Во всем виноват вирус

19:05, 04.02.2020 // Росбалт, Петербург

Статистика по китайскому коронавирусу 2019-nCoV действительно впечатляет: тысячи заболевших и сотни умерших. Цифры наводят на мысль, что в мире возникла новая опасная эпидемия, однако это совсем не так.

Без сомнения, вирус 2019-nCoV опасен, однако проблема во многом искусственно раздута. Вероятность заражения на сегодняшний день ничтожна мала. Например, грипп представляет более высокую опасность.

А кто решает, что началась эпидемия?

Официальные органы в каждой стране. Пандемию и вовсе объявляет Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). Основное отличие от эпидемии в том, что вирус достигает мировых масштабов, а большинство людей не обладает иммунитетом против болезни.

Последняя пандемия была в 2009 году: тогда вредителем оказался свиной грипп H1N1. Вирус тогда обнаружили мексиканские власти. Однако чаще вспышки происходят совсем в других регионах, например, в Африке.

Почему именно там?

На африканском континенте система здравоохранения, скажем прямо, не лучшая. В отдельных странах контроль над заболевшими минимален, а методы лечения устаревшие.

Часто вирусами являются внутренние эндемики, которые с континента почти не выбираются. Примером ограниченной географии служит, например, эпидемия Эбола.

С Африкой разобрались, но ведь на слуху еще Китай. Почему мы постоянно слышим о вспышках вируса именно там?

Объяснений несколько. Одно из популярных — контакты с другими организмами.

Приведем пример. Многие вирусы ОРВИ заражают не только людей, но и животных. Птичьи фермы в Китае достаточно распространены, причем их гигиеническое состояние вызывает вопросы. Работники этой сферы находятся в постоянном общении с больными животными, а потому подвергают себя повышенному риску.

То есть после контакта с зараженной птицей я наверняка заболею?

Нет. Ежедневно организм борется с миллионами вирусных частиц, однако большинству из них не удается внедриться в клетку. Для этого необходимы сразу два условия: слабый иммунитет, не способный справиться с угрозой, и умение вируса прижиться в новом месте.

А как вообще возникают новые вирусы?

Один из способов — несколько последовательных мутаций в уже знакомом вирусе. Так появляются новые штаммы, хотя это процесс медленный.

Бывает, что они возникают внезапно: в одном организме встречается несколько вариантов одного вируса и, условно говоря, перемешиваются.

Именно во втором случае болезнь распространяется быстрее, потому что иммунитет к ней еще не выработан. Тогда идеальным условием для заражения выступит постоянное общение с больными животными, что и привело к возникновению китайского 2019-nCoV.

И часто в Китае вспышки вирусов?

Из КНР каждый год приходит очередной штамм респираторного заболевания. Сегодня в Китае бушует 2019-nCoV, другая столь же крупная вспышка произошла в Поднебесной в 2003 году. Тогда возбудителем оказался коронавирус SARS, а болезнь прозвали атипичной пневмонией и даже пурпурной смертью.

Если оба вируса сравнивать, то 2019-nCoV, наверное, опаснее?

Нет. По мнению специалистов, в 2003 году клиническая ситуация была тяжелее. То же касается и ближневосточного респираторного синдрома MERS-CoV, который вспыхнул в Южной Корее в 2013 году. Эпидемия закончилась спустя два года.

Основная сложность с такими вирусами в том, что на начальных этапах неизвестны источник их появления, способы распространения и методы лечения. Поэтому прогнозировать развитие болезни трудно. После сбора первичных сведений начинается рутинная работа.

Например, создание вакцины? В Минздраве говорили, что это займет несколько месяцев…

К сожалению, это маловероятно. Создание новой вакцины порой занимает десятилетие.

Неужели разработать какую-либо вакцину так сложно?

Увы. Задачи перед учеными стоят разные и сложные: выделить возбудитель, получить антиген и доставить его в организм.

При этом вакцину важно проверить на эффективность и безопасность — сперва лабораторными методами, а затем в доклинических и клинических исследованиях. Подумать придется и над дизайном лекарства, способами массового производства. Все это занимает годы, а вакцина тем временем может устареть.

Скорее, эволюционируют. Каждый заболевший выпускает из себя тысячи измененных вариантов того вируса, который вызвал болезнь. Какие-то формы более успешны в размножении, а значит легче распространяются. В итоге вакцины перестают справляться.

Примером служит прививка от гриппа, которая теряет актуальность каждый год. К счастью, исправить ситуацию просто. Для этого заменяют антигены, причем в короткие сроки.

Говорят, вспышка китайского коронавируса скоро пойдет на спад. Это правда? Как вообще сходит на нет заболеваемость?

Информация о новом вирусе достаточна, подходы к лечению определены, а вспышка локализована. Осталась рутинная работа исследователей. Так что вскоре ситуация в самом деле улучшится, считают специалисты.

Обычно же эпидемия прекращается, потому что иммунитет человека становится устойчивее. С приходом тепла организм подвергается меньшему стрессу. Освободившиеся ресурсы уходят на укрепление. Кто-то выздоравливает, заболевших становится меньше. Люди с ослабленным здоровьем реже сталкиваются с вирусными частицами.

Это внушает оптимизм. Но можно ли защитить себя от любого вируса?

Главное — поддерживать иммунитет. Здесь помогут стандартные советы: правильное и регулярное питание, полноценный сон, отсутствие вредных привычек, соблюдение правил гигиены и борьба с имеющимися болезнями.

Второй важный пункт — минимизировать встречу с патогенами, поэтому лучше избегать многолюдных мест. Бывает, что вирус все-таки взял свое, и тогда важно оставаться в изоляции или хотя бы надевать маску в публичных местах.

Само собой, поможет и вакцинация. Более того, прививка от гриппа спасает даже от коронавируса.

Разве? Ведь на то она и прививка от гриппа, что спасает именно от него…

Основная идея вакцин состоит не в том, чтобы защитить отдельного человека. Главная цель — снизить число вирусных единиц, с которыми ежедневно сталкиваются люди.

Массовая вакцинация улучшает иммунитет в целом по населению, вирус не выделяется в общее пространство, а иммунитету легче справиться с конкретными атаками патогенов. В этом смысле вакцина от гриппа защищает и от коронавируса: когда с гриппом бороться не приходится, иммунитет посылает больше ресурсов на защиту от других инфекций.

Тем более что в случае коронавируса болезнь не проверяет паспорт, национальность и прописку перед тем, как заразить конкретного человека, — то есть это как раз тот самый вид опасности, который напрямую относится ко всем представителям нашего биологического вида.

Практика оказалась довольно разочаровывающей, потому что определение способов борьбы с болезнью сопровождается спорами о "национальной принадлежности вируса", причем это происходит не только и не столько среди скучающих в карантине обывателей разных стран, но на самом высоком международном уровне.

Ставка в этих спорах, к сожалению, гораздо выше, чем кажется на первый взгляд: страну, на которую ушлые любители информационных войн смогут повесить ярлык "авторства" коронавируса, вполне могут попытаться заставить "платить и каяться" в самом прямом смысле этого слова.

Главным бенефициаром поиска "этнической принадлежности" вируса можно смело считать Дональда Трампа, и на это есть несколько причин. Прежде всего, эпидемия просто идеально подходит под главный политический нарратив администрации Трампа, который сводится к формуле: "Во всем виноват Китай, Китай надо наказать, и только так мы сделаем Америку великой снова".

Нельзя не заметить, что в то время как другие страны точечно или не очень закрывали границы, готовили тесты на коронавирус и вообще готовились к риску того, что эпидемия придет к ним (что, собственно, и произошло), высокопоставленные представители Белого дома занимались продвижением идеи вывоза из Китая американских производств, ибо из-за карантина (который тогда воспринимался американцами как "тоталитарная мера") американские потребители рисковали "недополучить китайские товары".

Частично это было оправданно — из-за остановки китайских производств США рисковали остаться без лекарств, медицинских масок и медицинской техники (которую они разучились производить самостоятельно), но все-таки ситуация, в которой администрацию заботит "китайский вопрос", а не американские меры защиты от эпидемии, выглядела не очень красиво. "В интервью Fox News и Fox Business Channel Наварро (советник Трампа. — Прим. ред.) заявил, что администрация президента сосредоточена на перемещении производственных цепочек в США из Китая, Индии и Европы в контексте вспышки коронавируса", писал 26 февраля американский новостной портал Breitbart.

Легко догадаться, что "перемещение производственных цепочек" — это вопрос нескольких лет, а счет шел на дни. Не зря The New York Times написала уже после начала эпидемии в США, что "Китай дал Западу время на подготовку. Запад его бездарно растратил".

Американское решение нашлось легко (и в этот раз "российское вмешательство" приплести было нельзя), и вот уже производится абсолютно сознательный и абсолютно последовательный "политический брендинг" эпидемии как эпидемии, вызванной "китайским вирусом". Дональд Трамп систематически именно так называет его в своем личном твиттере, и его сторонники поступают аналогичным образом.

Например, в своем сообщении о поддержке американских авиакомпаний Трамп написал: "Соединенные Штаты будут оказывать мощную поддержку таким отраслям, как авиакомпании и другие, которые особенно подвержены влиянию китайского вируса. Мы будем сильнее, чем когда-либо прежде!" Несмотря на все протесты китайских дипломатов, которые были переданы в Госдеп США и озвучены через официальные китайские СМИ, Трамп продолжает высказываться в том же духе. Расчет понятен: если во всем виноват Китай, то и претензий официальному Вашингтону за некачественную работу по предотвращению эпидемии предъявлять как бы нельзя, да этого и не получится, если весь общественный гнев будет направлен в сторону Пекина. У этой стратегии уже есть последствия, которые были бы забавными, если бы происходили в менее грустных обстоятельствах. Американцы сейчас выстаивают длинные очереди в супермаркетах, пытаясь (иногда с применением физического насилия против других покупателей) обзавестись запасами туалетной бумаги, продуктов и оружия, и информацией об этом пестрят американские соцсети и СМИ.

При этом многочисленные магазины, расположенные в "китайских кварталах" (и других "азиатских" районах), — пустуют, несмотря на то, что их полки ломятся от "дефицита" (то есть той самой вожделенной американцами туалетной бумаги и консервов). Феномен даже привлек внимание региональных СМИ, которые публикуют лайфхаки о том, что способ найти "дефицит" как раз и заключается в том, чтобы все-таки поехать на закупку в чайнатаун.

Когда фонд китайского миллиардера Джека Ма опубликовал информацию о том, что бесплатно поставит в США 500 тысяч тестов на коронавирус и медицинские маски, то реакция американских пользователей соцсетей местами была крайне негативной: господину Ма попеняли, что Китай во всем виноват, причем некоторые комментаторы настаивали на том, что от тестов и масок нужно отказываться именно из-за их китайского происхождения.

Стоит отметить, что отказ от помощи гонконгского филантропа (который также послал помощь в Италию и страны Африки) был бы не самым рациональным шагом, ибо в Америке действительно наблюдаются проблемы с тестами на коронавирус. Журнал The Atlantic сообщал 13 марта о своем расследовании, согласно которому "можно подтвердить только то, что 13 953 теста (на коронавирус. — Прим. ред.) были проведены на национальном уровне". Для сравнения, по сообщению ТАСС от 15 марта, "в лабораториях Роспотребнадзора проведено более 104 тысяч исследований на коронавирус. В ведомстве подчеркнули, что все субъекты России в достаточных количествах обеспечены тест-системами".

Показательно, что Госдеп США в лице Майка Помпео очень обижается, когда китайские дипломаты начинают в ответ публично задавать неудобные вопросы об источнике вируса, намекая на возможность его американского начала.

Уже сейчас можно сказать, что дипломатическая и информационная борьба за право обвинить кого-то другого во всех проблемах, связанных с эпидемией, будет продолжаться еще много месяцев — или даже лет — после того, как сама эпидемия закончится. Но вряд ли усилия, затраченные на это, принесут хоть какое-то утешение и помощь тем, кто пострадал или пострадает от вируса.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

В отличие от нефтяной отрасли, в газе нет договоренностей по типу "ОПЕК++", а значит, здесь работают исключительно рыночные силы. Если бы существовала "газовая ОПЕК", то удержать цены было бы намного проще по сравнению с ситуацией в "нефтянке" — так как падение спроса на газ все же меньше, чем в нефтяной сфере, а регулировать добычу проще, пишет колумнист РИА Новости Александр Собко.

Дополнительные сложности для газовой индустрии создает и то, что в секторе и до карантинов наблюдался избыток предложения: прогнозируемое перепроизводство СПГ, плюс к тому теплая зима, плюс к тому переполненные хранилища в Европе под неудавшееся прекращение украинского транзита.
Так или иначе, конкуренция в газовом секторе обостряется, импортеры закупают меньше, а цены падают, хотя пока и не рушатся, как в нефтяной отрасли.

Полной картины по объемам снижения спроса на газ в мире сейчас нет, а в разных странах картина очень отличается, у всех различные энергобалансы и доля газа в секторах потребления.

Например, в США падение газа даже в промышленности и выработке электроэнергии практически отсутствует. В Индии ситуация другая: государственная ONGC сократила собственную добычу на 15 процентов из-за падения спроса.

Логично, что если страна прикручивает вентили на собственных добычных мощностях, то и импортировать газ (а в случае Индии это СПГ) было бы неблагоразумно, импорт может сохраняться только в рамках гарантированных контрактных обязательств ("бери-или-плати"). В Европе использование газа в электрогенерации упало на четверть.

Как результат, спотовые цены на СПГ упали до рекордно низких значений в чуть больше двух долларов за миллион британских тепловых единиц (БТЕ), это примерно 70 долларов за тысячу кубометров. А с текущими нефтяными котировками недалеко от них оказываются и контрактные с цены с нефтяной привязкой: при нефти по 25 долларов СПГ будет стоить около трех долларов за миллион БТЕ.

Напомним, что сжиженный газ — это около трети международной газовой торговли, но менее 15 процентов от всего глобального газового рынка.

А что с российским трубопроводным экспортом? Поставки российского трубопроводного газа в Европу сейчас не сокращаются и находятся на уровнях, близких к максимальным в текущем году. Правда, стоит отметить, что 2020 год вследствие некоторых последствий украинского транзитного сюжета сам по себе начался с обрушения объемов экспорта.

Вскоре объемы экспорта выправились, хотя до более низкого (на 15-20 процентов) уровня, чем прошлогодние. Так или иначе, карантины в ЕС пока не влияют на российский экспорт. Хотя экспорт из Ливии и Алжира в Италию снизился более чем вдвое.

Но и без того слабоопустошенные в отопительный сезон европейские газовые хранилища (ПХГ) заполняются с удвоенной силой. Поэтому любопытно, что в этом году и у украинских ПХГ появился шанс активно поучаствовать в работе европейского газового рынка. Понятно, что в случае продолжения карантинных мер в какой-то момент, как и в нефтяной отрасли, будут заполняться все возможные мощности хранения. В таком случае свободные объемы ПХГ на Украине могут быть интересны трейдерам для заполнения летом по сверхнизким ценам.

Одновременно вероятно и сокращение экспорта. Традиционно считается, что первый кандидат на сокращение экспорта СПГ — это США, ввиду высоких внутренних цен на газ для сжижения. Остальные производители хоть и будут терпеть убытки по полной себестоимости, сохранят производство СПГ и газа, чтобы покрывать хотя бы текущие расходы.

Тем не менее пока мы не видим полной остановки заводов СПГ. Хотя по формальным признакам она уже могла бы и состояться.

Цена в США — 1,8 доллара за миллион БТЕ, добавляем 15 процентов за сжижение и еще один доллар за доставку, и вот вроде получается цена в три доллара в Европе. Сейчас в ЕС цены ниже, около двух долларов, но почему экспорт продолжается? Все дело в том, что считать операционными (текущими) расходами.
Наиболее яркий пример — это стоимость транспортировки. По формальным признакам, это именно операционные затраты. На деле же в ряде случаев газовозы находятся в долгосрочном фрахте, то есть расходы на аренду уже были ранее понесены.

И тогда учитываются только топливные расходы на доставку: подешевевшее вслед за нефтью судовое топливо, а во многих случаях используется так называемый отпарной газ — СПГ, который испаряется во время движения судна.

Тем не менее мы близки к той ситуации, когда цены на газ в США и Европе сравняются (в районе двух долларов)! Правда, стоит отметить, что это цены на главном американском хабе, на региональных хабах котировки могут быть ниже.

Так или иначе, пока о полной остановке экспортных производств речи не идет, но появляются сообщения об отмене от десяти до 30 плановых поставок американского СПГ в ближайшие месяцы. Любопытно, что внутренние цены на газ в США не падают, а даже немного увеличиваются: котировки уже вырастали до двух долларов за миллион БТЕ (!).

Конечно, это не так много в обычной ситуации, но очень неплохо в условиях пандемии. С чем это связано? Во-первых, как мы уже писали ранее, спрос на газ в США практически не упал.

Во-вторых, падает добыча — так как цены ниже двух долларов за миллион БТЕ некомфортны для производителей, число работающих буровых на газ также последовательно сокращается (хотя и не так стремительно, как в случае нефти).

В-третьих, напомним, что около 20 процентов добываемого в США газа обусловлены попутным газом при нефтяной добыче, а значит, сокращение производства нефти также приведет к снижению газодобычи.

Рост внутренних цен на газ в США — хорошая новость, так как в текущих условиях именно эти котировки устанавливают определенное "дно" для глобальных газовых цен. Еще о позитивных новостях. По прогнозам Platts, мировой рынок СПГ в 2020 году даже вырастет (!) на четыре процента.

Для сравнения, в 2019 году сектор вырос сразу на 13 процентов (до 355 миллионов тонн), и это считается очень хорошим приростом, в ближайшие годы даже в базовом, докоронавирусном сценарии цифры прироста ожидались меньше. Свой вклад в рост прошедшего года внесли и российские производства, в первую очередь это вторая и третья линия "Ямал СПГ".

Какие факторы еще могут поддержать цены на газ и СПГ? Существует мнение (для самых разных отраслей), что коронавирусный обвал со стороны спроса может быть хотя бы частично компенсирован ограничениями со стороны предложения (из-за карантинных мер на тех или иных производствах).

Пока в газовой сфере мы такого в явном виде не наблюдаем в контексте действующей газодобычи и заводов СПГ, хотя на некоторых добычных объектах вспышки коронавируса уже зафиксированы.

Однако для строящихся производств такая проблема уже существует. В том числе и в Мурманске, где строятся гравитационные платформы для "Арктик СПГ-2". Но наиболее ярко влияние коронавируса проявилось на проекте в Мозамбике. Мы уделяем достаточно большое внимание проектам СПГ в этой стране, так как в ближайшие годы именно там (а также в соседней Танзании) создастся один из крупных центров производства СПГ на основе шельфовых запасов газа.

5 апреля, 08:00
Убьет ли нефть "энергия будущего" после коронавируса
Сейчас (помимо небольшого строящегося плавучего завода) там строится крупное производство Mozambique LNG и готовится к строительству Rovuma LNG. На первом из проектов уже зафиксирована вспышка коронавируса. Кроме того, в Мозамбике активизировались экстремистские группировки. В сумме эти два фактора могут осложнить строительство и, как следствие, в будущем сдвинуть плановый запуск заводов в Мозамбике, не говоря уже о пока "бумажных" проектах Танзании. Правда, следует напомнить, что речь идет о среднесрочной перспективе в несколько лет. Однако замедление мировой экономики снизит темпы роста спроса на газ и после отмены карантинов. Поэтому если новые производства запустятся чуть позже, чем ожидалось, в среднесрочной перспективе нескольких лет это поддержит мировые цены на газ и СПГ.

Кто виноват в пандемии коронавируса и зачем закрывать границы? Рассказывает представитель ВОЗ

Фото: Василий Федосенко / Reuters

Витянис Андрюкайтис: У нашей организации нет полномочий для раздачи прямых указаний лидерам национальных государств. Мы даем настоятельные рекомендации. Страны-члены ВОЗ сами внедряют те или иные методы, правила, руководствуются рекомендациями наших специалистов, а мы следим за тем, как реализуются те обязательства, которые были приняты правительствами на местном уровне. Мы занимаемся детальным мониторингом. Опыт разных стран в борьбе с вирусом будет учитываться. Мы серьезно изучаем различные подходы. ВОЗ принимает во внимание возможности и ресурсы каждого государства и дает рекомендации, основываясь на различных факторах.

Из общеевропейской картины явно выбивается Белоруссия: там фактически нет карантина, но и зараженных мало, а многие уже выздоровели. Да и по количеству тестирований на вирус страна в лидерах.

Я хочу отдать должное коллегам в Белоруссии, поскольку там очень высокий уровень вакцинации против гриппа. Благодаря этому у нас нет смазанной картинки, у нас нет инфекционного коктейля, когда медикам тяжело выявить реальных зараженных Covid-19. Во-вторых, в Белоруссии действует та же санитарно-эпидемиологическая система, что была в Советском Союзе. Будем честны: не все, что было в СССР, было плохо. Это пропаганда.

Но также бытует мнение, что в реальности положение дел совсем иное, а власти замалчивают правду.

Профилактика и санитарные службы в советские времена работали очень интенсивно, что помогало при отсутствии широких возможностей для диагностики и современного качественного оснащения предотвратить многие вызовы. В Белоруссии это работает по сей день. Это факт, который в данной ситуации помогает им справляться с вирусом. Можно сказать, что Белоруссия работает по примеру Швеции и Южной Кореи. Также нужно иметь в виду, что Белоруссия, по сравнению с теми же Италией и Испанией, закрытая страна. В случае необходимости им гораздо легче отследить потоки туристов, которые могли занести патоген.

Можно ли сказать, что в условиях пандемии хорошо показали себя страны с сильной системой государственного здравоохранения, а частная медицина себя не оправдала?

Нет, такой вывод сделать все же очень сложно. Характеристика стран в этот период базируется не только на здравоохранении. Значимую роль играет сектор социальной защиты, предпринимательство, инфраструктура, сектор общественного питания, а также положение малого бизнеса, когда мы говорим о ситуации на базарах, рынках и контроле над деятельностью этих объектов. Помимо этого, широкими полномочиями и силой должны обладать национальные санитарные службы.

Военные на улицах Италии сопровождают медработников, которые забирают тело умершего

Фото: Flavio Lo Scalzo / Reuters

Однако я могу высказать личное мнение. На мой взгляд, системы здравоохранения, которые базируются на основах общественной медицины и систематическом подходе, справились лучше. Это те системы, где все звенья — больницы, клиники, медучреждения — связаны воедино. Германия, Швеция и Китай, выстроившие такие системы, работают эффективнее, нежели другие. У них развита коммуникация, оперативное реагирование и возможность мобильно перераспределять ресурсы, направляя помощь туда, где она нужна больше, не теряя контроль. Спустя некоторое время у нас будет хорошая возможность обобщить все эти наблюдения.

Что же привело к тяжелейшему кризису в Испании и Италии?

Нельзя выделять только Италию и Испанию. Если мы посмотрим на карту распространения вируса, то увидим, что основные тяготы несут самые открытые и сильные с точки зрения экономики и благосостояния страны — это Западная Европа. Однако да, сейчас именно эти два государства можно назвать ключевыми очагами пандемии. Во-первых, это очень открытые страны, одни из самых популярных туристических направлений, массы людей принесли вирус из Азии в Европу и распространили его по континенту. Это стало точкой отсчета.

Во-вторых, Италия, Испания и Франция живут очень интенсивной жизнью — широкая разветвленная сеть горнолыжных курортов, период рождественских и новогодних праздников, зимние каникулы. Все это сыграло свою печальную роль. В Италии и Испании сошлись два потока людей: одни принесли вирус из Азии, другие быстро распространили его внутри Евросоюза.

Вирус передается от человека человеку, а значит, вина лежит на людях — не на животных, не на товарах, не на чем-то другом, а именно на людях

Оправданная тактика

Когда Китай уже блокировал целые города, на Европейском континенте вроде бы не замечали угрозы. В колокола забили только в марте.

Угрозу в Европе сразу восприняли всерьез, но изначально шаги были сдержанными, а после овладеть этой волной стало очень сложно. Как я уже упомянул, для противодействия нужны объемные лабораторные мощности, техника для диагностики, большой штат подготовленных людей. За один-два месяца нужно было провести огромную техническую работу, решить вопросы оснащения. Мобилизовать такие ресурсы, тем более на уровне всего европейского сообщества, крайне нелегко.

И все же их мобилизовали, более того — столь жестких ограничений Старая Европа не видела со времен Второй мировой. Неужели новый вирус настолько опасен, что нужно закрывать целые города и страны?

Это несколько необъективное суждение. Очень строгие карантинные меры применялись и во время вспышек лихорадки Зика, и во время Эболы. Они были даже жестче, просто это не затронуло Европу. Под ударом оказалась Африка: Гвинея, Либерия, Сьерра-Леоне. Когда была пандемия свиного гриппа, мы прибегали к очень жестким мерам по отношению к коммерческим объектам, производившим свинину. Нелегко было нанести такой мощный удар по всей отрасли. Мы держали территории в Восточной Европе под строгим карантином.

Австралия. Врачи поймали сбежавшего из карантина больного с лихорадкой Эбола

Именно эти меры помогли нам пресечь распространение инфекции. По этой причине крупнейшие производители свинины в Западной Европе не попали под удар. Но то, что Европе удалось совладать со свиным гриппом, не означает, что он не нанес урона. Просто удар пришелся на другое место — на Юго-Восточную Азию. Нехватку продуктов приходится покрывать европейским экспортерам, и им крайне нелегко удовлетворить этот высокий спрос.

Объявление чрезвычайной ситуации не означает, что все закрывается одномоментно. Есть очаги, где необходимы очень жесткие меры. Речь идет о санитарных кордонах, которые позволяют успеть выявить заражение и элиминировать ситуацию. Сейчас кордоны поставлены в Италии. В большинстве стран Европы действует общий порядок для всех жителей, а не для отдельных территорий. Но в случае ухудшения ситуации карантин может быть ужесточен. Я считаю, что эта тактика оправданна. Если мы посмотрим на итальянскую карту распространения болезни, увидим, что в разных регионах положение отличается.

Учитывая открытость границ в ЕС и распространение болезни, локализовать первичные очаги, видимо, уже фактически невозможно…

Эпидемиология SARS CoV-2 сложна еще и потому, что у нас смазанная картинка. Распространение вируса совпало с волной сезонного гриппа, простуд, а симптомы заболеваний очень похожи. Чтобы дать достойный ответ, необходимо четкое понимание, с чем ты имеешь дело, нужна диагностика и реагенты.

Мы в итоге имеем целый коктейль разных инфекций, это усложняет работу. Помимо прочего, давайте помнить, что у нас нет методички по борьбе с новым вирусом — все произошло очень быстро

Фото: Daniel Bockwoldt / Globallookpress.com

Кстати, о них. В СМИ то и дело мелькают новости об успешном применении тех или иных препаратов. ВОЗ может подтвердить их эффективность?

Это одобренные лекарства, однако нужно понимать, что они помогают лишь косвенно, они могут облегчить самочувствие, но самолечение очень опасно. Применять лекарства нужно с большой осторожностью. Комбинация апробированных средств, которые прошли клинические исследования, могут помочь, но есть препараты, эффективность которых ничем не доказана. У нас уже есть пример несчастных случаев в США, когда пациенты получили передозировку от сомнительных лекарств. Мы призываем не играть жизнями людей. Можно много говорить о статистике, отрицать угрозу, говорить, что числа обманчивы, но все это до тех пор, пока мы не столкнемся с реальной смертью близкого человека. Каждая человеческая жизнь — ценность. Каждая потеря — трагедия.

А вакцина? Когда ее ждать?

На лабораторном уровне она уже есть, однако еще не прошла обязательный клинический этап. К клиническим испытаниям уже приступили, но они только начались. Хуже вируса может быть только плохая вакцина. Мы не должны давать поводов усомниться в ее действенности и безопасности. Разработка вакцины всегда строго контролируется. По нашим оценкам, эффективная вакцина появится в конце этого года.

Секрет успеха

Получается, карантин — единственное, что мир может предложить на данный момент.

На одном карантине далеко не уедешь. Это действенная мера, но, помимо этого, нужна качественная система информирования граждан. Людей необходимо убедить и объяснить, почему санитарно-гигиенические мероприятия должны соблюдаться в полной мере. Мытье рук, дезинфекция, безопасная дистанция — это обычные меры, которые помогают пресечь распространение вируса, так как он передается воздушно-капельным путем и через поверхности.

Однако далеко не все относятся к этим мерам серьезно. Общество реагирует по-разному, это зависит от культуры. Например, в Германии люди более дисциплинированны, а в Италии и Испании ситуация иная. Человеческий фактор, традиции и устои играют огромную роль

Если вы хотите качественно противодействовать коронавирусу на уровне государства, в ваших руках должны быть лаборатории, достаточное количество медработников, санитарные команды, которые могут эффективно и оперативно дезинфицировать те или иные площадки. У вас должны быть современные технологии и методы для отслеживания контактов зараженных, вам необходимы правовые механизмы, позволяющие вводить усиленный санитарный контроль, а также стратегия по коммуникации с собственным населением. При наличии этих средств карантин также поможет нормализовать ситуацию.

Похоже, пока всем этим критериям отвечает Швеция. Там даже дети продолжают учебу. При этом система справляется.

Нужно иметь в виду, что, во-первых, в Швеции очень сильная санитарно-эпидемиологическая служба, у них работают отличные эпидемиологи. Во-вторых, в Стокгольме базируется Европейский центр по контролю и профилактике инфекционных заболеваний. Я работал со шведами в Африке во время вспышки вируса Зика и могу подтвердить их высочайший профессионализм. В-третьих, в Швеции очень высокая социальная культура: они культивируют гражданскую ответственность на уровне государства.

И, наконец, их службы заточены на локализацию и ликвидацию отдельных очагов в разных местах, то есть не по всей стране, а на отдельных участках. Для этого нужны большие ресурсы, но, к сожалению, далеко не у всех есть такие широкие возможности. Если же их нет, своевременные строгие ограничения по всей стране и карантин помогут не допустить стремительно распространения болезни, сэкономить время, уберечь систему здравоохранения от перегрузки и спокойно помогать больным.

Фото: Claudio Furla / Globallookpress.com

Все же остальная Европа погрузилась в глубокую депрессию. И на этом фоне мы видим организованные Китай, Южную Корею, Сингапур и Тайвань, которые отлично справляются с вирусом. В чем их секрет?

Они действуют по-разному, но у них есть общая черта. Многие из нас часто видят, что во время обычных вспышек и эпидемий сезонного гриппа многочисленные туристы из азиатских стран ходят в масках, постоянно моют руки, здороваются кивком головы. В этих странах высокая санитарная культура. В Японии на улицах вы не найдете ни одной соринки. Аналогичная ситуация в Сингапуре, Гонконге, Южной Корее, Тайване. В этих государствах у людей иной менталитет, иной уровень доверия к власти: жители ответственно подходят к указаниям и рекомендациям, что существенно облегчает работу медиков и эпидемиологов.

В Китае, если говорить о санитарии, ситуация несколько иная, она отличается по регионам. Например, Пекин и Шанхай — это очень чистые и развитые города. В других центрах чересчур трепетно относятся к культуре базаров и рынков и небрежно относятся к санитарным правилам, торгуют разнообразнейшей диковинной для нас мясной продукцией — летучими мышами, панголинами, что в итоге привело к появлению нового патогена и его победно-трагическому шествию по миру. И я с ужасом думаю о том, что будет, когда волна пандемии накроет Индию и Африканский континент. Там крайне низкая санитарно-гигиеническая культура, справиться с пандемией там будет очень нелегко.

Я работал в Западной Африке, боролся с последствиями Эболы. Перед моими глазами стоит картина Гвинеи, Сьерра-Леоне и Либерии. Я был там и видел все своими глазами. Никогда не смог бы поверить, что есть настолько огромные территории, заполненные тоннами мусора. Нет ни канализации, ни водопровода — люди пользуются дождевой водой. Помимо SARS-CoV-2, там живут десятки других опасных инфекций. В целом ряде африканских стран объявлена далеко не одна эпидемия, поэтому ситуация вызывает очень большое беспокойство.

Фото: China Daily / Reuters

Кстати, о беспокойстве. Что скажете о теориях заговора и панике вокруг коронавируса? Про сумасшедших ученых и биологическое оружие Штатов?

Человечество никогда не избавится от конспирологии. В советские годы мне всегда казалось, что это исключительная черта советского человека — везде видеть врагов и строить теории заговора. В молодости мы всегда знали, что у социализма есть пять главных недругов: плохая весна, жаркое и сухое лето, очень дождливая осень, холодная зима и международный капитализм. Конечно, это анекдот, но такова была политическая доктрина… Но боже мой!

Когда я стал европейским комиссаром, то увидел такой букет конспирологических теорий в Европе, США, в странах Южной Америки, что они оказались не лучше советских — они идентичны

Что ответить тем, кто считает вирус искусственным и не верит в то, что он опасен? Что ж, совсем недавно огромное количество людей отрицали существование ВИЧ, сегодня люди отрицают коронавирус. Изменится ли что-то после пандемии? Вряд ли.