Я болею гриппом я умру

Болеем правильно. Пять ошибок при лечении гриппа и ОРВИ, и как их избежать

Позавчера першило в горле, но вроде бы горячий чай помог. Вчера нос перестал дышать, но было столько работы, не хватило даже времени сходить за каплями в аптеку.
Сегодня утром стало ясно, что все — болезнь захватила организм полностью. Нужно срочно принимать меры!
Так начинается череда ошибок, которые совершает большинство людей, вместо пути к выздоровлению выбирая дорогу к затяжной болезни и осложнениям.

Мы расскажем о пяти основных заблуждениях и объясним, почему так делать не надо.

Ошибка первая: некогда болеть
Все мы стали очень занятыми: у нас миллион дел и обязанностей. Болеть некогда, поэтому мы закидываем в себя на бегу лекарства, снимающие симптомы, глушим литрами горячий чай, и, кажется, что болезнь отступает. Часто, к сожалению, так действительно только кажется. Через несколько дней все может проявится снова, и, скорее всего, в усиленном виде. Если снова не обращать на болезнь внимания, легко дойти до серьезных осложнений.
А надо было всего лишь остаться дома и вызвать врача. За 3-4 дня покоя и приема назначенных доктором лекарств, не слишком замученный жизнью организм обычно справляется с болезнью.

Ошибка вторая: сбивать невысокую температуру
Да, мы понимаем: повышенная температура — это головная боль и мутное состояние. Поэтому большинство бросается пить жаропонижающие, как только видит на градуснике цифры 37 с хвостиком. А надо было бы радоваться повышению температуры тела. Ведь это признак того, что иммунитет работает, организм борется с болезнью. Запомните: не нужно сбивать температуру, если она ниже 38,5 градусов. Конечно, это не касается случаев, когда у больного сильная головная боль или есть склонность к судорогам.

Ошибка третья: укутаться и закрыть все окна
При простуде или гриппе на больного часто нападает озноб, и его единственное желание — укутаться в десять одеял. Что он и делает, предварительно закрыв все окна в квартире. Не поступайте так! Обернитесь одиннадцатым одеялом, но проветривайте обязательно! Это поможет снизить концентрацию вирусов и нормализовать микроклимат в комнате. Если совсем не можете вытерпеть даже слегка приоткрытую форточку, выходите из комнаты каждые 2-3 часа, распахивайте окно настежь на пять минут (да, даже если зима), потом возвращайтесь в хорошо проветренную комнату.

Ошибка пятая, и самая главная: само пройдет.
Этих четырех пунктов могло бы и не быть, если бы мы серьезнее относились к соблюдению правил гигиены, правильной профилактике и грамотному лечению любых заболеваний. И это не сложно. Воздушно-капельные вирусы попадают в наш организм через слизистую оболочку носоглотки. Если она ослаблена или повреждена, вирусы ней они закрепляются и начинают размножаться. Иммунитет не справляется и развиваются заболевания: от простых, как мы считаем, простуд до ангин, бронхитов, пневмоний. На самом деле, даже обычная простуда, часто, начало пути к более серьезным недугам. Именно поэтому так важно правильно укреплять иммунную систему и защищаться от вирусов.

Надеемся, что наши советы помогут вам укрепить здоровье, а если и болеть, то не часто и не тяжело!

В Российской Федерации продолжается эпидемический сезон заболеваемости гриппом и ОРВИ, характерный для этого времени года.

Возбудители гриппа и ОРВИ передаются от человека к человеку воздушно-капельным путем и достаточно контагеозны (заразны).

При ОРВИ - острых респираторных вирусных инфекциях не гриппозной этиологии заболевание развивается постепенно, чаще всего начинается с утомляемости и насморка, сухого кашля, который затем переходит в мокрый.

Особенно тяжело ОРВИ и грипп протекают у маленьких детей, пожилых людей, людей с хронической патологий и заболеваниями иммунной системы.

Лучшей защитой от гриппа является иммунизация. Вместе с тем от остальных ОРВИ прививка не защищает.

Для того чтобы предупредить заболевание необходимо укреплять и закалять свой организм. Высыпайтесь, соблюдайте режим труда и отдыха, старайтесь больше находится на свежем воздухе. Отправляясь на прогулку, одевайтесь по погоде, старайтесь не переохлаждаться при нахождении на улице. Если Вы промочили ноги, необходимо пропарить их сразу по возвращении домой.

Укреплению организма способствует правильное питание. Включите в рацион продукты, содержащие витамины А, С, цинк и кальций: цитрусовые, киви, сладкий перец, молочные и кисломолочные продукты, твердые сыры, отварную рыбу, говядину морковь со сметаной, изюмом или курагой и др.

При планировании посещения общественных мест возьмите с собой медицинскую маску: если в общественном месте чихают и кашляют, закройте рот и нос медицинской маской или носовым платком – это поможет предотвратить инфицирование.

Поэтому необходимо при первых признаках заболевания обратиться к врачу.

Автор статьи Dave Troy — исследователь онлайн-дезинформации и лжи, а также эксперт в области расчётов, связанных со статистикой болезней. В последнее время он отвечал на многие вопросы о Covid-19 в социальных сетях, пытался опровергнуть заблуждения и ложь. Здесь приведены наиболее распространенные ответы, в надежде, что так эта информация станет более доступной для других.

Дейв не является специалистом в области здравоохранения и медицины, однако приложил дополнительные усилия, чтобы привести все ответы в соответствие с официальными данными и медицинскими рекомендациями.

В мире официально объявлена пандемия COVID-19 — потенциально тяжёлой острой респираторной инфекции, вызываемой коронавирусом SARS-CoV-2 (2019-nCoV). На Хабре много информации по этой теме — всегда помните о том, что она может быть как достоверной/полезной, так и наоборот.

• Cайт Министерства здравоохранения РФ
• Cайт Роспотребнадзора
• Сайт ВОЗ (англ)
• Сайт ВОЗ
• Сайты и официальные группы оперативных штабов в регионах

Если вы проживаете не в России, обратитесь к аналогичным сайтам вашей страны.

Мойте руки, берегите близких, по возможности оставайтесь дома и работайте удалённо.

Это правда, что среди здоровых людей в возрасте до 50 лет уровень смертности достаточно низкий, но он все еще в 20 раз выше, чем у гриппа. При этом, у пожилых пациентов уровень смертности гораздо выше. Приведённая ниже таблица показывает распределение оценки уровня смертности по возрастным группам для коронавируса и для гриппа. По оценкам ВОЗ, средний уровень смертности COVID-19 составляет 3,4%, что примерно в 100 раз выше, чем у гриппа. Но тем не менее, не следует забывать, что этот средний показатель не учитывает возрастные группы. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что коэффициент смертности от COVID-19 у пожилых людей и лиц с сердечно-сосудистыми заболеваниями, диабетом и раком, а также у больных синдромом иммунодефицита выше — от 9% до 19% (брифинг ВОЗ 9 марта). Даже если вы сами не подвержены высокому риску, у нас всё ещё есть общественный долг принимать меры, которые позволят предотвратить распространение вируса, которое может привести к перегрузке системы здравоохранения, как это происходит сейчас в Италии.

Проблема не столько в смертности, сколько в общем воздействии вспышки. Хотя другие заболевания могут быть более смертельными, сочетание репродуктивного фактора (R0), восприимчивости популяции и иммунитета может сделать их более управляемыми. SARS-CoV-2 (вирус, вызывающий Covid-19) является совершенно новым для человечества, поэтому никто не застрахован. Организм человека уже привык к регулярным вспышкам гриппа, так как это заболевание появилось давно и многие проходят ежегодную вакцинацию. Для SARS-CoV-2 еще нет прошедшей клинические испытания вакцины. Такая вакцина станет широко доступной не раньше 1 квартала 2021 года. Поэтому следует ожидать, что очень большое количество людей будет заражено.

Мы не знаем, но кажется, количество зараженных удваивалось каждые несколько дней. Мы не знаем, как вирус реагирует на температуру или влажность окружающего воздуха (см. следующий вопрос). Здесь вы можете наблюдать за распространением коронавируса в вашей стране. И возможно, реальные цифры, на самом деле еще выше.

Мы ещё не знаем, хотя есть основания полагать, что эта болезнь может ослабевать при более высоких температурах. Тем не менее, он имеет высокий репродуктивный фактор (R0), высокий продромальный (бессимптомный) период около 14 дней, так что, это далеко не то же самое, что грипп. В более тёплых странах, таких как Сингапур, уже сейчас есть инфицированные. Мы наблюдаем за развитием событий в других тёплых странах, в которых также есть такие случаи. И не стоит забывать, что люди могут быть носителями без проявления симптомов. Вирус может перейти в спящий режим на время более тёплых летних температур, а также сместиться в Южное полушарие, где климат прохладней. Осенью он может продолжить с того места, где остановился, и поражать новых людей. Так что, не ждите, что это закончится к сентябрю.

Вакцины находятся в стадии разработки, но для выпуска работоспособной, проверенной вакцины на рынок потребуется время. Некоторые команды фармацевтов утверждают, что уже сейчас, в марте 2020 года, имеют вакцины, но в любом случае потребуется некоторое время для доработки, тестирования, производства, маркетинга и доставки этих препаратов. Производство достаточного количества вакцин для миллиардов людей не будет легкой задачей, и для этого потребуются время, капитал и согласование с правительствами. По оценкам экспертов, вакцины будут доступны не раньше 1-го квартала 2021 года.

Дезинфицирующее средство для рук может сделать вирус бессильным, но оставляет его на руках. Чаще мойте руки. Держитесь на расстоянии от других людей и старайтесь избегать ненужных путешествий и общественных мероприятий. Вот одна из рекомендаций федерального агентства министерства здравоохранения США: если вы где-то находитесь, и у вас нет свободного доступа к мылу и воде, отправляйтесь в другое место, где они есть, и оставайтесь там.

Правительства Китая и Кореи предприняли чрезвычайно решительные действия, чтобы минимизировать распространение этой болезни. В Китае авторитарный режим, который может в одностороннем порядке навязывать и обеспечивать массовую блокировку деятельности тех или иных лиц на несколько недель. Правительствам в США и Европе будет труднее сделать это, но мы, вероятно, увидим растущее количество закрытых школ, отмену мероприятий, ограничения на передвижение и другие меры социального дистанцирования. Италия только что ввела месячный карантин для 16 миллионов человек. Николас Кристакис, эксперт по вирусу гриппа “испанка”, предполагает, что чем раньше мы это сделаем, тем больше жизней сможем спасти.

Мы не знаем. Скорее всего, в марте, апреле, мае и июне 2020 года ситуация не изменится. Помимо этого, мы сможем зафиксировать определённую передышку в тех частях света, где погода теплее. Но учитывая, что вакцина в промышленных масштабах будет выпущена не раньше 2021 года, до этого времени вполне может произойти ещё несколько вспышек. С каждым месяцем мы стараемся делать эти оценки точнее. Не стоит ожидать, что всё вернётся на круги своя в ближайшем будущем. Осенью может произойти очередная вспышка.

Да! Паника, беспокойство и страх совершенно бесполезны. Вместо этого мы должны быть реалистами. Нужно быть готовым к разным последствиям. У нас должна быть рациональная основа для размышлений. Нужно понимать, как реагировать на это и иметь полную прозрачность со стороны правительства. Хотя мы можем не соответствовать идеалу, но мы, безусловно, можем успокоиться и понять статистику, стоящую за этим, и предпринять разумные действия, чтобы минимизировать риск. Наличие запасов еды на 2-3 недели и необходимых лекарств под рукой — отличная подготовка. Но набирать в больших количествах такие вещи, как маски для дыхания, нужно только тогда, когда есть риск частого контакта с больными людьми. Надеемся, что эти вопросы и ответы помогут расставить всё на свои места.

Министерство здравоохранения США предположило, что меры социального дистанцирования и ограничение поездок могут помочь замедлить распространение болезни. Многие организаторы конференций также сталкиваются с препятствиями со стороны участников, спонсоров и подрядчиков. В некоторых случаях отменить крупные мероприятия вынуждают местные органы власти.

По этой причине многие организаторы решают отложить мероприятия на более поздний срок или приостановить работу, пока эта ситуация решается. В общем, вы должны учитывать, что сведение к минимуму взаимодействия больших групп людей сейчас является для общества делом первостепенной важности. И если у вас всё-таки возникает необходимость в путешествии, вы можете подумать о том, какое транспортное средство выбрать: автомобиль, поезд или самолет.

Вот материалы (правда они англоязычные), которые помогут вам составить собственное мнение по этой теме:

Беседовала Елена Бабичева

— Александр Васильевич, в этом году в большинстве регионов России теплая осень, это отсрочило начало эпидемии гриппа?

— Пока регистрируются лишь единичные случаи, причем в основном речь идет об острых респираторных вирусных инфекциях (ОРВИ). Их распространению способствовал очень холодный сентябрь — люди начали болеть, потому что в домах еще не включили отопление. Затем пришло потепление с дождями, а именно такую погоду вирусы очень любят и распространяются стремительно. В целом же подъем заболеваемости ожидается в ноябре. Вторая волна, как правило, приходит уже после новогодних каникул, ближе к концу зимы.

— Пока приход гриппа укладывается в стандартные схемы. В августе, после того как в Южном полушарии заканчивается зима, ученые обобщают данные и устанавливают, какие именно вирусы гриппа циркулировали там в этом году. Этим занимаются в 59 контрольных лабораториях по всему миру, в России — это референс-центр по мониторингу за инфекциями верхних и нижних дыхательных путей Минздрава и Роспотребнадзора, в том числе и наш институт — ЦНИИ эпидемиологии. Ученые выделяют из проб вирус, характеризуют его, делают генетический паспорт и загружают данные в международную базу. Затем анализируют, какие типы вирусов и с какой частотой циркулировали в течение года, и на основе этих данных создают вакцину для Северного полушария. Когда закончится зима у нас — проанализируют эпидемиологическую ситуацию и будут создавать вакцины для Южного полушария.

— Какие штаммы вируса вызывают больше всего опасений?

— В прошлом году основная заболеваемость была связана с калифорнийским гриппом, в этом сезоне произошла смена типов вируса на грипп А — Brisbane (H1N1) и Kansas (Н3N2) и вирус гриппа типа В — Colorado (линия B/Victoria). Эти штаммы вошли в окончательный состав трехвалентной вакцины. Разработана и четырехвалентная вакцина, в которую помимо перечисленных включен и вирус гриппа B — Phuket (линия B/Yamagata).

Самый опасный для человека — вирус гриппа А. Гриппом В болеют реже, около 1 процента населения, обычно он активизируется к концу эпидемиологического сезона в марте-апреле. Врачи прекрасно знают, что, как только уровень заболеваемости гриппом В стал расти — значит, сезон гриппа заканчивается.

— Насколько важно рядовому пациенту знать, каким вирусом гриппа он болеет?

— Важнее определить, грипп у вас или острая респираторная инфекция (ОРИ) — клинические симптомы у них на начальном этапе во многом схожи, а вот последствия разные: грипп может давать очень тяжелые осложнения. С ходу определить, чем человек болеет, сложно, так как мы живем в эру так называемых сочетанных инфекций, когда возбудителей несколько и классическая картина заболевания может быть смазана.

— Если к нам периодически возвращается один и тот же тип гриппа, значит, должен появиться иммунитет. Почему он не срабатывает?

— Особенность вируса гриппа как раз в его изменчивости. Другие вирусы, например кори или ветрянки, более или менее стабильны. У гриппа, как известно, каждый год появляется измененный штамм, а иммунитет для каждой такой мутации специфический. Поэтому, встречаясь с новым видом штамма, мы болеем заново. Именно эта изменчивость вируса и не позволяет создать универсальную вакцину. Хотя все идет именно к этому.

— То есть у нас может появиться прививка от гриппа, которая будет действовать против всех штаммов?

— Да, в этом направлении ведется очень активная работа. Сейчас расшифровывают геном не только человека, но и вирусов, в частности вируса гриппа. Известны его стабильные участки, против которых вырабатываются антитела. Будущее за вакцинами, которые будут действовать именно таким образом. ВОЗ рассчитывает их получить уже к 2025 году.

— Самая активная мутация вируса гриппа, которая вызвала относительное непопадание с вакциной, произошла в 2016 году. Сейчас говорят о 95 процентах попадания вакцины, то есть в 95 процентах случаях вы защищены от гриппа. Какой-то неизвестный мутировавший штамм не может прийти к нам неожиданно и как-то особенно быстро. За вирусами гриппа следят как за очень важными объектами, потому что грипп — серьезная болезнь с тяжелыми осложнениями. При этом нужно понимать, что вакцина от гриппа защищает только от этого вируса, а человек может заболеть любой другой респираторной инфекцией.

— То есть вакцина не панацея…

— Какие осложнения наиболее характерны?

— Это может быть и насморк, и пневмония, и остеопороз, и даже инсульт и инфаркт. Следствием инфекции считаются все осложнения, которые у человека наблюдаются в течение двух месяцев после того, как он переболел гриппом. Особенно тяжело, как известно, болеют люди пожилого возраста и дошкольники. Кстати, сегодня известно, что более или менее легко переносят грипп только первые заболевшие, а вот те, кто заразились следом за ними, болеют намного тяжелее.

— Потому что чем больше людей он поражает, тем сильнее он становится — в буквальном смысле. Он крепнет, повышает вирулентность, то есть становится более живучим.

— За рубежом проходят такие же массовые кампании по вакцинации от гриппа, как в России?

— На самом деле за рубежом ответственность за здоровье лежит не на органах здравоохранения, а на самих людях. В детский коллектив непривитого ребенка не возьмут, работодателю известно, от каких инфекций привит работник,— для этого достаточно нажать на кнопку компьютера. Это касается не только противогриппозных вакцин. Например, женщина в возрасте 55+ собирается в Таиланд, где эпидемическая ситуация с гепатитом А (там он у каждого третьего). Для этого возраста эта инфекция считается особо опасной, поэтому если в Северной Америке туристка не сделала прививку от гепатита А перед путешествием и заболела, то расходы на лечение она будет нести сама. А мы привыкли, что о нас заботится государство. Поэтому и в садик отправляем детей без прививок, хотя я считаю, что это нарушение прав детей, которые привиты.

— А в чем опасность для привитых? Ведь если у ребенка есть прививка, он защищен от инфекции…

— А как же коллективный иммунитет, который должен был бы защитить тех, у кого нет прививки?

— А как же тогда иммунитет тренировать? Как защититься от инфекции помимо вакцинации?

Пневмония действительно страшная и опасная болезнь. Каждый год она уносит почти миллион детских жизней. Существуют вакцины, которые способны предотвратить такой исход, но для многих стран они слишком дорого стоят. Поэтому мы настаиваем, чтобы Pfizer и GSK снизили цены до $5 за вакцинацию одного ребенка для развивающихся стран и гуманитарных организаций.

Доктор Илария Монета, педиатр MSF, Центральноафриканская Республика

Среди пациентов, которые тронули меня сильнее всего, — полуторогодовалый мальчик с пневмонией и истощением. Он был очень слаб, когда поступил к нам, но за 10 дней у нас ему стало значительно лучше. Вы знаете, не очень хорошо таким малышам так долго лежать в больнице. Но этот мальчик поправлялся на глазах, в конце срока пребывания в клинике он чувствовал себя гораздо лучше, всегда улыбался, когда я приходила, хватал за руку, старался обратить на себя внимание. И вот вчера он пришел на повторный прием, и я встревожилась. За прошедшую неделю он сильно потерял в весе – не слишком хорошо для такого маленького ребенка. Было сразу видно, что чувствует он себя не очень: уже не узнавал меня. Он был грустный, совсем на себя не похож. Я хотела снова положить его в больницу, чтобы был под присмотром, но не получилось. Семья живет в городе, так что, по крайней мере, не далеко до нас добираться. Сегодня они не пришли, наверное, все в порядке. Я надеюсь.

ДжонДжон, 33 года, США

Я никогда не забуду, как месяц болел пневмонией. Это началось в холодный вечер вторника в начале декабря 2010 года. Сначала я думал, что меня срубила простуда, но к четвергу решил, что подхватил тяжелый грипп. Я и подумать не мог, что в субботу утром в отделении скорой помощи районной больницы мне поставят диагноз стрептококковая пневмония.

У меня была высокая температура, все плыло перед глазами, казалось, время замедляет свой ход с каждым вздохом, такого труда мне стоил этот вздох. Я чувствовал себя совершенно, как утопающий, абсолютно беспомощным. Когда доктор дал общий наркоз, чтобы меня успокоить, помню, я, хватая ртом воздух, пытался сказать матери, что люблю ее и всю нашу семью. Я искренне верил, что умру.

Спустя несколько дней, когда я очнулся от медикаментозной комы, я был подключен к аппарату, который дышал за меня. Я узнал, что мои легкие наполнены инфекцией настолько, что только треть правого легкого могла принимать кислород. Следующие две недели я сражался с пневмонией.

Меня сняли с аппарата и отпустили домой лишь накануне Нового Года. Проведя несколько недель прикованным к постели и без твердой пищи и воды, я был очень слаб, едва мог самостоятельно стоять и ходить. Объем легких у меня был настолько снижен, что после каждой произнесенной фразы я начинал задыхаться, как после многокилометровой пробежки. Постепенно я выздоровел окончательно.

Я благодарен судьбе и благословляю ее, что это испытание закончилось. Я всегда говорю, что никому не пожелаю пройти через пневмонию.

Гарри, 35 лет, Великобритания

Что-то было не так, когда я летел той ночью — из Бангладеш в Турцию и оттуда дальше домой, в Лондон.

Позже в тот день, поворачивая ключ в замке двери, я понял, что именно. Я пожаловался жене на вечно включенные на полную мощность офисные кондиционеры в жарких странах: всегда приезжаю оттуда с простудой, вот и на сей раз вернулся в той же компании. Эти простуды, к тому же, особого неприятного свойства. Они никогда не начинаются со скромного насморка, но зарождаются где-то глубоко у вас в груди.

Я поступил, как обычно. Проигнорировал. Между тем, простуда продолжала ощутимо тлеть. Если хотите точнее, мои легкие зудели, как будто вирус собирался с силами, чтобы разрастись и проявиться. У меня не было кашля. Я был слегка нездоров.

Примерно шесть дней спустя, я сел к письменному столу, чтобы написать письмо.

На следующий день все былопо-прежнему, пока не появилась мучительная резь справа. Кашель причинял боль.

Я вызвал Uber, отменил все дела и отправился в больницу. Водитель высадил меня и пожелал хорошего дня.

Впечатляющее действо. К счастью, я уже принимал лекарства в следующем его эпизоде, когда начал кашлять кровью. По крайней мере, я уже лечился, и через несколько дней мне стало значительно лучше.

Мариса Гвидт: Я все еще слишком часто думаю так, как моя мама учила меня думать

В течение всего моего детства моя мама убеждала меня, что я умираю. Она утверждала, что у меня рак, расстройство пищевого поведения и пневмония. И до недавнего времени я не понимала, что это насилие, пишет Мариса Гвидт для Narratively.

Я почувствовала холодный метал инструмента сквозь рубашку, когда она проверяла мой позвоночник на деформации. Меня переполняли паника и уверенность, что у меня сколиоз. Я представляла свой позвоночник искривленным. Мне понадобится металлический корсет? В конце концов, инвалидная коляска? У меня началось головокружение, и я сказала, что нужно прекратить осмотр.

Я представляла свой позвоночник искривленным. Мне понадобится металлический корсет? В конце концов, инвалидная коляска?

Статья, которую мне нужно было написать о новой клинике по лечению сколиоза, не требовала личных интервью. Но я только что получила диплом в области журналистики, и хотела доказать, что чего-то стою своим профессорам-лауреатам Пулитцеровской премии. Поэтому я была в клинике. Когда я предложила физиотерапевту проверить меня на сколиоз, чтобы описать это в статье, она была рада.

После преждевременного окончания осмотра я все еще чувствовала, что собираюсь сбежать. В течение минуты я даже не могла ничего видеть. Меня посадили на стул и дали мне стакан воды. Когда головокружение прошло и зрение вернулось, я подумала "Черт, черт, черт. Это раньше никогда не происходило публично. Это ужасно непрофессионально".

Я извинилась перед женщиной и соврала: "У меня грипп". Но правда была в том, что у меня была паническая атака из-за пережитого в детстве насилия, а я об этом даже не знала.

Вера в рак груди

Примерно за двадцать лет до того, как меня проверяли на сколиоз, я сидела на пластиковом столе в комнате для осмотров со снятой футболкой. Доктор Виртц, который также оказался нашим соседом, ощупал мою левую грудь, потом правую. Мне было 10 лет и я скорее нервничала, чем была смущена. Доктор Виртц был четвертым врачом, у которого я побывала в нашем маленьком городке в Висконсине, и я надеялся, что он не скажет, что моя левая грудь размером с виноградину сделала меня слишком больной для школы.

Моя мама всегда говорила, что я слишком больна для школы. Когда мне было шесть лет, и мои родители развелись, я пропустила половину первого класса, потому что она была убеждена, что боли в желудке вызваны чем-то более смертельным, чем непереносимость лактозы. Для нее простуда была пневмонией. пока это и в самом деле не было пневмонией, в таком случае это было чем-то похуже.

Joe Gough / narrative.ly

Пока доктор Виртц ощупывал мои соски, моя мама пересказывала ему мою семейную историю рака груди. Болезнь убила мою бабушку, прабабушку и прапрабабушку. Я подумала об открытом гробу моей бабушки. Она была первым мертвым человеком, которого я видела. Но тот факт, что она была мертва, не пугал меня. Меня пугало то, как за два года до этого врач отрезал ей одну грудь и заставил ее носить парик.

Примерно через неделю после встречи с доктором Виртцом моя мама попросила мою няню взглянуть на мою грудь. Я уверена, что моя няня, популярная старшеклассница по имени Шона, подумала, что это странная просьба. Однако у моей мамы был харизматичный способ заставлять людей что-то делать. Она позвала меня и подняла мою футболку. "Посмотри на это; разве это не странно?" - спросила она Шону, прикоснувшись к моей груди и заставив ее сделать это. Шона пожала плечами и осталась спокойна: "Нет, - ответила она, - у меня тоже грудь росла неравномерно".

Доктор Виртц тоже не беспокоился. Он сказал ей, что я просто расту, и его точку зрения подтверждало УЗИ. Никакого рака. Но тот факт, что няни и врачи никогда не могут быть на 100% уверенными, невыносим для таких людей, как моя мама. Она наняла еще одну няню, нашла еще одного доктора, и отчаянно и решительно молилась за мою грудь на разных языках каждый вечер, прежде чем я засну.

Я предполагала, что упаду замертво, если пройдет слишком много времени между моими молитвами.

Следующий врач - на этот раз специалист - согласился с доктором Виртцом: мое развитие проходило четко по графику. По настоянию моей мамы он и его команда провели длительные тесты, но не нашли ничего плохого. Моя мама все еще была уверена, что у меня рак, и к этому времени я тоже. Специалист сказал ей привести меня снова через полгода, если моя вторая грудь не начнет расти.

Я доверяла маме и молилась, чтобы Бог исцелил меня. Во имя Иисуса, пожалуйста, избавь меня от рака груди, постоянно крутилось у меня в голове. Я предполагала, что упаду замертво, если пройдет слишком много времени между моими молитвами.

Когда моя вторая грудь в конечном итоге начала расти, моя мама все-таки привела меня снова к специалисту. Рак явно распространялся.

На этот раз в больнице нас встретил мой папа. Он был очень обеспокоен. Когда врачи увидели, что мои груди сравнялись по размеру, они удивились. Две маленькие виноградины. Они сделали еще один рентген, чтобы подтвердить, что у меня нет рака и что они свободны от моей мамы.

После того, как шесть месяцев я молилась почти без остановок, чтобы рак не убил меня, я бы предпочла, чтобы моя мама была права.

Я сидела в приемной с родителями, ожидая окончательного результата. Я знала, что у меня рак. Моя мама знала. Мой отец нервно сжал кулаки. Кто-то вышел и сообщил нам новости, и я почти вскрикнула от отчаяния. Я думала, что хочу быть здоровой, но, когда я узнала, что так и есть, я почувствовала себя одинокой и смущенной. Я хотела быть больной, потому что больные люди получают больше любви и внимания. Я вздохнула от разочарования. Мой папа заметил мою отрицательную реакцию и закричал, что он редко делал: "Ты хочешь болеть? Мариса, что с тобой не так?"

Он был так счастлив, что я не умру, как его мать. Он был так счастлив, что я проживу долгую жизнь. И он был так счастлив, что моя мама ошибалась. Но после того, как шесть месяцев я молилась почти без остановок, чтобы рак не убил меня, я бы предпочла, чтобы моя мама была права. Понимание, что я не могу доверять своей маме, было страшнее, чем когда-либо был рак. Если она ошибалась о раке груди, в чем еще она ошибалась?

Когда мне было 14 лет, моя мама не разрешала мне даже выгулять собаку вокруг жилого квартала длинной в полмили, в котором мы жили. Я могла пройти только половину пути, или меня бы похитили. Или собаку похитили бы. Я даже не знаю. Я прекратила спорить с ней, хотя я начала понимать, что она была неправа, все больше и больше. Она все еще верила, что у меня был рак груди несколько лет назад. Он прошел к этому времени, потому что однажды ночью Бог исцелил меня, когда голос нашего телеевангелиста Пэта Робертсона прозвучал из нашего радио на верхнем этаже.

Попытка освободиться

Когда каждые выходные я была у отца, мне не нужно было брать с собой паранойю моей мамы. Я могла быть обычным ребенком, болтаться с кузинами и смотреть MTV. Я сказала моему отцу, что хочу жить с ним, и это все, что ему нужно было услышать. Мы вызвали маму в суд, для передачи права на воспитание.

Меня познакомили с назначенным судом опекуном. Я прозвала ее Акулой, потому что ее работа заключалась в том, чтобы отстаивать мои интересы, и только кровожадное животное могло победить мою маму. Акула расспрашивала меня несколько раз, чтобы убедиться, что жить с отцом - это то, чего я действительно хочу. Однажды она попросила меня подтвердить это в гостиной моей мамы. Я напряженно села на дизайнерскую кушетку, зная, что моя мама слушала из другой комнаты, готовая наброситься. Но я не колебалась. В конце концов Акула была настолько уверена, что мой отец выиграет, что мы решили, что мне не нужно давать показания в суде.

Joe Gough / narrative.ly

Утром мои родители пошли в суд, а я отправилась в школу, ожидая, что после последнего звонка меня заберут и передадут моему отцу. Но этого не произошло. Я не помню, кто сообщил мне эту новость. Я просто помню, как моя мама самонадеянно улыбалась и злорадствовала по поводу успешного представления себя. Несмотря на то, что мой папа, дедушка и бабушка, и мой опекун встали на мою сторону, судья встал на сторону моей мамы. Он сказал, что я хорошо учусь в школе и нуждаюсь в стабильности. Я чувствовала себя бессильной и обвиняла себя. Я должна была пойти в суд.

Спасительное совершеннолетие

В конце моего старшего класса в средней школе моя мама обнаружила, что я собираюсь посетить небольшой университет в Мичигане, где учились мои дедушка и бабушка. Она пропустила это. Она не собиралась меня отпускать - тем более к людям, которые свидетельствовали против нее в суде. Она думала, что может остановить меня, и уровень ее контроля надо мной вызвал у меня отвращение. Я взбунтовалась, отказываясь есть за обеденным столом. Я брала тарелку в гостиную и ела, смотря плохие комедии. Моя мама решила, что это новое поведение - в сочетании с моей разборчивостью в еде - это то же самое, что расстройства пищевого поведения, которые мы видели в Докторе Филе. Она попыталась убедить моего последнего врача, что я умру без немедленного стационарного лечения.

Лейкопластыри доктора Локаскио были с персонажами Улицы Сезам, и он обращался со мной, как с маленьким ребенком, хотя мне было 17. Он был милым и забавным, но он никогда не разговаривал со мной без присутствия моей мамы. Когда моя мама резко объявила о моем "расстройстве пищевого поведения", я закатила глаза, но доктор Локаскио не заметил. Он уже смотрел в мою историю болезни и обнаружил, что у меня всегда был небольшой вес. Может быть, это было в пользу теории моей мамы.

Она попыталась убедить моего последнего врача, что я умру без немедленного стационарного лечения.

Увидев, что у нее есть шанс, моя мама начала болтать о том, как я не пью газировку или не ем свинины и морепродуктов. Мне нравился салат больше, чем любому другому ребенку, которого она знала, и я заказывала маленькую порцию в магазинах мороженого. А потом были ступни. Иногда внешние края моих ступней были холодными и красными. "Плохое кровообращение является признаком анорексии, верно?"

Я начала отключаться. Этого не происходило. Меня здесь не было. Тогда моя семья, друзья и я начали говорить о моей маме как о "чрезмерно опекающей" и "ипохондрической", потому что она водила меня к доктору из-за каждой мелочи. Но моя мама настолько хорошо смешивала факты с вымыслом, что даже я иногда сомневалась, не было ли это реальностью. У меня началось головокружение. Я почти потеряла сознание. Доктор Локаскио помог мне лечь, пока моя мама продолжала говорить. Он не понял, что мое головокружение было одной из бесчисленных панических атак, которые со мной случались, когда мне приходилось иметь дело с чем-то связанным с медициной. Вместо этого он думал, что я не съела достаточно на завтрак - в точности как говорила моя мама.

Хотя доктор Локаскио согласился, что у меня расстройство пищевого поведения, он не был согласен, что мне нужно в клинику. Моя мама нашла способ обойти это. Она отправила меня в какую-то клинику для звезд с пищевыми расстройствами в Лос-Анджелесе, и смотрела у меня из-за плеча, пока я регистрировалась. Этот план не был секретом, и я хлопала дверями и орала, пока у меня не воспалилось горло, каждый раз, когда она поднимала эту тему. Мы всегда держали наши окна открытыми в хорошую погоду, и соседи вызвали копов во время особенно жестокой схватки. Двое мужчин в форме пришли к нашей двери, и были раздражены, что их вызвали из-за ссоры матери с дочерью. Не было смысла объяснять, из-за чего мы ссорились. Моя мама была очаровательна, и у меня не было синяков. Они уехали.

Я хотела убежать, но я знала, что не могу. Моя мама просто отправила бы этих полицейских за мной. Однажды она вызвала полицию к моему отцу, когда мы забыли позвонить ей и сказать, что мы к нему добрались и находимся в безопасности. Их фонарики разбудили и напугали меня.

По закону, я была взрослой и это зависело от меня, но мне не приходило в голову, что у меня есть выбор.

В Калифорнийской клинике я едва могла говорить из-за всех тех криков. Это был мой 18-й день рождения. По закону я была взрослой и это зависело от меня, но мне не приходило в голову, что у меня есть выбор. Когда я говорила "нет" в прошлом, это никогда не работало. Почему должно было сработать сейчас?

После регистрации я была в шоке. Потом неудержимо рыдала. Дружелюбная медсестра конфисковала мои шнурки и шнурок от свитера, чтобы я себя не убила.

Но врачи в Лос-Анджелесе были хорошими. Они сразу отправили мою маму домой. Они знали, что у меня нет пищевого расстройства. Главврач пригласила меня в ее кабинет и сказала из-за своего большого деревянного стола, что мне не нужно общаться ни с кем, с кем я не хочу, включая мою маму. Она была первым человеком, сказавшим мне это, и ярость, которую я испытывала по поводу всей катастрофы, внезапно оправдалась.

Через два дня я отправилась из клиники в аэропорт со свидетельством о том, что я здорова, стоимостью $10 тысяч. Это впервые я была одна. Мой папа заплатил за мой перелет к бабушке и дедушке по телефону. Я была свободна. Я садилась в самолет в своем свитере, из которого вытащили шнурок. Я была так уверена в себе. Но затем я провела все полтора часа, сжимая мой подлокотник, дрожа и беспокоясь, что у меня случится остановка сердца, на которую, по словам доктора Фила, обречены страдающие расстройством пищевого поведения. Может быть, моя мама была права. Может быть, это я была сумасшедшей. Или, может быть, я была такой же сумасшедшей, как моя мама. Это были мысли, с которыми мне пришлось бороться долгие годы, чтобы их преодолеть.

Осознание

Моя паническая атака в клинике по лечению сколиоза убедила меня, что мне нужна помощь. Я нашла терапевта по имени Кэти - 40-летнюю женщину с короткими рыжими взъерошенными волосами. Картина в ее офисе висела слишком высоко. Я сказала ей об этом, но она не обиделась. Она знала, что это говорит беспокойство во мне. Когда я впервые описала свою маму Кэти, я использовала слова, с которыми я выросла: "Она просто одна из этих действительно сверхзаботливых мам, - сказала я, - Она слишком любит меня".

Но когда Кэти услышала подробности моих детских "болезней", она дала мне другой термин.

"Вы когда-нибудь слышали о делегированном синдроме Мюнхгаузена?" - спросила она.

Я громко рассмеялась. "Это когда родители отравляют своих детей, правильно?"

Опекун хочет, чтобы его видели как героя, борющегося за спасение ребенка, и рассматривает ребенка как продолжение себя, а не как человека.

Кэти не смеялась. Вместо этого она объяснила, что делегированный синдром Мюнхгаузена классифицируется как "ненастоящее расстройство, навязанное другому" в последнем диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам Американской психиатрической ассоциации, обычно и даже как правило оно не включает отравление. Это редкая форма жестокого обращения с детьми, когда опекун (обычно мать) изобретает или преувеличивает болезни у ребенка ради симпатии и внимания. Опекун хочет, чтобы его видели как героя, борющегося за спасение ребенка, и рассматривает ребенка как продолжение себя, а не как человека.

Кэти сказала, что ей совершенно ясно, что я пережила этот вид жестокого обращения. Я не хотела ей верить.

Я сильнее скрестила руки и ноги и сдвигала кутикулу на безымянных пальцах, так что пошла кровь, объяснения и опровержения проносились в моей голове: "Насилие? Как это могло быть правдой? Моя мама любит меня! Это очевидно. Возможно, мои воспоминания ошибочны. Возможно, было не так много визитов и врачебных осмотров. Может быть, это я преувеличиваю".

Я ушла из офиса Кэти и заказала детские медицинские записи. В течение двух недель стопка бумаг в три четверти дюйма (дюйм - около 2,5 см - ред.) подтвердила мои воспоминания и заставила меня хотя бы на мгновение принять правду.

Я никогда серьезно не болела. На самом деле, у меня никогда даже не было симптомов. Я пролистывала страницы, напечатанные на бумаге и написанные вручную, некоторые с рекомендациями, чтобы моя мама посетила терапевта. Слова врачей кратки, объективны и бесстрастны. Держать в руках физические доказательства эмоционального насилия - такое бывает редко и часто это невозможно - но у меня они были.

Я была в ярости - не только на маму, но и на взрослых в моем детстве. Почему мои учителя не задавали вопросов по поводу моего отсутствия? Почему чертовы врачи не переставали проверять меня на болезни, которых, как они знали, у меня не было? Почему никто не позвонил моему папе? Я также злилась и на себя. Как я могла не знать, что это со мной происходит?

Иногда мне жаль, что она просто не отравила меня и не устранила любые сомнения.

После нескольких лет терапии гнев исчез, но мои неуверенность и беспокойство остаются.

Моя мама сейчас "умирает" и наши ежемесячные телефонные разговоры вращаются вокруг нее, рассказывающей детальные и противоположные описания ее бесчисленных, неизлечимых физических недомоганий. Я обычно позволяю ей говорить, потому что я знаю, что она больна - возможно, просто не тем заболеванием, которое она себе приписывает. Ее столкновение с идеей, что она психически больна и преувеличивает свои физические симптомы - так же, как она поступала со мной в детстве - конечно, ни к чему не привело. Я никогда не использовала слово "насилие" в разговорах с ней. Нет никакого смысла. Врачи, которые не на ее стороне, ошибаются. Любой, кто не на ее стороне, ошибается.

Когда дело доходит до моего тела, я до сих пор возвожу до уровня катастрофы любое физическое несовершенство. Теперь я просто веду дневник и контролирую дыхание, чтобы успокоиться и напомнить себе, что я, вероятно, не больна.

Но иногда я забываю вести дневник или правильно дышать. У меня на левой щеке небольшая родинка, которую дерматолог добродушно называет знаком красоты, но я считаю, что у нее предраковый рост и ее нужно будет удалить. Я регулярно представляю абсурдно большую площадь кожи вокруг родинки, которую вырезают из моей щеки как кусок пирога. После операции я все еще больна и выгляжу ужасно - с большими шрамами и кривым взглядом из-за шва. Я лучше убью себя, чем пройду химиотерапию.

Я знаю, что я представляю такие вещи, потому что пережила насилие, но я не всегда чувствую, что пережила насилие. Я все еще слишком часто думаю так, как моя мама учила меня думать. Трудно почувствовать то, что вы не можете физически увидеть или описать, не просматривая медицинские записи. Иногда мне жаль, что она просто не отравила меня и не устранила любые сомнения.

Перевод НВ

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите её мышью и нажмите Ctrl + Enter