Можно ли есть раков при гепатите с

Все новости

Онколикбез. О раке, к которому приводит бездумное самолечение

Рассказываем про рак, опухоль в котором растет очень быстро и агрессивно

Как рассказывает хирург, мужчины болеют раком печени почти в два раза чаще, чем женщины, но со временем эта разница становится все меньше

Рак — очень опасная патология, но некоторые виды рака особенно опасны. К числу таких, например, относится онкология поджелудочной железы, про которую мы рассказывали ранее. Другой орган, опухоль в котором развивается очень агрессивно, — печень. Именно рак печени унес жизнь знаменитого рок-певца Дэвида Боуи два года назад.

Обо всех причинах и опасностях этого заболевания НГС.НОВОСТИ поговорили с хирургом онкоабдоминального отделения Красноярского краевого клинического диспансера Григорием Булыгиным

Часто ли встречается рак печени и каковы его причины?

В России рак печени встречается примерно у пяти мужчин на 100 тысяч населения и у 3 женщин. К сожалению, смертность почти 100 %, что говорит о том, что это очень агрессивная форма рака.

Из факторов риска на первом месте — гепатит В и С. Начиная с 90-х годов уровень заболеваемости растет из-за расцвета наркомании и заражения гепатитом через различные медицинские и косметические манипуляции. Еще до того, как инфекционисты провели масштабную профилактическую работу, был введен одноразовый инструментарий. Гепатит, как правило, приводит к циррозу печени, а затем следует рак. И если это гепатит В, то до образования опухолей в печени может пройти 10–20 лет, при гепатите С — всего 5–7 лет.

К циррозу печени также приводит чрезмерное употребление алкоголя, лекарств (эта проблема для нашей страны особенно характерна, так как люди любят заниматься самолечением), приём анаболиков у тяжелоатлетов. Последнее особенно опасно: если в организме уже есть наследственный сбой, стероиды могут только провоцировать деление клеток и подталкивать их к злокачественному росту.

Накладывают отпечаток на печень и профессии, опасными являются химическая промышленность, нефтехимия, алюминиевое и анилиновое производство. Все токсины, что мы получаем с пищей и водой, в первую очередь фильтруются через печень. Отсюда и риск получить заболевания печени.

Это мы говорим о первичном раке. Есть и вторичный: в этом случае рак других органов, особенно желудочно-кишечного тракта, метастазирует в печень.

Вы говорите о том, что главной причиной является цирроз, к которому приводят различные факторы и болезни. Разве люди с циррозом вообще доживают до рака печени?

Могут и не дожить. Если человек дошел до цирроза, начал лечение и изменил образ жизни, процесс можно годами поддерживать, а если он доводит печень до крайнего состояния, появляется печеночная недостаточность, организм погибает, потому что печени, по сути, нет.

Есть ли у рака печени первичные симптомы?

Симптомы рака печени схожи с симптомами цирроза. Появляются венозные звездочки, растет живот, а человек при этом худеет, кожа приобретает серо-желтушный оттенок, чешется.

В целом на ранних стадиях человека беспокоят только общие симптомы: повышенная утомляемость, плохой сон и аппетит, снижение работоспособности, потеря веса.

Методы лечения при первичном и вторичном раке печени могут отличаться, говорит доктор

На ранних стадиях рак диагностируется только на УЗИ и в основном случайно. Легче всего обнаружить вторичный рак: например, людей с онкозаболеваниями ЖКТ после лечения мы держим на диспансерном наблюдении 5 лет и каждые 3–6 месяцев делаем УЗИ, так как метастазы себя никак не проявляют, а мы должны контролировать процессы в их организме. И так часто находим метастазы в печени на ранних этапах. Недавно оперировали пациентку, которой в 2016 году вылечили рак прямой кишки, а при контрольном осмотре в печени обнаружили множественные метастазы.

Для какого возраста рак печени характерен больше всего?

В основном, конечно, период 50–60 лет, но из-за развития гепатитов сейчас много 30- и 40-летних больных. Есть разновидность онкологии печени, которая и вовсе характерна для детей до 3 лет, — это гепатобластома. Это одна из наиболее распространённых причин смертности детей в этом возрасте.

В других странах рак печени в основном стареет, но не у нас.

Как вы лечите рак печени?

По первичному раку печени принципиален именно оперативный метод лечения. Операции на печени очень травматичные, сопровождаются огромной кровопотерей, высок риск осложнений. Иногда операцию сделать очень трудно, потому что для нормального функционирования человеку нужно минимум 2 сегмента печени, а иногда и этого недостаточно. В этом случае мы используем паллиативное лечение. К тому же рак печени иногда метастазирует в саму печень, что еще сильнее ухудшает положение.

Для вторичного рака мы используем другой метод — эмболизацию и химиоэмболизацию, когда к печеночной артерии подводят специальную капсулу и блокируют кровоток, чтоб он не подходил к опухоли. Еще более эффективно — это ввод препарата точечно в опухоль (термоабляция или алкоголизация опухоли до 5 см). В случае с первичным раком этот же способ может использоваться как паллиативное лечение. При первичном раке системная химиотерапия не приносит значительного эффекта.

Наш медицинский колумнист Улугбек Жоомартов изучил свежую статистику и понял: он просто обязан предупредить кыргызстанцев о некоторых заразных болезнях!

Наверное, сложно найти человека, который бы не знал о ВИЧ или каком-нибудь туберкулезе. Но есть не менее опасные заболевания, о которых наши граждане практически ничего не слышали.

Еще немного, и в наши больницы вновь начнут поступать пациенты с гепатитом А: просто летом кыргызстанцы очень любят сорвать с поля огурец или попробовать немытый арбуз не особо чистыми руками. Как вы поняли, этот вирус попадает через рот.

Раньше болезнь переносилась относительно легко: ну пожелтел человек, полежал недельку в стационаре, и все прошло. Сейчас же вирус стал сильнее, пациента нещадно терзают тошнота, слабость и головокружение.

Человек, перенесший гепатит В, через 10-15 лет может столкнуться с циррозом или раком печени. При гепатите С такое произойдет почти наверняка.

К счастью для всех кыргызстанцев, нашим врачам удалось договориться с американскими производителями лекарств. Одна упаковка препарата стоит около 400 долларов, то есть мы получаем ее чуть ли не по себестоимости. Если пропить лекарство как положено, то поражение печени будет минимальным.

Врачи не так легко распознают эту заразу. При коклюше у ребенка начинается необычный кашель, похожий на петушиный крик.

Таким больным дают сильнейшие антибиотики. К сожалению, они не всегда эффективны, но неминуемо бьют по организму. Из-за того что бактерии мутируют, приходится производить все более мощные лекарства.

Раньше одной такой ампулой можно было вылечить роту солдат, а теперь ребенку дают двойную или тройную дозу! Представьте, как разрушается иммунитет маленького человечка!

Еще не так давно наши врачи почти не встречали таких пациентов, а сейчас в больницах часто можно увидеть табличку "Карантин! Коклюш". Это все из-за отказа родителей делать прививки детям.

Иногда вирус бывает такой силы, что современная медицина оказывается бессильна. Дети умирают от кори и в Уганде, и в США. Как уберечься? Делайте прививки! Не надейтесь на то, что пронесет, ведь с каждым годом людей без иммунитета становится все больше.

Это просто бич наших сел! Микробы передаются человеку от домашнего скота — коз, овец, коров. Болеют те, кто пасет животных, разделывает мясо, шкуры. Также можно заразиться, если выпить сырое молоко или съесть недожаренное мясо.

Возбудителя-то уничтожить можно, вот только последствия болезни могут привести к инвалидности. Например, может развиться неизлечимый хронический артрит, когда ходьба сопровождается болью. Люди могут даже остаться бесплодными, например, в репродуктивных органах женщины вероятно появления спаек.

Что делать? Вовремя выявлять зараженный скот и уничтожать его. В советское время так и говорили: "Извините, это стадо идет на убой". Больше скот никто в селе не видел. Массово прививались пастухи и сами животные.

Это плоские паразиты, которые чаще всего передаются от наших домашних любимцев. Их яйца могут быть на шерсти собак и кошек. Они попадают к нам в желудок и с кровотоком начинают путешествовать по организму.

Непрошеные гости вас не убьют, ведь им невыгодно лишаться кормильца. Но довести до истощения хозяина могут с легкостью. Как распознать, что в вас "зародилась жизнь"? Есть один признак: поскрипывание зубами в ночное время. Также кожа становится вялой и бледной, а в заднем проходе появляется зуд.

Обязательно почитайте советы доктора Улугбека Жоомартова, как съездить в горы и не умереть.

Все новости

Онколикбез: что сидит у всех в печёнках и почему так сложно распутать этот клубок болячек

Разбираемся, чем большие праздники могут обернутся для самой большой железы организма.

Печень — орган нежный и важный: погубить легко, вылечить трудно

Фото: пресс-служба ЧОКЦО и ЯМ

Человек постоянно испытывает печень на прочность, особенно в пышных праздничных застольях. Чем это может обернуться, узнаем в новом выпуске онкологического ликбеза у заведующего абдоминальным онкологическим отделением Челябинского областного клинического центра онкологии и ядерной медицины Андрея Антонова.

— Андрей Александрович, что такое рак печени?

— Это очень большая тема. Во всём мире, как это ни странно, первичный рак печени, или, говоря научным языком, гепатоцеллюральный рак, занимает лидирующее место по смертности среди онкологических заболеваний вообще. Сама заболеваемость зависит от климатических поясов и очень сильно разнится от страны к стране. Например, в Азии она намного выше, чем где бы то ни было в мире, и это одна большая проблема. В европейских и западных странах — другая: связь сразу трёх недугов — рака печени и цирроза печени, вызванных гепатитом С или В.

Цирроз печени может сформироваться не только из-за вирусной этиологии, но и алкогольной. В той же Франции, где люди употребляют много вина, алкогольного цирроза гораздо больше, чем где бы то ни было. У нас при всей распространенности обратного суждения цирроз алкогольный встречается реже. Скорее он настигает людей пожилых, и проблема рака печени тогда уходит на второй план. А вот у молодых на фоне вирусного цирроза печени рак развивается очень часто.

— Почему так происходит? Откуда у нас так много гепатитов С и В? Не может же быть, что все принимали наркотики или имели беспорядочные половые связи?

— Нет, конечно! Существует достаточно большая категория 50-60-летних людей, которые могли ещё в советские времена, когда о самих вирусах гепатита С и В не было известно столько данных, сколько сейчас, подцепить вирус в парикмахерской, стоматологии, больнице. Причин несколько — отсутствие до 90-х годов прошлого века научных знаний о самом вирусе, способах его передачи и использование многоразового инструментария. Люди были носителями гепатита В или С, сами об этом не зная. Годами гепатит у них оставался вялотекущим, не подающим никаких признаков. Внезапно теперь выясняется, что у них обнаружен цирроз, а на фоне цирроза — вот эта самая опухоль.

Рак печени — заболевание очень серьёзное само по себе. Оно протекает очень агрессивно, лечить его непросто именно потому, что приходится одолевать не одно, а сразу два тяжелых недуга — цирроз и рак печени.

Погрешности в диете, предупреждает Андрей Антонов, могут нанести печени непоправимый вред

Фото: пресс-служба ЧОКЦО и ЯМ

— Они существуют параллельно, или одно следует из другого?

— Цирроз — это грубая перестройка ткани печени. И на этом фоне запускаются такие процессы, когда избыточное развитие соединительной ткани приводит к образованию опухолевого узла.

Конечно, есть очень небольшой процент людей, у которых рак печени появляется и без гепатита, и без цирроза. Лечить их попроще, соответственно и прогноз у них более оптимистичный.

Все медики знают, насколько это пациенты тяжелые. Наверно, это единственная патология ЖКТ (желудочно-кишечного тракта. — Прим. автора), одной из стратегий лечения которой, позволяющей добиться излечения, является пересадка печени. Однако при современном уровне развития трансплантологии у нас в регионе это мероприятие пока остаётся эксклюзивным и экзотическим. Именно с раком печени больные попадают на пересадку печени с большим трудом. Сначала нужно попасть в лист ожидания, а это может затянуться и на год, и на два. За это время рак может существенно прогрессировать. Поэтому медикам приходится напрягать все силы, чтобы справляться с заболеванием без трансплантации.

— Почему так сложно лечить печень?

— Этот орган не парный, он единственный и жизненно важный, такой же, как сердце, и выполняет более 20 разных функций. Например, поджелудочную или щитовидную железу можно удалить, и человек будет жить на заместительной терапии. А печень заменить ничем невозможно.

Тактику и стратегию лечения каждого пациента определяют сразу несколько специалистов

Фото: пресс-служба ЧОКЦО и ЯМ

— Каким будут лечение рака печени? Возможна ли только операция или это комплексный подход, такой же, как при любом злокачественном новообразовании?

— При циррозе рак печени очень трудно поддаётся стадированию и классификации. Каждый случай рассматривается отдельно в зависимости от размеров опухолевых узлов, стадии цирроза печени. Для каждой стадии проводились исследования, которые позволили определить тот или иной вид лечения. На самых ранних применяется хирургическое, но только действительно на самых ранних, когда узлы меньше пяти сантиметров. Когда размеры узлов больше, или их несколько, то хирургическое лечение уже не эффективно и не показано соответственно. Тогда применяется или радиочастотная абляция (РЧА. — Прим. автора), или химиоэмболизация с помощью контрастного рентген-излучения, плюсом — химиотерапия. К сожалению, опухоль в печени на традиционные препараты реагирует очень плохо, но в последнее время стали появляться новые таргетные, которые, вполне возможно, позволят отвоевать у болезни гораздо больше времени.

— Насколько рак печени излечим? Зависит ли это от стадии заболевания или каких-то ещё условий?

Хирургия печени считается один из самых сложных видов оперативных вмешательств

Фото: пресс-служба ЧОКЦО и ЯМ

— Получается, что цирроз печени гораздо страшнее и опаснее, чем рак печени?

— Да, цирроз не является онкологическим заболеванием, но при этом он не менее опасен для жизни и не менее тяжёл для человека как в диагностике, так и в лечении. Обратного развития цирроз не имеет: если выясняется, что на фоне гепатита он развился, то повернуть вспять процесс не удастся.

— А можно удалить вот эту видоизменённую ткань, чтобы вылечить, или нет?

— Нет. При циррозе единственное радикальное лечение — это пересадка печени.

— Хорошо, а остановить цирроз можно? Или хотя бы притормозить процесс?

— Мы вступаем в этом вопросе на смежную территорию. При раке печени, который развился на фоне цирроза печени, вызванного активным гепатитом В или С, требуются усилия специалистов как минимум трёх областей — инфекциониста, онколога и гастроэнтеролога. И такое взаимодействие мы налаживаем с коллегами, чтобы пациенты не терялись по дороге, чтобы они попадали в нужные руки в той последовательности, которая обеспечит максимальную эффективность лечения. Сейчас появились, например, лекарства прямого противовирусного воздействия, которые позволяют вылечить человека от гепатита С. Соответственно это позволит приостановить и развитие цирроза печени. Поэтому есть надежда, что в ближайшее время картина этих заболеваний может существенно измениться. Пока это вопрос будущего.

Точная и полная диагностика помогает хирургам добиваться наилучшего результата

Фото: пресс-служба ЧОКЦО и ЯМ

— Насколько распространён рак печени в нашем регионе?

— В общей структуре заболеваемости он замыкает первую десятку или возглавляет вторую в зависимости от разных периодов времени. Но эта статистика не совсем адекватно отражает действительность. Ввиду многослойности заболевания есть сложности с учётом: причиной смерти может быть цирроз, а на его фоне рак даже и не диагностирован.

— Если исключить из причин развития рака печени гепатиты, то насколько нарушение диеты и злоупотребление алкоголем могут этому способствовать?

— Доказанный факт, что злоупотребление жирной пищей и алкоголем может привести не только к раку печени, но и к такому заболеванию, как жировой гепатоз печени, когда ткань органа начинает замещаться жировыми гранулами. Функции печени нарушаются, она увеличивается в размерах, структура её становится водянистой, сам орган становится очень восприимчив к внешним воздействиям. Алкоголь очень калорийный, и эти калории надо либо сжигать в энергии движения, превращать в тепло, либо они откладываются в виде жировой ткани на печени.

Кроме того, в печени бывает много пограничных состояний, которые может быть к развитию рака и не приведут, но опасность из себя представляют не меньшую. Например, гигантская гемангиома (сосудистое новообразование. — Прим. автора) или аденома (доброкачественная опухоль. — Прим. автора), фокальная нодулярная гиперплазия (наросты клеток печени на сосудах, довольно редкое доброкачественное не капсулированное новообразование. — Прим. автора) и так далее. А есть ещё паразитарные новообразования печени — не редкое явление у пациентов сельских территорий, особенно в бассейнах рек и озёр. Этим занимается в Челябинске так называемый центр хирургии печени, который функционирует на базе горбольницы №8, и хирурги областной клинической больницы.

Командная работа - и в операционной, и в ординаторской

Фото: пресс-служба ЧОКЦО и ЯМ

Хирургия печени очень сложна, потому что сам орган очень обильно кровоснабжается. К нему идёт масса сосудов и желчных протоков, что создает серьёзные ограничения для специалистов. Но всё развивается, и в обиход входят такие операции на печени, когда орган изымается из тела, затем над ним производят все необходимые манипуляции и возвращают назад. Такие операции выполняют при массивном поражении органа в условиях искусственного кровообращения.

Мы выполняем операции на печени тоже. Для этого у нас есть и необходимое как для диагностики, так и оперативного лечения оборудование, так и обученные и опытные специалисты. Основная наша задача — удаление метастазов печени чаще всего при раке толстого кишечника. Надо отметить, что успехи химиотерапии уменьшают необходимость в проведении большой калечащей операции — можно ограничиться экономной резекцией.

— Принято считать, что рак — самое страшное, что может случиться с человеком. На самом деле есть заболевания гораздо коварнее, злее, и самое главное — хуже поддающиеся лечению. Это приобретаемые недуги, поэтому спасение от них есть — это правильное питание, образ жизни и привычки.

В не столь уж отдаленные времена рак печени, опухоль поджелудочной железы считались диагнозами смертельными. Потому операция не назначалась, да и никакого иного лечения фактически не предпринималось. Все ограничивалось снятием болей.

- Дело в том, что печень и поджелудочная железа - органы с очень своеобразной анатомией, - рассказывает один из ведущих хирургов-онкологов-гематологов, доктор медицинских наук, заведующий хирургическим отделением опухолей печени и поджелудочной железы Российского онкологического научного центра им. Блохина РАМН профессор Юрий Патютко. - Печень - это целая лаборатория организма. Все процессы его очистки она берет на себя. Человек может жить с одним легким, с одной почкой, без желчного пузыря, без селезенки, даже без желудка. Но как нельзя жить без сердца, так немыслимо существование без печени.

- А без поджелудочной?

- Жить можно, но не лучшим образом - развивается диабет, необходима постоянная заместительная терапия, ибо никакой другой орган не может на себя взять секреторные функции этой железы.

- Операции на этих органах очень сложны. И не так много в стране специалистов, которые их проводят. Вот вчера почти четыре часа вы оперировали 53-летнего пациента, у которого оказался распространенный рак печени, с прорастанием. Все это на фоне цирроза. Прогноз не благоприятный. И это не единственный случай. Почему вы беретесь за такие "не выигрышные" операции?

- Кто-то должен их делать. Тем более что сейчас у нас при первичном раке печени 40 процентов пятилетней выживаемости.

- Нисколько. До пятидесятых годов вовсе не проводились подобные операции.

- Однако раком печени люди страдали.

- Эта локализация не была распространенной в странах Европы. Она в основном была и остается уделом Юго-Восточной Азии и Центральной Африки. А вот теперь не исключено, что из-за появления многих страдающих гепатитами, особенно гепатитами В и С, и в нашей стране начнется рост первичного рака печени. Кстати, больной, которого вчера оперировал, тоже перенес гепатит В, причем без всяких клинических проявлений. Он даже не знал, что стал носителем вируса.

- Если я вас правильно поняла, то рак печени становится все актуальнее для россиян?

- Актуален не только сам первичный рак печени, а метастатический рак этого органа. Беда в том, что почти все злокачественные опухоли дают метастазы именно в печень. Однако даже среди медиков существует мнение, что метастатический рак печени не подлежит хирургическому вмешательству. В лучшем случае назначают химиотерапию. Чаще же всего - лишь симптоматическое лечение. А данные и нашей, и мировой статистики, ведущих клиник свидетельствуют: при единичных метастазах рака толстой кишки в печень пятилетняя выживаемость достигает пятидесяти процентов. Примерно такие же результаты дает хирургическое лечение метастазов рака почки и надпочечника в печень. При других локализациях первичной опухоли результаты хуже. Но и тут в некоторых случаях удается добиться пятилетней выживаемости.

- Что значит пятилетняя выживаемость? Это полноценная жизнь или продление мучительных страданий на пять лет?

- Качество жизни этих больных довольно высокое. Большинство из них работают. У нас просто принято приводить цифры умерших от рака и не принято обнародовать данные о тех, кто живет после нашего лечения. Нормально живет. А ведь это, наверное, главное. Вы же знаете, что до недавнего времени у нас было не принято сообщать пациенту его истинный диагноз.

- А вы, Юрий Иванович, своим пациентам говорите всю правду о характере болезни?

- В последние годы большинству больных диагноз сообщаем. Пациент должен знать, что ему, как правило, предстоит многоэтапное лечение: не только операция, но и курсы химио- и лучевой терапии. Пациент морально, да и материально должен быть к этому готов.

- Большинству. Почему не всем?

- Потому что если пациент пришел к нам с четвертой, последней, стадией опухоли, когда уже ничего сделать невозможно, когда предписывается только симптоматическое лечение, нет смысла "убивать" диагнозом.

- Вы уже 35 лет занимаетесь в Онкоцентре опухолями печени и поджелудочной железы. Ваши выводы и рекомендации?

- Важнейшие причины возникновения первичного рака печени - гепатиты и злоупотребление алкоголем. Совет тут один и совершенно банальный: меньше спиртного, стараться не заразиться и не заболеть вирусным гепатитом. Не уклоняйтесь от прививок против гепатита В. От гепатита С вакцины пока, к сожалению, нет нигде в мире.

- Вот к вам обратился пациент, у которого выявлен рак печени. Что ему предстоит?

- Прежде всего мы уточняем диагноз опухоли и степень ее распространения. Если опухоль операбельна, то начинается подготовка к серьезному оперативному вмешательству. Операция на печени, как правило, предполагает удаление ее половины - правой или левой. Печень "умеет" регенерироваться, и удаленная часть постепенно восстанавливается.

- Известно, что печень состоит из восьми сегментов, и многие хирурги во время операции удаляют один, два. А вы сторонник обширных резекций. Почему?

- Особенности распространения опухоли в печени таковы, что именно подобный объем операции позволяет добиться лучших результатов. Это подтверждено нашим опытом, включающим более пятисот операций при злокачественном поражении печени.

Очень важно, чтобы опухоль была выявлена вовремя. Как и все иные виды злокачественных опухолей, рак печени сперва не подает никаких сигналов. А уже когда сигналы есть, то это, как правило, уже третья стадия, и очень проблематичными становятся усилия специалистов. Хочу тут сказать, что, как правило, сегодня ранняя диагностика не только рака печени, но и всех иных органов не представляет больших трудностей. Единственная сложность: каждый должен осознать, что даже при полном видимом благополучии со здоровьем необходимо проходить обследование. К великому сожалению, диспансеризация, которая была когда-то, теперь не существует. А коммерциализация здравоохранения привела к тому, что порой профилактические исследования просто недоступны. Я не специалист в области организации здравоохранения. Мне сложно оценивать изменения в службе здоровья, которые намечаются в стране. Но знаю точно: профилактика, лечение - даже самые сложные, самые дорогостоящие, должны быть общедоступны. Иначе все бессмысленно. Иначе все достижения современной медицины сходят на нет.

Даниил Строяковский: Постоянно. И это естественно, потому что онкологические болезни практически во всех развитых странах мира - основная причина летальных исходов. Их опережают только болезни сердца и кровообращения. А еще потому, что лечение рака по-прежнему трудноразрешимая задача, так как виды опухолей крайне разнообразны. Вот скажем, рак легкого. Одна болезнь? Нет. На самом деле это множество разных болезней внутри одной группы - группы легких. Он возникает по разным причинам и, соответственно, лечить его нужно по-разному. Или та же лимфома имеет более ста различных вариантов. И к каждому варианту требуется соответствующий подход.

Этот подход известен?

Даниил Строяковский: Не до конца.

Но конец в принципе возможен?

Даниил Строяковский: Маловероятно. Это как горизонт - вы к нему приближаетесь, а он. Хотя положительных изменений много. Ведь то, что было в диагностике и лечении 20 лет назад, теперь воспринимается как рутина. Новых методов диагностики, лечения, новых лекарств появилось без счета.

И несмотря на это люди не только страдают злокачественными заболеваниями, но, как следует из статистики, часто от них умирают. Почему?

Даниил Строяковский: Умирают, прежде всего, от метастазов. Почему метастазы? Когда опухоль небольшая, например, полсантиметра в диаметре, там уже примерно 10 миллионов опухолевых клеток. А мы, врачи, эти полсантиметра видим очень редко. В то время, когда мы диагностируем рак, у большей части пациентов уже имеются микрометастазы, которые с течением времени могут реализоваться в макрометастазы. А у части пациентов мы диагностируем запущенные опухоли, у которых уже есть метастазы. Например, рак яичников, как правило, диагностируется в третьей или даже четвертой стадии.

А другие опухоли? Например, желудка?

Даниил Строяковский: Рак желудка обычно диагностируется в начальной стадии не более чем у четверти больных. Поэтому и результаты его лечения, как и рака яичников, легких, поджелудочной железы, пищевода, оставляют желать лучшего. Но есть опухоли - эндометрия, щитовидной железы, кожи, почек, мочевого пузыря, которые в силу биологических особенностей чаще выявляются на ранней стадии. И это основа излечения таких больных. Но большинство пациентов, учитывая вероятное наличия у них микро- либо макрометастазов, нуждаются в комплексном лечении. Такое лечение обязательно включает в себя лекарственную терапию. Например, если пациентка прооперирована по поводу второй или третьей стадии рака молочной железы, то совершено необходимо проведение адъювантной (дополнительной) химиотерапии и/или гормонотерапии. И тут надо подчеркнуть, что повышение шансов на излечение или увеличение продолжительности жизни зависит от качества лекарственной терапии.

Может, мне показалось, но впечатление такое, что на всех последних онкологических форумах, во всяком случае на которых довелось быть, главное внимание уделяется именно лекарственной терапии рака.

Даниил Строяковский: Не показалось. И на нынешнем конгрессе 90 процентов всей информации, предложенной на обсуждение, так или иначе касается лекарственной терапии онкозаболеваний.

О чем конкретно речь?

Даниил Строяковский: На всех форумах по онкологии самое интересное - это сообщения о результатах клинических исследований, которые исчисляются тысячами. Каждый год докладываются результаты нескольких десятков исследований, которые меняют подходы к диагностике и лечению той или иной формы рака. Так, еще пять лет назад для лечения меланомы было всего два лекарства, которые почти не помогали. А теперь для ее лечения к этим двум, которые практически уже не используются, прибавилось еще семь препаратов. Подчеркну: высокоэффективных. Если раньше больные с метастазами меланомы жили в среднем не больше восьми месяцев, то теперь, при адекватном лекарственном лечении, сорок процентов живут три года. Более того, у многих из них есть потенциал полного излечения. Раньше это было не реально. Невозможно.

В России такие препараты есть? Они доступны? Понимаю, что мы выходим за рамки конгресса. Но вы же участвуете в клинических исследованиях, в работе таких форумов не для общего ознакомления, а для того, чтобы все это применять в лечебной практике?

Даниил Строяковский: К сожалению, самые новые, инновационные препараты не сразу входят в нашу практику. Тому немало причин. В первую очередь - огромная стоимость препаратов. Кто и как будет за них платить? И это беда не только нашей страны. Онкологические препараты очень дороги и недоступны даже некоторым развитым странам. Но рано или поздно все эти препараты к нам приходят. На них изыскиваются средства. Поначалу эпизодически. Но затем все больше и чаще появляются аналоги, дженерики. Знаю, что к тем же дженерикам отношение, мягко говоря, неоднозначное. Но поверьте опыту: если бы не они, то даже самое простое лечение оказалось бы недоступным.

На нынешнем конгрессе, как, впрочем, и на других, огромное внимание уделено лечению рака молочной железы, в частности, использованию гормонотерапии. Почему?

Даниил Строяковский: Рак молочной железы с огромным отрывом занимает первое место по заболеваемости и первое место по причине смертности у женщин. Вносит свой злой вклад в статистику смертности от онкологических заболеваний. И, значит, если мы сможем более эффективно лечить рак молочной железы, то общая картина смертности не будет такой зловещей. И надо подчеркнуть: именно этот вид рака, будучи массовым, очень зависит от эффективности и качества лечения. В отличие, например, от рака поджелудочной железы или легкого, где ситуация даже при лечении меняется незначительно. Такая картина не только в нашей стране. Еще надо учесть, что рак молочной железы у 70 процентов женщин гормонозависим. Поэтому на нынешнем конгрессе несколько очень важных сообщений о результатах клинических исследований при метастатическом гормонозависимом раке молочной железы.

А вообще, рак подобен лабиринту с множеством дверей. Каждая дверь нуждается в собственном ключике. Для каких-то дверей мы уже имеем ключик. Для каких-то подбираем. А для каких-то. Даже не знаем, что за этой дверью. Возможна еще одна неведомая дверь. Одного универсального ключа нет и быть не может. Потому такое многообразие подходов к методам диагностики, лечения. Такой спектр лекарств.