Когда было написано первое время чумы

Меню статьи:

Болдинский период в жизни русского поэта

Итак, как мы уже говорили, критики и литературоведы считают Болдинскую осень самым плодовитым периодом творчества поэта. 1830 год. Холера, подступившая к порогам Российской империи, совпала со временем подготовки к свадьбе. Пушкин давно намеревался жениться на красавице Наталье Гончаровой. В мае этого года поэт официально объявил о состоявшейся помолвке. Однако день венчания постоянно откладывался. Семья Гончаровых потерпела разорение, поэтому мать невесты переносила свадьбу, не желая выдавать девушку без приданого. Наконец, день свадьбы обозначили, но снова отсрочили – на этот раз из-за смерти дяди Александра Сергеевича и траура по этому поводу. Пушкин выезжает в направлении Болдино… где по дороге поэта и застал карантин по случаю эпидемии холеры.

Пушкин, в вопросе классификации персонажей, пожалуй, выступает консерватором: в трагедии присутствуют лица первого плана и второстепенные фигуры. Среди действующих лиц первого плана – Председатель, которому автор противопоставил личность священника.

Это главный герой трагедии, Председатель. Вальсингам изображенным смелым человеком, который храбро смотрит опасности в лицо. Несмотря на то, что Председатель совсем не относит себя к лирикам, ночью Вальсингам придумывает гимн, посвященный эпидемии чумы:

Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю…

Вальсингам считает, что смертельная опасность – это повод научиться новому способу получать удовольствие от жизни. Председатель пережил тяжелую потерю: Черная смерть унесла мать героя, а также супругу. Но даже это не поколебало настроя Вальсингама:

Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья –
Бессмертья, может быть, залог.

Таким образом, Вальсингам воплощает силу духа и настоящую отвагу.

Священник – это образ, который автор противопоставляет отважному Председателю. Святой отец воплощает благочестие и истинную веру, силу веры. Приходя на кладбище, священник старается поддержать людей, которые перенесли ужасную утрату – потеряли в эпидемии близких и любимых, родственников, детей, друзей. Живые люди мечтают встретить мертвых после смерти. Священник считает, что Черная смерть предполагает только один способ противостояния – молитву. Это смирение, когда человек склоняет голову перед смертью, признавая силу Бога. Пир, который устроил Председатель, возмущает священника, ведь это похоже на грех и попирание веры в Господа. В сердцах, святой отец напоминает Вальсингаму об умерших членах его семьи. Боль, которую священник этими словами причинил Председателю, не дает чистой душе святого отца покоя: в результате, герой приносит извинения.

Герои второго плана включают молодого человека, Мэри, а также девушку по имени Луиза.

Юноша, полный жизненных сил и энергии, также нашел место на страницах пушкинской трагедии. Это символ молодости, страсти к жизни, которая плохо сочетается со смертью.

Девушка, которую Пушкин выводит в рядах второстепенных героев, пленяет задумчивостью и меланхолией – спутниками времени упадка. Что такое чума, как не декаданс? Когда-то жизнь Мэри радовала счастьем и весельем, теплом родного дома, но теперь все это превратилось в прошлое, в воспоминания. Девушка предается тоске и ностальгии.

Основной темой пьесы выступает самое древнее и, наверное, вечное чувство – страх смерти. В городе, наполненном смертью, привычный уклад жизни кардинально меняется. Все иллюзорное и лицемерное отступает перед единственным желанием человека – просто выжить. Да и сами люди, перед лицом смерти, словно оголяют свою истинную натуру. Кто-то ищет утешения и спасения в Боге, в религии и вере, смиренно принимая ниспосланную волю Божью, погружаясь в молитву. А другие всеми силами стараются игнорировать это ликование смерти вокруг: эти люди пытаются жить так, словно смерти не существует вовсе. Продолжая пировать, придаваться любовным утехам, просто наслаждаясь жизнью, жители города готовы бросить вызов самой Смерти.

Итак, Пушкин изображает город, который охватила чума. Группа молодых людей решает устроить пир прямо посреди улицы. Юноши и девушки накрывают стол праздничной едой и вином, поют песни и стараются не обращать внимания на зловещие действия чумы.

Первый тост пирующие поднимают за умершего от чумы шута. Но оплакивать мертвеца герои не спешат:

Но много нас еще живых, и нам
Причины нет печалиться. Итак,
Я предлагаю выпить в его память
С веселым звоном рюмок, с восклицаньем,
Как будто б был он жив…

С таким весельем и оптимизмом начатое пиршество продолжается пением. Но песня получается совсем невеселая. Молодая девушка поет грустную песню о былых временах и фатальной победе смерти. Должного настроения и прежней беззаботности вернуть молодым людям не удается. Как бы сильно герои не старались отвлечься от трагической реальности, страшная действительность спешит напомнить пирующим о себе. Телега с умершими от чумы людьми проезжает мимо пирующих. И, казалось бы, только минуту назад некоторые гости переполнялись отвагой и силой духа, но, увидев телегу с мертвыми, герои сразу лишаются чувств.

Ага! Луизе дурно; в ней, я думал,
По языку судя, мужское сердце.
Но так-то – нежного слабей жестокий,
И страх живет в душе, страстьми томимой.

Противостоять самой смерти – задача совсем непростая. Этот противник не обращает внимания ни на твердость духа или мужество, ни на веселость или жизнерадостность, ни на остроумие или образованность, ни на возраст. Собравшиеся на пир люди это чувствуют, но страшатся признаться в этом даже себе.

Некоторые из героев уже успели потерять близких или родных. Боль потери и страх, как перед смертью, так и перед необходимостью жить без близких людей, заставляет героев пушкинского произведения покинуть свои мрачные дома и устроить пир посреди улицы. Кто-то пытается хотя бы на какое-то время отвлечься от смертельной опасности, кто-то хочет забыть о боли утраты, поэтому пир продолжается.

Образ чумы в творчестве Пушкина

Желая развеселиться, пирующие просят Председателя спеть гимн в честь чумы. Этим гимном поэт старается не возвысить или расхвалить смертельные образы Зимы и Чумы, а, скорее наоборот, обращает внимание на возможность человека достойно противостоять им. Стихии слепы и могущественны, однако, человек имеет и способность, и готовность вступить с ними в борьбу на равных и даже одержать победу.

Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья –
Бессмертья, может быть, залог!
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог…

Поэт выражает благодарность убийственной Чуме за то, что смертельная опасность способна заставить человека проявить истинные благородные качества: храбрость, мужество, силу духа и человеческое достоинство. Но смогут ли все герои достойно принять уготованный судьбой жребий?

Дома у нас печальны – юность любит радость…

Пушкина всегда сильно беспокоили пороки общества. В своем творчестве писатель часто старался привлечь внимание современников к проблемам, которые, на первый взгляд, кажутся обычной нормой жизни. Человек не может состоять из одних достоинств, недостатки присущи каждому из рода людского. Но главная задача человека – сделать правильный выбор между добром и злом, между силами, которые в живут в душе. В обычной жизни некоторые люди весьма искусно притворяются благодетельными. Но даже малейшие жизненные неурядицы способны превратить уважаемых членов общества в негодяев и подлецов.

В критической ситуации, когда приходится выбирать между жизнью или смертью, самое важное – до конца оставаться человеком. Сохранить в душе доброту, сострадание, милосердие и человечность могут только самые достойные. Страх способен полностью разрушить все хорошее в человеке. Вопрос выбора постоянно стоит перед каждым из нас. Что предпочесть – скупость или доброту, зависть или благодушие, похоть или скромность, страх или мужество? Это приходиться решать в жизни постоянно. Поставить на первое место не собственное благополучие, а интересы страны, общества или будущих поколений – вот правильный выбор. От этого выбора зависит, какое будущее ждет наших детей. Критические ситуации будут постоянно преследовать человека, так пусть поступки наших предков подскажут правильный выбор.

Александр Пушкин

Форма:	пьеса
Оригинальное название:	Пир во время чумы
Дата написания:	1830
Первая публикация:	1832
Цикл:	Маленькие трагедии, книга №4

Лучшая рецензия на книгу

Не являюсь любительницей Пушкина, однако этот рассказ мне доставил удовольствие.

Все привыкли воспринимать поговорку "пир во время чумы" как нечто неуместное, что-то сделанное некстати. Пушкин ставит это под вопрос.
Много философии, переплетающийся с вопросами христианской морали. Если человек отправляется в лучший мир и получает то, чего достоин, то что грустить его утрате в этом мире? Если всё в руках Господа, то почему бы не пировать. Утрате? Нет, абсурдности жизни.

И празднуя эту абсурдность, стараясь заглушить собственный страх нахождения в городе, пронизанного чумой, люди выпивают и поют гимны чуме.

Но знаешь, эта черная телега
Имеет право всюду разъезжать.

Вокруг разъезжает телега с мертвецами. А будущие мертвецы празднуют наличие своей души. Подсознательно осознавая, что это их будущее. Но если он неизбежно, то в чём смысл скорби и страха?

Не являюсь любительницей Пушкина, однако этот рассказ мне доставил удовольствие.

Но знаешь, эта черная телега
Имеет право всюду разъезжать.

Вокруг разъезжает телега с мертвецами. А будущие мертвецы празднуют наличие своей души. Подсознательно осознавая, что это их… Развернуть

Поделитесь своим мнением об этой книге, напишите рецензию!

Рецензии читателей

Еще одна пьеса нашего великого и гениального Александра Сергеевича, которую я почему-то, к своему большому удивлению, не читала. Потому что прочитав такое однажды, вряд ли забудешь.

Страшно, жутко, увлекательно, поучительно, интересно, но главное - атмосферно. Какой необычайный и потрясающий контраст между смертью в страшных муках и страданиях и веселой пирушкой, где льется вино и поют прелестные девушки показал нам автор.

Странно прозвучит, быть может, но есть в этом и доля романтики. Как свободно живут все эти люди (на первый взгляд, умственно помешанные, так как устраивают праздничные застолья в такие тяжелые времена, но только на первый взгляд). Логика их проста и незамысловата (да, даже и у них есть своя логика:): что толку печалиться о том, чего уж не исправишь (трудно, однако, с этим не согласиться). Но сами же в ней и сомневаются, вот в чем незадача. Ведь и их стройная теория не без изъянов.

Можно, опьянев, забыть на какое-то время о потерях, но на утро всегда приходит раскаяние: от себя не уйдешь, от мыслей и проблем не убежишь и все равно что-то словно точит изнутри, не давая расслабиться и забыться. Ни прекрасное вино, ни голоса юных ветренниц, ни музыка или танцы не заглушат этот внутренний набат, звучащий в душе. Вот что делать с этим? А пока музыка и танцы убаюкивают сознание, надолго ли, как знать. 5/5

Итак, — хвала тебе, Чума,
Нам не страшна могилы тьма,
Нас не смутит твое призванье!
Бокалы пеним дружно мы
И девы-розы пьем дыханье, —
Быть может. полное Чумы!

К чему пускаться в банальные рассуждения о морализаторстве священника или о предсмертной наглости пирующих? Вина, еще вина! И будет смерть не так страшна! Размышления о смерти- неотъемлемая часть жизни любого человека, ибо (бесконечно банальная истина, но все же) именно смерть придает ценность жизни. Но так ли? А что если ценность жизни придают любовь или искусство, или служение?

И вот чума, несущая смерть всем и каждому, отворяет врата в могилу, парадоксальным образом спасая и защищая от жизни, которая и есть Чума. И в круговерти подобных мыслей приходишь к вполне логичному и естественному выводу о том, что смерть - это спасение, покой, тишина, а жизнь… чумная пирушка. Пируйте как хотите! Можете задумываться периодически, или ненавидеть, или любить, или петь песни (неважно веселые гимны или скорбные напевы) – у каждого свой способ испить дыханье, полное Чумы. И вот, после этой пьесы Пушкина поневоле задумаешься - а так ли страшно оказаться в чумном городе? Каждый из нас там бывал много раз, а может быть, мы все и вовсе постоянно живем в нем (или выживаем), но в любом случае - каждый на свой лад…. пируем.

Рисунок Rovina Cai

Итак, — хвала тебе, Чума,
Нам не страшна могилы тьма,
Нас не смутит твое призванье!
Бокалы пеним дружно мы
И девы-розы пьем дыханье, —
Быть может. полное Чумы!

К чему пускаться в банальные рассуждения о морализаторстве священника или о… Развернуть

Откровенно говоря, необходимость написания рецензии ставит меня в тупик.
Не ударяясь в литературный анализ, это вполне достойное произведение, пожалуй, одно из немногих, которое действительно понравилось у Пушкина: и языком, и темой, и раскрытием.

Очень люблю Пушкина, но в данном случае не смогла проникнуться поэмой и совсем запуталась в эмоциях. С одной стороны, она поднимает довольно интересную тему, как бы показывает "будни" - радость на фоне смерти (или наоборот). Это происходит здесь и сейчас, ежедневно во всем мире, но остается без внимания. С другой стороны, поэма настолько скромного размера, что я не успела влюбится. С Пушкиным у меня такое первый раз.
Правда хочется еще отметить похмелье от прочитанного: спустя время после прочтения, эмоции несколько меняются в лучшую сторону. На данный момент меня даже тянет переправить оценку хотя бы на пол звезды больше, но оставлю этот порыв до момента перечитывания :)

Игра в классики

Данное произведение увенчивает цикл " Маленьких трагедий" русского классика, помимо него сюда входят " Скупой рыцарь", " Моцарт и Сальери", " Каменный гость". Само название цикла двусмысленно, во- первых, указывает на объём драм, во- вторых, является оксюмороном, говоря о масштабе трагедий и проводя нить от личностного к общечеловеческому.
Произведения не объединены не темой, не персонажами, однако лооическая цепь выстраевается легко. Они словно туго натянутач тятива лука, выстреливающая " Пиром во время чумы". Тяжело сравнивать трагичность разных ситуаций, говоря о том, кому горше, однако грехи одних увеличиваются в геометрической прогрессии, став общечеловеческой бедой, где в массе жертв все равно еобходимо сделать личный выбор либо в пользу скоротечной жизнм, либо в пользу вечного блаженства.
Однако " нет, нет, нет, мы хотим сегодня, нет, нет, нет, мы хотим сейчас". Вероятно самым дефицитным человеческим качеством является терпение.
В " Скупом рыцаре", как и в большинстве трагедий Пушкина, ситуация неоднозначна, ибо с одной стороны, перед нами кровный грех, сын поднимает руку на отца, с другой - он не становится прямым орудием убийства. Все происходит в лучших традициях средневекового жанра. Барон не выдерживает альтернативы расставания с деньгами, таким образом, можно свидетельствовать об обоюдной вине и подмене ценностей.

Здесь также звучит социальная нота.
В " Моцарте и Сальери" ситуация повторяется, вновь виновны оба. Сальери - по причине того, что взял на себя функции Бога. Моцарт - так как не был способен оценить собственный дар, не воспринял его как служение, а скорее как игру. По справедливости гениальность должна была достаться усидчивому Сальери, потому тот решил взять на себя карающую функцию освободив человечество от гениальности, пониз планку последующим поколениям.
Но снова даётся право на прощение, в католицизме это назвали бы Чистилищем. Сальери плачет, слыша " Реквием" Моцарта, слезами искупая вину.
" Каменный гость" ставит вопрос о вине под другим углом, приобщая инфернальные мотивы, то бишь орудием ввозмездияза грех прелюбодеяния становится потусторонняя сила.
И наконец, " Пир во время чумы" - очередной оксюморон, кощунственная оргия на фоне горя. Однако правильно ли поступают передающиеся скорби и оплакивающие умерших?
С тем, что веселье на фоне похоронного звона выглядит чудовищно, ясно. Однако противоположное также в корне неверно и греховности. Равно удалена здесь фигура священника, что будучи не в силах спасти чужие души, предоставляет это на суд божий, прося прощения. Таким образом, мы видим, что накопившиеся грехи вылелись в апокалиптическое полотно, где опять- таки задумчивость оставляет право осуществить верный выбор и пройти катарсис.
P. S. Не понимаю, как Пушкина можно изучать в школе, это вызовет лишь ненависть и недоумение и заставит учащихся воспринимать Александра Сергеевича как личного врага. Его надо читать осмысленно, когда чтение становится не только гимнастикой для глаз и развлечение, где нет возможности найти равноценных в спектре множественного выбора.
И его необходимо перечитввпь. В разные периоды. В горе и радости! Ибо гений тем отличается от обычного человека, что видит не только далеко в пространстве, но и во времени.

Хотел было я в Булони, от крайней скуки, пописать, чтоб обмануть время и себя, но это не удалось по причине той же скуки. Да еще от купанья и от осеннего равноденствия у меня делались приливы крови к голове. — Была там и холера, и в иные дни умирало человек 12, а большею частию — не более 6 и 4-х человек в день. Я слышал что-то об этом, но не обращал внимания, пока в моей отели у горничной не умерла мать. А до тех пор я никак понять не мог, отчего на меня с таким ужасом смотрят прохожие, когда я возвращаюсь с рынка с ежедневной своей порцией винограду и двух больших груш, несомых мною в руках открыто. Я думал, что им странно, что барин сам ходит с фруктами по улицам. Узнавши о холере, я стал завертывать груши в бумагу, совестно стало. Погода была такая, что по утрам три-четыре человека только приходило купаться — конечно, англичане и я. А в одно утро — один я, ей-богу.

Я охотно верю Здекауэру, который пророчит холеру. Это опытный старик. Трепещу заранее. Ведь во время холеры никому так не достанется, как нашему брату эскулапу. Объявят Русь на военном положении, нарядят нас в военные мундиры и разошлют по карантинам. Прощай тогда субботники, девицы и слава!

Уехать я никуда не могу, так как уже назначен холерным врачом от уездного земства (без жалованья). Работы у меня больше чем по горло. Разъезжаю по деревням и фабрикам и проповедую там холеру. Завтра санитарный съезд в Серпухове. Холеру я презираю, но почему-то обязан бояться ее вместе с другими. Конечно, о литературе и подумать некогда. Утомлен и раздражен я адски. Денег нет, и зарабатывать их нет ни времени, ни настроения. Собаки неистово воют. Это значит, что я умру от холеры или получу страховую премию. Первое вернее, так как тараканы еще не ушли. Дано мне 25 деревень, а помощника ни одного. Одного меня не хватит, и я разыграю большого дурака. Приезжайте к нам, будете бить меня вместе с мужиками.

Больше писать я не стану, хоть зарежьте. Я писал в Аббацию, в St. Мориц, писал раз десять по крайней мере. До сих пор Вы не присылали мне ни одного верного адреса, и потому ни одно мое письмо не дошло до Вас и мои длинные описания и лекции о холере пропали даром. Это обидно. Но обиднее всего, что после целого ряда моих писем о наших холерных передрягах Вы вдруг из веселого бирюзового Биаррица пишете мне, что завидуете моему досугу! Да простит Вам аллах!

Ну-с, я жив и здрав. Лето было прекрасное, сухое, теплое, изобильное плодами земными, но вся прелесть его, начиная с июля, вконец была испорчена известиями о холере. В то время, как Вы в своих письмах приглашали меня то в Вену, то в Аббацию, я уже состоял участковым врачом Серпуховского земства, ловил за хвост холеру и на всех парах организовал новый участок. У меня в участке 25 деревень, 4 фабрики и 1 монастырь. Утром приемка больных, а после утра разъезды. Езжу, читаю лекции печенегам, лечу, сержусь и, так как земство не дало мне на организацию пунктов ни копейки, клянчу у богатых людей то того, то другого. Оказался я превосходным нищим; благодаря моему нищенскому красноречию мой участок имеет теперь 2 превосходных барака со всею обстановкой и бараков пять не превосходных, а скверных. Я избавил земство даже от расходов по дезинфекции. Известь, купорос и всякую пахучую дрянь я выпросил у фабрикантов на все свои 25 деревень. Одним словом, А. П. Коломнин должен гордиться, что учился в той же гимназии, где и я.

Душа моя утомлена. Скучно. Не принадлежать себе, думать только о поносах, вздрагивать по ночам от собачьего лая и стука в ворота (не за мной ли приехали?), ездить на отвратительных лошадях по неведомым дорогам и читать только про холеру и ждать только холеры и в то же время быть совершенно равнодушным к сей болезни и к тем людям, которым служишь, — это, сударь мой, такая окрошка, от которой не поздоровится. Холера уже в Москве и в Московск уезде. Надо ждать ее с часу на час. Судя по ходу ее в Москве, надо думать, что она уже вырождается и что запятая начинает терять свою силу. Надо также думать, что она сильно поддается мерам, которые приняты в Москве и у нас. Интеллигенция работает шибко, не щадя ни живота, ни денег; я вижу ее каждый день и умиляюсь, и когда при этом вспоминаю, как Житель и Буренин выливали свои желчные кислоты на эту интеллигенцию, мне делается немножко душно. В Нижнем врачи и вообще культурные люди делали чудеса. Я ужасался от восторга, читая про холеру. В доброе старое время, когда заболевали и умирали тысячами, не могли и мечтать о тех поразительных победах, какие совершаются теперь на наших глазах. Жаль, что Вы не врач и не можете разделить со мной удовольствия, т. е. достаточно прочувствовать и сознать и оценить всё, что делается. Впрочем, об этом нельзя говорить коротко.

Способ лечения холеры требует от врача прежде всего медлительности, т. е. каждому больному нужно отдавать по 5–10 часов, а то и больше. Так как я намерен употреблять способ Кантани — клистиры из таннина и вливание раствора поваренной соли под кожу, — то положение мое будет глупее дурацкого.Пока я буду возиться с одним больным, успеют заболеть и умереть десять. Ведь на 25 деревень только один я, если не считать фельдшера, который называет меня вашим высокоблагородием, стесняется курить в моем присутствии и не может сделать без меня ни единого шага. При единичных заболеваниях я буду силен, а если эпидемия разовьется хотя бы до пяти заболеваний в день, то я буду только раздражаться, утомляться и чувствовать себя виноватым.

Когда узнаете из газет, что холера уже кончилась, то это значит, что я уже опять принялся за писанье. Пока же я служу в земстве, не считайте меня литератором. Ловить зараз двух зайцев нельзя.

И напоследок — Маяковский в неопубликованных стихах 1926 года — о карантине для прибывающих в Америку сифилитиков, которого не было — а зря.

Праздники были одним из самых успешных культурных проектов партии большевиков

— 1699 лет назад, 7 марта 321 года, римский император Константин Великий провозгласил воскресенье днем отдыха. Древний Рим от нас далековат и по времени и по месту, но традиция отдыхать по воскресеньям жива и в современном Татарстане…

Кстати, хотя Международный женский день 8 марта не был тогда выходным, но праздничные мероприятия все же проводились. Вопросы возникали только тогда, когда этот день выпадал на воскресенье — день отдыха для русских и день рабочий для татар, как это случилось в 1925 году. В феврале 1925 года наркомат труда Татреспублики постановил, что те предприятия и учреждения, где выходной день пятница, должны освободить своих работниц на 2 часа раньше, чтобы и они смогли участвовать в праздничных мероприятиях. Специальными постановлениями наркомата труда и социального обеспечения Татарии от 21 февраля 1927 года и 29 февраля 1928 года все женщины 8 марта освобождались от работы на два часа раньше.

— Советские праздники — это целая система воздействия на массовое сознание…

А вот советские революционные праздники были одним из самых успешных культурных проектов партии большевиков, их действенным идеологическим оружием, инструментом коммунистической индоктринации населения огромной страны, бывшей империи.

С другой стороны, к праздничным постепенно стали относить мероприятия, бывшие частью повседневной жизни, как, например, сдача хлеба государству в ходе празднования Дня урожая и коллективизации 1931 года. Это свидетельствовало и об изменении отношений советских праздников и повседневной жизни. Если революционные празднества первых лет советской власти были некоей инверсией быта, то уже в следующее десятилетие они стали продолжением повседневности. Если празднества первого советского десятилетия должны были воспитывать революционеров-романтиков, живущих мечтой о мировой революции, то празднества первой советской пятилетки — советских обывателей-тружеников, ориентированных на упорное каждодневное социалистическое строительство.

Интересна городская праздничная культура, особенно культура столицы региона — губернского города, а затем столицы автономной республики — города Казани. Многонациональный, многоконфессиональный и мультикультурный Поволжский регион представляет немалый интерес для изучения, поскольку формировавшиеся здесь советские праздничные практики интегрировали целый ряд местных традиций и особенностей, отражали как общероссийские тенденции развития советской праздничной культуры, так и региональную специфику, подчас противоречившую этим тенденциям.

Наряду с этим Сабантуй был и той частью празднества, которая приносила доход, — он использовался и для сбора средств на различные благотворительные нужды: в первые послереволюционные годы средства, собранные на сабантуях, шли на благотворительные нужды: для помощи семьям фронтовиков, погорельцам, беспризорным детям. Так, средства, собранные на Сабантуе 1919 года, пошли на покупку подарков татарским воинам-фронтовикам, а собранные на Сабантуе 1922 года — в фонд комиссии помощи голодающим (Помгол) ТатЦИКа и для голодающего студенчества Казани.

— Инициатива наших местных властей по осовечиванию и функциональному использованию народных праздников была в должной мере оценена высшими органами, ведавшими праздничной политикой. Так, в 1927 году в инструкции Главполитпросвета всем его местным органам по всему СССР настоятельно рекомендовалось использовать национальные праздники — Сабантуй у татар и башкир, весенние празднества у чувашей, музыкальные празднества финнов — в целях подготовки празднования 10-летия Октябрьской революции, объединяя их по возможности с празднованием юбилея революции.

Образы, символы, исторические мифы, представленные в раннесоветских празднествах, оказывали мощное эмоционально-психологическое воздействие на население российской провинции, в особенности на его значительное малограмотное большинство, на человека неписьменной массовой культуры, чрезвычайно восприимчивого к впечатлениям от массовых зрелищ.

Однако условием превращения рождавшихся в празднествах спорадических мифов в систему, причем в устойчивую систему советских мифов (мифологию), было пролонгирование их существования во времени, обеспечение механизма их передачи следующему поколению.

— Как изменялся со временем большевистский праздничный календарь?

Пасху начали справлять

поп, нэпач, лабазник.

Нам на Пасху начихать,

Первый Май — наш праздник!

— Процессы рецепции новой праздничности были весьма неоднозначны. С одной стороны, слом прежней, связанной с традиционным укладом и культурными традициями праздничности, вызывал недовольство значительной части жителей, выливавшееся в самые разные формы. С другой стороны, вызывает удивление та относительная быстрота, с которой советские праздники проникали в повседневную жизнь, вовлекали в свою орбиту горожан. Действительно, с точки зрения современного здравого смысла совершенным безумием кажутся бушевавшие повсюду в стране — в том числе и в Казанской губернии / Татарстане — в ходе наиболее драматических и трагических периодов истории праздники и празднества: будь то период революции и гражданской войны, или пик сталинских репрессий — 1930-е годы.

Советская праздничная культура, сформировавшись — вопреки замыслу ее творцов — как гибридная, оказалась весьма устойчива и в ситуации распада режима, ее создавшего. Она пережила его и долгое время служила (отчасти служит и теперь) маркером идентичности для людей, относивших себя к советской общности или относящих себя к ней и сейчас.

Читайте также: