Есть ли коронавирус в юар
Поделиться сообщением в
Внешние ссылки откроются в отдельном окне
Внешние ссылки откроются в отдельном окне
Во всей необъятной Африке пока обнаружено меньше заразившихся коронавирусом, чем в одной Португалии. Почему так мало - никто точно пока сказать не может, но ВОЗ призывает страны континента готовиться к худшему.
По состоянию на понедельник, в Африке зарегистрировано 4847 случаев заражения коронавирусом Covid-19 и 155 смертей. Более половины обнаруженных носителей вируса приходится на четыре страны на крайнем юге и крайнем севере континента: ЮАР, Египет, Алжир и Марокко.
У специалистов пока нет однозначного ответа, почему по Африке, где многие страны имеют тесные связи с Китаем, вирус распространяется - по крайней мере, по официальной статистике - с таким запозданием и так медленно по сравнению с Европой.
Многие говорят, что Африка просто делает слишком мало тестов.
До пандемии на всем материке было всего две лаборатории, где можно было выявлять вирус - в Сенегале и ЮАР. Сейчас Всемирная организация здравоохранения рапортует, что тесты в срочном порядке доставлены уже в 47 из 54 стран континента.
Но тестов в большинстве стран все равно пока мало. Например, нигерийский Центр контроля за распространением заболеваний к 22 марта проверил на коронавирус всего 152 человека. В Нигерии живут больше 200 миллионов.
18 марта генеральный директор Всемирной организации здравоохранения Тедрос Адханом Гебрейесус сказал, что на самом деле число заразившихся в Африке, скорее всего, гораздо больше, чем число обнаруженных носителей вируса, и посоветовал африканским странам "готовиться к худшему уже прямо сейчас".
В то же время ученые и медики полагают, что, поскольку в Африке уже есть инфраструктура борьбы с другими инфекционными заболеваниями, то серьёзная, масштабная вспышка новой болезни не могла бы остаться незамеченной - значит, в Африке ее пока нет.
"Если бы где-либо в Африке были крупные вспышки, такого масштаба, как в Италии или Иране, то, думаю, эти смерти уже попали бы в поле зрения", - сказал еще в начале марта британскому научному журналу New Scientist эпидемиолог, профессор Эдинбургского университета Марк Вулхауз.
Кто-то предполагает, что теплая погода может замедлять распространение вируса.
Часть специалистов говорит, что на африканскую статистику влияет ещё и то, что в большинстве стран континента - очень молодое население. В Нигерии, например, больше половины из 206 миллионов населения - младше 18 лет.
Как отмечают медики, молодежь и дети переносят Сovid-19 очень легко, а большинство и вовсе не заболевает.
Но уверенно судить, что в действительности происходит с распространением вируса в Африке, пока рано - слишком мало материала.
Зато о состоянии системы здравоохранения и общей обстановке в африканских странах сведений достаточно - достаточно, чтобы опасаться катастрофы.
Миллионы африканцев живут в трущобах, в условиях, где рекомендации чаще мыть руки и соблюдать "социальную дистанцию" звучат злой шуткой.
В Африке живет каждый шестой житель планеты, но ее суммарные расходы на здравоохранение составляют всего 1% от мировых, и почти вся центральная часть континента, по подсчетам ВОЗ, расходует на здравоохранение на душу населения в сотни раз меньше, чем Европа и Северная Америка.
В международном Индексе уязвимости перед инфекционными болезнями (Infectious Disease Vulnerability Index, IDVI) большинство стран Африки - в самом низу. Больше 50 баллов по шкале от 0 до 100 имеют только ЮАР, Египет, Алжир, Марокко, Тунис - как раз те страны, которые провели больше всего тестов и обнаружили у себя больше всего заразившихся.
Выше всего всех из африканских стран в индексе IDVI стоит ЮАР - у нее 65 баллов. У стран Организации экономического сотрудничества и развития (объединение 36 зажиточных и развитых стран) - от 78 до 97 баллов.
Кроме того, новая зараза может наложиться на другие болезни, мучающие Африку - малярию, туберкулез и СПИД.
Опыт уже есть
С другой стороны, как полагают специалисты, Африке может помочь опыт борьбы с этими и другими эпидемиями.
"Африканские страны недавно повысили готовность к Covid-19. Многие страны укрепили средства контроля в аэропортах и ввели измерение температуры в пунктах пересечения границы благодаря тому, что у них уже было оборудование, оставшееся после эпидемии лихорадки Эбола в 2013-2016 гг", - писала группа ученых из Сорбонны и других университетов Европы в исследовании, опубликованном в феврале в научном журнале Lancet.
Авторы этого исследования, собрав сведения о пассажирских авиаперевозках между Китаем и Африкой, предсказали, что больше всего "импорт" коронавируса угрожает ЮАР, Египту и Алжиру. Пока, судя по числу выявленных заразившихся, прогноз выглядит верным.
В последние дни африканские страны вслед за европейскими одна за другой закрывают границы и объявляют карантин.
Египет, Судан, Тунис, Гана, Камерун и Кения полностью закрыли границы для иностранцев. ЮАР, Алжир, Марокко, Мали, Нигерия, Кения, Танзания и Мадагаскар закрыли границы частично, то есть не для всех иностранных граждан. В понедельник в двух крупнейших городах Нигерии, Лагосе и Абудже, был объявлен двухнедельный карантин.
В ЮАР, где по состоянию на 29 марта было обнаружено 1280 инфицированных, с 26 марта на 21 день объявлен полный карантин - закрыто всё, кроме продовольственных магазинов, всем жителям 60-миллионной страны велено сидеть дома. Кроме того, власти запретили продажу алкоголя.
В 80-миллионной терзаемой нищетой и гражданскими конфликтами Демократической республике Конго власти объявили карантин с 29 марта только в столице Киншасе. 12-миллионная Киншаса закрыта для въезда и выезда, а ее жителям велено четыре дня сидеть дома, после чего им будет позволено в течение двух дней ходить на рынки и в магазины. Этот шестидневный цикл будет повторяться в течение по крайней мере трех недель.
В Танзании закрыли все учебные заведения и отменили спортивные соревнования, но закрывать церкви и мечети президент Джон Магуфули отказался, сказав, что в них предлагают "настоящее исцеление".
Президент Мали Ибрагим Бубакар Кейта объявил в связи с коронавирусом чрезвычайное положение и ввел комендантский час с девяти вечера до пяти утра, но парламентские выборы при этом не отменил - они прошли 29 марта.
А в Камеруне одна из вооруженных сепаратистских группировок, действующих на юге страны - Силы обороны Южного Камеруна - объявила в связи с коронавирусом перемирие. Правда, другие группировки ее примеру пока не последовали.
 | Фото: REUTERS/Jason Lee |
 | Фото: пресс-служба Минобороны РФ |
 | Фото: REUTERS/Dado Ruvic |
 | Фото: mskagency.ru |
- Дома в режиме самоизоляции
- В церкви
- Не праздную
- Снизились
- Не изменились
- Повысились
 | 14 апреля 2020, 13:20 Фото: NIC BOTHMA/ЕРА/ТАСС Текст: Евгений Крутиков |
Мир облетели кадры массовых погромов, которые прямо сейчас происходят в ЮАР, в некоторые регионы страны введена армия. Грабежи магазинов и волну насилия прямо связывают с пандемией коронавируса и ее социальными последствиями. Действительно ли пандемия поставила ключевую страну Южной Африки на грань социальной и политической катастрофы?
На данный момент в ЮАР зарегистрировано более двух тысяч случаев заражения коронавирусом, смертельных исходов около двух десятков. Распространены они очень неравномерно. Большинство случаев заболевания зафиксированы в провинции Гаутенг (то есть в районе мегаполиса Йоханнесбург) и в Восточном Кейпе, то есть в бедняцких районах Кейптауна.
Президент Сирил Рамафоса ввел карантин на всей территории страны до 16 апреля. Сейчас уже понятно, что карантин будет продлен на неопределенное время. Внешние границы страны закрыты. В целом требования карантина мало чем отличаются от принятых в Европе и России. Однако есть лишь одно отличие, которое и породило резкий всплеск насилия и реинкарнацию организованной преступности по этническому признаку.
Но производство алкоголя не остановилось, а бизнес полностью перешел в криминальную сферу. Отвечать за контроль за запретом должны были полицейские, но именно они и стали крышевать передвижение алкоголя на bakkie – местной разновидности пикапов, обычно используемых на сельскохозяйственных работах.
Распоряжение правительства о запрете продажи алкоголя тут же привело к погромам liquor shop – специализированных магазинов, где продается алкогольная продукция. Большинство из них принадлежит мигрантам – нигерийцам. Нигерийцы – застарелая этническая проблема Южной Африки. Они появились в ЮАР после 1992 года и тут же заняли все криминальные позиции в стране. Ситуацию с нигерийцами в ЮАР можно сравнить с преобладанием в Москве некоторых кавказских диаспор в 1990-х годах. Они полностью заняли все криминальные части экономики.
Последний погром был осенью прошлого года, когда в пригороды Йоханнесбурга тоже пришлось вводить войска, чтобы остановить избиение нигерийцев. Нигерия даже отозвала своего посла из ЮАР, и граждан Нигерии эвакуировали на родину специальными самолетами. Когда волна погромов схлынула, они вернулись.
Мигранты-нигерийцы полностью занимают нишу не только криминала, но и уличной торговли, к которой местное население – зулу, коса, сото и тсвана – не склонно. В результате и жить без них нельзя, и жить с ними сложно. Но в массовом сознании криминальная активность нигерийских банд перевешивает положительные моменты от экономической активности законопослушной части мигрантов. Кроме того, для местного населения нигерийцы – абсолютно чуждый элемент. Они говорят на совершенно непонятном языке, навязывают свою культуру, в том числе криминальную и религиозную, и в целом воспринимаются для зулу и коса, как нечто абсолютно инородное.
Не только нигерийцы, но и местные стали массово варить какое-то пойло, развозить его по тавернам на bakkie, а полицейские стали получать по 4000 рандов за сопровождение пикапов с самопальной водкой. И весь этот апокалипсис случился буквально где-то за полторы недели.
Источником этой заразы стал один единственный человек – министр полиции (так официально должность называется) Бхекокхакхе Гамильтон Селе, более известный как Беки Селе, он же Шляпа. Главой полиции он был еще при президенте Зуме, но даже Зума был вынужден снять его с должности за многочисленные обвинения в коррупции. Потом он восстанавливался в должности, снова снимался за то же самое. И вот при Рамафосе он не только снова возглавил полицию, но и стал главой комитета по борьбе с коронавирусом.
Беки Селе привез в Кейптаун спецназ полиции и дал ему неограниченные полномочия по подавлению погромов. Попутно на улице Александра в Кейптауне, то есть во вполне себе респектабельном районе города, солдаты Армии обороны Южной Африки до смерти забили прикладами человека, который выпивал с соседом в своем же собственном дворе. Сперва солдаты спросили у них, почему они не соблюдают карантин и вообще ведут себя неправильно, а получив матерный ответ, просто убили хозяина дома на его же территории, на глазах у жены.
По его данным, любая криминальная активность в среднем сократилась на 30%, и если так держать, то можно побороть преступность в ЮАР навсегда.
Ладно, что это просто глупость. Уличная преступность сократилась во всех странах, где введен карантин. Просто на улицах стало грабить некого. Там, на улицах, людей нет. А конкретно в ЮАР все-таки была достигнута договоренность с уличными бандами из числа местных о перемирии. Погромы же алкогольных магазинов нигерийцев, которые попали в YouTube и стали характеризовать события в ЮАР, Беки Селе в расчет не берет.
Кроме того, возникли и другие социальные проблемы. Мисс Вселенная–2019 Зозибини Тунзи, сама выросшая в бедном пригороде Кейптауна, заявила, что только она одна зафиксировала 87 000 случаев (!) домашнего насилия за неделю. Даже для Южной Африки, одной из самых тяжелых с этим стран, это уже перебор. Конфликт достиг апогея, когда был арестован за изнасилование сотрудник полиции Кейптауна – прямой подчиненный Беки Селе. Шляпа не нашел ничего лучше, как заявить на пресс-конференции, что изнасилования не было, поскольку заявившая на полицейского – это его жена. Семейное дело, мол.
Таким образом, никакой социальной трагедии в Южной Африке из-за коронавируса не случилось. Случилась очень специфическая история, связанная с представлениями о жизни и политическими амбициями отдельно взятого человека. Попавшие же в YouTube ролики о погромах магазинов не были снабжены внятным объяснением. Что и вызвало представление о том, что в отдельно взятой стране начался социальный коллапс из-за коронавируса.
Даже в такой сложной стране, как Южная Африка, с ее особенностями в виде перенаселения мигрантами, что реально беда, коронавирус пока что не вызвал никаких социальных потрясений. Вот человеческая глупость может такое вызвать. Сам по себе вирус не может. Так что не надо паниковать.
Коронавирус на Черном континенте возможно и не очень выделяется на фоне Азии и Европы, но это обманчивый покой. Из-за плохого состояния экономики и отсутствия тестирования реальные масштабы эпидемии могут быть намного большими.
Коронавирус в Африке: общий обзор
В Африке сейчас больше 10 тысяч случаев, но количество смертей относительно мало – всего 487, и это странно, учитывая общее плохое состояние медицины. Частично это объясняется тем, что Африка – самый молодой континент со средним возрастом . 18 лет, частично тем, что сейчас в Южном полушарии – лето. Поэтому возможный пик следует ождать два-три месяца спустя, когда наступит местная "зима".
И тогда широкое распространение коронавируса может оказаться губительным для систем здравоохранения. Потенциально, Covid-19 может оказаться хуже Эболы, от которой Западная Африка и Конго недавно отошли. Вспышки гриппа присутствуют на востоке Африки, как и другие инфекционные и вирусные болезни. Впрочем, Африка извлекла уроки после Эболы и улучшает инфраструктуру, где это возможно и целесообразно.
