В море обнаружили вирус

Застрявшие в море из-за коронавируса россияне — о карантине, панике и возвращении домой

Круиз начался 28 февраля — мы стартовали из французской Гваделупы на итальянском судне Costa Magica. В конце первой недели нас отказались выпустить на острове Сент-Китс. На следующей неделе судно не приняли около пяти островов, причем на одном мы до этого были, а потом нам отказали без объяснения причин. Капитан в ответ на вопросы туристов говорил, что все в порядке, все здоровы. Но мы мониторили местные СМИ островов — и в них писали о подозрениях на коронавирус у нескольких пассажиров, находящихся в больнице нашего лайнера.

Только русские были спокойны, относились к происходящему даже с некоторой иронией. Мы шутили, пели песни про коронавирус, знакомились и общались между собой — нас ситуация сплотила.

За два дня до окончания круиза капитан подтвердил информацию о заражении нескольких человек на борту. После этого люди, как ни странно, перестали бастовать — видимо, поняли, что возникла критическая ситуация и нужно держать себя в руках. Итальянцы и французы договорились с круизной компанией, как их будут эвакуировать: наймут чартеры в Милан и Париж, и после этого успокоились.

Зараженных сняли с лайнера в Мартинике и отправили в госпиталь. На судне объявили что-то вроде карантина: персонал надел маски, сотрудники стали постоянно обрабатывать поверхности, пассажирам запретили подходить к стойке бара, хотя выдача напитков не прекратилась. Наоборот, алкоголь (как и Wi-Fi) сделали бесплатным, что несколько подняло общее настроение.

Некоторые пассажиры достали привезенные с собой маски, кто-то кутался в шарфы и платки, но в основном все свободно ходили по палубе, и мало кто хотел проводить остаток отдыха в каютах. Люди сидели на солнце, загорали или просто пили в барах.

Из Гваделупы нас эвакуировали в Париж, дальше этот же лайнер полетел в Милан, чтобы доставить на родину итальянцев. Было ощущение, что мы летим в каком-то чумном самолете: там оказалось огромное количество кашляющих пассажиров. Когда все сидели в своих каютах на корабле, это не бросалось в глаза, а здесь они были рядом — всю ночь чихали и кашляли, и это было, если честно, жутковато.

В Париже нас никто не встретил, никто не проверял — распространяйте заразу, как хотите. Представителей компании тоже не было, поэтому нам пришлось самостоятельно покупать билеты домой, и каждый добирался по-своему. Я сейчас живу в Испании, потому взял билет до Порту, и оттуда — на автобус до своего города.

На улицах Порту было пустынно, в масках — почти никого. Хозяин квартиры помыл дезинфектором ключи, прежде чем передать их мне.

На лайнере Costa Magica было свыше трех тысяч человек, в основном, европейцы — итальянцы, испанцы, французы и немцы. Русских было около 30 человек, часть присоединилась в марте и пробыла на судне всего неделю.

По ощущениям, загрузка была близка к полной: работало несколько столовых, и все напоминало Турцию в разгар туристического сезона. Для нас был организован шведский стол, возле него образовывались очереди, и было довольно трудно найти свободный столик. Люди общались между собой, спокойно отдыхали — первая неделя прошла в штатном порядке.

4 марта нас не пустила первая страна, после этого началась череда отказов разных островов. Мы просто ходили от одного порта к другому, подплывали, но нас не пускали в них — к судну подплывали лодки, брали анализы у пассажиров с высокой температурой.

Когда мы были на Мартинике, двух человек забрали на скорой. Изначально говорили, что под подозрением на коронавирус находятся пять человек: три члена экипажа и два пассажира, но увезли только кого-то из экипажа и еще одного гражданина Финляндии.

Сразу после этого на судне объявили карантин. Закрылись магазины, перестали работать некоторые бары и рестораны. Люди толпились в коридорах, чтобы попасть в оставшиеся, и это тоже создавало риск заражения. Очереди на каждом этаже выстраивались и для того, чтобы померить температуру, у людей с повышенной брали мазки из ушей. На борту для туристов поставили антисептические гели, но они очень быстро заканчивались, и мы просто протирали руки водкой в баре.

Постепенно количество туристов стало убывать — на Мартинике высадили местных, которые уже подняли на лайнере бунт, опасаясь, что их оставят на карантине. Затем часть людей вышла в Гваделупе, оттуда же на чартере отправили итальянцев и только потом стали выпускать россиян — когда у многих уже пропали обратные билеты.

Власти страны дали указание не путать нас с другими пассажирами, потому что круизная компания организовала для нас отдельный чартер для вывоза в Париж. Но там, к сожалению, цепочка прервалась — нас никто не встретил. Французы в аэропорту посоветовали нам взять билеты самостоятельно и улететь как можно быстрее из-за риска закрытия авиасообщения между странами.

Билеты в Москву оказались недешевыми: цены начинались от 27 тысяч на одного человека, а многие были с семьями, двумя-тремя детьми. Не у всех были такие деньги, людям пришлось выбирать неудобные маршруты и лететь с пересадками, одна девушка осталась на сутки в Париже, где сейчас карантин и не работает даже метро. Я взял бизнес-класс на ближайший рейс за мили и потратил всего 220 евро, а так билет стоил 117 тысяч рублей в одну сторону.

По прилете в Москву у нас еще раз проверили температуру, пришел человек с тепловизором. Каждого из прилетевших отправили на двухнедельный домашний карантин.

Почти все русские туристы на лайнере покупали билеты заранее, когда на них действовали специальные цены, и в мире не было пандемии коронавируса. Мы брали их в июне прошлого года и ждали отпуска, хотели посмотреть острова, красивые места — никак не думали, что проведем все время на корабле.

Перед самим вылетом в отпуск мы, конечно, сомневались. Искали русских туристов на борту в Instagram, спрашивали, как обстановка. Нам отвечали, что все хорошо, кроме того, что их не выпустили в Сент-Китсе. Этого острова не было в нашей программе, и мы подумали, может быть, нам повезет. Тем более, билеты и круиз были невозвратными.

На сайте компании говорилось, что на борту не будет людей с севера Италии. Но по приезде мы увидели, что итальянцев там очень много. Правда, вскоре им всем объявили о внеплановой высадке в Гваделупе — независимо от того, закончился их круиз или нет.

На второй день нашего путешествия у туристов ожидалась выставка на острове Тобаго в Атлантическом океане. Но уже к вечеру капитан объявил, что ни Тобаго, ни Гренадины, которые должны были быть через день, нас не примут. Ссылались на общую небезопасную обстановку из-за распространения коронавируса и тех самых итальянцев на борту: страну к тому моменту уже закрыли на карантин и ввели чрезвычайные меры. А на лайнере были люди с признаками заражения, и они находились в санчасти в изоляции.

На острове Барбадос на борт зашли врачи и взяли у больных анализы — тогда коронавирус не подтвердился. Но, несмотря на это, нас так и не выпустили на сушу — члены экипажа разве что пополнили запасы воды и продуктов.

За все время круиза туристы смогли выйти только на острове Сен-Мартен — мы провели там день, а к вечеру капитан объявил о необходимости покинуть порт. На борту нарастала паника, бастовали французы — следующим пунктом ожидалась их высадка на Мартинике. Люди собирались на верхней палубе и требовали дать им информацию о ситуации на судне и отпустить домой, не закрывая на карантин.

Мартиника нас не пустила. Мы читали в местных СМИ, что местные жители протестовали против хода корабля — он подходил к ним дважды в неделю, и люди требовали от местных властей запретить пропуск судна с итальянцами на их территорию.

Нас пустили в порт, где был организован палаточный лагерь для врачей, к нам поднялись медики в костюмах химзащиты и повторно взяли у пациентов анализы.

Мартиниканцы продолжали бастовать, и на следующее утро итальянцев высадили вместе с зараженными. Туристов отправили проходить карантин по месту жительства.

В порт Гваделупы мы зашли уже глубокой ночью. Там было принято решение об эвакуации всех туристов — даже тех, у которых оставалась неделя круиза, в их числе были и мы. Компания компенсировала нам расходы: по 100 евро за каждый незаход на остров, а также ваучеры на полную стоимость следующего круиза в течение года.

Мы улетели домой через Франкфурт-на-Майне с пересадкой в Нидерландах. В отличие от тех, кто добирался через Париж, нас встретили и приобрели нам билеты. Конечно, жаль, что так случилось — наш отпуск совпал с пандемией коронавируса, но было бы хуже, если компания ничего не компенсировала. А нас поддерживали, как могли.

• 
  

На кораблях ВМС США зарегистрированы первые случаи заражения вирусом COVID-19. Военное ведомство Штатов разводит руками, но 8 млрд долларов из бюджета на всякий случай ухватило.

Увидел "Летучего голландца" – приготовься к гибели. Такое поверье до сих пор ходит среди моряков разных стран. Встретить покинутый экипажем парусник, скитающийся по морям, – можно идти закатываться в парусину и привязывать к ногам пушечное ядро. Всё равно ни на что другое надеяться после такого свидания невозможно.

Отсюда задача: за какое время должны исчезнуть все моряки мира, если по океану болтается сегодня несколько сотен кораблей военно-морских сил США? И на них начинают заболевать вирусом 2019-nCov (COVID-19)…

Нет, понятно, что "летучих американцев" не будет. Хоть на данный момент, согласно сообщениям министерства обороны США, уже на трёх кораблях обнаружено не менее 4 человек, заразившихся коронавирусом. Просто при всём том, что у всего мира по поводу разразившей пандемии "большие глаза", в Европе союзники по НАТО отнимают друг у друга маски и тесты, на деле, конечно, вирус не может одномоментно вырубить весь экипаж большого корабля. Или подводной лодки.

Хотя, конечно, любопытно было бы насладиться хтоническим зрелищем застывшей в толще воды "Вирджинии", неподвижной и мёртво молчащей, обречённой скитаться в глубинах морских, подобно "Летучему голландцу"…

Так что на заданный вопрос ответа не будет. Вернее, будет такой: никогда моряки не пропадут. Ещё и помощь заболевшим окажут. Беда в том, что – уже без всяких шуток – у целого военного ведомства США нет ответа на вопрос, что делать, если на военном корабле действительно случится вспышка инфекционного заболевания? В этом признаётся сам Пентагон, об этом с тревогой пишет американская пресса. Проблема так и ставится: в ВМС США не знают, что делать при выявлении COVID-19 на боевом корабле в открытом море.

Выбрасывать заболевших за борт? Негуманно как-то. Да и акулы могут заразиться. Пить морскую воду, есть морской чеснок и ходить в противогазах? Глуповато как-то, не по рангу американскому моряку. Превратить авианосец, где обнаружатся инфицированные, в плавучий госпиталь наподобие тех круизных судов, на которых вымаривали людей с вирусом? А кто тогда мир от российской угрозы защищать будет?

А ведь пусть не авианосец, но большой авианесущий десантный корабль LHD-4 "Boxer" с экипажем в 1200 человек уже помечен вирусом COVID-19. Причём с промежутком в четыре дня им заразились два моряка. Ещё один инфицированный обнаружен на представителе одной из самых боевых и многочисленных групп американских кораблей на эсминце серии "Арли Бёрк" DDG-114 "Ральф Джонсон". Свеженький, 17-го года выпуска корабль с экипажем из 340 человек. Ещё один поражённый вирусом моряк служит на боевом корабле прибрежной зоны LCS-4 USS "Coronado".

Эсминец "Арли Бёрк". Фото:US Navy/ Globallookpress

Все эти корабли находятся на военно-морской базе на западном берегу США. Все заболевшие – это уже установила специальная комиссия – подхватили вирус на берегу, в ходе какого-то (не уточняют) массового мероприятия. И поскольку любой, даже очень большой корабль – достаточно компактный мирок, где сотни людей толкутся в очень ограниченном пространстве, то в зону риска сразу можно записывать весь экипаж.

А между тем, согласно официальным данным американской армии, на данный момент заражено уже более 50 военнослужащих только на территории США. Более 40 военных инфицированы на военных базах в Европе. И это тоже – немалая головная боль для командования.

У Пентагона, как у алкоголика…

Хотя да, у Пентагона действительно, как у алкоголика – на все вызовы есть один универсальный ответ. Только не водка, а деньги. Оказалось, что под шумок и картинное почёсывание затылка министерство обороны первым делом запустило руку в бюджет США. По собственному заявлению из Пентагона, ведомство должно получить на борьбу с коронавирусом дополнительные средства в сумме 8,3 млрд долларов. На них – внимание! – будут закуплены тесты на выявление COVID-19, а также последует медицинское дооснащение кораблей. Включая аппараты искусственной вентиляции лёгких и оборудование специальных карантинных боксов.

По каким критериям и расценкам возникла именно такая калькуляция – вопрос, естественно, риторический. Когда американским военным надо, они идут и берут. Делятся, конечно, с конгрессменами, сенаторами, лоббистами. Но принцип один: есть проблема? – значит, её нужно похоронить в деньгах.

Пентагон всегда требует деньги. Фото: erry Sze/ Shutterstock.com

Но пока, судя по поступающей информации, американское военное командование твёрдо не знает, как на эти деньги организовать защиту военнослужащих от коронавируса. Особенно если речь идёт о кораблях, а корабли находятся на боевом дежурстве. Например, ошиваются возле Ирана или режут носы китайцам в Южно-Китайском море. Как провести то же тестирование? А куда деть тех, кого оные тесты выявят как носителя заразы? В госпиталь эвакуировать вертолётами? Изолировать на месте? Бросать за бо… э-э, этот вопрос уже звучал…

В общем, за что ни возьмись, всё проблемно. Потому и остаётся главной нотой в высказываниях командования и прессы США, что командование просто тупо не знает, что делать и как быть. И, в общем, движется по течению событий.

А что можно сделать? А что можно сделать, если – а скорее, когда – заболевшие коронавирусом появятся и в нашем флоте?

"Такого рода проблемы никогда раньше не было, – подчеркнул в разговоре с Царьградом один из экспертов в военно-морской сфере, ранее не раз доказывавший компетентность своих выводов и суждений. – Так что и американцы, и мы какое-то время будем действовать методом тыка. Конечно, есть некоторые ведомственные документы, которые призваны регулировать подобные ситуации, хотя бы в отношении ОРВИ и вообще инфекционных заболеваний. Но они носят характер ДСП как минимум".

Но в целом у нас в России ситуация полегче, нежели у американцев, отметил эксперт. У нас режим функционирования войсковых частей, мест базирования кораблей в значительной степени более жёсткий, нежели принято в Соединённых Штатах. Да и размещены они часто в таких местах, где населения мало или оно занято на тех же базах – обслуживание и прочее.

"В принципе, на кораблях 1-го ранга, на больших атомных подлодках есть санчасть, обычно весьма хорошо оборудованная, – ответил моряк. – Медработники там уровня врача. Обеспечить изолированные боксы для носителей инфекции можно достаточно надёжно".

Атомный линейный крейсер ВМФ России "Пётр Великий" и атомная подводная лодка ВМФ России ТК-208 "Дмитрий Донской". Фото: Igor Russak / Globallookpress

Для купирования угрозы заражения могут, и наверняка используются возможности, технологии и опыт служб радиационной, химической и бактериологической защиты (РХБЗ), напомнил собеседник Царьграда. Изолирующие средства там есть и могут быть использованы при необходимости, даже если корабль находится в многодневном плавании. И понятно, что перед началом таких миссий членов экипажа подвергают тщательному медицинскому обследованию. Видимо, будут дополнительно усилены меры профилактики, меры карантинного характера до того как экипаж выйдет в море.

"Так что гарантия, что инфекция не заберётся на борт, есть, – заверил специалист. – Она, конечно не стопроцентная, но факт, что имеется продуманная, эшелонированная оборона против вируса для кораблей, которые выходят в плавание. А на крайний случай на нашем флоте сумеют устроить изолированные боксы, а то и отсеки с шлюзовым доступом".

В 2016 году в отделение скорой помощи больницы Hygeia в Афинах доставили 45-летнюю учительницу. Для человека, который никогда не курил и не имел серьезных проблем со здоровьем, у нее были странные симптомы: сухой кашель, сильная головная боль и температура, превышающая 39,4 ºС. Врач скорой помощи при прослушивании выявил хрипы в нижней части левого легкого пациентки. Рентгеновский снимок грудной клетки подтвердил наличие очагов поражения в легких.

Врачи пришли к выводу, что у пациентки развилась бактериальная пневмония, и назначили ей курс антибиотиков. Но в течение следующих двух дней женщине стало лишь хуже, а лаборатория сообщила, что тест на бактериальную пневмонию дал отрицательный результат. Когда у женщины начались проблемы с дыханием, ее подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Ей также назначили новый курс лекарств и взяли анализы на разнообразные потенциальные возбудители инфекции дыхательных путей — от различных штаммов вируса гриппа до легионелл, палочки коклюша и других патогенов, вызывающих респираторные заболевания. Результаты всех этих тестов тоже оказались отрицательными. Анализы также подтвердили, что это не атипичная пневмония (SARS) и не ближневосточный респираторный синдром (MERS).

Лишь один тест показал положительный результат. Это так удивило врачей, что они провели анализ повторно, однако результат остался неизменным. У пациентки оказалась хорошо знакомая, но все же остающаяся загадочной болезнь — респираторная вирусная инфекция, вызываемая коронавирусом HCoV-229E. За этой комбинацией букв и цифр скрывается первый известный ученым коронавирус, способный передаваться человеку.

В начале 1960-х годов тяжелое состояние греческой учительницы могло бы озадачить исследователей, которые открыли коронавирус HCoV-229E. Это связано с тем, что на самом деле они изначально проводили свое исследование, чтобы найти возбудителя обычной простуды. В то время ученые уже разработали методы выделения некоторых вирусов, но многие штаммы были недостаточно изучены. Примерно у 35% людей простуду вызывали вирусы, которые ученые не могли идентифицировать.

Это стало вызовом для Дороти Хамре из Чикагского университета. Она погрузилась в изучение культур тканей простуженных студентов и в 1965 году обнаружила новый вид вируса, который позднее стал известен под названием HCoV-229E.

В то же самое время в Великобритании группа ученых под руководством доктора Дэвида Тиррелла вела аналогичное исследование с целью более обстоятельно изучить причины возникновения простуды. Им также удалось выделить новый тип вируса. Когда ученые исследовали его под электронным микроскопом, они обнаружили, что он имеет сходство с вирусом, выделенным еще в 1930-х годах из тканей страдающих бронхитом куриц. Это был коронавирус. Ученым впервые удалось доказать, что он может передаваться человеку.

С тех пор ученые обнаружили еще два штамма коронавируса, которые считают возбудителями простуды. Они получили названия HCoV-NL63 и HCoV-HKU1. Геном коронавируса HCoV-229E был полностью расшифрован только в 2012 году, то есть спустя почти 50 лет после того, как ученые впервые его обнаружили. Исследователи пришли к выводу о том, что у пациентов с ослабленным иммунитетом респираторная инфекция, вызванная HCoV-229E, потенциально может протекать в достаточно тяжелой форме. Тем не менее, они сошлись во мнении о том, что у большинства здоровых людей болезнь проходит в форме обычной простуды.

Несмотря на то, что после вспышки атипичной пневмонии ученые начали активно изучать коронавирусы, они до сих пор не могут сказать, почему болезни, вызванные лишь тремя штаммами (SARS-CoV-1, MERS-CoV и, конечно, SARS-CoV-2, вызвавший пандемию COVID-19), протекают в тяжелой форме и приводят к высокому уровню смертности среди зараженных. В то же время другие четыре вида вызывают болезни, которые протекают гораздо мягче.

Всех их объединяет лишь одно — летучие мыши. Именно их считают первоисточником всех известных коронавирусов, поражающих человека. От летучих мышей вирус, как правило, передается другим животным. Крупные рынки мяса и морепродуктов и открытые продуктовые ларьки — это идеальная среда для распространения подобных вирусов среди животных. В конечном счете коронавирус рано или поздно передается человеку. Так, к примеру, вид HCoV-OC43 передался человеку от крупного рогатого скота. Некоторые ученые предполагают, что он был повсеместно распространен еще с XVIII века. Вирус MERS-CoV, в свою очередь, был передан человеку от верблюдов. Исследователи полагают, что животные так или иначе причастны к передаче человеку всех видов коронавирусов, в том числе и SARS-CoV-2.

Доктор Макинтош предполагает, что коронавирусы пока что останутся загадкой для ученых. Во-первых, это связано с широким разнообразием всевозможных подвидов, основательно изучить которые достаточно сложно. Во-вторых, в штаммах коронавирусов постоянно происходит огромное количество изменений на генетическом уровне. Макинтош отмечает, что коронавирусы могут относительно легко рекомбинироваться внутри одной и той же клетки. По мнению ученого, подобные мутации, возможно, привели к возникновению вирусов SARS-CoV-1 и SARS-CoV-2, вызвавших вспышку атипичной пневмонии и пандемию COVID-19.