Почему не удается победить вич

И что самое главное - есть основания думать, что ещё сотни тысяч ВИЧ-инфицированных вне поля нашего зрения, то есть у них заболевание пока не выявлено. Поэтому говорить о том, что ситуация в стране улучшается, мы не можем. Скорее, наоборот: больных становится всё больше, затраты на их лечение растут, при этом количество смертей от ВИЧ-инфекции тоже увеличивается. По данным Роспотребнадзора, в 2018 году умерло 35 тысяч ВИЧ-инфицированных. Это самая большая цифра за все годы наблюдения.

- Почему же человечеству удалось справиться со многими высококонтагиозными особо опасными инфекциями, но не удается справиться с самой низкоконтагиозной?

- Дело в том, что ВИЧ-инфекция в течение длительного времени протекает скрытно, в среднем без лечения от заражения до развития СПИДа проходит10 лет. Второй фактор - сам путь передачи вируса. Если пандемия гриппа охватывает весь мир за год и даже за полгода, то это заметно всем. А ВИЧ-инфекция передается медленно и незаметно, ей понадобилось не меньше 40 лет, чтобы дорасти до масштабов пандемии и затронуть все страны.

Что касается случаев, подозрительных на заражение в медицинских учреждениях, их количество у нас в стране в прошлом году достигло 40. Но никто из медиков, конечно же, не признался в том, что нарушил технику безопасности при парентеральных процедурах. Я призываю всех коллег внимательно приглядеться к правильности выполнения парентеральных процедур в их отделениях.

- Логично предположить, что ситуация глобально будет только ухудшаться.

- Сейчас большие надежды возлагаются на антиретровирусную терапию (АРТ). Если кто-то не знает, уточню: убить вирус иммунодефицита в организме человека пока не представляется возможным, ни один из препаратов не обладает таким свойством. Единственное, что мы в силах сделать - это уменьшить вирусную нагрузку в организме больного до минимума. Мировые цифры говорят о том, что вроде бы количество новых случаев заражения уже уменьшается. В то же время общее число людей на планете Земля, живущих с ВИЧ, как раз за счёт лечения будет расти.

- Это неразрешимая проблема?

- У этого вируса не только структура, но и свойства особые. Наши наблюдения показывают, что приобретённый иммунитет к ВИЧ-инфекции не развивается, если никто не выздоравливает. То есть, когда человек заражается ВИЧ, организм сначала реагирует очень сильным иммунным ответом. Но всё равно иммунный ответ недостаточно эффективен, и в результате все-таки вирус побеждает. Высочайшая способность к адаптации - это, по-видимому, и есть то свойство, благодаря которому ВИЧ пока остаётся непобеждённым. Поэтому вакцину для иммунопрофилактики заражения вирусом создать очень трудно.

С другой стороны, существует врождённый иммунитет к ВИЧ: как оказалось, часть людей невосприимчива к нему. К сожалению, их доля в популяции крайне мала - не более 1%, и только в северной части Европы, включая северную Россию.

- А иммунитет этих людей досконально изучали, он в целом нормален?

- Да, в целом нормален, но имеет особенность. Структура иммунных клеток у этих людей отличается тем, что на них нет рецептора, к которому исходно мог бы прикрепиться ВИЧ.

Разумеется, найти доноров иммунных клеток для всех 40 миллионов больных ВИЧ-инфекцией невозможно. Однако можно по образцу их иммунных клеток методами генной инженерии модифицировать клетки иммунитета самих ВИЧ-инфицированных людей. Речь идёт о варианте генной терапии. Такое направление исследований уже существует, и, по нашей информации, в Германии дело дошло уже до первой фазы клинических испытаний. Есть и другие направления генной терапии, например, по аналогии со способом защиты микробов от бактериофагов можно вырезать или блокировать гены ВИЧ, встроенные в геном клеток человека.

- Мы говорим о терапии для инфицированных. Но всё-таки более важная, на мой взгляд, задача - защитить здоровых людей.

- В данном направлении тоже наиболее реалистичным пока видится применение методов генной инженерии. То есть теоретически можно модифицировать иммунные клетки здорового человека и имплантировать их ему же. Вопрос только в том, насколько трудоёмким, дорогостоящим и безопасным будет такой метод активной иммунизации? На самом деле идей много, правда, ни одна из них ещё не дошла до клинической практики.

Разработка препаратов для лечения ВИЧ-инфекции идёт быстрее, чем профилактических вакцин. В частности, создаются пролонгированные химиопрепараты. Сейчас проходят клинические испытания одного из таких препаратов. Это инъекционное лекарство, которое вводится один раз в два месяца. Сегодня ВИЧ-инфицированный пациент вынужден принимать несколько таблеток каждый день, что сопряжено с высокой вероятностью нарушения приёма препаратов, а это в свою очередь приводит к развитию лекарственной резистентности вируса.

Возвращаясь к защите здоровых людей: надежда на появление вакцин, в том числе российских, всё-таки сохраняется. Более того, несколько из таких препаратов сейчас клинически испытываются на большой массе пациентов в разных странах, правда, пока результаты не очень убедительны.

Кстати, в настоящее время в мире весьма широко и небезуспешно практикуется профилактический приём антиретровирусных препаратов.

- Для каких-то определённых категорий населения?

- В первую очередь, это рекомендовано для мужчин, которые имеют секс с мужчинами и не хотят пользоваться презервативами. Результаты профилактического приёма АРТ пока положительные, в Англии и некоторых других странах, где данный метод применяется, регистрируется заметное снижение заболеваемости ВИЧ-инфекцией. При этом, правда, происходят вспышки других инфекций, передающихся половым путём. Всё-таки презерватив надёжнее предохраняет от венерических заболеваний, поскольку у АРТ очень специфическая защита - только от ВИЧ-инфекции.

- Выходит, ученые мужи пришли к выводу, что создать лекарства и вакцины против ВИЧ проще, чем изменить поведение человека?

- Нет. Большинство специалистов считают, что наибольший успех достигается только в комбинации превентивной АРТ с другими методами профилактики инфицирования, в частности, с сексуальным обучением: использование презервативов, сокращение числа половых партнеров. А для нашей страны кроме того очень актуальна профилактика ВИЧ-инфекции среди наркопотребителей.

- Вы не одиноки в своём скепсисе. Сама идея заместительной терапии для наркоманов у нас в стране до сих пор встречает активное сопротивление, при том что счёт наркоманов в России идёт уже не на тысячи, а на миллионы человек. И именно наркопотребители - основной резервуар ВИЧ-инфекции.

Да, согласно статистике за 2019 г., в настоящее время более 60% из числа обращающихся за помощью по поводу ВИЧ - это люди, не употреблявшие наркотики, а заразившиеся половым путём. Однако у меня есть подозрение, что потребители наркотиков просто не доходят до медучреждений, у них нет мотивации для этого.

Достаточно обследовать людей, употребляющих наркотики внутривенно, и посмотреть, какой процент из их числа ВИЧ-инфицирован. В некоторых российских городах это уже больше 50%, а в среднем по стране - 25%. Между тем, даже излечившись от наркозависимости, бывший наркоман остаётся ВИЧ-инфицированным. Поэтому главное - сделать всё необходимое для того, чтобы он не заражал других. Это обойдётся государству дешевле, чем потом всех новых ВИЧ-инфицированных обеспечивать лечением.

- В конце 2017 года, выступая на Президиуме РАН, вы сказали, что нашей стране необходима государственная программа научных исследований по ВИЧ-инфекции. И… ничего?

- У нас вообще теперь большая проблема с формированием научных госпрограмм. Кто-то решил, что все исследования можно проводить по системе грантов. Между тем, мировой опыт доказывает, что грантовая политика в науке экономически неэффективна. К примеру, США на многочисленные гранты по изучению ВИЧ-инфекции потратили уже не меньше 100 млрд. долларов. А результат?

В последние годы существования СССР мы имели чёткую научную программу по ВИЧ-инфекции, которая финансировалась примерно на уровне 1 млрд. рублей и была структурирована по нескольким направлениям. Координировала эту работу Академия медицинских наук.

Вдумайтесь: единственный полностью оригинальный российский препарат, сохранившийся в нынешних схемах лечения, был создан за счёт финансирования, которое наука получала от государства тридцать лет назад! С тех пор ничего подобного по степени эффективности мы, к сожалению, не произвели.

- Вадим Валентинович, давайте завершим апокалиптическую картину последним штрихом. Существует ли вероятность, что вирус иммунодефицита приобретёт свойства бактерии и станет абсолютно устойчивым к любым антивирусным препаратам?

- Такая опасность существует. Уже выявлены отдельные штаммы ВИЧ, которые оказались резистентны ко всем группам применяемых препаратов. Правда, пока их выделили только у больных, которые уже неоднократно и безуспешно пролечены. Но теоретически возможно появление таких штаммов и среди циркулирующих, то есть передающихся от одного человека к другому.

Единственное, что утешает - разные варианты ВИЧ не очень быстро распространяются по миру. Поэтому если супер-резистентный штамм вируса появится, то пройдут десятилетия, прежде чем он расселится во всех странах. Иными словами, в теории апокалипсис не исключается, но я и мои коллеги всё-таки не столь пессимистично настроены. На ближайшую перспективу проблема в принципе решаемая.

А пока надо готовиться к продолжению эпидемии и не забывать, что у нас в стране 4% мужчин в возрасте 35-40 лет уже ВИЧ-инфицированы. Большинство российских врачей даже не предполагают, что к ним на приём приходит ВИЧ-инфицированный человек, потому что он и сам об этом не всегда знает, так как специфических симптомов нет. Иными словами, ВИЧ-настороженность необходима врачу любой специальности.

Это выступление стало лучом надежды для тех людей, которые потеряли веру в спасение, их не смущало обстоятельство, что результаты клинических исследований должны были поступить не ранее, чем через две недели. Главное, что вирус обнаружен!

Во всем виноваты лемуры?

Происхождение пандемии стало предметом особого интереса ученых. Известно, что ВИЧ имеет целое дерево разновидностей, геном которых может различаться на 15-20%. "Вирусная археология", сопоставляющая разные штаммы вируса, позволила определить приблизительное время и место появления ВИЧ у человека.

Ученым удалось достать материал биопсии лимфоузлов, выделенный у женщины в Киншасе в 1960 году. Его сравнили с образцом плазмы, взятой в соседней деревне в 1959 году. Так был проведен первый анализ генетических "ископаемых", предшествующих формированию ВИЧ1. Анализ показал, что разные штаммы вируса иммунодефицита существовали в Африке задолго до пандемии СПИДа. Было определено даже время появления их предшественника - приблизительно между 1902 и 1921 годами прошлого века. Скрытая передача вируса происходила до 40-х годов прошлого века. Тогда же зародились три основные разновидности ВИЧ1. Впервые вирус распространился среди людей в бассейне реки Конго и в Заире. С тех пор он натворил немало бед.

Этот страшный 1978 год.

А 1978 год стал отправной точкой лишь потому, что с этого периода заболевание начало носить лавинообразный характер. Впервые болезнь была диагностирована у нескольких мужчин-гомосексуалистов в США, Швеции, в Танзании и на Гаити. Тремя годами позже врачи, наконец, отметили необычную предрасположенность геев к заболеваниям раком кожи. Болезнь так и назвали – рак гомосексуалистов. В 1982 году впервые предположили, что болезнь каким-то образом связана с кровью, в то же время впервые появилась аббревиатура AIDS, или по-нашему СПИД (синдром приобретенного иммунодефицита).

Потери подсчитать сложно.

Сколько же человечество потеряло от СПИДа за последние четверть века с той приснопамятной конференции, объявившей о том, что вакцина будет найдена в течение двух лет? По самым скромным подсчетам, с начала пандемии на Земле им были инфицированы 60 миллионов людей, при этом погибли уже 25 миллионов. К концу 2007 года в мире было 33,2 миллиона людей, живущих с ВИЧ. Только в этом году 2,5 миллиона человек получили этот вирус. Получается, что сегодня уже около 1% жителей Земли живут с ВИЧ.

Сильнее всего болезнь распространена в ЮАР и других странах, расположенных в южной части африканского континента. В настоящее время в ЮАР живет 5,5 млн ВИЧ-инфицированных, причем до 600 тыс. из них — маленькие дети. Число ВИЧ-инфицированных в Европе и Северной Америке составляет около 1,9 млн человек. Согласно данным комиссии ООН по борьбе с ВИЧ и СПИДом (UNAIDS), в течение ближайших 5 лет число заболевших во всем мире достигнет 90 млн. Также растет количество детей, чьи родители скончались от СПИДа. В 2001 году их число равнялось 11,5 млн, в 2003 — 15 млн, причем 12 млн из них живут в Африке.

Теперь эпидемия СПИДа угрожает Азии. Если правительства стран Азии не предпримут срочных мер по борьбе со СПИДом, к 2020 году этот вирус будет убивать до 500 тыс. человек в год, эти данные UNAIDS недавно представила общественности. Для остановки эпидемии СПИДа, которая уже стала реальностью в развивающихся странах, потребуется $ 32-51 млрд.

В России, по официальной статистике, зарегистрировано более 200 тысяч ВИЧ-положительных, реально число это достигает порядка 1 миллиона.

Вакцина - миф?

Этот нехитрый сюжет повторялся уже столько раз, что даже у самого доверчивого и забывчивого читателя неизбежно возникает вопрос: что происходит? Почему хилый, малозаразный и крайне неустойчивый к неблагоприятной среде обезьяний вирус оказался камнем преткновения для всех иммунологов и фармацевтов мира?

Обычно в качестве ответа на него приходится читать, что дело, мол, в необычайной изменчивости ВИЧ. На самом деле размах и темпы этой изменчивости вполне обычны для РНК-вирусов: вирус обычного гриппа, например, меняется куда быстрее и сильнее. Однако против него вакцины давно созданы. Они, конечно, не дают стопроцентной защиты, но такого, чтобы прививка вовсе не влияла на вероятность заражения, не было никогда. Не говоря уж о том, чтобы она эту вероятность увели­чивала.

На самом деле все гораздо проще и безнадежнее. Результатом любой вакцинации является иммунный ответ, который обеспечивают как плавающие в крови белки-антитела, так и непосредственно клетки иммунной системы. Именно последние (точнее, некоторые из них, прежде всего так называемые Т-хелперы) и являются мишенью ВИЧ. В тот момент, когда они сцеп­ляются с ним, срабатывает хитрый молекулярный механизм и содержимое вирусной капсулы оказывается внутри клетки. Заранее сформированный иммунный ответ только облегчает задачу вирусу.

Все сказанное — не новость для специалистов. Лауреат Нобелевской премии Дэвид Балтимор в прошлом году заявил, что эффективная вакцина против ВИЧ-инфекции, возможно, никогда не будет создана. Для победы над этой болезнью нужны новые, нестандартные идеи — такие же глубокие, какими были в свое время идеи Пастера и Коха, Мечникова и Эрлиха.

В России уже насчитывается более 1 млн человек, зараженных ВИЧ. Академик РАН Вадим Покровский рассказывает, как далеко продвинулось лечение в России и других странах

Вадим Покровский. Фото: скриншот видео YouTube -->

Появилась информация о том, что Китай тестирует лекарство от ВИЧ в целях борьбы с распространяющимся коронавирусом. Проблема ВИЧ остается актуальной и труднорешаемой для России: по состоянию на конец 2019 года это заболевание диагностировали более чем у миллиона человек.

Что такое ВИЧ, разработали ли от него вакцину и можно ли просто удалить пораженный ген? Кто сегодня попадает в группу риска и к чему может привести ВИЧ-диссидентство? Об этом рассказывает Вадим Покровский — специалист в области профилактики и лечения инфекций, вызываемых вирусом иммунодефицита человека, руководитель Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, академик РАН.

В начале 20-х годов XX века в растущих городах вирус начал передаваться от охотников местным секс-работникам. Плюс медицинские процедуры: европейцы пытались помогать местному населению по специальным программам лечения, и, скорее всего, инъекции делались нестерильными инструментами.

К середине XX века перемещение людей стало очень интенсивным. Первые данные о СПИДе были зафиксированы в США в начале 80-х годов. Молодые люди вдруг стали болеть саркомой Капоши и пневмоцистной пневмонией — заболеваниями, связанными с нарушением иммунитета. [Врачи] пришли к выводу, что их должен вызывать какой-то инфекционный агент. В 1983 году его впервые идентифицировали и впоследствии назвали вирусом иммунодефицита человека. Интересен вопрос, как этот вирус оказался именно в США, причем только один субтип — B. Оказалось, что в 60-е, в годы освобождения Африки, в тогдашний Заир, Конго приехало много учителей и врачей с Гаити. Это франкоязычная страна, населенная преимущественно чернокожими людьми африканского происхождения. Назад на Гаити многие уже не вернулись — они поехали в США. Эти люди, по-видимому, и занесли вирус из Африки в США, а уже потом он распространился по всему миру. Так же, как показали наши исследования, он попал и в СССР: через группу мужчин-гомосексуалов, которые могли вступать в половые контакты с иностранцами. В частности, один из первых случаев был связан с оказанием сексуальных услуг иностранным туристам в Москве. Это типичный путь попадания вируса из страны в страну. Россия была закрытой страной, но у нас были очень тесные связи с Африкой. Поэтому в основном проникновение вируса у нас происходило непосредственно из Африки, и сейчас основные субтипы, которые распространяются в России, — это субтип А, а не B, который прошел через США.

Сейчас у нас заражен 1% взрослого населения. Это достаточно критический период, потому что если больше 1%, то ситуация уже рассматривается как последняя, самая высокая стадия эпидемии. Но это совершенно не сравнимо с той ситуацией, которая наблюдается в странах Африки, где до 15-20% населения инфицировано вирусом. Самая плохая ситуация в Южной Африке, и половина всех смертей, которые там регистрируются, связаны именно с ВИЧ-инфекцией. Нам до этого далеко, но, если сравнивать с США, там примерно столько же инфицированных, сколько и в России. В США значительно больше население, но там и больше умерло людей от ВИЧ — около полумиллиона человек за все годы эпидемии, то есть примерно за 40 лет. Мы зафиксировали 340 тысяч смертей от вируса на территории России. В 2018 году в США зафиксировано 40-45 тысяч новых случаев заражения ВИЧ, у нас — 90 тысяч. То есть ситуация сейчас хуже, чем в США, но с учетом того, что появились современные методы лечения, мы все-таки можем надеяться, что у нас такого количества смертей не будет. Но у нас и эпидемия началась на десять лет позже, чем в Соединенных Штатах.

В России в текущем году бюджет на закупку препаратов для лечения от ВИЧ-инфекции увеличивается с 20,5 млрд до 29 млрд рублей — существенный шаг для улучшения ситуации. С другой стороны, у нас очень мало проводится мероприятий по предупреждению новых случаев заражения. В Европе их целый комплекс. Если мы возьмем Германию, это сексуальное обучение в школах, которое носит обязательный характер, и пропуск такого урока просто недопустим — родителей могут наказать вплоть до небольшого тюремного заключения. Там легализована проституция, если секс-работники нарушают правила безопасности — не пользуются презервативами, их могут лишить лицензии на деятельность. Наркопотребители могут бесплатно получать так называемую заместительную терапию, и потребность в уколах или в грабеже прохожих с целью достать денег на дозу снижается. Так Германия контролирует распространение ВИЧ-инфекции, и у них речь идет о тысяче — 1,5 тысячи новых случаев ежегодно. Причем половина этих случаев приходится на иммигрантов, которые просто не знают о перечисленных опциях. Примерно такая же ситуация в других крупных странах Европы. Даже профилактические препараты в Германии с сентября этого года все желающие могут получить по бесплатному рецепту. У нас же ВИЧ/СПИД — существенная проблема: 80-100 тысяч новых случаев в год, недостаточное количество препаратов для обеспечения всех лечением. Сейчас мы лечим только половину наших людей, живущих с ВИЧ. У нас фактически запрещено сексуальное обучение в школах, заместительная терапия — тоже, а что касается сексуальных услуг, они существуют сами по себе без какого-либо медицинского контроля.

Только через несколько лет после инфицирования начинаются периоды длительной лихорадки, слабости. Это может быть первым признаком проявления иммунодефицита. Но, как правило, мы диагностируем ВИЧ-инфекцию, когда уже появляются серьезные поражения: воспалительные заболевания легких, пищевода, полости рта. Если появилась какая-то симптоматика, нужно обязательно обследоваться и как можно скорее начинать лечение. Оно может быть эффективным даже на самых последних стадиях.

Вадим Покровский: Провериться рекомендовано всем, кто когда-либо вступал в половые контакты или вводил внутривенно наркотики. Тем, у кого в памяти таких случаев нет, необязательно. Обследоваться надо, если вы думаете, что могли где-то заразиться. Это позволит своевременно заняться лечением. Оно сейчас эффективно, и те, кто получает терапию, могут дожить до глубокой старости. Не скажу, что очень приятно каждый день принимать лекарства, иногда и с различными побочными эффектами, но жить можно.

Любой контакт может привести к заражению. 90% инфицированных в мире — это люди традиционной ориентации. И сейчас, согласно последним данным по России, 57% зарегистрированных случаев в этом году — люди, заразившиеся при обычных половых контактах. Эпидемия среди гомосексуальных мужчин продолжается, продолжается и эпидемия среди потребителей наркотиков, но вирус вышел за границы этих групп населения. Если ваш партнер инфицирован, есть большая вероятность, что и вы станете носителем. От кого заразился ваш партнер? Наверное, от одного из предыдущих своих партнеров или при употреблении наркотиков. Так образуется цепочка. Необязательно, чтобы человек с ВИЧ-инфекцией вел необычный образ жизни. Он может заразиться от своего первого партнера, а потом жениться, например, или сменить партнера и заразить другого человека. И потом, когда женщина обследуется на ВИЧ-инфекцию в период планирования беременности, обнаруживается вирус. Но бывают и обратные ситуации, когда у мужчины нет половых партнеров, кроме жены, а выясняется, что один из давних партнеров жены был наркопотребителем. Это наиболее типично.

Много разных подходов, и CRISPR/Cas9 — один из них. Эта система была обнаружена у бактерий, она там работает и защищает бактерии от вирусов. По аналогии сейчас тестируют возможности этой системы, чтобы убивать гены вируса иммунодефицита в геноме человека. Это очень интересно и широко разрабатывается. Сейчас пик этих исследований. Но есть и другие направления генной терапии. Еще несколько десятилетий назад обнаружилось, что на севере Европы довольно часто встречаются люди, которые не восприимчивы к заражению ВИЧ-инфекцией. Оказалось, что у них отсутствует один из рецепторов, CCR-5, которыми ВИЧ присоединяется к клетке. И это передается на генетическом уровне. Если и отец и мать передали ребенку этот ген, то он становится вообще невосприимчив к ВИЧ-инфекции. Это примерно 1% населения северной Европы, включая также и северную Россию. Если ребенок получает этот ген только от одного родителя, у него развитие СПИДа будет происходить значительно медленнее, чем у других людей. Поэтому сейчас возникла идея: а нельзя ли использовать эту врожденную невосприимчивость в лечении других людей? Первый такой эксперимент провели еще около десяти лет назад в Берлине на Берлинском пациенте. Кроме ВИЧ-инфекции, у него развился лейкоз, поэтому был повод сделать пересадку костного мозга от здорового человека. Для этого врачи выбрали донора, который был невосприимчив к ВИЧ-инфекции. Перед операцией Берлинского пациента облучили — убили его собственные клетки костного мозга, затем пересадили новые клетки, и оказалось, что ВИЧ-инфекция у него перестала прогрессировать. Этот эксперимент показал, что в принципе можно переносить генетическую устойчивость к ВИЧ-инфекции от одного человека к другому. Правда, повторить потом этот опыт не удалось — не так много людей, которые могут быть донорами костного мозга, их надо очень тщательно подбирать по множеству критериев. Но возникла другая идея, а что, если брать клетки больного ВИЧ-инфекцией, обрабатывать их таким образом, чтобы у них исчез рецептор CCR-5, и пересаживать их назад? Здесь не надо искать донора, и процедура проще. В этом направлении тоже идут активные исследования — многие считают, что с помощью генной терапии мы сможем научиться полностью излечивать ВИЧ-инфекцию.

Вред так называемых СПИД-диссидентов очевиден. У нас есть конкретные случаи: ВИЧ-инфицированная женщина не принимает препараты во время беременности, и ребенок рождается с вирусом. Виноваты в этом как раз СПИД-диссиденты, которые убедили ее, что ВИЧ нет, что это выдумка фармацевтических компаний, чтобы продать побольше лекарств. Поэтому и возникла идея запретить инакомыслие в области ВИЧ-инфекции. Я думаю, что наказание за неправильное мышление не поможет: будет формироваться секта, которую будут преследовать. Это все может иметь отрицательные последствия, поэтому я думаю, что основная борьба с ВИЧ-инфекцией — это все-таки просвещение, убеждение и образование.

Супружеская верность сама по себе не защищает от ВИЧ, поэтому в борьбе за собственное здоровье нужно рассчитывать только на себя, а не перекладывать ответственность на партнера или ждать появления вакцины. Главный инфекционист Новосибирской области Лариса Позднякова рассказала Тайге.инфо, можно ли с ВИЧ жить так же долго, как без него, и мутирует ли вирус сегодня.

Тайга.инфо: ВИЧ — один из самых исследованных вирусов на Земле. Почему его не удается победить?

Самое трагичное, что на этом фоне появлялись фейки о том, что свиной грипп и атипичная пневмония — лишь выдумки фармкомпаний, которые хотят запустить на рынок новые противовирусные препараты. Но мы, опытные врачи тогда впервые столкнулись с таким объективно более тяжелым, чем обычно, клиническим проявлением гриппа. Кстати, и патологоанатомическая картина в бронхах и легких погибших пациентов оказалась совсем другая. Пандемия свиного гриппа 2009 года не была чьей-то выдумкой, это на самом деле было проявлением геномной изменчивости вируса гриппа во всей силе.

Именно видовая изменчивость вирусов не позволяет ученым до сих пор получить стойкие вакцины, которые застраховали бы нас на 100% от любой вирусной инфекции. Что касается ВИЧ, он тоже обладает способностью мутировать, и, хотя делает это не так быстро, как вирус гриппа, зато в его геноме происходят более сложные мутации. Сегодня мы имеем уже не один вариант ВИЧ-1, так называемый европейский или американский, но и ВИЧ-2, который пришёл к нам в страну из Средней Азии. Теперь существует вероятность их перекреста и появления новых подтипов вируса иммунодефицита человека.

Тайга.инфо: Означает ли это, что вакцина от ВИЧ так и не появится?

— Сложно сказать. Например, мы так и не приблизились к созданию вакцин против герпес-вируса. Они существуют, но неэффективны, потому что вирус герпеса тоже обладает способностью к генетической изменчивости, он всегда оказывается на шаг впереди науки. Причем он начинает мутировать, уже попадая в организм человека. Поэтому очень сложно создать унифицированные, подходящие для всех людей вакцины против герпес-вируса.

Возвращаясь к ВИЧ, скажу, что попыток разработать вакцину в настоящее время предпринимается очень много и в России, и за рубежом, но пока оптимизма на этот счет, действительно, нет. Кстати, существует еще один феномен вируса иммунодефицита человека, о котором за последнее время было несколько упоминаний в СМИ. Есть люди — их совсем-совсем немного в мире, буквально единицы — которые имеют врожденную невосприимчивость к ВИЧ. Как одна из научных гипотез разрабатывалась идея брать стволовые клетки или клетки костного мозга этих людей и имплантировать их ВИЧ-инфицированным, то есть использовать здоровых в качестве доноров для больных. Но эта идея пока слабо поддерживается, потому что сразу же возникает вопрос: сколько же придется забрать стволовых клеток у нескольких здоровых доноров, чтобы вылечить всех больных на Земле? Это нереально.

Тайга.инфо: Сколько времени есть в запасе у мировой науки, чтобы ВИЧ не вышел из-под контроля? И что будет с человечеством, если такие разработки не появятся в ближайшее время?

— Я думаю, учитывая нынешний темп роста числа инфицированных, нам надо в ближайшие десять лет ситуацию, безусловно, исправлять. Это важно для мира вообще и для России тем более, поскольку мы сегодня в числе стран-лидеров по количеству свежих выявленных случаев заболевания. В отношении ВИЧ, как в любом инфекционном процессе, очень важно оборвать эпидемиологическую цепочку распространения.

Пока мировая наука не продвинулась в плане создания вакцин, нет другого пути, как просто задействовать поведенческий фактор. Казалось бы, чего проще? На самом же деле это — самое сложное, потому что сегодня превалирующим путем передачи вируса стал половой. И здесь вероятность инфицирования зависит уже не от неких внешних условий, как с тем же гриппом, а от самого человека, от того, насколько серьезно он относится к такой перспективе.

Тайга.инфо: Сегодня вы и ваши коллеги призываете проходить регулярное тестирование на ВИЧ все население. Почему?

— К концу 2017 года среди заразившихся ВИЧ уравнялось число тех, кто практикует рискованное поведение (это потребители инъекционных наркотиков и мужчины, практикующие секс с мужчинами), и число людей гетеросексуальной ориентации, не употребляющих внутривенные наркотики. А с 2018 года стал явственно преобладать половой путь инфицирования, и эта диспропорция в ближайшие год-два точно будет нарастать.

Видимо, профилактические программы, которые мы реализуем в подростковой среде, работают лучше. Да и в семьях, я думаю, сегодня уже принято говорить с детьми о защищенных половых контактах. Чего не скажешь о людях старшего возраста: в их среде не принято не только использовать презервативы, но даже говорить об этом. Вот и получается, чем больше сексуального опыта — тем меньше страх заразиться ВИЧ, хотя на самом деле сегодня все должно быть ровно наоборот.

Тайга.инфо: Но если в группе риска все население сексуально-активного возраста, то просить показать справку нужно всех и каждого, включая своих постоянных половых партнеров?

— Это больной вопрос… Понятно, что хорошая семья и честные взаимоотношения супругов — вечная ценность, мысль о ней надо по-прежнему внушать детям и подросткам в качестве завета на будущее. Но жизнь есть жизнь: и люди разные, и обстоятельства бывают разные. Даже в самых прочных семьях возможны измены. Я уже не говорю об одиноких людях, которые находятся в поиске, и очень сложно распознать, с кем ты встречаешься, не важно, долго или на одну ночь. Иногда ведь человек сам может не знать о том, что у него ВИЧ, и пусть неумышленно, но заражает полового партнера.

При всей крепости отношений доверять можно только себе. Мы никогда не можем знать, что происходит с другим человеком, даже с тем, кто, возможно, всю жизнь прожил рядом с нами. Поэтому каждый из нас должен, во-первых, знать о существующей опасности ВИЧ-инфицирования при незащищенных сексуальных контактах. И, во-вторых, нести ответственность за свое поведение, то есть не подвергать риску заражения ни себя самого, ни своего случайного партнера, ни тем более супруга.

Если человек сознательно идет на поведенческие риски, он должен понимать, как себя обезопасить. Первое — это защищенный секс. И второе, надо помнить, что существуют экспресс-тесты для определения ВИЧ-статуса партнера. Правда, необходимо понимать, что не всегда отрицательный результат теста — это стопроцентная гарантия, потому что существует период вирусологического молчания, когда в крови еще не выработались антитела к ВИЧ, хотя он точно уже попал в организм. В то же время в целом экспресс-тесты себя хорошо зарекомендовали, в 98% случаях заражения они показывают положительный результат.

Тайга.инфо: То есть людям, намеревающимся заняться незащищенным сексом, нужно предварительно сдать тест на ВИЧ?

— Да, есть же тесты для домашнего применения, их можно иметь в своей аптечке. Процесс тестирования занимает 15−20 минут. Кровь брать не нужно: специальной ватной палочкой проводишь по внутренней стороне щеки, вставляешь палочку в контейнер с реактивом, и там через 15 минут появляются тест-полоски. Как интерпретировать результаты теста, сказано в инструкции.

Тайга. инфо: Выездные акции по экспресс-тестированию на ВИЧ в тест-мобилях себя оправдывают?

— Оправдывают. Могу сказать совершенно точно: в 2018 году во время таких акций был обследован 21% взрослого населения Новосибирской области. Поначалу наш тест-мобиль не очень хотели пускать на предприятия или на территорию торговых комплексов, потому что это, якобы, негативно отразится на репутации организации. Но прошло два года, и сегодня появление тест-мобиля воспринимается очень спокойно и владельцами территорий, где мы хотели бы разместить машину, и самими жителями региона, которые стали без опаски заходить и обследоваться.

Если в первые месяцы тестирование проходили пять-семь человек в день, то сегодня от 30 до 70. Причем, это люди самых разных возрастов и разных социальных статусов. Еще одна интересная деталь: только 50% людей проходят тестирование анонимно, а каждый второй безбоязненно оставляет нам свои данные. О чем это говорит? О том, что активная информационная кампания, направленная на профилактику заражения ВИЧ, дает результаты.

Тайга.инфо: Есть ли разница в отношении к тест-мобилю у жителей города и сельских районов?

— Невозможно, но они все равно придут к врачу. Не все, но большинство — 80−90% — точно придет.

Тайга.инфо: С каким настроением приходят в Центр СПИД те, у кого экспресс-тест на ВИЧ оказался положительным?

— Разумеется, у всех людей, кто не относил себя к группе риска по ВИЧ-инфекции, это известие вызывает шок и состояние паники. Вот почему в составе мобильной бригады работает психолог, он помогает пережить первое потрясение и настроить человека на визит к врачу в Центр СПИД.

Полного излечения от ВИЧ нет, но лекарственная терапия ВИЧ-инфекции за последние годы сделала гигантский скачок в своем совершенствовании. Главной проблемой раньше был подбор комбинаций из 25-ти препаратов, в результате чего пациент должен был принимать в день очень большое количество таблеток. Мало того, что их много, каждая из таблеток имела массу побочных эффектов.

Сегодня перед разработчиками терапии стоят задачи минимизировать количество препаратов, которые должен принимать пациент, добиться их безусловной безопасности и того, чтобы к этим препаратам не развивалась резистентность. Если терапия подобрана грамотно, начата вовремя и человек привержен лечению, то можно поддержать его жизнь без присоединения вторичных инфекций в течение долгого времени, причем это уже не годы — это несколько десятилетий жизни. Самое главное, чего мы добиваемся терапией — это снижение вирусной нагрузки до такого уровня, когда вирус не размножается, клетки иммунной системы восстанавливаются, и человек становится неуязвим для вторичных инфекций, самая опасная из которых — туберкулез.

Тайга.инфо: Двадцать лет назад общество относилось к ВИЧ-положительным людям враждебно. Что-то изменилось за эти годы?

— Общество уже более-менее адаптировалось к теме ВИЧ. Сейчас наши пациенты уже не жалуются на то, что их притесняют на работе, изгоняют из семьи. Уровень общей информированности о ВИЧ стал выше, абсолютное большинство людей знают о том, что контактно-бытовым путем вирус иммунодефицита человека не передается. Ни при пользовании общей посудой, ни при поцелуе, ни при рукопожатии он не передается, поэтому в обыденной жизни — за исключением незащищенного секса — заразиться нельзя. Понятно, что соблюдать правила личной гигиены при этом обязательно: зубная щетка, мочалка, бритвенный прибор и маникюрный набор должны быть индивидуальными в любой семье, вне зависимости от того, есть там больные люди, или нет.

Тайга.инфо: Стало ли в связи с распространением информации о ВИЧ меньше ВИЧ-отрицателей? Нет ли в планах сделать лечение ВИЧ обязательным по закону?

— Закон не предусматривает ответственности за отказ от лечения ВИЧ-инфекции. Вот почему мы прилагаем массу усилий к тому, чтобы убедить каждого человека с положительным результатом обследования на ВИЧ в том, что надо лечиться. Единственный нормативный акт, который практикуется в данном случае — это оформление письменного отказа пациента от терапии. Впрочем, данный документ нужен не для того, чтобы принудить к чему-то самого больного, а чтобы обезопасить врача на случай, если ВИЧ-инфицированный гражданин, отказавшись от лечения, затем вдруг надумает обвинить врачей в неоказании ему медицинской помощи.

Но ВИЧ существует. Сомневаться может кто угодно, но только не врачи: за тридцать лет мы пролечили несколько десятков тысяч человек с абсолютно одинаковыми лабораторными признаками и клиническими проявлениями ВИЧ-инфекции. Как можно отрицать очевидное?

Беседовала Елена Буш, специально для Тайги.инфо