Крестный ход во время чумы

Крестный ход как соборное моление Господу Иисусу Христу начал формироваться с раннехристианских времён. В истории его происхождения можно выделить римскую, иерусалимскую и ранеевизантийскую традиции. Римская традиция развилась от процессии переноса Святых Даров в катакомбах, а потом – мощей святых мучеников. От ней происходит соборное моление во время образного шествия с Телом Христовым всех членов церковной общины. Благодаря ей ход – это и шествие со Спасителем, и приближение к Господу.

В Иерусалимской церкви рано сложился обычай приходить на места евангельских событий и с соборным молением читать Евангелие.

Ранневизантийская традиция – шествия с соборным прошением Господа о помиловании по случаю угрозы бедствий и народные моления помощи Божией, иначе преображение в крестные ходы оградительных (ограждающих от бедствий) народных обрядов. От нее берут свое начало оградительные крестные ходы.

Чтобы усилить переживаемые в ходу испытания, нередки были одевание в путь власяниц, ношение вериг и хождение босиком. Умышленное ношение тяжестей, хождение в тесной обуви или босиком – обычные явления в современных оградительных ходах. Все многодневные пешие ходы и ходы в гору – оградительные.

На протяжении XIX века по всей территории России прокатилось четыре волны эпидемии холеры. Это привело к проведению огромного количества сначала чрезвычайных, а потом и памятных крестных ходов со святынями городских соборов и местных монастырей. Примером служит история крестного хода с чудотворным Семигородным образом Успения Богоматери из Семигородного монастыря по Кадниковскому уезду и в Вологду. В июне 1831 года из-за наступления холеры священник вологодской церкви пророка Иоанна Предтечи в Рощенье протоиерей Петр Васильев был послан за чудотворной иконой. Семьдесят верст образ несли на руках в сопровождении крестов и хоругвей. 22 июля его доставили в Софийский Вологодский собор и начались ходы в разные церкви с молебнами. Памятные ходы на местах продолжали совершать до 1920-х годов, когда административные органы Советской власти стали отказывать прошениям верующих на организацию крестных ходов.

В 1990-х годах и в XXI веке ряд исторических памятных крестных ходов был возрожден. Среди них Николо-Великорецкий ход с образом святого Николая чудотворца из г. Киров на р. Великую, ход с чудотворной Жадовской Казанской иконой Божией Матери по Ульяновской области, ход со списком Табынской иконы по Башкортостану, Иринарховский крестный ход с иконой преподобного Иринарха из Борисоглебского монастыря по Ярославской области, ход со списком Курской Коренной иконы Божией Матери по Курской области – самые массовые. Во втором десятилетии XXI века в них каждый год молятся десятки тысяч верующих, много молодежи. Возобновлены также Большой Бежецкий крестный ход с чудотворным Теребенским образом святителя Николая и Теребенской иконой Богоматери, ход из Воронежа в Задонск с иконами святителей Митрофана и Тихона Воронежских, ход в Иосифо-Волоколамский монастырь с Волоколамским образом святителя Николая и иконой преподобного Иосифа Волоцкого, ход из Боголюбского монастыря во Владимир с Боголюбской иконой Богородицы, ход с Грузинской иконой Богоматери из Раифского монастыря и другие. И всё-таки сейчас совершают лишь малую толику из огромного количества крестных ходов, проводившихся в начале XX века.

Еще интереснее, что после Советского времени в России установлено новых оградительных крестных ходов не меньше, чем возрожденных. По всей России православные обращаются за помощью к собору новомучеников Российских.

Крестный ход из Саратова в Вавилов Дол, посвященный памяти новомучеников и исповедников Российских, продолжается три недели и проходит пятьсот километров пути. Вавилов Дол — одна из самых известных кровавых святынь Саратовской области. С XVIII века здесь находился пещерный монастырь. С 1914 года в нем был Никольский собор и пещерный храм, который был соединен потайными ходами с катакомбами обители. В двадцатые годы прошлого века здесь находили пристанище священники, которые возвращались из ссылок, изгнанные из других монастырей монахи и те, кто бежал от Советской власти. В 1929 году почти все обитатели Вавилова Дола были арестованы, большинство расстреляны. Храм, кельи и землянки разрушены. С начала По преданию, паломникам с чистой и возвышенной душой даровано услышать в пещерах пение святых старцев. Сейчас возведены колокольня и храм, литургией в котором завершается ход. У очищенного источника поставили часовню и купальню. Считается, что богомольцев вода святого родника исцеляет от многих болезней.

В Архангельской и Новосибирской областях совершают крестные ходы на места мученической гибели исповедников веры в концентрационных лагерях.

Во многих краях России проводят памятные ходы в честь своих новомучеников. С 2010 года в республике Марий Эл 8 августа проходит молодежный крестный ход с мощами священномученика Сергия Стрельникова. Крестными ходами поминают в Ивановской области священноисповедника Василия Кинишемского, в Омске – священномученика Сильвестра Омского, в Волгоградской области – священномученика Николая Попова, в городе Старопышминск Екатеринбургской епархии священномученика Иоанна Плотникова, в Подмосковье – священномучеников Александра Крутицкого из Щелково, Петра Озерецковского из Жуковского и Иоанна Смирнова из Чехова.

Второе обретение мощей преподобного Серафима Саровского в 1991 году, которое освятило возрождение Церкви, заставило обратиться нуждающихся за помощью к святому. Два многодневных крестных хода стали совершать в его честь. С 1997 года миссионерский ход из Перми в Белогорский Свято-Николаевский мужской монастырь за семь дней покрывает расстояние в сто двадцать километров. В день обретения святых мощей чудотворца 1 августа богомольцы поднимаются на святую Белую Гору. Крестный ход Нижегородской епархии из города Павлова в Дивеево проводится с 1994 года накануне Серафимовских торжеств и занимает семь дней.

. С 2006 года в день всех святых, в земле Российской просиявших, проводится крестный ход от Преображенского собора города Бердска до святого источника на станции Ложок Искитимского района. Там с 1929 года по 1956 год был расположен отдельный лагерный пункт № 4 Сибирского лагеря особого назначения, где погибли тысячи заключенных, в том числе православных священников и верующих. По народному преданию, на месте захоронения расстрелянных священников чудесным образом стал бить родник.

Многодневные крестные ходы – это место, где благодаря общим интересам встречаются православные юноши и девушки и образуются православные семьи. В таких семьях рождается много детей, которым с ранних лет прививают православную культуру. Потом всей семьёй они совершают паломничество в крестных ходах, поскольку без этого просто не мыслят своей жизни.

Люди, охваченные эпидемией чумы, несмотря на потрясение, пытались выяснить, почему они оказались ее жертвами; потому что найти причину означало воссоздание связи времен и средств борьбы со злом. Во времена чумы были сформулированы три причины ее появления: одна была выдвинута учеными, другая — толпой, третья предложена одновременно толпой и Церковью. Первая версия объясняла чуму как следствие зловредных испарений или заражения воздуха, что вызывалось, в свою очередь, небесными явлениями (появлением комет, конъюнкцией планет и т. п.). Второе объяснение было, по сути, обвинением: были люди, которые специально распространяли заразу. Их следовало выявить и наказать. Согласно третьей причине, Бог, разгневанный людскими грехами, насылает искупление, поэтому для его умиротворения требуется покаяние. Все три версии, несмотря на различные источники, воспринимались как единое целое. Бог мог давать знать о своем гневе через различные знамения, поэтому появление комет или конъюнкция Марса и Юпитера вызывали у людей панику. К тому же богословы учили, что демоны и ведьмы "по случаю" становились вершителями справедливости и палачами Всевышнего. Что же удивительного в том, что злодеи, Действуя, сами того не ведая, как исполнители Божьей кары, распространяли смертельную заразу?

Очень показательна в этом отношении реляция каноника из Бусто, которая начинается так:

"Дневник неизбежности судьбы и жутких сцен Ужасающего недуга, заразного, чумного, появившегося в 1630 г., главным образом с Божьего благоволения, посредством злотворной дьявольской мази, под влиянием времен года, созвездий, планет, враждебных человеческой природе".

В 1350 г. Медицинский факультет Парижа после дискуссии на тему Черной Чумы выразил мнение, что "первой и далеко расположенной причиной чумы явилось некое созвездие, конъюнкция светил которого и их затмения убийственно повлияли на состояние воздуха, окружающего нас, и стали знаками предстоящих голода и мора".

В XVII в. большинство врачей придерживались того же мнения. Один из них пишет: "Плохое качество воздуха может быть вызвано неблагоприятным влиянием и расположением звезд". Другой также видит причину "в расположении и движении звезд, способствующих появлению злокачественных частиц и паров мышьяка, ведущих к гибели воздуха". Еще в 1721 г. врач прусского короля утверждал, что "чума вызывается смертоносным перенасыщением вследствие гнилостных испарений земли или неблагоприятного расположения звезд". Критические умы того времени оставляли право определения причин чумы за специалистами и не давали своего объяснения.

Так, де Винет пишет:

"В этом 1348 г. в августе месяце к востоку от Парижа в сумерках засияла яркая звезда. Была ли это комета или вспышка новой звезды, я предоставлю астрономам решить эту задачу. Но может статься, что это было знамение эпидемии, охватившей вскоре Париж, всю Францию и прочие страны".

Так же осторожно высказывается Боккаччо:

"Была ли чума результатом влияния звезд или нашего беззакония, наслал ли Бог в гневе праведном на людей наказания за наши преступления, так или иначе она была предсказана несколько лет тому назад на Востоке".

Естественно, первым делом виноватых искали среди чужаков. Найти виновных означало в какой-то степени понимание необъяснимых явлений, а также умение с ними бороться. При более глубоком изучении вопроса оказывается, что при понимании эпидемии как Божьей кары следовало искать козлов отпущения, которые отвечали бы за всеобщие грехи. Еще в древности в любой цивилизации приносились человеческие жертвы для умиротворения разгневанных богов. Запуганное всесилием смерти во время чумы население Европы XIV–XVII вв. не могло не уверовать в неизбежность кровавого жертвоприношения. Причем сознание необходимости умерить гнев всевышних сил сочеталось с крайней агрессивностью,

Отношение к иностранцам нашего каноника можно считать классическим. На Кипре во время Черной Чумы христиане избивали рабов-мусульман. В России в период эпидемии били татар. В Лондоне в 1665 г. англичане единодушно обвинили в чуме (правда, в более мягкой форме) голландцев, с которыми они были в состоянии войны. Большой пожар 1666 г. тоже был приписан им.

Существовала третья ступень эскалации обвинения: поиски виновных среди охваченного эпидемией населения. Врагом мог быть объявлен каждый, и охота на колдунов и ведьм выходила из-под контроля. Милан пережил это страшное испытание в 1630 г. Люди были уверены, что на стены и двери общественных зданий и частных домов было нанесено ядовитое вещество. Поговаривали, что этот яд изготовлен из змей и жаб, слюны и гноя больных чумой. Конечно, такую отраву могли приготовить только по внушению дьявола те, кто вступил с ним в сговор. Так вот: однажды восьмидесятилетний старик молился на коленях в церкви. Захотев сесть, он вытер скамью подолом плаща. Увидев это, женщины завопили, что он нанес на скамью отраву. Собралась толпа, старика избили, потащили в тюрьму и подвергли пытке. "Я сам видел этого несчастного, — рассказывает Рипамонти, — я не знаю, чем закончилась эта печальная история, но думаю, что ему недолго осталось жить". Зато достоверна трагическая кончина комиссара здравоохранения Пьяцца и цирюльника Мора, обвиненных в том, что они обмазывали стены и двери желтым жирным веществом. В Милане в 1630 г. была установлена монументальная колонна для пущей важности с надписью на латинском языке:

Колонна позора простояла до 1778 г., напоминая, что люди, замышляющие против родины, заслуживают самого сурового наказания. Эпидемию можно сравнить с террором. Охваченное чумой население Женевы в 1530 и 1545 гг., Лиона в 1565 г. или Милана в 1630 г. — проявляло себя подобно парижанам в сентябре 1792 г. при приближении пруссаков: они ликвидировали внутренних врагов. В 1530 г. в Женеве был раскрыт заговор "разносчиков чумы", которых якобы возглавляли заведующий госпиталем, его жена, хирург и сам священник. Под пыткой все признались, что продали душу дьяволу, который раскрыл им секрет смертельной квинтэссенции. Они были приговорены к смерти. Снова в Женеве в 1545 г. не менее 43 человек были обвинены в распространении заразы и 39 были казнены. В 1567–1568 гг. казнят еще 13 "разносчиков чумы", в 1571 г. — 36, по крайней мере. В том же году городской врач Жан-Антуан Саразен издал трактат о чуме, в котором он не ставил под сомнение, что эпидемия являлась делом рук "разносчиков чумы". В 1615 г., когда в Женеве из-за чумы началась паника, суд приговорил к смерти 6 разносчиков заразы. В Шамбери в 1572 г. патрули получили приказ стрелять в разносчиков заразы. В Фосиньи в 1571 г. по этому обвинению пять женщин были сожжены, шесть отлучены, а 25 преданы суду. Итак, ни одна эпидемия того времени не обходилась без пятой колонны и заговора внутри городских стен, что остается характерным и для нашего времени. В 1844 г. во время эпидемии холеры все только и говорили о "сеятелях холеры", "о болезни, придуманной богатыми на погибель бедноты", о людях в черном, запускающих страшные ракеты. Как видно, ментальность развивается в соответствии с политикой и экономикой.

Не было ли среди "сеятелей чумы" больных, обреченных на смерть и мстящих таким образом здоровым людям? В своем трактате Лютер рассказывает об одном явлении, которое, по его мнению, действительно имело место, и изучает его психологический механизм:

"Существуют еще худшие преступники. Некоторые люди, чувствуя, что заболевают, ничего об этом не говорят и общаются со своими собратьями в надежде передать им пожирающую их заразу. Проникшись этой мыслью, они бродят по улицам, входят в дома, даже пытаются поцеловать прислугу или детей, надеясь таким способом спастись. Хочется верить, что эти люди действовали по наущению дьявола, что только его следует обвинять. Однако я слышал, что зависть и отчаяние толкает этих горемык на подобное преступление, потому что они не хотят болеть одни. Право, не знаю, верно ли это. Но если это действительно так, то кто же мы, немцы, люди или демоны?"

Если сеятели чумы были порождением дьявола, то неудивительно, что повсюду появлялись призрачные создания — феи или привидения — посылаемые дьяволом для распространения заразы. В Тироле верили в огромный призрак в красном плаще, по следам которого шла чума. В Трансильвании и районе Железных ворот эту роль исполняла мистическая странствующая матушка — старая плачущая ведьма в черном платье и белом платке. В Турции верили в черного духа, пронзающего жертвы копьем. А в Милане по улицам бродил черт с горящим взором, который заходил в дома выбранных им жертв.

Поскольку город, охваченный эпидемией, страшился всех и вся, а медицина и меры предосторожности были бессильны, то в борьбе с болезнью все средства были хороши. Во время чумы плодились шарлатаны и продавцы амулетов, талисманов и снадобий. Как пишет Дефо, многие лекари и шарлатаны сами стали жертвой болезни и не осталось другого средства кроме религии. Ссылаясь на Ветхий завет, в частности на историю Нинивии, церковь представляла бедствие как наказание разгневанного Всевышнего Судии. Долгое время это объяснение принималось как просвещенной частью общества, так и простыми людьми. Оно не было иудео-христианским изобретением. Многие цивилизации неосознанно связывали бедствия с гневом Господним.

В 1832 г. во время холеры во Франции духовенство приводило те же доводы:

"Эти несчастные умирают во искупление грехов. Но справедлив гнев Божий, и скоро каждый день будет насчитывать тысячи жертв. Преступление разрушения архиепископства не искуплено" (Св. Рок).

"Склонные к размышлению умы заметили, что прискорбным исключением во всей Франции стал Париж, город Революции, колыбель политических бурь, центр стольких пороков, театр стольких покушений" ("Котидьен").

"Холера незаметно парила в воздухе и приземлилась в очаге разврата, подобно стервятнику, она кидается на жертву, выбирая людей необузданных в сладострастии и удовольствиях" (Газета Оверни).

Из этой доктрины вытекают два следствия. Во-первых, это наказание следует принимать с покорностью и не бояться смерти. Остаться в городе — доблесть, а уклоняться от своих обязанностей и бежать — грех. "Мы должны переносить ее с терпением, не боясь отдать жизнь за ближнего" (Лютер). Парэ дает подобный совет: "Воля Божья… высечь нас этими розгами… и нам следует терпеть, зная, что это делается для нашего блага и искупления". В восточных странах магометанство объясняет эпидемии абсолютно идентично, подчеркивая как достоинство смерть от чумы. Магомет действительно учит, что Бог, кого любит, того и наказывает чумой, поэтому "каждый верный не должен убегать, а если Бог выбрал его и покарал чумой, то он становится мучеником подобно тем, кто погиб в священной войне".

Вторым следствием является необходимость покаяния и искупления. На примере чумы мы сталкиваемся здесь с идеей греховности и виновности воспринятой народными массами Европы. Врачеватели душ настойчиво предлагали единственное средство спасения.

"Чем больше бедствие, — пишет Парэ, — тем быстрее следует применять единственное и главное лекарство. Пусть с раннего утра стар и млад взывает к милости Божьей и молится о грехах и преступлениях, славя Господа нашего". А вот какую микстуру рекомендует в 1613 г. священник английской церкви: "Во-первых, пост и молитва, затем взять четверть раскаяния Ниневии, смешать его с двумя пригоршнями веры в Христа с надеждой на милость, вылить все в сосуд чистой совести и согреть на огне любви, сняв черную накипь мирских страстей".

Такой же взлет (временный) набожности был отмечен в 1832 г. во время холеры в Париже, Лилле, Марселе и Лондоне:

"Эпидемия косит марсельцев, — пишет "Ла Газет", — но вера жителей города растет. Как только выносят ночью святое причастие, тут же у церкви собирается толпа".

Во время эпидемии индивидуального раскаяния не хватало, поскольку весь город был виновен и нес наказание, нужны были коллективные моления и публичные покаяния, можно даже сказать многочисленные, чтобы произвести должное впечатление на Всевышнего. Английский эстамп показывает, как во время эпидемии у собора Св. Павла толпа слушает проповедь. Надпись гласит: "Господи, сжалься над нами. Плач, пост и молитвы". В 1625 г. английский парламент объявил 2 июля постным днем. Король, лорды и судьи слушали две проповеди в Вестминстерском аббатстве, причем граф, барон и епископ отмечали отсутствующих. Члены графской управы, в свою очередь, присутствовали в Сен-Маргарет на трех проповедях. Первая длилась три часа, две другие по два часа. В каждом приходе Лондона в тот день прошли по две проповеди. Тосканец, живший в ту пору в Лондоне, с некоторой иронией пишет о таком скоплении народа:

"В ознаменование поста во всех столичных приходах люди находились в церквах в течение всего дня, распевая псалмы, слушая следующие одна за другой проповеди, читая бесчисленные молитвы, чтобы остановить чуму и бесконечные дожди".

Моление от 2 июля оказалось недостаточным, и его повторяли с 20 числа по средам, причем в эти дни торговля запрещалась, как в праздничные дни.

В католических странах массовые моления проходили в соответствии с обрядами римской церкви, то есть с большей пышностью, чем у протестантов. Во время молений произносились обеты и обещания, в результате чего южная Германия, Австрия, Хорватия усеяны своеобразными памятниками — чумными колоннами, самой известной из которых считается Венская колонна 1692 г. Часто вершина колонны украшалась барельефом, изображающим чумные бубоны. Только в Австрии насчитывается более 200 таких колонн. Католический обряд предусматривал также различные посвящения. Так, 1 ноября 1720 г. Белсенс посвятил Марсель Святому Сердцу, по случаю чего состоялось паломничество к святым местам и торжественный крестный ход. Подобные обряды могли проводиться в разные периоды протекания эпидемии. До эпидемии они были призваны отвести беду, после ее окончания — в знак милости. Или, как это было в 1720 г. в Марселе на исходе эпидемии, чтобы последней молитвой заставить чуму отступить. Моления в разгар чумы обычно проводились по настоянию толпы. Так, в 1630 г. в Милане архиепископ запретил моления из опасения, что при таком скоплении народа возможно распространение заразы, к тому же этим могли воспользоваться "сеятели чумы". Но под давлением муниципалитета и по просьбе населения он вынужден был уступить и 11 июня рака с его дядей Св. Карлом была вынесена на улицы Милана.

Эти процессии были поразительны во многих отношениях. Как и протестантские посты они знаменовали раскаяние: население целого города молило о прощении и контролировало массовые проявления раскаяния, так как раскаяние во времена Черной Чумы стало причиной массовой истерии и движения бичевателей. Их процессии происходили и в XVI–XVII вв., но были организованы и включены в общий крестный ход. На общем фоне покаяния этих процессий можно увидеть еще одну их сторону — заклинание. Не случайно путь крестного хода в ломбардской столице в 1630 г. проходил по всем кварталам с остановкой на всех перекрестках. Это делалось с целью освящения всех закоулков города и их защиты именем святого, который пятьдесят пять лет тому назад посвятил себя спасению города от чумы. Недалеко от Милана, в Бусто, крестный ход был посвящен Богородице и, по словам автора хроники, проходил по всем улицам города и за его стенами, где находились "лачуги больных чумой". Так, обряд предусматривал изгнание болезни из всего города. В Марселе 16 ноября 1720 г. епископ с высоты колокольни Аккуль произнес заклинания против чумы, обратившись к четырем частям света, и отслужил литургию.

В Севилье в 1801 г., во время желтой лихорадки, толпе были вынесены обломки креста, остановившего чуму в 1649 году.

Заклинания и крестные ходы против чумы восходят к очень древним обрядам, призванным защищать сообщество от злых духов и сил. В XVII и XVIII вв. во многих городах и деревнях Лаузица, Силезии, Сербии, Трансильвании, Молдавии, Румынии существовал странный обычай преграждать путь эпидемии: обнаженные девушки (иногда юноши) проводили борозду вокруг деревни или танцевали, прыгая через этот магический круг.

Для защиты города от чумы в дар святым преподносились свечи. В 1384 г. советники Монпелье преподносили в дар Богородице свечу, с которой обошли защитный вал города. В Амьене подобное подношение было сделано в 1418 г., в Компьене в 1453 г., в Лувье в 1468 и 1472 гг., в Шалон-сюр-Сон в 1494 г. (в память о Св. Винсенте) и т. д.

При такой опасности, как чума, нужно было не упустить ни один шанс и прибегнуть к помощи самых сильных защитников, чтобы добиться милости Божьей. Считалось, что Богородица никогда не гневается и помогает смягчить гнев своего Сына, поэтому к ней обращались за помощью: "О Матерь Божья, дай приют неприкаянным! Под твоей сенью мы обретем покой и защиту от Черной Чумы и ее яда". Начиная с XIV в. покров Богородицы изображается как защита от чумы в итальянской, немецкой и французской живописи. В XVII в. эта тема будет продолжена и дополнена: Богородица будет окружена святыми угодниками и через них будет принимать людские мольбы.

Святыми защитниками от чумы чаще всего считались Св. Себастьян и Св. Рок (умер в 1327 г.). Согласно легенде Св. Рок родился в Монпелье, затем жил в Италии, заболел чумой и был изгнан из Пьяченцы. Он нашел пристанище в хижине недалеко от города. Охотничий пес соседнего синьора стал воровать с хозяйского стола хлеб, который он относил больному. Хозяин, которого звали Готтар, заинтересовался этим и однажды проследил, куда бегает его пес. Он сам стал кормить Рока до его выздоровления. Святой обратил Готтара в веру и тот стал отшельником. Вернувшись в Монпелье, Рок не был узнан родными. Его посчитали шпионом и бросили в тюрьму, где он умер. Но каменный мешок, где он находился, вокруг осветился светом и около тела святого появились слова, начертанные ангелом: "Защитник от чумы". Впоследствии святые останки были перенесены в Венецию, с тех пор слава святого упрочилась и превысила славу Св. Себастьяна. В иконографии отображен как весь жизненный путь Св. Рока (в церквах Лиссабона, Венеции, Нюрнберга), так и отдельные сцены его жития. Обычно он изображается с посохом и собакой и указывает на чумной бубон на своей ноге. Кроме святых Себастьяна и Рока существовало не менее пятидесяти различных святых, неравных по известности и силе воздействия, чтимых в разных местностях. Однако святые угодники, так же как и молитвы, посты, мессы, обеты и крестные ходы не были всесильны. В разгар эпидемии люди впадали в оцепенение, пренебрегали внешним видом и мерами безопасности. Это было полной подавленностью. Дефо, заметив, что народ не боится ходить в церковь, ниже пишет: "Я имею в виду время, предшествующее отчаянию". После своей кульминации эпидемия затихла, потом вновь разгорелась и наконец прекращалась. Начиналась бурная радость, отмеченная многочисленными свадьбами и праздниками:

"Марсель с ноября 1720 г. прямо-таки неистовствовал: желание сочетаться законным браком было столь велико, что свадеб было невероятное количество. Случалось, что один из молодоженов был здоров и не переболел чумой, тогда как у другого едва затянулись бубонные раны. Истинно, это были чумные свадьбы".

Четырьмя столетиями раньше де Венет говорил о том же:

"Когда эпидемия чумы и смерть прекратились, оставшиеся в живых мужчины и женщины переженились. Женщины в этих браках народили множество детей… Увы! От этого обновления мир не стал лучше. Вскоре люди стали опять алчными скрягами, потому что хотели иметь больше, чем прежде. Став жадными, они потеряли покой, занявшись ссорами, судами и тяжбами".

За полвека, пока Московскую святительскую кафедру возглавлял митрополит Филарет (Дроздов) (1821-1867), в городе несколько раз свирепствовала эпидемия холеры, уносившая жизни части горожан и наводившая ужас на всех прочих. Как действовала Церковь в это тяжелое время? И к чему призывала свою паству?

Московское бедствие

Первый раз холера явилась в Москву в сентябре 1830 года. Инфекция пришла из Персии, преодолела южные границы России, поразила крупные российские города, а в самой Москве продержалась всю осень. Впоследствии она еще не раз возвращалась — вспышки холеры были отмечены в 1847, 1848, 1855 годах.

Храмы, тем не менее, оставались открытыми. В сентябре 1830 г. митрополит Филарет писал в одном из писем:

25 сентября святитель Филарет отслужил молебен об избавлении от болезни в главном московском соборе — Успенском, после совершил крестный ход вокруг Кремля. Священникам было поручено обходить дома своих прихожан, чтобы исповедовать и причащать желающих. Вдобавок, святитель учредил Московский архиерейский временный комитет помощи нуждающимся, который собирал пожертвования для помощи больным, их семьям, семьям умерших. В числе жертвователей этого комитета был в том числе государь Николай I, не испугавшийся лично посетить Москву в самый разгар эпидемии и руководивший здесь устройством больниц (в городе были открыты Ордынская и Басманная временные холерные больницы, а также несколько частных), работами по снабжению города всем необходимым, созданием приютов для детей и т. д.

Первая вспышка холеры сошла на нет в декабре 1830 года. Мужественная позиция московского митрополита сыграла, по отзывам современников, немалую роль в укреплении духа москвичей: многие из них становились добровольцами и сами оказывали помощь заболевшим. Брали пример с московского святителя и архиереи других городов, куда холера пришла вслед за Москвой.

Въезд императора Николая I в Москву во время холеры 1831 года (гравюра того времени)

Время, когда в городе свирепствует холера, особенно важно использовать правильно — для покаяния и добрых дел, настаивает святитель Филарет. «Нет времени, которое безопасно можно было бы пренебрегать: ибо во всякое время можно спастись или погибнуть. Но особенно и необыкновенно важно для нас сие время, когда Бог уже положил нас на весы правосудия Своего… когда путь жития нашего стеснился так, что с каждым шагом мы поставляем ногу между жизнию и смертию, между надеждою спасения и страхом погибели.

В слове, сказанном при возвращении холеры осенью 1847 года, святитель Филарет призывает не отказываться и от обычных житейских мер безопасности:

«Не будем невнимательны. Не будем тяжкосерды. Не будем неблагодарны, — взывал святитель Филарет к народу по окончании эпидемии холеры в 1848 году. — …Если в день скорби, пред угрожающею ночью смерти, ты воззвал к Богу из глубины души, и мог потом приметить некое мановение невидимой руки, изымающей тебя от опасности: прославь Бога, дающего молитву молящемуся, близкого к призывающим Его, являющегося в милостях и щедротах.

Причащение умирающей, А. Веницианов, 1839

Если ты не видал особенного знамения спасения, но тем не менее спасен от беды, ходившей окрест тебя: прославь Бога сокровенного, но тем не менее везде присутствующего и вседействующего, призирающего на тебя, когда ты о том не знаешь, и спасающего тебя, когда ты о том не думаешь.

Если ты столь тяжкосерд, и так занят суетою, что и близкое бедствие не устремило тебя к Богу: одумайся хотя теперь, прославь Бога долготерпеливого, и перестань искушать Его долготерпение невниманием к Его судьбам, и к вечной судьбе твоей собственной души.

Молитва святителя Филарета во время эпидемии:

Господи! послушай земли, смиренно призывающей Твое пренебесное Имя, и отъими язву от России. Сохрани град сей и верою живущих в нем. Благослови плодоносящих и добродеющих во святых храмах Твоих! Буди, Господи, милость Твоя на нас, якоже уповахом на Тя! Аминь

Послесловие от редакции

Подвиг святителя Филарета Московского особенно ясен для тех, кто знает церковную историю. Архипастыри отнюдь не защищены от заражения или даже смерти от инфекционной болезни. Русской церковной истории известно, как минимум два случая, когда владыки становились жертвами эпидемии.

В 1352 г. архиепископ Новгородский Василий Калика (прославленный в XV веке в лике святых), принял псковских послов, которые просили архиерея приехать в их город, охваченный чумой, для благословения горожан. В Пскове после совершённых богослужений и крестных ходов архиепископ Василий заразился и 3 июля 1352 г. скончался. Вместе с его телом черная смерть пришла в Новгород. Жители города не смогли устоять перед желанием проститься со своим духовным пастырем, – и это привело к страшной эпидемии.

В 1866 году, во время очередного нашествия холеры, другой святитель, Филарет (Гумилевский), архиепископ Черниговский и Нежинский, предпринял объезд Черниговской епархии, чтобы ободрить павших духом прихожан. 5 августа Филарет выехал из Чернигова, а 8 августа – приехал в Конотоп уже больным, став жертвой холеры. Несмотря на усилия врачей, святитель скончался от этой болезни.

Самоотверженность святителя Филарета Московского, которого Бог уберёг от заражения и двух святителей, которые пожертвовали собой ради паствы, не подлежит сомнению. Но их опыт свидетельствует против распространившегося сегодня странного суждения, будто верующий человек, человек святой жизни, имеет некий особый иммунитет против болезни, а меры предосторожности при причащении чуть ли не являются десакрализацией Таинства. Это не так. И такого радикального представления Церковь не исповедует. Во все времена разумные профилактические меры старались соблюдать, они не выдуманы сейчас, но лишь скорректированы с учетом нынешнего уровня наших знаний об инфекционных болезнях.

Благодарю вас, Симеон, за допроняющие комментарии. Спаси вас Бог!
Очень печально, да нет, УЖАСНО БОЛЬНО. слышать призывы закрывать храмы! Начальники ладно, Бог нам Судья, а вот от духовенства, это ужасно!
Вам, Владимир, договариваться надо не с начальниками, а с Богом, и тогда все встанет на свои места. А если боимся начальников, значит боиммя потерять что то земное, к чему прилипла наша душа. При этом какое может быть исповедничество?!
Проживем мы меньше, чем мы думаем!
Спаси вас Господь!

Не было в истории православия протирания лжицы и отказ целовать чашу! Что говорит священник перед причастием:"Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога живаго, пришедший в мир грешныя спасти, от них же первый есмь аз.
Еще верую, яко сие самое есть пречистое Тело Твое, и Сия есть Самая Честная Кровь Твоя." Так чего мы боимся больше вируса или того, что Господь покинет нас за такое неверие святыне! Думайте, что пишите:". ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься. "

Благодарю за ценную информацию. Особенно человека, который в комментариях цитаты привел.

Очень нужная , очень своевременная и полезная информация. Такой бардак в мыслях, разброд и шатания среди людей в наше непростое время. Внутри были колебания из одной крайности в другую, и было непонятно, как себя вести, ходить ли в храм. Спасибо.

К послесловию к статье хотелось бы добавить (хотя бы на уровне комментария, т. к в статье об этом вовсе не говорится), что во времена Святителя Филарета были люди, которые обвиняли его в том, что он собирает народ в большом количестве во время крестных ходов об избавлении от холеры и тем самым подвергает людей заражению. И вот что по этому поводу говорил Святитель:

"Подобным же образом и в 1866 году, по случаю холеры, Филарет писал в письме к викарию своему Игнатию от 17 сентября: «Напрасно более боятся молитвы нежели болезни. Неужели молитва вреднее болезни? Пережив три холеры прежде нынешней, я видел довольно опытов, что где усиливалась молитва, там болезнь ослабевала и прекращалась" (Корсунский И.Н. Деятельность Филарета, митрополита Московского, в холеру 1830-1831 гг. )

Относительно Причастия из одной лжицы также вызывал в то время у некоторых вопрос.

"Особенно могло внушать опасение таинство причастия, когда все подходят к священным сосудам и причащаются от одной ложки. И тут Филарет заверил царя, что никаких случаев заражения после причастия не наблюдается.

Относительно заражения священников во время исполнения их пастырских обязанностей снова читаем мнение свт. Филарета на этот счет:

И в заключении хотелось бы упомянуть еще об одном святом, который был также самоотвержанным, как и Святитель Филарет во время холеры - это свя­щен­но­му­че­ник Ки­рилл (Смирнов), мит­ро­по­лит Ка­зан­ский и Сви­яж­ский. Вот случай из его жития: "Твёр­дость ве­ры Вла­ды­ки про­яви­лась в та­ком эпи­зо­де: ко­гда по рас­по­ря­же­нию са­ни­тар­ной ко­мис­сии в свя­зи с эпи­де­ми­ей хо­ле­ры в 1909 го­ду бы­ло да­но рас­по­ря­же­ние освя­щать на Бо­го­яв­ле­ние толь­ко ки­пя­чё­ную во­ду, Вла­ды­ка от­ка­зал­ся это де­лать и освя­щал реч­ную. (https://azbyka.ru/days/sv-kirill-smirnov).

Симеон, прежде всего, прошу выйти на связь. Не знаю, писали Вам наши сотрудники или нет, но буду рад знакомству. Найдите меня в ВК или ФБ, напишите, что это Вы, хорошо?

По существу комментария: да, и это несмотря на то, что ещё сохранялись элементы церковного влияния на многие стороны жизни, а империя считалась православной. Что уж говорить о сегодняшней ситуации. И насколько сложно современныму священноначалию договариваться с руководством страны. Которое встревожено не на шутку, причём вполне обоснованно.

Спасибо огромное за такую утешительную,обнадеживающую и вдохновитель нужно статью!