Кто из врачей привил себе чуму
В истории существовало немало врачей, которые сознательно пошли на рискованный эксперимент, который мог нанести вред или привести к смерти.
История знает немало врачей, заболевших, исполняя свой долг. Но существовали и те, кто сознательно заражал себя или наносил себе вред, чтобы проверить гипотезу экспериментом.
Пожалуй, больше всего опытов на себе врачи поставили, доказывая заразность различных заболеваний. Например, доктор А. Уайт умер в Египте в 1802 году после того, как занес себе в рану гной больного бубонной чумой.
В начале XX века врачи исследовали желтую лихорадку, убивавшую тысячи людей в Америке и Африке. Большинство тогда полагало, что эту болезнь вызывают испарения почвы. Когда же кубинский врач Карлос Финлей выступил в Парижской академии наук с гипотезой о том, что желтую лихорадку переносят комары определенного вида, ему никто не поверил. Доказательством этого стала лишь смерть врача Джесса Ласеара, который дал себя укусить такому комару, ранее кусавшему больного лихорадкой.
Многие врачи заражали себя тифом, чтобы выяснить пути распространения этой болезни, узнать, какие насекомые могут ее передавать, и какие животные могут быть ее источником. Врачи сознательно заражали себя лейшманиозом, туляремией, гонореей, сифилисом и многими другими болезнями.
Иногда опыты по передаче инфекции себе дают отрицательный ответ, но и в таком случае они могут быть весьма неприятными для врача. Американский профессор Джозеф Гольдбергер в 1916 году решил установить, является ли инфекционной болезнью пеллагра или же она относится к авитаминозам. Для этого Гольдбергер и пятнадцать его коллег поставили опыт на себе. Они взяли материал от больных пеллагрой: кровь, выделения из носа и рта, кожные чешуйки – и в течение месяца подмешивали к своей пище. Никто из врачей не заболел пеллагрой, что опровергло мнение об ее инфекционной природе. Сейчас известно, что пеллагра вызывается недостатком в организме никотиновой кислоты.
Многие врачи и химики, изучая свойства различных веществ, не боялись ставить на себе опыты. Их, видимо, не пугала трагическая участь великого Карла Шееле, открывшего синильную кислоту и попробовавшего ее на вкус.
Американец Роджер Смит из штата Юта в 1944 году вызвался под наблюдением коллег исследовать на себе свойства яда кураре. После инъекции стал развиваться паралич. Сначала парализовались мышцы горла, и Смит подумал, что захлебнется слюной, затем паралич распространился на мышцы конечностей, после этого стало затрудняться дыхание. Только срочная реанимация смогла спасти Смита. Врач рисковал не напрасно. В результате его исследований стало возможным применение кураре в небольших дозах для расслабления мышц брюшной полости при хирургических операциях.
Путем опыта на себе врачи доказывали эффективность разработанных ими средств против змеиного яда. Одним из первых стал швейцарец Жак Понто, испытавший созданную им сыворотку против яда гадюки. 5 мая 1933 года он дал укусить себя трем гадюкам и выжил. Позднее аналогичные опыты делали врачи при разработке антидотов против ядов других видов змей.
Множество опытов было поставлено врачами на себе в поисках лекарства, которое избавило бы людей от боли. Аптекарь Фридрих Сертюрнер в начале XIX века совершил ряд опытов на себе с порошком опия, чтобы установить оптимальный для обезболивания размер дозы. В середине XIX века Паоло Мантегацца экспериментировал с листьями коки, подробно описывая свои ощущения после жевания листьев или употребления их настоя. Эксперименты на ученых проложили дорогу и эпидуральной анестезии, которая основана на введении анальгетика в спинномозговой канал. Автор метода – немецкий хирург Август Бир – чтобы получить полное представление о действии этой анестезии, ставил опыты по введению себе в спинномозговую жидкость кокаина.
Паразитические животные тоже не были обойдены вниманием самоотверженных врачей. Опытов по заражению себя паразитами проводилось немало в разных странах. Специально заражали себя бычьим цепнем врачи русские ученые Ж. Штром в 1930-х годах и Ф. Талызин в конце 1940-х. Длина взрослой особи бычьего цепня – от 4 до 10 метров при ширине 5-7 миллиметров. Заразить самих себя врачи решили для того, чтобы выяснить, каков цикл развития паразита, и как его можно диагностировать. Обоим экспериментаторам пришлось пережить немало неприятных моментов. Федор Талызин, проглотив двух личинок червя, носил в себе паразита 122 дня. Большую часть этого срока врач испытывал тошноту и расстройство желудка. Когда черви достигли взрослой стадии, нижние членики их тела начали отрываться и, приобретая способность самостоятельно ползать, выбирались из кишечника человека наружу. Наконец, после того, как Талызин принял препарат, убивающий цепня, выяснилось, что в его кишечнике жило два червя общей длиной 9 метров 80 сантиметров.
Последователями Старка в XIX веке стали Иоганн Ранке и Макс Рубнер, которые на себе выясняли, может ли человек питаться одним мясом (пришли к выводу, что не может).
Где опыты с питанием, там недалеко и до экспериментов с голодом. Американский врач Таннер с научной целью обрек себя на голодание в течение 40 дней. Потеря веса составила 33 фунта (более 16 килограммов). Чтобы проверить свою гипотезу, о причинах болезни бери-бери (авитаминоза, развивающегося при недостатке витамина В1), распространенной в Юго-Восточной Азии, врач Мошковский, работавший в Новой Гвинее, одиннадцать месяцев питался только полированным рисом. Его идея подтвердилась, он заболел бери-бери в тяжелой форме.
Немецкий врач Вернер Форсман был одним из создателей метода катетеризации сердца. При разработке этой операции он испытал ее на себе в 1928 году. Коллеги считали, что при проникновении в сердце инородного предмета наступит шок и остановка сердцебиения. Форсман, тем не менее, решился на опыт. Он надрезал вену у локтя и ввел в нее узкую трубку. В первый раз до сердца трубка не дошла, потому что ассистент отказался продолжать опасный эксперимент. Во второй раз Форсман действовал самостоятельно. Он ввел катетер на 65 сантиметров и достиг правой половины сердца. После этого Форсман включил рентгеновский аппарат и получил подтверждение своего успеха. За разработанную им методику Форсман совместно с американскими врачами Корнаном и Ричардсом получил в 1957 году Нобелевскую премию.
Затем он принимал каломель (хлорид ртути), эметин (действующее начало ипекуаны – рвотного корня), мускатный орех, настой наперстянки, экстракт красавки, смесь камфары со спиртом. Потом Пуркине заинтересовался, насколько опасно пить соленую воду, и провел соответствующий опыт. В другой раз он с научной целью неделю питался только сырыми яйцами.
Казалось бы, медицинские эксперименты на себе – дело прошлого. Однако нет: и сейчас исследователи испытывают свои гипотезы на себе. Например, австралийские ученые Робин Уоррен и Барри Маршалл открыли на слизистой оболочке человеческого желудка бактерию Helicobacter pylori. Они выдвинули предположение, что именно она, а не стресс или острая пища, становится основной причиной гастрита и язвы желудка. Для подтверждения этого Барри Маршал выпил содержимое чашки Петри с культурой этих бактерий, из-за чего у него развился гастрит. В 2005 году Уоррен и Маршалл за свои работы по Helicobacter pylori получили Нобелевскую премию.
Редкая книга по истории физиологии и медицины может обойтись без упоминания врачей и естествоиспытателей, сделавших самих себя объектами отчаянных опытов. Читателями такие эксперименты воспринимаются как что-то из ряда вон выходящее, как уникальная самоотверженность, доступная лишь единицам. Между тем весь 19-й и часть 20-го века полны невероятных историй медиков, которые шли на смертельный риск ради науки. И рассказ обо всех займет не одна сотня страниц. Готовность проделать опасный опыт на самом себе считалась для врача делом профессиональной чести.
И от чумы, и от холеры
Одним из самых удивительных примеров альтруизма в медицине можно назвать деятельность Владимира Хавкина. Родившийся в Одессе, а позже работавший в Швейцарии, Франции и Индии врач фактически избавил человечество от двух страшных инфекций, унесших жизни миллионов. Вакцину от холеры доктор Хавкин разрабатывал в течение трех лет, трудясь в Париже под началом основоположника микробиологии Луи Пастера. После успешного опыта на животных требовались испытания вакцины на человеке. В 1892 году втайне от своих коллег Хавкин сам сделал себе прививку, а через некоторое время повторил процедуру.
В петлю ради науки
Несколько необычными (но оттого не менее ценными) можно назвать опыты румына Николае Миновичи. Судебный доктор в начале 20-го века проводил эксперименты по самоудушению, чтобы описать состояние, возникающее при асфиксии. Поначалу он справлялся своими силами – надевал себе на шею петлю, ложился на пол и тянул за другой конец, перекинутый через блок на потолке.
Трубка в сердце
Первый опыт не был доведен до конца: его остановил ассистент. Во второй раз неугомонный доктор проделал все сам и сделал рентгеновский снимок собственного сердца с катетером внутри. Труд немецкого врача был вознагражден на славу и по праву: спустя почти три десятилетия вместе с американскими исследователями, которые помогли доработать метод катетеризации сердца, Форсман получил Нобелевскую премию.
Загадка из Владивостока
– Биологические материалы от больных в то время собирали и ставили в термостат для дальнейших исследований, – поведал нам историю тех дней профессор ТГМУ, доктор медицинских наук Александр Попов. – Накануне 8 марта лаборант по ошибке поместила пробирки не в термостат, а в холодильник. Вернувшись после праздников, сотрудники лаборатории обнаружили рост возбудителя. В результате был выделен псевдотуберкулезный микроб.
Пить до дна
Уникальные научные разработки и технологии в сегодняшней медицине позволяют врачам не проверять действие очередного ноу-хау на себе. И все же примеры до сих пор есть. Так, австралийские ученые Робин Уоррен и Барри Маршалл в 1980-х годах буквально перевернули медицину, обнаружив в среде желудка больных язвой бактерию, впоследствии получившую название Helicobacter pylori. Представить бактерию, постоянно живущую в крепком растворе соляной кислоты (именно такова внутренняя среда нашего желудка), было невозможно.
Поэтому неудивительно, что австралийцам никто не поверил. В попытке доказать свои убеждения, Маршалл поставил эксперимент: развел бактерии в мясном бульоне, выпил его и слег с гастритом. Вылечился он препаратом висмута и антибиотиком метронидазолом, полностью уничтожив бактерии в организме. За свое открытие в 2005 году смелые австралийцы получили Нобелевскую премию. И сегодня язву успешно лечат антибиотиками.
Примеров врачебного самопожертвования – сотни, если не тысячи. И самое важное, что в основе этих опытов всегда лежит добровольное желание. Сегодня, когда эгоизм стал одной из характеристик нашего времени, полезно и радостно узнать о людях, бескорыстно отважившихся на эксперименты для науки. Тем более что многие из них не только принадлежали прошлому, но и являются нашими современниками.
Поглотители бацилл
Больше всего смертельных опытов поставили на себе инфекционисты. В 1888 г. русский микробиолог Николай Гамалея предложил защищаться от холеры мёртвыми холерными бациллами. И в доказательство теории принял смертельный коктейль вместе с женой. Затем его порыв подхватили коллеги - Илья Мечников и другие. Мечников, к слову, испытывал на себе ещё тиф и сифилис. Так была найдена вакцина.
Более трагична судьба исследователей чумы и жёлтой лихорадки. Австриец А. Розенфельд, пытаясь доказать действенность против чумы высушенных останков умерших больных, намеренно заразился ею и погиб. Чтобы доказать, что причиной жёлтой лихорадки являются не испарения почвы, а укусы инфицированных комаров, доктор Дж. Ласеар дал искусать себя комарам, пившим кровь больных, и самоотверженно погиб ради науки.
Одна из самых патриотических страниц в истории экспериментов на себе - это изучение сыпного тифа. Во время войн погибших от него было чуть ли не больше, чем умерших от ран. Задолго до Первой мировой войны одессит О. Мочутковский пять раз вливал себе тифозную кровь, заболел на шестой, но выздоровел.
Самый свежий пример из этой серии: чтобы убедить оппонентов в том, что гастрит вызывает микроб хеликобактер пилори, врачи Р. Уоррен и Б. Маршалл проглотили микробную взвесь и заболели гастритом, а потом сами себя вылечили антибиотиками и в 2005 г. получили Нобелевскую премию за открытие.
Отравители
Учёные вообще готовы на многое. Американец Р. Смит, пытаясь найти лечебную дозу яда кураре, так его напробовался, что едва не умер. Итальянец Фонтана попробовал на вкус яд гадюки и сообщил, что тот отнюдь не противный.
Другой итальянец повесился на верёвке, продержавшись 26 секунд, а потом описал все стадии удушения и тем самым сильно облегчил работу судебных медиков. Многие врачи проводили опыты, выясняя, что будет, если питаться одним продуктом. Подобный эксперимент У. Старка закончился трагически - организм был подорван однообразной едой, и он умер в 29 лет.
Комментарий
Александр Бронштейн, профессор, завотделом современных методов лечения Института медицинской паразитологии и тропической медицины 1-го МГМУ им. Сеченова:
- Примерно с середины прошлого века массовые опыты на себе почти сошли на нет, но не потому, что победили все смертельные инфекции. Сегодняшняя медицина требует не жертв, а доказательств.
Самые ненужные эксперименты
Незаразная лихорадка
В 1804 г. американец С. Фирт решил доказать, что жёлтая лихорадка не заразна: пил свежую рвоту, мочу и пот больных ею. Не заболел. Не знал, что инфекция в крови.
Двухголовая собака
В 1954 г. русский врач В. Демихов создал двухголовую собаку: голову с шеей и передние лапы щенка пересадил на шею взрослой овчарки. Она прожила месяц.
Человек-монстр
Австралиец Стеларк периодически превращает себя в монстра. Присоединил себе третью руку - механическую. И ещё вживил в руку третье ухо.
Воскрешение собак
Учёные Калифорнийского университета в 1930-е гг. раскачивали трупы собак на качелях, чтобы воскресить путём восстановления кровообращения. Две ожили, но мозг был повреждён.
| Пути самоиспытания |
В конце второй мировой войны на Филиппинах, где стояли американские войска, вспыхнула эпидемия дизентерии, выводившая из строя целые дивизии. Создание противодизентерийной вакцины превратилось в оборонную задачу, и в относительно скором времени группе врачей университета штата Иллинойс удалось создать сыворотку. От дизентерии сыворотка помогала, однако подопытные животные, которым ее вводили, в скором времени после укола умирали. А для того чтобы узнать, как воздействует новое лекарство на человека, требовалось проверить его на людях. И тогда врачи Шафнесс и Левинсон и десять их сотрудников решили сделать друг другу инъекции слабого раствора сыворотки и посмотреть, что из этого выйдет. К концу первого часа участники эксперимента почувствовали некоторые признаки отравления: у них поднялась температура и опухли руки, но дальше этого дело не пошло. На третьем часу опыта Шафнесс сказал, что если бы на людей сыворотка действовала так же, как на мышей, то все они уже должны были бы умереть. А раз они живы, то сыворотку можно смело рекомендовать к использованию.
Случаев, когда целая рабочая группа решает ставить на себе опасный эксперимент, конечно же, не так уж много. И причины, по которым люди решаются на подобные эксперименты, бывают самыми разными. Одними движут требования медицинской этики, запрещающие наносить вред человеку, другими — опасение попасть под суд по обвинению в убийстве или же нанесении увечий. Да и личные мотивы могут быть разными: от альтруистических идей спасения многих жизней до азарта игры со смертью. При этом опытам на себе столько лет, сколько самой медицине. "Кто имеет дело с лекарственными веществами,— писал венский фармаколог Вольфдитрих Вейес,— и принужден быстро их различать или определять их действие, очень часто приходит к решению провести опыт на себе. Скачок от обоняния и опробования небольших доз, которые, судя по всему, не сулят ничего худого, к дальнейшим опытам на собственном теле не всегда представляется особенно большим для тех, кто занимается изучением свойств сильнодействующих веществ. В действительности опасность, которой себя при этом подвергают. гораздо меньше, нежели часто практиковавшаяся еще в Средневековье 'дегустация' мочи или кала".
Куда более рискованными были эксперименты английского медика Уильяма Гарвея, который перерезал собственные сосуды для того, чтобы понять закономерности циркуляции крови. Правда, доктор Гарвей опасался не смерти в результате потери крови, а обвинений в ереси. Опасения Гарвея вполне понятны: в 1553 году в Женеве был сожжен на костре автор идеи легочного кровообращения Мигель Сервет. И хотя Сервета казнили не за его медицинские идеи, а за слишком смелую полемику с Кальвином, доктор Гарвей предпочитал никому не рассказывать о результатах своих наблюдений. Лишь перевалив за пятый десяток, Гарвей решился написать книгу о циркуляции крови. Такое многолетнее молчание избавило экспериментатора от излишнего внимания со стороны компетентных органов и позволило умереть в собственной постели в возрасте 79 лет.
Многие из изучавших себя медиков прожили значительно дольше, чем их среднестатистические современники. Однако эпоха безопасных экспериментов длилась не особенно долго. Все изменилось после того, как медицина начала изучать возбудителей заразных болезней. Теперь смерть в результате опыта над собой стала вполне реальной.
Повторить опыт Бюлара вызвался врач Антуан Клот, который надел ту самую рубашку, в которой в течение двух дней ходил Бюлар. Но это было только начало. Клот взял микрофлору с испачканной засохшей кровью и гноем рубашки и ввел ее себе в предплечье, перевязал ранку повязкой, смоченной в крови больного чумой, облачился в одежду еще одного заболевшего чумой и лег в постель, на которой только что скончался очередной больной. Вопреки всему этому Клот не заболел.
О проведении опыта на себе всерьез думал и Луи Пастер, имеющий обыкновение превращать демонстрацию своих вакцин в эффектное шоу. Например, демонстрируя действие созданной им вакцины против сибирской язвы, Пастер привил 48 овец в присутствии ученых, врачей, представителей духовенства, сотни фермеров и толпы журналистов. Казалось, спектакль удался на славу, но через некоторое время овцы стали гибнуть из-за низкого качества разрекламированной вакцины. Мэтр бактериологии Роберт Кох писал о методах Пастера, что они годятся "для рекламирующей себя торговой фирмы, но наука должна отнестись к ним с самым суровым осуждением". Неудача не обескуражила Пастера, и вскоре он приступил к разработке вакцины против бешенства. Опыты на животных проходили успешно, и склонный к театральным эффектам Пастер стал думать о том, чтобы организовать испытание вакцины на себе. "У меня,— писал он своему старому другу,— большой соблазн начать опыт с самого себя: привить себе бешенство и затем задержать его последствия, ибо я начинаю чувствовать абсолютную уверенность в результатах". Однако дальше деклараций практичный Пастер не пошел и испытал вакцину на покусанном бешеной собакой ребенке, которому все равно уже терять было нечего. Вакцина оказалась действенной.
Еще более эффектными и притом полностью бессмысленными были проведенные в Мюнхене опыты с холерой. После того как Роберт Кох открыл возбудителя холеры, многие ученые не согласились с тем, что именно этот похожий на запятую микроб является причиной болезни. Главным аргументом противников было то, что все свои эксперименты Кох проводил на животных, а заразить человека не пробовал. И тогда мюнхенский врач-гигиенист Макс Петтенкофер решил принять полученную Кохом культуру. Мюнхенский гигиенист считал, что эпидемии холеры вызываются не передачей микроба от больного к здоровому (то, что холера имеет живого возбудителя, Петтенкофер допускал), а связана с особенностями местного климата. В то время как в Гамбурге и Париже множились случаи заболевания, в Мюнхене, где проводился опыт, все было спокойно. Для опыта, который проводился в большой тайне, выписали из Берлина культуру бацилл холеры и вывели несколько колоний этих бацилл. И 7 октября 1892 года Петтенкофер выпил полученный раствор. Отделавшийся небольшим поносом экспериментатор вроде бы подтвердил свою правоту. А когда спустя немного времени этот опыт повторил помощник Петтенкофера Рудольф Эммерих, поражение Коха казалось окончательным. Правда, впоследствии Роберт Кох высказал предположение, что в Берлине догадывались, какой эксперимент готовит Петтенкофер, поэтому, не решившись отказать, прислали ему ослабленную культуру микробов. Это спасло не только самого экспериментатора, но и жителей Мюнхена, которых Петтенкофер, не принимавший мер предосторожности и продолжавший прием больных, мог заразить. Об этой истории вспомнили спустя девять лет, когда 73-летний Петтенкофер, преследуемый страхом перед дряхлостью, застрелился. После этого многие стали думать, что смелый опыт был хотя бы отчасти замаскированной попыткой свести счеты с жизнью.
Случаи, когда граница между научным экспериментом и суицидальной попыткой оказывается размытой, встречаются не так уж редко. Этому в значительной степени способствует общественное мнение, которое с большим почтением относится к ученым, пожертвовавшим собой ради науки, но не принимает самоубийц. И введение себе смертельно опасных микробов оказывается самым удобным способом покончить с собой, не вызвав общественного осуждения. Именно так поступил Илья Мечников, который, находясь в очень тяжелом моральном состоянии, в 1881 году привил себе тиф. "Я ввел себе тогда в руку,— вспоминал Мечников,— кровь, содержащую спирохеты, ввел дважды, в результате через неделю я заболел типичной формой возвратного тифа с двумя приступами". Долгое время считалось, что, прививая себе тиф, И. И. Мечников действовал как ученый-экспериментатор. Однако после того, как в середине 20-х годов вдова Мечникова опубликовала биографию своего мужа, выяснилось, что прививка тифа была попыткой замаскировать самоубийство под научный эксперимент.
В конце XIX — начале XX века к экспериментирующим над собственным здоровьем медикам присоединились физики. Правда, первооткрыватели невидимых лучей и излучений не знали, как велик риск, которому они себя подвергают. Потребовалась не одна смерть, для того чтобы понять: радиация губительна для человеческого здоровья. Но Рентген и Пьер Кюри, охотно проверявшие действие облучения на себе, умерли, скончавшись отнюдь не от лучевой болезни. Доживший до 78-летнего возраста Вильгельм Рентген в течение семи лет просвечивал открытыми им лучами себя и свою супругу без видимого вреда для здоровья. А причиной смерти Пьера Кюри была не лучевая болезнь, а ДТП.
Идея облучить собственную руку возникла у Кюри после того, как один из его коллег положил в жилетный карман стеклянную трубочку с солью радия и получил ожог. Заинтригованный этим явлением, Пьер Кюри в течение нескольких часов подвергал свою руку воздействию радия и добился того, что на руке образовалась похожая на ожог рана, площадь которой постепенно увеличивалась. Исследования язвы, которую удалось вылечить лишь через несколько месяцев, положили начало радиотерапии. Сам ученый от последствий облучения пострадать не успел, поскольку погиб под колесами извозчика. Однако Мария Склодовская-Кюри, которая над собой не экспериментировала, умерла именно от лучевой болезни, хотя подобных диагнозов в те годы ставить не умели. "Мадам Кюри,— писал один из лечивших ее профессоров,— может считаться одной из жертв длительного обращения с радиоактивными телами, которые открыли ее муж и она сама".
В медицине не так мало случаев, когда врачи, пытаясь доказать какую-либо гипотезу, испытывали ее на себе. Нередко исход был плачевным, но были и действительно важные открытия, сделавшие переворот в медицинской науке.
Инфекционные заболевания породили массу экспериментов врачей на себе. Опыты ставили и те, кто пытался изобрести лекарства, и те, кто хотел рассмотреть течение болезни, узнать о последствиях и подробно описать это.
А.Уайт, исследуя в начале 19 века бубонную чуму, специально занес себе в свежую рану гной зараженного человека. Эксперимент завершился смертью врача.
Столетие спустя, в начале 20 века, многие районы Африки и Америки страдали от желтой лихорадки. Врачи тогда полагали, что возникновение болезни связано с вредными испарениями, идущими от почвы. Только Карлос Финлей, врач из Кубы, предположил, что возбудители желтой лихорадки переносятся особыми тропическими комарами. Врач даже выступил с докладом на эту тему в Парижской академии наук, но доклад не имел успеха: доктору просто никто не поверил. 
Доказать эту гипотезу взялся медик Джесс Ласеар, он дал укусить себя тропическому комару, который до этого кусал болевшего желтой лихорадкой человека. Ласеар умер. Гипотеза была доказана.
Список заболеваний, которыми врачи заражали себя, очень обширен. Это и туляремия, и гонорея, и тиф, и лейшманиоз, и гонорея, и сифилис, и многие другие. Доктора выясняли таким образом, что служит источником заражения, какими путями болезнь может передаваться, и с какими симптомами она протекает.
Во второй половине 18 века врач Джон Гентер пытался доказать тождественность гонореи и сифилиса, для чего сознательно ставил эксперименты на себе. Но он ошибочно принял проявления сифилиса за проявления гонореи и, привив себе заболевание и заболев, соответственно, сифилисом, посчитал, что доказал идентичность двух разных болезней. Врачи, пытавшиеся опровергнуть это, эксперименты ставили уже на добровольцах.
Говоря об инфекционных заболеваниях, стоит сказать и том, как врачи пробовали на себе изобретаемые лекарства. Например, вакцина от бешенства, изобретенная Луи Пастером, применялась только в том случае, когда было точно известно о бешенстве животного, покусавшего человека. В противном случае, когда была вероятность того, что человек здоров, врачи опасались колоть лекарство. Для того чтобы доказать безопасность препарата, эксперимент на себе поставил доктор Эммерих Ульман. Не будучи покусан никаким животным, он вколол себе вакцину и… остался жив. Вакцина благодаря этому эксперименту получила широкое распространение.
Благодаря еще одному эксперименту было доказано, что пеллагра не является инфекционным заболеванием. В 1916 году Джозеф Гольдбергер и несколько его коллег, пытаясь выяснить природу болезни, в течение 4 недель подмешивали в свою еду частички кожи, крови и выделений пациентов, больных пеллагрой. Но ни один из медиков не заболел, что позволило им сделать вывод о неинфекционной природе заболевания. Сейчас уже доказано, что пеллагра является следствием нехватки в организме человека никотиновой кислоты. 
Известен очень печальный случай: Карл Шееле решил попробовать открытую им синильную кислоту… Но трагическая участь исследователя так и не заставила многих врачей отказаться от проверки каких-либо веществ или изобретаемых лекарственных препаратов на себе.
Например, врач из Соединенных Штатов Роджер Смит в 1944 году решил поставить на себе эксперимент и выяснить, какие полезные свойства можно выявить у яда кураре. После введения яда в организм доктора тело его начало парализовывать. Вначале паралич охватил мышцы горла, затем – конечностей. Дышать стало настолько тяжело, что понадобилась срочная помощь реаниматологов. Их вмешательство позволило врачу выжить и написать выводы по эксперименту, благодаря которым яд кураре применяется в медицине до сих пор. Его используют при операциях для расслабления мышц брюшной полости.
Большое количество экспериментов было поставлено при разработке противоядий от укусов змей. Например, медик из Швейцарии Жак Понто на себе испытал разработанную сыворотку, помогающую при укусе гадюки. В 1933 году он в течение одного дня трижды был укушен ядовитыми змеями, трижды применял сыворотку и остался жив. Подобные эксперименты с использованием противоядий доктора проводили на себе не раз.
Из других препаратов чести быть испробованными на самих врачах удостоились обезболивающие лекарства. Например, Фридрих Сертюрнер еще в начале 19 века ставил эксперименты с опием, дабы вычислить оптимальную дозу порошка для приема в качестве обезболивающего. В том же 19 веке проводили и опыты с листьями коки: Паоло Мантегацца жевал их и принимал их настой, подробно описывая оказываемое действие. Медик Август Бир из Германии благодаря экспериментам на себе стал основателем эпидуральной анестезии. Этот метод осуществляется при помощи введения обезболивающего в спинномозговой канал. Бир в своих опытах использовал в качестве обезболивающего кокаин. 
Врачей, желавших заразить себя паразитами и изучить симптомы и течение заболеваний, вызываемых ими, всегда было предостаточно. В первой половине 20 века сразу несколько русских медиков сознательно заразили себя бычьим цепнем (Ж.Штром, Ф.Талызин). Федор Талызин продолжал эксперимент 4 месяца, в течение которых его постоянно сопровождали тошнота и расстройство желудочно-кишечного тракта. Неприятным моментом стало и поведение личинок, которые по достижении цепнем взрослой стадии, стали отделяться и самостоятельно выбираться наружу из тела. В итоге после принятия специального препарата, убивающего паразита, выяснилось, что в кишечнике медика жило 2 взрослых бычьих цепня, их общая длина была немного меньше 10 метров.
Другие экспериментаторы в этой области, Макс Рубнер и Иоганн Ранке, в 19 веке пытались выяснить, может ли человек пропитаться только одним мясом. Но выводы эксперимента были отрицательные: не может.
Опыты с голоданием ставили также многие. Медик Таннер из Америки в результате такого эксперимента, длившегося 40 дней, потерял более 16 кг собственного веса. А врач Мошковский отказывался от пищи ради того, чтобы выяснить природу заболевания бери-бери, распространенного в Азии. Он питался только рисом на протяжении почти года, пытаясь доказать, что бери-бери развивается при острой нехватке в организме витамина В1. И доказательство получилось – Мошковский заболел бери-бери, причем заболевание сразу приобрело тяжелую форму.
От чего умирают потерпевшие крушение в море или океане.
Француз Ален Бомбар в середине 20 века пытался доказать такую гипотезу: люди, потерпевшие крушение корабля в море или океане, умирают не от отсутствия пищи или пресной воды, а от страха. Он считал, что большинство людей могло бы выжить, если бы не их отчаяние. Для того, чтобы доказать это, он решил пересечь Атлантический океан на резиновой лодке, при этом не захватив с собой ни грамма воды и ничего из еды.
Опыты Алена Бомбара привели к тому, что корабли во Франции стали оснащать специальными резиновыми плотами. Сам врач говорил, что постоянно получал письма от спасшихся людей, которые благодарили его за свое спасение.
Эксперименты с самоубийственным оттенком.
Нобелевская премия за эксперимент на себе.
В 20 веке был разработан метод катетеризации сердца, его основоположником стал Вернер Форсман, медик из Германии. В 1928 году он на себе проверил действенность метода. Коллеги Форсмана не верили в удачность эксперимента, считая, что сердце остановится, если в него проникнет инородный предмет. Сам врач так не считал и для доказательства своей гипотезы надрезал вену у локтя и ввел в нее трубку. Эксперимент был действительно опасным, поэтому ассистент доктора в первый раз отказался продолжать опыт и не дал трубке дойти до сердца. Но во второй раз Форсман завершил-таки эксперимент, действуя самостоятельно. Трубка дошла до правой половины сердца, для этого ее понадобилось ввести на 65 см вглубь вены. После этого Форсман включил рентгеновский аппарат и получил подтверждение своего успеха. В 1957 году нобелевский комитет признал заслуги Форсмана и двух других медиков из Америки – Корнана и Ричардса – и им была вручена Нобелевская премия.
Знаменитый экспериментатор на себе Ян Пуркине.
Медик из Чехии Ян Пуркине (1787 – 1868) прославился именно опытами на собственном организме. Он был отличным преподавателем и талантливым исследователем. Его работы по физиологии зрения, эмбриологии и гистологии стали классикой медицинской учебной литературы. Он стал одним из основателей метода дактилоскопии. Благодаря Пуркине были открыты Физиологические институты в Праге и Вроцлаве, издавался первый в Чехии медицинский журнал.
Когда он еще учился в университете, то постоянно ставил на себе опыты с разными лекарствами, исследовал слабительное действие манны, ревеня, александрийского листа, разных солей и корня ялапы. Ставил эксперименты и с различными рвотными средствами.
Пуркине экспериментировал с опием, увеличивая постепенно принимаемую дозировку.
Пуркине ставил опыты по приему и других препаратов: эметина (действующего начала ипекуаны – рвотного корня), настоя наперстянки, каломеля (хлорида ртути), мускатного ореха, экстракта красавки, смеси камфары со спиртом. Соблюдал он ради эксперимента и определенное питание: например, в течение недели ел исключительно сырые яйца или как-то пил соленую воду, чтобы узнать, какие последствия это может вызвать.
Эксперименты медиков на себе: прерогатива прошлого или реалия настоящего?
Все описанные эксперименты проводились врачами, начиная с 17-18 веков, и, казалось бы, уже ушли в прошлое. На самом деле это не так, и место медицинским опытам на себе имеет место и в современной науке. Например, исследователи Барри Маршалл и Робин Уоррен из Австралии открыли бактерию Helicobacter pylori, закрепляющуюся на слизистой желудка. Они предположили: мнение о том, что гастрит вызывается неправильным питанием или стрессом, ошибочно, на самом деле его причиной становится именно Helicobacter pylori. Для того, чтобы доказать свою гипотезу, Барри Маршалл выпил жидкость, содержащую данные бактерии. В скором времени у него началось развитие гастрита. В 2005 году Уоррен и Маршалл стали лауреатами Нобелевской премии за свое открытие.
Читайте также:
