Вирус друг без друга

Быстрее гриппа

— Почему новый коронавирус так быстро захватил и перевернул мир? В чем его особенность?

— Как возможна передача вируса после выздоровления?

— Он в небольшом количестве сохраняется в слизистых. Остатки разрушенных клеток с вирусом продолжают выходить при кашле, чихании. Это пока сырые данные, такое явление еще исследуется, но учитывать его надо обязательно. По идее, при выписке следует тестировать пациента на присутствие вируса в мокроте или носоглоточных смывах.

— Что нового за последнее время ученые узнали об этом вирусе?

— Вирусная популяция продолжает эволюционировать. При каждом процессе размножения в геноме конкретного штамма случаются мутации. Из них большая часть приводит к гибели вируса, но остальных выживших частиц достаточно, чтобы жизнеспособные варианты размножались и распространялись далее в популяции. Когда изолируют тяжело больных людей, то от них инфекция дальше не передается. А вот легко болеющих и бессимптомников просто не замечают, и они остаются разносчиками. Так сама человеческая популяция и условия содержания больных становятся селектирующим фактором в отборе менее патогенных вариантов. Отсутствие симптомов означает, что этот вариант вируса — гораздо менее опасный. Поэтому вполне возможно, что его эволюция идет сейчас по пути ослабевания патогенности, но довольно медленно.

— Сколько штаммов сейчас циркулирует и сколько их еще может появиться?

— Штамм — это вирус, который выделяют из одной пробы, из одного человека. Сколько людей — столько штаммов, потому что вирус немного меняется в каждом человеке. Так же точно изменяются и штаммы вируса гриппа. Варианты отличаются друг от друга на доли процента. Иногда это не имеет никакого значения, но когда мутации случаются в местах генома, которые определяют патогенность для человека, тогда, конечно, это значимо.

— Как расценить новости о случаях перекрестного заражения двумя разными штаммами вируса?

— Их надо тщательно доказывать, потому что это маловероятно с точки зрения современных представлений вирусологии. Я читал описание последовательного заражения: то есть человек переболел коронавирусом и потом заразился еще раз. Похоже на самом деле, что первый случай при диагностике был ложнопозитивным. Или это был другой вид коронавируса.

Без явных признаков

— Судя по графикам ВОЗ, заболеваемость в Европе в последние дни пошла на снижение. Это что-то значит или случайность?

— Это означает, что противоэпидемические и диагностические меры, которые там принимаются, начали давать эффект. Можно ожидать, что заболеваемость и дальше будет снижаться, если государства не ослабят усилия по выполнению принятых мер.

— Насколько официальная статистика заболеваемости в мире соответствует реальности?

— До сих пор нет точных данных по числу бессимптомников — людей, которые заражаются и не болеют. По разным источникам, их от 10 до 50%, и они могут распространять вирус. Поэтому надо обязательно начать тотально проверять на COVID-19 всех контактировавших с больными. В штате Вашингтон вспышка началась, судя по всему, с одного или двух бессимптомников, которые заразили кучу людей.

— Получается, практически в любой стране к общей заболеваемости можно добавлять 50%?

— В Европе сейчас уже начали говорить, что их еще больше. Даже предлагают считать, что бессимптомников до 90%. Потому что начинают появляться данные по анализу присутствия антител у не болевшего этим коронавирусом населения. И их надо срочно начать выявлять и в России, ведь именно от них во многом зависит дальнейшее распространение инфекции и его остановка.

— Сейчас регионы сажают людей по домам. Эта мера спасет ситуацию?

— На карантине надо просидеть, по идее, до того, как вирусы исчезнут из популяции. То есть максимальный инкубационный период — как минимум 14 дней. Если люди будут строго соблюдать карантин, должна наступить стабилизация ситуации. После этого нам бы еще неделю подержать людей дома, продолжая те же обширные диагностические мероприятия. Тогда мы начнем выкарабкиваться из этой эпидемии.

— Близка ли к пику ситуация с заболеваемостью в Москве?

— Если в день прибавляется больше 300 новых больных, и ежедневная прибавка этого числа не уменьшается, то мы еще далеко от пика. Когда кривая заболеваемости из экспоненциальной станет загибаться и приближаться к своему плато, это и будет означать спад эпидемии. Но ведь надо, чтобы это число — ежедневный прирост — упало до нуля.

— Не получится ли так, что когда людей выпустят из домов, начнется следующая волна?

— Такое может быть, если мы не будем интенсивно проводить тестирование населения на коронавирус и выпустим их из карантина раньше времени.

Не тем путем

— Люди у нас и сейчас готовы тестироваться, но у них пока нет такой возможности.

— С самого начала стратегия с тестированием на COVID-19 была неправильной. Анализы брали только при наличии трех показателей: температуры под 38, пневмонии и прибытии из-за границы. Потом к показателям добавился кашель. При этом абсолютно игнорировались приезжавшие в страну бессимптомники. Более того, были люди, которые вернулись из путешествия с легкими симптомами простуды, пытались сдать анализ, но у них его не брали. Вот и получилось то, что мы сейчас имеем.

Надо было сразу создать максимально широкую сеть лабораторий, чтобы люди могли сдавать тест без очереди, получать результат в течение суток. А еще лучше — экспресс-тест, чтобы за час-два приходила СМС с результатом.

До сих пор страна с самым высоким уровнем тестирования на душу населения — это Южная Корея. В ней же, наряду с Китаем, успешнее всего идет борьба с инфекцией. А самую большую ошибку с тестированием сделали сначала в Италии, в ряде европейских стран, а потом еще и в США. Штаты пошли тем же путем, что и мы потом: они запретили на время выпускать тест-системы частным коммерческим компаниям и производить анализы проб от граждан без признаков болезни. Поначалу тест-системы делала только правительственная организация — CDC. Частников допустили до тестирования, когда выяснилось, что эпидемия становится неуправляемой. Эти компании, судя по всему, работали в четыре смены, и сейчас Америка — лидер по абсолютному числу тестирований. За неделю по тестированию людей США вышли с пятого на первое место, но две недели упущены, и эпидемия там только сейчас начинает замедляться.

Следовало сразу, как только стала известная нуклеотидная последовательность вируса (а это произошло 10 января) объявить всем коммерческим компаниям старт на выпуск тест-систем при условии официальной регистрации. А у нас им дали такое разрешение только две-три недели назад.

Сейчас нам надо обязательно сделать так, чтобы каждый желающий мог провериться коммерческими тестами и получить ответ в течение суток. Такие диагностические компании в стране есть, но надо максимально расширить сеть точек, допущенных к взятию проб.

Уже на прошлой неделе четыре или пять российских компаний зарегистрировали свои тесты и начали выпуск. Но теперь другая проблема: у них сейчас очень быстро кончатся реагенты для тестов. Почти все они — из Китая и Европы. Необходимо максимально запустить закупки и ускорить работу таможенной службы, а то будем сидеть без тестов.

— Какой сценарий развития эпидемии сейчас реален для России?

— Самый вероятный сценарий — как в США, потому что мы, как ни удивительно, повторили многие их ошибки. А пример надо было брать с Кореи.

2 апреля в Минздраве России сообщили, что возможность искажения статистики заболеваемости коронавирусной инфекцией практически исключена. Все госпитализированные пациенты с пневмониями должны быть обследованы на наличие коронавирусной инфекции, включая лабораторные исследования с использованием тест-систем.

Данные по пациентам с подтвержденным диагнозом новой выявленной коронавирусной инфекции и госпитализированных пациентах с признаками пневмонии, а также о лицах, с ними контактировавших, в обязательном порядке заносятся медицинскими организациями в Информационную систему учета информации в целях предотвращения распространения новой коронавирусной инфекции COVID-19, интегрированную в ЕГИСЗ. Оператором этой системы выступает Минздрав России. Таким образом, возможность искажения статистики заболеваемости практически исключена.

Марлю на вытяжку

— Участковые врачи в Москве получили рекомендации лечить коронавирус на дому ритонавиром и лопинавиром. Это единственное наше оружие или еще какие-то препараты доказали свою эффективность?

— Это сомнительное оружие, потому что ни в одной стране мира клинические испытания этой комбинации еще не завершены. Есть только предположения, что вроде бы в некоторых случаях это помогает. На самом деле пока работает только одно лекарство — фавипиравир, японское. В России начата его регистрация, сообщение появилось несколько дней назад.

— Какова его эффективность?

— По крайней мере этот препарат разрешен в Японии к применению для лечения нескольких вирусных инфекций и доказал свою эффективность для их лечения. Его первые клинические испытания для лечения COVID-19 в Японии вроде бы дали положительные результаты, а там не легкомысленные люди. Действие фавипиравира проверялось в Китае, прямо в очаге эпидемии. Пока четких результатов нет.

Лекарственное средство фавипиравир, одобренное в качестве противогриппозного препарата в Японии

— Что вы думаете о масочном режиме: почему его не вводят в России? В Китае-то он был.

— Рекомендации ВОЗ говорят, что маски малоэффективны. Во-первых, их надо менять раз в два часа, во-вторых, правильно дезинфицировать многоразовые маски при повторном применении. И, вообще говоря, маска — это одноразовое дело, если вы не меняете в ней картридж или не дезинфицируете. Если вы ее неправильно сняли, коснулись руками, а руки потом не помыли, вы только ухудшили себе ситуацию, потому что на маске снаружи оседает вся та аэрозоль, которую она фильтрует.

— Если я всё это выполняю, она мне поможет?

— Она поможет далеко не со стопроцентной эффективностью. ВОЗ рекомендует надевать маски всем больным и тем людям, которые за ними ухаживают: врачам и домашним.

— Говорят, вирус настолько маленький, что маска его не задержит. Зачем тогда надевать ее на больного?

— Вирусы всегда были маленькие. Больной-то ведь не вирус выкашливает, он выкашливает мокроту — это капли диаметром свыше пяти микрон, вот их маска задерживает.

— Сейчас во многих регионах люди перешли на квартирный режим. Не будет ли передаваться вирус по вентиляции?

— Это может быть, потому что вентиляция у нас не оборудована никакими фильтрами.

— Как же защититься?

— Да хотя бы три слоя марли закрепить на ней — это задержит кучу аэрозоли, которая образуется, когда человек чихает и кашляет. Но вероятность заражения через вентиляцию очень невелика.

Выход будет

— Сколько стран сейчас разрабатывает вакцину от коронавируса? Какие ближе всего к результату?

— Я уверен, что половина стран Евросоюза точно разрабатывает. В Штатах уже вторую неделю идет испытание вакцины на добровольцах. Это первая фаза — на безопасность и на то, что ее применение вырабатывает антитела. Абсолютно так же испытания по крайней мере одной вакцины две недели идут и в Китае. В КНР кандидатных вакцин, возможно, уже больше.

Остальные страны в процессе разработки. В России они идут минимум в трех институтах: в Новосибирске, Санкт-Петербурге и Москве. Но они до испытаний на людях дойдут месяца через два, наверное. И результаты первой фазы клинических исследований еще мало о чем говорят: главная — вторая фаза, которая проводится в очаге заболевания. Сейчас это надо делать в Москве.

Для этого вируса до сих пор нет модельного животного. Но в США раньше разрабатывали рекомбинантную вакцину против коронавирусов для верблюдов, и к 2020 году Штаты подошли с прототипом этой вакцины. Сейчас они довольно быстро сделали модификацию для человека и вышли на клинические испытания. В Китае разработку вакцины начали во время вспышки атипичной пневмонии в 2003 году. Но поскольку они задавили это заболевание в корне, разработку почти прекратили, а сейчас к ней вернулись. Остальные страны находятся в совершенно другой ситуации.

Разработка вакцины в Университете Питтсбурга, штат Пенсильвания, США

У нас вообще эпидемиологи не считали коронавирусы серьезной инфекцией, хотя это не так. Поэтому наши разрабатываемые сейчас вакцинные кандидатные препараты выйдут на такую же стадию месяца через два-три.

— Что же поможет справиться с эпидемией?

Ученые Китая, Италии и Испании независимо друг от друга пришли к выводу о появлении коронавируса в популяциях значительно раньше первых официально зарегистрированных случаев. И если Китай и Италия дают косвенную информацию об аномальных вспышках пневмонии, то в Испании свидетельство прямое — исследование эксгумированного.

3 марта 2020 года из Испании пришла новость, которой многие не придали большого значения. Сообщалось, что в стране признана первая смерть от коронавируса, установленная методом ретроспективного исследования.
Власти Валенсии подтвердили, что еще 13 февраля от тяжелой пневмонии неизвестного происхождения умер мужчина 69 лет, вернувшийся из путешествия в Непал. Повторное вскрытие, проведенное после изменения Минздравом критериев поиска зараженных 27 февраля, дало положительный анализ на COVID-19. К этому моменту в регионе Валенсия числились 19 больных. На 27 марта их было уже 3,2 тыс., 167 умерли.

В Италии, где так и не удалось определенно установить, от кого же заразился самый первый непривозной пациент, 38-летний Маттиа из Кодоньо, самые разные данные указывают на более раннюю циркуляцию вируса. Вирусологи из Университета Милана и миланского госпиталя Сакко утверждают, что картирование генома указывает на присутствие СOVID-2019 в Италии уже в ноябре. С этим согласуются данные медицинской статистики: нетипичные вспышки тяжелой пневмонии врачи наблюдали еще в октябре. Наконец, свежее детальное исследование лабораторных образцов в сочетании с опросом пациентов надежно устанавливает, что уже 20 февраля, в день постановки диагноза первому больному, вирус циркулировал в Южной Ломбардии. Происхождение болезни самого Маттиа изучали с помощью филогенетического исследования вирусного генома. Дело в том, что вирус постоянно мутирует и, изучая геном вирусов, взятых у разных больных в разных странах, можно проследить его эволюцию примерно так, как лингвисты изучают эволюцию языков. Судя по всему, инфицировавший Маттиа вирус связан с первой локальной вспышкой этой инфекции в Европе, которая произошла 19 января в Мюнхене, однако цепочку заражения от человека к человеку установить не удалось.

Все эти данные свидетельствуют, что вирус приходит в популяцию задолго до того, как приносит видимые последствия. Все страны, исключая Китай, могли бы сдержать эпидемию, если бы знали об этой особенности. Циркуляцию вируса в Испании можно оценить, если считать, что смерть мужчины в Валенсии 13 февраля была первой. По статистике летальных исходов, заболевание от появления симптомов до смерти длится примерно восемь дней, инкубационный период — до 14 дней, причем заражать могут и бессимптомные больные. Таким образом, испанский пациент № 1 мог заразиться еще в конце января. Всю первую половину февраля он мог распространять заболевание, так как не был диагностирован и даже при содержании его в больнице не применялись меры предосторожности, обязательные сейчас для работы с COVID-пациентами. Официально первый случай коронавируса в Испании был зарегистрирован 9 февраля на Канарских островах, а второй — 25 февраля в Барселоне, но оба касались тех, кто прибыл из-за рубежа, из Италии и Франции. Сведения о переносчиках из-за границы циркулировали до конца февраля, хотя теперь понятно, что уже с начала января в стране происходило активное распространение болезни.

Сходный промежуток можно получить, отследив путь первого, к счастью выжившего, итальянского пациента. Он обратился к врачу 14 февраля, значит мог заразиться в самом начале месяца и распространять инфекцию еще до появления симптомов. Диагноз пациенту был поставлен только 20 февраля, и за это время он заразил несколько медицинских работников, жену и неизвестное число соседей. Уже нельзя установить, сколько еще человек переболели в это же время бессимптомно, запустив вспышку. Ошибкой Италии стало то, что до диагноза Маттиа там тестировали только прибывающих из-за границы. Республика первой, еще 31 января, приостановила авиасообщение с Китаем, но это мера, как сейчас понятно, не оказала на эпидемию никакого воздействия: вирус уже был в Европе.

Почему важны эти данные? Они могут помочь принять правильные решения там, где эпидемия пока малозаметна (например, во многих странах Азии и Африки или некоторых регионах России). Своевременная реакция позволит не пойти по пути Италии, Испании и США, а сохранить высокую степень выявления инфицированных, как в Германии, чтобы своевременно изолировать и госпитализировать тех, кто в этом нуждается.

Но еще важнее другое. Факт незаметного распространения бессимптомными носителями означает, что число переболевших гораздо больше официального, поэтому страны, перенесшие эпидемию, могут оказаться ближе к коллективному иммунитету, чем мы думаем. 16 марта в журнале Science вышла статья китайских ученых, которые провели математическое моделирование распространения коронавирусной инфекции в КНР с учетом информации о транспортных потоках. Они сравнили два дня течения эпидемии, до введения ограничений на передвижение внутри страны и после, и заключили, что 86% всех заражений проходили незамеченными из-за отсутствия или очень слабой выраженности симптомов. Причем больной без симптомов был всего лишь вполовину менее заразным. С одной стороны, это означает, что без массового тестирования эпидемию не остановить. С другой — что летальность вируса все-таки не 9%, как в Италии, а около 0,4%, как была в какой-то момент в Германии (что все равно примерно в десять раз больше, чем при обычном гриппе). Ту же величину приводил в своем исследовании и британский эпидемиолог Нил Фергюсон.

А если предположение о множестве переболевших верно, то их можно выявить по наличию антител в крови. Пока такого теста нет (хотя, например, его обещают вот-вот выпустить в Великобритании), но после его появления и внедрения, переболевшим, возможно, не нужно будет соблюдать карантин. Если, конечно, иммунитет к коронавирусу окажется достаточно устойчивым.

— Давайте начнем с простого общего вопроса: что такое вирус? Это вообще живое или неживое?

— Если давать формальное определение, то это внутриклеточные паразиты, достаточно примитивно устроенные, которые могут заражать клетки и вызывать заболевания. Но это определение не отражает сути вирусов.

Чтобы понять биологическую сущность вирусов, представьте себе живую клетку. Внутри нее есть разные органеллы, есть ядро. В ядре расположены хромосомы — геном, который управляет всей жизнью клетки. Их строго определенное количество, которое удваивается, когда клетка делится. Но представьте, что в этой клетке, помимо ее собственных хромосом, вдруг откуда-то появились другие хромосомы — одна или несколько — и начинают вести себя по-хозяйски: не считаются с теми программами, которые заложены в самой клетке, а синтезируют собственные белки. А потом выходят из клетки, чтобы искать себе нового хозяина.

Вирусы можно охарактеризовать как некие автономные геномы, которые не имеют собственной клетки и способны существовать какое-то время во внешней среде в виде вирионов — состояния, при котором геном вируса упакован в капсид (белковую оболочку. — Прим. ред.). Этим вирусы принципиально отличаются от клеточной жизни.
Мы не можем назвать их организмами, потому что у них нет органов или органелл. Но это живые существа.

— Если у них нет органелл, значит, они не могут участвовать в энергетическом обмене? Вне клетки они пассивны?

— Да. С точки зрения биологии основная жизнь вируса, основные связанные с ним эволюционные события происходят именно в клетке.

— Вирусы могут заражать любые клетки? В том числе бактерии?

— Все виды клеток, все виды организмов, существующие на Земле, имеют свои наборы вирусов, которые их инфицируют.

— Как появились вирусы?

— Происхождение вирусов неразрывно связано с происхождением жизни на Земле. Согласно абиогенной теории, на Земле зародились первые самореплицирующиеся молекулы — протогеномы, которые дальше эволюционировали в двух направлениях: одни пошли по пути обособления от окружающей среды и стали формировать клетки, а другие начали выступать в роли паразитических протогеномов, которые используют для жизни чужие клетки, хотя и могут выйти из них в окружающую среду в составе капсида.

Это две отдельные ветви жизни, но они тесно связаны между собой. Вирусам нужны клетки, потому что только внутри клетки вирусы могут реплицироваться. Но и вирусы нужны клеткам: без вирусов немыслима эволюция, потому что они, начиная с самых ранних этапов эволюции клеточной жизни, были своего рода переносчиками геномов.

— Чем отличаются вирусы друг от друга?

— Вирусы — это вообще самые разнообразные живые существа на Земле.

Геном любой клетки представлен двухцепочечной ДНК, которая упакована в хромосомы, и только. У вирусов геном представлен во всех мыслимых и немыслимых формах. Это может быть такая же двухцепочечная ДНК в линейной хромосоме, или двухцепочечная ДНК в кольцевой хромосоме, или одноцепочечная ДНК, или РНК, также линейная или кольцевая, положительно или отрицательно полярная.

Все возможные формы генома, которые мы только можем себе представить, присутствуют в вирусном мире.

— Мы говорили о том, что для каждой клетки найдется какой-нибудь вирус. А как вирусы переходят от одних видов к другим? Могут ли от бактерий переходить к ядерным клеткам?

— Нет, вирусы из бактерий не могут перейти к эукариотам: это слишком далекие с точки зрения эволюции организмы. Если говорить о человеке, то к нам вирусы пришли от животных при близких контактах, например при одомашнивании. Все человеческие вирусы, которые мы знаем, — бывшие зоонозы. Оспу мы, судя по всему, получили от верблюдов, корь — от собак, коронавирус — от летучих мышей.

— А как же версия, что от змей?

— Это недостоверная информация, она с самого начала была сомнительной.

— Были еще новости, что родиной коронавируса стал рынок морепродуктов.

— Рынок морепродуктов мог быть тем местом, где были инфицированы первые заболевшие. Но это не значит, что сами морепродукты — источник этого заражения: мы с ними эволюционно все-таки очень разные.

Когда в 2002 году возникла первая эпидемия SARS, изначально в качестве источника подозревали цивет (хищные млекопитающие семейства виверровых, распространены в тропиках Старого Света. — Прим. ред.). Но потом начали обследовать виды животных, обитающих в районе вспышки, и в конце концов обнаружили, что очень похожие вирусы крайне активно циркулируют в летучих мышах. Буквально пара мутаций в поверхностном белке, который связывается с клеточными рецепторами, — и этого оказывается достаточно, чтобы такой вирус мог уже инфицировать человека.

В Китае найдены пещеры, где живут большие популяции подковоносых летучих мышей. И в этих популяциях циркулирует множество вариантов коронавируса, некоторые из которых — один или два — могут иметь такие мутации.

— Давно ли коронавирус перешел к человеку?

— Вообще с 1960-х годов, когда были открыты первые коронавирусы (сначала стало известно о двух таких вирусах, потом это число выросло до четырех), было понятно, что они просто циркулируют у нас в популяции и вызывают обыкновенные ОРВИ.

— И у популяции не возникает иммунитета?

— Какой-то возникает. Но, во-первых, насколько он стойкий? Как долго держится: полгода, год? А во-вторых, вирус тоже немного меняется, изменяет свои антигенные эпитопы, что позволяет ему избегать иммунного ответа.

— Как выглядит этот иммунный ответ?

— Вирусный патогенез достаточно сложная вещь, в нем действует множество факторов. Если клетка понимает, что она инфицирована (например, детектирует внедрение двухцепочечной РНК, которой в обычном состоянии у нее нет), она включает механизмы самоуничтожения — например, уходит в апоптоз или экспонирует антигены вируса на поверхность, чтобы ее заметил и убил Т-лимфоцит. Одновременно она продуцирует интерферон и тем самым подает сигналы всем окружающим клеткам, чтобы они немедленно прекратили синтез вообще любых белков.

Как только иммунная система идентифицирует чужеродный антиген или получает от зараженной клетки такой сигнал, возникает воспаление, повышается температура. Собственно, воспаление легких и есть проявление иммунного ответа, направленного на борьбу с вирусом.

— То есть если у человека слабый иммунитет, у него меньше вероятность заболеть воспалением легких?

— Реакция организма должна быть сбалансированной: сначала должны подействовать провоспалительные факторы, а потом их действие должно быть уравновешено противовоспалительными. Пожилой человек может скончаться от воспаления легких не потому, что иммунная система дает неправильный ответ, а потому, что этот ответ не сбалансирован.

— Могут ли эти вирусы, которые циркулируют у нас в популяции, мутировать в более тяжелую форму?

— Обычно бывает наоборот: когда появляется какая-то новая тяжелая форма, она со временем, по мере распространения, становится более легкой: приспосабливается к человеку, а человек к ней. С эволюционной точки зрения убивать хозяина — самоубийство для вируса. Самые высокопатогенные вирусы — каких-нибудь геморрагических лихорадок, птичьего гриппа и тому подобного — имеют смертность не выше 60%, и то только на первых этапах взаимодействия с человеком. Самый лучший вариант для вируса — вызывать какое-то легкое заболевание, сопровождаемое выделением жидкости, чтобы вы, когда чихаете, помогали ему распространяться.

Семен Есилевский, биофизик, доктор физико-математических наук, ведущий научный сотрудник Института физики НАН и стипендиат программы им. Марии Кюри в Университете Бургундии Франш-Конте, Франция, рассказывает, почему не следует доверять разговорам о том, что коронавирус был создан искусственно.

Марго Гонтар: Мог ли, на ваш взгляд, этот коронавирус быть создан искусственно?

Семен Есилевский: Для того чтобы говорить о том, что он был создан, должны быть хотя бы какие-то доказательства. Голословно мы можем утверждать все что угодно, в том числе что Луна сделана из сыра, но без доказательств это ничего не стоит. На сегодняшний день доказательств именно научных, которые выдерживали бы хоть какую-то научную критику, нет. Это просто теория заговора в чистом виде.

М.Г. : Как вы думаете, почему сейчас она распространяется?

С.Е.: Теории заговора привлекают людей, потому что дают какую-то видимость контроля над ситуацией. Любому человеку некомфортно в ситуациях, которые он не контролирует. Есть люди, у которых этот дискомфорт выливается в то, что они пытаются найти какую-то внешнюю силу, которая всем управляет, чтобы снять с себя ответственность. Это людей психологически успокаивает. Появление этого в периоды потрясений, глобальных катаклизмов и стрессов усиливается, поэтому, естественно, усиливаются и теории заговора.

Вторая версия базируются на том, что одна из соавторов работы, которая создавала химерные вирусы в 2015-м, работала в Ухане в университете в том самом регионе, откуда пошел этот коронавирус. Но если вы исследуете вирусы летучих мышей – а это была работа о вирусе летучих мышей – то вполне логично основывать лабораторию там, где, во-первых, эти летучие мыши водятся, чтобы не через полмира, а, во-вторых, там, где от этих летучих мышей ожидаются какие-то проблемы. В Китае это все совпадает, потому что там летучие мыши плодятся в большом количестве, там их едят, продают на рынках, и уже были случаи передачи инфекции от летучих мышей людям. Где же еще основывать зоологического лабораторию по изучению вирусов летучих мышей, как не там? А эта версия все переворачивает с ног на голову. Мол, раз их изучали, значит это подтверждение того, что вирус из лаборатории.

М.Г.: Почему необходимо было создавать лабораторию по изучению вирусов летучих мышей именно там, где с ними проблема, в Ухане?

С.Е.: Дело в том, что летучих мышей в лабораторных условиях содержать достаточно непросто. Это не обычная мышь, не крыса и не хомячки. C ними много мороки. Некоторые виды летучих мышей содержать в лаборатории практически невозможно, их надо где-то отлавливать, и желательно находиться там, где их отлавливать легко и где их и так много. Этим все объясняется.

М.Г.: Возвращаясь к вопросу о биооружии, целесообразно ли вообще использование этого вируса?

С.Е.: Основная проблема биологического оружия состоит в том, что не понятно, как защитить того, кто его применяет. Это либо просто тотальный геноцид всего человечества, либо оно не будет нормально работать, тут третьего не дано. В фантастике можно найти множество вариантов решения этого вопроса, специалисты по биобезопасности тоже это обдумывали. Один из вариантов – создавать вирусы, которые, например, селективно поражают людей с определенным типом. Например, определенной расы, определенной национальности и так далее. Но эта идея не работает, хотя бы потому что расы от друг друга не настолько отличаются, чтобы вызывать селективность вируса. А, во-вторых, просто потому, что людей чистокровных, так сказать, практически нигде в мире нет. Все так или иначе перемешаны. Кроме того, нельзя найти ни одной инфекции в человеческой истории, которая селективно поражала бы одну расу. Все инфекции поражают всех.

М.Г.: Возможно ли создать защиту, с помощью которой мог себя обезопасить распространитель вируса? Вакцину, например.

С.Е.: Самое простое – закрыться в бункере и подождать, пока все умрут, а потом оттуда выйти. Из логических вариантов: впрыснуть себе антидот, который не даст заболеть, это из той же области научной фантастики. Надо понимать, что вирус мутирует. Тот вирус, который вы запустите, через некоторое время уже будет не совсем тем, который вы запустили: может произойти какая-то его гибридизация с каким-то очередным вирусом летучих мышей, и получится что-то третье. Никто не гарантирует, что ваш антидот, даже если мы его каким-то чудом создали, спасет вас от этого гибрида. Это как открыть ящик Пандоры и дальше играть в русскую рулетку.

М.Г.: Можем ли мы с уверенностью говорить, что этот штамм коронавируса появился в Ухане?

С.Е.: По данным, которые есть, создается впечатление, что действительно там он и появился. Не прослеживается ни одного случая заражения до того и не видно, откуда бы он мог быть завезен. Более того, когда анализировали геном вируса, то больше всего он похож на геном именно китайских летучих мышей, не каких-то других животных и не из другой страны. Из этого всего можно сделать вывод, что там он и появился.

М.Г.: Журнал Nature недавно опубликовал результаты исследования, согласно которому в коронавирусе не заметно следов модификации, что указывает на его естественное происхождение. Можно ли заметить подобные изменения?

С.Е.: Представьте, вы рассматриваете отфотошопленную картинку и пытаетесь доказать, что это фейк. Если смотреть попиксельно под микроскопом на эту картинку, то, если она сделана не очень хорошо, можно заметить вмешательство. Можно заметить ретушь, неправильно лежащие тени, смазанное и так далее. Примерно то же самое получается, когда есть генетические модификации. Сделать генетическую модификацию вируса так, чтобы не торчали уши того, что это искусственно сделано, достаточно сложно. Специалисты говорят, что это почти невозможно.

М.Г.: То есть если этот штамм был искусственно создан, то это было бы заметно, а раз нет доказательств этому и раз он так похож на вирус летучих мышей, значит он появился естественным образом. Правильно?

С.Е.: Да, с высокой вероятностью, это результат именно природного процесса. Есть такая максима: вы не можете доказать, что чего-то нет, не можете доказать, что это не сделано искусственно. Можно доказать только позитивное утверждение, а не негативное. Но, как я уже говорил, если это сделано искусственно, тому, кто это делал, – двойка, и вон из класса! Это сделано халтурно.