Как известно, у молодых людей коронавирус протекает легче, чем в старших. С другой стороны, тестов точно делается мало, реальных случаев (и погибших) может быть точно больше. В феврале тесты могли делать только Сенегал и Южная Африка к югу от пустыни Сахара.
Еще 43-м странам понадобилась помощь ВОЗ по созданию с нуля или расширению лабораторий. Их мощность мала, они расположены только в столицах (куда может быть сложно доехать). Добавьте сюда часто невозможность соблюдать социальное дистанцирование и мытье рук с мылом. Часто в домах нет даже водопровода.
Неудивительно, что большая часть приходится на урбанизированные и развитые Южно-Африканскую Республику (ЮАР), Алжир, Египет и Марокко. К югу от Сахары также много больных в Камеруне.
Впрочем, в целом Африка очень внимательно отнеслась к рекомендациям, не хватает только денег, людей и способностей. Всего лишь 1 случай зафиксирован в разваливающемся войной Южном Судане (но далеко не факт, что там он действительно один). Не обнаружен коронавирус пока только на Коморских островах и в маленьком государстве Лесото.
В рамках борьбы с вирусом в крупнейшем городе Нигерии Лагосе и Йоганнезбурге в ЮАР закрыли школы, а также и в Кении. Это может быть угрозой для девушек, в отношении которых может оказываться насилие, или их могут выдать замуж еще детьми. Естественно, что онлайн-классов в нашем понимании в Африке может не быть. Карантин ввели в Зимбабве (здесь люди уже публично возмущаются), Руанде. Комендантский час – в Сенегале, Кот-д'Ивуаре, Кении, Уганде.
Нигерия обустроила для больных коронавирусом отдельные больницы, которые не связаны с другими. Таким образом, уменьшается возможность передать вирус другим больным и ухудшить их состояние. Также правительство распространяет мыло, продукты, моющие средства среди сообществ с низким уровнем дохода.
Есть проблема на Черном континенте с ВИЧ-позитивными людьми. Точнее с теми из них, которые не проходят терапию (а с 7,7 млн это примерно треть) и чей слабый иммунитет станет легкой добычей для коронавируса. В ЮАР также серьезной проблемой является туберкулез, который поражает легкие.
Устроить общий локдаун в Африке почти невозможно
Банально из-за того, что люди могут жить на улице, быть без документов и все равно выходить, чтобы прокормить себя в неформальной, теневой экономике. А утраченными могут быть миллионы рабочих мест по всему континенту. Поэтому в Киншасе (ДР Конго), Бенине карантин и не вводили. Президент Бенина Патрис Талон сказал за всех – у них просто нет денег сидеть дома. Это, однако, вызвало протесты.
Многие нищие имеют важную, хотя и малооплачиваемую работу. Они работают уборщиками, продавцами пищи, водителями общественного транспорта или работают у кого-то дома. Правительство должно позаботиться об их защите тоже. В трущобах невозможность работать несколько дней часто означает голодную смерть.
Доктор Матшисидо Моэти, которая отвечает в ВОЗ за Африку, отметила, что большинство случаев – импортированы из Европы, а распространение вируса внутри континента – значительно замедленно.
Но этим словам мало веры без широкомасштабного тестирования. Особенно учитывая ну очень тесные связи Африки с Китаем. Информационные системы нужно быстро улучшать, потому что коронавирус движется по миру очень быстро и есть потребность постоянно информировать население.
Особый риск для стран, принимающих беженцев. Это Эфиопия, Судан, Южный Судан, Кения. Их системы защиты и соцпомощи разрослись и ослабли. Большая часть беженцев – внутренне перемещенные лица, что создает угрозу массового распространения вируса в лагерях беженцев.
Некоторые государства Африки находятся в состоянии перманентного конфликта: Буркина-Фасо, Демократическая Республика Конго, часть Нигерии под контролем "Боко Харам", Мали и регион Сахель, Центральноафриканская Республика, Южный Судан, Ливия, Сомали. Только в Буркина-Фасо беженцами стали 765 тысяч человек.
Пандемия в Африке: риски для прав человека, падение экономики
Многие лидеры стран Африки либо не спешат реагировать, либо думают, что эта болезнь встречается только среди иностранцев, рассказала в беседе директор Human Rights Watch в Африке Мауси Сегун. Так, например, произошло в общем-то развитой Кении. Но устав перекладывать всю ответственность на правительство, некоторые кенийцы нашли новую жертву.
Азиатский район столицы Найроби собрал огромную толпу, которая издевалась над местной парой, выкрикивая "вы – коронавирус". Мужчина в ответ кричит, что у них нет болезни. Даже парламентарии Кении писали на своих страницах, чтобы люди избегали общения с гражданами Китая, вернувшимися после празднования Нового Года.
В сообщении депутата даже было такое: если правительство немедленно не отправит их на карантин, то у людей есть разрешение от этого депутата забить их камнями! Также в Кении отмечали использование полицией чрезмерной силы. Посольство Китая назвало такие действия "расизмом". Интересно, что нет анти-европейских настроений, хотя первые случаи в Африке связаны как раз с европейскими поездками, а не китайскими.
Местный журналист пишет, что главная проблема не сам вирус, а "страхи, стигма и слухи" о китайских гражданах. Воздержаться от них призвал и глава ВОЗ Тедрос Аданом Гебреисус, сам эфиоп. В Бурунди до появления первых случаев 31 марта думали, что защищены, потому что ставили "Бога на первое место". Между тем, места для карантина были антисанитарными и заполненными.
А деньги на здравоохранение нужны многим африканским странам. К тому же, не хватает персонала, чтобы лечить больных. Кения, например, получила много денег от КНР на инфраструктурные проекты. На этом фоне нарушаются законы и права людей.
Уганда всех прибывающих в страну задерживает и силой отправляет в отдельный отель, требуя оплатить проживание из собственных карманов. Счета могут доходить до 1000 долларов США. А Эфиопия на три месяца отключила интернет и мобильную связь в регионе Западная Оромия до 31 марта, опасаясь активизации повстанцев. Восстановление произошло только после того, как инициативные группы надавили на правительство, доказывая, что интернет и возможность звонить – крайне необходимы для распространения новостей о коронавирусе.
В Южной Африке полиция вообще использовала резиновые пули и водометы против людей, которые выстроились в очередь за едой, и кричала на них "идите домой!". Но проблема в том, что им самим жить негде. Правительство выделило для этого церкви, школы, автостоянки и стадионы. Это оставляет мало места для социального дистанцирования.
Африка только начинает свою борьбу с коронавирусом, но главный шторм еще впереди.
Последствия пандемии для экономики Африки
Утраченными могут быть до 20 млн рабочих мест, заявил Африканский Союз. А в неформальной экономике, скорее всего, еще больше. ВВП будет сокращаться на 0,8-1,1%, хотя до этого ожидался рост до 3,4%. Низкие цены на нефть и промышленные товары, остановка туризма могут серьезно ударить по карманам африканцев. Из-за нефтяного кризиса Нигерия и Ангола могут потерять 65 млрд долларов США. До 15% прямых инвестиций могут исчезнуть, правительства могут недосчитаться 20-30% своих бюджетных поступлений, экспорт и импорт также сократятся. Это приведет к неполучению 270 млрд долларов США, а добавьте сюда еще 130 млрд на, собственно, борьбу с вирусом Covid-19.
Градиент везения
Разразившаяся в 2014 году эпидемия Эболы и перманентная угроза малярии в совокупности с не самой передовой системой здравоохранения давали повод говорить: африканские страны должны быть первыми, кто окажется в зоне риска COVID-19. Тем не менее за три месяца, что коронавирус бушует в мире, вопреки ожиданиям хуже всего пришлось не им, а развитым странам. По данным Европейского центра профилактики и контроля заболеваний (ECDC), к 23 марта 2020 года в Европе было зарегистрировано 170 424 случая при 8743 смертельных исходах, в то время как в Африке насчитывалось 1266 заражений и 40 смертей. В топ-5 из 54 африканских стран входят Египет (294 случаев и 10 смертей), ЮАР (274), Марокко (115 и 4), Алжир (102 и 15) и Тунис (75 и 3).
Люди толпятся около Центральной медицинской лаборатории Египта в Каире в попытках сдать тест на коронавирус, март 2020 года
Врачи одной из алжирских больниц
— Решение о разработке дополнительных мер содействия гражданам России в возвращении домой будет приниматься в зависимости от развития ситуации, — отметили в диппредставительстве. — Естественно, обеспечение их безопасности и оказание максимальной возможной поддержки —приоритетная задача дипмиссии.
Превентивные меры
Медицинский работник замеряет температуру у полицейских, Конго
В Эфиопии (восток Африки, 11 случаев) власти еще 3 марта создали национальный министерский комитет по мониторингу создания потенциала противодействия вирусу, организовали горячую линию Эфиопского института общественного здоровья и подготовили по всей стране инфекционные изоляторы. В находящейся неподалеку Бурунди (случаи не зарегистрированы), как и в Намибии, приезжающих из ЕС, США, Британии, Австралии, Китая, Южной Кореи, Ирана и Японии помещают на 10 дней в карантин. Затем их проверяют на коронавирус и, если тест оказывается отрицательным, отправляют на домашний режим еще на четыре дня.
Медсестра у информационной стойки, посвященной коронавирусу, Аддис-Абеба, Эфиопия
— Для создания им условий изоляции местные власти обеспечили за собственные средства бронирование ряда гостиниц, — отметили в посольстве.
Дело привычки
По росту заболеваемости Африка отстает от Европы примерно на три недели — первый смертельный исход во Франции был зарегистрирован 14 февраля, в Египте — 8 марта. Низкие темпы эксперты объясняют просто: доля африканских стран в международном пассажиропотоке сравнительно мала и больше всего случаев зарегистрировано в государствах, которые сильнее других интегрированы в мировую экономику и привлекают туристов.
Директор одной из деревенских африканских школ рассказывает ученикам младших классов о коронавирусе
При этом говорить, что эпидемия COVID-19 обошла континент стороной, пока рано — эксперты допускают в Африке вспышку, подобную той, что случилась в феврале в Европе.
Однако есть и некоторые факторы, которые могут сдержать воздействие коронавируса на континент. Один из таких аспектов — возраст жителей. Как известно, наибольшую опасность COVID-19 представляет для пожилого населения. В Африке средний возраст составляет 20 лет, а число людей старше 65 насчитывает всего 3%. Это дает основания говорить, что показатели смертности здесь будут гораздо ниже.
Вся планета сидит на карантине. В Южно-Африканской Республике полицейские разгоняют толпы не желающих изолироваться водой и резиновыми пулями, чёрные трущобы Кейптауна объявлены зоной военных действий, в центре города оранжевым пламенем горит гора, богатые белые под шардоне записывают сториз. Ксения Мардина переехала в ЮАР десять лет назад и в своём письме рассказывает, как коронавирус пришёл в страну, где апокалипсис давно стал привычным делом и наложился на экономический коллапс, безработицу, миллионы ВИЧ-инфицированных и ежедневные перестрелки гангстеров.
— Чёрных вирус не берёт, — сообщила Синтия, она же Ньярай, няня моего двухлетнего сына. Родом из Зимбабве, она, как и тысячи африканских иммигрантов, приехала в ЮАР на заработки и взяла псевдоним, который белым проще выговорить и запомнить.
Шёл второй официальный день эпидемии коронавируса. Президент ЮАР Сирил Рамафоса уже объявил чрезвычайное положение, закрыл школы и авиасообщение с поражёнными странами. В стране было 60 заболевших, среди которых не нашлось ни одного чернокожего. Мы с Синтией стояли на кухне моего дома.
— Говорят, нужно держаться подальше от белых, — объяснила она, поймав мой удивлённый взгляд. И тут же добавила: — Но я, конечно, этому не верю. Мы все можем заразиться.
Расовый вопрос проявляется в ЮАР с возникновением каждой новой проблемы. Он принимает разные формы и заходит с новых углов, появляясь на повестке дня с постоянством малярийных комаров, которые вылупляются из застойных болот каждый сезон. Расовый вопрос прячется и за пандемией, и за тем, как в стране переживают любые катаклизмы.
Речь президента о введении режима чрезвычайного положения эффектно совпала с горными пожарами прямо в центре Кейптауна. Город обвивает склоны Столовой горы и горы Львиная Голова, на которых весь вечер воскресенья, 15 марта, горели оранжевым пламенем кустарники — в метрах от жилых домов. Коричнево-бурое небо, грохот пожарных вертолётов и ряды снимающих сториз зрителей — пожары разгорелись в богатых, а оттого преимущественно белых районах. Вместо того чтобы паниковать и спасать нажитое, все продолжили попивать воскресное шардоне, развлекая подписчиков весёлыми лайвами.
Те же самые пожары не раз случались в трущобах — бедных районах городов Южной Африки, где живёт чёрное население. Во время апартеида чёрным, метисам и индусам запрещалось жить в хороших районах города — зелёных, красивых и близких к центру. Для них были построены специальные резервации, зачастую в самых некомфортных климатических условиях. В Кейптауне это — равнины к югу от Столовой горы, где летом печёт солнце, а зимой постоянные потопы из-за сильных дождей. Люди живут в лачугах, сделанных в лучшем случае из тонкого гипсокартона, а в худшем — из фанеры, шифера и пластика. Чаще всего живут целыми семьями с общим доходом в 150–200 долларов в месяц и одним смартфоном на всех. Записывать сториз в моменты пожара не приходит в голову никому, даже местным миллениалам.
На третий день эпидемии Синтия сказала:
— Чёрных он всё-таки берёт, но не так сильно, как белых.
К тому моменту подтвердился первый случай заражения у чёрного, и теория расового иммунитета к вирусу COVID-19 дала трещину. Синтия по-прежнему приезжала на работу, приняв несколько простых, но важных мер предосторожности: вместо того чтобы ехать к нам на двух маршрутках, она договорилась со знакомым, который подвозил её туда-обратно вместе с ещё двумя соседками. По прибытии она тут же обрабатывала руки санитайзером и переодевалась. И, конечно, посадила дочь и мужа на домашний карантин.
Правда, домашний карантин в условиях жизни в африканской трущобе — это не то же самое, что домашний карантин где-нибудь в Мадриде или Лондоне. Закупиться туалетной бумагой и макаронами на месяц вперёд не получится: нет ни места, чтобы это хранить, ни денег, на которые это покупать. Дом — очень маленькая площадь, обычно одна комната, чаще без канализации. К тому же большинству платят не ежемесячно, а по дням, поэтому две недели пропущенной работы значит наполовину меньше дохода в месяц. Пропускать работу значит голод, коронавирусом уже не испугаешь.
A post shared by Big Magic Studio (@bigmagicstudio) on Mar 18, 2020 at 4:20am PDT
Апокалипсис в Африке — дело привычное. Сотни лет рабства и сорок шесть — апартеида, его более цивилизованной разновидности южноафриканского происхождения. Экономический коллапс, миллионы ВИЧ-инфицированных, перестрелки гангстеров, в которых каждый день погибает кто-нибудь невинный, 30-процентная безработица и электрокризис — электричество уже пять лет регулярно отключают на два-пять часов в день. Как повезёт. Никто не предупреждает заранее.
Ещё о преступности. Базовые правила жизни в частном доме — ставь электрический забор повыше, решётки на каждое окно и в коридоре внутри дома и молись. Глядишь, пронесёт, но скорее всего нет.
Моя личная встреча с апокалипсисом произошла в Йоханнесбурге 10 лет назад, когда я впервые приехала в центр города.
До 1994 года Йоханнесбург был самым развитым, красивым и модным местом на всём континенте. Банкиры и владельцы золотых приисков строили высотки, называя их своими фамилиями, архитектура подражала Нью-Йорку, а в магазинах продавались модные наряды для белых дам — чёрным запрещалось такое и носить, и покупать. После отмены апартеида банкиры и дамы бросились вон из центра, подальше в пригороды, где построили большие дома с высокими заборами, обмотанными колючей проволокой, — в надежде, что их не зарежут в собственной кровати те, кто ещё недавно подметал у них полы.
Центр Йоханнесбурга заполнили люди, которым полвека нельзя было появляться на улицах после шести вечера, — чёрные, метисы и индусы. К ним присоединились тысячи иммигрантов из соседних африканских стран. Они заняли брошенные здания и квартиры. Не в силах найти работу, всё больше народу начали торговать оружием и наркотиками. Йоханнесбург из передового африканского мегаполиса превратился в один из самых опасных городов в мира.
Вторая история произошла со мной уже позже, после того как я переехала сюда жить. Как-то раз я заказала юбку в онлайн-магазине — и промахнулась с размером. Юбку нужно было сильно ушить. Будучи новичком в городе, я не знала никаких портных и спросила совета у подруги. Она дала мне номер знакомого, и мы с ним договорились о том, что он ушьёт мне юбку за пять баксов. Ушил, заплатила, больше о нём не вспоминала до того момента, пока не попала на южноафриканскую неделю моды. Коллекция этого портного, который оказался самым известным молодым дизайнером, закрывала показ. Он меня узнал и приветливо кивнул, заметив среди зрителей. Я рассказываю эту историю до сих пор, спустя девять лет, хотя подобные поступки с тех пор я видела не раз.
Взаимопомощь существует не только для белых. Все обеспеченные белые семьи помогают семьям своих уборщиц — платят за обучение их детей или курсы повышения квалификации для них самих. Семья моего мужа обучила сына няни программированию, после чего он получил работу в Амстердаме и уехал в Голландию. Своей домработнице я хочу оплатить курсы повышения квалификации, чтобы она стала педагогом, работающим с маленькими детьми. Это даст ей шанс получить более высокооплачиваемую работу. Если, получив новую профессию, она решит остаться с нами, я буду рада — так лучше для наших детей. А если уйдёт, тоже ничего — плюс нам в карму.
Во время эпидемии общность — между богатыми и бедными, между белыми и чёрными — чувствуется особенно остро. За несколько дней до начала полного карантина кейптаунцы объединились в группу взаимопомощи Cape Town CAN. Все подписавшиеся жители были распределены по Whatsapp-чатам своих районов. Хорошие, то есть обеспеченные, районы поставили в пары с бедными, так что у белых домохозяек наконец появился шанс притупить своё извечное чувство вины. В каждой группе есть менеджер, который сообщает, чем можно помочь сегодня: купить 10 килограмм мыла, собрать посылки с базовыми вещами вроде риса и туалетной бумаги или просто пожертвовать деньги. История, которая меня особенно впечатлила, произошла за три дня до карантина. В самом большом приюте для собак разобрали всех питомцев — больше ста — за один день.
Возникает логичный вопрос: как же философия убунту сочетается с высокой преступностью? В прошлом году трущобы Кейптауна объявили военной зоной и ввели в них армию, пытаясь хоть как-то контролировать перестрелки и разборки между наркобаронами. Почему, раз все такие дружные и так заботятся друг о друге, именно в ЮАР самая высокая статистика не просто преступлений, а именно жестоких?
Лично я стала жертвой преступников только два раза, и совсем по мелочи. В первый раз в нашу квартиру на первом этаже залезли через оставленное мною открытое окно, пока нас неделю не было дома. Вынесли телевизор, компьютер и зачем-то мои кроссовки. Второй раз у меня украли сумку, висевшую на спинке стула в кафе на улице. Справедливости ради, я её оставила без присмотра минут на пять, пересев за другой столик внутри кафе. Когда спохватилась, было уже поздно. Вместе с сумкой исчезли лежавшие в ней права, которые я до сих пор не восстановила. Это было два года назад.
Грабят в основном белых: у них есть что грабить. И борьба с преступностью здесь происходит не за счёт полиции, а за счёт общности людей. Это особенно заметно у буров — первых колонизаторов ЮАР, потомков ссыльных голландцев. Буры обычно суровые, краснолицые, обгоревшие на солнце после долгих часов работы в поле. Большинство живут на собственных фермах и очень ловко управляются с оружием. Есть история про то, как к одной старушке — из буров — в дом ворвались грабители. Старушка сидела в кресле с ружьём. И, не вставая из этого кресла, она перестреляла всех грабителей.
— Бур всегда что-нибудь придумает! — любит повторять моя подруга Хелен. Она типичная, классическая южноафриканка. Её предки приехали в страну из Ирландии и Шотландии, и от них Хелен унаследовала бледную кожу, рыжеватые волосы и старинные фамильные килты. На её свадьбе должны были играть на волынке. Если бы не эпидемия: из-за неё свадьбу перенесли на неизвестный срок.
Хелен гордится своими корнями, но ещё больше любит дух ЮАР: объединяться и не бояться. Будучи девушкой хрупкого телосложения, она всегда носит в сумочке электрошокер — да не простой, а такой, который за секунду из маленькой трубки раскладывается в серьёзную такую дубинку размером с зонт. Как-то за обедом в веганском кафе она уверенно демонстрировала мне принцип работы и советовала, где купить такой же.
Конечно, никакого отношения к потомкам ссыльных голландцев Хелен не имеет, но любит цитировать их классические выражения, и обязательно на африкаанс, бурском языке.
Сами буры хвастаться электрошокерами не будут — вообще ничего не скажут, просто вытащат оружие в нужный момент и используют его по назначению, если придётся. Мой бывший парень, из-за которого я и оказалась в ЮАР, бур. Не самый типичный: он интеллигентный режиссёр, выросший в Йоханнесбурге и ничего не знающий о том, как разводить и брить овец. Его предки посмотрели бы на него с осуждением. Но даже у него были заметны канонические отличительные черты буров, или африканеров. Национальная страсть к бренди, регби и мясу передаётся здесь с молоком матери. Так же, как и готовность быстро, немногословно и безжалостно мобилизоваться и защищать себя, свою семью и соседа от недоброжелателей.
Хелен и мой бывший парень — люди противоположного склада ума и характера, но они согласны друг с другом в одном: объединяться против врага проще, чем за общую идею. Последние 25 лет таким врагом в ЮАР была преступность. Убунту появилась как следствие ситуации, в которой не работает островная ментальность. Тут можно прожить, только зная соседей, не отворачиваясь от тех, кто оказался в беде, и быстро мобилизуясь в экстренных ситуациях. Я благодарна всем проблемам, которые здесь есть, за то, что они научили меня заботиться о других и чувствовать заботу о себе. Мне потребовалось переехать за десять тысяч километров от дома, чтобы увидеть, как это важно на самом деле.
Жизнь в огне за последние десять, двадцать, двадцать пять лет тут стала более-менее привычной. Выключают электричество — мы зажжём свечи и включим запасной генератор. От преступности можно защититься электрическим забором, сигнализацией и соблюдением правил безопасности: не ходить по улицам ночью в одиночку, не оставлять окна открытыми, уходя из дома. Риски экономической нестабильности можно минимизировать умным финансовым планированием и диверсификацией источников дохода. От депрессии есть таблеточки, винишко, медитации.
Но внезапно общим врагом стал вирус, который словно поместил все вышеописанные проблемы на стероиды и в теплицу. Что делать, если всё это за неделю умножается на десять, а через две — экспоненциально — на сто, пока не ясно.
Читайте также:
