Новости по биологии вирусы

Во Франции, где заболели больше 16 тысяч человек и 674 погибли, на два месяца введено чрезвычайное санитарное положение.

В стране действуют строгие ограничения на передвижение людей. Каждый раз, когда нужно выйти на улицу, требуется заполнить специальный документ.

Работают лишь аптеки, продуктовые лавки, банки, автозаправки и табачные киоски. Все остальные магазины и учреждения закрыты.

В Грузии инфицированы 54 человека, под наблюдением находятся более 290, на карантине — около трех тысяч.

Из-за распространения коронавируса грузинские власти объявили чрезвычайное положение. Скопление более десяти человек карается санкциями.

В минувшие выходные почти 200 человек, нарушивших правила самоизоляции, принудительно отправили на карантин.

В России число пациентов с COVID-19 достигло 438 человек, 262 из них — в Москве.

В российской столице действует режим повышенной готовности. Метрополитен закупает тепловизоры, дезинфицирует поезда и тоннели и отключает кнопки открытия дверей.

Запрещены любые досуговые мероприятия с числом участников больше 50 человек. Музеи и библиотеки закрылись до 10 апреля.

В Татарстане, где от COVID-19 лечатся шесть человек, действует особый санитарно-эпидемиологический режим.

В Чехии число заболевших коронавирусом превысило 1100 человек, зафиксирован один смертельный случай.

По всей стране ввели общенациональный карантин. Жителям рекомендовано не выходить без острой необходимости из дома, а на улице обязательно носить маску.

Людей, вышедших из дома без защитной маски, ждет штраф до трех миллионов крон (около 130 тысяч долларов).

В США COVID-19 больны больше 35 тысяч человек. По числу заражений страна занимает третье место в мире после Китая и Италии. Около трети американцев находятся на карантине.

Власти Нью-Йорка, где число заболевших составляет треть от всех случаев по всей стране, призвали семьи долго не находиться в парках и не переполнять детские площадки.

Президент США Дональд Трамп разрешил задействовать Нацгвардию для борьбы с коронавирусом в штатах Нью-Йорк, Калифорния и Вашингтон, где ситуация с заболеваемостью самая сложная.

За два года работу канадского профессора обсуждали на специальном комитете ВОЗ, рукопись просматривали в подведомственных канадскому Минздраву агентствах. Принимать статью Эванса отказались топовые научные журналы Science и Nature Communications. Лишь в январе этого года она была опубликована в бунтарском PLoS ONE. Что же такого сделал доктор Эванc и почему предать огласке результат его работы оказалось столь трудно?

Каролина Эш в чем-то права — в общем-то, в работе Эванса нет ничего революционного. Пользуясь более или менее известными технологиями, команда профессора воскресила предположительно вымерший вирус лошадиной оспы. Однако для того, чтобы понять мотивы исследователей и страхи редакторов Science, нам придется ненадолго отвлечься от этого исследования и обратиться к истории.

Поверженный враг

Мало кто из живых существ может сравниться по своей отвратительности с вирусом натуральной оспы. К счастью, в 1977 году был зарегистрирован последний естественный случай заражения им, закончившийся смертью. К бесславному концу вирус привела практически повсеместная вакцинация населения живой осповакциной. Той самой, что когда-то была получена Эдвардом Дженнером из нарыва на руке простой английской доярки Сарры Нелсис. В большинстве учебников написано, что таким образом Дженнер получил близкого родственника вируса человеческой оспы — вирус коровьей оспы. Коровья оспа очень легко переносится человеком, но ее вирус распознается иммунной системой так же, как вирус натуральной оспы, формируя к нему стойкий иммунитет.

За прошедшие два века вирус, когда-то полученный Дженнером, пережил тысячи контролируемых пересадок с человека на животных и обратно и довольно далеко эволюционировал от своего прародителя. Фактически он стал независимым биологическим видом — вирусом осповакцины. Проходя через неизбежный естественный отбор при каждой прививке, современный вирус осповакцины, судя по всему, стал намного менее дружелюбным по отношению к прививаемым, чем его исторический предок. В чем же проблема, возразит нетерпеливый читатель, натуральная оспа давно вымерла, и мы уже четыре десятилетия как отказались от тотальной осповакцинации населения!

Проблема в том, что оспа может вернуться. Образцы натуральной оспы хранятся лишь в двух научных центрах мира и строжайше охраняются. Но никто не знает, точно ли вирус вымер. Вдруг он просто нашел себе каких-нибудь новых хозяев? К тому же даже при отсутствии доступа к природному вирусу оспы сегодняшние технологии дают реальную возможность при наличии знаний, денег и усердия синтезировать его искусственно. А усердия некоторым авторитарным режимам и экстремистским группировкам, как мы знаем, не занимать. Поэтому, например, не обделенные бюджетом и предусмотрительностью американские военные провели в начале 2000-х массовую кампанию по осповакцинации военнослужащих.

Получается, что медикам нужно быть готовыми к массовому выпуску безопасной и эффективной осповакцины. Принимая это во внимание, доктор Эванс и решил, что реконструкция того самого, дженнеровского вируса осповакцины — очень неплохая идея, и согласился на предложение Сета Ледермана из фармкомпании Tonix, которая и профинансировала работу вирусолога.

Химера Эванса

Фрагменты вирусного генома были заказаны у коммерческой фирмы, а недостающие концевые последовательности, которые не удалось прочитать вместе с остальной частью генома, просто взяли у вируса осповакцины. Тут не обошлось без сложностей — геномы ортопоксвирусов (к которым относятся все вирусы, о которых мы сейчас рассказываем) неприлично большие, около 200 тысяч пар оснований. И самое главное, в отличие от ранее синтезированных вирусов, например вируса полиомиелита, голый геном любого из ортопоксвирусов, введенный в клетку-хозяина, не будет автоматически приводить к развитию инфекции. Для того чтобы развернуть свою деятельность в организме хозяина, вирусу нужен собственный фермент ДНК-транскриптаза, отличный от хозяйского. Самый простой способ решить эту проблему и запустить свежесинтезированный геном — рекрутировать аналогичную транскриптазу на стороне. Поэтому в работе пришлось использовать вспомогательный вирус — вирус фибромы Шоупа. Целиком геном был собран в клеточной линии, инфицированной этим вспомогательным вирусом, и именно его транскриптазы заимствовал свежесобранный геном синтетического вируса оспы. В результате клетки стали производить готовые частицы химерного вируса, геном которого отличался от лошадиной оспы только тем, что содержал концевые шпильки вируса осповакцины. Химера повторила большинство черт лошадиного вируса, но мыши переносили инфицирование им намного легче, чем заражение вирусом осповакцины. А иммунитет, появившийся у мышей после перенесения химерного вируса, защищал и от вируса осповакцины, намного более опасного для них, чем для нас. Вся работа по воскрешению лошадиной оспы обошлась небольшой группе исследователей в полгода времени и примерно $ 100 000.

Вроде бы получена более безопасная альтернатива вируса осповакцины и эпидемиологи могут только радоваться. Но не тут-то было!

Незамысловатая работа группы Эванса наглядно описала, как в рядовой лаборатории, за скромные по меркам биотеха деньги можно воскресить вирус, который как брат-близнец похож на вымершее чудовище эпохи великих эпидемий. Руководствуясь, казалось, благими побуждениями, доктор Эванс с коллегами загнали себя в настоящий порочный круг: их работа упрощает борьбу с натуральной оспой, если она все-таки вернется, и одновременно делает это возвращение гораздо более вероятным. В свете этого, по-видимому, редакторы консервативных Science и Nature отказали профессору в публикации, а когда тот все-таки обнародовал свои результаты, развернули горячую дискуссию на страницах своих журналов.

Ведь, как мы уже упомянули, работу Эванса опубликовали в журнале открытого доступа PLoS ONE, отстаивающего идею свободного распространения научного знания. Но и только на этом спор не заканчивается, ведь на самом деле за фасадом рассказанной истории скрывается гораздо более глубокая проблема ближайшего будущего, контуры которой пока лишь вырисовываются на горизонте.

Создать с нуля

Самый наглядный способ доказать, что ты точно разобрался в устройстве какой-то сложной системы, — создать точно такую же с нуля. Эта мысль — настоящий лейтмотив бурно развивающейся синтетической биологии. Гуру синтетики, вроде одиозного Крейга Вентера, уже научились синтезировать полностью искусственные геномы бактерий и создавать таким образом новые виды. Сегодня ведущие научные коллективы уже подходят к синтезу еще более сложного генома эукариот: этим сейчас занимается международный проект по созданию дрожжевого генома de novo. Все эти работы безумно сложны и пока что под силу лишь крупным научным центрам и их объединениям.

Впрочем, большой вопрос, насколько синтез генома можно считать созданием организма. Мы лишь создаем библиотеку чертежей-генов и внедряем ее в уже существующую клетку, которая тут же начинает меняться, слушаясь новых инструкций. Сборка же с нуля всей клетки с ее причудливо изогнутыми мембранами и сотнями тысяч разнообразных белков пока что труднопредставимая задача.

Так на наших глазах создание простых и самых зловредных биологических объектов становится доступным уже для небольших лабораторий и скоро будет по силам даже одиночкам, занимающимся биохакингом у себя в гаражах.

Сделай сам

Немудрено, что деятельность этих ребят уже давно вызывает пристальное внимание спецслужб. К счастью для последних, изрядная часть биохакеров состоит в крупных сообществах, облегчающих им доступ к некоторым приборам. Работа в таких лабораториях общего пользования строго регламентируется правилами биологической безопасности. В тоже время контроль биохакеров-одиночек является крайне сложной задачей, и с ростом доступности технологий синтетической биологии она будет лишь усложняться.

Но даже появление подобной регуляторной базы не сделает ситуацию кристально ясной. Не всегда очевидно, где можно провести границу между потенциально опасными гаражными исследованиями и безопасными поделками. Понятие видоспецифичности применительно к бактериям и вирусам — с их чудовищной изменчивостью и стремительным переносом генов — очень условно, поэтому отделить запретный объект исследования от безопасного не всегда возможно. Случайная мутация или направленно модифицированный ген может легко превратить сравнительно безвредный микроорганизм в безжалостного убийцу.

Каждый следующий технологический виток дает человечеству все бóльшую власть и подбрасывает новую кучу коварных вопросов, громоздя на наши плечи очередную порцию ответственности. На нашем веку человечество дорастает до возможности создавать жизнь. И судя по всему, гордое звание творцов способно доставить нам кучу головной боли. Вопросы, которые долгие столетия оставались умозрительными, внезапно обретают вполне практический смысл. Можно ли создавать или корректировать организмы, пусть даже самые простые, для своего интереса или удовольствия? Всем ли можно доверить это право? Как определить потенциальную опасность своей работы? Вопросов много. Главное — не ошибиться в поиске ответов на них.

Мы не будем говорить об уровне глобальной угрозы этого вируса, а лишь о том, что он делает внутри нас, как наше тело с ним борется, и почему порой наступает смерть

Создано в соавторстве с сооснователем канала AsapSCIENCE Митчеллом Моффитом

Что же происходит с телом, когда вы подхватываете коронавирус?

Прежде чем начнете читать, мы хотим уточнить, что этот материал никоим образом не направлен на то, чтобы множить страхи, связанные с коронавирусом. Мы не будем говорить об уровне глобальной угрозы вируса, поскольку информация постоянно меняется. Мы же рассмотрим то, каким образом коронавирус поражает тело, что он делает внутри вас, как он вызывает симптомы, распространяется, как наше тело на самом деле борется, и почему наступает смерть.

Существует целая семья коронавирусов. Они вызывают заболевания и у животных, и птиц. SARS, например, также был коронавирусом. Коронавирус — это вообще интересная вещь, и он включает в себя как живые, так и неживые частицы. Все вирусы созданы из клеток, которые также обладают способностью воспроизводиться, просто иначе, чем другие организмы.

Чтобы подхватить коронавирус, сначала мы должны войти в контакт с ним. Вирус может передаваться воздушно-капельным путем — через кашель и чихание, а также через физический контакт с зараженными людьми, или же контакт с поверхностями, где находятся вирусы ( в том случае, если прежде чем помыть, вы потянете их к носу или ко рту). Как только вирус попадает в ваше тело, он начинает работать.

У вирусов есть одна общая черта — все они переносят определенный генетический материал, ДНК или РНК. В случае коронавируса это РНК, где содержится вся информация, которую необходимо воспроизвести. Эта генетическая информация хранится в капсуле.

Обычно этот механизм работает на вашу собственную ДНК, а также пользуется рибосомами, продуцирующими белок, который выполняет все виды функций и путешествует по вашему телу. Но коронавирус ломает эту систему. Он использует свою РНК, чтобы добраться до этих рибосом, и производит белок, который ему нужен.

Проще говоря, последний начинает продуцировать вирусы, создавая генетический материал и капсулы. Вы сами по себе, в итоге, становитесь машиной по созданию вирусов. Вот почему вирусы часто считают клетками неживыми, ведь сами по себе они не имеют механизма, который выполняет всю работу — и нуждаются в клетках вашего тела. Поэтому коронавирус действует по инструкции производить белок снова, снова и снова, и таким образом может создать миллионы вирусов. Все они заполняют клетку и движутся к клеточной мембране, разрушая клеточный процесс. Затем они перемещаются к новым клеткам, чтобы повторять этот цикл снова.

Поскольку клетки разрушаются и отмирают, в теле возникает иммунная реакция. Все это вместе создает симптомы, которые вы начинаете ощущать. В случае с коронавирусом это головная боль, насморк, кашель, озноб, боль в горле и лихорадка, из-за чего так сложно, собственно, отследить и понять эту болезнь — все эти симптомы распространены, они появляются во время сезона гриппа или при обычной простуде. Чтобы понять, что это не что иное, как уханский коронавирус, необходимо пройти профессиональный тест в лаборатории, где исследуют состав вашей слизи и крови.

Вместе с тем организм получит возможность избавляться от мертвых: как вирусов, так и иммунных клеток. Вы чувствуете слабость и усталость, поскольку для тела в приоритете - борьба с вирусами, а не обычная рутинная работа. В то же время вы можете чувствовать боль в костях, ведь они производят больше лейкоцитов.

Но вот хитрость в том, что иммунная система не обнаруживает вирус сразу. Вот почему у тела уходит так много времени на то, чтобы побороть вирус, которого до тех пор становится очень много. Поэтому когда люди подхватывают коронавирус, ваша здоровая иммунная система имеет недели на то, чтобы его побороть. Проблемы у тех, у кого иммунитет снижен, а именно у пожилых или очень молодых людей. Уханский коронавирус особенно поражает пожилых людей, так как с возрастом иммунная система становится менее эффективной и замедляется. Поскольку вирус продолжает распространяться, а клетки — умирать, ваша иммунная система может сдать.

Лейкоциты человека ответственны за то, чтобы активизировать плеяду химических веществ, которые могут спровоцировать заполнение ваших легких жидкостью. Так туда не попадут вирусы, но жидкость заполняет легкие, предотвращает также попадание в кровь кислорода, что может привести к удушению и сбоям в работе внутренних органов. Сам вирус не обязательно вызывает смерть, но если иммунитет снижен, то другие организмы, вроде бактерий, могут воспользоваться ситуацией, вызывая осложнения. И так из-за того, что свою работу прекращают органы, прекращает работу и все тело.

Поэтому наибольшие риски у людей с ослабленной иммунной системой. Но даже при этом стоит сказать, что уровень смертности коронавируса сравнительно невысокий. Только вдумайтесь: в прошлом году 40 000 человек умерли от гриппа лишь в США, и более миллиона человек умерло от сердечных заболеваний. Более того, сейчас уровень смертности коронавируса колеблется от 1 до 3%. И да, это постоянно меняется, но болезни вроде SARS имели уровень смертности в 10%, а Эбола в некоторых регионах достигала и более 50%. Поэтому вот что я хочу сказать: не позволяйте СМИ вгонять вас в панику.

Мы живем в Торонто, где коронавирус привлекает мировое внимание. Тех, кто подхватил вирус, на всю Канаду только 10, и это имеет огромные последствия: мы потеряли многих туристов и миллионы долларов. И, что более важно, мы заметили много проявлений расизма по отношению к китайцам.

Больше в видеоблоге AsapSCIENCE Митчелла Моффита и Грегори Брауна:

Присоединяйтесь к нашему телеграм-каналу Мнения НВ

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите её мышью и нажмите Ctrl + Enter

Об этом "РГ" беседует с молекулярным вирусологом, и.о. директора Института биомедицинских систем и биотехнологий Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого, доктором биологических наук Андреем Васиным.

Андрей Владимирович, пандемия COVID-19 открыла нам глаза на то, что мир вирусов способен преподнести людям немало сюрпризов, хотя мы сталкиваемся с ними постоянно. Почему, на ваш взгляд, новый вирус оказался таким шоком для человечества?

Андрей Васин: Подавляющее большинство людей просто недооценивало опасность, которую представляют вирусы. Почти все слышали такие слова, как "Эбола", "птичий грипп", "вирус Зика", "атипичная пневмония". Но все это было в заголовках новостей и где-то далеко - в Африке, Юго-Восточной Азии, Южной Америке - и не касалось непосредственно нас. Не случайно, наверное, что страны Юго-Восточной Азии, которые сталкивались с некоторыми из перечисленных вирусов, оказались более подготовленными к реагированию на COVID-19, чем, например, страны Европы.

Охвативший весь мир "свиной грипп" (т.е. вирус гриппа A/H1N1), объявленный пандемией, воспринимался просто как осложненный грипп. Плюс к этому было много разговоров про то, что это все обман с целью отвлечения внимания людей от каких-то более важных проблем, "заговор фармкомпаний, чтобы продавать больше препаратов", и т.п. А сейчас оказалось, что угроза пандемии реальна и может затронуть всех. К такому повороту событий общество многих стран, мне кажется, не было готово.

Известно, что вирусы крайне изменчивы. Чем объясняется эта их способность?

Андрей Васин: В основе всей жизни на земле лежит процесс репликации, то есть копирования генома, который у всех клеточных форм жизни представлен молекулой ДНК. За этот процесс в клетках отвечают специальные ферменты, которые называются полимеразы. В процессе репликации ДНК (у человека размер генома, например, составляет 10 в девятой степени!) неизбежно возникают ошибки. Поэтому в процессе эволюции появились специальные ферменты, которые отвечают за репарацию, то есть за устранение этих ошибок. У вирусов геном может быть представлен молекулой как ДНК, так и РНК. При этом РНК-содержащие вирусы являются более изменчивыми и патогенными, чем ДНК-содержащие. В частности, к РНК-содержащим вирусам человека относятся ВИЧ, вирус Эбола, вирус Зика, вирусы гриппа и коронавирусы, в том числе COVID-19. Изменчивость РНК-содержащих вирусов связана с тем, что у них, как правило, нет систем репарации. В результате вирусная полимераза совершает ошибки довольно часто. Размер генома вируса гораздо меньше, поэтому у них на каждый цикл репликации приходится в среднем одна мутация. С учетом скорости размножения вируса и скорости его распространения в популяции число мутаций будет довольно велико, что и объясняет такую изменчивость.

А помимо постепенного накопления мутаций в геноме РНК-содержащих вирусов возможны и более резкие изменения, например, в процессе реассортации и рекомбинации. Реассортация - это перемешивание сегментов генома разных вирусов. Если эти сегменты были от вирусов разных хозяев (например, человека и птицы), такой новый вирус чаще всего бывает нежизнеспособным. Однако в редких случаях он все же получает возможность эффективно размножаться и передаваться от человека к человеку. Именно таким образом возникали все известные пандемии гриппа. Для некоторых вирусов с монолитным геномом возможна рекомбинация, то есть обмен фрагментами генома между разными штаммами.

В частности, такие механизмы встречаются у коронавирусов. Реассортация и рекомбинация приводят не к плавным, а к резким изменениям биологических свойств вируса. Такая изменчивость и является одним из ключевых факторов их способности ускользнуть от иммунитета человека.

В состоянии ли наука предсказать появление более опасных штаммов тех вирусов, которые давно циркулируют среди людей?

Андрей Васин: Наука в состоянии предположить, что может сделать уже известные вирусы более опасными, изучая их молекулярно-генетические механизмы. Мы можем предполагать, на какие вирусы стоит обратить особое внимание с точки зрения их пандемического потенциала. Но сказать, какое именно событие усилит патогенность вируса в реальности и тем более когда оно произойдет, к сожалению, пока невозможно.

Известно, что существует около 250 вирусов, вызывающих ОРВИ. Однако для них не создано ни тест-систем, ни вакцин. С чем это связано? И оправдано ли такое спокойствие человечества?

Андрей Васин: Сложно дать однозначный ответ. С одной стороны, обычные люди и даже многие медики считают, что вызванные вирусами респираторные заболевания в целом схожи друг с другом, и подход к их лечению примерно одинаковый. Единственное исключение составляет грипп, при этом многие люди гриппом называют все ОРВИ. Зачем тогда тратить время и деньги на их дифференциальную диагностику? Считается, что важно определить, вирус или бактерия вызвали заболевание, а если вирус, то грипп это или нет, а остальное неважно. Ведь специфических противовирусных препаратов для других респираторных вирусов нет - в отличие от множества антибиотиков против бактериальных инфекций. Но каждый вирус имеет свою собственную программу репликации в организме, поэтому и течение инфекции тоже будет отличаться, а значит, и схема лечения тоже должна иметь отличия. Как молекулярный вирусолог, я считаю, что ставить диагноз ОРВИ и не обращать внимания на то, какой вирус ее вызвал, неправильно. Возможно, медицинские вирусологи и инфекционисты не будут столь категоричны. Но я уверен, что по мере изучения респираторных вирусов нас ждет еще много сюрпризов, в том числе в механизмах их патогенеза и развития осложнений.

Но тест-системы на определение ОРВИ есть, они широко используются в системе надзора за гриппом и другими ОРВИ, осуществляемой, в частности, Национальным центром ВОЗ на базе НИИ гриппа им. Смородинцева Минздрава России. Что касается вакцин, то ОРВИ преимущественно вызваны РНК-содержащими, то есть сильно изменчивыми вирусами, и создать эффективную вакцину от них не так просто. Мы это видим на примере вакцины от гриппа, состав которой меняется ежегодно, и прививаемся мы ею не единожды в жизни, а практически каждый год. Попытки создать вакцины и против других ОРВИ предпринимались в 1960-е годы, но они оказались безуспешными. Ярким примером является респираторно-синцитиальная инфекция, вызывающая тяжелые заболевания нижних дыхательных путей, особенно у младенцев и детей младшего возраста. Была получена инактивированная вакцина, но на стадии клинических испытаний она не только не позволила защитить от инфекции, но и существенно утяжелила заболевание. После этого работы по вакцине против РС-инфекции были надолго закрыты. Только в наше время вновь вернулись к активной разработке этих вакцин, когда открыли молекулярные механизмы усиления инфекции, возникавшего при использовании вакцины в те годы, но уже с использованием новых технологий. Сейчас на стадии доклинических и клинических исследований находится несколько десятков вакцинных препаратов. Мы также проводим доклинические исследования нашего варианта вакцины против РС-инфекции в НИИ гриппа, работа финансируется Центром стратегического планирования и управления медико-биологическими рисками здоровью Минздрава России.

А были ли попытки создать вакцины от коронавирусов?

Андрей Васин: Среди сезонных респираторных вирусов встречается 4 типа коронавирусов: OC43, HKU1, NL63 и 229E. И если про коронавирусы SARS (атипичной пневмонии) и MERS (ближневосточного респираторного синдрома) люди еще слышали, то про эти четыре коронавируса ничего не знают. Против них не было разработано ни лекарств, ни вакцин. Если бы они были, мы чувствовали бы себя сейчас намного уверенней и смогли бы гораздо быстрее создать вакцину или лекарственный препарат от COVID-19.

На нашей памяти - эпидемия Эбола в Африке, вспышки других опасных вирусных лихорадок. Какие уроки были извлечены из них?

Андрей Васин: Вирус Эбола был хорошо известен специалистам и до эпидемии. Локальные вспышки заболевания фиксировались, но при чрезвычайно высокой летальности число заболевших было невелико. Эпидемия столь опасного вируса особенно в условиях бедных стран Африки - это событие чрезвычайное, требующее неотложных мер, что в конечном итоге и было сделано. На момент начала эпидемии различными лабораториями разрабатывался целый ряд препаратов против вируса Эбола, в том числе с использованием новых технологий. Был определенный задел и по вакцинам, который позволил оперативно инициировать их разработку. Эпидемия Эбола позволила апробировать целый ряд новых биотехнологических решений, которые можно применять в дальнейшем для борьбы и с другими вирусными инфекциями.

Как вы полагаете, какие изменения в нашей жизни, в организации санэпиднадзора и системы здравоохранения должны будут произойти после нынешней пандемии?

Андрей Васин: Основные изменения будут связаны скорее всего с экономическими последствиями пандемии. ВОЗ постоянно говорит о необходимости подготовки к пандемиям, разработаны соответствующие "дорожные карты". После пандемии COVID-19 эта работа будет усилена как на глобальном уровне, так и на уровне отдельных стран. А в обычной жизни, надеюсь, люди будут уделять гораздо больше внимания правилам личной гигиены, более ответственно относиться к респираторным заболеваниям и не приходить, например, на работу или в места скопления людей с ОРВИ, заражая окружающих. По крайней мере, хотя бы в первое время.

Многие годы нам рекомендовали в качестве профилактики вирусных инфекций то витамины, то модуляторы интерферонов. Теперь об этом что-то молчат. Установки изменились?

Андрей Васин: Возможно, появилась ответственность за то, что предлагаешь, так как спрос на эти предложения будет действительно серьезный. Надеюсь, что одним из положительных последствий ситуации будет и более серьезное отношение к тому, чем предлагается лечить ОРВИ. А также то, что число сторонников антипрививочного движения сократится. Ведь вакцины - это одно из величайших достижений человечества, позволившее спасти миллиарды человеческих жизней.

Как вы считаете, нужно ли все же выделить средства на изучение вроде бы не очень опасных респираторных вирусов, разработку тест-систем, доступную диагностику, вакцинопрофилактику и терапию?

Андрей Васин: Несомненно! В "мирное" время кажется, что есть более важные задачи, но вирусы - это реальная угроза человечеству. Мы живем в условиях постоянной биологической войны, только не рукотворной, а природной, которая длится миллиарды лет. Мы никогда не сможем полностью исключить вирусную угрозу, но должны быть максимально готовы ее предотвратить. Биологическая наука развивается семимильными шагами. Например, всего за несколько дней после идентификации вируса COVID-19 его геном был секвенирован и депонирован в общедоступные базы данных, что позволило оперативно начать разработку тест-систем и вакцин. В 2009 году, во время пандемии гриппа, вызванного вирусом А/H1N1, этот процесс занял гораздо больше времени. Нам нужно более подробно изучать вирусы человека и животных. Не надо забывать, что основной путь появления новых инфекций - зоонозный, поэтому крайне важно знать, что происходит с вирусами в естественных животных резервуарах. Нужно развивать новые технологии создания вакцин и препаратов. В этом смысле многообещающе выглядят РНК-вакцины, неслучайно им сейчас уделяют столько внимания. Именно это направление мы выбрали в СПбГПУ как основное.

Не знаю, насколько уместно будет такое сравнение, но инвестиции в вирусологию - это как страховой полис на автомобиль. Пока с автомобилем все в порядке, кажется: зачем я заплатил за полис, лучше бы потратил на что-то более насущное. Но если с автомобилем что-то случилось, начинаешь понимать, что без страхового полиса ты остался бы ни с чем. Думаю, что даже небольшой части суммы экономических потерь от нынешней пандемии хватило бы на поддержание и оснащение вирусологических лабораторий по всему миру на многие годы.

Читайте также: