Эпидемия холеры в сталинграде во время войны

В годы Великой Отечественной войны сотрудники ПЧС вели активную работу по профилактике и борьбе с особо опасными и природно-очаговыми инфекциями на территории области вплоть до Сталинградской битвы.

Осенью и зимой 1941-1942 гг. в Сталинградской области вспыхнула эпидемия туляремии, получившая значительное распространение в войсках Южного и Юго-Западного фронтов (заболели 4342 военнослужащих), а также среди гражданского населения. Всего заболели туляремией 43 439 человек, было поражено 26 районов области.

Сотрудники Сталинградской ПЧС в составе обследовательского истребительского отряда были направлены для проведения противоэпидемической работы на левый берег р. Волги в с. Николаевку. Руководил работами Д.С. Резинко (фото 1). В ноябре 1942 г. в отряд по поручению Наркомздрава СССР для проведения мероприятий по ликвидации очагов туляремии был командирован зоолог Кузякин А.П. Позже отряд был передислоцирован на правый берег р. Волги в прифронтовую зону Сталинградской области для проведения противоэпидемических работ.

Фото 1 Резинко Давид Соломонович - заместитель начальника Сталинградской ПЧС

Военный совет Сталинградского фронта приказал немедленно вернуть из армии всех врачей-специалистов, призванных из противочумных учреждений, и освободить все здания противочумных учреждений, занятых войсками. Одновременно приказал возвратить этим учреждениям мобилизованный у них автотранспорт. Все это было предпринято для того, чтобы противочумные учреждения могли вести активную работу по предупреждению эпидемии чумы и туляремии.

Эпидемия туляремии срочными мерами была предотвращена.

В то же время сотрудникам Сталинградской ПЧС пришлось противостоять и другим инфекциям. Из-за неблагоприятной санитарно-эпидемической обстановки в городе весной 1942 г. были зафиксированы случаи заболевания холерой. 8 апреля 1942 г. областная полномочная чрезвычайная комиссия рассмотрела план противоэпидемических мероприятий по борьбе с холерой. ПЧС было поручено проводить исследования на холеру. Число заболевших холерой резко увеличилось летом 1942 г. во время боев за Сталинград. Было зарегистрировано свыше 100 заболевших. Сотрудниками отряда ПЧС, оставшимися в Сталинграде под руководством Томберг Э.Г. (фото 2), было выделено 66 культур возбудителя холеры. Чтобы предотвратить эпидемию в армии и среди местного населения, сотрудники ПЧС хлорировали колодцы, обеззараживали выгребные ямы и свалки, дежурили в изоляторах. Благодаря принятым мерам, начавшуюся в Сталинграде эпидемию холеры удалось остановить быстрее, чем в Астрахани.

Фото 2 Томберг Элла Генриховна - врач-бактериолог, начальник ПЧС в 1945-1946 гг.

В архивах был найден приказ начальника ПЧС, где указывается, что с 10 марта 1943 г. Сталинградскую ПЧС считать передислоцированной по месту своей постоянной деятельности, а на ее базе развернуть бактериологические работы. Начальнику обследовательского отряда врачу З.С. Павленко (фото 3) предписывалось по возвращению приступить к исполнению своих прямых обязанностей врача обследователя, а старшему научному сотруднику Евсеевой В.И. к обязанности зав. лабораторией. Впоследствии Павленко З.С. продолжила работу в Волгоградском филиале Ростовского ПЧИ, защитила кандидатскую диссертацию и в течение ряда лет выполняла обязанности заведующего филиалом.

Фото 3 Павленко Зинаида Семеновна - начальник обследовательского отряда, зав. Волгоградским филиалом Ростовского ПЧИ

Таким образом, в период Великой Отечественной войны до передислокации в Западный Казахстан и по возвращении в Сталинград сотрудникам ПЧС, а также обследовательского отряда приходилось решать ответственные задачи по противоэпидемическому обеспечению территории Сталинградской области.

До конца Великой Отечественной войны сотрудниками Сталинградской ПЧС и ее противочумных пунктов (Нижнечирской, Котельниковский, Тундутовский, Чернышковский) проводились истребительские и обследовательские работы по распоряжению Наркомздрава СССР по борьбе с мышевидными грызунами путем полевой дератизации и дезинсекции (фото 4).

Фото 4 - Полевые работы по зоопаразитологическому обследованию очагов особо опасных инфекций

Осуществлялся отлов особей малого суслика и других грызунов - основных источников чумной инфекции в Сталинградской области. Пойманных грызунов доставляли на исследование в бактериологическую лабораторию станции. По распоряжению Наркомздрава СССР в сентябре 1943 г. была установлена пятидневная телеграфная отчетность о ходе профилактических мероприятий по борьбе с грызунами-носителями особо опасных инфекций. Коллектив станции до конца Великой Отечественной войны успешно справился с задачей ликвидации имеющихся очагов особо опасных инфекций на территории Сталинградской области и вспышками заболеваний.

Фото 5 - Карахан Рубен Рубенович - начальник автотранспорта ПЧС (1941-1949 гг.), зам. начальника ПЧС (1949-1958 гг.), зам. директора ВНИПЧИ (1958-1973 гг.)

Если Вы не нашли необходимую информацию, попробуйте зайти на старую версию сайта

Адрес: 400131, г. Волгоград, ул. Голубинская, дом 7

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Злепко А.В., Скаковский М.Н., Сукачева Ольга Андреевна

Описан вклад выдающегося советского ученого-микробиолога Зинаиды Виссарионовны Ермольевой в предотвращение эпидемии холеры на Сталинградском фронте в годы Великой Отечественной войны . В сложнейших условиях военного времени глубокое чувство долга и ответственности, высокий профессионализм помогли Ермольевой успешно отразить эпидемиологическую угрозу холеры . Ее самоотверженные усилия были успешно доведены до логического завершения и стали примером для всей страны, открыв для истории профилактической медицины новую страницу.

Похожие темы научных работ по истории и археологии , автор научной работы — Злепко А.В., Скаковский М.Н., Сукачева Ольга Андреевна

Z.V. ERMOLYEVA''S CONTRIBUTION TO PREVENTION OF THE CHOLERA EPIDEMIC ON THE STALINGRAD FRONT IN DAYS OF THE GREAT PATRIOTIC WAR

The contribution of the outstanding Soviet scientist microbiologist Zinaida Vissarionovna Ermolyeva in prevention of the cholera epidemic on the Stalingrad front in days of the Great Patriotic war is described. In the most difficult conditions of wartime, the deep feeling of a debt and responsibility, high professionalism, helped Ermolyeva to reflect epidemiological threat of cholera successfully. Her self-sacrificing efforts have been successfully brought to a logical conclusion and became an example for all country, having opened the new page for history of preventive medicine.

ВКЛАД З.В. ЕРМОЛЬЕВОЙ В ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ ЭПИДЕМИИ ХОЛЕРЫ НА СТАЛИНГРАДСКОМ ФРОНТЕ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

А.В. Злепко1, М.Н. Скаковский2, О.А. Сукачева2

Управление Роспотребнадзора по Волгоградской области, Волгоград, Россия

Описан вклад выдающегося советского ученого-микробиолога Зинаиды Виссарионовны Ермольевой в предотвращение эпидемии холеры на Сталинградском фронте в годы Великой Отечественной войны. В сложнейших условиях военного времени глубокое чувство долга и ответственности, высокий профессионализм помогли Ермольевой успешно отразить эпидемиологическую угрозу холеры. Ее самоотверженные усилия были успешно доведены до логического завершения и стали примером для всей страны, открыв для истории профилактической медицины новую страницу.

Ключевые слова: З.В. Ермольева, Великая Отечественная война, чрезвычайная санитарно-эпидемиологическая обстановка, холера, противохолерный бактериофаг, борьба по предотвращению вспышки холеры.

A. V. Zlepko, M.N. Skakovsky, O.A. Sukacheva □ Z.V. ERMOLYEVA'S CONTRIBUTION TO PREVENTION OF THE CHOLERA EPIDEMIC ON THE STALINGRAD FRONT IN DAYS OF THE GREAT PATRIOTIC WAR □ Volgograd Regional office of Rospotrebnadzor in the Russian Federation, Volgograd, Russia; Center of Hygiene and Epidemiology in the Volgograd region, Volgograd, Russia.

The contribution of the outstanding Soviet scientist microbiologist Zinaida Vissarionovna Ermolyeva in prevention of the cholera epidemic on the Stalingrad front in days of the Great Patriotic war is described. In the most difficult conditions of wartime, the deep feeling of a debt and responsibility, high professionalism, helped Ermolyeva to reflect epidemiological threat of cholera successfully. Her self-sacrificing efforts have been successfully brought to a logical conclusion and became an example for all country, having opened the new page for history of preventive medicine.

Key words: Z.V. Ermolyeva, Great Patriotic war, emergency sanitary and epidemiological situation, cholera, cholera bacteriophage, the actions to prevent cholera outbreak.

Первое заседание чрезвычайной комиссии было проведено в 2 часа ночи. В работе комиссии приняли участие председатель облисполкома, заместитель начальника наркома здравоохранения, начальник санитарно-эпидемиологического управления, эпидемиолог управления, военные. Первое слово было предоставлено З.В. Ермольевой. Она предложила выдать противохолерный бактериофаг всему оставшемуся населению и военным.

«. Город готовился к обороне. Через него сотни тысяч бойцов проходили транзитом непосредственно к фронту, к излучине Дона, где развернулось невиданное по размаху сражение. Госпитали принимали ежедневно тысячи раненых. Из города, переполненного войсками и

Взятого З. В. Ермольевой с собой бактериофага было явно недостаточно, а шедший из Москвы эшелон с этим препаратом был разгромлен фашистами. Несмотря на осаду города было принято решение организовать его производство на месте. Нелегко было наладить сложное микробиологическое производство в Кировском районе города, в наскоро оборудованной лаборатории в подвале.

Необходимо было выпускать препарат в огромных, с каждым днем возрастающих количествах. Ежедневно фагировалось до 50 тыс. человек. Такого история медицины еще не знала.

_ Около 6 месяцев провела профессор Ер-

\ р мольева в прифронтовой полосе, работая в подвале, палатке, блиндаже, не жалуясь на ус-^^ ловия быта, чаще забывая о них. Преданность науке, необыкновенная интуиция и щедрое сердце помогли этой удивительной женщине ^ предотвратить эпидемию холеры в горящем Сталинграде.

3 За эту работу З.В. Ермольева была награж-о дена орденом Ленина.

Рис. 1. З.В. Ермольева в лаборатории по производству противохолерного бактериофага

В Волгоградском музее гигиены и истории здравоохранения и Краеведческом музее г. Фро-лово выставлены ее экспозиции. В городе Фро-лово названа улица в честь З.В. Ермольевой и установлен памятник (рис. 2).

Рис. 2. Памятник Ермольевой З.В. в городе Фролово

1. Волгоградский музей гигиены и истории здравоохранения: Документ биография З.В. Ермольевой П. № 69.1.

2. Воробьев А.Ф. и др. Развитие служб здравоохранения Царицына-Сталинграда-Волгограда и области / А.Ф. Воробьев, Н.И. Ежов. Волгоград: Упринформпечать, 1994. 384 с.

5. Мельникова Т.Л. Сквозь завесу невидимого. Волгоград: Нижне-Волжское кн. изд-во, 1984. 80 с.

7. Успешные люди Дона [Электронный ресурс]. Режим доступа: кйр://люди-дона.рф^егс«/те^ста/егто1еуа-zinaida-vissarionovna.html (дата обращения: 26.12.2016)

Сукачева Ольга Андреевна, тел.: +7 (902) 383-32-58, e-mail : mailto : office@fizcontrol. ru Contact information: Sukacheva Olga, phone: +7 (902) 383-32-58, e-mail : mailto : office@fizcontrol. ru

Не только героизм военнослужащих и огневая мощь Красной армии помогли в 1942 году отстоять Сталинград.

Десятки тысяч жизней советских солдат и мирного населения спасла в годы войны советский микробиолог и эпидемиолог, создатель отечественного "пенициллина" Зинаида Виссарионовна Ермольева. В октябре ей исполнилось бы 120 лет.

Начав свою карьеру ученого-микробиолога еще в 1920 году, она уже через несколько лет возглавляет отдел биохимии микробов в Биохимическом институте имени А. Н. Баха в Москве.

В 1934 году отдел вошел в состав Всесоюзного института экспериментальной медицины, который активно занимался изучением и поиском средств борьбы с уносящими миллионы жизней эпидемиями. В частности, холерой.

От нее еще в царской России погибали десятки тысяч людей. Особенно в Нижнем Поволжье, где в годы Великой Отечественной войны развернулись кровопролитные бои за Сталинград.

Сын эсэсовского офицера, западногерманский историк Йоахим Хоффманн, который, наверное, с "молоком" отца всосал любовь ко всем коллаборационистам Второй мировой войны — от власовцев до предателей из "восточных легионов", написал немало книг, реабилитирующих гитлеровских карателей.

В одной из них, посвященной "оккупации Калмыкии 1942 года", которая в действительности продолжалась четыре месяца, он обратил особое внимание на борьбу немецких врачей с холерой. Этот бич приволжского региона особенно волновал немецкие власти. Что подтверждали и наши разведчики.

В ходе вылазок в тыл противника они сообщали, что в немецких войсках, стянутых к Сталинграду, началась большая эпидемия холеры, которая не выбирала "свой" или "чужой".

Советское командование, опасаясь, что инфекция перекинется через линию фронта на нашу территорию, решило сделать упреждающий удар. Нужна была противохолерная вакцинация, над которой не один год успешно работала герой нашего рассказа Зинаида Ермольева.

В 1940 году ее лаборатория разработала метод получения "холерного фага" — надежного и эффективного средства в борьбе с холерой.

Вывод, сделанный ее комиссией в Сталинграде, был тревожным: через город проходят десятки тысяч солдат и эвакуированных граждан. И нет никакой гарантии, что они не только не занесут эпидемию в Сталинград, но и не заразят глубокий тыл.

Было принято решение всем без исключения военным делать прививку. Но сама Ермольева привезла небольшое количество препарата, а по трагической случайности большая часть вакцины сгорела в разбомбленном немцами эшелоне.

Ермольева тем не менее сумела наладить производство бактериофага в осажденном городе в специально созданной подземной лаборатории. Кроме того, она лично вместе с командой сотрудников хлорировала колодцы, дежурила в изоляторах, обеззараживала уборные и делала прививки. В день через руки медиков нередко проходили тысячи человек.

Кровопролитные бои за Сталинград шли уже на улицах. Конечно, у нас были потери. Но не от холеры, а от вражеского огня. А вот в немецких войсках холера лютовала во всю.

Напомним, что Ермольева была в первую очередь ученым. И исследовательская работа была для нее превыше всего. К тому же не всегда хватало нужного количества вакцины.

И вот перед разведчиками ставится задача — нужны зараженные холерой немецкие трупы. Можно представить себе реакцию этих крутых парней, которые привыкли таскать из вражеского тыла живых "языков", а не трупы умерших от холеры немцев.

И лишь после соответствующего "ученого" внушения Зинаиды Виссарионовны о полезности вражеских трупов для будущей победы Красной армии дело пошло.

В подвале одного из сталинградских зданий была организована лаборатория, где проводились исследования и готовились противохолерные препараты.

Так была предотвращена вспышка холеры на советской территории. За этот подвиг Ермольева получила Сталинскую премию, которую сразу же передала на постройку истребителя. С ее именем на борту истребитель "Ла-5" успешно громил врага до конца войны.

Ну а то, что в годы войны Зинаида Виссарионовна Ермольева наладила выпуск отечественного антибиотика, спасшего тысячи жизней бойцов и офицеров, — это уже другая история.

По обе стороны фронта воевало несколько миллионов человек, каждую минуту умирало два-три бойца Красной Армии и вермахта. Естественно, ни о каком оперативном погребении во время боев и речи не шло. В итоге ужасные антисанитарные условия вызвали на стороне противника вспышку опасных инфекционных заболеваний, одной из которых была холера. Этот смертельный вал катился на город и расположенные в нем войска. Подавлять грядущую эпидемию требовалось как можно скорее, иначе в течение нескольких недель холера выкосила бы немалую часть личного состава армии и гражданское население. На место с командой врачей выехала талантливый исследователь международного уровня, доктор наук, профессор Зинаида Виссарионовна Ермольева, уже много лет занимавшаяся изучением холеры.

Хлорировали колодцы, обеззараживали отхожие места, развернули четыре эвакогоспиталя в самом Сталинграде, отмобилизовали массу гражданского населения и студентов 3-го курса местного медицинского института на борьбу со смертельно опасной инфекцией. Для выяснения причины появления холеры разведке фронта была поставлена задача по доставке трупов умерших от инфекции гитлеровцев. Врачи работали с трупами, выделяли характерные вибрионы холеры и выращивали специфические к ним бактериофаги. Зинаида Ермольева так организовала работу в Сталинграде, что в сутки 50 тыс. человек получали вакцину бактериофага, а 2 тыс. медработников ежедневно обследовали 15 тыс. горожан. Приходилось фагировать не только местных, но и всех, кто приезжал и уезжал из осажденного города, а это десятки тысяч ежедневно.

Ермольева была наделена верховным главнокомандующим такими полномочиями, что могла снимать людей даже со строительства оборонительных сооружений города. Это была беспрецедентная по своей массовости операция по вакцинации и обследованию населения в столь короткий срок. Участники событий вспоминают:

В исторических источниках приводится примечательная телефонная беседа Сталина с Зинаидой Виссарионовной:

В итоге, как врач и обещала, к концу августа 1942 года с холерной эпидемией было покончено. Профессор Ермольева получила Ордена Ленина и совместно с коллегой из Всесоюзного института экспериментальной медицины Лидией Якобсон в 1943 году Сталинскую премию I степени. В наградном материале написано:

— с удовлетворением говорила Зинаида Ермольева по этому поводу.

История появления отечественного антибиотика, пенициллина-крустозина, началась в 1942 году и неразрывно связана с именем доктора Ермольевой. Профессор совместно с коллегой Т. И. Балезиной выделили продуцент антибиотика Penicillum crustosum из плесени, которую соскабливали со стен подмосковных бомбоубежищ. Команда исследователей работала во Всесоюзном институте эпидемиологии и микробиологии и всего за шесть месяцев подготовила пенициллин для клинических испытаний. Первой площадкой стал яузский госпиталь. Зинаида Виссарионовна сама активно изучала действие желтого порошка пенициллина-крустозина на тяжелораненых бойцах Красной Армии. Особое внимание она уделяла осколочным и пулевым поражениям костей рук и ног, как наиболее тяжелым. К радости команды Ермольевой, лечение травм проходило без осложнений, без температуры и практически без гноя. Итоги оказались обнадеживающими, и долгожданную новинку решено было пустить в серию на фабрике эндокринных препаратов в Москве.

Позже под руководством Ермольевой были получены препараты отечественных антибиотиков стрептомицина, тетрациклина, левомицетина, экмолина, экмоновоциллина, бициллина, а также комбинированный антибиотик дипасфен.

Позже Зинаида Виссарионовна выделила удивительный холероподобный вибрион, способный светиться в темноте, названный впоследствии её именем. С 1928 года о советском исследователе узнают за рубежом, она печатается в мировых научных изданиях и участвует в конференциях. На одной из них, в Берлине, Зинаида Виссарионовна знакомится с микробиологом и иммунологом Львом Александровичем Зильбером, который позже становится её мужем. В 1930 году они разводятся, Зильбера в 1937 году заключают под стражу в связи со вспышкой чумы в Азербайджане, позже выпускают, но вскорости снова сажают на 10 лет в лагерь Печорстроя. Второй раз Ермольева выходит замуж за главного санитарного инспектора СССР и руководителя эпидемиологического отдела Института инфекционных болезней Алексея Александровича Захарова. В 1938 году его также арестовывают, и он умирает в тюремной больнице спустя два года.

Конечно, это, скорее всего, вымысел, но доподлинно известно, что Зинаида Виссарионовна долго и методично добивалась освобождения Зильбера. В этом ей помогал весь цвет отечественной медицины: Бурденко, Орбели, Энгельгардт и другие. В итоге Лев Зильбер возвращается к научной деятельности в качестве вирусолога и позже получает Сталинскую премию.

В 1945 году профессор Зинаида Ермольева была избрана членом-корреспондентом Академии медицинских наук СССР, а спустя 18 лет стала её академиком. С 1945 г. по 1947 г. Зинаида Виссарионовна — директор Института профилактики инфекций. В 1947 году на его базе создали Всесоюзный НИИ пенициллина, где она заведовала отделом экспериментальной терапии до 1954 года. С 1952 года и до конца своих дней (1975 год) Ермольева возглавляла кафедру микробиологии в Центральном институте усовершенствования врачей, а с 1956 года — и лабораторию новых антибиотиков при кафедре.

По материалам изданий "Вестник Военно-медицинской академии", "Здоровье населения и среда обитания", "Врач" и "Бюллетень науки и практики".

Заметили ош Ы бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

23 августа 1942 года был самый трагический день Сталинградской битвы. Горели даже камни. 14-й танковый корпус противника прорвался к Волге севернее Сталинграда и отрезал 62-ю армию от остальных сил Сталинградского фронта. Накануне вражеская авиация нанесла массированный удар по городу с воздуха, совершив около 2 тысяч самолёто-вылетов. В результате город подвергся страшным разрушениям – целые кварталы были превращены в руины или же попросту стёрты с лица земли. В центре города не осталось ни одного целого здания.

К началу Великой Отечественной войны Зинаида Виссарионовна уже была признанным авторитетом в борьбе с холерой. Пропустив эту болезнь, в прямом смысле, через себя, она научилась с нею бороться с помощью её врага – холерного бактериофага.

Еще в 1940 году в лаборатории Ермольевой был разработан метод получения холерного фага, самого надёжного и эффективного на тот момент средства в борьбе с этой смертельно опасной болезнью. Потребность в создании этого бактериофага была острейшей, ведь холера всегда считалась неизбежным спутником воюющих армий.

…Решение о необходимости борьбы с этой болезнью в последнем бастионе было принято незамедлительно, и на следующий день Зинаида Виссарионовна вылетела в Сталинград. До города добралась в два часа ночи и тут же открыла заседание чрезвычайной комиссии по борьбе с холерой. Выводы, которые сделала эта комиссия, были тревожно-однозначными: так как через город проходят сотни тысяч солдат и эвакуированных мирных граждан, нет никакой гарантии, что они не только не занесут эпидемию в Сталинград, но и не повезут её в глубокий тыл. А это была бы катастрофа!

Действовать надо было немедленно, поэтому решили всем без исключения солдатам и офицерам дать бактериофаг. Но так как Зинаида Виссарионовна привезла его мало, обратились за помощью в Москву. Больших усилий стоило создать необходимую партию препарата. И надо же так случиться, что эшелон, в котором его везли, был разбомблен фашистами…

Теперь многие были уверены, что эпидемии не миновать. Но Зинаида Виссарионовна, проявив неженский характер, взяла ситуацию под контроль и решила наладить производство бактериофага в осаждённом Сталинграде. Экстренно была создана секретная подземная лаборатория. То, что сделала Ермольева и её молодые сотрудницы, было самым настоящим подвигом. Они хлорировали колодцы, обеззараживали места хранения нечистот, дежурили в изоляторах и, конечно же, делали прививки, обслуживая по 50 тысяч человек в день. Больным делали уколы, здоровым выдавали хлеб, который содержал холерный фаг.

А Сталинградская битва – непостижимый сплав мужества, стойкости, слочённости и трагических потерь – стала переломным моментом в Великой Отечественной войне. Кто знает, как бы повернулся ход войны, если бы не участие в ней мужественной женщины на линии микробиологического фронта, проходящей по дну её пробирки…

По страницам КАЛЕНДАРЯ.

Американцы считают Бенджамина Франклина своим кумиром, гением, легендой, одним из основателей страны. Он единственный человек, чья подпись стоит на трёх самых важных для Америки документах: Декларации Независимости, Конституции США и Втором Версальском мирном договоре. Помимо трёх его исторических подписей, Бенджамина помнят как одного из авторов дизайна так называемой Большой Печати США – национальной государственной эмблемы. Лицевая часть её является Государственным Гербом страны.

Наш герой впервые увидел Дебору Рид в октябре 1723 года – в день, когда он семнадцатилетним юношей прибыл в Филадельфию, чтобы найти работу в типографии. Он проделал путь из Бостона отчасти пешком, отчасти на попутных лодках. Багаж в таких условиях взять с собой не мог, поэтому его бельё было рассовано по карманам. Очутившись в городе, Франклин купил у пекаря на три пенни три булки – весь его обед. Поскольку карманы были заняты, он засунул две булки под мышки, а третью начал есть на ходу. Таким и увидела его Дебора, вышедшая на крыльцо родительского дома. Ей было пятнадцать.

Франклин нашёл работу у одного печатника, а тот вскоре отыскал ему жильё – в доме матери Деборы (отец девушки умер). К тому моменту из Бостона прибыл сундук с выходным костюмом, поэтому отныне Бенджамин выглядел поприличнее. Молодые люди полюбили друг друга и решили пожениться.

Но против их брака возражала будущая тёща, не считавшая Франклина подходящей партией. Поэтому парень стремился достичь стабильного и высокого дохода. Случай вскоре подвернулся. Осенью 1724 года губернатор Пенсильвании поручил нашему герою отправиться в Англию, чтобы купить там на специально выделенные средства типографское оборудование для выпуска газеты. Однако когда Франклин прибыл в Лондон, оказалось, что никаких денег не выделено, и неизвестно, появятся ли они в ближайшем будущем вообще. Франклин начал работать наборщиком в лондонской типографии и раз за разом писал семейству Ридов, что его возвращение откладывается.

Тем временем в Америке Сара Рид, уверенная, что из планов Франклина ничего не выйдет, стала искать для дочери другого жениха. И в августе 1725 года по настоянию матери Дебора вышла замуж за Джона Роджерса. Но этот брак оказался неудачным. Спустя всего несколько недель после свадьбы до Деборы дошло известие, что в Англии у Джона есть жена. Молодая женщина вернулась в дом матери, а Роджерс растратил её приданое и уехал в Вест-Индию, где, по слухам, был убит. Поделом.

Но по тогдашним законам первый брак Деборы не мог быть расторгнут без официального подтверждения гибели супруга, и её не могли признать вдовой. Если бы впоследствии выяснилось, что Роджерс жив, Дебора была бы виновной в полигамии, за что по законам Пенсильвании полагалось наказание в виде 39 ударов плетью и пожизненных каторжных работ. Поэтому Дебора и Бенджамин стали жить в фактическом браке, не регистрируя свои отношения официально.

При инокуляции материал для прививки брали из оспенных пустул на коже заболевшего человека. Врач забирал немного гнойной жидкости из пустулы пациента, а затем надрезал кожу на руке у человека, которому хотел сделать прививку, и вводил туда эту жидкость. После прививки обычно возникала оспа в лёгкой форме, которая давала в дальнейшем стойкий иммунитет к болезни. Но бывало, хотя и редко, что инокуляция приводила к тяжёлой оспе. Смертность после инокуляции составляла 2%, что, конечно, ниже смертности от натуральной оспы, но всё равно риск был. Инокуляция утратила популярность только после распространения вакцинации, то есть в начале XIX века.

Автор статьи об истории Франклина и его сына Стивен Косс считает, что Бенджамин и Дебора разошлись во мнениях относительно инокуляции ребёнка. Дебору тревожил её неопределённый официальный статус: то ли жена, то ли соломенная вдова. Бенджамин постепенно становился всё более авторитетным и влиятельным политиком не только в Филадельфии, но и во всей Америке. И Дебора боялась, что со временем потеряет его. Тем более, у привлекательного и харизматичного Франклина, как утверждают его биографы, было немало связей на стороне. Так, уже значительно позже (в середине 1750-х) он познакомился с красавицей Кетрин Рэй. Любовная переписка длилась до последних дней жизни политика.

В 1788 году Франклин вновь пишет об этом. Он вспоминает о своём сожалении, что вовремя не привил сына, и говорит о родителях, которые отказываются от этого.

Стивен Косс считает, что Франклин не возвращался к Деборе именно из-за того, что не мог ей простить отказа в инокуляции сына. В Европе наш герой был занят политикой и научными исследованиями. Он совершил путешествие в Ирландию, в немецкие земли, во Францию. Даже выполнив дипломатические поручения, Франклин не спешил домой. Не заставило его вернуться и известие, что в 1768 году у Деборы случился инсульт, и здоровье её резко пошатнулось. Франклин не ехал, только писал письма.

Лишь 5 мая 1775 года Бенджамин Франклин вернулся в Филадельфию. Когда же он прибыл туда, выяснилось, что Дебора умерла четырьмя месяцами раньше, 19 декабря 1774 года. Через 15 лет рядом с ней был похоронен и наш герой. 84-летний политик и учёный скончался 17 апреля 1790 года.

Смерть всенародно любимого Бенджамина Франклина оплакивали миллионы американцев. Больше никого в США не хоронили с такими почестями. В стране по умершему объявили двухмесячный траур.