Что значит просто чума

Как проходили пандемии чумы и как они повлияли на средневековую Европу

В начале XIV века население Европы насчитывало от 70 до 100 миллионов человек. Во время пандемии 1346-1353 годов, по разным оценкам, умерли от 25 до 34 миллионов человек, от трети до половины населения Европы.

После окончания пандемии чума не ушла. Вспышки болезни разной силы повторялись по всей Европе каждые 10-15 лет, вплоть до конца XVIII века.

Если болезнь не удавалось вылечить, оставалось молиться, чтобы Божий гнев смягчился и эпидемия отступила. Во время эпидемий особенно популярными заступниками от чумы были Дева Мария, святые Себастьян и Христофор. Святого Себастьяна считали заступником, видимо, потому, что он пережил посланную стрелами смерть. Считалось, что только при заступничестве святого Себастьяна врач может успешно лечить чуму. Святой Христофор считался заступником потому, что он посвятил свою жизнь служению Христу и был одним из немногих, кто взаимодействовал с Иисусом: он перенес маленького Христа через реку.

Кроме уже существовавших святых, чума создала своего собственного, святого Роха. Это был реальный человек, французский дворянин из Монпелье, который ухаживал за больными чумой, а когда заразился сам, ушел в лес умирать. Как ни странно, он выздоровел и вернулся в родной город, где его приняли за шпиона и бросили в тюрьму. После нескольких лет в заключении Рох умер. Поклонение святому началось сразу после его смерти.

Закончились вспышки чумы в Европе в разное время, где-то в XVII веке, где-то — в XVIII веке. И хотя сначала способы борьбы с болезнью выглядели, на взгляд современного человека, смешно, за триста лет жители Европы выработали ряд эффективных мер по борьбе с чумой. Например, в Англии во время эпидемии 1665 года городские власти приняли систему мер против распространения заразы.

Умерших надлежало хоронить ночью, чтобы избежать скопления народа; родственникам и друзьям присутствовать на поминальной службе и при погребении не разрешалось. Мебель и вещи из зараженных домов продавать запрещалось. Для устранения заразы вещи и постель чумного больного должны быть проветрены и прокурены ароматическими веществами.

Кроме того, были сделаны распоряжения о поддержании в порядке общественных мест. Мусор с улиц должен вывозиться мусорщиками ежедневно, помойки и резервуары с нечистотами должны находиться как можно дальше от города. Крестьянам из окрестных деревень, приезжающим торговать на рынке, было предписано продавать все товары за пределами города. На рынках продукты регулярно осматривались, испорченные к продаже не допускались. Деньги на рынке не передавались из рук в руки, а опускались в предназначенную для этого миску с уксусом.

Было запрещено пускать в город бродячих нищих и попрошаек. Увеселения, приводящие к скоплению народа и публичные празднества тоже во время эпидемии отменялись 4 .

Возможно, по причине эффективности принятых мер во время эпидемии погибло 75 тысяч человек, 15 процентов из 460 тысяч жителей города, а не треть или половина населения.

Так чума закончилась в Англии. В Европе было еще несколько сильных вспышек, но и они закончились в конце XVIII века.

Следующая пандемия чумы началась в Китае в 1855 году, но, по счастью, до Европы она не дошла. К этому моменту уже существовала современная наука и люди понимали настоящую причину заболевания. Появление антибиотиков позволило эффективно лечить чуму за 10 — 14 дней.

Мой знакомый в девяностые работал начальником санитарно-эпидемиологической станции в Казахстане. Ранней весной, когда в степи пробуждалась жизнь, он со своими сотрудниками, вооружившись баллонами с ядами, отправлялся в самое сердце Казахской степи – там, среди цветущих тюльпанов и маков, они несколько дней подряд заливали ядом норки крыс и мышей – основных разносчиков чумной палочки. Он пояснял мне важность своей работы: если оставить грызунов в покое хотя бы на год – мир поразит самая настоящая эпидемия чумы. Здесь, говорил он, под землёй, неслышно бьётся Сердце чумы – в почве обитают сурки, тушканчики и крысы, на которых паразитируют бактерии чумной палочки. Для многих грызунов чума не летальна, не сразу умирают от неё и пьющие их кровь блохи. Однако люди, решившие сделать в этих землях привал, станут лёгкой жертвой чумы – блохи охотно поделятся с ними бактериями, живущими в их кишечном тракте.

В старину Сердце чумы редко беспокоили – конечно, кочуя по степи, какое-то племя могло остановиться здесь, но заразить соседей оно вряд ли успело бы: болезнь убивает быстро, и племя уже не имело шансов увидеть лица других людей. Для того чтобы выпустить злого духа на свободу, нужен был по-настоящему крупный отряд – и он появился здесь лишь единожды в истории, когда триумфальный поход из этих мест начала знаменитая Чёрная смерть, посетившая Европу в XIV веке. Впрочем, не будем забывать, что в пустынях и степях мира бьётся и несколько других Сердец чумы.

В 1346 году войско хана Золотой Орды Джанибека после долгого похода вышло на восточный берег Крыма. Позади были сожжённые аулы Казахстана, разгромленные становища кочевников Великой степи. Но главная цель была тут, прямо на берегу. За стенами крепости Каффа (она и посейчас стоит на юге от Феодосии) укрылись богатые генуэзские купцы, чьи суда плавали по всему побережью Чёрного моря. У монголов не было своих кораблей, но они нашли слабое место этих богатеев: завладеть Каффой – означало заставить алчных купцов платить немалую дань за возможность пользоваться удобным путём из Средиземного моря в Чёрное, возя товары из Западной Европы в страны Востока и обратно. Джанибек был самым талантливым полководцем со времён Батыя – вскоре он сумеет раздвинуть границы Золотой Орды до небывалых пределов, огнём и мечом пройдясь по Средней Азии, Донским степям и Кавказу. Но этот его поход был обречён на провал: войско Джанибека представляло бледную тень той армии, которую он вывел из монгольской столицы – Сарая. Виной тому была таинственная болезнь, которую занесли в его армию примкнувшие к ней жители казахских земель. Болезнь убивала человека всего за несколько дней: из цветущего и полного сил воина он превращался в труп, покрытый чёрными пятнами. Джанибек был в ярости: армия таяла на глазах и стремление взять крепость измором становилось абсурдным – мор косил его собственное войско, а не генуэзцев.

И всё же Джанибек был хитроумен, как лис, и вдобавок обладал ещё одним полезным для предводителя кочевников качеством – беспринципностью. В своё время он пришёл к власти, убив родного брата, и, уж конечно, вовсе не собирался останавливаться перед какой-то крепостью, даже если её нельзя взять силой оружия. Заметив, как быстро болезнь передаётся от человека к человеку, он приказал заряжать катапульты. мёртвыми телами. Через городскую стену Каффы полетели трупы. Сперва воины тихо роптали, видя в этом неуважение к павшим товарищам, но затем оценили изобретательность своего вождя: наслышанные о страшной болезни, генуэзцы пришли в панику и поспешили покинуть осаждённую крепость, на кораблях бежав на родину. Правда, взять твердыню у Джанибека не получилось: остатки его армии были так малочисленны, что речь шла уже о том, как бы вернуться домой, не сложив голову в бесконечных степях, которые им предстояло пересечь на обратном пути. Крепость, под стенами которой ещё недавно звучал глухой стук таранов и крики воинов, отдыхала в мёртвой тишине. Её защитники плыли на родину – в далёкую Италию, не зная, что патоген уже проник в их кровь.

Войско Джанибека было почти уничтожено чумой, но алчность и жестокость монголов словно передались тем микроскопическим существам, которых они выпустили на волю. Болезнь двинулась по Европе со скоростью, не доступной ни одной армии: невидимые глазу микробы вместе с нечистотами попадали в реки, оставались на одежде умерших, которую наивные доктора предписывали очищать простым проветриванием. Крысы и мыши переносили чуму из вымершего города в ещё цветущий и спокойный, и вскоре вся Италия наполнилась стонами умирающих.

Напуганные известием о невиданной болезни, города затворяли ворота, отказывая в приюте заразившимся. Тщетно. Болезнь в каждый новый город зачастую приносили те же люди, которые принесли и слухи о ней. Понимая, что враг уже в городе, некоторые богачи принимали решение запереться в собственных домах – и попросту забыть о беде, которая бушевала за стенами: они верили, что от болезни можно уберечься, если сохранять бодрость духа, пить лучшие вина и питаться изысканной пищей. И пока снаружи слышался непрекращающийся плач, затворники проводили дни в веселье и пирах, не желая даже знать о том, что происходит в мире, предпочтя забыть о родных и друзьях, но сохранить себе жизнь. И всё же полностью закрыться от мира было нельзя – болезнь приходила в дом с булочником или виночерпием, и вскоре уже прекрасные юноши и девушки, желавшие сохранить от болезни тело, с ужасом глядели на чёрные пятна на своей коже и посылали за священником, чтобы он успел спасти их душу. Священники чаще всего не приходили, ссылаясь на чрезмерную занятость. И кто мог в этом сомневаться, если ежедневно в последнем причастии нуждались десятки прихожан?

А что же врачи, к которым обращались за исцелением пациенты, в ужасе наблюдавшие, как их тело покрывается бубонами? Не будем забывать, что чума высадила свой десант в Италии, где уже началось Возрождение и доктора имели возможность изучать античные медицинские книги. Увы, врачи оказались не готовы к заболеванию, о котором не имели ни малейшего представления: они быстро угодили в паутину своих предрассудков и ложных учений. Эпидемия чумы показала, сколько знаний отняли у людей Средние века – ведь ещё древние народы понимали связь между грызунами и чумой. В Библии описан эпизод, когда филистимляне, разгромив евреев на поле битвы, забрали к себе ковчег Завета Господня и поставили его у ног статуи их бога Дагона. В наказание за святотатство Господь наслал на них чуму. Чтобы задобрить Бога, жрецы филистимлян поспешили вернуть ковчег, положив туда богатые дары – пять золотых наростов и пять золотых мышей. Наросты означали бубоны, а вот мыши.

Надежда тщетная: смертность среди докторов была куда выше, чем среди их пациентов, – ведь им ежедневно приходилось ходить по домам заражённых. Известны примеры, когда медицинские коллегии всего за несколько лет были полностью выбиты чумой, и городским властям приходилось комплектовать новый состав из полуграмотных знахарей. Впрочем, лишь самые храбрые оставались верны заветам профессии. Когда чума приходила в очередной город, врачи бежали куда глаза глядят. Власти негодовали, лишали их лицензий на врачевание, но поделать ничего не могли. Наверное, они успокоились бы, проведя небольшое статистическое исследование и осознав, что от работы докторов всё равно не было никакой пользы.

Трудно поверить, но в действительности именно тем, у кого появлялись бубоны, везло – около трети таких больных выздоравливало. А вот те, у кого чума сразу приводила к сепсису или пневмонии, имели ничтожные шансы выжить. Как бы то ни было, именно в бубонах большинство врачей видели источник болезни – доктора пытались лечить чуму, намазывая бубоны кровью больного или даже его экскрементами. А сотни больных погибли от болевого шока в результате попыток медиков вскрыть бубоны, которые на самом деле были чудовищно вздувшимися лимфатическими узлами. Иногда эти бубоны прорывались сами, и тогда пациент выздоравливал. Так, некий англичанин, обезумевший от нестерпимой боли в бубонах, выскочил из своего дома и принялся скакать по улице, обращая прохожих в бегство. Отчаявшись справиться с жаром, он прыгнул в Темзу, и – о чудо! – в холодной воде бубоны прорвались, из них вышел гной, и через пару дней счастливец был здоров, хоть и напоминал собой иссохший скелет.

Умнее всего поступили те, кто покидал города и отправлялся жить в леса. Им удавалось переждать болезнь, а потом вернуться в опустошённые города. Главное было не торопиться: ведь дома и вещи умерших ещё долго оставались заразными. Однако порой тех, кто благополучно вернулся в родные места, ждало другое бедствие: они сходили с ума, увидев опустевшие улицы, где нельзя было встретить уже ни одного знакомого лица. Особенным ударом для психики, как свидетельствует Боккаччо, было то, что домашние животные – ослы, овцы, козы, свиньи, куры, собаки, – покидая утром дворы хозяев, которые уже не могли задать им корму, кормились на полях несжатым урожаем, а к вечеру возвращались в свои стойла и курятники, несмотря на то, что хозяева уже были в могилах. Казалось, что мир, как во времена до Адама, снова принадлежит животным.

Да и как было не сойти с ума, если на землю сошли ужасы, затмевавшие даже те, которые были предсказаны в Апокалипсисе? По всему Средиземному морю блуждали ободранные, полные трупов корабли, которые волнами выносило на берег. В Париже Чёрная смерть не пощадила не только тысячи простых горожан, но и саму королеву – умную и сильную Жанну Бургундскую, правившую Францией, пока её муж бился на севере против англичан. Чума тут, правда, неожиданно выступила миротворцем – обе армии, английская и французская, были настолько обескровлены, что англичане, было надеявшиеся на блицкриг, вынуждены были отступить. Эта война, затянувшаяся более чем на век, получит название Столетней. Люди пытались спастись от гнева Божия радикальными способами: по городам шествовали процессии флагеллантов – полуголых людей, без устали бичевавших себя плетьми, надеясь таким образом заслужить прощение небес. В Базеле власти города собрали всех евреев и сожгли, желая проверить слухи о том, что это иудеи, подстрекаемые врагами христиан – испанскими сарацинами, отравляют источники. Эксперимент не удался: болезнь продолжала выкашивать население города.

У чумы было одно последствие, которое историки поняли только в наше время: она парадоксальным образом привела Европу к капитализму. Из-за того, что треть крестьян вымерла, их труд стал цениться невероятно высоко. Феодалы принялись переманивать чужих крепостных, и, например, в Англии, возник настоящий рынок труда. Феодальные повинности были забыты или резко сократились – во Франции, Англии и на западе Германии крестьян почти перестали гонять на барщину: она сократилась до десяти дней в году, а остальное время крестьяне сами обрабатывали свои наделы, платя оброк. Сравните это с положением русских крестьян, многие из которых ещё в середине XIX века гнули спину на барина. Освободившись от власти помещиков, европейские крестьяне охотно оседали в городах, нанимаясь на мануфактуры. Вскоре это даст сильнейший толчок развитию промышленности.

Одной из самых неприятных черт чумы была внезапность. Трое из четырёх других всадников Апокалипсиса – Война, Голод и Смерть – не прибывали столь внезапно. Государства обычно за несколько лет знали о начале войны с соседом и имели время подготовиться. О том, что осенью будет голод, крестьяне могли догадаться ещё летом, глядя на то, как жара иссушает их поля. И даже естественная смерть хоть и была довольно непредсказуемой в эпоху, когда медицина топталась на месте, но всё же оставалась частной бедой конкретного человека и его близких. Мор же всегда прибывал внезапно, тем более что коммуникации в старину были медленными. Откуда, например, властям Лондона было знать о том, что эпидемия чумы ещё несколько месяцев назад посетила Москву?

Увы, в России чума отнюдь не привела к отмене крепостного права. В Европе ещё со времён Римской империи значительная часть населения жила в городах, по которым чума била сильнее всего – сказывались скученность населения и антисанитария. Заселять опустевшие города было некому, и рабочие руки становились на вес золота: феодалы вынуждены были приманивать крестьян-переселенцев, облегчая им повинности. В России, где ещё в конце XVIII века большинство населения жило в сельской местности, болезнь опустошала лишь Москву и некоторые другие крупные города, которые после эпидемии быстро заселялись жителями окрестных городков и сёл. В остальной стране помещики нравов своих менять не собирались и льгот крестьянам не предлагали.

Чёрная смерть – пример бессмысленности разрушения: то, что удалось обычной простуде, живущей бок о бок с нами сотни тысяч лет, не удалось жестокой чуме. Её ждала судьба всех великих империй, созданных азиатами с раскосыми и жадными очами, – подобно самим монголам, некогда приводившим в трепет всю Евразию, а теперь мирно пасущим стада в родных степях, чума вернулась в первоначальные свои владения. Там пребывает она, ожидая, пока неосторожные безумцы снова выпустят её, как джинна из бутылки.

фото: THE LIBRARY OF CONGRESS, WASHINGTON, USA; BRIDGEMAN/FOTODOM

Чуму обычно ищут в зубах.

— Это скоротечная болезнь: она, в отличие от сифилиса или туберкулеза, не успевает оставить следов на скелете. А в пульпе зуба много кровеносных сосудов, и там велика вероятность найти остатки бактерий. Вдобавок зуб — самая плотная часть тела человека. Он отлично сохраняется и после смерти, поэтому к заключенному внутри биологическому материалу не примешиваются внешние загрязнения,— объясняет первооткрывательница древней чумы Резеда Тухбатова, старший преподаватель кафедры биохимии и биотехнологии Казанского федерального университета (КФУ).

Несмотря на возраст (едва за 30) и то, что Резеда пока еще только кандидат биологических наук, она один из ведущих специалистов по древним болезням в РФ. Интересуется сифилисом и туберкулезом, но ее конек — чума. После того как Резеда Тухбатова нашла доказательства чумной эпидемии в средневековом Булгаре, ей шлют образцы со всего Поволжья. Коллекция зубов и иных костных останков в ее лаборатории за 5 тысяч экземпляров. Стоит ли удивляться, что очередные зубы, привезенные из Самары, дали сенсационный результат? В них обнаружили древнейшие, известные на сегодня, образцы бубонной чумы, возрастом 3800 лет!

Средство массового заражения

Сразу оговоримся: ученые знают и более старую разновидность чумы. Образцам, найденным в Армении, 5 тысяч лет. Но то была менее заразная болезнь, она не приводила к появлению бубонов и не могла вызвать такую массовую смертность, как наводящие до сих пор ужас эпидемии Средних веков. Попросту говоря, бактерия еще не передавалась через укусы насекомых.

А вот в более древних армянских штаммах подобного нет.

— Скорее всего древняя болезнь распространялась воздушно-капельным путем, как большинство простудных заболеваний,— объясняет Резеда Тухбатова.— Судя по всему, обе вариации чумы долгие годы существовали параллельно.

В статье, опубликованной в июне этого года в авторитетном научном журнале Nature, российско-немецкая команда ученых построила полную генеалогию бактерии. По версии авторов, все последующие разновидности — что Черная смерть, выкосившая Европу в XIV веке, что нынешняя чума, от которой, кстати, по-прежнему умирают — ведут свой род от штамма из самарской находки. С немецкой стороны над проектом работал глава Института исследований истории человечества Макса Планка Йоханнес Краузе.

Этот профессор, которому нет и 40,— автор ряда сенсаций, и все они — из истории эволюции болезней. Только в этом году методом генетических исследований он доказал, что Европа — родина проказы, а вирус гепатита B сопровождает человека как минимум 7 тысяч лет. Геном Yersinia pestis с лондонского средневекового чумного кладбища Йоханнес Краузе расшифровал еще в 2011-м. А заодно доказал происхождение чумной палочки от куда более мирной возбудительницы псевдотуберкулеза. Неудивительно, что, когда Резеда Тухбатова в 2014-м решила доказать факт эпидемии чумы в столице Волжской Булгарии, она отправилась в лабораторию Краузе. И многолетнее сотрудничество привело к открытию.

Работа казанских и немецких ученых построена так: наша сторона собирает и готовит образцы, в ФРГ вычленяют геном. И дело не в том, что у нас нет нужной техники: аппаратура в ряде научных центров имеется. Дело в том, как с ней работают.

— Нужны не просто стерильные, а сверхстерильные условия. Мы надеваем специальный костюм, и не в один слой. В помещении должно поддерживаться положительное давление, чтобы ничего не заносило снаружи. Требования строже, чем к операционным,— говорит Резеда Тухбатова.— К сожалению, ничего подобного в России пока нет.

В целом виде чумные палочки так долго не сохраняются, поэтому заразиться ученые не могут. Зато им предстоит собирать полный геном бактерии из множества разрозненных обрывков.

— Последнее время к теме большой интерес, и наши представления о древних болезнях быстро меняются,— рассказывает Резеда Тухбатова.— Недавно считалось, что Черная смерть появилась только в XIV веке. Потом оказалось, что Юстинианова чума вызвана той же бактерией. А теперь мы видим, что ей почти 4 тысячи лет.

Ответ на загадку

Михайловский курганный могильник в Кинельском районе Самарской области, где нашли чуму, на первый взгляд ничем не выделяется среди других. Он относится к XVII веку до н.э., это поздний бронзовый век, срубная культура (названа так из-за способа погребения).

— Ее представители рыли могильную яму и устанавливали в ней сруб. Потом перекрывали его бревнами и засыпали землей. Получался такой подземный домик,— объясняет директор Музея археологии Поволжья Павел Кузнецов.

Похожих курганов в этих краях немало. Их часто раскапывают, когда на склонах кургана собираются пахать или строить. Так было и в этот раз. В 2015-м в могильнике нашли девять скелетов, а в 2016-м археолог Александр Хохлов переслал казанским палеогенетикам по одному зубу от каждого. В двух образцах и нашли чумные бактерии.

— Для историков оставалась загадкой высокая смертность населения в срубной культуре. Особенно много умирало детей,— говорит Хохлов.— И вот у нас есть вариант ответа: возможно, дело в чуме.

У эпидемии могли быть и более глобальные исторические последствия. В XVII–XVI веках до н.э., то есть вскоре после того времени, к которому относятся находки из Михайловского могильника, люди срубной культуры из этого региона смещаются западнее, до Поднепровья. Как знать, не стронула ли их с места чума? Впрочем, ученые осторожны в выводах.

— Не найдено ни одного поселка, где были бы следы массового вымирания из-за болезни. Почему мы в этом уверены? Потому что во время массовой эпидемии происходит упрощение погребального обряда: уменьшается глубина захоронений, появляются коллективные. Ничего этого в срубной культуре мы не наблюдаем,— констатирует Павел Кузнецов.— Возможно, болезнь была не столь страшная.

Важно оговориться, что, несмотря на раскопки, о людях срубной культуры мы знаем еще очень мало. Судя по всему, это были ираноязычные племена, предки сарматов, возможно, и скифов. Жили оседло. Как считает Александр Хохлов, занимались земледелием и скотоводством. Павел Кузнецов не согласен: все они скотоводы, растения не выращивали. Как бы то ни было, до понимания того, как болели в бронзовом веке и к чему привели древние эпидемии, ученым еще копать и копать.

— Главное, чтобы народ из-за чумы не запаниковал и не начал мешать раскопкам. Там ведь живых бактерий нет,— говорит Александр Хохлов.

К слову, даже расшифровав геном Черной смерти, команда Йоханнеса Краузе не смогла объяснить, почему от нее умерло столько народу. Нынешние разновидности чумной палочки очень похожи на ту, ископаемую. Но смертность от них гораздо ниже, даже если болезнь не лечить.

Изучение эволюции болезнетворных бактерий дает шанс предсказать дальнейшее развитие других возбудителей опасных болезней. И в конечном счете помочь врачам противостоять им, уверен профессор Краузе. Но уже сейчас ясно, что открытие группы российских и немецких ученых дает шанс на новое прочтение ряда загадочных страниц в истории человечества.

Лишь в последнее время, где-то в 2013 году, когда был активно внедрен метод ПЦР, посредством анализа растворенных человеческих остатков, в частности зубов или паховой области, были выявлены остатки генома чумы. Возникло доказательство, что чума все-таки была у нас. Это было сделано в 2016 году немецким ученым Йоханессом Краузе совместно с Казанским университетом. Они сделали достаточно хорошее открытие, доказали, что есть могильники и есть чума.

Почему возник такой ажиотаж возле этой статьи? Черная смерть – это показатель развития городов урбанистического общества. Нет черной смерти – для европейцев, значит, нет и городов, нет цивилизации. А тут возникает, что были города, да еще они большие.

Краузе сделал очень много, его достижения большие, он доказал, что здесь была черная смерть, были вторичные вспышки. Но у него есть недостатки в плане оценки скорости распространения. Для него это был мгновенный сюжет, который привел к смертности. Именно отсюда пошла чума, это классический взгляд вообще многих европейцев на черную смерть. Если же смотреть на французских, на английских эволюционистов, они считают, что чума достаточно долго развивалась, черная смерть была наиболее масштабная вспышка, охватила с 1346-го по 1353-й год. И дальнейшие изменения привели к современному миру.

Вопрос о том, когда и где возникла чума, очень субъективен. Последние достижения в биологии, эпидемиологии и генетике позволяют предположить, что одной точки исхода не существует.

Вместе с поселенческими потоками она ушла, как говорит Краузе, сначала в Европу, потом вернулась. Скорее всего, она с людьми пришла на новые территории, где в благоприятных точках появились ее вторичные очаги.

Периодически возникают вторичные очаги, они вызваны тем, что экосистема позволяет содержать в почве определенные болезнетворные микробы. Когда произошла активизация, в чем причина? Судя по всему, если исходить из летописных источников, это объясняется сейсмической активностью, в частности, извержения вулканов, землетрясения. Потому что накануне появления черной смерти вулканы начали действовать, произошел выплеск чумных бактерий в окружающую среду.

А когда же крайняя точка? Когда же возник штамм черной смерти? Есть две точки. Одна датируется 1155 годом, во второй половине XII века. Или во второй половине XIII века. Скорее всего, я склоняюсь ко второму варианту. И такие вспышки дальше проявлялись, но масштабов пандемии это не охватило.

Что и сейчас, коронавирус не совсем пандемичен. Чтобы стать пандемией, смертность должна достичь 15 процентов. Где-то около 5 процентов – это эпидемия. Но сейчас это действительно пандемия, потому что вирус охватил многие регионы. Когда ВОЗ в начале марта объявил пандемию, это не совсем было оно. Коронавирус позволяет рассмотреть в реальности, как, собственно, и распространялась чума.

В дальнейшем нас будут интересовать уже антропоценозные очаги, то есть люди живут и они переносят. Мы все, возможно, имеем чуму в маленькой форме, потому что на протяжении всей истории эпидемический очаг был у нас под боком, он до сих пор существует активно, в частности это Нижневолжский песчаный очаг, от Самарской Луки до Каспия. У нас есть такой активный очаг. Причем самая активная часть не вся эта территория, а определенные кусочки. Самые активные очаги – это не только территория бывших республик Советского Союза – Киргизия, Азербайджан, Дагестан, но и на Нижней Волге.

К чуме надо относиться как к простейшему организму, которому требуется пища. Пищей является белок, любой белковый организм. Любой организм, где есть белок, – место для жилья и размножения.

Как пандемия возникла в Золотой Орде

Когда происходит пандемическая активность? В чем еще причина была? Недоедание, голод, стрессовая ситуация. Если вы психуете, это прямой путь к тому, что у вас ослабится организм, защита, и вы можете заразиться этим коронавирусом. Сейчас главное – сохранить позитивный настрой.

Стрессовая ситуация в Золотой Орде возникает в трех случаях: если идет длительная военная активность, если существует массовое переселение народа и если идет недоедание, голод.

Накануне появления черной смерти в Золотой Орде случился масштабный подъем экономики. Вызван он тем, что в 1291 году сельджуки захватили крепость Акру. И для европейцев нужен был прямой путь для доставки восточных товаров. И они нашли выход на Золотую Орду. Это самый удобный путь, потому что сельджуки недолюбливали европейцев. Экономика Золотой Орды не была так великолепна, как ее обрисовывают. Основной акцент в экономике Орды делался на транспортные услуги и обеспечение безопасности по Великому шелковому пути. В конце XIII века возник экономический блок тюркских государств. Интерес к Золотой Орде был огромен. Соответственно, огромное количество товаров и людей хлынуло на территорию Орды. В этих условиях встал вопрос: что нам делать дальше? Было принято решение о строительстве городов.

Где брать материал? Материал под боком – в Нижнем Поволжье отрастающие буерачные леса. Но в Золотой Орде не знали, что уничтожение растительности приводит к осушению. Стали вырубать лес, появилось огромное количество овец. Это было на фоне масштабного изменения климата в 10-х годах XIV века. В Европе начались дожди, изменился климат. Зимы стали снежнее, летом стало жарче.

Черные крысы

Пришел голод, так как был неурожай. В Золотой Орде стали выращивать огромные стада. Для экосистемы Нижнего Поволжья это была катастрофа. Она могла выдержать определенное количество людей, но не в том количестве, которое было. Примерно 2 миллиона, то есть где-то в два раза больше, чем могла выдержать экосистема. В Европе это привело к тому, что тоже увеличилось поголовье скота, стали выращивать коров и свиней. А там, где свиньи, всегда будут крысы. Европейцы к тому же срубили все леса, где эти черные крысы обитали. Крысы двинулись к людям, когда им стало нечего есть. В 1308–1309 годах на Руси был зафиксирован приток мышей и крыс, вследствие дождей. Получается, из вторичных очагов бактерии заражают людей потихоньку.

Дальше идет процесс математический: накопилось количество бактерий, и это проявилось в следующем поколении. Ослабленный иммунитет, стрессовая ситуация, голод назревает, возникают конфликты – в Европе, в частности, в 1337 году начинается Столетняя война, охватившая всю Европу. Иммунитет западных европейцев упал. В Золотой Орде этого не было. Первая вспышка черной смерти 1346–1353 годов [Золотую Орду] обошла. В летописях зафиксировано, что были захвачены земли Узбековы, но земли Узбековы – понятие растяжимое. Это, скорее всего, Ургенч, Причерноморские, Прикавказские степи. Но нет данных, что севернее поволжские города были заражены. Скорее всего, волна пошла сухопутным путем на Балканы, а вторая волна пошла по Днепру.

В 1352–1353 годах пошли две волны. Одна из Швеции, потому что в Выборге в 1351 году зафиксирована Скандинавская эпидемия. И в 1352 году зафиксированы эпидемии в Пскове и Новгороде – скорее всего, из Скандинавии и Германии. Эта вспышка, скорее всего, закончилась севернее Москвы. Московский мор 1353 года – весьма спорный вопрос.

Когда же произошли самые страшные вспышки? Если говорить о повторных вспышках, мне очень близок взгляд итальянского историка-демографа Гуидо Альфани, который считает, что каждые 25 лет каждая смена поколений приводит к появлению новой волны эпидемии чумы. Я с ним согласен. Следующая волна должна была быть страшнее, сначала убила всех стариков. Как мы и сейчас видим с коронавирусом. А вот следующим был детский мор 1360 года, где погибли все дети и подростки Европы.

Для Золотой Орды это была просто катастрофа, потому что в 1359 году умер хан Бердибек – скорее всего, смерти послужила вспышка чумы. В источниках это зафиксировано.

Бежать или умирать!

В результате этой вспышки в Золотой Орде наблюдается временное сокращение населения. Для Орды это было катастрофично тем, что уровень сельского хозяйства не позволял быстро восстановить численность населения. Если в Европе сельское хозяйство приносило высокий доход, то в Золотой Орде производительность была значительно ниже. Причем уровень технологизации в Орде был еще ниже, чем на Руси. Если Русь после мора 1349–1353 и 1363–1367 годов быстро восстановилась, то Золотой Орде понадобилось еще 20 лет, чтобы хотя бы приблизиться. А там уже случился набег Тамерлана, и последствия были более колоссальны. Сильный удар по городскому населению, все Нижнее Поволжье оказалось под ударом. Не случайно, что приблизительно 20–25 ханов сменилось на троне Золотой Орды. Каждому новому хану, занявшему трон, приходилось либо убегать из-за вспышки чумы, либо умирать от нее же.

Самая страшная вспышка для Золотой Орды в 1420–30 годы постигла и Литву, и Русь. Это как раз и эпоха феодальных войн. То есть это самое опасное десятилетие в истории Москвы в целом. Москва могла исчезнуть, но вместо этого исчезла Золотая Орда, потому что в Москве боролись за престол единый, а в Золотой Орде боролись уже несколько иные центры, более архаичное управление. Орда проиграла это противостояние, причем на 1420–30 годы самостоятельного правления в Орде уже не прослеживается.

Последствия пандемии

1. Рост недоверия чужакам – рост регионального национализма. Мы это видим на картинке – например, турист приезжает, а в него кидают камни. Это стандартная реакция населения: чужак – носитель заболевания.

2. Изменение экономических отношений. Предыдущая вспышка – испанка – возникла в результате советской системы с альтернативным взглядом на экономические отношения. Нынешняя пандемия… Это, скорее всего, виртуализация массовая, переход на дистанционное, сокращение административного аппарата и появление реального искусственного интеллекта управления. Увеличение территорий больших государств. В Китае мы еще увидим очень большой подъем. Что-то сильное появится в Европе – возможно, какой-то союз.

3. Обычно после эпидемий выигрывают те, у кого есть ресурсы и сильная армия. Ожидайте усиления армейских структур, это уже наблюдалось на примере Московского государства, когда служилое дворянство стало опорой при царе.

4. Именно Москва воспользовалась теми плодами, которыми располагала Золотая Орда. Если говорить об основах всех монгольских государств, то есть три стержня. Первое – это дорожная система, второе – налогово-денежная система, и третье – чиновники и армия. Нынешняя система – та же монгольская система дорог. Железная дорога функционирует так же. Чиновничий аппарат – система трудно реформируемая. Вся армия – в принципе, это потомки армии Чингисхана.

5. На Руси в целях дезинфекции использовался метод сожжения территорий. Из-за этого возникали крупные пожары. Например, в 1366 году горела Москва именно по этой причине.

Трупы хоронили или сжигали?

В Золотой Орде нет больших захоронений. Захоронения есть в Пскове, Нижнем Новгороде, Твери. В Европе так же трупы не сжигали, а хоронили. В Европе дошли до того, что человеческие кости использовали как фундамент церквей. В Чехии, например, обнаружили такое.

В России все захоронения находятся в стороне от города, за рекой. Все захоронения посыпаны известью, поэтому многие из них не могут быть обнаружены.

Никто и никогда не скажет, сколько жизней унесла чума. В Золотой Орде было около 3 миллионов населения. Если это была пандемия, процентов 15 умерло от чумы. От эпидемий и голода погибло 45–50 процентов населения. То есть это где-то полтора миллиона человек. Природа делает свое, оставляет столько населения, сколько выносит экосистема.

В чем схожи чума и коронавирус?

На днях появилась информация о возникновении в Китае вспышки нового вируса – хантавируса, которая растет на фоне коронавируса. Аналогичная ситуация параллельного заболевания с чумой была и в Средние века. Там действительно находят и черную оспу (по виду пятна очень похожи на чуму, записали до восьми различных видов пятен), и сыпной тиф, вызываемый укусом блох, и брюшной тиф.