Рнпц мать и дитя инфекционное отделение новорожденных

Добро пожаловать в ад номер 7

На волне Всемирной недели грудного вскармливания, а также по следам пережитого опыта, появился этот материал. Думаю, что многие женщины узнают в нем себя, а значит, у меня де-факто невыдуманная история.

Более полутора лет назад я уже поднимала волну недовольства на счет отношения к послеродовым женщинам и их детям в белорусских роддомах и перинатальных центрах. Тогда несколько печатных изданий попросили меня написать им в редакцию письмо для последующей публикации. Но ребенок только родился, много болел, а я совсем мало спала, и эта идея постепенно угасла.

Забегая вперед, скажу, что госпиталь в Бергамо открылся в 2012 году, и в нем все именно так, как описано выше. Итальянская действительность для роженицы такова:

- роды принимают только высококвалифицированные врачи;
- в послеродовую палату пускают родственников на следующие же сутки (иногда и в тот же день, если малыш в норме);
- молодым мамам предлагается суточное меню на выбор;
- в комнатах гигиены стопки бесплатных послеродовых прокладок, детских подгузников, салфеток, мыла и шампуни;
- медперсонал знает имена всех рожденных на их смене малышей, и, время от времени, справляется у мам, не чувствуют ли они усталости и не хотели бы поспать, пока за их малышом присмотрят на посту.

Как это не похоже на наши роддома, правда?

Добро пожаловать в… (ад, кошмар, страшный сон, другую реальность – нужное подчеркнуть)

Выглядело это так: медсестра несется по лабиринту коридоров, на ходу рассказывая, что, куда, зачем, когда поставить, отнести, положить, а мы бежим за ней, путаясь в полах халатов, вращая ополоумевшими глазами во все стороны и пытаясь сообразить, куда мы попали и когда же здесь начнется воздух.

Попробуйте только не накрыть свой личный электрочайник пеленкой! Неизвестно, почему в перинатальном центре не придумали ничего лучше стерилизации личных молокоотсосов государственным кипятком из личного чайника. За электроприборы ругают, но за накрытый пеленкой чайник – не ругают. Такая пеленка-невидимка.

За любое нарушение правил вас ожидает строгое порицание со стороны медперсонала и уборщиц в том, что вы – нерадивая мать, и глухая к тому же, потому что вам при поступлении все это объясняли.

02.00 – первое кормление. Греем чайник, стерилизуем молокоотсос. Сцеживаемся, потому что кормить грудью категорически запрещено. Идем за стерильной бутылочкой три коридора по лабиринту. Возвращаемся на обратном пути за стерильной соской. Переливаем свое молоко в бутылочку.

Будим малыша, меняем памперс, моем попу. Кормим малыша. Идем мыть бутылочку в специальную комнату три коридора по лабиринту. На обратной дороге заскакиваем в туалет, один на этаж. Там же душ и биде. Всего по одному, а женщин с детьми на этаже лежит примерно 20-30. Пока идем обратно, изучаем вывески на кабинетах. Видим, что туалетов для персонала - через каждую дверь. Приходим в палату и спим оставшийся час, потому что два уже ушло на все описанное выше.

08.00 утра – третье кормление. Повторяем цикл упражнений для мамы.

8.30 утра – завтрак. Вы на него не успеваете, забейте. Бутылочку тоже потом помоете, и в туалет сходите позже.

9.00 утра – обход врача. Берем малыша, кладем в люльку на колесах, надеваем себе на голову платок, на плечи - халат, на ноги - носки. Идем с ребенком на пост. Слушаем врача, как у вас все плохо, как вы неправильно носили, питались, рожали и жили. Вы во всем виноваты, а вашему ребенку сейчас расхлебывай, с антибиотиками и синдромом угнетения ЦНС.

И кормить его надо лучше, даже если он больше 80 мл. за раз не хочет, запихните 90, иначе вес не наберет. А если не наберет, домой вы поедете не скоро.

11.00 утра – четвертое кормление. Как вы не успели в туалет и поесть? А что же вы делали? УЗИ, осмотр офтальмолога в других зданиях больницы. На лифте, значит, катались туда-сюда, гоняя с малышом на руках по сквознякам. Но повторяем цикл упражнения для мам. Идем мыть уже 2 бутылочки. Возвращаемся в палату. ПЬЕМ ЧАЙ!

13.30 - обед. Забейте. Вы на него не успели, потому что стерилизовали молокоотсос или мыли голову наконец-то.

14.00 – пятое кормление. Выполняем полюбившийся цикл упражнений для мам. Спим оставшийся час или хотя бы 30 минут.

17.00 – шестое кормление. Там же где-то ужин, забейте. Или пусть добрая соседка по палате, у которой малышка кушает чуть быстрее, чем ваша отрада, принесет вам кефир. Выполняем цикл упражнений для мам. Хотите есть? Нет. Лучше спать. Спим оставшийся час.

20.00 – седьмое кормление. Не стоим на ногах? Точно, вы ж ничего не ели! Забейте, ребенок важнее. А еще важнее пойти по лабиринту коридоров помыть бутылочки в специальном растворе из воды и мыла, который больше нигде не сделаешь.

21.00 – идем на обход. Ну, помните, косынка, халат, носки, глаза в пол. Взвешиваем малыша, благодарим господа бога за набранные 30 грамм веса в день. Потом возимся с малюткой, потому что все дети вечером особенно в ударе. На ходу вставляем в глаза спички, в рот запихиваем куски банана, курицы, всего, что вам принесли родственники.

23.00 – восьмое кормление. Цикл упражнений для мам. Спим оставшийся час.

Мне казалось, что я все это забуду, как страшный сон, спустя пару месяцев. Потому что это все не может быть нормальной реальностью. Это чей-то хоррор-гейм, чья-то матрица бессмысленной бродилки на выживание, когда мамы – зомби, дети – главный приз, а врачи – безжалостные наемники. А теперь понимаю, что забыть такое сложно.

Внимание, знатоки, вопрос?

Наши так называемые перинатальные центры снабжены абсолютно всем, чтобы превратить здоровую женщину в морально и физически истощенный овощ. И не имеют ничего для поддержания женского здоровья после родов. Ни специалиста по грудному вскармливанию, ни дежурного гинеколога, ни, упаси бог, психолога. Пусть себе в окно выпрыгивают, главное, мы лечим детей.

Да, на счет своего сына не скажу, что недосмотрели. Вывели из кризиса, спасибо. А как на счет меня? Моего мастита, несохраненного ГВ, нервного срыва, проблем с ЖКТ? В итоге мой ребенок получил искусственное вскармливание и истощенную нервную маму на долгие месяцы.

Для меня осталось за гранью объяснимого следующее:

Вопрос 1. Почему в перинатальном центре запрещено грудное вскармливание с прямым контактом мамы и малыша? Во всем мире научно доказано, что дети быстрее выздоравливают при полном телесном контакте с матерью во время кормления.

Вопрос 2. Почему в родильных домах и перинатальных центрах недопустимо посещение близких родственников, хотя бы отца? Опять же, научно доказано, что при полноценном контакте с семьей, отцом и матерью, малыши быстрее идут на поправку. Представьте, что ваш ребенок 9 месяцев жил с мамой и папой, слышал голос отца, привык к нему, и вдруг, его сначала вырывают из уютного кокона, а потом еще и лишают привычных аудиальных ощущений.

Стресс огромнейший, наложенный на необходимое лечение с антибиотиками – колоссальный.

Вопрос 3. Почему в перинатальном центре, где новорожденные находятся вместе со своими матерями, нет специалистов для послеродовых женщин? Или у женщин после родов по умолчанию не бывает проблем? Почему в 2 часа ночи никто не может найти медпрепаратов, чтобы сбить высокую температуру маме, у которой образовался лактостаз? Почему никто не знает, как эту несчастную, измученную маму, довезти до другого отделения больницы к дежурному врачу, потому что на все педиатрическое отделение нет ни одной каталки?

Вопрос 4. Кто придумал и забыл в 21 веке отменить совковую систему стерилизации – кормления? Почему женщины не имеют права воспользоваться собственными бутылочками, сосками, коль нельзя грудью кормить? Зачем эти бесконечные мытарства с мытьем больничных бутылок и старых резиновых сосок?

Вопрос 5. Почему врачи-неонатологи не проходят психологические тесты на пригодность к профессии, к общению с родителями? Зачем и без того напуганных женщин низводить до низших микроорганизмов, выговаривая, как они виноваты в проблемах своих родившихся детей, и не давать толковых объяснений о поставленных ими диагнозах? Не входит в их обязанности? Наймите психолога.

Мне бы хотелось, чтобы эту статью прочитал хотя бы один адекватный и полномочный работник Минздрава. И чтобы он задумался, может ли Минздрав дать правильный ответ хоть на один из пяти вопросов. И почему в небольшом городке Италии таких вопросов не возникает вовсе, а в Беларуси можно подавать судебные иски за моральный ущерб (минимум), нанесенный роженице во время пребывания в перинатальном центре.

Дорогие мамы и папы, пусть вы и ваши дети будут здоровы!

я тоже в 6-ке рожала, ничего плохого сказать не могу. было плановое кесарево, по десятки раз у разных врачей подтвержденным показаниям, конечно, иначе бы не согласилась ни за что. операцию проводила команда заведующей отделением обсервации - все четко, профессионально, слаженно, а главное - доброжелательно! дочь позволили и к груди приложить, пока меня зашивали, и за ручку подержать, и перед тем, как унести в отделение новорожденных, еще раз показали.
девочки, которые рожали самостоятельно, тоже были в восторге от того, насколько уважительно вели себя врачи и акушерки во время родов - никто не кричал, не угрожал, как это у нас часто бывает, а наоборот, подбадривали, очень поддерживали, шутили.
не понравилось, что после операции порой по нескольку дней заставляют лежать с мочевым катетером, зато деток на кормление приносят от 4-х раз в день, а если надо, то и чаще, как было с моей кралей, которая, попробовав маму и грудь, наотрез отказалась от смеси в детской очень приятно, что большинство врачей и акушеров стараются поддержать гв: если какие-то проблемы с прикладыванием, можно хоть по миллион раз просить, чтобы проверили захват, посмотрели, все ли правильно, и т.п. помогают в основном с большим энтузиазмом. все показывают-рассказывают, объясняют
у меня ребенок сразу, как только разрешили встать, был на постоянном пребывании, но в палате со мной и дочей лежали и мамы, чьи детки по той или иной причине вынуждены были провести некоторое время под капельницей в инкубаторе. да, подтверждаю, часто мамам там находиться не разрешают и сцеженное молоко не принимают, неонатолог объяснила, что, к сожалению, есть у них такие порядки, причины - обычная перестраховка и неприспособленность отделения. но зато как только ребеночку становится хоть немножко лучше, его при первой же возможности отдают маме.
не соглашусь, что режут там всех нещадно, потому как если показание к кс не однозначное, женщине всегда дают сделать выбор. более того, в феврале в 6-ке рожала моя знакомая, девочка-дюймовочка с узким тазом. роды были трудные, т.к. на свет появлялся крепыш в 4 кг, но на экстренном кс никто не настаивал, никто не уговаривал на операцию, родила она сама.

Цитата:

в "Мать и дитя" ходила педиатр и рассказывала страшные истории, как мамы кладут к себе в кровать детей и душат их, и что у них было несколько таких случаев.

Консультант по ГВ, учитель МРП. Т елефон: (+37529) 349-44-62

Забавно выглядит.
Я с Глебом попала в детскую хирургию. Так там наоборот в нашем крыле кроватка была только в одной палате. В соседнем крыле возможно было еще пару. И нас по умолчанию клали маму с ребенком в одну кровать. У меня Глебу было 8 месяцев. В соседней плате было 4 пациента и там была мама с 3-х месячным ребенком тоже на одной кровати.
Хотя мы дома и спим вместе. Но тут я очень жалела, что кроватки не было. Хотя бы туда посадить Глеба, чтобы я могла сходить в туалет который был в коридоре (я уже молчу про душ).
Он ведь очень подвижный ползает везде, его одного на кровати не оставишь. Его и на пол больничный естественно не спустишь. Приходилось терпеть пока он не заснет, а иногда ходила в туалет с ним.

Я первую дочку рожала в областном роддоме. Она у меня был не большая 3600, но тем не менее мне пришлось столкнуться с эпизиотомией. Еще в добавок в день перед выпиской нам делали узи и у меня увидели какие-то сгустки, которые доставали вручную. Это было дико больно. Но достать их не сразу получилось. Попробовала и акушерка и практикантка. Потом позвали бывшую в это время отделении, какую то врач кандидата наук (на этом было акцентировано внимание, и сказали, что если бы у нее не получилось, то пришлось бы делать что-то там еще более страшное (я уже тогда не сильно была в состоянии запоминать)) вот ей удалось в итоге все почистить. Но в результате этих манипуляций все швы разошлись. Мне их зашивали по новой. После чего нельзя было месяц садиться и я ездила снимать швы. Так что эту эпизиотомию я вспоминала не раз недобрым словом. Учитывая, что два моих сына родились с бОльшим весом 4450 и 4980 и без этой процедуры.

Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах

МИНСК, 4 сен — Sputnik. Гибель грудного ребенка в Брестской детской областной больнице стала одной из самых обсуждаемых тем в обществе за последние дни. Маленькая пациентка была госпитализирована с высокой температурой 27 июля, а спустя три недели скончалась. Ее мама подала заявление в следственные органы.

Как писали в СМИ, основная претензия семьи погибшей заключается в том, что врачи не смогли определить, чем же все-таки она была больна. Пока девочка была на лечении, родственники, по их словам, не единожды просили медиков перевести ребенка в РНПЦ "Мать и дитя" в Минске, но их просьбы были проигнорированы.

Мама девочки Лариса Довгань рассказала Sputnik как все происходило на самом деле.

Ребенок — единственный в нашей семье. Мы с мужем восемь лет в браке, а пять лет назад у нас состоялось венчание. Ребенка ждали долго. Никаких специальных мер не предпринимали, жили по закону Божьему. Действительно это было чудо, когда я увидела на тесте две полоски.

Девочка родилась недоношенной — на 33-34 неделе беременности. Как у всех таких деток, были некоторые неврологические проблемы. У нее было диагностировано органическое поражение головного мозга. Легкие не раскрылись. Но ребенок восстановился за три с половиной недели. Как говорили неврологи, мозг компенсаторные функции уже выполнял. Оставались небольшие проблемы, которые решали амбулаторно: наблюдались в ОЦМР "Тонус", проходили курсы реабилитации.

Клинически дочка была таким же ребенком, как и все. Никаких серьезных заболеваний у нее не было. Два раза в жизни перенесла ОРВИ, с которым справилась дома.

В июле ребенок заболел обычным ОРВИ. Только повысилась температура. Никакого кашля и насморка не было. Педиатр, которого пригласили на дом, ставила диагноз ОРВИ.

На следующий день поднялась высокая температура, поэтому мы вызывали "скорую помощь", нас повезли в больницу — за время пути температура снизилась и в Брестской детской областной больнице у нас взяли анализы, чтобы исключить менингит и энцефалит. Потом нас завезли в инфекционное отделение, чтобы исключить пневмонию. Сделали снимок легких, сдали анализы — все было в порядке. Поскольку ребенок недоношенный, мы боялись заразиться в больнице чем-нибудь еще и приняли решение уехать домой.

Назавтра у ребенка поднялась температура до 39°С. Мы снова вызвали участкового педиатра, которая направила нас на срочную госпитализацию.

Сначала мы попали в инфекционное отделение Брестской областной больницы. У ребенка температура уже на тот момент плохо сбивалась. Однажды у меня случилась паника, потому что у дочери перехватило дыхание, и я подумала, что она умирает. На мои крики о помощи врачи ходили медленным шагом.

Температура не сбивалась, и врачи решили прибегнуть к капельнице. Однако они не сразу смогли поставить катетер. Инфекционное отделение и взрослое, и детское. Видимо, не было необходимого опыта. Начали сбивать температуру через капельницу — она плохо купировалась. На следующие сутки нас перевели в реанимацию. Диагноз тогда поставили — "гипертермия". Неясная этиология, непонятно откуда взявшаяся.

В реанимационном отделении дыхание у ребенка стало неестественным. Это было вечером. Я вызвала дежурного реаниматолога, на что он задал мне такой вопрос: "А вы видите в этом проблему?". Я говорю: "Да, вижу". Он это оставил без внимания. Наутро дыхание у ребенка стало ухудшаться — грудная клетка начала западать. Я поняла, что это что-то неестественное, и снова попыталась вызвать реаниматолога. Но на посту не было ни его, ни медсестры. Мне удалось вызвать врача только через санитарку.

Реаниматолог послушала дыхание и сказала, что идет какая-то обструкция. Дочку подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. До этого была с ней круглые сутки. Но после меня отправили домой. А спустя два дня снова вернули, так как не смогли накормить ребенка. То, что увидела, придя в реанимацию, для меня стало шоком. Никакого ухода за дочерью не осуществлялось. На попе и на голове образовались пролежни. Сам ребенок лежал грязный, не подмытый. Я указала на это заведующему реанимацией, на что он просто развел руками. Также должны были вызвать нейрохирурга, чтобы определить пролежень или гематома на голове у дочери, но он к нам так и не подошел. Мне просто сказали: "Мажьте судокремом".

Когда мы находились в реанимации, в палату постоянно "подселяли" взрослых пациентов. Сначала это была женщина с температурой 37,4 градуса, кровотечением и болями в горле, потом мужчина с неясным диагнозом, который кашлял. Я считаю, что ребенок должен находиться один в палате или хотя бы с детьми. Тем более что медперсонал при смотре не менял перчатки: подходил к взрослым, потом к нам.

Вскоре ребенку была сделана компьютерная томография головного мозга и анализы ликвора (спинномозговой жидкости). Искали энцефалит и менингит. Но ликвор был чистый. На КТ, как нам сказал дежурный реаниматолог, было зафиксировано перинатальное поражение головного мозга. Это то, что при рождении с ней произошло. С этими диагнозом мы жили и развивались.

Иммунограмма показала, что у дочери понижен иммуноглобулин. Он был практически нулевой. Начали терапию, ребенку стало гораздо легче. Но как только нас стабилизировали, и температура опустилась до 38°C, тут же перевели в инфекционное отделение, а потом направили в Брестскую детскую областную больницу, в 3-е педиатрическое отделение.

Тут врачи диагноза не ставили вообще. Ребенок опять начал температурить. Мы стали требовать от заведующего отделением и главврача перевода в Минск — в РНПЦ "Мать и дитя" либо в РНПЦ нейрохирургии и неврологии. На что специалисты говорили, что нас туда не примут, там нет мест и в таком состоянии ребенок туда не принимается.

Забегая вперед, хочу сказать, что в последний день при умирающем ребенке врачи говорили, что договорились, что нас примут в инфекционную больницу на Якубовского (Городская детская инфекционная клиническая больница в Минске — Sputnik), а потом переведут в РНПЦ "Мать и дитя". Как потом выяснилось, в РНПЦ они вообще не обращались.

Сами напрямую мы туда обратиться не могли: у ребенка была температура. Он требовал постоянного наблюдения, как минимум реанимобиля… А врачи тогда для чего существуют? Если такой сложный ребенок, они же могли позвонить и вызвать специалиста РНПЦ "Мать и дитя".

Вместо этого они нам говорили, что у нас ведется такое же лечение, как в Минске. Мы им верили.

С момента поступления еще в инфекционную больницу у ребенка были судороги. Создавались консилиумы неврологов и педиатров. Нас осматривало много специалистов. Я все время спрашивала: "Эти неестественные выгибания у ребенка — это что? Судороги?" — "Нет, не судороги".

Хочу отметить, что за месяц до заболевания областной невролог назначил ребенку "ударные" дозы ноотропов, что и могло спровоцировать судороги и температуру, если у нее имелась к этому предрасположенность.

При поступлении в Брестскую детскую областную больницу с судорогами ничего не могли сделать: меняли и схему лечения, и антибиотики, вызывались неврологи.

Судороги у ребенка начали учащаться. Единственный раз, когда нам оказали своевременную помощь, был, когда пришлось вызвать дежурных невролога и реаниматолога. Последний констатировал, что это судороги, и назначил дочери деазепам.

Врачи поставили рабочий диагноз "энцефалит", но он не подтвердился инструментальным методом. Так, вызвали областного невролога. Была сделана повторно КТ. С его слов, если между двумя КТ есть изменения — значит с точностью в 90% можно сказать, что ребенок перенес энцефалит. Со слов заведующей, изменений не было. Но рабочий диагноз так и не изменили.

После этого был создан консилиум. Мы умоляли снять ребенку острое состояние, потому что при каждой судороге погибают клетки головного мозга. Невролог видел судороги, но засомневался. Только на следующий день после повторного КТ подтвердил свои подозрения. Назначил депакин пролонгированного действия, который действует только через три-пять дней. Хотя мы просили препарат экстренного действия. В общем-то это было за день до смерти ребенка.

Вечером у ребенка развилась тахикардия. Наша бабушка, которая приехала в больницу, стала свидетелем, что интенсивная терапия так и не была назначена. Я снова завела разговор с заведующей, чтобы перевести ребенка к более квалифицированным специалистам в Минск. Разговор был такой: "Мы подождем до понедельника. Если ничего не изменится, тогда будем решать этот вопрос".

В связи с тем, что сердцебиение у ребенка начало учащаться, его поместили в реанимацию до утра. 17 августа было решено созвать консилиум. Состояние ребенка было оценено как тяжелое. Меня со свекровью пустили к дочери в реанимацию. Я погладила ее по голове. Это был последний раз в моей жизни, когда видела ее живой.

Моя свекровь опять начала настаивать на переводе в РНПЦ "Мать и дитя" либо РНПЦ неврологии. На что нас выпроводили за двери реанимации, после чего началась суета. Врачи бегали, о чем-то договаривались. Тогда они позвонили на Якубовского. Нам сказали, что переведут туда, а после в РНПЦ "Мать и дитя". Но через несколько минут вышел завреанимацией и сказал, что перевод вряд ли состоится, так как идут реанимационные мероприятия: у ребенка отказывало сердце, был отек легких и мозга. А еще через какое-то время мне вынесли памперс, крестик и носочки. Сказали, что в 12:45 остановилось сердце моей дочки. На этом весь мир и рухнул.

"Сейчас ведется следственная проверка. В свидетельстве о смерти стоит рабочий диагноз. Там будет видно, подтвердится он или нет. Наша основная претензия в том, что врачи некачественно оказали помощь. Ребенок месяц лежал в больнице, а диагноза не было", — отмечает Лариса Довгань.

Директор РНПЦ "Мать и дитя" Константин Вильчук сообщил журналистам, что обращений от врачей и родителей девочки, умершей в Брестской детской областной больнице, к ним не поступало. Специалист сообщил, что центр оказывает услугу выезда его специалистов в регионы для оказания медицинской помощи.

"В Бресте сейчас ситуация у всех на слуху. Мы подняли средства массовой информации. Откликнулись многие мамы, которые написали мне в социальных сетях. По их данным, это не первая детская смерть в городе.

Хотелось бы сдвинуть этот пласт врачебного равнодушия. Чтобы в следующий раз они были более участливыми с таким тяжелым ребенком", — говорит мама погибшей девочки.

К слову, ранее в УСК по Брестской области поступило заявление от родителей девочки, которую госпитализировали в Брестскую областную больницу 22 июня, а спустя неделю она скончалась.

Структура клинического отдела:

1. Отделение патологии беременности - 120 коек Оказание специализированной медицинской помощи беременным женщинам Лечебно-диагностические процедуры

2. Родильное физиологическое отделение - 45 коек Оказание акушерско-гинекологической помощи женщинам в родах и послеродовом периоде и медицинской помощи новорожденным Выполнение оперативных методов лечения с использованием современных медицинских технологий.

4. Педиатрические отделения (для новорожденных, для недоношеных, инфекционное отделение, для новорожденных детей с перинатальной патологией нервной системы, с врожденной и наследственной патологией - 185 коек Внедрена программа динамического наблюдения детей, рожденных в результате применения новых вспомогательных репродуктивных технологий (ЭКО в различных модификациях).

Используется современное оборудование:

5. Реанимационные отделения.

6. Консультативно-поликлиническое отделение.

7. Отделение планирования семьи и вспомогательных репродуктивных технологий Прегравидарная подготовка, профилактика нарушений, связанных с профессиональными вредностями и их влиянием на детородную функцию женщины. Выявление и лечение хронических воспалительных заболеваний, инфекций, передающихся преимущественно половым путем и опухолей гениталий перед плановой беременностью. Консультирование супружеских пар с проблемами деторождения после года бесплодного брака. Репродуктивный прогноз женщин. Поиск причин потерь беременности, лечение, подготовка к плановой беременности.

8. Отделение лучевой диагности Ультразвуковые исследования органов брюшной полости; мочевой системы; орбит; щитовидной железы; лимфоузлов шейных, подмышечных, паховых; молочных желез у женщин и мужчин; органов малого таза (трансабдоминально, трансвагинально); предстательной железы (трансабдоминально); мошонки; тазобедренных суставов у детей; тимуса; поверхностных мягких тканей; нейросонография с допплерографией сосудов головного мозга; допплерография экстракраниального отдела брахио-цефальных артерий, вен верхних и нижних конечностей; сосудов гепато-билиарной системы; сосудов почек.

НАШ АДРЕС: 222310,ул., Волынца 8, г. Молодечно, Минская обл., Республика Беларусь.

ЭЛЕТРОННАЯ ПОЧТА: dbol@molcrb.by для общих вопросов (кроме обращений)

ТЕЛЕФОНЫ:

8(0176) 77-77-71-заведующий детской больницей;

8(0176) 77-16-41- приемная;

8(0176) 53-40-91- приемная- телефон/факс;

8(0176) 77-10-63 главная медицинская сестра больницы;

8(0176) 54-52-64 врач медицинский статистик.

ПРИЕМНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ:

ХИРУРГИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ - 40 коек:

8(0176) 77-11-74- заведующий отделением;

ПЕДИАТРИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ - 30 коек (для детей старшего возраста):

8(0176) 77-01-35- заведующий отделением;

ПЕДИАТРИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ - 30 коек (для детей младшего возраста с совместным пребыванием ребенка и матери):

8(0176) 77-10-02- заведующий отделением;

8(0176) 77-01-40- пост.

ИНФЕКЦИОННОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ДЛЯ НОВОРОЖДЕННЫХ ДЕТЕЙ - 20 коек:

8(0176) 77-01-37- заведующий отделением;

8(0176) 77-76-64- пост.

ОТДЕЛЕНИЕ АНЕСТЕЗИОЛОГИИ И РЕАНИМАЦИИ - 6 коек:

8(0176) 77-01-36- заведующий отделением;

8(0176) 77-06-12-старшая м. сестра.

С июля 2008 года до февраля 2011года детская больница была закрыта на капитальный ремонт и реконструкцию. В течение 2,5 лет здание превращалось в современную постройку. Появился третий этаж над административным корпусом, пищеблок перенесен в отдельно стоящее здание, соединенное с лечебным корпусом галереей. Для централизованного стерилизационного отделения выстроен и оснащен отдельный корпус. Все помещения детской больницы приобрели современный вид. Больничная территория преобразилась.

Работа детской больницы направлена на оказание медицинской помощи детям не только Молодечненского, но и Мядельского, Вилейского и Воложинского районов.

Детское население нашего района составляет - 27 454 человек, из них дети до года - 1 325 человек. В смежных районах проживают - 18 735 детей.

Детская больница является перинатальным центром выхаживания новорожденных детей второго уровня.

Сегодня стационарная часть детской больницы включает следующие отделения:

-два педиатрических отделения;

Одно отделение рассчитано для лечения 30 детей без сопровождения родителей, а другое на 30 детских коек с одновременным пребыванием ребенка и мамы.

-инфекционное отделение для новорожденных детей на 20 коек;

Отделение рассчитано на новорожденных детей переведенных сразу из родильного дома и заболевших в домашних условиях и по состоянию здоровья требующих оказание медицинской стационарной помощи.

-отделение анестезиологии, реанимации и интенсивной терапии на 6 коек и отделение детской хирургии на 40 коек.

В структуру хирургического отделения входит современный операционный блок с двумя операционными, процедурный и перевязочный кабинеты, столовая с буфетом, палатный блок из 13 палат для комфортного пребывания детей и родителей по уходу за ними, игровая комната и полный набор служебных помещений, соответствующих санитарно-гигиеническим требованиям. Отделение является межрайонным, и оказывает помощь детям Молодечненского, Вилейского, Мядельского и Воложинского районов с хирургическими заболеваниями, травмами, ожогами и урологической патологией

Реконструированный операционный блок соответствует современным требованиям по санитарно-эпидемическому режиму и оснащению.

Система кондиционирования и принудительной вентиляции, специальное покрытие стен позволяют добиться стерильности воздуха с высокой степенью чистоты, что делает возможным проводить операционные вмешательства не только у детей, но и в экстренных случаях у новорожденных и даже недоношенных детей.

Оснащение лапароскопической стойкой позволило хирургам внедрить малоинвазивные хирургические вмешательства у детей, что способствует повышению уровня оказания помощи детям, уменьшило сроки пребывания детей в стационаре практически в 2 раза. Эндоскопия позволила проводить у детей диагностику травматических повреждений органов брюшной полости, аппендэктомию, грыжесечение.

Оснащение операционным рентгеновским аппаратом позволило в ранние сроки и радикально оказывать помощь детям с травмами. Значительно вырос процент операций на костно-мышечной системе. Наш районный уровень позволил выполнять их, не направляя детей в областную клинику.

Широко представлены вспомогательные службы:

клинико-диагностической лабораторией, рентгенологическим кабинетом, кабинетом функциональной диагностики, физиотерапевтической службой, кабинетом ультразвуковой диагностики и эндоскопии, стоматологическим кабинетом, кабинетом статистики и многим др.

Наше здание и оснащение детской больницы в настоящее время соответствует требованиям СанПиНа что позволяет медицинскую помощь детям Молодечненского и сопредельных регионов сделать качественной и доступной.