Вирус для кроликов в австралии

История с завезенными в 1788 году английскими поселенцами в Австралию кроликами, которых очень быстро стало больше, чем самих поселенцев, а спустя век они заполонили весь континент, стала хрестоматийной лишь по одной причине. Она слишком наглядная и даже комичная: кроликов сегодня в Австралии в десять раз больше, чем австралийских граждан, и это несмотря на два с лишним века самых изощренных попыток контролировать их численность. Завоевание кроликами целого континента — лишь один пример того, как организм-гость на новой родине наводит свои собственные порядки.

Пока английские корабли ходили за очередной партией переселенцев, численность кроликов превысила численность переселенцев, которых на берегу залива, где сейчас расположен город Сидней, было 859 человек. А десять лет спустя, когда население первого австралийского штата Новый Южный Уэльс достигло 4,5 тыс. человек, кролики были здесь не только в домашних вольерах — на них уже охотились, причем не столько ради пищи, сколько обороняя свои сады, где кролики обгрызали кору с саженцев.

К середине XIX века одичавшие кролики стали проблемой не только в Новом Южном Уэльсе. Их убивали до 2 млн штук в год, но их численность только росла. В начале следующего ХХ века кролики заселили всю Австралию, кроме влажных джунглей на севере. Их насчитывалось уже 10 млн, к середине века — 600 млн, по восемь кроликов на одного австралийца.

Понятно, что рано или поздно должны были начаться поиски виновного, и его нашли. Это был некий Томас Остин из штата Виктория, что граничит со штатом Новый Южный Уэльс, который в середине XIX века в своем имении площадью 12 тыс. га разводил овец, лошадей и кроликов.

Последних у него скопилось якобы до 20 тыс. штук, когда 5 декабря 1867 года в гости к мистеру Остину пожаловал второй сын королевы Виктории герцог Эдинбургский, первый из особ королевской крови, посетивший Австралию. Хозяин поместья устроил высокому гостю истинно австралийское развлечение — охоту на кроликов, для чего выпустил их из вольеров на волю. Герцог изволил в первый день охоты застрелить полсотни кроликов, во второй — уже меньше. Что понятно: распуганные выстрелами монаршей особы кролики разбежались и заполонили всю Австралию.

Сегодня бесполезно говорить, что, если даже забыть про овец и лошадей мистера Остина, 20 тыс. кроликов на 12 тыс. га — чересчур экстенсивное для середины XIX века кролиководческое хозяйство. Бесполезно напоминать, что и до визита герцога в Австралию охотой на диких кроликов здесь занимались уже минимум полвека, и если мистер Остин в порыве верноподданнических чувств действительно выпустил на волю всех своих кроликов, то он лишь немного пополнил их дикую популяцию, которая уже насчитывала миллионы зверьков. Но если сами австралийцы назначили мистера Остина виновным в кроличьем апокалипсисе, это внутреннее австралийское дело и лезть в него с фактами и цифрами негоже.

Нельзя сказать, что австралийцы не старались снизить численность вредителей. В 1880-х годах жители западных австралийских штатов отгородились от Нового Южного Уэльса и штата Виктория противокроличьим забором длиной 1800 км. Кроликов начали травить, разбрасывая ядовитую приманку.

В итоге на сегодня в Австралии — 7 млн лисиц, два вида реликтовых сумчатых крыс были истреблены лисицами полностью, остальные сумчатые, на которых они охотились, занесены в Красную книгу. Только в соседней Тасмании один местный зверек героически противостоял интервенции лисиц и победил: сумчатый тасманийский дьявол полностью вытеснил популяцию лисиц с родного острова.

Ну, кролик, погоди!

По заказу австралийского правительства микробиологи из парижского Института Пастера дважды, в конце XIX и начале ХХ века, пытались вызвать среди диких кроликов эпидемию: сначала палочкой куриной холеры, а потом бактерией пастериллеза. Не помогло. Эффект был достигнут только в середине прошлого века, когда кроликов начали заражать не бактериальной, а вирусной инфекцией — миксоматозом. Численность вредителей тогда удалось снизить с 600 млн до 100 млн. Но у кроликов появился иммунитет к вирусу, и их численность восстановилась до 300 млн.

Еще одна попытка в 1990-е годы истребить их вирусом геморрагической болезни кроликов (ВГБК, или по-английски RHD) позволила снизить кроличье население Австралии до 200 млн и стабилизировать на этом уровне их численность. Но у выживших кроликов опять появилась резистентность к вирусу. Третья попытка предпринимается сейчас. На этот раз сначала их заразили вирусом RHDV-2, который вызвал еще одну вспышку смертности, но не такую масштабную, как ожидали ученые, и в 2017 году животных начали заражать мутирующим вирусом штамма RHDV-K5. С его помощью ученые рассчитывают истребить до 40% диких кроликов.

Проблема только в том, что лекарства против геморрагической болезни кроликов нет, поэтому в 2018 году австралийцев предупредили, чтобы они вакцинировали своих домашних животных, включая кошек и собак, против RHDV-K5. Этот штамм смертельного кроличьего вируса, как уже сказано,— мутирующий, на этом его свойстве и строится расчет ученых. Из-за постоянного изменения вируса в результате мутаций привыкнуть к нему и выработать против него иммунитет невозможно, как мы с вами не можем привыкнуть к постоянно мутирующему вирусу гриппа, а ученые не могут создать против него вакцину, которая окончательно решит проблему гриппа.

Австралия, ставшая огромным островом после распада материка Гондвана, миллионы лет оставалась природным заповедником сумчатой фауны. Плацентарные млекопитающие (современные звери) проникли сюда поздно, и только летучие мыши и грызуны. Еще позже, 5 тыс. лет назад, первые переселенцы (австралийские аборигены) завезли сюда собаку динго, которая быстро одичала: при изобилии беззащитных жертв хозяин ей был ни к чему.

Вторые переселенцы — из Англии, чтобы не умереть от голода, привезли с собой семена растений и домашних животных, в том числе кроликов. Цель у них была простая и понятная: не ждать милостей от австралийской природы, а переделать ее в привычную английскую. Тот же мистер Томас Остин состоял в Обществе акклиматизации штата Виктория. Такие общества были во всех австралийских штатах и занимались одним делом — превращением Австралии в Англию. Сам Остин завез в Австралию куропаток и воробьев, которые здесь прижились, причем воробей — до такой степени, что до сих пор его тут время от времени массово истребляют всем миром, как в Китае при Мао Цзэдуне.

По мере переделки австралийской природы в число нежелательных животных стали попадать аборигенные австралийские виды. В XIX веке подлежала уничтожению собака динго, вредившая овцеводству, в ХХ веке — австралийский страус эму, который вытаптывал посевы пшеницы. В начале 1930-х годов для уничтожения эму, подрывающих экспорт пшеницы из Австралии, привлекались армейские подразделения, которые расстреливали реликтовых птиц третичного периода из пулеметов Льюиса. Только в 1990-е годы, когда Австралия закрепилась в топ-5 мировых экспортеров пшеницы, на отстрел эму ввели лицензии.

От науки акклиматизации до науки вторжения

Вводя в науку новый термин, Уоллес объяснял акклиматизацию как постепенную адаптацию, конечным этапом которой является натурализация. При этом он отмечал, что Чарльз Дарвин и его последователи отрицают возможность принуждения отдельных животных приспосабливаться. В целом так оно и есть, соглашался Уоллес. Но точно так же, как существуют различия между отдельными людьми, одни из которых могут адаптироваться к новым условиям, а другие — нет, растения и животные тоже, вероятно, способны к натурализации в непривычных им природных условиях, писал Уоллес.

Со времен Уоллеса, когда глобализацию неполиткорректно называли колониализмом, такие инвазии сильно выросли по численности и масштабам. Госбюджеты и бизнес несут многомиллионные убытки от вреда организмов-мигрантов. Но универсального способа остановить биологические инвазии нет.

Словом, все как у людей. Мультикультурализм в природных сообществах явно не получается, да и акклиматизация до конечной стадии по Уоллесу — натурализации — доходит намного реже, чем хотелось бы, намного чаще виды-гости агрессивно наводят свои порядки.

В заключение стоит, наверное, сказать, что австралийские пожары в штатах Новый Южный Уэльс и Виктория, о которых сейчас много говорят, не остановят рост численности видов-мигрантов в Австралии. Во всяком случае, этого не случилось ни при аналогичном пожаре здесь в 1851 году, ни при более масштабных пожарах в этих же местах в 1968–1969 годах и 1974–1975 годах А вот на численность реликтовых аборигенных видов нынешние австралийские пожары уже повлияли. Под реальную угрозу исчезновения попали кустарниковые кенгуру-валлаби, австралийские сороки и еще несколько видов эндемиков, перечень потерь которых сейчас составляют ученые.

В середине XIX мир узнал о французском зоологе Изидоре Жоффруа Сент-Илере, который предложил переселять полезных животных с одних материков на другие. По его инициативе в Европу завезли южноамериканских лам, тибетских яков и турецких ангорских коз, но эксперимент завершился полным фиаско. Животные так и не смогли адаптироваться к местным условиям, и от идеи пришлось отказаться.

Зато в не имевшей крупных природных хищников Австралии животные с других материков прекрасно приживались. Сначала местные водоемы оккупировали азиатские карпы, а фермерские хозяйства – завезенные для охоты лисицы, а еще бежавшие от хозяев и одичавшие кошки. Но настоящим бедствием для континента стали кролики.

Правда, сначала все складывалось просто прекрасно. В 1859 году английский поселенец Томас Остин выпустил на свои угодья 20 кроликов. По его подсчетам, они должны были умеренно размножаться, разнообразить местный пейзаж и стать отличными мишенями для охоты.

Европейские кролики в Австралии. Источник: Wikipedia.org

Но он не учел плодовитости этих зверьков, которые в условиях жаркого климата Австралии могли размножаться круглый год, а полное отсутствие крупных хищников делало их жизнь просто курортной.

Восторженные поселенцы начали массово выпускать кроликов на свои угодья и даже установили штраф в 10 фунтов стерлингов за каждое незаконно убитое животное. Всего через десять лет они сами станут платить деньги за уничтожение ушастых оккупантов, оставлявших после себя только сухую землю.

Уже в середине 1860-х годов нашествие кроликов назвали Grey Blanket (серое покрывало) и признали национальным бедствием, распространяющимся по континенту со скоростью 100 км в год! К концу века власти Австралии начали платить деньги за уничтожение кроликов, и даже школьникам полагалось систематически сдавать шкурки убитых животных.

Грузовик с 3800 кроликами. 27 марта 1918 года. Источник: Wikimedia.org

Для того чтобы остановить кроличью экспансию, в 1901-1906 годах материк разделили тремя проволочными оградами высотой 1,1 метра и общей длиной 3256 км.

Современное проволочное ограждение от кроликов. Западная Австралия. Источник: Wikimedia.org

Но все было тщетно: кролики продолжали неуправляемо размножаться, а к 1926 году их количество оценивалось в 20 миллиардов особей (или по 3333 головы на каждого жителя Австралии)! Отлов кроликов стал обычной работой, а к 1940 году Австралия экспортировала до 100 миллионов кроличьих шкурок в год. Мясо этих животных было настолько дешевым, что его никто не хотел есть.

Еще в 1887 году правительство австралийского штата Новый Южный Уэльс объявило о готовности выплатить 25 тысяч фунтов стерлингов (аналог сегодняшних 1,5 миллионов долларов) тому, кто поможет освободить континент от кроликов.

Пришло 1456 предложений. Но самое интересное – от известного микробиолога Луи Пастера, предложившего заразить животных куриной холерой. Возбудителя куриной холеры адаптировали к жизни в организме кроликов, а сама болезнь сегодня называется пастереллезом.

Эксперимент по заражению кролика миксоматозом, 1952 год. Источник: Wikimedia.org

В 1951 году поступило предложение травить зверьков вирусом миксомы, от которой гибли 19 из 20 зараженных кроликов. Победа человечества казалась чрезвычайно близкой, но выжившие животные вырабатывали иммунитет от этой болезни, продолжая размножаться с удвоенной энергией.

Для защиты домашних животных разработали комплексные вакцины от геморрагической болезни и миксоматоза, а реализация прививок стала очень прибыльным бизнесом. Но это уже совсем другая история.

Сто лет австралийскую природу терроризировали привозные карпы, лисицы, дикие кошки и даже верблюды. Но самой большой бедой стали милые кролики и тростниковые жабы.

В середине 19 века французский зоолог Изидор Жоффруа Сент-Илер популяризировал идею переселения животных из одних частей света в другие для коммерческого разведения. Приживить в Европе ламу, яка, ангорскую козу у него не получилось. Зато идея акклиматизации европейских животных и растений в Австралии была встречена переселенцами на ура.

Первое профильное общество основали в юго-восточном штате Виктория в 1861 году. Одним из первых членов стал англичанин Томас Остин. Ему было чем гордиться. На своих 12 тысячах гектаров он акклиматизировал дроздов, куропаток и диких кроликов.

Очень скоро стали ощутимы последствия.

В 1850-х годах за убийство одного кролика на землях крупного землевладельца Джона Робертсона был присужден штраф в 10 фунтов. В конце 1860-х Робертсон сам тратил на уничтожение кроликов до 5 тысяч фунтов в год.

Уже в начале 1880-х годах из-за кроликов были покинуты первые фермы. В 1887 году их впервые увидели на северо-востоке Австралии, в штате Квинсленд. К 1890-м годам популяция вышла из-под контроля. К 1926 году в Австралии по некоторым подсчетам было около 20 миллиардов кроликов — по 3333 на человека.

В 1875 году в штате Южная Австралия был принят акт, обязывающий фермеров убивать кроликов при встрече и предоставлять властям шкурки в доказательство. Кто сдавал мало шкурок, платил штраф. Передовики получали бонусы.

К периоду Великой депрессии 1930-х годов охотниками на кроликов стали едва ли не все жители континента. Даже школьники занялись охотой ради карманных денег. Многие профи делали на кроликах состояния. Некий Макс Каучер ставил за ночь до 250 силков, его личный рекорд — 176 пойманных кроликов за день.

Крупные кроличьи фермы не разводили зверьков, а скупали тушки у охотников. В день свежевали по 2000—2500 штук. В десятилетия между Первой и Второй мировой войнами индустрия давала австралийцам больше рабочих мест, чем любая другая. В 1940-е годы страна ежегодно экспортировала около 100 миллионов шкурок. Но кроликов меньше не становилось.

Эта монструозная баррикада стоит и сегодня. Она обходится государству довольно дорого, ведь каждый год нужно менять примерно 3 % длины. Со временем забор стал значительно выше и сменил функцию: теперь блокирует перемещение кенгуру, динго и страусов эму. А проблему кроликов решила биологическая война.

Из 1456 заявок самой интересной была идея Луи Пастера. Французский микробиолог предложил заразить зверьков куриной холерой. Культуру этой болезни он недавно смог получить в чистом виде. Заболевание, теперь известное как пастереллез, прививалось кроликам на острове Родд около Сиднея. Руководили процессом два ассистента Пастера и ученик Роберта Коха . То есть, на крохотном островке собрались представители двух крупнейших школ микробиологии того времени.

Все опять закончилось плохо. Ученые переругались — французы обвиняли немца в краже и перепродаже их технологий. Тем временем, кроликов холера не брала — смертность чуть превышала 30 %.

Первое предложение применить вирус миксомы поступило только в 1919 году. Это заболевание было смертельным для кроликов, прекрасно переносилось насекомыми, не заражало других животных и людей. Тогда австралийское правительство отвергло идею как слишком опасную. К реализации вернулись только после Второй мировой, когда вирус лучше изучили.

В конце 1951-го началась эпидемия. Миксома распространялась москитами. Фермеры стали требовать штамм вируса, чтобы заразить и своих кроликов. Началась великая травля. Выжил только каждый двадцатый кролик.

Однако вредители не сдавались. Уцелевшие развили иммунитет и в 1990-м их пришлось травить новой напастью — вирусом, вызывающим геморрагическую болезнь. Так Австралия почти победила кроликов. Остались жабы.

Немецкий микробиолог. Открыл бациллу сибирской язвы, холерный вибрион и туберкулезную палочку.

Доставка кроликов

в регионы РФ и страны

Беларусь, Казахстан

• 
  

Как скоро ожидать новый вирус ВГБК-К5?

Биологическая катастрофа

Томас Остин ошибался в своей теории, и катастрофа приобрела невообразимые масштабы. Крольчата оправдали свою репутацию и умножились в течение нескольких десятилетий, распространяясь по всей Австралии. К концу 1920 года их число, как говорят, составляло примерно 10 миллиардов животных. Сегодня 4 из 7,6 миллионов квадратных километров Австралии населены кроликами.

Одной из причин этого быстрого завоевания австралийской среды обитания был теплый климат, благоприятный для животных. Благодаря очень мягкому климату кролики могут даже размножаться в течение года. Кроме того, у кроликов на этом континенте практически нет естественных хищников. Считается также, что два вида кроликов (дикие и домашние кролики), которые Остин выпустил на своей охотничьей земле, неоднократно спаривались друг с другом и, таким образом, получали особенно устойчивое и жесткое гибридное потомство. Поэтому очень скоро кролики стали обескураживать местных австралийских жителей, потому что превратили ценные пастбища в степь. После этого на кроликов начали беспощадно охотиться. Но эта мера не увенчалась успехом, так как коэффициент воспроизводства кроликов был слишком высоким.

Самый длинный забор в мире от кроликов!

В 1896 году должностному лицу было поручено рассмотреть, как далеко кролики уже достигли распространения. Он обнаружил кроликов на побережье в Эсперансе, примерно в 320 км к западу от границы с Южной Австралией и менее чем в 100 км к востоку от Джердакуттупа. Таким образом, в своем докладе он рекомендовал правительству построить защитную ограду от кроликов вдоль границы с Южной Австралией. В 1901 году королевская комиссия решила построить этот забор с юга на северный берег, чтобы удержать кроликов от плодородных пастбищ и полей.

Таким образом, все меры были напрасны. В конечном счете, первый забор не смог противостоять проникновению кроликов. Местами древесина колышков была гнилой, изгороди загромождали или просто оставляли ворота в заборе, так что снова и снова животные могли проникать за ограждение. Кролики ещё и копали под забором. Фермеры в Западной Австралии страдали от настоящей чумы кролика, особенно во время Первой мировой войны. Они даже строили свои заборы, использовали свою землю, использовали яд, нанимали охотников или пытались уничтожить пещеры и коридоры кроликов с помощью тракторов. Даже школьники зарабатывали карманные деньги, охотясь на кроликов. Только в юго-западном регионе Западной Австралии, который был окружен заборами 2 и 3, с этой целью для контроля численности на службу поставили австралийских верблюдов, которые с наездниками шли вдоль забора и искали кроликов. Верблюды уже зарекомендовали себя как лучший вид транспорта для строительства забора, поскольку они были выносливыми и могли обойтись без воды в течение нескольких дней. До 1950-х годов проникновение кроликов успешно контролировалось.

Попытка использования миксоматоза как средства для истребления кроликов

Хотя защитный забор обеспечивал полное отсутствие животных внутри него, однако прочие районы Австралии по-прежнему колонизировались ими в большом количестве, и это оказывало негативное влияние на ландшафт. В связи с этим, в 1951 году, исследовательское общество CSIRO поручило обеспечить контроль численности кроликов, являющихся переносчиками вируса миксоматоза. При увеличении плотности популяции кроликов выше определённого значения, возникали эпидемии. Заражённые приманки (в основном, сладкие и сочные овощи) сокращали популяцию кроликов, и эпидемия прекращалась сама собой.
Первоначально миксоматоз уменьшил поголовье с 600 миллионов до 100 миллионов особей, но ненадолго. Выжившие кролики образовывали антитела и, следовательно, становились генетически устойчивыми к дальнейшему использованию вируса. К 1991 году количество кроликов вновь составило 200 - 300 миллионов животных.

Использование геморрагической болезни кроликов

Чтобы остановить такую тенденцию внутри популяции кроликов, CSIRO вновь запустило испытания, уже с другим вирусом - калицивирусом, вызывающим геморрагическую болезнь кроликов (RHD). Эксперименты прошли успешно, в течение двух дней вирус обеспечивал сворачивание крови и, как следствие, мучительную смерть животных.
После обширных полевых испытаний исследователи попытались зафиксировать вирус. Однако, несмотря на значительные меры предосторожности, вирус вскоре распространился среди диких кроликов. В октябре 1995 года вирус был обнаружен в популяции кроликов в Юнте и Гум-Крике на северо-востоке Южной Австралии и во время австралийской зимы 1996 года распространился в штатах Виктория, Новый Южный Уэльс и Западная Австралия. Лишь четверть всех животных пережила вторую волну вируса.

Вирус убийца RHDV-2 (ВГБК-2)

Вскоре выяснилось, что в умеренных широтах континента многие кролики являются носителями вируса RCV-A1, являющегося родственным RHDV, но безвредным для носителя.
Животное, заражённое RCV-A1, автоматически получало частичную защиту от RHDV. Таким образом, смертность кроликов снизилась на 50 процентов. Кроме того, на протяжении многих лет у кроликов развилась резистентность к RHDV.
В мае 2015 года вариант мутирующего вируса, названный RHDV-2, вызвал ещё одну вспышку смертности среди кроликов, однако вспышка была не настолько высока, как рассчитывали исследователи. В дальнейшем, вирус был дополнительно исследован.

Новое оружие - RHDV-K5 (ВГБК-К2)

Тесты и эксперименты, проводимые с рядом различных штаммов RHDV, лучше всего проявлялись на штамме RHDV, в результате чего в марте 2017 года начался национальный выпуск корейского штамма вируса RHD, известного как RHDV-K5. RHDV-K5 является вариантом кроличьей геморрагической болезни (RHDV-1), которая вызывает смертельную болезнь у европейских кроликов. В частности, вирус демонстрирует свои преимущества в прохладных и влажных регионах страны, где доброкачественный вирус RCV-A1 защищает животных от штамма RHDV-1. Кролики, инфицированные RHDV-K5, первоначально проявляют симптомы в течение 24-72 часов после инфицирования и обычно умирают от множественной органной недостаточности в течение 6-36 часов после проявления первых симптомов. Во многих случаях инфекция RHDV-K5 также приводит к внезапной смерти без каких-либо признаков.
Этот вирус был использован в марте 2017 года на более чем 550 участках в Австралии и, вследствие его влияния, популяция кроликов была значительно сокращена. Предварительный анализ показал, что применение нового штамма вызывает быстрое снижение количества диких кроликов в среднем на 50 процентов.
В настоящее время исследователи работают над разработкой новых подходов к дополнению существующего вирусного биоконтроля, а также занимаются изучением новых инструментов, которые могут улучшить контроль популяции кроликов в Австралии.

Новая Зеландия также использует новый вирус

Страх перед распространением во всем мире?

Разумеется, выпуск различных вирусов создает угрозу для наших домашних и размножающихся кроликов, как мы видели более чем очевидно в случае миксоматоза, RHDV-1 и RHDV-2. Они не только быстро распространились по всей Европе, но и по всему миру. Таким образом, конечно, также будем ожидать, что штамм RHDV-K5 будет распространяться. Как быстро это произойдёт, пока не известно. Способов очень много, и через животных, через воздух или нас людей - это факторы, которые мы всегда должны учитывать. Остальное - глобализация и международная торговля.

Кроме того, мы должны рассматривать вирус как критический, потому что вирусы очень адаптируются и могут меняться, поэтому вы не должны закрывать глаза на то, что выпуск любых дальнейших мутаций или смешение вирусов может привести к гораздо более опасным мутациям или новым вариантам вирусов. В Австралии уже проведены исследования на вакцинированных и не вакцинированных животных RHDV-1. Эксперименты показали, что инфицированные RHDV-K5 и вакцинированные RHDV-1 животные не умерли, тогда как уровень смертности у не привитых животных составлял 100 процентов.
В интересах всех любителей кроликов и защиты наших питомцев необходима тотальная вакцинация. Разумное отношение к этой теме позволит решить проблему контроля над увеличением популяции без ущерба для кроликов.

Кому не хочется читать, можете посмотреть и послушать

В Австралии этот зверек перед человеком поставил настоящую кроличью проблему. Всего 16 кроликов из Англии привезли в 1859 году в страну кенгуру и утконосов. И выпустили в районе Джилонга в штате Виктория. За три года он и настолько расплодились, что были признаны потенциальным бичом страны. Но было уже поздно.

Кролик начал свое победное шествие по пятому континенту. Плодородные пастбища на западной стороне Великой Разделяющей Гряды, зону лесного пояса и саванну, переходящую в равнину, все эти места кролик нашел очень подходящими для себя. Тем более что не было ни одного серьезного препятствия для его распространения: ведь все враги остались далеко в Европе. Когда же в Австралию завезли для борьбы с кроликами лисиц и кошек, те не захотели охотиться на вертких зверьков, а предпочли ловить медлительных сумчатых животных, раскапывать инкубаторы сорных кур и воровать яйца.

Кролики тем временем со скоростью 70 миль в год распространялись к северу и к западу, непомерно увеличивая свое поголовье.

В Австралии и Новой Зеландии кролик плодится почти весь год. Лишь в середине лета, когда выгорит трава, в их размножении бывает небольшой перерыв, Это в Австралии. В Новой Зеландии, наоборот, они прекращают размножаться зимой. В среднем за год здесь одна самка приносит 20 крольчат, а в Австралии даже 40.

Можно представить себе, какой вред приносит вся эта орда скотоводству, если 10 кроликов съедают столько же травы, сколько одна овца. Как только не боролись с этими полчищами! Тратили огромные деньги и невероятные усилия. Уничтожали зверьков миллионами, используя ядохимикаты. А им как будто ничего и не делалось. Длинноухие поселенцы процветали. Пришлось австралийцам разделить континент с севера на юг тысячекилометровым забором на две части: одну для людей, другую для кроликов. Но и через нее зверьки находили способы перебираться. Численность кроличьего народа в 75 раз превышала людское население континента.

Среди кроликов Южной Америки распространена болезнь, которая протекает у зверьков в довольно легкой форме и от нее они почти не гибнут. Возбудитель заболевания относится к группе вирусов, а переносчиком ее являются москиты и другие летающие кровососущие насекомые. Болезнь эта впервые была обнаружена, когда при одной из больниц заболели в лаборатории привезенные туда европейские домашние кролики.

Не так скоро, но со временем название этой болезни стало известно почти всему миру. Это был кроличий миксоматоз.

Ученые Европы и Австралии решили взять на вооружение это заболевание для борьбы с докучливыми зверьками. Но поначалу опыты не приносили успеха. Болезнь не хотела распространяться. И лишь в 1950 году в Австралии проведенные опыты по заражению кроликов во влажной местности принесли так долго ожидаемый результат: смерть начала косить длинноухих направо и налево. Вероятно, в тех местах водились такие комары, которые стали переносчиками инфекции. Потом миксоматоз искусственно ввозили в самые разные районы Австралии, но только там, где жили комары, "бактериологическая война" имела успех. В засушливых районах кролики не болели.

Во многих парках и огородах Франции бесчинствовали тысячи диких кроликов, на которых не было никакой управы. Энтомолог и исследователь туберкулеза доктор Аpман Делиль, огородив принадлежавшую ему территорию земли проволочной сеткой, выпустил туда двух кроликов, предварительно заразив их миксоматозом. Через шесть недель погибло 98 процентов диких кроликов. Но не пострадал ни один из домашних, которые жили в крольчатнике. Значит, дело не только в комарах.

Жители окрестных деревень, услышав о такой блестящей войне с кроликами, не дожидаясь окончания эксперимента, попросту выкрали несколько больных зверьков и выпустили на волю.

Из Эльзаса "кроличья смерть" попала в Германию, а оттуда и в остальные европейские страны. Каким-то образом она добралась до Англии и снизила там число диких кроликов до того уровня, какого оно достигало в начале XIX столетия. С 1953 года в Англии запретили пользоваться капками, и врагам кроликов снова удалось размножиться.

Пока миксоматоз шагал по Европе, ученым удалось выяснить, что основным его переносчиком во многих местах являлись блохи. Вот почему у доктора Делиля домашние кролики остались живыми: до них не добрались блохи с диких зверьков.

Австралийцы немедленно раздобыли себе кроличьих блох, И лишь тогда в Австралии наконец разразился "кроличий мор". Он уничтожил почти всех зараженных кроликов. Почти! Кролики, перенесшие слабую форму заболевания, выздоравливали и вырабатывали иммунитет против этой страшной болезни. С каждым годом все больше кроликов не заболевало миксоматозом, а заболевавшие все чаще выздоравливали.

Так что кроличья проблема в Австралии так и осталась не разрешенной по сей день.

Источник: В.Синадская, журнал "Юный натуралист" 1985 - 1