Чума в россии история 2020

Эпидемия, бунт и власть в императорской Москве 250 лет назад

Чума: путь в Москву

Считается, что в Москву эту заразу (строго говоря, чума — не вирусная, а бактериальная инфекция) занесли с театра русско-турецкой войны, из Молдавии и Валахии. В августе 1770 года зараза достигла Киева, затем Брянска.

Увертюра в военном госпитале. Без паники!

Карантин: монастыри и генералы

Рядом с Большим Каменным мостом располагалась крупнейшая московская мануфактура того времени — Большой суконный двор. С 1 января по 9 марта 1771 года на фабрике умерли 130 человек. Фабричная администрация то ли не поняла поначалу, от чего, то ли слишком хорошо поняла: объяви, что на Суконном чума, и о сбыте продукции придется забыть .

В момент врачебной проверки в марте на Суконном дворе обнаружилось 16 больных с сыпью и чумными бубонами, а сколько разбрелось по городу, уже никто не узнал.

Фабрику закрыли, здоровых рабочих перевели на другие предприятия, а больных увезли в подмосковный Николо-Угрешский монастырь, ставший первым чумным госпиталем. При этом Суконный двор так и не был окружен караулами, и многие рабочие сбежали после оглашения диагноза.

Генерал-поручику Еропкину придется вскоре воевать в Кремле и на Красной площади, и отнюдь не с чумой.

От весны до осени: Москва зачумленная

Императрица одной из первых поняла и другую вещь: настала пора заботиться о том, чтобы зараза не дошла до Петербурга. Интересны детали.

Велено было также не пропускать проезжающих из Москвы не только к Санкт-Петербургу, но и в местности между столицами. Карантины были устроены в Твери, Вышнем Волочке, Бронницах.

Все эти меры помогли предотвратить превращение московского бедствия в общероссийское. Есть данные, что чума попала из Москвы в Воронежскую, Архангельскую, Казанскую и Тульскую губернии, но общенациональной пандемии не случилось.

Однако стоило в июле установиться теплой погоде, иллюзии рухнули. Смертность стала превышать 100 человек за сутки, вымирали целые улицы в Преображенской, Семеновской и Покровской слободах.

На улицах круглосуточно горели костры из навоза или можжевельника.

Бывало, что трупы выбрасывали на улицу или тайно зарывали в огородах, садах и подвалах, несмотря на указ императрицы с угрозой вечной каторги за сокрытие информации о заболевших и умерших.

Фото: Hulton Archive / Getty Images

В обреченном городе не осталось власти, полиции и войска — и немедленно начались бесчинства и грабежи.

Фото: WestArchive / Vostock Photo

Рассказ мгновенно распространился по Москве, и толпы горожан устремились к Варварским воротам в надежде вымолить прощение у Богородицы. Священники, оставив храмы, служили молебны прямо на площади. Люди по очереди лазали к иконе, стоявшей над проемом ворот, по лестнице, просили исцеления, ставили свечи, целовали образ, оставляли пожертвования в специальном сундуке.

Московский митрополит Амвросий, понимая опасность скопления народа в разгар эпидемии, решил его прекратить: икону убрать в храм Кира и Иоанна на Солянке, а сундук с деньгами передать в Воспитательный дом.

Бой в Кремле и на Красной площади

Расправившись с митрополитом, мятежники двинулись на Остоженку, в дом генерал-поручика Еропкина, сохранившийся доныне. Еропкин оказался не робкого десятка; он продемонстрировал, что если в борьбе с чумой к сентябрю 1771 года власти особых успехов не добились, то с бунтовщиками справляться они умеют.

В ноябре, когда чума уже утихала, в Москве состоялась экзекуция: четыре человека, в том числе убийцы митрополита Амвросия, были повешены, 72 человека были биты кнутом, 89 человек высекли плетьми и отправили на казенные работы.

Граф Орлов. Последнее средство

Восстанавливать порядок в Москву Екатерина отправила графа Григория Орлова, который приехал в первопрестольную 26 сентября. Вслед за Орловым шли четыре полка лейб-гвардии.

Орлов снискал славу избавителя Москвы от мора. Принципиально новых санитарных мер, кроме укрепления застав и карантинов, он не ввел. Но пришла на помощь природа: начались ранние холода, и эпидемия стала понемногу сходить на нет.

Впрочем, стоит отдать графу Орлову должное: он начал с верного шага, не свойственного отечественным администраторам,— прибыв в Москву, сразу собрал консилиум специалистов и следовал его указаниям. Орлов велел заново разбить Москву на 27 санитарных участков, открыть дополнительные больницы и карантины. Орлов лично обходил все больницы, следил за лечением и питанием пациентов.

Более того. Понимая, что нищета и болезнь тесно связаны, Орлов организовал общественные работы по укреплению Камер-Коллежского вала вокруг Москвы: мужчинам платили по 15, а женщинам по 10 копеек в день. Боролся Орлов и с бродягами, разносившими заразу: их отправляли в Николо-Угрешский монастырь.

Фото: Alamy / Vostock Photo

По официальной статистике, с апреля по декабрь 1771 года в Москве умерли от чумы 56 672 человека. Но это не все — первые три месяца 1772 года чума в Москве, над которой в Петербурге уже отпраздновали победу, продолжалась, правда ежемесячное количество умерших снизилось до 30 человек. Об окончательном прекращении эпидемии было объявлено только в ноябре 1772 года.

А в одном из писем за границу сама Екатерина сообщала: чума в Москве похитила более 100 тысяч жизней. Это можно, пожалуй, рассматривать как невольное признание в том, что противостоять нежданной напасти по большому счету не смогли ни власти, ни общество.

Как смертельные эпидемии меняли историю человечества

Можно ли сказать, что пандемии — это неизменный и неизбежный спутник глобализации?

Если и не неизбежный, то весьма типичный. Что же касается неизменности, то пандемии, напротив, чрезвычайно разнообразны, природный мир не перестает удивлять. Пандемии же все разные: и по возбудителю, и по скорости, и механизму передачи, и по клинической картине, да и по летальности. Чума, проказа, тиф, сифилис, оспа, холера, разные формы гриппа — и человечество никогда заранее не знает, что это будет и как с этим сосуществовать.

Все волны пандемий — это были нашествия одного и того же штамма (или его подвида) или же каждый раз человечество сталкивалось с вирусом-мутантом?

Конечно же, нет. Но если вы имеете в виду именно чуму, то и здесь вопрос остается открытым. Разные волны чумы весьма отличаются друг от друга, так что некоторые историки медицины сомневаются, например, в картине Черной смерти. Мы привыкли считать переносчиками чумы крыс. В источниках XVII века описаны полчища крыс, которые бегают по городам, а в XIV веке ни Боккаччо, ни другие классические авторы про крыс ничего не говорят. Хотя, возможно, крысы были деталью пейзажа по умолчанию и не заслуживали отдельного упоминания. Но по поводу мутаций вируса — вопрос не ко мне, а к вирусологам.

Какая из инфекционных болезней Средневековья и Нового времени считалась самой коварной и опасной?

Что касается Средневековья, вы не поверите, но я назову проказу. В том числе и потому, что прокаженные для средневекового общества были серьезным фактором страха. Они подвергались стигматизации: прокаженный опасен не только как возможный источник заражения, он сам по себе страшен, ибо проказа пробуждает в человеке самое худшее, что в нем есть.

Если Всевышний покарал его проказой, значит, было за что, и прокаженные несут в себе зло.

Они жаждут отомстить миру, они агрессивны, они отравляют питьевую воду (один из мифов), они терзаемы неутолимой похотью и опасны для женщин — ну и так далее.

Что же касается Нового времени, думаю, что это холера. Она развивалась молниеносно, а причины ее распространения до открытий Пастера и Коха были непонятны. Если посмотреть, например, художественную литературу с описанием холерных эпидемий, то картина рисуется страшная.

Фото: Naval History and Heritage Command

Какие стереотипы массового сознания воспроизводились при больших эпидемиях?

Стереотип первый: бежать от болезни! Как писал итальянский гуманист Марсилио Фичино, cito, longe, tarde — бежать быстро, далеко, возвращаться поздно. Как вы понимаете, это и разносило болезнь.

Стереотип второй: поиск виноватых. В экстремальные периоды всегда обостряется конспирология. Появляются самые фантастические представления: прокаженные нарочно всех заражают, евреи травят колодцы — и от этого появляется чума, врачи нарочно морят народ в карантинах, священники не так молятся, по нашей деревне прошла незнакомая старушка в черном платке.

Стереотип третий: эпидемию можно прекратить мгновенно. Существует некто, владеющий тайным знанием, достаточно его найти и попросить, и он всех немедленно излечит. Всплеск недоверия к официальной медицине и рост популярности всякого рода шарлатанов — это все про эпидемии.

Чем пандемия чумы в Европе отличалась от ситуации на Руси в XIV веке? И сильно ли отличалась?

Ощущение такое, что Русь была затронута пандемией в меньшей степени, возможно, из-за меньшей плотности населения и более холодного климата. Она была не так опустошительна, как в Европе, хотя, конечно, Руси досталось тоже.

Это правда, что печально известной Марсельской чумы 1720 года можно было бы избежать, если бы власти сразу приняли бы адекватные меры, а не стали бы ее замалчивать для предотвращения паники?

Это далеко не единственный в истории случай, когда карантинные меры запаздывают. В Марселе врачи чуму сначала не опознали, поскольку не видели ее вживую, а только учили по книгам. Поэтому они решили, что матросы на корабле умерли от дурного питания, а потом власти испугались экономического ущерба от закрытия крупного порта.

Когда оказалось, что ущерб от чумы страшнее, время уже было упущено.

Расскажите про пандемию холеры, возникшую в Индии, косвенным результатом которой стала пушкинская Болдинская осень. Как она появилась и распространилась в Россию и в Европу?

Это правда, что тогдашней мутации холерного вибриона в Индостане способствовала резкая смена засухи и муссонных дождей после извержения вулкана Тамбора в 1815 году?

Про извержение вулкана не знаю, но все может быть. Существует версия, что все пандемии начинаются с резких климатических изменений.

Как пандемии меняли жизнь человечества и его повседневные привычки? Какой след они оставляли? Я читал, что эпидемия холеры в XIX веке немало поспособствовала борьбе с антисанитарией в городах и устройством там водопроводов и канализации.

Да, первая волна холеры была связана с попытками построить в больших городах сливную канализацию вместо выгребных ям. А до этого сточные воды без очистки спускались прямо в реки. Здесь интересен британский опыт: врач Джон Сноу доказал, что причиной холеры может быть вода, Эдвин Чедвик инициировал санитарные реформы в Лондоне.

Можно ли сказать, что натуральная оспа, сыпной тиф и чума сейчас окончательно побеждены?

Считается, что натуральной оспы сейчас не существует, а против тифа и чумы существует лечение. Давайте надеяться, что это так и есть.

Чума терпит поражение. Комикс

— Мы дети выживших. Продукт естественного отбора. Мириады лет на Земле выживали сильнейшие. Бактерии. Вирусы. Люди. Как доказали палеогенетики, несколько тысяч лет назад Иерсиния пестис, возбудитель чумы, удачно мутировала и научилась передаваться с кровососущими насекомыми, перестав разрушаться в желудке блох. И двинулась на завоевание мира. Страшные эпидемии меняли историю человечества, а люди ничего не могли противопоставить бактерии, кроме того же естественного отбора. Вторая пандемия чумы, печально вошедшая в историю под именем Черная смерть, в Средние века уничтожила треть населения Европы, прокатившись по всему миру, зачастую оставляя в городах всего несколько выживших. А первично легочная чума, распространяясь воздушно-капельным путем, убивала 100% заразившихся за 2-3 дня, вплоть до XX века.

Зачастую власти неоправданно долго тянули с объявлением чумы, не желая поверить: соседи-то ясно, а нас за что?!

А как же торговля? Может это ошибка? Паникерство? Будучи, наконец заявлена, Черная смерть уже вовсю хозяйничала в городе. Заслышав страшную весть, люди бросались бежать, спеша проскочить в закрывающиеся по приказу властей, городские ворота. Часто впереди всех бежали сами власти города. И разносили чуму. Первыми умирали больные и голодные, те же прокаженные, наиболее предрасположенные генетически, но потом очередь доходила и до богатых и здоровых. Кто не изолировался достаточно надежно — погибал.

Печальная примета всех пандемий — страшные черные зловонные трупы, в изобилии и беспорядке покрывавшие улицы. Для их уборки опять же с завидным постоянством открывались двери тюрем и выпускались уголовники всех мастей, что никак не добавляло порядка. Мародерства добавляло. И разнесения заразы через перепродажу вещей из зачумленных домов. Проблемы с продуктами и отсутствием медицинской помощи, страх и отчаяние вызывали массовые психозы, в том числе выливавшиеся в чумное веселье и чумные пляски.

Процветает теория заговора: назначить и уничтожить виноватых в эпидемии — вот чего хотели многие. Так в Западной Европе убивали евреев и прокаженных. За их неимением в ход шли любые иноверцы. А флагелланты, самобичеватели, пошли дальше, назначив виноватыми священнослужителей, и заявив, что лишь они, флагелланты, знают истинную волю Бога. За что и поплатились.

Роль личности в истории — Григорий Орлов, бывший фаворит Екатерины II, прибывает в чумную Москву 1771 года и блестяще справляется и с эпидемией, и с чумным бунтом. И это когда местная власть бездействовала и уже убит обезумевшей толпой московский архиепископ Амвросий, пытавшийся во избежание усиления мора, запретить проведение молебнов у Боголюбской иконы Божьей Матери.

Однако, работала и научная мысль. Несмотря на засилье миазматической теории распространения инфекций — учения об убийственной вони — было отмечено, что надо закрывать лица, а скопления народу усиливают мор.

Уже в XIV–XV веке появились прообразы наших карантинов. Каранта — 40 — столько дней необходимо было выдерживать людей и грузы, прибывшие из зараженных территорий.

Но наука наукой. Крепкая власть всегда требовалась, чтобы обеспечить выполнение требований карантина. Ввести его вовремя. Не допускать нарушений. Это был единственный метод борьбы. И только с открытием в 1894 году Александром Иерсеном бактерии, возбудителя чумы, стало возможным создание вакцины, сыворотки, а позднее, уже в XX веке, и схемы антибиотикотерапии.

Авторы: Сергей Лебеденко, Аскольд Акишин

Над проектом работают: Леонид Никитинский, Юлия Счастливцева, Алексей Иорш, Анна Игнатенко, Сергей Лебеденко, Евгения Сосина, Виктория Елисейкина и Никита Гирин

Каким образом чума добралась в XVII веке до Москвы, точно неизвестно. Принято считать, что ее занесли либо из Персии, либо с Крыма. Последствия ее оказались для столицы весьма серьезными: поскольку тогда в России не знали, как бороться с этой болезнью, чума начала косить население с очень высокой скоростью.

По некоторым данным, первые вспышки чумы были зафиксированы в Угличе в начале июня 1654 года, а уже к концу месяца чума добралась до Москвы. Естественно, это сразу посеяло панику среди малограмотного населения: люди начали массово бежать из столицы в предместья и другие города, таким образом распространяя заразу по всей России. Что интересно, одними из первых зараженную столицу покинули стрельцы, поэтому следить за порядком стало некому, и в Москве начался хаос.

В июле эпидемия вспыхнула в Казани, свирепствовала она и в других городах центральной части — например, Туле, Калуге, Суздале и даже Астрахани.

Ситуация осложнялась тем, что распоряжения насчет особых мер мог давать только царь. А так как Россия в это время воевала с Речью Посполитой, Алексей Михайлович руководил осадой Смоленска. Пока гонец доставил бы царский указ на место, должно было пройти время. Поэтому меры борьбы с эпидемией принимались с большим опозданием.

Чумной бунт в Москве. Источник фото: Wikimedia

Наконец, власти серьезно взялись за дело: зараженные территории блокировали заставами, дома больных и умерших сжигали. Дороги также охраняли войска, жгли костры из полыни и можжевельника — этот дым считался полезным.

Зимой чума более-менее утихла. Правда, летом 1656 года на низовья Волги нахлынула вторая волна, но до столицы эпидемия уже не добралась.

Испанский грипп стал самой массовой пандемией за всю историю человечества (коронавирусу до него еще очень далеко). Страшная легочная инфекция, в результате которой человек захлебывался кровью, выкосила более 40 миллионов человек по всему миру. Европа в то время была охвачена Первой мировой войной, что способствовало быстрому распространению инфекции и столь же сильно затрудняло лечение.

График смертности по неделям: Лондон, Нью-Йорк, Париж, Берлин. Источник фото: Wikimedia

В Россию испанка пришла в 1918 году, прорвавшись из Галиции на территорию Украины. Поскольку в стране тогда шла Гражданская война, власти в городах постоянно сменялись, то условия для эпидемии были самые что ни на есть благоприятные. Какие-то меры против болезни предпринимать было крайне затруднительно. В итоге за очень короткий период зараза добралась до Киева, где распространилась примерно на 700 тысяч человек.

Скоро испанка пришла в Москву и Петроград, где было чуть спокойнее. Вообще эпидемия свирепствовала до лета 1919 года, и за это время унесла около 2,7 миллионов жизней в Советской России. Из известных жертв — председатель ВЦИКа Яков Свердлов и актриса немого кино Вера Холодная.

Украинская почтовая марка, посвящённая 120-летию со дня рождения Веры Холодной, погибшей от Испанки. Источник фото: Wikimedia

На этом фоне эпидемия черной оспы, чуть было не охватившая Москву в 1959 году, выглядит не так серьезно. Но она могла быть гораздо страшнее, если бы власти города сработали тогда не столь образцово.

В декабре 1959 года из Индии вернулся советский художник Алексей Кокорекин, известный главным образом своими военными агитплакатами. Во время роковой поездки он подхватил уже подзабытую к тому времени болезнь — черную оспу. Выяснилось это не сразу, а только через несколько дней, когда художник резко почувствовал себя плохо и скончался в больнице.

В дело пришлось вмешаться КГБ: нужно было срочно выяснить, с кем Кокорекин успел переконтактировать, кого мог заразить. В частности, вскрылось то, что у него была любовница, которая успела получить подарок из Индии и отнести его в комиссионную… В общей сложности на карантин были помещены около 11 тысяч человек.

Меры были предприняты быстро и решительно (почти по современному китайскому образцу) — город тут же закрыли, оборвали все транспортные связи. И самое главное — было решено сделать прививки всем жителям города, которых в то время насчитывалось семь миллионов. Это вошло в историю как самая масштабная вакцинация.

В итоге Москва тогда, в общем-то, легко отделалась: черной оспой заразились 46 человек, трое из них, включая самого художника, умерли.

Юстинианова чума

Первая задокументированная крупная эпидемия началась в 540-х годах нашей эры. Ученые до сих пор не пришли к единому мнению, откуда пришла чума – из Византии, Эфиопии или Египта.

Причиной страшной эпидемии стала бактерия чумная палочка Yersinia pestis, которая живет на грызунах и блохах – от них она и передавалась людям, заставляя их умирать в мучениях.

Во время начала эпидемии в Византии правил император Юстиниан I, потому заболевание назвали Юстиниановой чумой.

Эпидемия длилась двести лет – до 750 года. Точное число умерших от чумы назвать невозможно, однако историки сообщают о 25-30 миллионах жертв – а это 13 % от всего населения планеты в то время.

Черная смерть

Самой трагической пандемией в истории человечества считается бубонная чума, которая длилась с 1346 по 1353 год и, по подсчетам историков, унесла жизни от 75 до 100 миллионов человек – это 30-60 % жителей Европы того времени.

Бубонную чуму, вызванную все той же чумной палочкой Yersinia pestis, прозвали Черной смертью. Это обусловлено не только страхом и горем, которые принесла зараза, но и тем, что переносчиками были черные крысы, которые на торговых судах приплывали из Центральной Азии.

Именно во время второй пандемии чумы в Европе появились знаменитые чумные доктора. Власти оплачивали услуги врачей, которые оставались в городе до конца эпидемии – ухаживать за заболевшими, пытаться лечить их нехитрыми средствами, но чаще всего собирать и хоронить трупы. Есть мнение, что чумными докторами становились посредственные врачи, которые не могли найти другую работу, либо выпускники медицинских факультетов, которые хотели быстро нажить состояние и заработать себе славу.

Интересно, что впервые бубонную чуму укротили советские ученые – во время очередной ее вспышки в 1947 году в Манчжурии они применили антибиотик стрептомицин, который вылечил даже тяжело больных пациентов.

Третья холерная пандемия

Холера – это смертельная кишечная инфекция, которая связана с антисанитарией. Ее возбудитель – бактерия под названием холерный вибрион. Болезнь известна человечеству с древних миров, она даже упоминается в трудах Гиппократа.

Истории известно несколько эпидемий холеры, однако самой страшной считается третья по счету, которая бушевала в период с 1852 по 1860 год. Тогда под основным ударом оказались Европа и Российская империя. Однако здесь холера не остановилась – она достигла побережий Черного и Азовского морей, а затем перекинулась на территорию Польши и современной Украины.

В России во время третьей эпидемии холеры умерло более 1 миллиона человек.

Натуральная оспа

Первые эпидемии оспы были зафиксированы в Азии с IV по VIII век нашей эры. На тот момент медицина была не развита, врачи не знали, с чем столкнулись, а потому погибло 40 % жителей Японии, примерно такая же участь ждала Китай и Корею. Позже, в XVII-XVIII веках, оспа добралась и до Европы с Россией – каждый год от страшной болезни умирало почти 1,5 миллиона человек.

Когда в мире бушевала оспа, люди не только умирали, но и становились инвалидами. Они полностью или частично теряли зрение, а их тела и лица покрывались многочисленными рытвинами. Таких людей, по мнению историков, всего было более 20 миллионов.

К 1928 году людей повсеместно стали прививать от натуральной оспы. Вклад в мировую борьбу с оспой внесли и советские ученые – они изготовили 25 миллионов вакцин. Последний случай заражения оспой был зарегистрирован в 1977 году, с тех пор эта страшная болезнь официально считается побежденной.

ВИЧ и СПИД

Ученые всего мира причисляют ВИЧ и СПИД к самым смертельным и опасным пандемиям в истории человечества. За полвека от заболевания скончались около 30 миллионов человек.

Стоит понимать, что ВИЧ – это вирус иммунодефицита человека, который является возбудителем ВИЧ-инфекции. Ее терминальная стадия называется СПИД – синдром приобретенного иммунодефицита, который и является смертельно опасным для человека.

Современная медицина пока не может однозначно сказать, откуда появился ВИЧ. Самую распространенную версию, что вирус был передан человеку от обезьяны на западном побережье Африки, и по сей день подвергают критике.

Однако доподлинно известно, что ВИЧ стал стремительно распространяться по планете с начала 1960-х годов. Спустя 20 лет, в 1981 году, американские ученые выступили с отчетом о заболеваемости и смертности от вируса – это официально считается датой начала эпидемии ВИЧ и СПИДа.

По данным 2020 года, в мире живут 38 миллионов ВИЧ-положительных, причем 2/3 из них в Африке. В России зафиксировано более миллиона ВИЧ-инфицированных, из них на диспансерном учете состоят 70 %. Есть мнение, что цифры занижены, так как очень много недиагностированных случаев. Именно поэтому нужно просвещать людей по поводу ВИЧ и опровергать заблуждения об этой инфекции, из-за которых заболевших стигматизируют, заставляя их скрывать свою болезнь и не лечить ее.

ВИЧ-инфекция на ранних стадиях никак себя не проявляет. Если человек вовремя обращается к врачу и начинает лекарственную терапию, то он живет долго и полноценно. Более того, современные препараты позволяют ВИЧ-положительным женщинам рожать здоровых детей. При длительном и правильном приеме таблеток вирусная нагрузка настолько снижается, что вирус уже не обнаруживается в крови – а значит, не представляет угрозы ни для человека, ни для окружающих.

Увидели ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите "Ctrl+Enter"

22 января в Давосе президент США Дональд Трамп ответил отрицательно на вопрос корреспондента CNBC, существуют ли опасения, что заражение коронавирусом перерастет в пандемию:

–​ Мы полностью контролируем ситуацию. Один человек прибыл из Китая, и мы держим его под контролем. Всё будет просто прекрасно.

– Поговаривают, что Китай, возможно, не демонстрирует надлежащей прозрачности. Вы уверены, что мы знаем от Китая все, что нужно знать?

– Верю. У меня отличные отношения с президентом Си.

Таким было его первое высказывание о коронавирусе. В тот день Трамп повторил это еще дважды.

4 февраля в своем ежегодном послании Конгрессу "О положении страны" президент заверил американцев, что волноваться совершенно не о чем; "Мы координируем свои действия с китайским правительством и работаем в тесном взаимодействии над вспышкой коронавируса в Китае. Моя администрация предпримет все необходимые шаги, чтобы уберечь наших граждан от этой угрозы".

7 февраля Государственный департамент объявил, что "оказал содействие в транспортировке почти 17,8 тонн пожертвованных китайскому народу предметов медицинского назначения, включая маски, халаты, марлю, респираторы и другие жизненно важные материалы". 10 февраля президент заявил в своём предвыборном выступлении в Нью-Гэмпшире: "И кстати, вирус. Теоретически к апрелю, когда немного потеплеет, он как по волшебству исчезнет. Надеюсь, так оно и будет". 28 февраля на митинге в Южной Каролине Трамп сказал, что коронавирус – новая уловка Демократической партии, не способной победить в честной борьбе: "Теперь демократы политизируют коронавирус. Вы это знаете, верно? Коронавирус. Они политизируют его. Это их новый обман. Но вы знаете, что мы сделали нечто изумительное. У нас всего 15 случаев в огромной стране, и благодаря тому, что мы приняли ранние меры. Если бы мы их не приняли, [заболевших ] было бы гораздо больше". Спустя несколько часов в США от коронавируса скончался первый пациент.

4 марта в интервью Fox News Трамп заявил, что не верит данным о высокой смертности от коронавируса, опубликованным Всемирной организацией здравоохранения.

Думаю, 3,4 процента – на самом деле фальшивая цифра. Это просто моя догадка, основанная на многих разговорах со многими людьми, имеющими к этому отношение, потому что многие подцепили это в очень легкой форме. Они очень скоро поправятся, они даже в глаза не видели врача и не вызывали врача, вы о них даже не слышали, поэтому они не попали в категорию больных.

Лишь 18 марта президент назвал коронавирус "невидимым врагом", которому объявлена война.

Президент США не одинок в своем стремлении преуменьшить угрозу. Мы это знаем по случаям сокрытия информации о природных и техногенных катастрофах в России, хотя закон и запрещает это. Эпидемии и пандемии – не исключение. Историк Жан Делюмо считает такую реакцию властей и населения естественной в условиях, когда способы борьбы с напастью крайне ограничены:

При появлении угрозы заражения сначала люди стараются её не замечать. В подобном отношении был свой резон: власти не хотели сеять панику – именно поэтому в начале эпидемии запрещались любые проявления траура. Но главным образом было нежелательно прерывать экономические связи с внешним миром, потому что карантин оборачивался для города трудностями в снабжении продовольствием, крахом предпринимательства, безработицей, уличными беспорядками и т. п. Но кроме сознательных и осознаваемых причин были, конечно, и подсознательные мотивы: закономерный страх чумы заставлял людей как можно дольше оттягивать момент необходимости противостоять ей. Врачи и власти старались сами себя обмануть, – а успокаивая население, они успокаивались сами.

На Руси эпидемии чумы и холеры не раз выливались в бунты с убийствами врачей-иноземцев, будто бы распространявших заразу. А в конце позапрошлого столетия российские бактериология и эпидемиология оказались в "ножницах" между интересами науки и интересами политики. Западная Европа отболела чумой к началу XVIII века, но в России вспышки продолжались. Её правители по привычке считали чуму внешней угрозой. Поэтому, когда в январе 1897 года появились сообщения о вспышках бубонной чумы в Бомбее и Гонконге, то Николай II распорядился закрыть границу с Афганистаном и Персией и усилить санитарный контроль в морских портах. Указом императора была учреждена Комиссия о мерах предупреждения и борьбы с чумной заразой во главе с генерал-адъютантом принцем Александром Петровичем Ольденбургским.

Это была третья в истории человечества пандемия чумы. Именно тогда японские и французские бактериологи, работавшие в Гонконге, нашли в тканях умерших чумную бациллу, а затем был установлен и переносчик – крысиная блоха. Однако это было только частью решения проблемы. Найти возбудителя мало – нужно понять способ распространения. В эпидемиологии тогда господствовала "миазматическая теория", согласно которой источник инфекции – загрязненные вода и почва, нечистота и антисанитария человеческих жилищ и отхожих мест.

Российская бактериология пребывала в тот период в странном и двусмысленном положении. Она никак не могла сблизиться с практической медициной. Сегодня такое взаимодействие представляется совершенно естественным, а тогда оно было далеко не очевидным. Дополнительная сила отталкивания была связана с тем, что бактериология, исполняя важную для государства роль, была тесно связана с высшей бюрократией, тогда как русский медик в подавляющем большинстве был земским врачом, человеком, как правило, демократических убеждений. В январе 1887 года на Втором Пироговском съезде в Москве произошло знаменитое столкновение выдающегося физиолога Ильи Мечникова с не менее выдающимся гигиенистом Федором Эрисманом. Первый, как сказано в статье современного историка науки, "сочетая энтузиазм и вопиющую бестактность", доказывал, что знание "микробной теории" необходимо всякому практикующему врачу. Второй утверждал, что для борьбы с эпидемиями нужна гигиена, а не бактериология.

С точки зрения рядового врача, виновником эпидемий было правительство, не способное создать систему охраны общественного здоровья, избавить Россию от трущоб, повсеместно проложить водопровод и канализацию. Бактериология представлялась чисто лабораторной наукой, не имеющей практического значения. И лишь во время революции 1905 года оказалось, что русские бактериологи отнюдь не монархисты, а некоторые из них придерживаются даже радикально-левых политических взглядов. К тому же выяснилось, что бактериология незаменима в лечении инфекционных заболеваний. Британский исследователь Джон Хатчинсон называет свершившееся сближение "бактериологической революцией".

В тот же период бурно развивалась и эпидемиология. Противочумный комитет направил в Индию специалистов, в числе которых был и профессор Даниил Заболотный, будущее светило эпидемиологии. Помимо Бомбея он побывал в Аравии, а затем во Внутренней Монголии. Параллельно с Робертом Кохом, который, работая в Центральной Африке, установил, что природными резервуарами чумных блох и микробов являются крысы, Заболотный пришел к выводу, что в монгольской степи таким природным носителем служит сурок тарбаган.

Покуда он путешествовал, в Астраханской губернии произошла новая вспышка чумы. И снова в ней обвинили внешние источники. Вопрос был сильно политизирован и идеологизирован. Подобно колониальным державам Европы империя считала, что исполняет на Востоке цивилизаторскую миссию. "В Европе мы были приживальщики и рабы, а в Азию явимся господами, – писал Достоевский в январе 1881 года, после успешного покорения генералом Скобелевым туркменского племени текинцев. – В Европе мы были татарами, а в Азии и мы европейцы".

Русско-японская война нанесла сокрушительный удар по идее превосходства европейской цивилизации. Появились эпидемиологи, убежденные в эндемичности чумы, то есть в том, что ее очаги расположены на российской территории. (В отличие от вирусов, способных существовать только в живом организме, возбудитель чумы является сапронозом, то есть ведет свободный образ жизни в почве.) Одним из них был Иоаким Страхович, обследовавший астраханские степи.

Нам положительно думается, что в данном случае мы встречаемся с одним из парадоксов в истории медицины, – писал он. – Мы легко создаем эндемические очаги вдали от нас и ждем оттуда опасности и в то же время с упорством, не отвечающим научной объективности, отрицаем возможность того же у нас самих. Так, например, на основании наблюдений профессора Заболотного, обнаружившего в 1898 году бактериологически чуму в Восточной Монголии, мы легко признали этот очаг. И тем не менее в следующем, 1899 году, когда чума появилась в русском селе Колобовка, мы делаем предположение о заносе к нам этой чумы из Восточной Монголии, находящейся на расстоянии почти 6 тысяч верст сухим путем, калмыками, живущими по другую сторону Волги, потому что калмыки иногда ходят на поклонение к буддийским святыням в Монголию.

Версия эндемичности в корне противоречила мнению царской бюрократии, верившей в то, что зараза и вольнодумство проникают в Россию только извне. Но в научном сообществе она стала главной. После революции Даниил Заболотный однозначно встал на сторону большевиков, в которых видел силу, способную решить не только санитарную, но и научную проблему.

"Около меня колера морбус, – писал запертый холерным карантином в Болдине Пушкин Плетневу в сентябре 1830 года. – Знаешь ли, что это за зверь? того и гляди, что забежит он и в Болдино, да всех нас перекусает – того и гляди, что к дяде Василью отправлюсь, а ты и пиши мою биографию". (Дядя Василий Львович к моменту написания этого письма только что скончался.)

Бывший главный санитарный врач России Геннадий Онищенко в карантинных мерах по случаю тогдашней холеры видит огромную заслугу своего ведомства перед русской литературой:

Достаточно вспомнить знаменитую "Болдинскую осень", когда осенью 1830 года карантинные врачи заперли великого русского поэта Александра Пушкина на карантин в его имении Болдино, под Нижним Новгородом – в связи с возможным распространением эпидемии холеры. Они, конечно, не подозревали, что тем самым способствуют рождению одного из величайших феноменов мировой литературы: не имея возможности вернуться из Болдина в Москву и продолжить хлопоты о своей женитьбе, Пушкин засел за письменный стол.

В конце концов, от любого бедствия человечество спасали присутствие духа и чувство юмора. Надо только не лгать ему. Тем более что это бесполезно.

Летом 1970 года на юге СССР произошла масштабная вспышка холеры. Ее не удалось скрыть от мирового сообщества, как скрыли за пять лет до этого вспышку в Каракалпакской АССР. Советское правительство было вынуждено уведомить об эпидемии Всемирную организацию здравоохранения, но от собственных граждан бедствие скрывали до последней возможности. Еще в августе, когда общественные пляжи Крыма и черноморского побережья Кавказа были закрыты и на территориях, охваченных эпидемией, полным ходом шла борьба с ней, печать бодро сообщала об успешном курортном сезоне, иллюстрируя свои заметки фотографиями пляжей, на которых "яблоку негде упасть". Лишь в сентябре газеты опубликовали материал РИА Новости "Вибрион в западне". При этом число умерших оставалось государственной тайной.

Но людская молва сильнее любых запретов. Помню это лето, которое я провел в подмосковном пионерском лагере. Слово "карантин" было мемом этого сезона. Именно так мы назвали свой вокально-инструментальный ансамбль, и никакой цензуры от вожатых не последовало. Единственное неудовольствие тех каникул – отсутствие в нашем меню астраханских и камышинских арбузов. Московское начальство запрещало разгружать прибывшие оттуда баржи с плодоовощной продукцией – как было доказано, мера оказалась излишней.

Тем холерным летом Владимир Высоцкий сочинил и спел песню, в которой высмеял секретность и шапкозакидательство властей, избегавших употребления самого слова "холера":

Убытки терпит целая страна,
Но вера есть, всё зиждется на вере, –
Объявлена смертельная война
Одной несчастной, бедненькой холере.

На трудовую вахту встал народ
Для битвы с новоявленною порчей.
Но пасаран! Холера не пройдет!
Холере – нет! И всё! И бал окончен!

Не отставали и курортники, не желавшие терять даром деньги, уже потраченные на отпуск:

Ваше благородие, госпожа холера,
Судя по фамилии, вы жена Насера.
Двадцать граммов хлорки
В арабский коньяк –
Не нужна касторка –
Пронесет и так!

Перебои снабжения в кризисных ситуациях лучше всех описал Евгений Шварц в пьесе "Дракон":

1-я горожанка. Подумать только! Война идет уже целых шесть минут, а конца ей еще не видно. Все так взволнованы, даже простые торговки подняли цены на молоко втрое.
2-я горожанка. Ах, что там торговки. По дороге сюда мы увидели зрелище, леденящее душу. Сахар и сливочное масло, бледные как смерть, неслись из магазинов на склады. Ужасно нервные продукты.

Многое в нынешнем положении вещей можно объяснить, но откуда взялся дефицит туалетной бумаги? Для американского потребителя зрелище пустых магазинных полок, еще недавно забитых громадными упаковками этого товара, нестерпимо. А для меня, уже забывшего, что такое советский дефицит, прикрепленное к этим пустым полкам объявление о том, что в одни руки отпускается не более двух рулонов, – просто дежавю.

Американец в среднем потребляет сто рулонов туалетной бумаги в год. Америка импортирует не более 10 процентов этого количества. Все остальное производится в стране, бумагу выпускают почти 150 компаний, и производители божатся, что не снижали объемы продукции.

Оказывается, в США уже была туалетно-бумажная паника – в 1973 году. Это был год, когда вслед за арабским нефтяным эмбарго грянул мировой экономический кризис. Автомобили часами простаивали в очередях к бензоколонкам, начались трудности с энергоснабжением, но почему народ стал скупать туалетную бумагу?

Та давняя история сегодня хорошо изучена. Ее называют классическим случаем распространения ложного слуха. Все началось с сообщений информационных агентств о дефиците туалетной бумаги в Японии. Тем временем в Вашингтоне конгрессмен от лесного штата Висконсин стал получать от своих избирателей жалобы на нехватку бумаги (впоследствии оказалось, что местные компании стали отправлять свою продукцию на экспорт по более выгодным ценам).

Конгрессмен забил тревогу. Тему подхватила пресса. Представитель крупнейшей в США компании этого профиля Scott заверил телезрителей, что ни малейшего сокращения производства не произошло и не планируется. Ясное дело, когда публику уговаривают не волноваться, она именно тогда и начинает тревожиться. Недостаток столь необходимого предмета гигиены стал темой юмористического шоу Джонни Карсона.

Помимо всех дефицитов, которые у нас уже есть, знаете, что еще исчезает с полок супермаркетов? Туалетная бумага. (Смех в зале.) Пока вы еще смеетесь… А я вот только что смотрел рекламу, в которой миссис Олсон приходит в гости с бумажным пакетом с кофе, а хозяйка дома говорит: "Плевать на кофе, дайте мне пакет!"

(Миссис Олсон – ее роль играла актриса Вирджиния Кристин – героиня рекламных роликов кофейной компании Folgers.)

Джонни думал повеселить публику, но ответной реакцией стал ажиотажный спрос, и бумага и впрямь пропала.

Когда люди сталкиваются с нарушением привычного порядка жизни, с которым они ничего не могут поделать, они стремятся предпринять хоть что-то, чтобы снова обрести уверенность и чувство защищенности. Запасы впрок – обычный способ защиты.

Доказав Полесову, как дважды два – четыре, что муки в городе сколько угодно и что нечего устраивать панику, граждане бежали домой, брали все наличные деньги и присоединялись к мучной очереди. В два дня Старгород был охвачен продовольственным и товарным кризисом.

Спустя годы в одном из самых популярных ситкомов, "Сайнфелд", появился эпизод, в котором две соперницы, Элен и Джейн, оказываются в соседних кабинках дамской комнаты.

После того как туалетная бумага вернулась на полки, покупатели шептались, что вот-вот пропадут горчица, корм для кошек, корм для птиц, сиденья для унитазов и теннисные мячи.

Сегодня в социальных сетях тоже хватает юмора на животрепещущую тему.

Наконец-то интроверты получили мир, созданный для них.

Ты служишь в банке, и туда врываются двое парней в масках. Успокойся, это всего лишь ограбление!

Будете смеяться, но именно это произошло недавно в Нью-Йорке: двое в хирургических масках ограбили ипподром. И случай этот не единственный.

Логотип Олимпиады в Токио: соблюдай безопасную дистанцию!

Шутка на одном из американских форумов:

– Ваш тест на коронавирус дал положительный результат.

– Этого не может быть! У меня больше 300 рулонов туалетной бумаги!

Нет, это не юмор висельника. Смех стимулирует поглощение кислорода организмом, что, в свою очередь, вызывает прилив сил. А кроме того, повышает иммунитет, столь необходимый в борьбе с инфекцией.

Не столь мно­гое мучит нас, сколь мно­гое пуга­ет, и вооб­ра­же­ние, мой Луци­лий, достав­ля­ет нам боль­ше стра­да­ний, чем дей­ст­ви­тель­ность. Не знаю как, но толь­ко вымыш­лен­ное тре­во­жит силь­нее. Дей­ст­ви­тель­ное име­ет свою меру, а о том, что дохо­дит неве­до­мо откуда, пуг­ли­вая душа воль­на стро­ить догад­ки. Нет ниче­го гибель­ней и непо­пра­ви­мей пани­че­ско­го стра­ха: вся­кий иной страх без­рас­суден, а этот – безу­мен.

Так писал Сенека в одном из своих посланий к другу. А ведь это писалось в эпоху, когда медицина не знала не то что вакцин, но и обезболивания. Да, Сенека был стоиком, а мы по большей части гедонисты и сибариты, но согласимся, что до настоящих лишений еще бесконечно далеко.