Ефим гальперин бешенство подонка fb2

Ефим Гальперин - Бешенство подонка краткое содержание

А ведь всей этой херни могло не быть!

К столетию события, которое до сих пор оказывает огромное влияние на ход мировой истории!

Успешная операция Генерального штаба Германии по навязыванию России марионеточного правительства с целью выведения её из войны. Так называемое принуждение к миру.

Триллер. Действующие лица – Ленин, Сталин, Троцкий, Свердлов, Пинхас Рутенберг, Граф Мирбах, американские журналисты Джон Рид, Луиза Брайант и т. д.

В тридцать лет он волей судьбы сначала министр финансов, а затем министр иностранных дел Временного правительства России. Потом будет арест. Тюрьма. Чудом он будет спасён от расстрела. А ведь должен был быть убит. Потому, что перешёл дорогу германскому кандидату на власть в России Ульянову-Ленину.

Бешенство подонка - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

А ведь всей этой херни могло не быть!

Понятно, что наверняка была бы какая-нибудь другая херня со своими последствиями. Но уж точно не эта жуть, которая вот уже почти сто лет оказывает огромное влияние на жизнь человечества.

Нет ничего хуже, чем недопонятое до конца прошлое. Потому что это значит, что оно не завершилось, а, отравляя всё вокруг, присутствует в настоящем, и незаметно просачивается в будущее.

Эта книга – апокриф. Я принципиально отступаю от канонического описания событий того времени. В первую очередь от мемуаров. Советских – заведомо лживых. И зарубежных, авторы, которых старательно замалчивают факты, чтобы не стала ясна их собственная неприглядная роль в случившемся.

Используя метод Джоэля Кармайкла (Joel Carmichael) – заполняя лакуны в официальной версии событий, поверяя здравым смыслом массу имеющихся в ней недоговоренностей и несуразностей, я смею представить себе действительный ход случившегося. Это моя лепта в разрушение мифа о том, что возникновение Советской власти было результатом свободного волеизъявления народа или хотя бы его части.

Ориентируясь на клиповость мышления сегодняшнего читателя и восприятие им действительности в медийной, чуть ли не в телесериальной форме, текст книги выполнен в виде киносценария с флешбэками[1] и флешфорвардами.[2]

Жанр – политический триллер, в котором всё как положено: загадки, стрельба, погони, секс. Но при всех хитросплетениях политических интриг это глубокая человеческая история о любви и ненависти, о дружбе и предательстве. И ключевое слово для нее – Честь.

Действующие лица: Ленин, Сталин, Троцкий, Свердлов, Пинхас Рутенберг, граф Мирбах, американские журналисты Джон Рид, Луиза Брайант и т. д.

А еще Михаил Терещенко. Наследник одного из крупнейших состояний Российской империи. Землевладелец, фабрикант, издатель, филантроп, денди, меломан и коллекционер. Владелец самого большого в мире голубого бриллианта и самой большой паровой яхты.

В тридцать лет он волею судеб сначала министр финансов, а затем министр иностранных дел Временного правительства России. Но тут-то он переходит дорогу германскому кандидату на власть в России Ульянову-Ленину…

Да-да. Вот об этом и речь. Под увеличительным стеклом момент приведения проходимца к власти. Типичная ситуация для десятков и сотен переворотов в прошлом настоящем и будущем, гордо называемых потом революциями. И всё, что нужно для них, – наличие трех компонентов – мощная заинтересованная сила вне страны, случай и гнилая человеческая сущность.

Важно, что найденным тогда на свалке кандидатом на власть, с которого смахнули пыль и пустили в дело, был Ленин.

Потом он с соратниками станет править полученной ими страной. Да так, что охнут в России, а потом в Германии. Да и во всем мире. Увы, до сих пор охают…

Всё перепуталось, и некому сказать,
Что, постепенно холодея,
Всё перепуталось, и сладко повторять:
Россия, Лета, Лорелея.

Жил да был
Крокодил.
Он по Невскому ходил,
Папиросы курил.
По-немецки говорил,
Крокодил, Крокодил Крокодилович!

5 июля (18 июля по новому стилю)[3] 1917 года.

Петроград[4] (Санкт-Петербург).

Площадь на углу улицы Садовой и Невского проспекта.

Солнечный день. Грохот пулеметов. Под пулями мечутся сотни людей. Женщины, дети, солдаты…

Кровь, лица в крике, метания тел.

Расплываясь в кокаиновой улыбке, один из пулеметчиков оглядывается на заказчика – щеголеватого стройного мужчину. Это гауптман, (не кличка, а офицерское звание в германской армии). Конечно, он сейчас в штатском. Летний бежевый шелковый костюм с жилетом. Белая рубашка с галстуком. Шляпа.

Пулеметчик снова приникает к прицелу и снова с ухмылкой дает несколько длинных очередей.

Не видит ни он, ни его сосед за своим пулеметом, как гауптман поднимает парабеллум и стреляет им в затылки. А потом скрывается в чердачном окне.

Скачать книгу в формате:

Аннотация

Опыты психоанализа: бешенство подонка

А ведь всей этой херни могло не быть!

Ни Второй мировой войны, ни коммунистического Китая и Вьетнама, ни Северной Кореи, ни холодной войны, ни Карибского кризиса, ни берлинской стены, ни маккартизма. Ни миллионов жертв.

Понятно, что наверняка была бы какая-нибудь другая херня. Но уж точно не эта, которая вот уже почти сто лет оказывает огромное влияние на ход мировой истории.

Речь идёт об успешной операции Генерального штаба Германии по навязыванию России марионеточного правительства с целью выведения её из войны. Так называемое принуждение к миру.

Нет ничего хуже, чем незавершённое прошлое. Эта книга – апокриф. Я принципиально отступаю от канонического описания событий т.

• 40762
• 8
• 1

• 303681
• 38
• 40

Аллен Карр Легкий способ бросить курить Предисловие Итак, наконец-то найдено волшебное лекарство.

• 47238
• 3
• 1

• 69990
• 152
• 73

• 57585
• 9
• 0

• 57878
• 6
• 2

Стивен Чбоски Хорошо быть тихоней Посвящается моей семье Благодарности По поводу всех, кт.

Дорогой читатель. Книгу "Опыты психоанализа: бешенство подонка" Гальперин Ефим вероятно стоит иметь в своей домашней библиотеке. Диалоги героев интересны и содержательны благодаря их разным взглядам на мир и отличием характеров. Удачно выбранное время событий помогло автору углубиться в проблематику и поднять ряд жизненно важных вопросов над которыми стоит задуматься. Отличный образец сочетающий в себе необычную пропорцию чувственности, реалистичности и сказочности. Долго приходится ломать голову над главной загадкой, но при помощи подсказок, получается самостоятельно ее разгадать. Очевидно-то, что актуальность не теряется с годами, и на такой доброй морали строится мир и в наши дни, и в былые времена, и в будущих эпохах и цивилизациях. Произведение, благодаря мастерскому перу автора, наполнено тонкими и живыми психологическими портретами. Многогранность и уникальность образов, создает внутренний мир, полный множества процессов и граней. Динамичный и живой язык повествования с невероятной скоростью приводит финалу и удивляет непредсказуемой развязкой. Казалось бы, столь частые отвлеченные сцены, можно было бы исключить из текста, однако без них, остроумные замечания не были бы столь уместными и сатирическими. Из-за талантливого и опытного изображения окружающих героев пейзажей, хочется быть среди них и оставаться с ними как можно дольше. "Опыты психоанализа: бешенство подонка" Гальперин Ефим читать бесплатно онлайн невозможно без переживания чувства любви, признательности и благодарности.

• Понравилось: 0
• В библиотеках: 0

Как сложились звёзды, что из семи пар, осталось только четыре. Читайте и узнавайте, как изменилась.

Как сложились звёзды, что из семи пар, осталось только четыре. Читайте и узнавайте, как изменилась.

И вообще, чего я так пекусь о ней? С чего мне важно стало знать, что с ней все в порядке? Я ее даж.

И вообще, чего я так пекусь о ней? С чего мне важно стало знать, что с ней все в порядке? Я ее даж.

Описание книги "Бешенство подонка"

Описание и краткое содержание "Бешенство подонка" читать бесплатно онлайн.

А ведь всей этой херни могло не быть!

К столетию события, которое до сих пор оказывает огромное влияние на ход мировой истории!

Успешная операция Генерального штаба Германии по навязыванию России марионеточного правительства с целью выведения её из войны. Так называемое принуждение к миру.

Триллер. Действующие лица – Ленин, Сталин, Троцкий, Свердлов, Пинхас Рутенберг, Граф Мирбах, американские журналисты Джон Рид, Луиза Брайант и т. д.

В тридцать лет он волей судьбы сначала министр финансов, а затем министр иностранных дел Временного правительства России. Потом будет арест. Тюрьма. Чудом он будет спасён от расстрела. А ведь должен был быть убит. Потому, что перешёл дорогу германскому кандидату на власть в России Ульянову-Ленину.

А ведь всей этой херни могло не быть!

Понятно, что наверняка была бы какая-нибудь другая херня со своими последствиями. Но уж точно не эта жуть, которая вот уже почти сто лет оказывает огромное влияние на жизнь человечества.

Нет ничего хуже, чем недопонятое до конца прошлое. Потому что это значит, что оно не завершилось, а, отравляя всё вокруг, присутствует в настоящем, и незаметно просачивается в будущее.

Эта книга – апокриф. Я принципиально отступаю от канонического описания событий того времени. В первую очередь от мемуаров. Советских – заведомо лживых. И зарубежных, авторы, которых старательно замалчивают факты, чтобы не стала ясна их собственная неприглядная роль в случившемся.

Используя метод Джоэля Кармайкла (Joel Carmichael) – заполняя лакуны в официальной версии событий, поверяя здравым смыслом массу имеющихся в ней недоговоренностей и несуразностей, я смею представить себе действительный ход случившегося. Это моя лепта в разрушение мифа о том, что возникновение Советской власти было результатом свободного волеизъявления народа или хотя бы его части.

Ориентируясь на клиповость мышления сегодняшнего читателя и восприятие им действительности в медийной, чуть ли не в телесериальной форме, текст книги выполнен в виде киносценария с флешбэками[1] и флешфорвардами.[2]

Жанр – политический триллер, в котором всё как положено: загадки, стрельба, погони, секс. Но при всех хитросплетениях политических интриг это глубокая человеческая история о любви и ненависти, о дружбе и предательстве. И ключевое слово для нее – Честь.

Действующие лица: Ленин, Сталин, Троцкий, Свердлов, Пинхас Рутенберг, граф Мирбах, американские журналисты Джон Рид, Луиза Брайант и т. д.

А еще Михаил Терещенко. Наследник одного из крупнейших состояний Российской империи. Землевладелец, фабрикант, издатель, филантроп, денди, меломан и коллекционер. Владелец самого большого в мире голубого бриллианта и самой большой паровой яхты.

В тридцать лет он волею судеб сначала министр финансов, а затем министр иностранных дел Временного правительства России. Но тут-то он переходит дорогу германскому кандидату на власть в России Ульянову-Ленину…

Да-да. Вот об этом и речь. Под увеличительным стеклом момент приведения проходимца к власти. Типичная ситуация для десятков и сотен переворотов в прошлом настоящем и будущем, гордо называемых потом революциями. И всё, что нужно для них, – наличие трех компонентов – мощная заинтересованная сила вне страны, случай и гнилая человеческая сущность.

Важно, что найденным тогда на свалке кандидатом на власть, с которого смахнули пыль и пустили в дело, был Ленин.

Потом он с соратниками станет править полученной ими страной. Да так, что охнут в России, а потом в Германии. Да и во всем мире. Увы, до сих пор охают…

Всё перепуталось, и некому сказать,
Что, постепенно холодея,
Всё перепуталось, и сладко повторять:
Россия, Лета, Лорелея.

Жил да был
Крокодил.
Он по Невскому ходил,
Папиросы курил.
По-немецки говорил,
Крокодил, Крокодил Крокодилович!

5 июля (18 июля по новому стилю)[3] 1917 года.

Петроград[4] (Санкт-Петербург).

Площадь на углу улицы Садовой и Невского проспекта.

Солнечный день. Грохот пулеметов. Под пулями мечутся сотни людей. Женщины, дети, солдаты…

Кровь, лица в крике, метания тел.

Расплываясь в кокаиновой улыбке, один из пулеметчиков оглядывается на заказчика – щеголеватого стройного мужчину. Это гауптман, (не кличка, а офицерское звание в германской армии). Конечно, он сейчас в штатском. Летний бежевый шелковый костюм с жилетом. Белая рубашка с галстуком. Шляпа.

Пулеметчик снова приникает к прицелу и снова с ухмылкой дает несколько длинных очередей.

Не видит ни он, ни его сосед за своим пулеметом, как гауптман поднимает парабеллум и стреляет им в затылки. А потом скрывается в чердачном окне.

С ним его адъютант – поручик Чистяков.

Полицмейстер вытягивается в струнку. Отдает честь. Они вместе поднимаются по лестнице в подъезде дома. Потом через чердачное помещение на крышу.

Открывается вид на площадь. На ней санитарные автомобили, повозки. Сбор раненых и погибших.

На крыше эксперты прокуратуры изучают место преступления. Осматривают трупы пулеметчиков. С ними коренастый мужчина в пенсне. Это Пинхас Рутенберг.[7]

– Вот была их огневая позиция, – объясняет полицмейстер Михаилу Терещенко, – Видимо, кто-то из толпы, а то и сами казаки смогли нейтрализовать обоих пулеметчиков.

– Не порите чушь, полковник! – перебивает его Рутенберг. – С площади сюда достать невозможно. И потом, по показаниям медицинского эксперта, оба пулеметчика убиты сзади. Как утверждает эксперт по оружию…

– …стреляли из парабеллума.

– Та же картина на той крыше, – Рутенберг показывает на соседнюю крышу: – Два пулеметчика и оба тоже в затылок.

Терещенко осматривается по сторонам, а Рутенберг в это время внимательно рассматривает его.

Это, действительно, довольно экзотичная птица для крыш Петрограда. Такой себе денди с обложки журнала мод. Элегантный английский костюм-тройка из шёлка и чесучи.

Брюки с божественно отглаженной складкой, башмаки из мягкой кожи. И западня для любой дамы – прядь седых волос спадает на лоб. Говорит он снисходительно-покровительственно, с легкой иронией. И рассматривает место трагедии с любопытством постороннего наблюдателя.

Вот он ловит взгляд Рутенберга, представляется:

– Михаил Иванович Терещенко. Министр Временного правительства.[8]

– Это где же такое пишут?

– Тут говорят, под сто человек погибло. И раненые…

– Вы плохо информированы для министра. Погибло 216 человек и 811 ранено. Дети, женщины, старики… Могло бы быть меньше, если бы полиция сразу же среагировала.

– Перестаньте! – вмешивается в разговор полицмейстер. – Паника! Давят друг друга. Ну, вы же не представляете, как ведет себя расстреливаемая толпа.

Ефим Гальперин
Бешенство подонка

Предисловие

А ведь всей этой херни могло не быть!

Понятно, что наверняка была бы какая-нибудь другая херня со своими последствиями. Но уж точно не эта жуть, которая вот уже почти сто лет оказывает огромное влияние на жизнь человечества.

Нет ничего хуже, чем недопонятое до конца прошлое. Потому что это значит, что оно не завершилось, а, отравляя всё вокруг, присутствует в настоящем, и незаметно просачивается в будущее.

Эта книга – апокриф. Я принципиально отступаю от канонического описания событий того времени. В первую очередь от мемуаров. Советских – заведомо лживых. И зарубежных, авторы, которых старательно замалчивают факты, чтобы не стала ясна их собственная неприглядная роль в случившемся.

Используя метод Джоэля Кармайкла (Joel Carmichael) – заполняя лакуны в официальной версии событий, поверяя здравым смыслом массу имеющихся в ней недоговоренностей и несуразностей, я смею представить себе действительный ход случившегося. Это моя лепта в разрушение мифа о том, что возникновение Советской власти было результатом свободного волеизъявления народа или хотя бы его части.

Ориентируясь на клиповость мышления сегодняшнего читателя и восприятие им действительности в медийной, чуть ли не в телесериальной форме, текст книги выполнен в виде киносценария с флешбэками [1] и флешфорвардами. [2]

Жанр – политический триллер, в котором всё как положено: загадки, стрельба, погони, секс. Но при всех хитросплетениях политических интриг это глубокая человеческая история о любви и ненависти, о дружбе и предательстве. И ключевое слово для нее – Честь.

Действующие лица: Ленин, Сталин, Троцкий, Свердлов, Пинхас Рутенберг, граф Мирбах, американские журналисты Джон Рид, Луиза Брайант и т. д.

А еще Михаил Терещенко. Наследник одного из крупнейших состояний Российской империи. Землевладелец, фабрикант, издатель, филантроп, денди, меломан и коллекционер. Владелец самого большого в мире голубого бриллианта и самой большой паровой яхты.

В тридцать лет он волею судеб сначала министр финансов, а затем министр иностранных дел Временного правительства России. Но тут-то он переходит дорогу германскому кандидату на власть в России Ульянову-Ленину…

Да-да. Вот об этом и речь. Под увеличительным стеклом момент приведения проходимца к власти. Типичная ситуация для десятков и сотен переворотов в прошлом настоящем и будущем, гордо называемых потом революциями. И всё, что нужно для них, – наличие трех компонентов – мощная заинтересованная сила вне страны, случай и гнилая человеческая сущность.

Важно, что найденным тогда на свалке кандидатом на власть, с которого смахнули пыль и пустили в дело, был Ленин.

Потом он с соратниками станет править полученной ими страной. Да так, что охнут в России, а потом в Германии. Да и во всем мире. Увы, до сих пор охают…

Всё перепуталось, и некому сказать,
Что, постепенно холодея,
Всё перепуталось, и сладко повторять:
Россия, Лета, Лорелея.

Жил да был
Крокодил.
Он по Невскому ходил,
Папиросы курил.
По-немецки говорил,
Крокодил, Крокодил Крокодилович!

5 июля (18 июля по новому стилю) [3] 1917 года.

Площадь на углу улицы Садовой и Невского проспекта.

Солнечный день. Грохот пулеметов. Под пулями мечутся сотни людей. Женщины, дети, солдаты…

Кровь, лица в крике, метания тел.

Расплываясь в кокаиновой улыбке, один из пулеметчиков оглядывается на заказчика – щеголеватого стройного мужчину. Это гауптман, (не кличка, а офицерское звание в германской армии). Конечно, он сейчас в штатском. Летний бежевый шелковый костюм с жилетом. Белая рубашка с галстуком. Шляпа.

Пулеметчик снова приникает к прицелу и снова с ухмылкой дает несколько длинных очередей.

Не видит ни он, ни его сосед за своим пулеметом, как гауптман поднимает парабеллум и стреляет им в затылки. А потом скрывается в чердачном окне.

С ним его адъютант – поручик Чистяков.

Полицмейстер вытягивается в струнку. Отдает честь. Они вместе поднимаются по лестнице в подъезде дома. Потом через чердачное помещение на крышу.

Открывается вид на площадь. На ней санитарные автомобили, повозки. Сбор раненых и погибших.

На крыше эксперты прокуратуры изучают место преступления. Осматривают трупы пулеметчиков. С ними коренастый мужчина в пенсне. Это Пинхас Рутенберг. [7]

– Вот была их огневая позиция, – объясняет полицмейстер Михаилу Терещенко, – Видимо, кто-то из толпы, а то и сами казаки смогли нейтрализовать обоих пулеметчиков.

– Не порите чушь, полковник! – перебивает его Рутенберг. – С площади сюда достать невозможно. И потом, по показаниям медицинского эксперта, оба пулеметчика убиты сзади. Как утверждает эксперт по оружию…

– …стреляли из парабеллума.

– Та же картина на той крыше, – Рутенберг показывает на соседнюю крышу: – Два пулеметчика и оба тоже в затылок.

Терещенко осматривается по сторонам, а Рутенберг в это время внимательно рассматривает его.

Это, действительно, довольно экзотичная птица для крыш Петрограда. Такой себе денди с обложки журнала мод. Элегантный английский костюм-тройка из шёлка и чесучи.

Брюки с божественно отглаженной складкой, башмаки из мягкой кожи. И западня для любой дамы – прядь седых волос спадает на лоб. Говорит он снисходительно-покровительственно, с легкой иронией. И рассматривает место трагедии с любопытством постороннего наблюдателя.

Вот он ловит взгляд Рутенберга, представляется:

– Михаил Иванович Терещенко. Министр Временного правительства. [8]

– Это где же такое пишут?

– Тут говорят, под сто человек погибло. И раненые…

– Вы плохо информированы для министра. Погибло 216 человек и 811 ранено. Дети, женщины, старики… Могло бы быть меньше, если бы полиция сразу же среагировала.

– Перестаньте! – вмешивается в разговор полицмейстер. – Паника! Давят друг друга. Ну, вы же не представляете, как ведет себя расстреливаемая толпа.

– Это вы мне будете рассказывать, как ведет себя расстреливаемая толпа?! Охуеть!

Рутенеберг отходит к чердачному окну. Рассматривает следы на раме.

– Кто это? – тихо спрашивает Терещенко у полицмейстера.

Рутенберг, громыхая по жести крыши, подходит к полицмейстеру и вглядывается в лицо:

– Ба! Вахмистр! Да ты карьеру сделал, оказывается! Вона как… А ведь в удачном месте мы встречаемся. Само напрашивается, с крыши тебя сбросить.

Полицмейстер с опаской отходит от края крыши.

– Правильно, вахмистр, делаешь. Берегись меня!

– Я не вахмистр, а полковник!

Рутенберг поясняет Терещенко:

– Понаехали! Паршивый еврей! – кричит полицмейстер, оказавшись на безопасном расстоянии от края крыши.

– А ты паршивый русский. Что для России, вообще, опаснее.

– Мне кажется, вы как-то грубы, – пробует Терещенко укорить Рутенберга, – Не интеллигентно делаете замечания…

– Это вы мне? Человеку, который едет с другого конца света с надеждой на новую Россию, а тут та же грязь, кровь и бестолковщина. Нет власти!

– Ну, как же?! Мы… Правительство…

– Да, бросьте! Если бы не казаки, большевики уже бы правили бал. И вы, министры, в лучшем случае сегодня были бы в тюрьме. А в худшем, здесь под стенкой валялись бы. Разорвала бы вас пьяная матросня на части. И ботиночки ваши присвоила бы. И костюмчик. А вы говорите, полиция, власть… Нет в России ни того, ни другого!

Внизу площадь, полная трупов и раненых. Стоны, крики. Носилки. Санитарные машины…

Гремит музыка. Звучат арии. Зал переполнен. Меломаны в восторге. Ведь мало того, что в спектакле заняты известные артисты, это ещё и свежее для России сценическое решение – в зал выдвинут подиум. И на нём разворачивается часть действия. Вот сейчас здесь лихо пляшется канкан.

Зрители – мужчины во фраках, женщины в вечерних нарядах – подхватывают. Шквал аплодисментов.

По фойе во фраке, с бокалом шампанского в руке, в сопровождении двух телохранителей движется Ленин. [10]

Натыкается на Рутенберга. Тот тоже с бокалом.

– О! Кого я вижу. Сам Пинхас Рутенберг! – удивляется Ленин. – Собственной персоной!

– Простите… – Рутенберг всматривается, поправляя очки, – Никак господин Ульянов. Здесь?!

– Да! Я люблю оперетту!

– Ну, конечно! Это же по вашей части! Столько вы их устраивали в жизни… Большевики, меньшевики, антипартийные группки… Вы большой либреттист, Ульянов! Правда, я смотрю, в последнее время вы склоняетесь к кровавым сюжетам. И масштабы вашей деятельности жутко расширились. Сидеть бы вам в Цюрихе со своей сектой. Ан, нет…

– Перестаньте! Вы известный грубиян. А почему вы прибыли… И нет, чтобы прямо к нам, а взяли и к Керенскому подались? Вы же революционер с огромным стажем, батенька.

Ленин вскипает. Сжимает кулаки. Телохранители Ленина, чувствуя, что тот вне себя, угрожающе надвигаются на Рутенберга.

– Э, граждане! – предупреждает тот.

– Товарищи! – поправляет Ленин.

Ленин уводит своих молодцов от греха подальше.

Не видит Рутенберг, что к Ленину сквозь толпу протискивается невысокий человек с изрытым оспой лицом, усатый, колчерукий (левая рука короче правой) в потертой тужурке и кепке. Это Сталин. [12]

Он шепчет что-то Ленину, по-волчьи озираясь по сторонам. Вся группа растворяется в толпе.

А на Рутенберга выплывает Терещенко со своей гражданской женой Марго [13] и с сестрой Пелагеей. И все с бокалами шампанского.

– О! Вы тоже любитель оперетты, – улыбается Терещенко. – Вот, девочки, разрешите представить. Петр Моисеевич Рутенберг. Сегодня на крыше познакомились. Это Марго. А это моя сестра Пелагея.

– Бог мой, гражданин министр! Вот уж воистину, если Всевышний дает, то щедрой рукой! – восхищённо разводит руками Рутенберг, – Рад познакомиться, прекрасные дамы!

– О, вы такой безжалостный?! – вскрикивает манерно Пелагея.

– Нет, я такой справедливый. – улыбается Рутенберг. – Я и оперетты больше всего люблю за простодушие героев.

– Ах, как жаль, уважаемый министр, что вы не сообщили это мне десять минут назад!

– Так ведь я как раз с этим самым Ульяновым разговаривал. Он ведь тоже любитель оперетты. – Рутенберг оглядывается по сторонам, – Ох, теперь, боюсь, нескоро мы его увидим.

6 июля (19 июля по новому стилю) 1917 года. Петроград.

Птички поют. Пустынно. Хотя нет. У ворот, вдоль забора и даже на деревьях боевики из группы охраны исполнительного комитета большевиков. Бригадир у них Сталин. Он строго проверяет посты. Потом проходит внутрь сторожки и скромно мостится на краешке табуретки прямо у входа.

В помещении Ленин, Троцкий, [15] Зиновьев, [16] Каменев, [17] Свердлов, [18] Орджоникидзе. [19]

В углу у окна сидит Иоффе. [20]

Все они персонажи случившейся истории. И, увы, самой Истории. Которая с большой буквы. Поэтому без комментария не обойтись:

Ленин Владимир (Ульянов). Прибыл 3 месяца назад. Отсутствовал в России 9 лет. Пересек Германию в пломбированном вагоне. Председатель исполнительного комитета большевиков.

Троцкий Лев (Бронштейн). Прибыл 2 месяца назад из США. Отсутствовал в России 11 лет. В июне неформальный лидер межрайонцев. [21] Сотрудничает с большевиками.

Каменев Лев (Розенфельд). Вернулся 3 месяца назад из сибирской ссылки. Член исполнительного комитета большевиков.

Зиновьев Григорий (Радомысльский). Прибыл 3 месяца назад. Отсутствовал в России 9 лет. Пересек Германию в пломбированном вагоне вместе с Лениным. Член исполнительного комитета большевиков.

Свердлов Яков (Гаухман). Вернулся 3 месяца назад из сибирской ссылки. Тогда же впервые встретился с Лениным. Член исполнительного комитета большевиков.

Иоффе Адольф. Вернулся в Петроград 4 месяца назад из сибирской ссылки. Один из вождей межрайонцев. Сотрудничает с большевиками.

Орджоникидзе Григорий. Вернулся 4 месяца назад из сибирской ссылки. Член исполнительного комитета большевиков.

Сталин Иосиф (Джугашвили). Вернулся 4 месяца назад из сибирской ссылки. Работает по найму в группе охраны исполнительного комитета большевиков.

– …Эти сволочи юнкера! – разоряется Ленин. – Стоять надо до последнего! Особняк Кшесинской – это наш боевой штаб!

– Сдавать будем штаб, – замечает негромко Иоффе, наливает себе из термоса чай в стакан. – Не желаете чаю, Владимир Ильич?

– Архиглупость, товарищ Троцкий! – хорохорится Ленин. – Мы должны дать отпор этой клевете через прессу!

– Да, плевать! – огрызается Ленин. – Этот прапорщик Ермоленко… Фальшивка! И потом эти бульварные газетенки…

– Конечно, можно списать всё это на шпиономанию и вражду между нами и бундовцами. [23] Но, а вдруг… – поднимает палец Каменев, – Нечто такое, что может дискредитировать все партии, входящие в нашу коалицию. Я считаю, что некоторым товарищам надо уйти в тень. Дистанцироваться от публично действующих структур.

– Кого вы имеете в виду, товарищ Каменев?! – подбоченивается Ленин.

– Ну-ну?! А вот почему вас, дорогой Троцкий, не подозревают?! Вы же у нас как – никак американец. Паспорт выдан лично президентом Вудро Вильсоном! – язвит Ленин. – И вообще, это ведь ваш Парвус – Гельфанд. [25] Эта блядь! Эта жирная свинья!