Как называется чум якута

Жилые постройки народов Сибири отличались разнообразием архитектурных форм и конструкций. Особенности жилища были обусловлены огромными масштабами территории расселения, многообразием природно-климатических условий, географической среды обитания и различием хозяйственно-культурных типов, к которым относились народы Сибири.

Яранга

Основным типом жилища северо-восточных палеоазиатских народов (чукчей, коряков и эскимосов) являлась яранга — переносная у оленных коряков и чукчей и стационарная у азиатских эскимосов и приморских чукчей. Характерной особенностью чукотско-эскимосских яранг, отличавшей их от жилищ других народов Сибири, была двухкамерность: наличие внутри пологов. Яранга с пологом — удивительное изобретение коряков и чукчей, которые дословно называли своё жилище "настоящий дом".

Яранга оленных коряков и чукчей была зимним и летним жилищем. Основу её составляли три шеста высотой от 3,5 до 5 метров, связанные наверху ремнём. Вокруг них устанавливали треноги из двух жердей с перекладиной, образующие остов стен. Основой крыши служили длинные шесты, привязанные к перекладинам. Сверху остов яранги покрывали покрышками из оленьих шкур. Снаружи покрышки придавливали вертикально поставленными нартами для того, чтобы при сильном ветре они оставались на месте. Вход в ярангу располагался на северо-восточной или восточной — жизненной, как считали чукчи и коряки, стороне. Внутри яранги находился полог — сооружение прямоугольной формы из зимних шкур оленя, подвешенное дном кверху, а открытой частью вниз. Оно являлось не только спальным, но и жилым помещением в холодное время. Температура в пологе за счет тепла человеческого тела была достаточно высокой, чтобы даже в холодное время здесь можно было спать без одежды.

С начала XVIII века яранга каркасного типа, заимствованная от чукчей, получает широкое распространение среди азиатских эскимосов и приморских чукчей — охотников на морских животных. Эскимосская яранга отличалась от яранги оленеводов: она была большего размера, практически не разбиралась, стены её часто обкладывали дёрном. Покрышки, сшитые из шкур моржа, закреплялись при сильном ветре большими камнями, подвешенными на веревках. Внутри жилища находился меховой полог из оленьих шкур, который являлся спальным, а в холодное время и жилым помещением. Отапливался и освещался он при помощи жирника — светильника из камня или глины с тюленьим жиром и фитилем из мха. На нем же готовили пищу. У эвенов всех районов обитания издавна существовало два основных типа жилища: эвенкийский конический чум и так называемая "эвенская юрта", подобная чукотско-корякской яранге. В зимнее время в качестве покрышек использовали оленьи шкуры, летом — ровдугу или бересту. Эвены, жившие на побережье Охотского моря, в качестве материала для покрышек использовали также и рыбью кожу.

В такой полуземлянке проживала большая патриархальная семья численностью до 40 человек. Большие полуземлянки являлись общинными домами, в которых обитало несколько семей, здесь проходили собрания и праздники. Такого же типа полуземлянка, но с деревянным каркасом была основным жилищем оседлых коряков — обитателей восточного и западного побережья Камчатки. Особенностью полуземлянки коряков являлся раструб в виде воронки из плотно сложенных тонких досок, служивший дополнительной защитой от снежных заносов верхнего входа в жилище.

У охотников и оленеводов тайги (эвенков, тофаларов), тундры и лесотундры (ненцев, энцев, долганов, нганасанов) наиболее распространенным жилищем был конический чум, каркас которого состоял из наклонно установленных шестов, перекрещивающихся вверху и образующих форму конуса.

Таежные народы обычно изготавливали шесты для остова на месте стоянки, а при перекочевках перевозили только покрышки. В тундре и лесотундре, где леса мало, оленеводы перевозили свое жилище полностью, вместе с шестами (летом волоком, зимой на нартах) и могли поставить его на новом месте за несколько минут. Материал покрышек зависел от времени года и наличия природных материалов. Таежные народы летом использовали берестяные и ровдужные покрышки, а зимой — сшитые из шкур оленя. Менее зажиточные семьи жили в корьевых или жердяных чумах. В суровых условиях тундры оленеводы использовали покрышки из меха оленя и летом, зимой же они были двойными — мехом внутрь и наружу.

Интерьер чума отличался простотой и скупостью декоративного убранства, свойственной быту охотников и оленеводов. В центре жилища устраивали очаг. Слева от него находилась женская половина, а справа — мужская. Почетное место для гостей-мужчин находилось за очагом напротив входа.

У нганасан, долган и энцев с середины XIX века получил распространение так называемый нартенный чум (балок), заимствованный от русских крестьян. Он использовался как зимнее жилище и представлял собой подвижное легкое каркасное строение, поставленное на полозья. В качестве покрышек использовались оленьи шкуры, которые сверху накрывались чехлом из парусины или брезента. Такое жилище перевозилось с одного стойбища на другое упряжкой из 5-7 оленей.

Такое жилище можно построить в любом месте.

Чум строили из шестиметровых шестов (от 15 до 50 штук), сшитых оленьих шкур (50-60 штук), циновки из трав и прутьев.
Устанавливали чум у ненцев женщины. В центре жилища сооружался очаг. Вокруг него укладывали доски пола. Затем устанавливали два основных шеста. Нижние концы втыкали в землю, а верхние связывали гибкой петлей. По кругу размещали остальные шесты.
К внутреннему шесту (симза) крепили две горизонтальные жерди. На них укладывали железный стержень с крючком для котла. Затем натягивали покрышки — нюки. Главный элемент чума – шест. Его обрабатывали так, чтобы он утолщался с обоих концов к середине. Олений волос на покрышках подстригали, чтобы зимой снег не набивался в длинный мех.

Снаружи чум имеет коническую форму. Она хорошо приспособлена к открытым пространствам тундры. С крутой поверхности чума легко скатывается снег. В чуме всегда чистый и прозрачный воздух. Дым висит только у самого отверстия в верхней части чума — макодаси.
После разжигания очага дым заполняет все пространство чума, а через несколько минут по стенкам поднимается вверх. Также поднимается и тепло. Оно не дает попасть в чум холодному воздуху с улицы. А летом в чум не могут залететь комары и гнус.

— Зимний чум называется сырей мя. Это традиционный чум;
— летний чум – таны мя. Он отличается покрытием — мюйко — старые зимние покрытия мехом внутрь. Раньше для летнего чума использовали берестяные покрытия.

Ненецкий чум никогда не запирается. Если в чуме никого нет, к входу приставляется шест.

Из мебели в чуме есть только низкий столик (около 20 см), за которым обедает семья.

В чуме большое значение имеет очаг — печь, которая находится в центре чума и служит источником тепла и приспособлена для приготовления пищи.

После установки чума женщины застилают постели внутри. Поверх циновок кладут оленьи шкуры.У самого основания шестов складывают мягкие вещи. Оленеводы часто возят с собой перины, подушки и специальные теплые спальные мешки, сшитые из овчины. Днем все это сворачивается, а ночью хозяйка раскладывает постель.

Чум освещается жировыми светильниками. Это чашки, наполненные оленьим салом. В них кладут кусок веревки. К ненецким национальным предметам быта относят мешки из оленьих шкур. Они служат для хранения меховой одежды, кусков меха, шкурок. Переднюю сторону сумки всегда богато орнаментовали, сшивая узоры из камуса со вставками из полосок сукна. Задняя сторона не имела украшений и часто делалась из ровдуги.

В чумах сумки иногда служили подушками. Необходимой принадлежностью быта ненцев являются деревянные колотушки, мужские и женские. Мужские служат для сколачивания снега с сиденья нарты. Ими раскапывают снег при осмотре места. Женские колотушки служат для сбивания снега с обуви и меховых вещей и имеют саблевидную форму.

Деревянный дом

У рыболовов-охотников западносибирской тайги — хантов и манси — основным типом зимнего жилища был срубный дом с двускатной крышей, покрытой досками, берестой или дерном.

У амурских народов — рыболовов и охотников, ведущих оседлый образ жизни (нанайцы, ульчи, орочи, негидальцы, нивхи), — в качестве зимнего жилища использовались четырехугольные в плане однокамерные дома со столбовым каркасом и двускатной крышей. В зимнем доме обычно жили две-три семьи, поэтому очагов в нем было несколько. Летние жилища были разнообразными: четырехугольные корьевые домики с двускатной крышей; конические, полуцилиндрические, двускатные шалаши, крытые сеном, корой, берестой.

Она была максимально приспособлена к кочевому быту: легко разбиралась и перевозилась, а установка ее занимала немногим более часа. Остов юрты составляли стены из раздвижных деревянных решеток и купол, образованный из жердей, верхние концы которых вставлялись в круг дымохода. На покрытие юрты требовалось 8-9 войлочных полостей. Как у всех монголоязычных народов, жилище бурят было ориентировано на юг.

Внутреннее устройство юрты было строго регламентировано. В центре располагался очаг. Место напротив входа считалось самым почетным и предназначалось для приема гостей; здесь же находился домашний алтарь. Юрта делилась на мужскую (левую) и женскую (правую) половины (если стоять лицом к северной ее части). В мужской части находились сбруя, орудия труда, оружие, в женской — утварь и продукты питания. Меблировка ограничивалась низкими столиками, скамеечками, сундуками, постелью, божницей.

У скотоводов, перешедших на полуоседлый образ жизни, (хакасы, западные тувинцы, западные буряты) получила распространение стационарная срубная многоугольная юрта с двускатной или многогранной крышей.

Балаган и ураса

Жилище якутов было сезонным. Зимнее — "балаган" — бревенчатая юрта трапециевидной формы с плоской крышей и земляным полом. Стены балагана обмазывали глиной, а крышу покрывали корой и засыпали землей. До конца XIX века традиционным летним жилищем якутов являлась ураса — коническая постройка из жердей, покрытых берестой. В берестяные оконные рамы вставляли кусочки стекла или слюды, а в бедных семьях зимой — куски льда. Вход в жилище находился с восточной стороны. Вдоль стен располагались дощатые нары — "орон". Жилище делилось на правую (мужскую) и левую (женскую) половины. В северо-восточном углу находился камелек — примитивный очаг из жердей и бревен, обмазанных толстым слоем глины, по диагонали — почетный (юго-западный) угол.

Жилые и хозяйственные помещения усадьбы якуты всегда обносили сплошной невысокой изгородью из горизонтальных жердей. Внутри усадьбы ставили резные деревянные столбы — коновязи, к которым привязывали лошадей.

Я кутия — самый большой регион России, почти не освоенный людьми. Жители края долгое время находились в изоляции от других этносов, поэтому сумели сохранить самобытную культуру и религию. Чем якуты угощают добрых духов, как играют на местной разновидности варгана и какими узорами украшают национальную одежду? О старинных традициях северного народа читайте в нашем материале.

Сахалар: традиционные ремесла и фольклор

В основном якуты занимаются рыболовством и охотой, разводят крупный рогатый скот и оленей. Особое отношение в народе сохранилось к лошадям. Табунное коневодство — важная отрасль животноводства в Республике Саха. Низкорослые, но очень выносливые лошади местной породы позволяют преодолевать большие расстояния, их используют в хозяйстве и во время охоты. Белая лошадь — еще один символ Якутии.

Из традиционных ремесел в Якутии популярна резьба по кости. Местные умельцы создают целые произведения искусства из моржовых клыков или бивней мамонтов: республика хранит в ледниках огромный запас этого материала. Мастера вдохновляются бытовыми сценами, северной природой и устным народным творчеством.

Большую часть якутского фольклора включает в себя эпос Олонхо. Древние эпические сказания — одно из главных сокровищ саха. Произведение состоит из множества стихов, которые веками передаются из уст в уста. Знатоков эпоса называют олонхосутами. В древности, когда такой сказитель приходил в село, слушатели собирались в самом большом балагане — традиционном деревянном жилище. Олонхосут мог рассказывать истории по несколько дней: это было одно из главных развлечений у древних сахалар. Им, долгое время изолированным от других народностей, сказания заменяли театр и другие развлечения. В 2005 году эпос стал одним из шедевров устного и нематериального наследия человечества — по решению ЮНЕСКО.

Традиционная якутская религия и ритуальные праздники

Важный якутский обычай — алгыс, обряд благословения — проводит алгысчыт. Это человек, который, по преданиям, может заклинать добрые силы. Через огонь он обращается к божествам и просит у них удачи, здоровья или помощи.

Якуты верят, что у всего есть свой дух: деревьев, скал, огня. Поэтому в пламени не сжигают что придется. Сначала алгысчыт бросает в костер конский волос: считается, что его запах отпугивает злых духов. Затем кладет оладьи и что-нибудь молочное — это угощение для добрых сил. В старину этот ритуал сопутствовал каждому важному делу, а в наши дни алгыс проводят в начале зимы: просят духов помочь животным и людям пережить суровую пору.

Главный праздник народа саха — Ысыах — олицетворяет обновление и возрождение природы. Его отмечают в день летнего солнцестояния. Вначале алгысчыт угощает собравшихся молочным напитком из специальной кумысной чаши, а после якуты становятся в традиционный хоровод. Танец имеет сакральный смысл: считается, что в это время люди делятся друг с другом своей энергией. Хоровод водят вокруг коновязного столба. Такие сооружения носят не только практическое, но и ритуальное значение: их используют в шаманских обрядах, оставляют рядом небольшие пожертвования — например, монетки. Столбы создают из обтесанных, но стоящих еще на корню деревьев, украшают резьбой и деревянной фигурной головой лошади.

Музыкальное творчество якутов

Традиционный музыкальный инструмент сахалар называется хомус. Эта разновидность варгана известна более 5000 лет и используется в творчестве всех тюркских народов. Но именно в Якутии хомус получил статус священного — здесь на нем играют шаманы. По форме инструмент напоминает большой железный ключ, в центре которого прикреплен тонкий стальной язычок с крючком на конце. Хомус прижимают к зубам или к губам, а звук извлекают с помощью дыхания и разных положений языка. Инструмент издает мелодию только на одной ноте, но опытные музыканты играют на нем даже классическую музыку. В Якутском музее хомусов — самом большом в мире — хранятся металлические, бамбуковые, деревянные и костяные экспонаты.

Также во время обрядов сахалар используют барабаны. В самый большой ритуальный инструмент — табык — бьют по особым праздникам. В древности, во время междоусобных войн, инструмент призывал воинов к сражению: считалось, что он поднимал боевой дух. В музее музыки и фольклора народов Якутии хранятся несколько видов ритуальных инструментов. Среди них — куолай табык, напоминающий африканский говорящий барабан, и талба табык, который собирают из деревянных прутьев и шкурок мелких зверьков.

Один из специфических видов музыкального народного творчества якутов — сатирические скороговорки чабыргахи. Как правило, это несколько зарифмованных строк, в которых высмеивают неприглядные стороны жизни: неряшливость, лень, пьянство. Некоторые чабыргахи содержат загадки, а некоторые используются как детские потешки, которые помогают развивать речь и мышление.

Блюда якутской кухни

Обычно якуты готовят в камельке — традиционной печи. У сахалар это место считается священным. Здесь живет дух огня, который дарит людям тепло и связывает с другими домашними божествами. В камельке якуты пекут на открытом огне лепешки. В старину это блюдо готовили, когда семья переезжала из зимнего дома в летний балаган. Сегодня лепешки пекут часто — в основном для туристов. Несколько свежих по-прежнему бросают в огонь, чтобы задобрить духов.

Национальная якутская кухня — это отварные, сырые и сброженные продукты. В XIX веке сахалар ели много рыбы, молочной и растительной пищи, а мясо употребляли редко — в основном зимой. Об этом писал публицист Вацлав Серошевский, который 12 лет провел в якутской ссылке. Грибы стали применять сравнительно недавно: в прошлом их не умели готовить.

Суровые природные условия приучили сахалар бережно относиться к еде. Якуты используют почти все компоненты исходных продуктов: они готовят кровяную колбасу и традиционный суп из потрохов, жарят рыбную икру. Карасей готовят особым образом — практически не потрошат.

Национальный якутский костюм

И сегодня сахалар создают одежду, используя традиционные техники шитья и вышивки. Каждый элемент наряда имеет свое сакральное значение. Например, ленты на головном уборе девушки олицетворяют поводья. Считается, что до замужества их держат духи: направляют подопечную и берегут ее целомудрие.

Во время свадьбы жених отрезает ленты и берет на себя ответственность за благополучие избранницы. Головной убор якутской замужней женщины — бастынга — напоминает русский кокошник. Его ленту украшает пестрый бисер и серебряные бляхи.

В традиционной одежде важны узоры: каждый из них имеет свой смысл. Например, треугольники считаются пожеланиями благополучия, а полоски на подоле и рукавах защищают человека от злых духов. Женские наряды обязательно дополняют драгоценными украшениями, в старину девушка могла носить до 10 килограммов серебра. Считалось, что блеск этого металла отталкивает дурной взгляд, защищает от сглаза. Одно из главных украшений — нагрудник — олицетворяет солнце, от которого в разные стороны лучами расходятся драгоценные нити. Их число и длина могут изменяться, главное, чтобы украшения прикрывали самые уязвимые части тела — грудь и шею. Некоторые украшения делали из бересты. По мнению саха, она исцеляет душу — якутские шаманы даже создавали из нее амулеты и обереги.

У мужчин тоже есть традиционные украшения. Одно из них — якутский нож. Обычно его берут на охоту или рыбалку, но во время праздников носят как украшение. Такие ножи изготавливают из закаленной стали, которая долго остается острой. Используют оружие в разных целях: им не только защищаются, но и копают землю при необходимости, колют лед. Зажиточные якуты хранят оружие в серебряных ножнах, украшенных гравировкой. Для рукоятки чаще всего используют кап — нарост со ствола дерева. Этот материал кузнецы ценят за прочность, красоту и легкость. С такой рукояткой нож не тонет — это важно во время охоты и рыбалки. Сам клинок кузнец украшает чеканкой или просто отшлифовывает, а в конце ставит свое клеймо.

Г л а в а VIII

ОТДЕЛЬНЫЕ СПЕЦИФИЧНЫЕ ПРИСПОСОБЛЕНИЯ И ПРОДУКЦИИ И ЛУГО-ЛЕСНОГО, ГОРНО-ТАЕЖНОГО И АРКТИЧЕСКОГО ХОЗЯЙСТВЕННЫХ КОМПЛЕКСОВ

Каждый хозяйственный уклад, как известно, всегда имеет свои многочисленные большие и малые производственные приспособления и своеобразную продукцию. Из подобных особенностей интересующих нас хозяйственных комплексов ниже освещаются вопросы расселения, построек и национальной кухни. Пока сохранялись индивидуальные хозяйства, все постройки и поселения якутов оставались в своём дореволюционном облике. Коренные изменения в них начались со времени организации колхозов и совхозов в связи с новой коллективной формой труда, распространением грамотности, перестройкой быта по-новому и повышением уровня материального достатка каждой семьи. За исключением окрестностей городов и районов расселения русских крестьянских общин, до коллективизации ни одна из групп якутов не имела поселений типа деревень. Традиционный тип якутских поселений состоял из кочевых стойбищ и стационарных усадеб только одиночного типа, отделённых друг от друга нередко большими расстояниями. В деле нескучиваемости на одном месте, они напоминали взаимоотталкивающиеся частички, заряженные одноименным электричеством. Что за сила служила в данном деле зарядом, ещё не освещена в должной мере в якутоведческой литературе. Что охотничье-оленеводческо-рыболовческие группы якутов не создали себе поселений типа деревень не требует особых объяснений: род их занятий был связан с непрерывными перекочёвками.

[*Собственно, во всех случаях комплексности олень всегда служил только погоне за дичью. И оленеводство переходило во всех слоях населения на мясное направление только там, где по какой-то причине мясной охоты становилось мало. Короче, погонщика за мясом в таком случае самого начинали выращивать на мясо].

Правда, в таком варианте добычливость становилась несколько ограниченнее, так как становилось необходимым вести промысел не там, где дичи и рыбы гуще, а где можно пустить коня на выпас. Мы бы, возможно вовсе не додумались до секрета подобной подмены, если бы живые реликты её не сохранялись в колымо-индигирском крае. Как видим, сезонность перекочёвок якута-скотовода вовсе не исходит от его степного номадического происхождения. Наоборот, здесь степные перекочёвки имеют своим истоком лесные стойбища ранних представителей луго-лесного комплекса, направившихся, по усилению скотоводческого дела, в сторону широких просторов степных пастбищ. Теперь рассмотрим некоторые специфичные детали усадьбы якута-скотовода. Здесь требовалось отыскать какое-то рациональное решение головоломной задаче – объединить в одно хозяйственно целое два особых свойства своих земельных участков, требовавших два противоположных образа жизни. Поскольку каждая пядь сенокосных и пастбищных угодий создавалась неутомимым повседневным трудом каждого поколения, скотовода устроила бы фундаментальная осёдлость. Но чересполосность тех угодий, состоящих из многих удалённых друг от друга небольших клочков, и интересы к дарам леса и водоёмов, настоятельно требовали освоения их всех путём перекочёвок. Борьба меду этими двумя факторами проходит красной нитью по всей истории эволюции поселений и жилищ якутских скотоводов. И эта проблема нашла своё принципиальное разрешение только после организации колхозов и совхозов в советское время. Дошлифовка отдельных её деталей, правда, продолжается и по сие время в процессе усовершенствования взаимосвязей труда и жилья. Ранней формой попытки примирить противоречия между стремлением к оседанию и вынужденностью сохранить некоторые остатки древнего кочёвничества было создание своеобразных специфично якутских заимок. Они представляли собой среднее между оседлыми земледельческими хуторами и передвижными стойбищами степных номадов. Сходство с последними заключалось в сохранении перекочёвок. Однако эти перекочёвки совершались отнюдь не по-пастушески степному. Якут-скотовод посезонно переезжал от одного клочка лугового угодья к другому, которые служили бессменно всем поколениям одного и того же владельца. Количество переездов зависело от числа осваиваемых данной семьей, удалённых друг от друга, луговых угодий. Сходство же с земледельческими хуторами состояло в том, что каждое стойбище представляло собой стационарную усадьбу, имевшую все типичные признаки осёдлости. В каждом из них строились капитально жилые дома, помещения для скота, погреба для хранения молочных продуктов, амбар, целый лабиринт изгородей разного назначения. Во время перекочёвок из одной такой усадьбы на другую аналогичную, всё оставлялось на месте нетронутым. Даже в каждой из них нередко изготовлялась своя мебель, посуда и утварь. Сезонные стойбища якутских скотоводов, наряду со сходством, имели и отличительные стороны от хуторов. Как известно, у земледельца-хуторянина на все сезоны года имелась одна лишь единственная усадьба универсального назначения. У якутских усадеб не было именно такой универсальности, в каждой из них сооружений и их конструкции для зимника и летника были настолько отличны друг от друга, что их мог бы легко отличить даже посторонний.

Отличали якутские усадьбы от хуторов и расстояния между ними. При якутских просторах и разбросанности клочков луговых угодий ближайшего соседа нередко можно было обнаружить на расстоянии не ближе десятка километров. Как уже объяснено выше, появление такой полуосёдлости у якутских скотоводов было одной из форм приспособления быта и труда к особенностям производства. Без оседания нельзя было вести успешно расширение лугов и заготовку кормов. Требовало обязательной осёдлости также стойловое содержание скота в зимнее время. Выше было отмечено о уединённости каждой такой усадьбы. Этого требовали в тёплое время года пастбищные интересы и подсобные промыслы. Кроме богачей, в такие сезоны никто из якутских скотоводов не имел возможности забивать скот на мясо. Зато все потребности в мясе и рыбе восполнялись подсобными охотой и рыболовством. На последние скотовод не тратил специального времени: идя на работу или возвращаясь домой, он осматривал свои самоловные снасти. Обилие трофеев при таком попутном промысле немало зависело от отсутствия лишних конкурентов. Заинтересованный постоянством этого вида источника свежего мяса и рыбы, скотовод старался поселиться там, где малолюднее. Рассредоточенность летнего расселения вела к рассредоточению и пасущегося поголовья скота, что способствовало большой сохранности пастбищ. При ежегодном вытравливании большим количеством скота, на пастбищных угодьях не только понижается катастрофически их урожайность, но постепенно начинается вырождение и состава их травостоя – остаются процветать одни сорняки. Такая истина, очевидно, давно стала известна якуту-скотоводу, так как он начал строить защитные от скота изгороди очень давно. Не селиться рядом друг с другом в зимнее время заставляли скотоводов несколько факторов: интересы тех же промыслов и нехватка транспортных средств. Подсобные промыслы, о которых изложено уже выше, продолжались и в данном сезоне, но в других разновидностях; на зайцев, боровую дичь, на лосей. Их добывали, разумеется, тем больше, чем было глуше место проживания. А мясо такой дичи было неплохим подспорьем в хозяйстве, с грехом пополам сводившем концы с концами. Без транспортных средств в зимнее время не обходилась ни одна семья якута-скотовода. Основными и повседневными грузами были подвозка сена и дров, Перебои и в том и в другом одинаково затрагивали самые жизненные их интересы. Без дров в зимней Якутии нельзя продержаться и считанных часов, а без сена несдобровать было скоту. Наилучшим видом транспортных средств для такого рода работ считался конь. А его не имели многие и многие семьи. Тягловым животным безлошадных был рабочий вол. Тянуть он тянул грузу не меньше лошади, но немало было пролито слез безлошадных в сорока-пятидесятиградусные морозы из-за его скорости. Рабочий вол с грузом за час покрывает, вероятно, не более двух-трёх километров. А каково было в стужу плохо одетой бедноте при подобных темпах перевозок. Вот почему каждый старался выстроить свою зимнюю усадьбу так, чтобы не было ни одного лишнего метра при перевозках сена и дров. А участок каждого даже на сплошном лугу вокруг одного круглого водоёма имел не совсем близкое расстояние от соседа. Кроме указанных причин, объединять несколько зимников воедино не было принято и во избежание продуваемости усадьбы злыми холодными ветрами.

а) в уменьшении трудовых и экономических затрат;

б) в меньшей продуваемости наклонных стен юрт в зимнее время;

в) в лучшей прилагаемости к стенам завали, прочности обмазок и утепляемости за счёт снегового покрова

[*В.С. Тараненко. Скоту хорошие помещения, Якутск, 1958, стр 8 - 10].

Для постройки даже самого маленького срубного дома требуется труд по меньшей мере двух-трёх человек в течение пары месяцев. Сюда включаются работы по заготовке крупного строительного леса, его трелевке, транспортировке, сушке, очистке, окантовке, а также по возведению самого дома.

Поскольку деловой лес в Якутии не всегда и всюду растёт плотной массой, поиски и подвоз лесоматериала к месту стройки ещё больше осложняют хлопоты застройщика – нужны отборные транспортные средства. Третья трудность срубных построек заключается в том, что значительная часть работ выполняется только специалистами-плотниками. Юрту же с одинаковой с первой полезной площадью может выстроить один единственный человек за какую-то неделю. Помощь постороннего здесь ему требуется лишь при поднятии обвязок и матиц, т.е. на полдня. Для строительства юрты не обязательно надо быть специалистом-плотником, так как все виды работ здесь до удивительного просты. Строевой лес в подобных случаях часто не возился издалека. На стены юрты шли те тонкомеры и жердины, которые срубались при очистке самой строительной площадки. Считанное же количество брёвен, идущих на столбы, обвязки и матицы находили также поблизости. Если учесть, что преобладающее большинство доколхозных скотоводов Якутии состояло из индивидуальных хозяйств бедняков-единоличников, то для них, даже при больших плотницких талантах, не был доступен ни экономически, ни физически срубный дом. Кроме того, из вышеизложенного уже известно, что каждому хозяйству якута-скотовода необходимо было иметь не один дом, а сразу несколько – по одному на каждом участке. Кроме простоты конструкции и экономичности, как это доказали специалисты-сельскохозяйственники, оказывается, у якутской юрты были свои специфично северные приспособления, превосходящие аналогичные качества простейших срубных домов дореволюционного и доколхозного времени. По вышеупомянутым сведениям В.С. Тараненко, давление морозного воздуха на каждый квадратный метр вертикального препятствия при умеренном ветре равно 6 кг., при сильном – 35 кг., а при урагане (пурге) достигает до 195 кг

[*Указанный уже труд В.С. Тараненко, стр. 10].

Ничем незащищенная вертикальная стена срубного дома целиком должна была принять на себя всё это ужасающее проталкивание во внутрь переохлажденного воздуха. А защита её традиционной обмазкой не всегда была успешна, ибо при морозном сжатии обмазка нередко отслаивалась сама по себе. Наклонная стена юрты в этом отношении имеет значительные преимущества. От неё никогда не отслаивается зимой обмазка и не отходит, вымерзая, завалина. Кроме того, сами осенне-зимние осадки накладываются на стены дополнительным защитным слоем. Слой же утрамбованного ветрами снега по теплозащитным свойствам равен одинаковой толщины древесине или двойному слою земли. С другой стороны, наклонная стена принимает на себя не всю нагрузку давления движущегося морозного воздуха. Как видим, якутская юрта не без оснований безраздельно господствовала за весь период дореволюционной и доколхозной истории Якутии. Она была на редкость хорошо приспособлена и к морозам, и к чересполосности частных земельных владений и даже к нищете своих творцов. Другой вид скотоводческого жилища – берестяная ураса – не дошла до времени установления советской власти.

Закрепляли ящик нередко четыре резных столба, служащие одновременно вешалками для котлов, вертелов и др. принадлежностей кухни. Каждый столб богатой урасы оформлялся почти как колонна. В нём были свои ваза, капители и др. украшения. Капители нередко имели формы голов животных, вырезанных из дерева. Обрешётка также делалась так, как будто она не являлась частью обыкновенного остова, а ажурным украшением или выпуклым орнаментом путём тиснения, подборкой разноцветной бересты и вырезыванием. Построить урасу так роскошно стоило очень дорого. Однако не дешёв был даже самый простейший, наибудничный её вариант. Особенно много труда уходило на изготовление покрышки. Нужно было отобрать подходящие крупные деревья с исключительно чистой берестой. А их в условиях Якутии было не очень густо, хотя мелких берёз с берестой, покрытой всевозможными изъянами, встречалось немало. Кроме того, срок сдираемости бересты со ствола был слишком короток в году – всего лишь несколько дней

[*Её сдирают в два срока. Весной по окончании ледохода в течение 4 дней и после достижения листьями полного роста – в течение одной недели. При этом изнанка бересты в первом случае бывает тёмнокоричневая, а во втором – желтая].

Далее, собранные с большим трудом квадратные дециметры надо было проваривать в кипятке и пришивать друг к другу для получения необходимой величины пластин. По рассказам информаторов, начав собирать со дня рождения, родители нередко не успевали приготовить полную покрышку до свадьбы своей дочке. Поэтому часто урасу новобрачные могли покрыть полностью, если и жених принесет с собой свою половинку покрышки. Как видим, по количеству затрачиваемого труда, берестяная ураса была намного дороже даже срубных изб. И такие расходы становились ещё бессмысленнее по той причине, что берестяная ураса была пригодна только на одну тёплую треть года. На остальные две трети года при таком типе жилища возникала необходимость обзаводиться ещё одной покрышкой – меховой. А она стоила также недешёво. Если сюда добивать наследственное постоянство принадлежавших каждому скотоводу лугов, то станет вполне понятной причина, постепенного выхода урасы из употребления в скотоводческих стойбищах.

Нередко центральные посёлки колхозов и совхозов одновременно являются и районным центром. Тогда к вышеперечисленным учреждениям добавляются учреждения, присущие административному центру подобного ранга. В каждом хозяйстве, кроме его административного центра, имеются ряд производственных посёлков: участковые, бригадные, различные формы и сезонные заимки. Из них самыми крупными являются участковые и бригадные. Иначе из них по размерам и численности населения не уступают центральным. В таком случае комплекс обслуживающих учреждений в них почти не отличается от центральных, за исключением разве главной канцелярии колхозного и совхозного руководства. Бывают размерами и численностью населения меньше вышеперечисленные фермы. В них основной контингент жителей обычно состоит преимущественно из людей, занятых на тех фермах. Сезонные заимки по своему назначению напоминают старинные традиционно скотоводческие. За исключением назначенного сезона, они могут и пустовать. Таковы летовки крупного рогатого скота и отдельные зимники коневодов, охотников и рыбаков. Благодаря специфике хозяйства, особенно туго шло оседание посёлков у охотничье-рыболовческо-собаководческо-оленеводческой части якутов. Полный переход их в постоянные посёлки завершается лишь в настоящий момент. Однако перекочёвки одних производственников без семьи не могут быть прекращены и ныне до тех пор, пока не будут новые виды методики и средств по уходу за оленями и по ведению охотничьего и рыбного промысла. Так, пастух и оленеводческих стад, охотники-промысловики, рыбаки, имея свои дома в постоянных посёлках, всё ещё продолжают уходить на длительные трудовые вахты, связанные с перекочёвками по старинке. Ныне в исследовательских учреждениях страны ведутся разработки по созданию новых транспортных средств, для Крайнего Севера. Их усилиями уже разработаны ряд многообещающих проектов и моделей. Следовательно, в скором будущем, очевидно, появится современная замена лыжам и нартам тайги и тундры. Их внедрение должно внести свои изменения и в производственных перекочёвках охотников-оленеводов. Переход на посёлки стал поворотным моментом и для типов жилищ якутов. С этого времени началась массовая замена юрт срубными домами. Выше уже отмечено, что юрта была хороша только при чересполосности и разбросанности индивидуальных угодий и её предпочитали перед другими из-за её доступности любой маломощной семье. После организации колхозов и совхозов, прежних частных угодий, вынуждавших совершать сезонные перекочёвки, не стало. Их заменили, всё расширяемые за счёт уборки меж, сенокосы и пастбища. С другой стороны, переход на постоянные посели и полное оседание означали и замену прежних нескольких сезонных домов одной скотоводческой семьи одним круглогодичным. Со стройкой такого дома не было необходимости спешить как прежде. Каждый строился капитально на века. В этом помогали им появление зажиточности, государственные субсидии и помощь колхозов и совхозов транспортными средствами, строительными материалами, а иногда и специалистами-плотниками.