Возмещение вреда при заболевании туберкулезом

п. Оричи 16 сентября 2010 года

О-ий районный суд Кировской области в составе: председательствующего судьи Васильева СВ.,

с участием помощника прокурора О-го района Л.,

при секретаре Александровой Н.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Ф. к войсковой части 6819 внутренних войск Министерства внутренних дел Российской Федерации о возмещении материального и морального вреда, причиненного в результате полученного заболевания,

Ф. обратился в суд с иском к войсковой части 6819 о возмещении вреда, причиненного здоровью, а именно о взыскании утраченного заработка и компенсации морального вреда.

Считает, что командование войсковой части 6819 мер по устранению нарушений требований безопасности военной службы, а также по ограничению и нейтрализации опасных факторов не принимало, что привело к получению заболевания.

В данный момент он не имеет возможности продолжить военную службу, утратил право на военную пенсию в дальнейшем, на получение жилья и льгот, предусмотренных законодательством Российской Федерации. Имея заболевание, испытывает трудности с трудоустройством, не имеет источников заработка, вследствие чего его материальное положение ухудшилось.

Поскольку им был утрачен основной источник дохода в виде постоянного денежного довольствия, которое до увольнения составляло в среднем 15071 рубль 60 копеек ежемесячно, то просит взыскать материальный вред, а именно утраченную заработную плату за 3 года в размере 542577 рублей 60 копеек.

В результате полученного заболевания и операции ему были причинены физические и нравственные страдания, а именно: дискомфортное состояние, боли, перенесенные во время операции; длительное лечение; одышка во время нагрузок, невозможности выполнять физическую работу; болевые ощущения при простудных заболеваниях; особенное питание; обострение сопутствующих заболеваний, ослабление памяти в связи с пройденным курсом химиотерапии; социальная дезадаптация в обществе, ограничение общения; нарушение психологического благополучия и душевного равновесия; стрессы; переживания, страхи за будущее семьи в связи с трудностью устройства на работу с отсутствием жилья; потеря целей и жизненных ориентиров. Просит взыскать в его пользу компенсацию морального вреда в размере 500 000 рублей.

В судебном заседании истец Ф., настаивая на удовлетворении исковых требований в полном объеме, привел в их обоснование доводы, изложенные в исковом заявлении. Дополнительно суду пояснил, что в части первый заболевший туберкулезом солдат появился в 2006 году. После него случаи заболевания туберкулезом продолжались вплоть до конца 2007 года. Каждые три месяца из войсковой части 3712 приезжала лаборатории и выявляла новых больных. Всего в части туберкулезом заболело 6 военнослужащих срочной службы. Военнослужащим войсковой части начмедом выдавался противотуберкулезный препарат - изониазид, обладающий различными побочными действиями. Считает, что командование войсковой части виновно в массовом распространении заболевания из-за личного халатного бездействия. Лично у него заболевание было выявлено в октябре 2007 года в ходе всеобщей проверки военнослужащих. Командиром части он был направлен на лечение. В настоящее время инвалидом он не признан, но по какой причине ему не известно.

Заслушав стороны, допросив свидетелей, исследовав письменные материалы дела, заслушав заключение прокурора, полагавшей, что исковые требований Ф., подлежат удовлетворению лишь в части компенсации морального вреда, суд находит исковые требования подлежащими частичному удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 1084 ГК РФ вред, причиненный жизни или здоровью гражданина при исполнении договорных обязательств, а также при исполнении обязанностей военной службы, службы в милиции и других соответствующих обязанностей возмещается по правилам, предусмотренным настоящей главой, если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности.

Согласно ч. 1 ст. 1085 ГК РФ при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь, а также дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, в том числе расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

В соответствии с ч. 1 ст. 1086 ГК РФ размер подлежащего возмещению утраченного потерпевшим заработка (дохода) определяется в процентах к его среднему месячному заработку (доходу) до увечья или иного повреждения здоровья либо до утраты им трудоспособности, соответствующих степени утраты потерпевшим профессиональной трудоспособности, а при отсутствии профессиональной трудоспособности - степени утраты общей трудоспособности.

В феврале 2009 года Ф. на имя командующего войсками Приволжского регионального командования Министерства внутренних дел РФ был подан рапорт об увольнении с военной службы по состоянию здоровья (л.д. **)

Учитывая отсутствие функциональных нарушений со стороны органов дыхания и сердечно­сосудистой системы на период времени 30 марта 2009 года (момент увольнения) исполнение Ф. в полной мере обязанностей командира взвода: проведение занятий по физической и боевой подготовке, управление взводом при выполнении боевых задач, где требуется хорошее состояние здоровья и физической подготовки, - было возможно.

В обоснование выводов экспертная комиссия указала, что частичная резекция легких, сочетаемая с до- и послеоперационной антибактериальной терапией обычно не приводит к снижению трудоспособности. После операции долечивание позволяет оценить степень эффективности оперативного вмешательства и дает возможность восстановить нарушение функции дыхания и кровообращения, вызванное операционной травмой. По данным обследования Ф. в 2008 году было установлено следующее: функция внешнего дыхания в пределах нормы от 6 февраля 2008 года, по данным ЭКГ от 05.02.08: ритм синусовый, ЧСС 67 в минуту, нормальное положение ЭОС. Через 2-3 месяца после эффективной сегментарной операции трудоспособность восстанавливается. К этому времени нарушения функции дыхания и сердечно-сосудистой системы, вызванные оперативным вмешательством, претерпевают обратное развитие, а анатомический дефект легочной ткани оказывается функционально компенсированным. Такие больные признаются трудоспособными. Только наличие нарушения функции дыхания и ССС может привести к инвалидности. Ф. не является инвалидом и на момент увольнения 30 марта 2009 года не являлся инвалидом. За период диспансерного наблюдения Ф. фтизиатром О-ой ЦРБ каких-либо функциональных нарушений со стороны органов дыхания и сердечно-сосудистой системы не имеется. Учитывая отсутствие функциональных нарушений со стороны органов дыхания и сердечно-сосудистой системы у Ф. на период времени 30 марта 2009 года (момент увольнения) каких-либо противопоказаний к выполнению своих профессиональных обязанностей командира взвода не имелось. (л.д.**)

Оценивая данное заключение, суд считает его объективным, научно обоснованным, согласующимся с другими доказательствами по делу.

На основании вышеизложенного суд приходит к следующему. Возмещение вреда гражданину состоит в выплате потерпевшему денежных сумм в размере заработка (или соответствующей его части), исходя из степени утраты профессиональной трудоспособности либо общей трудоспособности. То есть основанием для выплаты денежных сумм гражданину является утрата им трудоспособности (полностью или в части).

Из представленных суду доказательств следует, что истец действительно в период военной службы получил заболевание - инфильтративный туберкулез в верхней доле правого легкого. Однако установлено и то, что Ф. был излечен оперативным путем без остаточных изменений, то есть без утраты им трудоспособности. Истец на момент увольнения каких-либо противопоказаний к выполнению своих профессиональных обязанностей командира взвода не имел. Уволился же Ф. с военной службы не в связи с утратой профессиональной трудоспособности, а на основании личного рапорта.

При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения его исковых требований в части возмещения утраченного заработка не имеется.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В соответствии со ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется в зависимости от характера причиненных потерпевшему, физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

По мнению суда, причинение вреда здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага и во всех случаях влечет физические или нравственные страдания.

Свидетель Ф-а пояснила, что в октябре 2007 года ее мужу был выставлен диагноз - туберкулез легкого. Он был в шоке. Ф. человек спокойный, уравновешенный, но в тот момент они с сыном его каждый день успокаивали. Потом ему дали направление в тубдиспансер, где было проведено лечение. Туберкулома у него не рассасывалась, сказали, что нужна операция. В трудовой книжке указано, что он уволен по болезни, его спрашивают, что за болезнь, он говорит, что туберкулез. Ему сразу отказывают в приеме на работу, у мужа одышка. Делать он ничего не может. Соседи, как узнали о его заболевании, так перестали с ними общаться.

Свидетель Б. врач фтизиатр О-ой ЦРБ, суду пояснила, что любая перенесенная человеком операция, в том числе на легких, не проходит бесследно. Чаще всего у человека остается одышка, болевые ощущения при простудных заболеваниях. При заболевании туберкулезом лечение осуществляет как лекарственными препаратами, так и при помощи правильного полноценного питания белковой пищей и пищей с витаминами. Туберкулез провоцирует ряд других заболеваний и обострений, поскольку основное лечение туберкулеза - химиотерапия.

Суд считает установленным, что Ф. пережил физические и нравственные страдания в результате полученного им в период военной службы заболевания, испытывает негативные последствия от полученного заболевания и в настоящее время. При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает, в том числе, и длительный срок его лечения в лечебных учреждениях.

Одновременно при определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание и степень вины войсковой части 6819, командованием которой были приняты меры к пресечению распространения заболевания туберкулезом в части, а также принятие последующих мер, направленных на излечение заболевшего туберкулезом Ф.

Таким, образом, суд считает заявленные истцом требования подлежащими удовлетворению частично и определяет к взысканию с войсковой части 6819 внутренних войск Министерства внутренних дел Российской Федерации в пользу истца в счет возмещения морального вреда, причиненного в результате полученного в период военной службы заболевания 50 000 рублей, находя указанный размер компенсации морального вреда разумным и справедливым.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд,

Исковые требования Ф. удовлетворить частично.

Взыскать с войсковой части 6819 внутренних войск Министерства внутренних дел Российской Федерации в пользу Ф. компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей.

В остальной части исковых требований Ф. отказать.

Решение может быть обжаловано в Кировский областной суд в течение 10 дней со
дня его принятия в окончательной форме путем подачи жалобы через О-ий
районный суд.

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации
6 июня 2017 года
Николаевский районный суд
в составе: председательствующего судьи Клименко С.В.,

при секретаре ФИО5,

с участием ФИО2 ОМВД ФИО3

ФИО6, ФИО2
ФИО7, прокурора
ФИО8,

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по исковому заявлению ФИО1 к Министерству Финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по, Отделу Министерства внутренних дел ФИО3 по с привлечением в качестве третьего лица ФИО2 по взыскании компенсации морального вреда за вред, причиненный государственными органами и их должностными лицами,

У С Т А Н О В И Л:

Просит суд взыскать в его пользу с Министерства Финансов РФ за счет казны Российской Федерации компенсацию морального вреда в размере 1500000 рублей.

В судебное заседание истец ФИО1, осужденный за совершение уголовного преступления и содержащийся под стражей, надлежаще извещенный о дате и времени рассмотрения дела, представил ходатайство о несогласии с возражениями другой стороны.

Другие участники судебного разбирательства не возражают против рассмотрения дела в отсутствие истца ФИО1

ФИО2 ответчика – ОМВД ФИО3 по возражает против удовлетворения иска.

в судебное заседание не явился, представив возражения по существу исковых требований.

ФИО2 по /адрес> возражает против удовлетворения иска.
Суд определил рассмотреть дело в отсутствие истца и ответчика.

Выслушав ответчика, представителя третьего лица, изучив материалы дела, выслушав заключение прокурора, полагавшего иск не подлежащим удовлетворению, суд пришел к следующему.

В соответствии со статьей 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Статьей 12 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрены способы защиты гражданских прав, одним из которых, является компенсация морального вреда.

В силу п. 1 ст. 1064 ГК РФ, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению.

В силу ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
На основании ст. 1101 ГК РФ, компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Статья 1071 ГК РФ предусматривает, что в случаях, когда в соответствии с указанным Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, от имени казны выступает финансовый орган.

Как следует из искового заявления и материалов дела ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ задержан за совершение уголовного преступления и заключен под стражу. ДД.ММ.ГГГГ во время нахождения в СИЗО-5 ему была сделана флюрография и выявлено затемнение правого легкого. ДД.ММ.ГГГГ он был переведен в СИЗО-1 , после чего заключением медицинской комиссии ему был поставлен диагноз: Инфильтративный туберкулез верхней доли правого легкого МБТ(-)1а ГДУ (ВК № от ДД.ММ.ГГГГ).

Данным решением было взыскано с Министерства Финансов РФ за счет казны РФ в пользу ФИО1 компенсация морального вреда в размере 10000 рублей. Решение вступило в законную силу ДД.ММ.ГГГГ на основании кассационного определения Волгоградского областного суда.

Решением было мотивировано тем, что ФИО1 содержался в одной камере с лицами, больными туберкулезом, тем самым подвергался угрозе заражения туберкулезом. Однако в решения содержится вывод, что само заболевание туберкулезом у ФИО1 не произошло.

Такой вывод суда был сделан на основании заключения судебно-медицинской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ №-гр, в которой указано, что по представленным на экспертизу материалам объективных данных за наличие заболевания туберкулез у ФИО1 нет. (л.д. 11-13)
Согласно части 2 статьи 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

Свои настоящие требования ФИО1 мотивирует тем, что во время содержания в 2007 года в камере с больными туберкулезом, он был заражен данным инфекционным заболеванием и вследствие этого болеет им в настоящее время.

Таким образом, с момента освобождения ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 находился на свободе.

На основании изложенного следует, что заболевание туберкулезом впервые выявлено у ФИО1 в декабре 2011 года и диагноз туберкулез поставлен в январе 2012 года.

Никаких данных о наличии заболевания туберкулезом до этого момента у ФИО1 не представлено. Истец обосновывает свое заболевание содержанием в одной камере с туббольными в 2007 году.

Оснований не доверять показаниям специалиста у суда не имеется, так как она имеет стаж работы по специальности врач-фтизиатр более 23 лет, имеет высшую врачебную категорию, предупреждена судом об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ.
В виду нецелесообразности проведения по делу судебно-медицинской экспертизы из-за отсутствия необходимых документов, судом в её проведении было отказано.

Согласно ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В данном случае истцом не представлено допустимых и достоверных доказательств того, что по вине ответчика ОМВД Росси по , находясь в одной камере с больными туберкулезом, он заразился и как следствие, заболел инфекционным заболеванием Инфильтративный туберкулез верхней доли правого легкого МБТ(-)1а ГДУ. Тот факт, что истец находится в местах лишения свободы, никоим образом не влияет на распределение обязанностей по представлению доказательств.

Предоставление таких доказательств лежит на истце, однако ФИО1 с момента освобождения из мест заключения в 2009 году, с момента обнаружения заболевания туберкулезом в 2012 году, не предпринял никаких мер по собиранию доказательств, истребования документов, прохождения обследований. Только в очередной раз попав в места лишения свободы, обратился с указанными требованиями, возложив обязанность по сбору доказательств на суд. В этом суд усматривает злоупотребление правом со стороны истца.

Между тем, истец не привел относимых, допустимых, достаточных и достоверных доказательств противоправности действий (бездействия) должностных лиц ОМВД ФИО3 по и причинно-следственной связи между такими действиями (бездействием) и возникновением заболевания у истца.

Сам факт возникновения заболевания по истечении четырех лет после нахождения истца в ИВС ОВД ФИО3 по не свидетельствует о том, что заболевание у ФИО1 возникло по вине ответчика.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении исковых требований ФИО1 к Министерству Финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по , Отделу Министерства внутренних дел ФИО3 по о взыскании с Министерства Финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 1500000 рублей за вред, причиненный государственными органами и их должностными лицами, отказать.
Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в течение месяца в Волгоградский областной суд через Николаевский районный суд
Решение изготовлено в совещательной комнате.
Судья:

Требования о компенсации морального вреда, причиненного врачебной ошибкой: неверно поставленным диагнозом, выбором неподходящего метода лечения и т. д., как правило, заявляются вместе с требованием о возмещении вреда здоровью, нанесенного такой некачественной медицинской помощью (апелляционное определение СК по административным делам Верховного Суда Республики Хакасия от 14 апреля 2016 г. по делу № 33-1059/2016, апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 29 февраля 2016 г. по делу № 33-4065/2016, решение Костомукшского городского суда Республики Карелия от 18 августа 2015 г.). Также нередко за компенсацией морального вреда обращаются родственники граждан, умерших в результате врачебной ошибки (апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 22 ноября 2016 г. по делу № 33-2725/2016, решение Таганрогского городского суда Ростовской области от 25 апреля 2016 г.).

Однако взыскание компенсации возможно и в случае, когда врачебная ошибка не повлекла никаких последствий для здоровья лица, но причинила ему нравственные страдания. Об этом недавно напомнил ВС РФ, включив решение по соответствующему делу в обзор судебной практики № 4 (2016) (утв. Президиумом ВС РФ 20 декабря 2016 г.). Рассмотрим данное дело подробнее.

Фабула дела

КРАТКО
Реквизиты решения: Определение СК по гражданским делам ВС РФ от 28 июня 2016 г. № 77-КГ16-3.
Требование заявителя: Присудить компенсацию морального вреда, причиненного сообщением недостоверной информации о положительном результате анализа на ВИЧ-инфекцию.
Суд решил: Факт причинения истцу нравственных страданий диагнозом, который впоследствии не подтвердился, является очевидным. Отказ от возмещения морального вреда в этом случае возможен, только если ответчик докажет отсутствие своей вины в допущенной ошибке.

В ходе обследования в городской больнице гражданину А. (истцу) был поставлен предположительный диагноз: туберкулез левого легкого. Согласно приказу соответствующего регионального управления здравоохранения все пациенты с подозрением на туберкулез обследуются на ВИЧ-инфекцию. В связи с этим 25 декабря 2014 года А. сдал соответствующий анализ крови, а 31 декабря ему позвонил сотрудник центра по профилактике и борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями (далее – Центр) и сообщил о положительной реакции на ВИЧ-инфекцию. В самом Центре, куда истец поехал в тот же день, ему разъяснили, что он заражен уже больше года. В связи с высоким риском заражения об этом известили жену А., причем еще до разговора с ним самим.

А., уверенный в том, что не является инфицированным, настоял на проведении дополнительного анализа крови в этом же Центре. Результаты обследования показали, что ВИЧ-инфекции у истца нет. Однако 15 февраля 2015 года к нему домой приехали три человека, представившиеся сотрудниками Центра, и вручили письменное уведомление о необходимости явиться в Центр отцу А., поскольку его самого не было дома. Свидетелями этого стали соседи истца. А. посчитал действия указанных лиц грубым вмешательством в свою частную жизнь и распространением ложной информации о состоянии здоровья против его воли. В результате истцу пришлось успокаивать отца и давать объяснения соседям. Все это, а также факт разрыва отношений с женой по причине сообщения ей недостоверной информации о заболевании причинило А. сильные моральные страдания, и он обратился в суд с иском к больнице и Центру (ответчикам) о возмещении морального вреда в связи с неверно поставленным диагнозом.

Тем не менее доводы истца не убедили районный суд. В ходе рассмотрения дела было установлено, что в день взятия крови у истца в больницу поступил гражданин Р., сообщивший о наличии у него ВИЧ-инфекции, в связи с чем образец его крови также был направлен в Центр на анализ. Но полученные свидетельские показания не дают оснований полагать, что контейнеры с кровью А. и Р. были перепутаны вследствие халатности медперсонала, посчитал суд. Так, представитель больницы сообщила, что кровь была взята разными медсестрами в разное время, а пробирки (контейнеры), в которые были помещены ее образцы, подписаны нестирающимся маркером, так что перепутать их невозможно. В Центр образцы крови были направлены одновременно – 26 декабря. Согласно показаниям одного из его сотрудников, в этот день из больницы было доставлено 24 образца крови пациентов для проведения анализа на ВИЧ-инфекцию. Одна проба оказалась положительной, и согласно направлению на анализ и маркировке контейнера данный образец принадлежал истцу. При этом контейнера с образцом крови Р. среди поступивших в Центр в этот день образцов не было.

Таким образом, на основании представленных доказательств не установлена вина конкретного сотрудника больницы или Центра в совершении неправильных или некомпетентных действий, которые привели к постановке ошибочного диагноза при проведении анализа крови истца, заключил суд. А виновность причинителя вреда, напомнил он, является одним из обстоятельств, которые обязательно должны быть установлены для взыскания компенсации морального вреда – наряду с фактом наличия физических или нравственных страданий лица и причинно-следственной связью между ними и действиями причинителя вреда (ст. 151 Гражданского кодекса, п. 3 Постановления Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. № 10).

В каких случаях медицинский работник может быть привлечен к уголовной ответственности, узнайте из Домашней правовой энциклопедии интернет-версии системы ГАРАНТ. Получите бесплатный
доступ на 3 дня!

Также суд подчеркнул, что фактического вреда жизни или здоровью А. ошибочным диагнозом причинено не было, истец перенес только нравственные страдания в связи с получением им и его родственниками информации о наличии у него ВИЧ-инфекции. Сотрудники Центра должны были оповестить А. о его диагнозе, чтобы предотвратить распространение инфекции, – такая обязанность возложена на медработников законом (ст. 13 Федерального закона от 30 марта 1995 г. № 38-ФЗ "О предупреждении распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции)"). Более того, давая письменное согласие на исследование своей крови на ВИЧ, истец указал, что не будет предъявлять претензий к организации, проводящей тестирование, и медработникам, дающим консультации по его результатам, за выдачу ложноположительных и ложноотрицательных результатов тестирования, которые возможны в результате особенностей развития заболевания, а также свойств тест-систем.

Не нашел суд оснований и для взыскания компенсации морального вреда в связи с распространением конфиденциальной информации о состоянии здоровья истца. Установить лиц, приезжавших домой к А. и вручивших его отцу уведомление о необходимости посещения Центра, не удалось. Сотрудники Центра и больницы отрицали свое участие в этом и отмечали, что выезд к пациентам не входит в их должностные обязанности. Кроме того, представители Центра утверждали, что поскольку проведенный в тот же день повторный анализ крови истца опроверг положительную пробу, сведения о заражении истца ВИЧ-инфекцией не передавались в региональное управление Роспотребнадзора, что подтверждается полученным от него ответом. Напомним, обязанность медработников незамедлительно сообщить о каждом случае выявления инфекционной болезни или подозрения на нее установлена санитарно-эпидемиологическими правилами профилактики инфекционных и паразитарных болезней (СП 3.1/3.2.3146-13, на момент рассмотрения дела судом первой инстанции действовали СП3.1/3.2.1379-03, содержащие аналогичное требование). Таким образом, никаких дальнейших действий в отношении А. Центру предпринимать не нужно было, тем более посылать своих сотрудников к нему более чем через месяц после установления ошибочности диагноза.

На основании изложенного суд отказал А. во взыскании компенсации морального вреда. Суд апелляционной инстанции оставил данное решение без изменения (апелляционное определение СК по гражданским делам Липецкого областного суда от 2 ноября 2015 г.).

Позиция ВС РФ

ВС РФ с позицией нижестоящих судов не согласился. Он подчеркнул, что ошибочный диагноз был поставлен истцу не в результате ложноположительного тестирования, а из-за того, что на исследование поступил не принадлежащий истцу образец крови, маркированный его фамилией. Сам факт причинения истцу нравственных страданий сообщением о диагнозе "ВИЧ-инфекция" является очевидным, поэтому он вправе требовать компенсации морального вреда.

Суд напомнил, что ответственность за причинение вреда по общему правилу возлагается на его причинителя, если тот не докажет отсутствие своей вины (ст. 1064 ГК РФ).

Также действующим законодательством определено, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований или возражений, а суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела и какой стороне надлежит их доказывать, и может вынести на обсуждение обстоятельства, на которые стороны не ссылались (ст. 56 ГПК РФ).

Таким образом, суд должен был не отказывать истцу в удовлетворении иска на том основании, что вина Центра и больницы не доказана, а обязать последних представить доказательства отсутствия вины их сотрудников в том, что на контейнере с сывороткой крови, содержащей ВИЧ-инфекцию и не принадлежащей истцу, содержалась его фамилия, указал ВС РФ.

В связи с этим Суд отменил решение нижестоящего суда и направил дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции (Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 28 июня 2016 г. № 77-КГ16-3).