Вирус чумы вов 3 3 5

Многим игрокам ивент со вторжением Железной Орды показался не слишком-то интересным. И это вполне естественно. Практически все подобные игровые события обречены жить в тени лучшего предпатчевого ивента в истории WoW — чумы зомби.

Самая заразная болезнь Азерота вспыхнула чуть более шести лет назад. Игроки знали, что вскоре должно случиться нечто, связанное с Плетью, но никто не знал ни деталей, ни масштабов будущего бедствия.

Разрушение до основания

Это началось 22 октября 2008 года. В Штормград и Оргриммар прибыли агенты Серебряного Рассвета, предупреждая о неминуемой опасности:

— Король-лич хочет показать, что он вернулся. Этого нельзя допустить.

Примерно в это же время, WoW Insider запостил текст, в котором были кое-какие размышления на тему того, что же все-таки будет собой представлять грядущий террор Короля-лича. Никто не подозревал, что эти мысли будут пророческими:

— Будет ли это простое повторение вторжения Плети, предварявшего появление Наксрамаса? Или, может быть, что-то еще более жесткое: глобальный ивент такой силы, что вся механика игры будет разрушена до основания?

Разумеется, как и с большинством прочих негативных эффектов, этот можно было развеять при помощи нужного умения (или заплатив копеечку агентам Рассвета). Но если сделать этого не удавалось, или зараженный игрок умирал с инфекцией, то возрождался он уже в виде зомби.

Мировая война С

На третий день после заражения Пиратской бухты, в низкоуровневых локациях появились агрессивные зараженные NPC, атаковавшие всех, кого видели. Время протекания болезни сократилось до двух минут, а сами зомби стали более живучими и имели пониженный шанс промахнуться при ударе.

«Мы с другом закруглялись со своими делами в Запределье, когда это началось. Мы только-только апнулись до 70, обменялись виртуальными брофистами и отправились в Штормград. Всё произошло как в фильмах. Торговый чат был полон людей, спрашивавших, что зиккурат делает у стен Штормграда. Кричали о помощи: герои пытались удержать мост, на который, волна за волной, напирали зомби.

Как и в прошлом, летающие зиккураты наводнили континенты мертвецами. Чума захватывала все больше локаций, заражение приобретало угрожающе большой размах. В городах, помимо тараканов, появились чумные крысы. Чумные жители приобрели способность заражать городских стражников 70 уровня, которых было не так-то просто убить.

Третий день заражения был переломным моментом. До этого инфекция считалась игрушкой, ерундой, с которой можно побаловаться. Можно было заражать других игроков в качестве зомби, но, как правило, от ненавистного дебаффа легко и быстро избавлялись (если хотели). Но именно на третий день чума поставила на колени все ключевые локации мира, а игроки разделились на тех, кто пытался бороться с инфекцией и тех, кто распространял её во славу Плети.

Армия тьмы

Те, кто решили разнести болезнь во все уголки света, организовывали рейды на города с целью посеять как можно больше хаоса. Зомби, конечно же, были не лыком шиты — у них были уникальные способности:

Играть мертвецом было невероятно весело. Разнообразие способностей вносила в коллективное заражение тактическую глубину. Собранная и умело координирующаяся стая зомби могла легко и просто вырезать любой столичный город. Плюс, в виде зомби сохранялась возможность использовать порталы в города (в Шаттрат, например), даже если город принадлежал враждебной фракции.

Порталы, разумеется, никогда не оставались без дела.

Отбивать атаки зомби также было весело, имея в распоряжении сплоченную группу еще не зараженных игроков. Но, как ни очевидно, люди сдавали позиции в битве. Важные NPC-вендоры умирали один за другим, города пустели. Выжившие в мясорубке видели только заброшенные улицы и трупы — как лежачие, так и прямоходящие. Вся экономика была парализована, ибо аукционы превратились в массовые захоронения. Все, кто еще мог бежать, пытались спастись, найдя убежище на природе, вдали от городов.

Самым невероятным во всем ивенте была его атмосфера. Он был аутентичным. Происходивший ад ощущался как тот самый зомби-апокалипсис, картины которого многие рисуют в воображении. Небольшие происшествия в конце концов привели к полному, тотальному хаосу. Игроки выживали именно так, как выживали бы в реальности: сбивались в большие группы, постоянно держали оружие и кулдауны наготове и держались в стороне от густонаселенных областей.

Всё стало похожим на один огроменный Left4Dead. На четвертый день заражения болезнь превращала жертву в зомби всего за минуту и стала еще более устойчивой к лечению. Зараженные личинки постоянно атаковали городскую стражу. Зомби получили новые усиления. Миры стремительно катились в забвение.

Некоторые игроки, к сожалению, не находили в этом вообще никакого веселья.

Вирус ярости

Одной из причин, по которой событие вызвало сильную негативную реакцию сообщества, было то, что все игроки сильно зависели от NPC, на поверку оказавшихся не такими уж и вечными.

Если, например, у тебя закончатся нужные реагенты — скажем, для портала —, а продававший их NPC мертв, то телепортироваться никуда не выйдет. Если хотелось отправиться на БГ, то нужно было поговорить с мастером арены. Нет мастера — нет арены. Остроты прибавлял тот факт, что NPC мог заразиться чумой во время того, как вы будете на арене. Это приводило к тому, что, пока игроки созерцали экран загрузки, его успевали заразить, так как после боя он телепортировался на то же место, откуда был призван на арену.

То есть, прямо в лапы голодного зомби.

Одновременно с этим проходил хэллоуинский ивент, и толпы мертвецов не делали получение праздничных достижений легче.

Случись чума во времена нынешнего патча, такого эффекта она бы не произвела. За прошедшее время игроки получили гораздо больше самостоятельности, чем была тогда. Да и возможность летать способна убить весь саспенс, ведь можно просто сесть на маунта и взлететь, оставив зомби на земле. Однако тогда, во времена царя Гороха, не было способов взять и сбежать от апокалипсиса. Он был везде, а бежать было практически некуда.

В этом и была суть: теперь у игроков была чертовски значимая причина желать смерти Королю-личу. Можно сказать, что ивент свою цель выполнил.

На пятый день заражения появились новые квесты. Орда пыталась создать вакцину от чумы, Альянс же разрабатывал оружие, с помощью которого можно сбить летающие зиккураты. На шестой день всё закончилось: Серебряный Рассвет обнаружил лекарство и остановил апокалипсис.

Всё было позади.

Сравнивая ивенты

Чума зомби привлекла к Blizzard большое внимание прессы, в том числе и не видеоигровой. Вся эта шумиха помогла игре собрать пиковое количество подписчиков во времена WotLK. Именно из-за интересности задумки чумы, многие недовольны предпатчевым ивентом WoD’а.

Планка была поставлена, и поставлена невероятно высоко. На мой взгляд, игрокам больше всего понравилось ощущение того, что на несколько дней WoW стал совершенно другой игрой. Событие так хорошо запомнилось именно потому, что оно не было похоже ни на что другое и всецело опиралось на игроков. Это был единственный раз, когда мы залогинились и не знали, что будет дальше.

Мы могли сами выбирать сторону в этом конфликте. Могли искать решение проблемы или стать её частью. Мы могли собирать рейды, чтобы сдерживать армии мертвецов и отвоевывать опустошенные города, а могли сами опустошать их. Невероятным весело было освобождать города от чумы, но заражать его было ничуть не скучнее. С какой стороны ни подойди, ивент предлагал уникальный опыт и веселье — при условии, конечно, что игрок хочет поучаствовать.

WoD же, напротив, такой роскоши лишен. Ветка квестов и инстанс заскриптованы. Контент забавен, но совершенно не ощущается как событие. Больше как демо-версия будущего аддона.

На мой взгляд, это большая потеря Blizzard. События типа чумы зомби создают вокруг игры огромный хайп. Они заставляют людей интересоваться, залогиниться (даже если игра уже заброшена) и посмотреть на всё своими глазами. Ничто, связанное со вторжением Железной Орды, такого интереса не вызывает. Обидно.

Blizzard стопроцентно могут создать нечто подобное даже сейчас, однако стоит один важный вопрос: осмелятся ли они сделать ивент настолько же дерзким?

Следя за прессой, ежечасно, если не ежеминутно сообщающей о развитии заразы COVID-19, о ее победном шествии по планете, нельзя не отметить несоответствие между тревогой на грани истерики и достаточно небольшим (возможно, только пока) числом жертв морового поветрия. Оно сильно уступает и числу ежегодно умирающих от обычного гриппа, и числу ежегодных жертв пневмонии, пишет колумнист РИА Новости.

Конечно, и относительно малое число жертв нового вируса не повод для благодушия. Во-первых, в любом случае смерть есть смерть, а новая угроза есть новая угроза; во-вторых, не очень понятны дальнейшие перспективы. Неясно даже, на какой стадии находится эпидемия — начальной, средней или финальной. Обычно такие поветрия как загадочно приходят, так и загадочно уходят, а почему — неясно.

Хотя, конечно, это не исключает появления новой чрезвычайно злостной заразы — и легко передающейся, и убивающей наповал. Познания в этой области до сей поры оставляют желать лучшего, а гарантию дает лишь страховой полис.

Но следует задаться еще одним вопросом: как эпидемиологическая ситуация может сказаться на ситуации экономической и политической? Ибо COVID-19 уже успели объявить "черным лебедем", то есть нежданным событием, исполняющим роль детонатора, который приводит в действие процессы геологического масштаба. Одни скорбят, другие радуются, но и те, и другие предчувствуют, что от вируса пошел обвал прежнего мира.

Спору нет, "конец истории" по Фукуяме прямо-таки напрашивался на апостольское "Ибо, когда будут говорить: "мир и безопасность", тогда внезапно постигнет их пагуба" (1 Фес., 5:3). Безумное самодовольство либеральной утопии добром не кончается.

Однако вспомним такие моровые поветрия прошлого, по сравнению с которыми COVID-19 — не более чем легкий чих. Испанка 1918-1919 годов, по самым минимальным оценкам, унесла жизни 40 миллионов, что в четыре раза превышает людские потери в Первой мировой войне. Причем в ту войну люди гибли в прифронтовой зоне, а жители тыла и тем более жители нейтральных стран чувствовали себя в безопасности, тогда как испанка не щадила ни тыловиков, ни нейтралов. А вирус испанского гриппа был очень злостный, в равной степени губивший как стариков, так и молодежь в расцвете сил.

Тем не менее пандемия испанки вскоре оказалась забыта, да и в культуре, в народных преданиях оставила очень слабые следы. Да, старый европейский мир погиб, но случилось это в результате мировой бойни и падения четырех империй, испанский же грипп при всей своей губительности особого дополнительного влияния на европейскую катастрофу не оказал.

Но прошло десять лет. Чума периодически давала афтершоки (она являлась в Западной Европе вплоть до XVIII века), но в общем ни политику, ни экономику радикально не изменила. Столетняя война возобновилась в 1360-м и терзала Францию еще почти век. В хозяйственном, религиозном, культурном отношении эпоха до чумы и эпоха после чумы демонстрируют полную преемственность — резкого перелома не произошло, и позволительно предположить, что, если бы черная зараза обошла Европу, было бы примерно то же самое.

Можно объяснить такую гибкость средневекового социума тем, что глад и мор, и трус, и разорение были неотъемлемой частью тогдашнего быта и человек Средневековья привык выносить все, в том числе ужасы чумы. О конце истории тогда если и помышляли, то в сильно другом и гораздо более мрачном смысле, чем Фукуяма. Dies irae, dies illa — это не совсем либеральная утопия.

Очевидно, с утопиями по-другому не получается.

Участившиеся полеты американских самолетов военной разведки вблизи границ суверенной Сирии и перехваты этих бортов российскими истребителями Су-35 отражают намерение США сохранить военно-политическое влияние (доминирование) в Ближневосточном регионе. Разумеется, безопасность и боеспособность российских баз "Хмеймим" и "Латакия" несовместимы с "открытым небом" для самолетов-разведчиков США и НАТО у сирийского побережья Средиземного моря.

Несколько перехватов за неделю американских самолетов-разведчиков "Посейдон" (P-8A Poseidon) российскими Су-35 все расставляют по своим местам. Операционная обстановка в регионе с 2015 года очень изменилась, и не в пользу Пентагона. Объективная реальность и российское стратегическое (долгосрочное) военное присутствие вызывают раздражение на Западе.

Ранее США также выразили России недовольство из-за пролета 15 апреля истребителя Су-35 в восьми метрах от американского самолета-разведчика в международном воздушном пространстве над Средиземным морем. Американский "Посейдон" якобы ничем не спровоцировал недобрую реакцию, безответственные действия российского летчика и турбулентность от Су-35. Подобные встречи в "горячем" регионе явно участились. В чем причина и кто виноват?

Пентагон призвал летчиков ВКС РФ придерживаться соглашения 1972 года "О предотвращении инцидентов в открытом море и над ним". Минобороны РФ ответило, что Су-35 взлетел с авиабазы "Хмеймим" из-за опасного приближения американского самолета к российскому военно-морскому объекту в сирийском Тартусе.

В российском военном ведомстве неоднократно отмечали, что полеты российской авиации выполняются в строгом соответствии с международными правилами использования воздушного пространства. Летчики ВКС России "хулиганства" в небе не допускают. Маневры истребителя Су-35 указывают самолету-разведчику США куда лететь не надо. Обычная практика сопровождения. Американские летчики прекрасно знают причины "опасных маневров" над Средиземным морем. В начале марта истребители США четыре часа сопровождали российский дальний противолодочный самолет Ту-142 над нейтральными водами близ Аляски.

Военно-политическая реальность такова, что в регион, где сегодня "нарезает круги" американский самолет-разведчик, завтра могут прилететь крылатые ракеты Tomahawk (их в арсенале Пентагона около 5 тысяч). В Сирии такое уже случалось (в апреле 2017 года). Дежурные силы истребительной авиации ВКС России действовали строго по правилам.

Boeing P-8A Poseidon называется "патрульным" и "противолодочным", но его возможности гораздо шире — самолет над Средиземным морем способен успешно вести радиотехническую разведку военных объектов на суше (система радиотехнической разведки Raytheon AN/APY-10). Недавно у "Посейдона" появился поисковый радар Advanced Airborne Sensor (двусторонняя активная фазированная решетка), который позволяет вести круговой поиск целей на земле. Многоцелевой радиолокатор Raytheon AN/APS-137D "рисует" подробные карты местности, обнаруживает воздушные и надводные цели.

Американские жалобы и протесты на этом фоне явно неуместны. Пресечение боевой разведывательной миссии в отношении российских военных баз методом турбулентности для экипажа P-8A Poseidon (девять человек) — наименьшее из вероятных зол при встрече с истребителем Су-35 в зоне боевого дежурства.

Если Соединенные Штаты постараются и далее не замечать интересов России в регионе, неприятные встречи в небе, в море и на суше наверняка будут иметь продолжение. Утраченной в регионе "американской исключительности" уже не вернуть, хоть Вашингтон и пытается поправить дела демонстративной переброской в Иорданию, поближе к Сирии, ударных истребителей-бомбардировщиков F-35A.

На сирийской земле легитимно находятся российские военные базы "Хмеймим" (ВКС) и "Латакия" (ВМС). Здесь сосредоточены объекты Минобороны РФ стратегической важности, применяются новейшие образцы вооружения и военной техники — самолеты Су-35С, крылатые ракеты "Калибр" морского базирования и крылатые ракеты воздушного базирования "Х-101", боевые машины "Терминатор", испытывались танки Т-14 "Армата". Периодически в Сирии действуют и новейшие невидимые для радаров НАТО авиационные комплексы Су-57. Все это вызывает неподдельный и нездоровый интерес западных стратегов. Причем интерес вызывают не столько технические характеристики, сколько места расположения, координаты объектов. Эти данные могут пригодиться и для возможного опосредствованного удара (беспилотниками незаконных вооруженных формирований).

Самые важные темы и новости дня читайте на нашем Telegram-канале и смотрите в Instagram.

О том, что цены на нефть могут оказаться "в отрицательной зоне" и что последствия будут самыми тяжелыми, банковские аналитики (включая аналитиков ведущих американских и европейских банков) предупреждали еще месяц назад. Причем даже в СМИ активно обсуждалось, что беспрецедентные сокращения добычи, которые с мая будут проводить Саудовская Аравия, Россия и другие участники сделки ОПЕК+, окажутся недостаточными для того, чтобы выправить цены на нефть в краткосрочной перспективе, и что для их стабилизации в условиях коронавирусной пандемии потребуется содействие со стороны американского нефтяного сектора. Справедливости ради нужно отметить, что как среди американских чиновников (например, членов комиссии по регулированию нефтяной отрасли в Техасе), так и среди руководителей и владельцев самих сланцевых компаний нашлись сторонники здравого смысла, которые предлагали официально или неофициально организовать сокращение добычи в США одновременно с заключением сделки ОПЕК+ или уже после ее заключения, — чтобы убедить скептиков, что саудовские и российские нефтяники не воспользуются американской слабостью.

В сухом заявлении американского министра энергетики на саммите G20 самым важным моментом были совсем не цифры (вероятно, способа точно определить, какой объем добычи в США будет уничтожен до конца 2020-го, вообще не существует), а то, каким способом предполагается регулировать добычу. Высокопоставленный вашингтонский чиновник сказал, что это будет делать рынок, и это вполне устроило, например, представителей Саудовской Аравии, которая сейчас является председателем группы G20. Дело в том, что и саудовские, и российские нефтяники и чиновники, в отличие от многих псевдоэкспертов, которые объявляли о "победе США над ОПЕК", прекрасно себе представляли, как будет выглядеть именно "рыночный" механизм принудительного сокращения.

А выглядеть он будет примерно как повторяющаяся (в случае необходимости — каждый месяц) ценовая катастрофа на американском рынке фьючерсов на нефть. С возможным повторением отрицательных цен, вызванных как особенностями конструкции американского нефтяного рынка, так и (в первую очередь!) действиями американских сланцевиков, которые даже в отношениях с федеральными властями и техасскими государственными регуляторами "не захотели решить вопрос по-хорошему, и вышло по-плохому".

Аналитик американского банка Goldman Sachs Дамьен Курвалэн, который одним из первых еще несколько недель назад предсказал возможность негативных цен на нефть, в том числе в США, разъясняет, что произошло (цитата по ZeroHedge): "Майский фьючерсный контракт на нефть марки WTI на Чикагской товарной бирже истекает завтра, 21 апреля. Любой держатель длинной позиции (покупатель нефти, который не закроет контракт до этой даты, то есть не продаст его на рынке. — Прим. ред.) будет затем обязан принять поставку сырой нефти в Кушинге в течение мая (либо путем передачи в назначенный трубопровод или хранилище, либо через "перевод внутри хранилища"). Это означает, что инвестор, заключивший майский контракт WTI, будет вынужден продать эту позицию (по любой цене) до 21 апреля, чтобы избежать застревания в необходимости искать место для баррелей в хранилище в Кушинге, которое к тому времени, вероятно, будет полностью заполнено (оно уже заполнено на 77 процентов по состоянию на прошлую пятницу, что указывает на дефицит места в хранилище к первой неделе мая)".

Возвращаясь к вопросу, кто и как выигрывает нефтяную войну, можно отметить грустные расчеты Королевского банка Канады и авторитетной консалтинговой компании Rystad Energy, которые просуммировали журналисты канадского издания Financial Post:

"Кто выигрывает? Вынуждено сокращенная добыча нефти в Северной Америке может быть в пять раз выше, чем в странах ОПЕК. Североамериканские добытчики нефти оказываются раздавленными, так как ожидается, что нефтяное наводнение будет удерживать цены на низком уровне дольше (чем ожидалось. — Прим. ред.). RBC Capital Markets ожидает, что добыча сланцевой нефти в США сократится на 1,5 миллиона баррелей в день. Напротив, среди добытчиков ОПЕК только Ирак будет вынужден дополнительно сократить 300 000 баррелей в сутки, а Венесуэла — 275 000. Пока что русские и саудовцы, похоже, выигрывают войну за долю рынка. Однако это им дорого обходится, поскольку большинство стран ОПЕК в значительной степени зависят от высоких цен на нефть. В целом добыча в Северной Америке может сократиться на 2,64 миллиона баррелей в сутки в этом году, а объемы (дополнительного принудительного. — Прим. ред.) сокращения ОПЕК составляют около 575 000 баррелей в сутки согласно данным, взятым от RBC и Rystad".

Чума плотоядных (ЧП, чума собак, болезнь Карре) — острая или подострая контагиозная вирусная болезнь, проявляющаяся лихорадкой, катаральным воспалением слизистых оболочек, поражениями кожи, центральной нервной системы или сочетанием этих признаков.

Чума известна со времен одомашнивания собак. Вирусную природу чумы собак впервые доказал французский ученый Карре в 1905 г.

В настоящее время чума плотоядных широко распространена в мире. Заболевание регистрируют среди собак, диких плотоядных и пушных зверей в Европе, Азии, Австралии, Африке, Америке, а также в нашей стране.

В естественных условиях вирус чумы плотоядных поражает в основном представителей отряда хищных. К вирусу восприимчивы собаки, лисицы, песцы, норки, медведи, волки. Для животных различных видов патогенность вируса неодинакова — от скрытого бессимптомного до острого течения со 100%-ной смертностью. Наиболее чувствительны хорьки и тхорзофретки (помесь белого африканского хоря с черным лесным хорем).

Кошки в естественных условиях к вирусу чумы плотоядных невосприимчивы. В условиях звероводческих хозяйств чума обычно начинается у животных одного вида, а через 1—2 мес могут заболеть звери другого вида, к которому вирус постепенно адаптируется.

Чаще и тяжелее чума протекает весной и осенью. Наиболее чувствительны к заражению щенки в возрасте 4—6 мес. Щенки вакцинированных и естественно переболевших чумой матерей обычно не болеют за счет колострального иммунитета. Через две недели после отсадки от матери щенков вакцинируют.

Характеристика возбудителя. Вирус чумы плотоядных (ВЧП) входит в семейство Paramyxoviridae, род Morbillivirus. Род включает помимо ВЧП вирус кори, вирусы чумы крупного рогатого скота, мелких жвачных и тюленей. Между вирусами существует выраженное в разной степени антигенное родство, что обеспечивает перекрестный иммунитет.

Вирионы ВЧП диаметром 150—300 нм содержат единую односпиральную линейную молекулу минус-РНК. Нуклеокапсид окружен липопротеидной оболочкой.

Устойчивость к физико-химическим воздействиям. Во внешней среде в выделениях больных животных (кал, слизь) вирус сохраняется 7—11 дней, в крови и органах павших животных в условиях лаборатории при 4 °С —до 2 мес, а при минус 20 °С — до 6 мес. Дезинфицирующие вещества инактивируют вирус довольно быстро (2%-ный раствор едкого натра за 1 ч).

Антигенная вариабельность. Вирус чумы в иммунобиологическом отношении однороден, в то же время по происхождению и некоторым биологическим особенностям его штаммы разделяют на две подгруппы: классические и вариантные. Классические штаммы высокопатогенны и проявляют строгую видовую специфичность.

Антигенная активность. Вируснейтрализирующие антитела обнаруживают на 8—9-й день после заражения и выявляют постоянно в течение года.

Культивирование вируса. Вирус ЧП после адаптации возможно культивировать на 3—6-месячных хорьках и 6—12-месячных щенках собак.

Вирус может быть адаптирован к куриным эмбрионам и культивироваться в них при заражении на хорионаллантоисную оболочку. В оболочке появляются сероватые фокусы и тяжи; эмбрионы гибнут. Заражение эмбрионов внесением вируссодержащего материала в желточный мешок ведет к гибели их на 7—11-е сут после заражения.

Вирус активно размножается в первичных культурах клеток почки и легких собак, хорьков, слизистой оболочки мочевого пузыря собак, а адаптированные штаммы — в клетках куриного эмбриона и в перевиваемых клетках — MDBC, Vero и др. Цитопатическое действие вируса проявляется образованием синцития через 7—14 дней после заражения монослоя.

Клинические признаки. Инкубационный период длится 4—20 дней. Чума плотоядных может протекать молниеносно, сверхостро, остро, подостро, абортивно, типично и атипично. По клиническим проявлениям различают катаральную, легочную, кишечную и нервную формы болезни. Чаще других (до 52 % случаев) наблюдают нервную форму. Поскольку вирус поражает клетки всех систем организма, разделение на различные формы весьма условно.

При молниеносном течении болезни животные гибнут внезапно, без проявления клинических признаков.

Сверхострое течение болезни продолжается 2—3 дня и характеризуется высокой температурой тела, коматозным состоянием и гибелью.

Острое течение болезни длится 2—4 нед. Начинается лихорадкой с температурой 39,5—41 °С, рвотой. Далее развивается конъюнктивит и ринит — от серозного до гнойного. Появляется кашель как проявление трахеита, бронхита. На коже в области живота, паха, внутренней поверхности бедер появляется пустулезная сыпь. Острое течение часто переходит в хроническое.

Катаральная форма после периода кажущегося выздоровления может перейти в нервную (возбуждение, судороги конечностей, парезы, параличи), заканчивающуюся гибелью.

Абортивное течение чумы чаще наблюдают у вакцинированных животных и проявляется лишь 1—2-дневным недомоганием. Но и в этом случае возможно нарастание нервных явлений и гибель животного.

У животных разных видов клинические признаки чумы несколько отличаются.

Патологоанатомические изменения. Труп павшей от чумы собаки, как правило, истощен. Глаза впавшие, зрачок расширен. На роговице, губах и вокруг ноздрей мелкие эрозии. Слизистая оболочка верхних дыхательных путей гиперемирована. Легкие переполнены кровью, с очагами красной и серой гепатизации. Возможны отеки легких и пневмония. Точечные и полосчатые кровоизлияния видны на плевре, эпикарде и перикарде. В сердечной мышце сероватые и желтоватые очаги. Печень полнокровная, рыхлая, с желтым оттенком, в состоянии жирового перерождения. Селезенка при молниеносном течении чумы по краям имеет инфаркты. В корковом слое почек точечные кровоизлияния. На слизистой желудка и двенадцатиперстной кишки эрозии, язвы, признаки катарального воспаления. На слизистой мочевого пузыря точечные и полосчатые кровоизлияния. Брыжеечные и мезентериальные лимфоузлы на разрезе сочные, с кровоизлияниями.

Патологоанатомические изменения ЧП весьма неспецифичны и варьируют в зависимости от интенсивности и длительности болезни.

Локализация вируса. Вирус ЧП, попавший в организм чаще всего аэрогенным или алиментарным путем, размножается в клетках соответствующих слизистых оболочек и через 3—4 нед после заражения может быть обнаружен в носовом и конъюнктивальном экскретах, слюне, фекалиях. В крови вирус находится в период лихорадочного состояния животного. Поскольку вирус пантропен, он размножается и накапливается в клетках трахеи, легких, лимфоузлов, селезенки, почек, головного мозга, слизистой мочевого пузыря.

Установлена персистенция вируса в ЦНС. У переболевших животных наблюдают вирусоносительство в течение 1—2 мес.

Источник инфекции — больное или переболевшее животное, которое может выделять вирус в течение 3 мес после болезни. Резервуаром вируса чумы служат бродячие собаки и дикие плотоядные.

Вирус чумы плотоядных передается главным образом аэрогенно, но возможно также алиментарно, половым путем и даже через плаценту от больной самки потомству. От пути передачи во многом зависит характер развития эпизоотического процесса. Переносится вирус человеком, грызунами, а также птицами и насекомыми.

Эпизоотический процесс при ЧП проявляется неодинаково и зависит от вирулентности возбудителя, степени восприимчивости животных, природно-географических и хозяйственных факторов. На фоне массовой вакцинопрофилактики современный уровень заболеваемости пушных зверей и собак можно считать спорадическим.

Диагностика. Повсеместное применение эффективных вирус-вакцин сделало редкостью классическое проявление клинических признаков, патологоанатомических изменений и эпизоотических характеристик этой инфекции. В связи с этим возросла диагностическая ценность лабораторных методов исследований.

Лабораторная диагностика. Она состоит главным образом в обнаружении возбудителя болезни путем выявления в патологическом материале вирусных антигенов и нуклеиновой кислоты генома, реже — активного вируса биопробой, а также установлением нарастания титра антител к вирусу ЧП в парных сыворотках.

Патологическим материалом для лабораторных исследований служат кровь в период острого лихорадочного состояния, а также мазки и смывы со слизистых оболочек носа и гортани, кусочки органов и участки головного мозга вынужденно убитых или только что павших животных. Для ретроспективной серологической диагностики берут парные сыворотки. Обнаружение генома нуклеиновой кислоты вируса проводится полимеразной цепной реакцией (ПЦР). Разработанная на основе ПЦР тест-система обеспечивает ответ максимально за 8—24 ч, высокую специфичность и предельно возможную чувствительность.

Обнаружение вирусного антигена осуществляют серологическими реакциями, в первую очередь ИФА и РИГА, как наиболее чувствительными, специфичными и экономичными.

ИФА с использованием полистироловых планшет, сенсибилизированных моноклональными антителами, обнаруживает и идентифицирует специфический антиген вируса. Полученный комплекс выявляют конъюгатом моноклональных антител к вирусу ЧП с пероксидазой. Связанная пероксидаза вызывает разложение субстрат-индикаторного раствора и окрашивание содержимого лунок планшета. Результаты ИФА учитывают спектрофотометрически или визуально. Исследование занимает около трех часов.

Вариант метода — точечный твердофазный иммуноферментный анализ (dot-ИФА), воспроизводимый на нитроцеллюлезной мембране и занимающий 30—40 мин.

РИГА также является методом экспресс-диагностики ЧП. Для обнаружения и идентификации антигена вируса в РИГА возможно использование латексных или эритроцитарных антительных диагностикумов.

РИФ, РСК и РПД в диагностике чумы плотоядных высокоспецифичны, однако диагностических наборов для них в настоящее время не выпускают.

Активный вирус ЧП может быть обнаружен на серонегативных естественно-восприимчивых животных (щенках через 15 дней после отъема от самки). Еще более чувствительны к заражению белые хорьки и тхорзофретки (100%-ная гибель на 10—18-й день после заражения). Однако метод биопробы дорог и длителен и потому используется ограниченно.

Вспомогательный метод диагностики — обнаружение оксифильных, чаше цитоплазматических телец-включений в эпителии конъюнктивы, других слизистых оболочек и в лейкоцитах.

Выделение вируса ЧП трудно. Делаются попытки выделения вируса на естественно-восприимчивых животных, куриных эмбрионах и в культуре клеток. Наиболее эффективным для этой цели оказалось использование культуры клеток почек или альвеолярных макрофагов больных животных.

Идентификацию вируса проводят с использованием ПЦР, ИФА, РНГА, PH, РИФ, РСК, РДП. Полученные к отдельным белкам вируса моноклональные антитела позволяют выявлять в ИФА антигенные вариации вируса ЧП.

Серодиагностика чумы плотоядных состоит в выявлении и титровании специфических антител в сыворотке крови больных и переболевших животных, а также животных, контактировавших с больными. В последние годы для обнаружения и титрования антител к вирусу ЧП применяются РНГА и ИФА. РНГА позволяет обнаружить увеличение титра антител уже на 5—7-е сутки болезни вместо 14—21 дня при использовании других серологических методов.

Дифференциальный диагноз. Чуму плотоядных дифференцируют от лептоспироза, инфекционного гепатита собак, бешенства, болезни Ауески, сальмонеллеза, пастереллеза, токсоплазмоза, пироплазмоза.

Иммунитет и специфическая профилактика. Уже на 3—5-й день болезни можно обнаружить проявление специфического иммунитета. Инфицированные вирусом клетки могут уничтожаться фагоцитами и Т-эффекторами. Поскольку эти клетки являются мишенью для вируса, то наблюдается соответствующий им иммунодефицит. В то же время идет процесс антителообразования. У собак-реконвалесцентов наступает продолжительный, практически пожизненный иммунитет. Однако устойчивость переболевших животных к реинфекции не абсолютна.

Иммунопрофилактика чумы плотоядных осуществляется, как правило, живыми вакцинами. Щенков прививают в возрасте 8— 10 нед, затем повторно через 21—28 дней и далее ежегодно. Вакцины готовят моновалентные (Мультикан-1) и поливалентные (Мультикан-2, -4, -6, -7, -8, Дипентовак, Гексоканивак, Биовак, Бионор и др.).

Поливалентные вакцины помимо вируса чумы плотоядных содержат в своем составе возбудителей инфекционного гепатита, аденовироза, парвовирусного и коронавирусного энтеритов, бешенства. В зависимости от эпизоотической необходимости в вакцину включают бактериальный компонент (возбудители лептоспироза двух серогрупп, грибы рода трихофитон и микроспорум, возбудители бутулизма и псевдомоноза). Добавляемые к вирусу ЧП возбудители находятся в живом или инактивированном состоянии.

При необходимости быстрого создания иммунологической защищенности животного на ранних стадиях болезни, невосприимчивости к заражению или с целью обрыва эпизоотии целесообразно применение гипериммунной сыворотки или очищенных иммуноглобулинов.

Для лечения и профилактики чумы собак в настоящее время предложены различные моно- и поливалентные сыворотки и специфические глобулины. Степень иммунной защиты, создаваемой серопрофилактикой, значительно ниже, чем при использовании вакцинопрофилактики, поэтому через 14 дней после введения антител рекомендуется животных вакцинировать.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.