Художник кокорекин завез чуму из индии

Getty Images, Михаил Грачев/МАММ/МДФ, Archive photo

23 декабря 1959 года с трапа самолета, прибывшего в Москву из Дели, сошел человек, из-за которого столица СССР очень скоро оказалась в большой опасности. Художник Алексей Кокорекин не мог и предположить, что привез с собой из Индии черную оспу.

Variola vera, натуральная или черная оспа, была одной из страшнейших болезней человечества. Она с легкостью уничтожала все население деревень, городов и даже целых стран. В 8 веке от нее погибло 30% населения Японии, в 16 веке - миллионы аборигенов Америки, получивших вирус от конкистадоров.

В Советском Союзе долго и упорно боролись с черной оспой. Если в 1919 году количество заболевших оценивалось в стране в 186 тысяч человек, то в 1936 году их не осталось вовсе. Спустя 23 года, опасное заболевание, о котором все порядком забыли, вернулось вновь.

По прилету Кокорекин чувствовал лишь небольшую простуду, что в условиях декабрьского мороза не показалось ему странным. Но уже вечером того же дня у него подскочила температура, начался сильный кашель, по телу разлилась острая боль.

Врач в поликлинике, к которому он обратился на следующий день, поставил обычный диагноз - грипп. Однако выписанные лекарства не помогали. По всему телу больного появилась сыпь, которую врачи приняли за аллергию. Лишь молодая девушка-ординатор, узнав откуда прилетел художник, осторожно высказала подозрение о черной оспе, но была тотчас же высмеяна профессорами.

29 декабря, спустя несколько дней нахождения в общей палате с больными гриппом пациентами, Алексей Кокорекин скончался. Врачи так и не смогли разрешить загадку, что могло убить сильный организм пятидесятитрехлетнего мужчины. А вскоре предновогодние хлопоты окончательно вытеснили этот трагический случай.

Однако со смертью Кокорекина ничего не кончилось. На второй неделе нового 1960 года у нескольких пациентов больницы появились одинаковые симптомы: лихорадка, кашель, сыпь.

Рисковать было больше нельзя. К исследованиям подключились специалисты Научно-исследовательского института вакцин и сывороток. Их вывод шокировал: в Москву пришла натуральная оспа.

Выяснилось, что Алексей Кокорекин в ходе своей поездки по Индии присутствовал на церемонии сжигания умершего брахмана, и даже прикасался к его вещам. Там нулевой пациент и подцепил смертельное заболевание.

15 января информация о вспышке оспы дошла до верхов, которые незамедлительно мобилизовали все силы московских больниц, поликлиник, отделений милиции и КГБ. В круглосуточном режиме шел поиск потенциальных носителей опасного вируса.

В карантин попадали те, с кем встречался и говорил Кокорекин, с кем контактировали его родственники, кто получил его подарки из Индии. Так, 150 студентов из университета, где училась его дочь Валерия, забирали в больницы прямо во время лекций.

Здание Городской клинической больницы имени С. П. Боткина.

От первичных контактов переходили ко вторичным и так далее, пока не отслеживалась вся цепочка. Людей снимали с поездов, разворачивали в воздухе самолеты с потенциальными больными.

В карантин попало 9342 человека. Была изолирована Боткинская больница, где провел свои последние дни нулевой пациент. Поскольку постельного белья для тысяч запертых врачей и пациентов не хватало, специальным указом был вскрыт неприкосновенный государственный запас, предназначавшийся на случай войны.

Решающей мерой в борьбе с натуральной оспой стало поголовное вакцинирование всех жителей Москвы и Подмосковья - взрослых, детей и даже умирающих. Буквально за неделю было вакцинировано более 9 с половиной миллионов человек - беспрецедентный случай в истории.

Всего опасное заболевание в Москве было обнаружено у 45 человек, трое из которых скончались. К третьему февраля больных черной оспой в СССР не осталось. Своевременно начавшаяся слаженная работа московских правоохранительных и медицинских служб помогла остановить смертельный вирус всего за 19 дней.

Сегодня почти каждый в курсе, что в СССР засекречивали любую информацию о катастрофах, в том числе, об эпидемиях коварных средневековых болезней, которые вполне могли выкосить население советской столицы и других городов. В этом есть доля правды.

Передовицы отечественных газет не кричали об угрозе распространения опасных заболеваний, как сегодня. Лица первых дикторов телевидения не предвещали беды. Границы не нужно было закрывать. Они и так были вполне надёжно заперты на выезд и въезд. Но, открыв YouTube, можно убедиться, что о вспышке чёрной оспы в Москве в 1959-1960-м годах не только не умолчали, но и сняли художественный фильм.

Это никакой не коронавирус, а чёрная оспа. Болезнь, уносившая в минувшие века в небытие целые города. Никаких прощаний, рыдающих родственников и любовниц, не говоря уже о смертельно опасных поцелуях в лоб. Гроб поскорее в печь!

И вот она — кропотливая работа седобородого эпидемиолога чеховского типа, возглавившего штаб по борьбе со страшным заболеванием, и его команды. Им предстоит совершить невероятное: найти в огромном городе и водворить в карантин тех, кто был в контакте с заражённым. Кто-то выживет. А кому-то суждено умереть в считанные дни и часы.

Алексей Алексеевич был авторитетным создателем агитационных плакатов. На них были изображены красивые волевые лица советских воинов, крестьян и рабочих, задорным взглядом ободрявших население нашей страны.

За самоотверженный творческий труд, вселявший уверенность в правильности избранного курса и политики партии, Кокорекин поощрялся преференцией, которую мало кто имел. Речь о возможности выезда за рубеж. В декабре 1959 года он побывал… в Индии.

Маленький нюанс: борт с художником Алексеем Кокорекиным, приземлился ровно на 24 часа раньше времени, которое он анонсировал для своей семьи. Какое это имеет значение? В этих предлагаемых обстоятельствах – катастрофическое.

Утром Кокорекину стало совсем худо. И он умер. Врач, проводивший вскрытие, пригласил к секционному столу Николая Краевского, заведующего кафедрой, патологоанатома, академика, который позвал любопытствовать своего коллегу — работавшего ещё при царизме доктора из Ленинграда. Едва взглянув на труп, пожилой доктор произнёс:

Последние зафиксированные эпизоды заболевания относились к 1930-м годам, когда со страшной и коварной болезнью удалось покончить путём массовой вакцинации. И вот – на тебе! – дважды лауреат Сталинской премии доставляет из Индии заразу к вящему ужасу советских врачей.

Заболевание стремительно распространялось. Ситуация осложнялась тем, что и жена, и любовница Кокорекина цветастым индийским презентам предпочли советские денежные знаки. Женщины понесли заражённые подарки в комиссионку, где их охотно лапала чуть ли не половина Москвы.

В зоне охвата были тысячи человек. Работники КГБ, МВД и, в первую очередь, врачи в отсутствие современных средств коммуникации проделали колоссальную работу, выискивая в самых разных уголках столицы и ближнего Подмосковья потенциальных носителей оспы и – невзирая на чины и ранги! – помещая их в стационар. Пришлось немало попотеть, чтобы найти новых хозяев купленных в комиссионке индийских тканей.

Боткинская больница в одночасье стала цитаделью ужаса. Там оказались заперты не только пациенты, но и находившиеся с ними в непосредственном контакте врачи, не имевшие права покидать пределов медучреждения.

В столице действовали законы военного времени. Были закрыты выезды и въезды, блокировано железнодорожное сообщение, отменены авиарейсы, перекрыты дороги. По Москве круглосуточно курсировали тысячи медицинских бригад, которые в тандеме с сотрудниками милиции поднимали из постелей людей, полагавших, что после сравнительно короткого перерыва вернулся 1937-й год. В инфекционных стационарах не хватало коек, чтобы разместить людей, возможно, заражённых художником Кокорекиным.

Что можно сказать о количестве заражённых и числе жертв? Масштаб развёрнутых противооспенных мероприятий был колоссален. В считанные дни успели вакцинировать 7 млн жителей Москвы и приезжих. И вспышку чёрной оспы удалось локализовать. Заболело страшным недугом 46 человек. Трое из них скончались.

А через месяц в противооспенном штабе констатировали окончание эпидемии. Из Москвы снова вылетали самолёты, шли вереницы поездов, ехали машины. Они увозили из столицы людей, намеривавшихся весело встретить в сердце советской страны Новый год и новое десятилетие.

Ранним утром в самом конце декабря 1959 года в аэропорту Внуково сел самолет с известным художником Алексеем Кокорекиным. Художник прилетел из Индии на день раньше запланированного, прошел пограничный и таможенный контроль и поехал домой к любовнице. Он немного покашливал, но кого удивишь кашлем в декабрьской Москве?

Одарив подарками из теплых экзотических стран свою пассию, на следующий день он наконец-то добрался до семьи, обнял родных, отпраздновал приезд и так же раздал подарки. Кашель усиливался, температура поднималась и он отправился к врачам.

К тому времени о существовании страшнейшей болезни, выкашивающей в средние века города и страны, у нас в стране почти подзабыли даже врачи. В СССР заболевание побороли путем всеобщей вакцинации еще в 1936 году. Врачи даже не думали,что оно может вернуться, и перестали брать его в расчет.

Но только не в Индии, где побывал известный советский художник, дважды лауреат Сталинской премии Алексей Кокорекин. Именно там, в одной из индийских провинций на церемонии сожжения скончавшегося от оспы брахмана, художник и подхватил страшную инфекцию.

Вся серьезность событий стала понятна уже на вторые сутки: вирус был диагностирован у сотрудницы больничной регистратуры, принимавшей художника, осматривающего его врача и даже подростка, который находился в той же больнице этажом ниже, прямо у вентиляционного отверстия из палаты Кокорекина. Больничный истопник подхватил оспу, просто проходя мимо палаты.

Через две недели в уже наступившем 1960 году у некоторых пациентов Боткинской больницы появились такие же, как и у Кокорекина смптомы: лихорадка, кашель и сыпь. Материал, взятый с кожи одного из больных, отправили в НИИ вакцин и сывороток. 15 января 1960 года академик Морозов выявил в материале частицы вируса натуральной оспы. Новость оперативно сообщили высшему руководству страны. Стало понятно, что Москва и весь Советский Союз находятся в шаге от эпидемии болезни, которую не лечат.

Ко второй половине дня на совещании у Хрущева был принят комплекс срочнейших мер, чтобы не допустить эпидемии оспы. Перед личным составом столичной милиции и КГБ поставили задачу в кратчайшие сроки выявить всех, с кем контактировал художник, начиная с момента его посадки на самолет в Индию. В группу риска попали пассажиры самолета, его экипаж, таможенники, коллеги, друзья, родственники.

Следствие даже установило, что перед тем, как вернуться домой, Кокорекин сутки провел с любовницей. Масштаб работы был огромен. Выяснили, что в течение нескольких недель больной контактировал с несколькими тысячами людей. Выявить всех было практически нереально.

КГБ СССР, МВД и Министерство здравоохранения устанавливали и изолировали абсолютно всех, кто хоть как-то пересекался с инфицированным. Одна из проведших с больным вечер, была преподавателем в институте, где принимала экзамены у многочисленных студентов — из вуза в карантин отправили сразу отправили сотни человек. Подарки, привезенные из Индии для жены и любовницы через комиссионки на Шаболовке и Ленинском расползлись по городу, но уже через сутки все посетители магазинов были установлены, помещены в карантин, а сами предметы из индийских тканей сожжены.

Центральная Боткинская больница оказалась на осадном положении. Тысячи больных и обслуживающего персонала не могли покинуть ее стен. Из мобилизационных хранилищ Госрезерва в сторону Москвы выезжают грузовики со всем необходимым. Над Европой успели развернуть самолет, которым из Москвы в Париж отправился один из пассажиров кокорекинского рейса.

В инфекционных больницах ставились все новые и новые койки для карантинников и через неделю под присмотром врачей уже находилось около 10 тысяч человек. Ниточка к которым начиналась всего лишь навсего с одного пассажира авиарейса Дели-Москва.

Одновременно была развернута вторая фаза операции борьбы с возможной эпидемией — срочнейшая вакцинация населения. В течение 3-х дней в Московскую городскую санитарно-эпидемиологическую станцию было доставлено самолетами 10 миллионов доз противооспенной вакцины из Томского, Ташкентского институтов вакцин и сывороток и Краснодарской краевой санитарно-эпидемиологической станции. А медицинские работники абсолютно всех предприятий и учреждений города кололи его москвичам и гостям столицы.

Итоги: Всего во время данной вспышки в Москве от Кокорекина заразилось 19 человек (7 родственников, 9 человек персонала и 3 пациента больницы, в которую он был госпитализирован с нераспознанной оспой). От них заразились еще 23 человека и от последних — еще трое. Трое из 46 заразившихся скончались.

В 1960 году все 7 миллионов жителей Москвы были вакцинированы. Привили в том числе и умирающих. Каждую неделю укол делали 1,5 миллиона человек, а проводили вакцинацию 10 тысяч прививочных бригад, в которые помимо врачей и фельдшеров входили студенты медицинских вузов. Через месяц вспышку оспы удалось погасить.

P.S. Но все это было давно, в другой стране, которую мы потеряли.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Ситуация вокруг коронавируса напомнила историю с черной оспой, которая чуть не заразила весь СССР в далеком 1960 году.

Из Индии с оспой

Все началось с того, что известный советский художник, дважды лауреат Сталинской премии Алексей Кокорекин конце 1959 года посетил Индию.

В одной из индийских провинций жадному до впечатлений Кокорекину довелось зарисовать с натуры церемонию сожжения скончавшегося от оспы брахмана. Художник даже протягивал руку через погребальный костер и прикасался к вещам умершего. Поскольку инкубационный период развития вируса оспы в человеческом организме длится около 14 дней, до самого возвращения в Россию Кокорекин не догадывался, что заражен.

Ритуал сожжения умершего в Индии

Черная смерть

На следующий день художник почувствовал себя плохо: температура, слабость, ломота в костях. Кокорекин отправился в поликлинику, где получил противопростудные лекарства и ушел домой. Состояние Алексея ухудшалось, через два дня его на скорой отвезли в Боткинскую больницу с подозрением на тяжелую форму гриппа, и положили в общую палату с другими гриппозными больными. Появившуюся на теле плакатиста сыпь врачи посчитали аллергической реакцией на антибиотики. Вскоре у Кокорекина появилась кровь в мокроте, нарушения дыхания и 29 декабря стало ясно, что он при смерти. В палату пустили родных – попрощаться. В ту же ночь художник умер. Ему было 53 года.

Смерть настигла художника через 6 дней после приезда из Индии

Беспрецедентные меры КГБ и Минздрава

Завертелась машина Советского здравоохранения. Наложили карантин на инфекционное отделение, КГБ начал отслеживать контакты Кокорекина… Как выяснилось, жена и любовница повели себя одинаковым образом — обе побежали в комиссионные магазины сдавать подарки. Обозначились несколько случаев заболевания оспой в Москве, окончившихся летальным исходом. Больницу закрыли на карантин, было принято решение вакцинировать оспенной вакциной всё население Москвы.

Как впоследствии выяснилось, активность Кокорекина в интимной жизни стала косвенной причиной заболевания. Чтобы сохранить высокую потенцию, художник не прошел обязательную перед зарубежной поездкой вакцинацию, предпочтя купить фальшивую справку.

К тому времени о существовании страшнейшей болезни, выкашивающей в средние века города и страны, у нас в стране почти подзабыли. Успешная вакцинация, ведущаяся с конца XIX века давала свои результаты. Но только не в Индии, где побывал художник, Алексей Кокорекин.

Ко второй половине дня на совещании у Хрущева был принят комплекс срочнейших мер, чтобы не допустить эпидемии оспы.

КГБ СССР, МВД и Министерство здравоохранения в кратчайшие сроки устанавливали и изолировали абсолютно всех, кто хоть как-то пересекался с инфицированным. Одна из проведших с больным вечер, была преподавателем в институте, где принимала экзамены у многочисленных студентов – из ВУЗа в карантин отправили сразу отправили сотни человек. Подарки, привезенные из Индии для жены и любовницы через комиссионки на Шаболовке и Ленинском расползлись по городу, но уже через сутки все посетители магазинов были установлены, помещены в карантин, а сами предметы из индийских тканей сожжены.

Несостоявшаяся эпидемия

Центральная Боткинская больница тут же оказывается на осадном положении. Тысячи больных и обслуживающего персонала не могут покинуть ее стены. Специальным решением Совмина СССР вскрывается неприкосновенный запас белья для противовоздушной обороны.

Из мобилизационных хранилищ Госрезерва в сторону Москвы выезжают грузовики со всем необходимым.
Над Европой успели развернуть самолет, которым из Москвы в Париж отправился один из пассажиров кокорекинского рейса и добропорядочный американец реально испугался, решив, что сейчас кровавая гэбня отправит его в Сибирь. Но он оказался лишь в инфекционной палате московской больницы, где советские врачи монотонно спасали ему жизнь.

Москва, только-только справившая Новый год, была фактически полностью закрыта по законам военного времени. В нее нельзя было ни въехать, ни выехать из нее: отменены авиарейсы, прервано железнодорожное сообщение, перекрыты автомобильные дороги. Круглыми сутками медицинские бригады ездили по адресам, госпитализируя все новых и новых вероятных носителей инфекции. В инфекционных больницах ставились все новые и новые койки для карантинников и через неделю под присмотром врачей уже находилось около 10 тысяч человек. Ниточка к которым начиналась всего лишь навсего с одного пассажира авиарейса Дели-Москва.
Помните теорию шести рукопожатий, да?

Дезинфекция в СССР

Самое, конечно, милое, что об этом ни в стране, ни в мире так почти никто и не знал. Интернетов тогда не было, селфи из больничных палат никто не постил, лишь вяло ползущие по Москве слухи о каких-то санитарных учениях слегка интриговали многомиллионный город, в котором не было ни паники, ни пустеющих на глазах полок магазинов.

Одновременно была развернута вторая фаза операции борьбы с возможной эпидемией – срочнейшая вакцинация населения. На уральских фармпредприятиях были молниеносно увеличены объемы производства необходимого препарата, который тут же доставляли в Москву, где медицинские работники абсолютно всех предприятий и учреждений города кололи его москвичам и гостям столицы.

И это тоже удавалось сделать так, что город ни о чем и не догадывался. Никакой официальной информации о ситуации власти в СМИ не давали, а распространение паники и слухов пресекалось на корню.

С помощью столь абсолютно жестких мер вспышку оспы удалось остановить. Умерло всего 3 человека. Уже через месяц все госпитализированные на карантин оказались дома с недоумением так и не поняв: а что это было?

Тогда, в 60-ом Москва не только остановила оспу у себя дома, но и помогла проконтролировать ее дальнейшее распространение по миру. Советские ученые и врачи отправились по другим возможным очагам инфекции, чтобы помочь распознать, научить, вакцинировать…

"Коронавирус - это даже не оспа. Тут и сравнивать не нужно. Мы справимся", - сказал профессор Виктор Зуев и рассмеялся. И после всех прочитанных на фейсбуке ужасов на душе правда стало легче. Профессор, член Нью-Йоркской академии наук, руководитель отдела микробиологии латентных инфекций Института им. Гамалеи - наш супермен. В 1960 году он, без прививки, но в резиновых сапогах и с ватной маской на лице бросился на ликвидацию заразнейшей оспы, грозившей устроить в столице настоящий апокалипсисис .

Мы уже писали о том, как в 1959 году художник Алексей Кокорекин привез из Индии страшный "сувенир". Любознательный художник побывал на обряде похорон индуса и умудрился прикупить оставшийся после покойного ковер. По возвращении попал в Боткинскую больницу, где поначалу решили, что художник болен гриппом. Вскоре Кокорекин скончался, а такие же симптомы заболевания обнаружили у его соседей по палате и даже - пациентов этажом ниже. Тогда-то и возникло подозрение, что гость из Индии привез в Москву черную оспу.

В те годы 30-летний Виктор Зуев работал младшим научным сотрудником НИИ вакцин и сывороток им. Мечникова .

Оспа отличается высокой заразностью, поэтому критически важно было найти и изолировать всех контактеров. Молодой 31-летний ученый вызвался добровольцем отбирать пробы на анализ.

О том, как происходила борьба с оспой и о перспективах нынешней борьбы с коронавирусом мы поговорили с Виктором Абрамовичем.

РЕЗИНОВЫЕ САПОГИ И ВАТНАЯ МАСКА СПАСЛИ ОТ ОСПЫ

- Виктор Абрамович, как случилось, что отбирать пробы отправили человека, у которого не было даже прививки?

- Меня отпустили с легким сердцем, потому что считали, что я привит экспериментальной вакциной. В то время телячья вакцина, которая была в ходу, вызывала много осложнений и поэтому долгое время ученые мечтали создать "мягкую" вакцину. Такую вакцину, выращенную из куриных эмбрионов, поставили мне. Однако после того как вспышка оспы была погашена, выяснилось, что она не работала, была просто водой.

Оспа отличается высокой заразностью Фото: EAST NEWS

- Оспа отличается высокой заразностью. Заразился даже истопник, который не контактировал с Кокорекиным, а просто проходил мимо палаты. Как вы избежали инфицирования?

- Вы правы, вирус оспы относится к возбудителям первой группы. Сейчас в этой группе много " жильцов ", а тогда было два: вирус оспы и возбудитель чумы. На мне не было ничего специального. Ни особой маски, ни специальных антисептиков. Я приехал в Боткинскую больницу, принял душ, мне выдали белье, рубашку, два халата и резиновые сапоги. Причем, я ношу сорок пятый, но моего размера не оказалось. Сказали: "есть сорок второй и сорок третий, но оба правые". Так я взял сорок третий и работал, как балерина на пуантах. Никаких специальных масок тоже не было: вместо них - комок ваты, завернутый в марлю.

Мне предстояло брать мазки из зева, но не было даже специальных палочек. К счастью, перед тем, как отбирать пробы, я зашел в институт Склифосовского и рассказал ситуацию операционным сестрам. Они мне дали толстые , с карандаш, палочки с намотанной на них ватой. Можете себе представить, с каким изяществом я лазил этими палочками в носоглотку, в то время как больные кашляли и чихали.

- Как была налажена работа по спасению города от оспы?

- Оспа отличается высокой заразностью, поэтому критически важно было найти и изолировать всех контактеров: членов семьи, друзей, коллег, контактных людей и контактировавших с контактными. Поэтому набиралась огромное количество "подозреваемых". Кого-то снимали с поездов, одного товарища вернули из ГДР и посадили на карантин. Вернули из комиссионок все товары, которые привез Кокорекин.

Боткинскую больницу тут же перевели на казарменное положение, взяли под охрану милицией и не выпускали персонал. Белье, которого не хватало - вскрывали из неприкосновенного запаса противовоздушной обороны. Всего под наблюдением в Москве находилось больше девяти тысяч человек, а три с половиной тысячи вторично контактировавших находились на дому. За пять дней привили всю Москву, больше шести с половиной миллионов человек.

Bирус оспы относится к возбудителям первой группы Фото: EAST NEWS

- Я не очень понимаю, зачем было прививать Москву, если прививки у людей уже были.

- Привитой - это значит иммунизированный, но любой иммунитет можно пробить приличной дозой вируса. Здесь доза была очень приличная, не зря у 39 человек обнаружили вариолоид, то есть - оспу привитых.

- Вам не кажется чудом, что в шестидесятом году удалось сдержать вирус оспы?

- А я всегда говорил, что наша санитарная служба была лучшей в мире и это демонстрировалось не раз. Не зря же говорят, что мы выиграли две войны: одну на поле брани, другую - с инфекциями. Мы не допустили эпидемии и в войну. В то время я работал санитаром в военно-санитарном поезде, в последнем вагоне. Последние вагоны предназначались как изоляторы, но инфекционных больных у нас не было, поэтому последние вагоны использовались для бойцов, получивших ранения в пах. В обычном вагоне их затравили бы шутками.

ВОЗМОЖНО, НАМ ПРИДЕТСЯ ПОДРУЖИТЬСЯ С КОРОНАВИРУСОМ, КАК С ГРИППОМ

- Насколько опаснее оспа, с которой вам пришлось сражаться, нынешнего коронавируса?

- Вы смеетесь? Никакого сравнения. Понимаете, какая штука. Эти все страхи про коронавирус пока только по первопутку. От коронавируса нет вакцины, нет лекарств, возбудитель пугает новизной, он очень прилипчивый и распространяется типа вируса гриппа. Но его патогенность невелика. Скоро вирус сойдет на "нет", волна страха и неведения схлынет. Однако, неприятно то, что эта зараза может войти в число наших ежегодных "приятелей".

Маски в основном, обеспечивают защиту от слюны. Поэтому они нужны людям, которые находятся в группе риска Фото: REUTERS

- Что вы хотите этим сказать? Все будет повторяться каждый год?

- Не исключаю, что самое интересное ждет нас впереди. Люди выздоровели, но вопрос в том, остались ли они вирусоносителями. Поэтому возможна аналогия с гриппом. Хорошо знакомый нам грипп мы ждем два раза в году: весной и осенью, когда сыро и понижается иммунитет. Но летом-то гриппа нет! Куда он девается? Не в спальню же уходит. Нет, он сохраняется в организме.

- То есть, коронавирус обеспечит нам вспышки по типу гриппозных?

- Я к этому и веду. Мы не знаем, как коронавирус изменит нашу жизнь. Например, еще в семидесятые годы мы доказали, что вирус гриппа может вызывать медленную гриппозную инфекцию. Такая инфекция имеет длительный инкубационный период, который может доходить до пятидесяти лет, но когда она просыпается - то остановить ее уже невозможно: она приводит к летальным последствиям. Медленная инфекция может формироваться после перенесенного заболевания; в результате иммунизации; и, главное - вирус гриппа способен проходить через плаценту как горячий нож через сливочное масло. В результате человек рождается с виду абсолютно здоровым, но с заложенной бомбой внутри.

Как ведет себя коронавирус - я не знаю. Но исключать ничего нельзя.

- Есть теория, что коронавирус создали искусственно.

- Я отвечу философски: не думаю, что это так, но в жизни все может быть. Да, меня тревожат разные лаборатории, особенно - американская лаборатория в Грузии , где в один день погибло 24 человека, а потом еще несколько десятков.

Все эти экзерсисы вселяют сомнения. Но надо понимать, что существует масса естественных путей для формирования штаммов. Это - подарки цивилизации. В Советское время мы не выезжали за границу, разве что - в деревню, на дачу, на море. Сейчас мы стали ездить дальше и чаще. Вследствие далеких поездок мы перемешиваемся с человеческими массами, у которых другая микрофлора. Мы никогда не знаем, какими могут быть последствия этого перемешивания. У местных жителей к какому-то заболеванию может оказаться бытовой иммунитет, которого нет у нас. Как известно, во время вспышки полиомиелита в зоне риска оказались дети зажиточных людей, ведь у бедняков этот бытовой иммунитет от полиомиелита был.

ОТ ИНФЕКЦИИ СПАСУТ ХОРОШАЯ ПИЩА И БЛАГОРАЗУМИЕ

- Когда-то от страшной оспы вас спас кусок ваты. Какие маски спасут сейчас?

- Маски эти, в основном, обеспечивают защиту от слюны. Поэтому они нужны людям, которые находятся в группе риска: врачам, контактирующим с пациентами, чихающим больным. Вам, если вы не чихаете и не идете в рассадник болезни, эти маски не нужны. Вирус ведь не вылетает на метле, он вообще не летает. Я, например, сегодня собираюсь по делам в Сбербанк, буду там без маски. А мне - уже за девяносто, я в зоне риска.

- Как можно обезопасить себя в это трудное время?

- Важно сохранить здоровым иммунитет и поэтому нужно рационально питаться, не исключая ничего, что характерно для питания людей в нашем регионе. Важно прививаться. Например, я прививаюсь от гриппа каждый сентябрь. Мне неважно, попадет вакцина в штамм или не попадет: но в составе инфекции есть белки, которые близки у разных штаммов поэтому, когда происходит процесс размножения вирусов, иммунитет отвечает на все белки. В прошлом году я заболел, но, благодаря прививке, это продолжалось всего два дня.

- Как вы считаете, справиться с оспой в Советское время было сложнее, чем сейчас с коронавирусом?

- Еще бы! Тогда мы не были готовы, оспа свалилась как снег на голову. Да и опасность была несравнимо страшнее, ведь вирус оспы и рядом не стоял с коронавирусом. Здесь - все под контролем, мы были готовы к происходящему, потому что видели, как все происходило в Китае . Да, сейчас число заболевших растет и будет расти, потому что мы не можем бросить наших людей, которые остались за рубежом. Пока мы не привезем их всех - количество больных будет увеличиваться.

- Таксисты в Москве боятся, что город закроют на карантин.

- Это невозможный сценарий, Москва не может жить в башне из слоновой кости. Связи будут сохраняться, да и сейчас у нас эти связи есть даже с Китаем. Что-то везем туда, что-то оттуда. Но все - в пределах разумного, а разумным считается то, что под контролем.

- На ваш взгляд, все ли мы делаем правильно в этой борьбе с коронавирусом?

- Мы делаем все абсолютно правильно. Поводов для беспокойства нет. Все будет хорошо, я даже не сомневаюсь.

Читайте также: