Каким святым молились против чумы
Господи Боже наш! Услыши с высоты святаго Твоего Престола нас, грешных и недостойных рабов Твоих, благость Твою грехами своими прогневавших и милосердие Твое удаливших, и не взыскуй с рабов Твоих, но отврати страшный гнев Твой, справедливо нас постигший, прекрати пагубное наказание, удали страшный меч Твой, невидимо и безвременно нас поражающий, и пощади несчастных и слабых рабов Твоих, и не обрекай на смерть души наши, в покаянии прибегающих с истомленным сердцем и со слезами к Тебе, Богу Милосердому, мольбам внимающему и перемену подающему. Ибо Тебе принадлежит милость и спасение, Боже наш, и Тебе славословие приносим, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Божией Матери пред Ее иконою "Боголюбская"
(Эта икона прославилась во время моровой язвы в 1771 году.)
О Пречистая Госпоже Богородице, Мати Боголюбивая, Надеждо нашего спасения! Воззри милостивно на предстоящия с верою и любовию и покланяющияся Пречистому образу Твоему: приими наше хвалебное пение сие и пролей теплую Твою молитву о нас, грешных, ко Господу, да, презрев вся наша согрешения, спасет и помилует нас. О Предивная Владычице! Покажи на нас чудныя милости Твоя. Молим Тя умиленно, избави нас от всякия скорби, настави на путь веякия добродетели и благостныни, спаси от искушений, бед и болезней, изми от нас оклеветании и ссоры, сохрани от молниеноснаго грома, от запаления огненнаго, от глада, труса, потопа и смертоносныя язвы: подай нам Свою милостивную помощь на пути, в мори и на суше, да не погибнем люте. О Всемилостивая, Боголюбивая Мати, с твердым упованием возсылаем к Тебе нашу смиренную молитву! Не отрини наших слез и воздыхании, не забуди нас во вся дни живота нашего, но всегда пребывай с нами и Твоим заступлением и ходатайством у Господа подаждь нам отраду, утешение, защиту и помощь, да выну славим и величаем Преблагословенное и Всепетое Имя Твое. Аминь.
О Чудная и Высшая всех тварей Царице Богородице, Небеснаго Царя Христа Бога нашего Мати! Услыши нас, грешных и недостойных раб Твоих, в час сей молящихся и припадающих к Тебе с воздыханием и слезами и умильно глаголющих; изведи нас от рова страстей, Владычице; избави нас от всякия скорби и печали; огради от всякия напасти и злых клевет, от неправедного и лютаго навета вражия. Можеши бо, о Благодатная Матерь наша, не точию от всякаго зла сохранити люди Твоя, но и всяким благодеянием снабдити и спасти: разве Тебе иныя Предстательницы в бедах и обстояниих и теплыя Ходатаицы о нас, грешных, не имамы к Сыну Твоему, Христу Богу нашему, Егоже умоли, Владычице, да спасеннии Тобою славим и в будущем веце Всесвятое Имя Сына Твоего и Бога нашего, купно со Отцем и Святым Духом, ныне и в бесконечныя веки. Аминь.
Боголюбивая Царице, неискусомужная Дево, Богородице Марие, моли за ны Тебе возлюбившаго и рождшагося от Тебе Сына Твоего, Христа и Бога нашего, подати нам оставление прегрешений, мирови мир, благоплодию изобилие, народу нашему православному спасение. Грады наша страны Российския от нахождения иноплеменных заступи, и от междоусобныя брани сохрани. О, Мати, Боголюбивая Дево! О Царице всепетая! Ризою Своею покрой нас от всякаго зла, от видимых и невидимых враг защити и спаси души наша.
Божией Матери пред Ее иконою "Споручница грешных"
(Икона особенно прославилась во время эпидемии холеры, когда многих смертельно больных, с верою к ней притекающих, она возвратила к жизни.)
О Владычице преблагословенная, защитнице рода христианскаго, прибежище и спасение притекающих к Тебе! Вем, воистинну вем, яко зело согреших и прогневах, Премилостивая Госпоже, рожденнаго плотию от Тебе Сына Божия: но имам многии образы прежде мене прогневавших Его благоутробие: мытари, блудницы и прочия грешники, им же дадеся прощение грехов их, покаяния ради и исповедания. Ты убо образы помилованных очесем грешныя души моея представляя и на толикое Божие милосердие, онех приемшее, взирая, дерзнух и аз грешный прибегнути с покаянием ко Твоему Благоутробию. О Всемилостивая Владычице, да подаси ми руку помощи и испросиши у Сына Твоего и Бога матерними и святейшими Твоими молитвами тяжким моим грехам прощение. Верую и исповедую, яко Той, Его же родила еси, Сын Твой, есть воистину Христос, Сын Бога Живаго, Судия живых и мертвых, воздаяй комуждо по делам его. Верую же паки и исповедую Тебе быти истинную Богородицу, милосердия Источник, Утешение плачущих, Взыскание погибших, сильную и непрестающую к Богу Ходатаицу, зело любящую род христианский, и Споручницу покаяния. Воистинну бо несть человеком ины помощи и покрова, разве Тебе, Госпоже Премилостивая, и никтоже уповая на Тя постыдеся когда, и Тобою умоляя Бога, никто же оставлен бысть. Того ради молю Твою неисчетную благость: отверзи двери милосердия Твоего мне, заблудшему и падшему в тимение глубины, не возгнушайся мене сквернаго, не презри грешнаго моления моего, не остави мене окаяннаго, яко в погибель злобный враг похитити мя ищет, но умоли о мне рожденнаго от Тебе Милосердаго Сына Твоего и Бога, да простит великия моя грехи, и избавит мя от пагубы моея: яко да и аз со всеми получившими прощение воспою и прославлю безмерное милосердие Божие и Твое непостыдное о мне заступление в жизни сей и в нескончаемом веце. Аминь.
К кому возопию, Владычице, к кому прибегну в горести моей, аще не к Тебе, Царице Небесная? Кто плач мой и воздыхание мое приимет и молениям нашим скоропослушливо внемлет, аще не Ты, Всеблагая Споручнице, всех наших радостей Радость? Услыши же и нынешния песнопения и моления, и о мне грешном Тебе приносимыя. И буди мне Мати и Покровительница и радости Твоея всем нам Подательница. Устрой жизнь мою, якоже хощеши и якоже веси. Вручаю бо себе Твоему покрову и промышлению, да радостно всегда пою Тебе со всеми: Радуйся, Благодатная; радуйся, Обрадованная. Радуйся, Преблагословенная; радуйся, Препрославленная во веки. Аминь.
Честное жилище бывши неизреченнаго естества Божественнаго выше слова и паче ума, и грешным еси споручница, подаваеши благодать и исцеления, яко Мати всех Царствующаго, моли Сына Твоего получити нам милость в день судный.
(Священномученик Харалампий пред своей кончиною молился, чтобы в том месте, где будут находиться его мощи, не было бы моровой язвы и чумы).
О священная и многострадальная главо, пастырю добрый словесных овец Христовых, священномучениче Христов Харалампие. Магнисийская похвало и славо вселенныя, всемирный светильниче и великий наш заступниче и помощниче в скорбех, бедах и всяких нуждах! Услыши нас грешных, к тебе прибегающих и молящихся, и избави нас от всякаго злаго обстояния. Ты бо приял еси от Господа благодать и силу велику за многия и нужныя страдания твоя и терпение, еже всюду и во всем нам помогати, и наипаче идеже память твоя почитаема будет бдением, пением и усердным молением. Сицевая благодать дадеся ти, священномучениче Христов, от явльшагося ти Господа Царя славы по твоему испрошению. Егда на мечное тя усечение осудиша, услышал еси превожделенный и сладчайший оный глас, глаголющий тебе: "Прииди, Харалампие, друже Мой, многия муки имене ради Моего претерпевый, и проси у Мене, еже хощеши, и Аз дам ти". Ты же, великий светильниче, рекл еси Христу Господу усты своими: "Господи мой, велико убо мне есть от Тебе, Света невечерняго, дарование сие. Аще угодно есть величеству Твоему, молю Тя, благоволи даровати мя сицевую милость Свою: да идиже положены будут мощи моя и почитаема будет память страдания моего, не будет на месте том ни глада, ни мора, или тлетворного воздуха, погубляющего плоды, но да будет паче на месте оном мир, здравие телесем и душам спасение, изобилие пшеницы, вина, и елеа и умножение скотов, яже на потребу человеком". Ты же паки, угодниче Христов Харалампие многострадальниче, глас Господен услышал еси, вещающий тебе: "буди по прошению твоему, преславный Мой воине". И абие, по глаголании сем Господнем предал еси душу свою без мечнаго посечения, и пойде во след Христа Господа со славою многою, Ангелом убо сретающим и провождающим ю до престола Господня с радостию великою. И тако приял еси венец славы от Божественныя руки Его с лики святых, вечно славящих пресвятое имя Господа. И тамо, во славе небесней пребывая, призри, угодниче Божий, и на нас грешных, молящихся тебе, и воспомяни нас пред Господем, еже даровати нам на потребу велия Его милости в безконечныя веки. Аминь.
О пречудный священномучениче Харалампие, страстотерпче непреодоленный, священниче Божий, о всем мире ходатайствуяй! Призри на моление нас почитающих святую память твою. Испроси нам у Господа Бога прощение грехов наших, да не до конца прогневается на нас Господь: согрешихом бо и недостойни явихомся милосердия Божия. Моли о нас Господа Бога, да низпослет мир на грады и веси наша, да избавит нас от нашествия иноплеменников, междуусобныя брани и всяких раздоров и нестроений! Утверди, священномучениче, веру и благочестие во всех чадах православныя христианския церкви, и да избавит нас Господь Бог от ересей, расколов и всякаго суеверия. О милосердный мучениче! Молися за ны ко Господу, да сохранит нас от глада и всяких болезней, и да подаст нам изобилие плодов земных, скотов умножение на потребу человеком и вся нам полезная: наипаче же да сподобимся, молитвами твоими, Небеснаго Царствия Христа Бога нашего, Ему же честь и поклонение подобает, со Безначальным его Отцем и Пресвятым Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Страстотерпцу Харалампию приступим и образу его поклонимся, от сердца вопиюще: мучениче Харалампие и отче, от всякаго обстояния и всех бед своих раб избави нас, в церкве твоея выну пребывающих.
Как проходили пандемии чумы и как они повлияли на средневековую Европу
В начале XIV века население Европы насчитывало от 70 до 100 миллионов человек. Во время пандемии 1346-1353 годов, по разным оценкам, умерли от 25 до 34 миллионов человек, от трети до половины населения Европы.
После окончания пандемии чума не ушла. Вспышки болезни разной силы повторялись по всей Европе каждые 10-15 лет, вплоть до конца XVIII века.
Если болезнь не удавалось вылечить, оставалось молиться, чтобы Божий гнев смягчился и эпидемия отступила. Во время эпидемий особенно популярными заступниками от чумы были Дева Мария, святые Себастьян и Христофор. Святого Себастьяна считали заступником, видимо, потому, что он пережил посланную стрелами смерть. Считалось, что только при заступничестве святого Себастьяна врач может успешно лечить чуму. Святой Христофор считался заступником потому, что он посвятил свою жизнь служению Христу и был одним из немногих, кто взаимодействовал с Иисусом: он перенес маленького Христа через реку.
Кроме уже существовавших святых, чума создала своего собственного, святого Роха. Это был реальный человек, французский дворянин из Монпелье, который ухаживал за больными чумой, а когда заразился сам, ушел в лес умирать. Как ни странно, он выздоровел и вернулся в родной город, где его приняли за шпиона и бросили в тюрьму. После нескольких лет в заключении Рох умер. Поклонение святому началось сразу после его смерти.
Закончились вспышки чумы в Европе в разное время, где-то в XVII веке, где-то — в XVIII веке. И хотя сначала способы борьбы с болезнью выглядели, на взгляд современного человека, смешно, за триста лет жители Европы выработали ряд эффективных мер по борьбе с чумой. Например, в Англии во время эпидемии 1665 года городские власти приняли систему мер против распространения заразы.
Умерших надлежало хоронить ночью, чтобы избежать скопления народа; родственникам и друзьям присутствовать на поминальной службе и при погребении не разрешалось. Мебель и вещи из зараженных домов продавать запрещалось. Для устранения заразы вещи и постель чумного больного должны быть проветрены и прокурены ароматическими веществами.
Кроме того, были сделаны распоряжения о поддержании в порядке общественных мест. Мусор с улиц должен вывозиться мусорщиками ежедневно, помойки и резервуары с нечистотами должны находиться как можно дальше от города. Крестьянам из окрестных деревень, приезжающим торговать на рынке, было предписано продавать все товары за пределами города. На рынках продукты регулярно осматривались, испорченные к продаже не допускались. Деньги на рынке не передавались из рук в руки, а опускались в предназначенную для этого миску с уксусом.
Было запрещено пускать в город бродячих нищих и попрошаек. Увеселения, приводящие к скоплению народа и публичные празднества тоже во время эпидемии отменялись 4 .
Возможно, по причине эффективности принятых мер во время эпидемии погибло 75 тысяч человек, 15 процентов из 460 тысяч жителей города, а не треть или половина населения.
Так чума закончилась в Англии. В Европе было еще несколько сильных вспышек, но и они закончились в конце XVIII века.
Следующая пандемия чумы началась в Китае в 1855 году, но, по счастью, до Европы она не дошла. К этому моменту уже существовала современная наука и люди понимали настоящую причину заболевания. Появление антибиотиков позволило эффективно лечить чуму за 10 — 14 дней.
Поделиться сообщением в
Внешние ссылки откроются в отдельном окне
Внешние ссылки откроются в отдельном окне
В наши дни жизнь в британской деревушке Иэм течет неторопливо, и по ее улочкам бродят редкие туристы. А 350 лет назад, во время чумы, ее жители принесли себя в жертву, чтобы остановить распространение эпидемии, рассказывает корреспондент BBC Travel.
В августе 1667 года Элизабет Хэнкок за восемь дней потеряла своих шестерых детей и мужа.
Завязав лицо платком, чтобы защититься от запаха разложения, она оттащила их тела на ближайшее поле и похоронила.
Семья Хэнкок пала жертвой чумы, эпидемии которой опустошали Европу в XIII-XVII столетиях. В результате этих эпидемий, по современным оценкам, умерло примерно 150 миллионов человек.
Особенно печальную славу обрела эпидемия 1664-1666 годов, последняя из серьезных в Англии.
В одном лишь Лондоне болезнь выкосила 100 тысяч человек - около четверти населения британской столицы.
И вот в разгар этого мора жители тихой деревни Иэм в английском районе Пик-Дистрикт (где жили и Хэнкоки) решились на самоотверженный поступок, равных которому в британской истории найдется немного - и их действия помогли остановить шествие по стране смертельной болезни.
Сейчас в Иэме, что в 50 километрах к юго-востоку от Манчестера, тишь да гладь. На окраинах дети собирают по изгородям крупную черную ежевику, вниз по крутым улицам проносятся велосипедисты, скользя колесами по палой листве.
В деревне, где сейчас живут 900 человек (большинство ежедневно ездит на работу в другие города), присутствуют все необходимые английские атрибуты: пабы, уютные кафе и идиллическая церковь.
Но 350 лет назад в этой деревне царила Черная смерть. Улицы были пусты, на дверях - белые кресты, из домов доносились стоны и крики умирающих.
Чума докатилась до Иэма летом 1665 года, когда торговец из Лондона прислал местному портному Александру Хэдфилду ткань с чумными блохами. Уже через неделю подмастерье Хэдфилда Джордж Викерс скончался в тяжких мучениях. Вскоре слегли и умерли все члены этого семейства.
До тех пор чума распространялась в основном по югу Англии. Опасаясь, что эпидемия может пойти дальше на север страны, опустошая города и деревни, сельчане поняли, что вариант для них остается только один: ввести карантин.
Под руководством приходского священника Уильяма Момпессона они самоизолировались и обозначили границы деревни камнями, за которые решили ни при каких обстоятельствах не выходить - даже не имея видимых симптомов заболевания.
"По сути это означало, что все они никак не могли избежать контактов с уже зараженными людьми", - объясняет Кэтрин Роусон, секретарь Иэмского музея, хранящего историю борьбы с чумой.
Жители разработали целый план: они не могли покидать деревню, но и посторонние не должны были попадать на ее территорию. При этом нужно было организовать доставку продовольствия и других припасов.
В межевых камнях, установленных вокруг деревни, были выдолблены углубления, в которых жители оставляли смоченные в уксусе монеты (они считали, что уксус обладает дезинфицирующими свойствами). Торговцы из соседних деревень забирали монеты и оставляли мясо и зерно.
Межевые камни сохранились и по сей день. Они расположены на расстоянии чуть меньше километра от деревенских окраин.
Эти плоские, грубо отесанные глыбы сейчас служат туристической достопримечательностью, а края углублений для монет отшлифованы многими поколениями детей, засовывавших туда любознательные пальцы.
На дне некоторых поблескивают монеты, оставленные туристами в память жертв чумы.
Камни стоят на одном из прогулочных маршрутов, опоясывающих деревню. Еще одна живописная тропа идет к югу среди сосен и дубов, достигая через полтора километра Колодца Момпессона, где торговцы тоже оставляли припасы для жителей деревни.
Достаточно ли спокойно восприняли в Иэме новости о карантине - доподлинно неизвестно.
Некоторые из жителей попытались уехать, но похоже, что большинство стоически приняло такой поворот судьбы и поклялось перед Богом оставаться дома.
Уехавших сельчан не ждали в других местах с распростертыми объятиями.
Одна женщина отправилась из Иэма на рынок в деревню Тайдсуэлл в восьми километрах к западу. Когда там узнали, откуда она приехала, ее забросали объедками и грязью, выкрикивая: "Чума! Чума!".
По мере того, как умирали жители, деревня постепенно приходила в упадок. Дороги разрушались, бесхозные сады зарастали и дичали.
В полях пропадал несобранный урожай, и оставалось надеяться лишь на поставки продовольствия из соседних поселений.
За каждым углом в самом прямом смысле слова таилась смерть: никто не мог знать, кто умрет следующим от страшной и непонятной болезни.
Чума в 1665 году, наверное, напоминала лихорадку Эбола в 2015-м - но вакцин тогда не было, а багаж медицинских знаний был куда более скудным.
В Иэме предпринимали свои импровизированные меры в попытке остановить чуму. Тем не менее в первой половине 1666 года умерло 200 человек.
После того, как скончался каменотес, сельчанам пришлось самим гравировать свои имена на могильных плитах.
Многие, как Элизабет Хэнкок, сами хоронили близких - чтобы избежать контакта с заразой, тела тащили по улицам за веревки, привязанные к ногам.
Церковные службы проводились на открытом воздухе, чтобы снизить риск распространения инфекции, но к августу 1666 года чума разгулялась всерьез: из 344 жителей умерли 267.
Считалось, что те, кто не заразился, обладали некими особыми качествами (современная наука считает, что дело было в хромосомах), уберегавшими их от болезни.
Более суеверные люди полагали, что от чумы могут спасти ритуалы - к примеру, курение табака и истовые молитвы.
Дженни Олдридж, сотрудница британской некоммерческой организации по охране памятников National Trust, работающая в поместье Иэм-холл, рассказывает, что жертвы чумы понимали, что заразились, когда начинали чувствовать сладковатый запах.
Жена Уильяма Момпессона Кэтрин за день до того, как слечь, заметила, что воздух пахнет сладко - так Момпессон узнал, что она обречена.
Обоняние жертв таким образом реагировало на начинавшийся распад и гниение собственных внутренних органов.
"Вдобавок считалось, что зараза передается по воздуху через миазмы, поэтому жители деревни носили набитые ароматическими травами маски, - говорит Олдридж. - Некоторые даже скрывались в выгребных ямах, считая, что сильная вонь отпугнет чуму".
Через 14 месяцев чума ушла столь же быстро, как и наступила. Жизнь постепенно вернулась в нормальное русло, довольно быстро возобновилась и торговля: добыча свинца, основной промысел Иэма, была слишком выгодной, чтобы ее забросить.
Сейчас в Иэме живут в основном люди, работающие в соседних Шеффилде и Манчестере, но в округе по-прежнему хватает ферм, мало изменившихся за прошедшие столетия.
На поляне в центре деревни до сих пор сохранились старые кандалы, к которым приковывали провинившихся, а неподалеку гордо возвышается Иэм-холл, большой особняк XVII века.
Но сразу бросаются в глаза и зеленые таблички со списками умерших на тех домах, по которым прошлась чума.
Эти таблички служат постоянным напоминанием о том, что многие обитатели английского севера обязаны своей жизнью самоотверженным сельчанам старого Иэма.
Одной из многочисленных жертв эпидемии, вернее, сопровождающей ее вакханалии, стал Свято-Троицкий монастырь Русской Зарубежной Церкви в Мехико. Прихожане боятся приходить в храм, прикладываться к иконам, целовать руку священнику. Закрылись принадлежащие обители кондитерская фабрика и кафе, приносившие основной доход. Братия еле сводит концы с концами. При этом в обитель постоянно обращаются за пропитанием и иной помощью люди, лишившиеся работы.
Свято-Троицкий монастырь существует только два года, но идея создать его возникла еще в начале 1980-х годов у правящего архиерея Мексики епископа Павла (де Насиансо) (Константинопольский Патриархат). Реализовать ее он поручил молодому монаху Нектарию. Краль Сократес Хаджипетропулос – таково мирское имя батюшки – родился в 1965 году, когда его родители направлялись из Стамбула в Мехико, чтобы навестить духовника – того самого епископа Павла. Дедушка и бабушка Краля по отцу были греками, родом из Сухуми (Абхазия). По материнской линии в его жилах течет иранская кровь. Будущий игумен провел детство и юность в Стамбуле, Нью-Йорке и Мехико. Везде посещал греческие приходы. В 1982 году владыка Павел посвятил 17-летнего Краля в монашество с именем Нектарий – в честь святителя Нектария Эгинского. В следующем году он постриг воспитанника в схиму. Вскоре иерарх погиб от пули экстремиста-католика. Работа по организации монастыря остановилась.
 |
| Игумен Нектарий |
По благословению священноначалия в январе 2007 года иеромонах Нектарий открыл в Мехико первый приход Русской Зарубежной Церкви – монастырь Святой Живоначальной Троицы. Сам настоятель предпочитает именовать его скитом. Обитель арендует в престижной центральной части столицы старинный дом, оформленный в русско-мексиканском стиле. Здесь храм, трапеза и кельи. Насельников пока трое. У них арабское, кипрское и мексикано-сербское происхождение. Один был крещен в Православие в детстве, другие приобщились к восточному христианству во взрослом возрасте благодаря родственникам. Иноки имеют университетские дипломы историка искусств, журналиста и бухгалтера, владеют несколькими языками, в разной степени говорят по-русски. Монастырь располагает подворьями в городе Толука (55 км от Мехико) и городе Котиха-де-ла-Пас в юго-западном штате Мичоакан.
Община живет по традиционному православному календарю. Совершается полный суточный круг богослужений: с 05:00 до 06:30 – полунощница и утреня, с 14:00 до 15:00 – девятый час и вечерня, с 18:00 до 18:45 – всенощное бдение. Литургия служится по вторникам, четвергам и воскресеньям (с 10:00). В субботу проходят утренние службы и всенощное бдение (с 18:00 до 20:30). Накануне церковных праздников совершается всенощное бдение, а утром – часы и литургия. Наибольшее число прихожан собирается в выходные дни. Службы проводятся на церковнославянском языке. Это, наверное, главное отличие Свято-Троицкого скита от многих приходов Русской Зарубежной Церкви в Латинской Америке, где богослужебным языком является испанский. В хоре поют профессиональные исполнители русского происхождения.
Монастырь ведет активную социальную деятельность: предоставляет медицинскую и психологическую помощь на русском языке жертвам алкоголя и наркотиков, женщинам, пострадавшим от домашнего насилия, оказывает юридическую поддержку россиянкам в случае развода с мужьями-мексиканцами и спора о праве на воспитание ребенка, опекает безработных и малоимущих. Как видим, монахи трудятся, в первую очередь, для выходцев из России. На этом следует заострить внимание, ведь среди них нет ни одного русского, и с Россией они напрямую не связаны. Большое значение придается духовному просвещению. При монастыре создан учебный центр, в котором преподаются основы православного вероучения и история Православной Церкви.
 |
| Освящение яиц и куличей на Пасху |
Интересно, что его высокопреподобие задолго до подписания Акта о каноническом общении сблизился с Русской Православной Церковью. Он внес весомый вклад в строительство и обустройство храма Покрова Божией Матери в штате Непантла, что в 85 км от Мехико, канонически принадлежащего Московскому Патриархату (сейчас эта церковь не действует). В 1998 году участвовал в подготовке и проведении визита в Мексику главы Отдела внешних церковных связей митрополита Смоленского и Калининградского (ныне Святейший Патриарх) Кирилла.
Сейчас обстановка в Мексике постепенно нормализуется. Сначала возобновили работу предприятия сферы производства, сервиса, учебные заведения, затем – точки общественного питания. Свято-Троицкий скит вновь открыл кондитерскую фабрику и кафе, однако введенные санитарные меры требуют дополнительных средств, которых у обители, понятное дело, нет. Сохраняется опасность, что православная свеча, возженная в Мексике, угаснет.
В последние недели развернулась широкая и довольно неожиданная дискуссия о том, как избежать или хотя бы минимизировать возможность заражения коронавирусом в православных храмах. Тревога прихожан вполне предсказуемая. Многие интуитивно чувствуют, что ни приходские общины, ни Русская православная церковь в целом не готовы к эпидемии. Что и как следует в Церкви изменить? Оказывается, постепенно формируется довольно широкий спектр возможных ответов
16 марта 2020 11:45
Во-первых, обсуждение проблемы среди мирян и священников выглядит гораздо более содержательным и с богословской, и с практической точки зрения, чем сухое заявление официальных церковных властей, более всего напоминающее бюрократическую отписку.
Пожалуй, это самое интересное в развернувшейся дискуссии. Дело в том, что православное благочестие постепенно превращается в самостоятельную религию. Одно дело Православная церковь — с богословским, историческим, пастырским и церковно-практическим опытом, и совсем другое — простые верующие, которые зажаты в рамках довольно случайного набора мифологем и церковных правил. И правила, и мифологемы представляются им совершенно незыблемыми, почти святыми. Поэтому разговор о каких-либо переменах — даже если есть угроза эпидемии — свидетельствует только об одном: о слабости веры и никак иначе. В православии ничего менять нельзя!
Вторая группа предлагает трезво и реалистично посмотреть на сложившиеся церковные практики. Эпидемия — это не только угроза как таковая, это еще и хороший стимул критически оценить сложившиеся практики в данном случае не с богословской или исторической, а с чисто практической точки зрения: что не соответствует современным представлениям о гигиене? Как лучше всего защитить прихожан от заражения в храмах? Спокойный и трезвый взгляд позволяет увидеть разные возможности для решения возникших проблем.
Есть три области, где нужно проявить особое внимание. Угроза заражения возникает при передаче:
- воздушно-капельным путем;
- через контакт: рукопожатие и поцелуй;
- через причащение одной лжицей здоровых и больных.
Рассмотрим все эти проблемы по порядку.
Больших храмов в России мало, поэтому храм — это чаще всего небольшое, замкнутое и плохо проветриваемое помещение. Находиться рядом с зараженными людьми на протяжении двухчасовой службы — это уже серьезная угроза. Если зараженный человек кашлянул или чихнул, то все стоящие на расстоянии до трех метров получают от него вирус, если не на кожу и слизистую, то на одежду, где вирус сохраняется многие часы, а иногда и дни.
Что можно сделать? Рекомендация Томаса Пуэйо, создавшего математическую модель распространения вируса, простая: храмы должны оставаться открытыми до тех пор, пока они гарантируют расстояние не менее одного метра между молящимися.
Это слабая мера, и в условиях растущей эпидемии власти Италии просто закрыли все храмы, предложив организовать интернет-трансляции и смотреть их прихожанам не выходя из дома. Никаких протестов решение правительства не вызвало. Более того, все церкви Италии отнеслись к этому запрету с пониманием.
Рекомендации: стараться не посещать переполненные храмы, а людям старшего поколения полностью воздержаться на время эпидемии от посещения храмов. Если вы или ваши дети больны, отказаться от посещения храма на время болезни. Это не слабость, а сознательный поступок ради безопасности ваших ближних. Пусть домашняя молитва будет более напряженной в эти дни.
Рукопожатие в храме чаще всего соединяется с целованием, а вот целование как поклонение распространено очень широко: это и целование икон, святых мощей, целование края Чаши после причастия, целование креста после Божественной литургии и просто целование руки священника при благословении.
Целование икон — особый случай. Для кого-то это мистическая практика, от которой он отказываться не готов, но большинство прихожан скажут, что это традиция, которой они следуют, или даже привычка. А вот для большинства захожан это важная часть стандартного (почти магического) ритуала при посещении православного храма. В этом нехитром ритуале максимум три составляющих:
— написать записку (кстати, ручки общие — ими пишут все подряд и вряд ли сотрудники храма догадаются о том, что их стоит хотя бы пару раз в день дезинфицировать);
— купить свечи;
— поцеловать иконы и зажечь перед ними свечи.
Практически никаких ограничений на целование икон до сегодняшнего дня нет, и, более того, эта мера даже не обсуждается.
Более системно и последовательно выглядят правила, которые 6 марта опубликовала Греческая Архиепископия в Америке. Эти правила основаны на инструкциях Центра по контролю заболеваний США. Их стоит привести полностью:
При этом греческая традиция уже давно имеет отличия от русской: не используется общий плат для обязательного вытирания уст после причастия, нет целования края Чаши, но подробнее об этом немного позже.
Лишь один украинский епископ, митрополит Тульчинский и Брацлавский Ионафан выпустил внятные инструкции, как прихожанам следует изменить свое поведение в церкви:
Но это всего один из нескольких сотен епископов Русской православной церкви. Остальные молчат.
Рекомендации: ничего страшного, если вы временно откажетесь от целования икон, креста, рук священников и друг друга и замените это целование на благоговейный поясной поклон или приклонение головы.
Приближаемся к самому сложному и самому деликатному вопросу — о Причастии. Здесь нужно бы написать отдельную статью, но пока придется ограничиться несколькими краткими тезисами.
В Чаше находятся Тело и Кровь Христовы. И эта святыня преподается всем православным христианам как залог вечной жизни. В св. Дарах полнота той жизни, к которой мы стремимся, и поэтому в них не может быть ничего ущербного, болезнетворного или смертоносного. Так верует Церковь, и так верует каждый, кто приступает к Чаше. Здесь нет никаких сомнений.
Однако даже Церковь в Византии, отказавшись VII–VIII веке от раздачи причастия в руки верующим (эта практика сохранилась на Западе) и введя лжицу для того, чтобы вкладывать причастие в уста, сформировала и особые правила и для причащения во время эпидемий.
Довольно неожиданное толкование 28-му правилу VI Вселенского Собора дает преподобный Никодим Святогорец 1 , живший во второй половине XVIII века. По всей видимости, он пережил ту эпидемию чумы, которая началась в Османской империи в конце 1760-х годов и в 1771 году пришла в Россию. Никодим пишет очень прогрессивно для своего времени:
Да, сегодня мы знаем, что эта мера никак не могла предотвратить распространение чумы. Ее главные переносчики — блохи, но здесь важно, что Церковь задумывалась о том, как в условиях эпидемии можно менять сложившиеся практики.
Запивки в греческих храмах нет, но в русских храмах за пределами России, где следуют той же практике, используются одноразовые стаканчики. Надо сказать, что и в России встречаются храмы, где они используются, но будьте внимательны: слишком часто они превращаются в многоразовые.
В одном из российских монастырей уже размышляют о том, как дезинфицировать лжицу после каждого причастника, и говорят, что это можно делать или спиртом, намочив им часть плата, или кипятком, если рядом с причащающим священником стоит алтарник и держит термос с крутым кипятком.
Неожиданно, я бы даже сказал, очень радикально высказался уже упоминавшийся митрополит Ионафан:
«Что же касается образа вкушения Тела и Крови Агнца Божия — под видом Хлеба и Вина — и потребления оставшихся Святых Даров духовенством, то всё пока следует оставить согласно обычаю Православной Церкви.
В случае же опасного, широкого распространения коронавируса в нашем регионе, о чём должны сообщить официальные власти и медицинские работники, по снисхождению к желаниям неких, благословляю причащать таковых так, как в древности причащались в храмах все христиане, — по образу преподания Святых Даров на литургии святого апостола Иакова — раздельно.
То есть иерарх допускает, что причастие может быть без привычной лжицы как таковой.
И уже буквально перед сдачей статьи в редакцию я получил сообщение, что в одном из православных храмов Бельгии начали причащать одноразовыми лжицами.
Еще в нескольких странах власти последовали примеру Италии и на время эпидемии попросили закрыть храмы.
Рекомендации: Эпидемия — это повод усилить молитвы и быть внимательнее к своим ближним. Если есть возможность участвовать в богослужении в том храме, где серьезно отнеслись к эпидемии и предприняли меры безопасности, то уклоняться от посещения храма нет причин. Если же в храме без внимания относятся к проблемам гигиены, то нет ничего страшного в том, что во время эпидемии вы решите не участвовать в литургии. Сегодня в Православной церкви нет правил, регламентирующих частоту/регулярность причащения. Это ваше решение, ваш личный выбор. Никто не заставит вас причаститься и, наоборот, не заставит отказаться от причастия.
О том, что даже в больших храмах еще не осознали всю серьезность ситуации, говорит репортаж о пребывании ковчега с мощами Иоанна Крестителя в Санкт-Петербурге. Сотни людей стоят в очереди к мощам, но далеко не после каждого волонтер протирает стекло, прикрывающее мощи. Но если рядом с мощами есть хотя бы сотрудник, который должен это делать, то рядом, у Казанской иконы Божией Матери поток прикладывающихся к иконе идет, а стекло киота, по мнению авторов репортажа, никто не протирает. Судя по разговорам, не все православные в Санкт-Петербурге верят, что коронавирус существует.
Далеко не все в Православной церкви единообразно или монолитно. Есть целый спектр практик, и некоторые из них приходы могут свободно менять сами (например, прихожане попросили и священник согласился), некоторые — по согласованию с епископом (это касается прежде всего форм причащения мирян). Ситуация вовсе не безвыходная, если только не замыкаться в круге магических представлений о Православии. Общество изменится после эпидемии коронавируса. Изменится и Церковь, но, скорее всего, эти перемены будут более медленными.
1 Преподобный Никодим Святогорец . Пидалион: Правила Православной Церкви с толкованиями. В 4 тт. — Екатеринбург: Изд-во Александро-Невского Ново-Тихвинского монастыря, 2019. — т. 2, с. 240.
Читайте также:
