Это не вирус это война итальянский врач

Жительница итальянской Катании в маске во время эпидемии коронавируса

Итальянский врач Даниэле Маккини, работающий в клинике в городе Бергамо, 7 марта опубликовал в своем Facebook большое письмо, в котором описал реалии жизни в Италии посреди разрастающейся эпидемии коронавируса.

Спустя три дня — 10 марта 2020 года — итальянские власти ввели карантин во всех регионах 60-миллионной страны, запретив проведение любых массовых мероприятий, а также закрыв кинотеатры, театры, тренажерные залы, дискотеки и пабы. Число заболевших коронавирусом в Италии в первый день всеобщего карантина, включая летальные случаи, составляло свыше 10 тысяч человек.

НВ публикует сокращенную версию письма Даниэле Маккини о вспышке COVID-19 и связанных с ней рисках в переводе живущей в Венеции украинки Виктории Анисимовой.

Неделю назад, когда нынешний враг еще находился в тени, я с некоторым изумлением наблюдал реорганизацию родного госпиталя. Все, кого можно было выписать, были отправлены домой, палаты пустели, в реанимации устанавливались дополнительные кровати, коридоры перегораживались контейнерами, чтобы регулировать потоки больных.

Все эти быстрые преобразования привели больницу в состояние сюрреалистической пустоты. Но мы все еще не осознавали свирепость грядущей войны.

Я до сих пор помню, как ждал звонка из микробиологической лаборатории. Это была первая пациентка с подозрением на коронавирус. Я думал о последствиях для клиники и для себя лично. И война ворвалась. Сражение идет днем и ночью.

Жители Бергамо в принципе не сильно любят попадать в больницы. И на этот раз они держатся до последнего, действуя по инструкции: 7−10 дней сидят дома с лихорадкой, но потом больше не могут терпеть, у них дыхательная недостаточность, им нужен кислород.

Количество больных растет драматически быстро: 15−20 госпитализаций в день, результаты анализов идут один за другим, и все они положительные. Нас собирают на совещание, чтобы объяснить регламент первой неотложной помощи и работу компьютерной программы, настроенной для этих целей. Через несколько минут мы уже в приемном отделении. На экране компьютера причины поступления в клинику одни и те же: лихорадка, кашель, затрудненное дыхание. Заключение рентгена тоже одно на всех: острая двусторонняя пневмония. Все показания к госпитализации. Некоторых сразу везут в реанимацию. Другим даже это уже не поможет.

Госпиталь заполнялся пациентами. Обычно разноцветные табло с именами ( в зависимости от отделения, к которому они приписаны) теперь все красного цвета. Вместо разных диагнозов теперь у всех один — острая двусторонняя пневмония. COVID-19 не задерживается в верхних отделах дыхательных путей, он быстро заражает альвеолы легких, делая их неспособными выполнять свои функции.

Давайте посмотрим правде в глаза: выздоровление зависит от вашего организма. Мы надеемся, что организм уничтожит вирус самостоятельно. Мы только изучаем болезнь, лекарственные препараты немногочисленны, антивирусная терапия носит экспериментальный характер.

Да, в группе риска — люди старше 65 лет. Но когда вы видите в реанимации молодых людей, интуибированных или подключенных к аппарату Ecmo, который извлекает кровь из организма и насыщает ее кислородом, иллюзия, что молодой возраст защитит от опасности, рассеивается.

И хотя в социальных сетях все еще есть смельчаки, игнорирующие рекомендации и ведущие привычный образ жизни, эпидемиологическую катастрофу никто не отменял.

Невероятно, как за короткий срок мы смогли развернуть все медицинские силы для катастрофы такого масштаба. По крайней мере, в моей клинике Humanitas Gavazzeni. Больше нет хирургов, урологов, ортопедов — мы всего лишь врачи, внезапно ставшие одной командой против цунами. Больше нет смен и графиков, врачи и медсестры работают сверхурочно, на пределе. Мы делаем самую разную работу, передвигаем койки и переносим пациентов. Вся другая жизнь прекратилась.

Несмотря на все средства защиты, я и мои коллеги, безусловно, подвержены риску. Некоторые уже заразились, некоторые, в свою очередь, заразили членов семьи, а некоторые из членов их семей уже между жизнью и смертью.

Я добровольно самоизолировался в больнице, боясь заразить пожилых родственников. Я со слезами смотрю на фотографии сына над своим столом и общаюсь с ним по Скайпу.

Будьте милосердны — откажитесь от походов в театры, музеи или тренажерные залы, помилуйте множество пожилых людей, которых вы можете истребить. Пожалуйста, послушайте нас. Старайтесь выходить из дома только ради самого необходимого. Избегайте мест массового скопления, где велик риск контактов с инфицированными людьми, которые сами не знают, что они заразны.

Вы можете поделиться этим сообщением. Нам нужно распространять информацию, чтобы предотвратить то, что происходит здесь, по всей Италии".

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите её мышью и нажмите Ctrl + Enter

В Италии – 10 тысяч инфицированных COVID-19 медиков. 116 из них умерли. Больше всего жертв среди семейных врачей.

Доктора, медсестры, водители скорой помощи и пациенты из Италии рассказали Настоящему Времени, что происходит в больницах и отделениях интенсивной терапии, где лечат от коронавируса.

No media source currently available

"Я не могу ни пойти в туалет, ни выпить воды"

"У меня много коллег, друзей – медиков, медсестер – позитивных на вирус. Даже если мы постоянно моем руки – у нас уже дерматит, у нас уже трещины на руках – но мы все время в этом окружении, и вирус очень контагиозный", – рассказывает Елена Савчук.

Елена – украинка. 10 лет она работает врачом в Италии. Сейчас дежурит в приемном отделении больницы в провинции Новара, куда привозят инфицированных COVID-19. Каждая ее смена начинается с того, что Елена надевает специальный защитный костюм:

"Это все у меня занимает примерно 15 минут. От того, как я оденусь, будет зависеть, как я буду себя чувствовать на протяжении дежурства. Если я неправильно надену маску, она будет мне давить – я должна потом это терпеть на протяжении всего дежурства, так как я не могу ничего поправить. Я не могу в это время ни пойти в туалет, ни выпить воды. Потом снятие костюма – это тоже процедура. После окончания дежурства нужно снять все так, чтобы не контактировать с внешней поверхностью этой одежды".

Врачи пишут на защитных костюмах свои имена, чтобы хоть как-то различать друг друга: "Все одеты в одинаковые костюмы, не понимаешь, где кто, не понимаешь, кому что сказать. Не понимаешь больных, так как не можешь читать по губам", – рассказывает Елена.

2 апреля тесты на коронавирус сдали более 6 тысяч медиков в Пьемонте. Позитивными оказались 811 человек, то есть 13%. Различные медицинские ассоциации требуют от правительства Италии делать регулярные тесты всему медперсоналу, даже без симптомов. Но им отказывают, ведь если тестировать весь медперсонал, то сотни врачей с положительными результатами на вирус будут вынуждены остаться дома в изоляции.

Мартина Туриани – медсестра отделения интенсивной терапии в Пезаро. В этом городе уровень смертности от коронавируса – один из самых высоких.

"Моя больница превратилась в COVID-госпиталь, – говорит Мартина. – С конца февраля пациентов становилось все больше и больше. К сожалению, росло количество инфицированных, которые нуждались в интенсивной терапии, то есть были в критическом состоянии".

"Ситуация очень тяжелая, мы не справляемся, – продолжает медсестра. – Не хватает лекарств, не хватает аппаратов искусственной вентиляции легких, не хватает медперсонала, рук. Каждая смена – это война. Мы смогли оборудовать 40 мест интенсивной терапии – раньше было восемь. И все 40 заняты тяжелыми пациентами".

Тяжелыми пациентами становятся и сами медработники. Мартина говорит, что не у всех врачей и медсестер есть маски нужного уровня защиты: "Мы работаем в масках с фильтром FF2, которые не на сто процентов нас защищают. Должны быть FF3 – увы, таких масок у нас нет и не будет. Но многие медики в Италии работают в простых хирургических масках".

"Мы бьемся головой о стену, так как вы продолжаете гулять"

У врача итальянской клиники Елены Савчук в Украине осталось много друзей и коллег. Елена переживает, что то, что происходит в Италии, может повториться и у нее на родине: "Для украинского народа есть только один выход – не встретить этот вирус. Если кто-то думает пойти в магазин купить лимон, чтоб поднять иммунитет, – лучше сидите дома, чтобы не встретить в том магазине этот вирус и не разнести его по всей семье! Никакая медицина, даже такого уровня, как в Италии и других европейских странах, в США не сможет лечить такую массу людей, тяжелых больных".

Даниэль Валенте – водитель спецавтомобиля скорой помощи. Он записал видео для нас, чтобы как можно больше людей соблюдало карантин: "Я только что вернулся – отвозили на госпитализацию пациента, инфицированного коронавирусом. Я должен сказать, что наши больницы переполнены – настоящий коллапс. Персонал истощен, – рассказывает Даниэль. – Мы, медики бьемся головой о стену, так как вы продолжаете гулять. Я обращаюсь к вам: в ваших странах все только начинается, а мы уже боремся с этим. Не думайте, что это какое-то легкое заболевание, с которым просто справиться, и что оно вас не коснется. К сожалению, оно опасно даже для молодых".

Медсестра из города Фано Микеле Вентури написала в фейсбуке письмо премьеру Италии Джузеппе Конте – описала свой рабочий день в аду больницы. "Премия в размере 100 евро для медицинских работников. Вы знаете, господин премьер, я благодарю вас и правительство, но я хотела бы сказать вам, что моя работа стоит гораздо больше!" – отметила Микеле. Премьер Италии ответил медсестре во время выступления в парламенте: он сказал, что правительство не забудет героизма медперсонала.

"Они пытаются спасти каждого". Рассказ пациента

"Очень тяжело думать про героизм, когда не знаешь, что ты сможешь сделать. Когда поступает 5-10 больных – а отделение уже переполнено. И другие отделения уже переполнены. И ты боишься, что у тебя не будет лишней маски, чтобы дать им кислород", – говорит врач Елена Савчук.

Итальянского журналиста Карло Гаэта врачи буквально вытащили с того света. 15 дней – на грани жизни и смерти. 2 апреля его перевели в обычную палату в госпитале Леньяно в Ломбардии. Он согласился дать нам интервью.

"Я почти потерял сознание, – рассказывает Карло о своей болезни. – Жар не получалось сбить. Настал момент, когда я почти не мог дышать. Меня госпитализировали и начали интенсивную терапию, надели этот знаменитый скафандр, который надевают на голову, который дает тебе кислород".

Карло был 141-м пациентом в этом COVID-госпитале в Ломбардии. И решился записать видео, как только смог немного говорить: "Я делаю это для медиков. Медсестры госпиталя Леньяно – они крутые, вы не понимаете, на какие жертвы они идут ради нас. Я видел, как они пытаются спасти каждого. Но такое непомерное количество пациентов – это не их вина".

Дизайнер Giorgio Armani тоже написал письмо итальянским медикам с благодарностью, а на его фабриках уже начали шить для них защитные костюмы. Модный дом Prada шьет маски для медперсонала, а болонская фабрика Ferrari готовится выпускать аппараты искусственной вентиляции легких.

Италия оказалась сильнее всего затронутой коронавирусом среди европейских стран. Больницы захлестнула волна эпидемии. Медучреждения и система здравоохранения, судя по всему, оказались не готовыми к ее масштабам.

Медперсонал не справляется. Некоторые больницы и врачи оказались вынуждены проводить отсев пациентов.

Премьер-министр Италии Джузеппе Конте объявил в среду о выделении 25 миллиардов евро на борьбу с коронавирусом. Он заверил, что половина этих средств будет в срочном порядке использована в здравоохранении и экономике.

Карантин и изоляция стали новым правилом в стране. По всей Италии более 600 человек уже погибли от коронавируса, а общее число зарегистрированных случаев заражения превысило отметку в 10 000 человек.

Тесты на коронавирус проводились в Италии гораздо чаще, чем в других европейских странах. Вирус бьет в первую очередь по пожилым людям. Италия — страна с самым высоким средним возрастом населения среди членов ЕС: почти каждый четвертый итальянец старше 65 лет.

Далее она публикует твиты врача из отделения интенсивной терапии Бергамо Даньеле Маккини: «Я долгое время размышлял о том, следует ли писать о происходящем в настоящий момент, но в итоге решил, что хранить молчание было бы безответственно. Поэтому я попытаюсь рассказать тем, кто не живет в Бергамо, о том, с чем нам приходится иметь дело в этот период эпидемии Covid-19. Я понимаю, как важно не создавать панику, но я вздрагиваю при мысли о том, что люди не осознают реальной угрозы.

Мне до сих пор вспоминается ночной звонок неделю назад, когда я ждал результаты анализа. Беспокойство по поводу одного возможного случая кажется смешным и неоправданным сейчас, когда я уже видел, что будет дальше. Нынешнюю ситуацию не назвать иначе как драматической. В буквальном смысле началась война, и бои не прекращаются ни днем, ни ночью. Сейчас, когда резко выросла потребность в койках, пустовавшие раньше отделения заполняются с впечатляющей скоростью.

Таблички с именами пациентов, которые в прошлом отличались цветом в зависимости от отделения, сегодня все стали красными, и на них мы видим не запланированную или проведенную операцию, а один и тот же диагноз: двусторонняя интерстициальная пневмония.

Симптомы всегда одни и те же: жар и затрудненное дыхание, жар и кашель, дыхательная недостаточность. Как и результаты рентгена: двусторонняя интерстициальная пневмония, двусторонняя интерстициальная пневмония, двусторонняя интерстициальная пневмония. Всех нужно госпитализировать. Некоторым уже нужна вентиляция легких и их отправляют в реанимацию. Для кого-то уже слишком поздно… Каждый аппарат искусственного дыхания теперь на вес золота.

Персонал истощен. Я вижу усталость на лицах, которые прежде не знали ее, несмотря на высокую нагрузку. Все мы проявляем солидарность и всегда обращаемся к коллегам-терапевтам с вопросом о том, чем можем помочь. Врачи переставляют койки и перевозят пациентов, проводят процедуры вместо медсестер. У тех же стоят слезы в глазах, потому что мы не можем спасти всех.

Больше не осталось расписания и графиков. Социальная жизнь для нас остановилась. Мы не видимся с близкими, чтобы не заразить их. Некоторые из нас уже инфицированы, несмотря на протоколы.

Джейсон Ван Схор опубликовал рассказ другого итальянского врача: «Я работал в Италии, Великобритании и Австрии, и поэтому не думайте, что случившееся может произойти только в стране третьего мира. Нынешняя ситуация с трудом укладывается в голове, а цифры не могут всего объяснить. Наши больницы накрыла волна Covid-19, они работают на 200% возможностей.

Мы остановили все текущие процедуры, все операционные блоки были переоборудованы в палаты интенсивной терапии и уже не принимают людей или не могут оказать помощь в других экстренных случаях, каких как травмы или инсульты. Здесь сотни пациентов с тяжелыми нарушениями дыхания, у многих из которых нет доступа ни к чему кроме дыхательной маски.

Пациентов старше 65 лет или моложе, но с сопутствующими заболеваниями, даже не диагностируют в интенсивной терапии. Я имею в виду, что их не просто не подключают к аппаратам: во время приема нет никого из отделения. На персонал свалилось столько работы, что он просто не в состоянии этого сделать. Кроме того, люди начинают заболевать и совершенно истощены психологически.

Друзья звонят мне в слезах, потому что люди умирают у них на глазах, а они могут предложить им только кислород. Ортопедам и патологоанатомам дают прочитать брошюру, а потом отправляют к пациентам.

Мы наблюдали такую схему в разных регионах с интервалом в неделю, и нет никаких причин для того, чтобы такая же ситуация не утвердилась повсюду через несколько недель. Все выглядит следующим образом:

1. Несколько положительных случаев, первые мягкие меры, люди все равно собираются в группы, все призывают не паниковать.

2.Несколько случаев дыхательных нарушений средней тяжести и несколько тяжелых случаев, которые требуют подключения к искусственному дыханию. Доступ в отделение интенсивной терапии серьезно ограничивается, чтобы все выглядело нормальным.

3. Появляется тонна пациентов с нарушениями дыхания средней тяжести. Со временем ситуация ухудшается, пациенты начинают заполнять другие отделения.

4. Персонал начинает заболевать, что осложняет работу, а смертность растет из-за всех других случаев, в которых не получается должным образом провести лечение.

Все, что касается лечения пациентов, решающую роль здесь может сыграть лишь одно: не бойтесь жестких мер для обеспечения безопасности людей.

Если правительства не сделают этого, хотя бы обеспечьте безопасность вашей собственной семьи, потому что ваших близких, у которых был диабет, рак или трансплантация, не подключат к аппарату, даже если они еще молоды.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Хирург больницы Humanitas Gavazzeni e Castelli в Бергамо, Даниэле Маккини, опубликовал в фейсбуке пост, описывающий ситуацию с COVID-19.

«Молчать сейчас — безответственно, поэтому хочу донести до людей то, что мы переживаем в Бергамо.

Я понимаю, что не нужно паниковать — но крайне тревожно, когда я вижу, что граждане продолжают собираться вместе и жалуются, что теперь не могут, например, сходить в спортзал.

Я также понимаю размер возможного экономического ущерба (от мер против коронавируса). Но хочу подчеркнуть важность возможного ущерба для здоровья граждан всей страны.

С долей изумления я наблюдал за реорганизацией всей нашей больницы на прошлой неделе, когда враг (коронавирус) еще не был так силен. Палаты освобождали для новых пациентов, реанимацию расширяли. Приемное отделение переоборудовали для снижения распространения инфекции В опустевших коридорах установилась сюрреалистическая тишина. Мы будто готовились к войне, еще не понимая, какой жестокой она может быть.

Сейчас ситуация стала драматической — других слов нет. Война в разгаре, сражения идут и днем, и ночью.

Пациенты приходят в отделение неотложной помощи один за другим. За два года работы в Бергамо я такого не видел. И это совсем не похоже на грипп.

Те, кто к нам обращается, следовали всем указаниям Минздрава — оставались дома с повышенной температурой неделю или десять дней, но у них затруднилось дыхание, им нужен кислород.

Лекарства, которые применяют при борьбе с коронавирусом, немногочисленны. Давайте посмотрим правде в глаза: все зависит только от нашего организма — одна надежда на то, что он справится самостоятельно. Мы можем поместить человека в реанимацию, только когда он перестает справляться сам. Коронавирус недостаточно изучен, терапия, которая применяется против него — сугубо экспериментальная.

Да, в начале эпидемии заболевшие надеялись отсидеться дома — но теперь необходимость госпитализации стала острой. Все табло с именами пациентов мигают красным, и у всех один диагноз: двусторонняя интерстициальная пневмония.

Грипп не мог бы стать причиной столь быстро развивающейся трагедии. Разница в том, что при классическом гриппе — не считая разницы в масштабах заражения — осложнений гораздо меньше. Они наступают, только когда вирус гриппа разрушает защитные барьеры, и бактерии, живущие в верхних отделах нашей дыхательной системы, начинают поражать наши бронхи и легкие.

COVID-19 же непосредственно поражает альвеолы легких, которые перестают выполнять свои функции, наступает сильная дыхательная недостаточность, и обычная кислородная терапия не работает.

Извините, но как врач я не могу сказать, что самые тяжелые пациенты — только пожилые люди с сопутствующими патологиями. Да, в нашей стране много пожилых, и трудно найти человека после 65 лет, который не принимал бы таблетки от давления или, скажем, диабета.

Но когда вы видите в реанимации молодых людей, подключенных к аппаратам ИВЛ или ЭКМО (это аппарат для самых сложных случаев, который забирает кровь, насыщает ее кислородом и возвращает обратно в венозное русло пациента), то спокойствие по поводу молодежи и коронавируса улетучивается.

У нас больше нет хирургов, урологов, ортопедов — мы все теперь просто врачи, единая команда, которая должна сообща противостоять захлестнувшему нас цунами. Случаев все больше — 15, 20 новых госпитализаций в день. Результаты тестов приходят один за другим: положительный, положительный, положительный.

Отделение неотложной помощи перегружено. Поступают новые инструкции: нужно больше персонала, компьютерная программа показывает данные по обращениям — нас экстренно собирают, чтобы перенаправить в неотложку. На экране высвечиваются симптомы прибывающих пациентов, одни и те же — температура, кашель, затрудненное дыхание.

Исследования легких снова показывают одну картину: все та же двусторонняя интерстициальная пневмония. Всех нужно госпитализировать, кому-то — делать интубацию и помещать в реанимацию. Для кого-то уже слишком поздно.

В реанимации каждый аппарат ИВЛ на вес золота. Плановые операции отменяют, операционные превращают в реанимационные.

Врачи измотаны. Сверхурочные стали привычными. Больше нет смен, графиков. Медсестер я часто вижу в слезах — потому что мы не можем спасти всех больных.

Я не вижусь с семьей, с сыном, потому что боюсь их заразить. Общаюсь с ними только по интернету.

Не возмущайтесь тем, что не можете пойти в театр, музей или тренажерку. Пожалуйста, послушайте нас — постарайтесь выходить лишь по крайней необходимости. Не бегите в супермаркеты толпой скупать продукты, это хуже всего — в очередях велик риск контакта с зараженными.

Попросите ваших пожилых родных вообще не покидать дома. Найдите возможность доставить им еду.

Если у вас есть обычная маска, даже строительный респиратор — надевайте, выходя наружу. Но не ищите и не покупайте профессиональные медицинские респираторы с фактором защиты FFP2 или FFP23. Они нужны нам, медикам, а достать их трудно. Сейчас из-за нехватки нам пришлось сократить их использование.

Несмотря на то, что у меня и многих коллег есть другие защитные средства, многие из нас уже заразились. И заразили родных. И заболевшие члены их семей сейчас находятся между жизнью и смертью.

Мы, врачи — не герои. Это наша работа. Сейчас мы просто пытаемся быть полезными.

Выступление Стефано Монтанари на итальянском телевидении произвело эффект разорвавшейся бомбы в наше неспокойное время – его обсуждают и в самом медицинском сообществе, и простые обыватели.

Ещё бы! Число заражённых на планете приблизилось к 1,4 млн человек, почти 76 тысяч погибших, в США – 367 тысяч заболевших, в Испании – 140 тысяч, а в Италии, где живёт и работает сам профессор Монтанари, – 132 тысячи и наибольшее количество жертв, 16,5 тысячи.

И, самое печальное, по всем показателям – прирост.

Медучреждения забиты пациентами, врачи не справляются с нагрузкой, трупы вывозят грузовиками.

Но специалист утверждает: реальная ситуация выглядит совершенно иначе.

Наши политики последние десять лет делали всё, чтобы разрушить итальянскую медицину. Закрывались отделения и целые госпитали, персонал увольняли. Когда я слышу, что в Италии лучшая медицина в мире, у меня опускаются руки! Это неправда! Закупки оборудования и расходных материалов проводились по минимуму. Расходы на медицину резали нещадно!

Плюс, продолжает итальянский профессор, свою негативную роль сыграла потрясающая по масштабам коррупция. Во-первых, в Италии всё стоит вдвое дороже, чем везде, во-вторых, даже эти ничтожные средства тратились бездарно.

Цитата:

«Проблема не в вирусе! Так, вирус есть, он абсолютно новый. Я пока точно не могу сказать, разработали его в лаборатории, или он пришёл от летучих мышей, или ещё откуда-то. Но про мышей – я очень сомневаюсь, тогда уже сразу от единорогов.

Точно могу сказать – он новый и молодой, он мутирует с космической скоростью, он пока в фазе поиска своего статуса, в котором он потом застынет. Вчера это был один вирус, а завтра – уже другой. В Италии не тот вирус, который был в Китае. А в Германии не то, что в Италии.

А ещё у него невероятная проницаемость, он очень контагиозен. Но у здоровых COVID-19 протекает бессимптомно. Думаю, если мы сделаем тесты всем гражданам Италии, то обнаружим, что как минимум у половины населения – положительный результат, то есть они уже выработали природный иммунитет.

Комментарий профессора Воробьёва:

Цитата:

«Все разговоры о вакцине в этих условиях – мошенничество мирового масштаба. Он так быстро мутирует, что мы за ним не угонимся, создавая вакцины.

К тому же от этого типа вирусов нельзя сделать прививку. Ну сделаешь ты прививку и можешь 200 раз им переболеть. К нему не вырабатывается иммунитет! Если бы я 50 лет назад сказал своему научному руководителю о возможности привиться от коронавирусов, он бы меня выбросил за дверь.

Вакцины от ОРВИ – это одновременно гениальная идея и ложь фармакологического бизнеса. Нас обяжут всех сделать прививку и заработают на этом свои миллиарды.

Комментарий профессора Воробьёва:

«Насчёт мошенничества – громко, но то, что кто-то наживётся, в том числе, и на вакцине, у меня сомнений нет.

Что касается мутаций, есть такое понятие – пассаж вируса. То есть когда он передаётся от одного человека к другому, он всегда как-то изменяется, это его свойство, поэтому все эпидемии постепенно затухают. Сначала вирус очень контагиозен, очень много вызывает заболеваний, потом сходит на нет. Это нормальное явление.

Возьмём, допустим, вакцину от гриппа.

Цитата:

Комментарий профессора Воробьёва:

«Есть рекомендации как от ВОЗ, так и профессиональные, которые гласят, что подобная барьерная защита нужна только для тех, кто контактирует непосредственно с больными: проводит процедуры, ухаживает. Ношение маски уменьшает выделение вируса больным человеком.

А для всех остальных она не имеет никакого смысла.

Потому что, во-первых, вероятность встречи с заболевшими не очень высока (мягко говоря), а во-вторых, нынешний коронавирус передаётся так называемым капельно-контактным путём – у него нет воздушно-капельной передачи.

То есть нельзя, попросту говоря, чихнуть на другого человека – и он заболеет.

Это мелкодисперсные брызги, а крупные капли, содержащие большое количество вируса. Чтобы заразиться, нужен только длительный контакт с носителем вируса. Эти капли должны попасть куда-то (на руки, например), а потом проникнуть в слизистую.

Цитата:

«Люди не должны сидеть по домам, в страхе и без движения. Им надо двигаться, гулять на солнце. Тем более сейчас – авитаминоз. Это крайне вредит здоровью населения.

Даже если человек бессимптомно переносит вирус, являясь, по сути, здоровым, а ему говорят, что он болен, это скажется на его здоровье. Как и на здоровье всех тех, кто сейчас сидит по домам, не получая витамина D, ведя малоподвижный образ жизни, находится в неопределенности за своё будущее.

Считаю, что самая большая группа риска – пенсионеры – тоже должны спокойно выходить на улицы, вести свой нормальный образ жизни.

Комментарий профессора Воробьёва:

«В принципе, конечно, сидение дома не помогает. Ни здоровью, ни самочувствию. Места общественных скоплений – рестораны, музеи, выставки и так далее – да, надо закрывать, там люди длительно контактируют друг с другом. А так – сбивается привычный образ жизни, человек сидит в замкнутом пространстве, у него снижается иммунитет.

Почему миру все еще не угрожает пандемия коронавируса? Объясняет завкафедрой инфекционных болезней Боткинской больницы

Милан. Фото: Reuters

— ВОЗ пока пишет только о том, что есть распространение коронавируса вне Китая, поэтому никакой пандемии не будет. К тому же проблема коронавируса заключается не столько в его летальности, сколько в экономических потерях. Такая картина возникает при любой респираторной инфекции.

— В последние дни резко выросло число заболевших за пределами Китая. Самые крупные вспышки коронавируса зафиксированы в Италии, Иране и Южной Корее. Какой из трех новых очагов самый опасный?

— Для нас это Италия, потому что туда летает больше рейсов из России. При этом транспортная близость итальянских городов с другими городами Европы особенного значения не имеет.

Итальянцы просто безбашенные, у них нет нормальной системы эпидемиологического контроля. Допустим, США — это большая страна, однако там заболели всего 40 человек (The New York Times 21 февраля сообщала о 34 заболевших. — Д. К.). В Италии за вирусом никто не следит, но и там эпидемии, конечно, не будет, просто заболеет какое-то число людей. В европейских странах пока только завозные случаи, очага вируса там нет. При этом ни Южную Корею, ни Италию, ни Иран называть очагами заболевания не стоит.

Спасибо, что прочли до конца

Каждый день мы рассказываем вам о происходящем в России и мире. Наши журналисты не боятся добывать правду, чтобы показывать ее вам.

В стране, где власти постоянно хотят что-то запретить, в том числе - запретить говорить правду, должны быть издания, которые продолжают заниматься настоящей журналистикой.

Читайте также: