начиналась гангрена, омертвевали концы рук или ног, другие теряли зрение, слух. Советский эпидемиолог Г. Ф. Вогралик считал, что эту болезнь по клиническим проявлениям нельзя отнести ни к одной известной сегодня.

Более известной является так называемая Юстинианова чума. Первая огромная пандемия, вошедшая в летописи, имела место в период царствования Юстиниана, в 540–558 годах. Возникла она в Восточной Римской империи и охватила весь Ближний Восток. От этой эпидемии погибло более 20 млн человек.

Масштабная эпидемия чумы еще раз охватила Европу во второй половине XVII века. Ее последствия были не менее ужасны, чем в

Тяжелая вспышка чумы произошла в Марселе в 1720 году. Вслед за этими эпидемиями локальные вспышки были отмечены в ряде портовых городов мира; чума, однако, не распространялась в глубь материков. Третья настоящая пандемия началась в XIX веке в Китае и достигла Гонконга в 1894 году. На кораблях, вместе с зараженными крысами, чума быстро распространилась из этого большого порта и проникла в Индию, на Ближний и Средний Восток, в Бразилию, Калифорнию и другие регионы мира. За 20-летний период от чумы умерло около 10 млн человек. Все эти эпидемии, унесшие миллионы жизней, оставили глубокий след в истории человечества.

Итак, по всей видимости, чума была занесена в Западную Европу через Северную Африку из Восточной Азии. Она распространялась по западному миру на протяжении трех лет. Чума концентрировалась около торговых путей: Ближний Восток, Западное Средиземноморье, потом Северная Европа и, наконец, Русь. Развитие чумы очень четко иллюстрирует географию средневековой торговли. Вначале поражались порты, затем города и сельские местности. Путь чумы — это путь торговых караванов, вместе с ними она шла на Запад.

Чума, вероятно, из того же источника, поразила Китай в 1380 году, погубив 13 млн человек. Следующие волны эпидемии прокатились по Европе в 1361, 1362, 1369, 1372, 1382, 1388 годах. Эпидемии локального характера вспыхивали вплоть до XVIII века.

Чумная старуха с косой металась по обезлюдевшей Европе, имея совершенно материальных и, главное, вездесущих помощников. Переносчиками страшной болезни были крысы. Представим себе, как крысы организованно покинули свои норы или корабельные трюмы и тронулись в путь. Крысы — это важная деталь. Ведь цепочка заражения чумой выглядит так: грызун — паразит (блоха) — человек. Особенно опасна черная крыса. Крысиные блохи, несущие возбудитель болезни — чумные палочки, — заражали не только людей, но и домашних животных, почву, зерно, что создавало условия для пандемии. В средневековых городах для крыс были идеальные условия.

Можно утверждать, что появление чумы в Средние века, ее стремительный характер связаны именно с тем, что в это время технические и гигиенические достижения античности, познания людей в области охраны среды своего обитания были практически полностью утрачены. В средневековой Европе простые средства — вода и мыло (которое в античном мире было не только придумано, но и широко применялось) — были забыты; вдобавок в окруженных крепостными стенами городах царила необыкновенная скученность. Поэтому нет ничего удивительного, что эпидемии в этих условиях распространялись с ужасающей скоростью.

Несколько шизофреническое состояние умов отчаявшегося населения всюду демонстрировало парадоксальное сомнение наряду с исступленной верой. Многие из имущих стремились жертвовать в пользу храмов, надеясь спасти души. Описаны случаи, когда боявшееся заражения духовенство запирало перед такими людьми ворота, а они бросали пожертвования через ограду — и чумная палочка прилагалась безвозмездно.

Эпидемия чумы нашла отражение и в западноевропейском изобразительном искусстве. На картинах и фресках того времени изображались сцены смерти. Канонический и освященный, да и самый популярный сюжет смерти — распятие. Многочисленные распятые Христы трагичны, они взывают к состраданию, являя взору мучимую пытками плоть.

Знала ли средневековая медицина, как лечить чуму? С чумой боролся великий Нострадамус, который говорил больным, что необходимо употреблять родниковую воду, как можно больше находиться на свежем воздухе и применять лекарства, которые он делал на основе целебных трав. Нострадамус рьяно воевал с чумой, но свою семью он спасти не смог. Жена и двое его сыновей умерли.

Если бежать было невозможно, одним из наиболее распространенных методов являлось максимальное ограничение общения с окружающими людьми. В 1348 году, по свидетельству Дж. Боккаччо, во Флоренции немало горожан запиралось в домах, избегая контактов и стараясь во всем соблюдать умеренность. С этой целью тогда же в Лондоне отменили сессию парламента и закрыли школы.

Действительно эффективно чуму научились лечить только в наши дни, с развитием науки. Впервые вакцину против этого страшного заболевания создал в начале XX века Владимир Аронович Хавкин. Лечение больных чумой в настоящее время сводится к применению антибиотиков, сульфаниламидов и лечебной противочумной сыворотки. Профилактика предусматривает применение специальных карантинных мероприятий в портовых городах, дератизацию (истребление крыс и прочих грызунов) всех судов, которые ходят в международные рейсы, создание специальных противочумных учреждений в степных местностях, где водятся грызуны, выявление эпизоотий чумы среди грызунов и борьбу с ними. Но единичные вспышки заболевания до сих пор встречаются в некоторых странах Азии, Африки и Южной Америки.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Некоторые считают версию с забросом трупов красивой легендой и полагают, что настоящей причиной повального мора были крысы и блохи — основные переносчики возбудителя чумы.

Сегодня, когда человечество одержало относительную победу над чумой, не все хорошо представляют, что это была за болезнь. Она вызывалась чумной палочкой — особым видом бактерий, который открыли лишь в конце XIX века, во время третьей пандемии. Порой люди умирали от чумы без видимых симптомов за считанные часы; при ее легочной форме — кашляли кровью, при бубонной — покрывались гнойными струпьями.

Больше шансов выжить было при бубонной чуме — если опытный цирюльник или врач вскроет нарывы и удалит гной. Но выделения больного были очень заразны, и часто спасение пациента оборачивалось смертью врача. При легочной форме чумы шанс спастись был один на миллион. По свидетельству многих очевидцев, болезнь развивалась молниеносно: вечером на всенощном бдении в монастыре было много народу, а на следующее утро в живых из них оставались единицы.

Три пандемии

В истории нашей эры известно три пандемии чумы. Первая началась в Египте в 551 году и охватила весь цивилизованный мир того времени. Она длилась 30 лет: погибло 100 миллионов человек! Византийский историк Прокопий Кесарийский писал:

От чумы не было человеку спасения, где бы он ни жил — ни на острове, ни в пещере, ни на вершине горы… Много домов опустело, и случалось, что многие умершие, за неимением родственников или слуг, лежали по нескольку дней несожжёнными. В это время мало кого можно было застать за работой. Большинство людей, которых можно было встретить на улице, были те, кто относил трупы. Вся торговля замерла, все ремесленники бросили своё ремесло…

В XVII веке жертвами чумы стали около 700 тысяч русских людей, а в Лондоне тогда же погибла почти четверть населения. Но это были лишь локальные вспышки: третья пандемия началась в конце XIX века, снова в Китае. За несколько десятилетий зараза распространилась на весь мир. Только в Китае и Индии от нее умерло более 12 миллионов человек.

И даже несмотря на то, что в конце XIX века удалось установить возбудителя болезни, а в начале XX создать первую вакцину, по сей день число заболевших чумой ежегодно составляет около 2,5 тысяч человек. По данным ВОЗ, с 1989 по 2004 годы было зафиксировано около 40 тысяч случаев чумы в 24 странах, около 7% заболевших скончались.

В целом сегодня чума не так страшна: она весьма эффективно лечится антибиотиками.

Средневековый карантин

Иногда спасало лишь поспешное бегство из зараженного региона, а еще пожары, которые уничтожали трупы больных и их вещи. А заодно крыс и блох.

Карантин стали практиковать лишь с XIII века. Его вводили для всех, кто прибыл из далеких стран или другого региона. Обычно изоляция длилась 40 дней, но причина этого срока была не медицинская, а религиозная. Христос молился и постился в пустыне 40 дней, и срок карантина — это подражание Христу.

Фото: Sm-news.ru

Карантин не всегда был эффективной мерой. Иногда на корабль или в дом к заболевшим приходили монахи, священники и другие добрые люди, чтобы ухаживать, причащать умирающих, отпевать покойных и позаботиться о выживших.

Уже в XVII веке Даниэль Дефо рассказывал, как лондонцы пытались вырваться из города во время эпидемии чумы: для этого нужно было получить справку у лорд-мэра о состоянии здоровья. Тогда мало кто знал об инкубационном периоде, и чума распространялась по Англии.

Эпоха крайностей

Средневековье вообще было эпохой крайностей и сильных эмоций, а уж во время эпидемий и подавно. Например, католический святой Юлиан Милостивый приглашал к себе в дом больных проказой и спал с ними на одной постели; в то же время прокаженных могли изгнать из города. Они жили лишь в строго определенных местах и всегда должны были носить с собой колотушку или трещотку, которая предупреждала встречных об опасности.

В конечном итоге умирали и те, и другие.

Самым радикальным способом борьбы с чумой была смерть. Если в деревне или городе не оставалось ни одного живого человека без иммунитета, болезнь отступала. Вот только радоваться этому было практически некому.

— Это моя любимая тема. Я вообще считаю, что Средние века, как мы их представляем, и не заканчивались, просто вместо рыцарей и вместо мечей мы убиваем друг друга автоматами Калашникова, ну и ядерное оружие немножко поменяло мир, и интернет у нас есть. А так, те властные практики, которые имели место, они, в общем, никуда не делись.

Когда после выборов 2012 года Путин выходил на Манежную площадь, и люди радовались тому, что к ним вышел Путин, мы все наблюдали, по сути, византийскую и вообще европейскую средневековую аккламацию,

суть которой в том, что новый утвержденный правитель выходит к народу, и люди кричат его имя. Очень средневековая штука.

Полицейское государство — это не средневековое изобретение, оно появилось только в раннее Новое время. Когда у нас есть постоянная полиция, которая следит за людьми и выполняет в довесок санитарно-эпидемиологические функции. И это те самые практики, которые в случае необходимости воскрешаются.

Мы можем делать вид, что мы все такие толерантные в моменты, когда все хорошо, но когда все плохо, такая вот архаичность — убей мамонта, убеги от саблезубого тигра, прикрывшись другими, — все равно так или иначе выпрыгивает.

— В конце февраля появился специальный термин — инфодемия — обозначающий ситуацию, когда слухи и теории заговора распространяются быстрее, чем собственно вирус. Как складывалось с информированием людей в Средние века?

— В целом люди были неплохо информированы, власти разрабатывали разные меры противодействия эпидемии. В России в XVII веке писали, что нужно объезжать Москву стороной, потому что в Москве действует зараза, если, например, направляешься под Смоленск в действующую армию (это во время рижского похода Алексея Михайловича, когда случилась довольно страшная вспышка, самого царя спасло, видимо, то, что он участвовал в этой геополитической авантюре, вся армия была с ним, и там приходилось идти на довольно тяжелые меры). Ну и фейк-ньюс, естественно, был и тогда.

Еще важными для людей были призывы всяческих проповедников, которым приходили религиозные озарения.

Убийство архиепископа Амвросия во время чумного бунта в Москве 1771 г., гравюра Шарля Мишеля Жоффруа

— У мусульман и католиков тоже есть такие эксцессы, просто там карантин более жесткий и нельзя выстроиться в очередь к мощам. Но истинно верующие, наверное, хотели бы так сделать и наверняка считают, что это лучшая мера против коронавируса, нежели все карантины и будущие вакцины.

А вот на Руси карантинные меры принимает как раз церковь. Патриарх Никон берет царскую семью и отвозит их в Калязин, в монастырь с высокими крепостными стенами, попутно выставляя кордоны, чтобы до царской семьи не добрался никто из зараженных.

Почему это важно

Читайте также: