Что такое китайский вич

21 сентября в возрасте 59 лет в США умерла д-р Шупинг Ван, медицинский исследователь, в начале 1990-х годов бросившая вызов китайским властям, рассказав всему миру о растущей эпидемии ВИЧ в одной из беднейших провинций Китая, где, по оценкам, не менее 1 млн крестьян были инфицированы в ходе сдачи крови.

По словам ее мужа Гари Кристенсена, она путешествовала пешком по каньону в Солт-Лейк-Сити, когда у нее произошел сердечный приступ, пишет Washington Post.

Д-р Ван прожила последние 18 лет в Соединенных Штатах, став натурализованной гражданкой США, однако она не переставала бороться с запугиванием китайских властей, лишивших ее гражданства.

Еще в минувшем месяце, по ее словам, китайская полиция призывала ее друзей и коллег в Чжоукоу, городе в провинции Хэнань, где проводилась большая часть ее работы, оказать давление на Ван, чтобы та прекратила рассказывать о происходящем в Китае.

Среди активистов по СПИДу и тех, кто следил за ее работой, д-р Ван считалась героиней, которая рисковала своей карьерой и жизнью, чтобы разоблачить ничем не сдерживаемое распространение гепатита С и ВИЧ-инфекции среди сельских жителей КНР, которым правительство страны предложило стать донорами плазмы.

В 1990-е годы китайские официальные лица начали кампанию по сбору крови, чтобы не допустить распространения ВИЧ-инфекции, которую они считали болезнью иностранцев. Вместо того, чтобы полагаться на зарубежные препараты крови, так как ВИЧ / СПИД распространился по Соединенным Штатам и другим странам мира, Китай начал собирать свои собственные.

Однако почти сразу же д-р Ван заметила, что практика сбора крови была совершенно не подготовленной, и ее неграмотная реализация очень скоро стала причиной неконтролируемого распространения вируса, а правительство попыталось скрыть ее последствия.

Как рассказала Ван, в ходе правительственных мероприятий применялись крайне опасные для людей методы работы с кровью. Так, по ее словам, взятый у нескольких доноров материал объединялся. После извлечения плазмы из полученной смеси оставшуюся смешанную кровь повторно вводили донорам. Таким образом, если у одного донора был ВИЧ, все остальные также инфицировались.

Д-р Ван, специалист по гепатиту, была назначена на станцию ​​сбора плазмы в Чжоукоу в 1991 году. После того, как она подтвердила свои подозрения, что многие доноры были инфицированы гепатитом С, она умоляла чиновников на месте изменить практику сбора.

Однако ей ответили, что это увеличит стоимость.

Ван не получила ответа, но продолжила изучать методы сбора крови в других районах страны и обнаружила в них аналогичные практики.

В ее борьбе к ней присоединилась акушер-гинеколог из провинции Хэнань Гао Яоцзе, позднее ставшая одной из наиболее выдающихся активисток по борьбе со СПИДом в Китае.

Используя свои собственные средства, д-р Ван начала тестировать образцы крови на ВИЧ и обнаружила, что уровень инфицирования составляет 13%. После того, как она представила образцы в Пекине, чиновники, напуганные ее открытиями, не нашли ничего лучше, чем избавиться от них.

Тем не менее, в 1996 году пункты сбора крови были закрыты. А на их месте появились лаборатории для тестирования на ВИЧ.

Однако власти не прекратили запугивать ее. В итоге созданный ее руками центр клинических исследований был закрыт, а все собранные ранее образцы крови оказались утеряны.

Цзоу Шупин родилась 20 октября 1959 года в округе Фугу, провинция Хэнань. Ее мать была сельским врачом, а отец - учителем математики.

Позднее д-р Ван вспоминала, как во время культурной революции ее родители были вынуждены надевать кепки, потому что ее отец был солдатом националистических сил Гоминьдана.

Она была исключена из школы в 8 лет и повторно принята только после того, как взяла фамилию дяди (Ван), который принадлежал к коммунистической партии.

После смерти д-ра Ван Дэвид Коухиг, офицер дипломатической службы США в отставке, назначенный в посольство США в Пекине с 1996 по 2001 год, написал в своем блоге:

«Теперь можно прямо сказать: Шупинг Ван […] была самым важным источником для официальных лиц США, стремившихся понять и обуздать эпидемию ВИЧ в Китае.

В США д-р Ван проводила медицинские исследования в Милуоки, а позднее – в университете штата Юта.

Частные компании, учебные заведения в числе прочих условий найма и приема на учебу порой открыто требуют анализы на ВИЧ. На сегодняшний день около 45 стран и территорий продолжают применять разные формы ограничений на въезд и пребывание людей, живущих с ВИЧ. Эти дискриминационные ограничения нарушают и другие права человека. Однако сложно представить масштабы их влияния до тех пор, пока мы сами не стали свидетелями их разрушительной силы.

Бюрократические коллизии

Чтобы получить стипендию, надо было подать пакет документов. Про медицинские анализы никто в отделе международных отношений не мог дать внятного ответа. Как образец показывали чью-то заполненную анкету. Еще была брошюра с перечнем необходимых анализов. В обоих случаях была графа с инфекционными заболеваниями. Но ни одного намека на то, что с ВИЧ нельзя подаваться на обучение. Конечно, предположения такие были, но желание попасть на учебу в КНР оказалось сильнее страхов.

В интернете информации про Китай и ВИЧ на русском не нашел. Может она есть, но скорее всего на китайском. Зато понял, что к ВИЧ-положительным людям отношение негативное. Из-за нехватки информации молодые люди с ВИЧ могут покончить жизнь самоубийством, так как их жизнь после этого рушится. В больницах отказывают в услуге, если диагноз человека известен. Даже родные люди готовы выгнать из семьи ребенка, потому что не знают ничего о ВИЧ, не знают, что есть лечение.

Нужно было сдавать анализы. Был выбор - сделать это дома или в Китае. Я выбрал первое, результаты анализов попросил оформить на трех языках, включая китайский. Чтобы не пришлось там пересдавать. Как выяснилось позже – зря.

Получив приглашение из министерства образования, подал документы на визу. До этого мне никогда не доводилось бывать в странах Азии. Нам сказали, что нужно сначала оформить обычную туристическую визу, которую при пересечении границы аннулируют. А на месте само учебное заведение организует подачу документов для оформления нужной визы. Для тех, кто собирается оставаться в Китае более полугода, требуется виза с видом на жительство. Для тех, кто меньше, - процедура получения визы проще, возможно без сдачи анализов на ВИЧ, но не уверен. По логике вещей, анализ на ВИЧ так же обязателен для тех, кто собирается работать в КНР.

На границе

Университет

Я благополучно доехал, заселился. У нас проверили знания китайского языка, познакомили с преподавателями, сказали зарегистрироваться в местной социальной сети, похожей на ВКонтате. У них закрыт доступ к Youtube, Goolge и т.д. Довольно жесткая дисциплина проживания в самом общежитии. Везде камеры и охрана. Нельзя было выходить за территорию, нельзя было ходить к местным студентам. Общежитие для иностранных студентов располагалось в другом здании. На 1 сентября мы видели, что у них студенты жили по 8 человек в маленькой комнате. А в нашем были свободные комнаты. Можно сказать, что мы были в привилегированном положении.

Фото из личного архива Валерия: Государственный парк "Озеро чистой луны"

Медицинский центр

Прежде чем подать документы на долгосрочную визу, университет организует общую поездку всех иностранных студентов в медицинский центр. Справку, которую я получил у своего терапевта о моем статусе ВИЧ, они не приняли. Сказали, что ее надо было заверить в консульстве Китая до выезда. А поскольку я этого не сделал – сказали заплатить и снова сдать анализы.

Если бы ты заверил эту справку в консульстве, они бы ее приняли?

Фото из личного архива Валерия: Государственный парк "Озеро чистой луны". Ворота буддийского монастыря.

Результаты пришли

В остальном все было нормально. На 1 сентября прошел общий парад, выступление местных студентов, поднятие флагов и т.д. Никакой изоляции не было, я даже ходил в это время на занятия.

Прошло еще дней пять и лаоши вызвал меня прямо с урока. Мы снова отправились в медцентр. Вышла женщина из регистратуры и сказала, что у меня ВИЧ. По нему [лаоши] было видно, насколько эта новость его поразила. Он спросил меня, понимаю ли я, что происходит. Но я все понимал. У меня в багаже была терапия на 5 месяцев, о чем я конечно же ему не говорил, хотя, может следовало бы. На обратном пути в такси он задавал вопросы с намеком на гомосексуальные связи, спрашивал есть ли у меня девушка и т.д.

Потом был разговор у него в кабинете. Его интересовало лишь то, когда я куплю билет назад домой. Через несколько дней после этого разговора я уже вылетел обратно. Вернувшись домой, я все еще надеялся вернуться на учебу. Я писал ему много раз, спрашивал - можно ли мне вернуться, если я предоставлю документы, переведенные на китайский язык и заверенные в консульстве. В последний раз он ответил, что я не смогу вернуться, и они уже обо всем сообщили в международный отдел моего университета в Петербурге.

Ничего личного

Москва

Опыт

Мой опыт будет полезен тем, кто собирается ехать в Китай со своей терапией на учебу или работу. Не смотря на большое количество таблеток, меня не досматривали и не просили предъявить дополнительные документы. Есть возможность для ВИЧ-позитивных студентов проходить краткосрочные стажировки от месяца до полугода, там действует упрощенная процедура подачи документов.

Советую быть осторожнее с представителями власти: полиция, таможня. Перед поездкой нужно заранее узнать как можно больше о местных нравах и особенностях. Китай меняется, особенно молодежь. Возможно через несколько лет тех проблем, с которыми столкнулся я, уже не будет. Но как гласит старый китайский чэньюй (идиома, фразеологизм в китайском языке):

Одна из первых секций Ассамблеи была посвящена мультидисциплинарному подходу в борьбе с ВИЧ-инфекцией. В фокусе внимания – явные успехи Москвы в области выявления и лечения ВИЧ-инфекции, перспективы создания вакцины против ВИЧ, ключевые цели в борьбе с заболеванием.

В Москве ВИЧ-инфицированных почти вдвое меньше, чем в других регионах

О положении вещей с ВИЧ в Москве и в целом в России рассказал главный внештатный специалист ДЗМ по проблемам диагностики и лечения ВИЧ-инфекции Алексей Мазус. В настоящий момент в РФ выстроена четкая система учета больных, с первого положительного теста по каждому выявленному больному заводится соответствующая запись. Данные по числу больных в России сопоставимы с данными в Европе и США. В Москве за период наблюдения было выявлено порядка 130 тысяч тотального учета, включая иногородних пациентов.

Пик выявления ВИЧ в Москве пришелся на 1999 год, во многом благодаря информационной кампании и первой городской программе по борьбе со СПИДом. Создание специализированного центра, активная работа в среде наркозависимых пациентов позволили стабилизировать прирост новых случаев инфицирования.

- Мы практически остановили рост ВИЧ-инфекции среди молодежи, - констатировал Мазус, - В России ситуация менее стабильна: снижение числа инфицированных наблюдается только в последний год, но до сих пор разные регионы оказываются захвачены волной негативного тренда.

- Первым выявленным больным ВИЧ было очень сложно помочь, - рассказывает Мазус, - Мы мало знали о вирусе, не располагали столь большим арсеналом лекарственных препаратов, и смертность от СПИДа была высока. На наших глазах появились первые схемы терапии, которые дали пациентам возможность сначала просто жить, затем жить более или менее комфортно, а теперь – в принципе вести адекватную и полноценную жизнь.

Тем не менее, проблемы с лечением по-прежнему есть: социальные и психологические барьеры, которые не позволяют пациентам вовремя пройти скрининг, позднее выявление заболевания, когда уже невозможно добиться суппрессии, сочетанные диагнозы, особенно у наркозависимых и пациентов с запущенной стадией ВИЧ. По словам Алексея Мазуса, порядка 5000 московских ВИЧ-пациентов не занимаются лечением, отказываются от лекарственной терапии, отрицают проблему, пока она не станет для них фатальной.

Все познается в сравнении

Как взять под контроль распространение вируса?

В целом, мировая медицина в настоящий момент успешно справляется с лечением конкретного пациента с ВИЧ-инфекцией – при своевременном обращении и надлежащей терапии. Но чтобы справиться с ВИЧ, нужно нечто большее: остановить эпидемию, сократить до минимума число заражений.

- Вопрос не в том, как победить вирус, а в том, как победить эпидемию, - подчеркнул Леонид Марголис, - Нам кажется, что мы многое поняли об этом, но это не так. Инфекцию индивидуального организма мы буквально победили, но мы не способны прекратить передачу ВИЧ от человека к человеку.

Китай – одно из тех государств, где контролировать распространение ВИЧ-инфекции особенно важно и сложно. Своим опытом мониторинга ВИЧ-инфекции в Китае поделился с москвичами Имин Шао, главный эксперт по ВИЧ/СПИД Китайского центра по контролю и предупреждению распространения заболеваний.

ВИЧ активно и стремительно мутирует, поэтому за ним нужно постоянно успевать. Волны эпидемий приходят из Африки, северной Индии, вирусы соединяются в гибриды, с которыми сражаться еще сложнее. С середины девяностых Китай отслеживает динамику распространения каждой эпидемии, анализируют данные, мониторируют распространение заболевания по каждому региону и среди представителей разных социальных групп. Эта огромная работа позволяет с высокой достоверностью определить группы риска и предпринять меры по пресечению распространения ВИЧ-инфекции.

- Именно в России были изобретены вакцины против холеры, чумы, других заболеваний, - напомнил декан факультета биологической и медицинской физики МФТИ Александр Мелерзанов.

Доклад Мелерзанова коснулся вопросов эпидемиологии ВИЧ: если мы вылечим как можно больше больных, получится ли остановить эпидемию? В 1998 был поставлен беспрецедентный медицинский эксперимент, который показал, что в этом вопросе математика расходится с социальной реальностью. С точки зрения математики все просто: мы снизили вирусную нагрузку в обществе до неопределяемого минимума, и это автоматически означает прекращение распространения болезни. В жизни все не так просто: люди мигрируют, меняют образ жизни, и методика максимального охвата лечением работает хуже.

Наука в борьбе с ВИЧ-инфекцией

Никого не оставило равнодушным выступление заведующего отделом межклеточных взаимодействий Национального института здоровья США Леонида Марголиса:

- Сейчас уже всем стало ясно, что успехи медицины происходят из фундаментальных исследований, а все наши неудачи от того, что мы недостаточно знаем патогенез ВИЧ-инфекции. Сейчас мы находимся в той области знаний, когда узнаем неожиданно все больше нового об этой проблеме.

- Это похоже на открытие микромира Левенгуком: мы никогда такого не видели и не знали, но именно этой темой будем заниматься следующие годы. Сейчас мы совершили огромный шаг в борьбе с вич-инфекцией: ее можно будет подавить, если удастся продолжить исследования.

Все белки, которые выделяют клетки, входят и в везикулы, и в вирусы – и наша задача найти такие специфические белки, которые позволят отличить вирус от везикулы. Уже известно, что такие белки есть. Ученые уже сумели отделять и изучать антигенный состав каждой из микрочастиц и даже в конкретном случае убрать часть везикул, которые переносят вирус – следовательно, есть шанс уменьшить степень инфицирования.

Итак, грядет революция в вирусологии: подобно тому, как раньше физики изучали только видимый свет, а потом выяснилось, что это лишь очень малая часть всех световых излучений, так и ученые-вирусологи с радостью отмечают, что самый изученный в мире вирус изучен еще не до конца, и скоро мы поймем, как с ним бороться.

Что касается российского научного опыта, то он был в тот же день охарактеризован Александром Мелерзановым:

- Сейчас вся медицина – это наука. Большинство прорывов в медицине совершают математики, биологи, физики. Поэтому 10 лет назад, когда стало окончательно понятно, что медицинские задачи решаются с помощью математики и физики, на базе МФТИ был открыт факультет для специалистов здравоохранения, но не врачей, а химиков, физиков, биологов, кибернетиков.

- Это люди, которые уже совершают и будут совершать медицинские прорывы. Иногда они параллельно получают диплом в ММА им. Сеченова; физик-врач – это особый уникальный специалист, способный соединить два мира, ученых и врачей.

Что поможет вовремя поставить диагноз и спасти жизнь?

Что делается в Европе для преодоления этих сложностей? Доступные экспресс-тесты продаются в аптеках. Информирование граждан и преодоление страхов и стигматизации: опыт показывает, что даже отличная программа медицинского страхования и доступные анализы не помогают снять внутренние психологические барьеры. Плотная работа с врачами: их дружелюбие, бдительность и готовность задавать неловкие вопросы позволяет своевременно поставить диагноз.

Ключевые тренды лечения ВИЧ-инфекции – работа над сохранением качества жизни инфицированных пациентов, скорейшее начало терапии, особое внимание пациентам старшего возраста с сопутствующими и хроническими заболеваниями.

Клинические маски вич-инфекции – в Европе…

Так называлась третья секция Ассамблеи, посвященная борьбе с ВИЧ-инфекцией. По мнению Юргена Рокштро, проблема своевременной диагностики ВИЧ связана с тем, что мы не видим наших пациентов. Не только потому что многие из них скрывают о своей болезни и отказываются подтверждать страшный диагноз, но и потому, что у ВИЧ-инфекции есть много масок. Перед врачом любой специализации стоит непростая задача – уметь распознавать эти маски.

- Клинический случай: 32-летний мужчина поступил в госпиталь с сыпью, лихорадкой, температурой 39 после недели на Ибице, - рассказывает РОкштро, - Под это описание подходит очень широкий спектр инфекций, наиболее частый случай – мононуклеоз. Пришлось поговорить с пациентом о его последних сексуальных контактах – несмотря на то, что мало кто хочет об этом разговаривать.

Иногда пациенты игнорируют скрининг на ВИЧ, так как просто не могут поверить, что они могли где-то заразиться.

- У нас очень разные пациенты, - объясняет эксперт, - Это и молодые люди, и пожилые, ведь шестидесятилетние мужчины и женщины также сексуально активны. Это граждане с разным уровнем доходов, образования, с разными сексуальными предпочтениями.

Чтобы не допускать позднего начала лечения, в Европе разрабатывают особый подход к выявлению ВИЧ. Тест на ВИЧ назначают всем больным лимфомой, тромбоцитопенией, пациентам с оральным кандидозом, мононуклеозом, гепатитом, опоясывающим лишаем. Даже белый налет на языке, замеченный стоматологом, может быть хорошим поводом сдать кровь на ВИЧ.

На заметку всем медицинским работникам: крайне важно не отдаваться на откуп лабораторным и инструментальным диагностическим исследованиям. Не надо брезговать клиникой: нам важно видеть общее состояние кожи и волос пациента, налет на слизистых, синяки, петехии, высыпания, увеличенные лимфоузлы… Наша бдительность может спасти жизнь пациенту.

Своими наблюдениями о клинических масках ВИЧ-инфекции поделилась за­веду­ющая научно-клиническим отделом ИКБ №2 Еле­на Ва­лерь­ев­на Цыганова. Иногда эти случаи, увы, так или иначе связаны с недостаточно ответственным отношением пациентов к своему здоровью. Сильная сыпь, которая появилась однажды и прошла сама собой, а затем пациент не пожелал сходить на повторное обследование; спустя десять лет тот же пациент обратился за помощью уже по онкологии. Возможны случаи, когда результат теста приходит слишком поздно: пациентка с жалобами на головокружение и головную боль умирает в стационаре от токсоплазмоза, который развился вследствие не диагностированной ВИЧ-инфекции. Чтобы жизнь была спасена, тест на ВИЧ должен был быть сделан гораздо раньше, чем в экстренном порядке в стационаре.

Любому врачу стоит запомнить: в острой стадии ВИЧ характеризуется краткосрочными клиническими проявления на фоне высокой вирусной нагрузки. Острая, яркая клиническая картина, огромная нагрузка в сыворотке крови, но антител к ВИЧ пока нет. Задача врача – срочно начать антиретровирусную терапию.

Острый ретровирусный синдром в 70% проявляется сыпью, которая проходит самостоятельно (часто ее принимают за аллергический дерматит), почти во всех случаях у пациента наблюдается лихорадка, лимфаденопатия и фарингит (в 80% случаев). На субклинической стадии зачастую только увеличенные лимфоузлы могут свидетельствовать о заболевании.

Вторичная стадия ВИЧ дает очень яркую клиническую картину: поражаются кожа, слизистая, тромбоцитопения, лимфоузлы, органы дыхания и мочевыделительная система. Такие заболевания, как сепсис, подозрение на ОНМК, пневмония, очаговое поражение ЦНС, опухоль, делирий, шизофрения – могут также быть клиническими масками не выявленной ВИЧ-инфекции.

Выступления экспертов дали понять всем собравшимся: борьба с ВИЧ идет полным ходом, но она будет успешной только в том случае, если каждый врач осознает свою причастность к борьбе и вовремя не пропустит опасных симптомов у пациента, который пришел к нам, казалось бы, совсем с другими жалобами.

Лейсан, 23 года

Живет в Китае полтора года

Моя работа связана с налаживанием отношений между поставщиками и транспортными компаниями. Сейчас я живу в Шанхае, это один из городов центрального подчинения, он не относится ни к одной провинции.

В первые дни власти Уханя пытались справляться своими силами, и это время было упущено, потому что вирус не сразу восприняли как угрозу. Но как только это дошло до председателя компартии в Пекине Си Цзиньпина, меры были приняты моментальные и жесткие. Закрыли город, затем начали закрываться соседние с Уханем города: пять, десять, пятнадцать. Всю провинцию Хубэй закрыли. В Казани живут полтора миллиона человек, а в Ухане на тот момент жили 11 миллионов. И вот этот огромный город закрыли! Это беспрецедентное действие! И власти, и компартия Китая делают все необходимое для предотвращения распространения вируса, и их не стоит ругать.

В соцсетях публикуют фото безлюдных улиц, пустых полок в магазинах — это спекуляция. На улицах действительно пусто, но так бывает каждый Новый год: в это время все едут в родные города к родителям. Люди встречают праздник с семьей, они сидят дома и едят. Поэтому в магазинах заканчивается еда, но на следующее утро ее привозят, это не апокалипсис.

Китайцы просят серьезно относиться к мерам предосторожности. Мне даже посоветовали не ездить на лифте, чтобы лишний раз не трогать кнопку. Нам рекомендовали не выходить из дома без крайней необходимости. В моем подъезде везде висят объявления и памятки. Во дворы не пускают посторонних, а тех, кто вернулся после праздников, просят заполнить анкету о том, где они были, вступали ли в контакты с жителями провинции Хубэй. В Шанхае дезинфицируют метро, аэропорты. 30 января в продуктовых и торговых центрах начали измерять температуру. Позавчера я увидела, что начали даже обрабатывать здания — ходил мужчина с пульверизатором, опрыскивал кассы.

В Китае очень распространена трудовая миграция. Есть такие города, куда многие приезжают на заработки: Иу, Шэньчжэнь, города центрального подчинения, в том числе Шанхай. Сейчас все разъехались, и на юге в квартирах, где проживали выходцы из Уханя или из провинции Хубэй, иногда заваривают двери. Это делают паникующие люди недалекого ума. Они еще клеят на двери объявления, мол, не возвращайтесь, вас здесь никто не ждет.

На юге, например в провинции Гуандун, граничащей с Гонконгом, ввели временное распоряжение о запрете нахождения без масок в публичных местах. Людей без масок просто выгоняют из метро и автобусов. СМИ неправильно истолковали, что без масок арестовывают; конечно нет. Но если сопротивляться, полицейские применяют силу.

Китайцы, плюющие на врачей и на кнопки лифта, чтобы заразить других, — такая же байка. Как и то, что это биологическое оружие американцев или что в лаборатории Уханя специально разрабатывали вирус. Будто бы это ошибка ученых: вирус заселился в мышку, мышка убежала и заразила китайцев. Какой-то сказ про Кащеево царство: игла в яйце, яйцо в утке. В WeChat мы над этим посмеялись, но когда это показали по федеральным каналам, у меня было просто бешенство. Фейки порождают ксенофобию. Чего только не слышат в свой адрес китайцы, которые сейчас находятся в Казани!

Я боюсь не столько вируса, сколько паники, которая разводится вокруг. У людей, которые умерли, как правило, уже были какие-то заболевания. Вирус их только усилил. Если даже я заболею, я вылечусь, тут врачи знают, что делать. В Шанхае 90 заболевших на 20 миллионов человек, это капля в море.

От гриппа ежегодно умирает гораздо больше людей. Если люди в России боятся коронавируса, пусть посмотрят на статистику ВИЧ, там счет на миллионы пошел. Но никакой паники.

В России уже насчитывается более 1 млн человек, зараженных ВИЧ. Академик РАН Вадим Покровский рассказывает, как далеко продвинулось лечение в России и других странах

Вадим Покровский. Фото: скриншот видео YouTube -->

Появилась информация о том, что Китай тестирует лекарство от ВИЧ в целях борьбы с распространяющимся коронавирусом. Проблема ВИЧ остается актуальной и труднорешаемой для России: по состоянию на конец 2019 года это заболевание диагностировали более чем у миллиона человек.

Что такое ВИЧ, разработали ли от него вакцину и можно ли просто удалить пораженный ген? Кто сегодня попадает в группу риска и к чему может привести ВИЧ-диссидентство? Об этом рассказывает Вадим Покровский — специалист в области профилактики и лечения инфекций, вызываемых вирусом иммунодефицита человека, руководитель Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, академик РАН.

В начале 20-х годов XX века в растущих городах вирус начал передаваться от охотников местным секс-работникам. Плюс медицинские процедуры: европейцы пытались помогать местному населению по специальным программам лечения, и, скорее всего, инъекции делались нестерильными инструментами.

К середине XX века перемещение людей стало очень интенсивным. Первые данные о СПИДе были зафиксированы в США в начале 80-х годов. Молодые люди вдруг стали болеть саркомой Капоши и пневмоцистной пневмонией — заболеваниями, связанными с нарушением иммунитета. [Врачи] пришли к выводу, что их должен вызывать какой-то инфекционный агент. В 1983 году его впервые идентифицировали и впоследствии назвали вирусом иммунодефицита человека. Интересен вопрос, как этот вирус оказался именно в США, причем только один субтип — B. Оказалось, что в 60-е, в годы освобождения Африки, в тогдашний Заир, Конго приехало много учителей и врачей с Гаити. Это франкоязычная страна, населенная преимущественно чернокожими людьми африканского происхождения. Назад на Гаити многие уже не вернулись — они поехали в США. Эти люди, по-видимому, и занесли вирус из Африки в США, а уже потом он распространился по всему миру. Так же, как показали наши исследования, он попал и в СССР: через группу мужчин-гомосексуалов, которые могли вступать в половые контакты с иностранцами. В частности, один из первых случаев был связан с оказанием сексуальных услуг иностранным туристам в Москве. Это типичный путь попадания вируса из страны в страну. Россия была закрытой страной, но у нас были очень тесные связи с Африкой. Поэтому в основном проникновение вируса у нас происходило непосредственно из Африки, и сейчас основные субтипы, которые распространяются в России, — это субтип А, а не B, который прошел через США.

Сейчас у нас заражен 1% взрослого населения. Это достаточно критический период, потому что если больше 1%, то ситуация уже рассматривается как последняя, самая высокая стадия эпидемии. Но это совершенно не сравнимо с той ситуацией, которая наблюдается в странах Африки, где до 15-20% населения инфицировано вирусом. Самая плохая ситуация в Южной Африке, и половина всех смертей, которые там регистрируются, связаны именно с ВИЧ-инфекцией. Нам до этого далеко, но, если сравнивать с США, там примерно столько же инфицированных, сколько и в России. В США значительно больше население, но там и больше умерло людей от ВИЧ — около полумиллиона человек за все годы эпидемии, то есть примерно за 40 лет. Мы зафиксировали 340 тысяч смертей от вируса на территории России. В 2018 году в США зафиксировано 40-45 тысяч новых случаев заражения ВИЧ, у нас — 90 тысяч. То есть ситуация сейчас хуже, чем в США, но с учетом того, что появились современные методы лечения, мы все-таки можем надеяться, что у нас такого количества смертей не будет. Но у нас и эпидемия началась на десять лет позже, чем в Соединенных Штатах.

В России в текущем году бюджет на закупку препаратов для лечения от ВИЧ-инфекции увеличивается с 20,5 млрд до 29 млрд рублей — существенный шаг для улучшения ситуации. С другой стороны, у нас очень мало проводится мероприятий по предупреждению новых случаев заражения. В Европе их целый комплекс. Если мы возьмем Германию, это сексуальное обучение в школах, которое носит обязательный характер, и пропуск такого урока просто недопустим — родителей могут наказать вплоть до небольшого тюремного заключения. Там легализована проституция, если секс-работники нарушают правила безопасности — не пользуются презервативами, их могут лишить лицензии на деятельность. Наркопотребители могут бесплатно получать так называемую заместительную терапию, и потребность в уколах или в грабеже прохожих с целью достать денег на дозу снижается. Так Германия контролирует распространение ВИЧ-инфекции, и у них речь идет о тысяче — 1,5 тысячи новых случаев ежегодно. Причем половина этих случаев приходится на иммигрантов, которые просто не знают о перечисленных опциях. Примерно такая же ситуация в других крупных странах Европы. Даже профилактические препараты в Германии с сентября этого года все желающие могут получить по бесплатному рецепту. У нас же ВИЧ/СПИД — существенная проблема: 80-100 тысяч новых случаев в год, недостаточное количество препаратов для обеспечения всех лечением. Сейчас мы лечим только половину наших людей, живущих с ВИЧ. У нас фактически запрещено сексуальное обучение в школах, заместительная терапия — тоже, а что касается сексуальных услуг, они существуют сами по себе без какого-либо медицинского контроля.

Только через несколько лет после инфицирования начинаются периоды длительной лихорадки, слабости. Это может быть первым признаком проявления иммунодефицита. Но, как правило, мы диагностируем ВИЧ-инфекцию, когда уже появляются серьезные поражения: воспалительные заболевания легких, пищевода, полости рта. Если появилась какая-то симптоматика, нужно обязательно обследоваться и как можно скорее начинать лечение. Оно может быть эффективным даже на самых последних стадиях.

Вадим Покровский: Провериться рекомендовано всем, кто когда-либо вступал в половые контакты или вводил внутривенно наркотики. Тем, у кого в памяти таких случаев нет, необязательно. Обследоваться надо, если вы думаете, что могли где-то заразиться. Это позволит своевременно заняться лечением. Оно сейчас эффективно, и те, кто получает терапию, могут дожить до глубокой старости. Не скажу, что очень приятно каждый день принимать лекарства, иногда и с различными побочными эффектами, но жить можно.

Любой контакт может привести к заражению. 90% инфицированных в мире — это люди традиционной ориентации. И сейчас, согласно последним данным по России, 57% зарегистрированных случаев в этом году — люди, заразившиеся при обычных половых контактах. Эпидемия среди гомосексуальных мужчин продолжается, продолжается и эпидемия среди потребителей наркотиков, но вирус вышел за границы этих групп населения. Если ваш партнер инфицирован, есть большая вероятность, что и вы станете носителем. От кого заразился ваш партнер? Наверное, от одного из предыдущих своих партнеров или при употреблении наркотиков. Так образуется цепочка. Необязательно, чтобы человек с ВИЧ-инфекцией вел необычный образ жизни. Он может заразиться от своего первого партнера, а потом жениться, например, или сменить партнера и заразить другого человека. И потом, когда женщина обследуется на ВИЧ-инфекцию в период планирования беременности, обнаруживается вирус. Но бывают и обратные ситуации, когда у мужчины нет половых партнеров, кроме жены, а выясняется, что один из давних партнеров жены был наркопотребителем. Это наиболее типично.

Много разных подходов, и CRISPR/Cas9 — один из них. Эта система была обнаружена у бактерий, она там работает и защищает бактерии от вирусов. По аналогии сейчас тестируют возможности этой системы, чтобы убивать гены вируса иммунодефицита в геноме человека. Это очень интересно и широко разрабатывается. Сейчас пик этих исследований. Но есть и другие направления генной терапии. Еще несколько десятилетий назад обнаружилось, что на севере Европы довольно часто встречаются люди, которые не восприимчивы к заражению ВИЧ-инфекцией. Оказалось, что у них отсутствует один из рецепторов, CCR-5, которыми ВИЧ присоединяется к клетке. И это передается на генетическом уровне. Если и отец и мать передали ребенку этот ген, то он становится вообще невосприимчив к ВИЧ-инфекции. Это примерно 1% населения северной Европы, включая также и северную Россию. Если ребенок получает этот ген только от одного родителя, у него развитие СПИДа будет происходить значительно медленнее, чем у других людей. Поэтому сейчас возникла идея: а нельзя ли использовать эту врожденную невосприимчивость в лечении других людей? Первый такой эксперимент провели еще около десяти лет назад в Берлине на Берлинском пациенте. Кроме ВИЧ-инфекции, у него развился лейкоз, поэтому был повод сделать пересадку костного мозга от здорового человека. Для этого врачи выбрали донора, который был невосприимчив к ВИЧ-инфекции. Перед операцией Берлинского пациента облучили — убили его собственные клетки костного мозга, затем пересадили новые клетки, и оказалось, что ВИЧ-инфекция у него перестала прогрессировать. Этот эксперимент показал, что в принципе можно переносить генетическую устойчивость к ВИЧ-инфекции от одного человека к другому. Правда, повторить потом этот опыт не удалось — не так много людей, которые могут быть донорами костного мозга, их надо очень тщательно подбирать по множеству критериев. Но возникла другая идея, а что, если брать клетки больного ВИЧ-инфекцией, обрабатывать их таким образом, чтобы у них исчез рецептор CCR-5, и пересаживать их назад? Здесь не надо искать донора, и процедура проще. В этом направлении тоже идут активные исследования — многие считают, что с помощью генной терапии мы сможем научиться полностью излечивать ВИЧ-инфекцию.

Вред так называемых СПИД-диссидентов очевиден. У нас есть конкретные случаи: ВИЧ-инфицированная женщина не принимает препараты во время беременности, и ребенок рождается с вирусом. Виноваты в этом как раз СПИД-диссиденты, которые убедили ее, что ВИЧ нет, что это выдумка фармацевтических компаний, чтобы продать побольше лекарств. Поэтому и возникла идея запретить инакомыслие в области ВИЧ-инфекции. Я думаю, что наказание за неправильное мышление не поможет: будет формироваться секта, которую будут преследовать. Это все может иметь отрицательные последствия, поэтому я думаю, что основная борьба с ВИЧ-инфекцией — это все-таки просвещение, убеждение и образование.