Что за новый вирус в нигерии

Две страны близк к ликвидации вспышки Эболы

Эбола спустя 6 месяцев

Стабильная ситуация в Нигерии, где случаи заболевания были подтверждены в Лагосе, самом густонаселенном городе в Африке с крайне несовершенной и слабой инфраструктурой, и в Порт-Харкорте, беспокойном нефтяном и энергетическом центре страны, удивила экспертов в ВОЗ и, возможно, во всем мире. Никто не ожидал таких хороших результатов.

После того, как был подтвержден первый случай заболевания в стране, завезенный авиапассажиром в Лагос 20 июля, Министерство здравоохранения приняло срочные, радикальные, надлежащие и эффективные ответные меры.

Отслеживание контактов хорошо подготовленными работниками здравоохранения при содействии сотрудников ВОЗ и Центров Соединенных Штатов Америки по контролю и профилактике болезней обеспечило, в конечном итоге, почти 100-процентный охват всех людей, подвергшихся воздействию вируса. В отличие от трех стран, на которые пришлось основное бремя вспышки болезни, Министерство здравоохранения Нигерии обеспечило содержание этих людей в изолированных условиях в течение требуемого 21-дневного контрольного периода. Правительство также соорудило 2 новых центра, специализирующихся на лечении Эболы, в Лагосе и Порт-Харкорте.

Со своей стороны ВОЗ поддержала ответные меры правительства, направив несколько врачей и бригаду специалистов для проведения эпидемиологического расследования под руководством д-ра Уильяма Переа Каро (William Perea Caro), одного из самых опытных полевых эпидемиологов. Д-р Переа Каро работал в тесном сотрудничестве с сотрудниками органов здравоохранения Нигерии. Руководитель странового бюро ВОЗ д-р Руи Ваз (Rui Vaz), еще один авторитетный и опытный эпидемиолог, также принимал участие в этих двух расследованиях.

Когда одному из людей, имевших контакты с пациентом в Лагосе, удалось ускользнуть из системы мониторинга и обратиться за лечением в Порт-Харкорте, вновь стали ждать, что связанные с этим сотни случаев возможного воздействия вируса высокого риска приведут к взрывному росту числа случаев заболевания и распространению вируса в другие нигерийский штаты.

Но вспышка болезни в Нигерии была ограничена лишь 15 подтвержденными случаями заболевания в Лагосе и 4 — в Порт-Харкорте. В общей сложности, было зарегистрировано 7 случаев смерти. Печально, что 5 из них произошли среди врачей и медсестер, ухаживавших за больными. Все случаи заболевания в стране были прослежены и связаны с индексным случаем заболевания, авиапассажиром из Либерии.

Тот факт, что развития событий по наихудшему сценарию не произошло, позволяет сделать два следующих важных вывода.

Во-первых, обычные инструменты для борьбы, такие как раннее выявление, отслеживание контактов, изолирование и мониторинг людей, подвергшихся воздействию вируса, обеспечение надлежащих запасов оборудования индивидуальной защиты для врачей и медсестер и строгое соблюдение процедур в области профилактики инфекции и инфекционного контроля, действительно высокоэффективны в случае достаточно раннего выявления первого завезенного случая заболевания в стране и его ведения в соответствии с рекомендациями ВОЗ.

Во-вторых, если Нигерия могла с самого начала контролировать вспышку болезни, вызванной таким смертоносным и крайне инфекционным вирусом, то это возможно для любой другой страны в мире.

Эти выводы были подкреплены в Сенегале, подтвердившем свой первый случай заболевания у гражданина Гвинеи, попавшего на территорию Сенегала по дороге 29 августа. Для поддержки правительства ВОЗ незамедлительно приняла ответные меры в режиме чрезвычайной ситуации - провела оценку риска, доставила по воздуху медицинские средства и оборудование в надлежащих количествах и обеспечила прибытие в страну в течение суток трех своих старших эпидемиологов — д-ра Генаэля Родье (Guénaël Rodier), д-ра Флоримона Чиоко (Florimont Tshioko) и д-ра Аманды Берте (Amada Berthe).

Отслеживание контактов было проведено безупречно. Были выявлены многочисленные лица с предполагаемыми случаями заболевания и проведено их тестирование, после которого все эти люди были отпущены, так как результаты всех тестов оказались отрицательными. Дополнительным преимуществом для Дакара было присутствие лаборатории Института Пастера с диагностическим потенциалом мирового уровня. Первый пациент остался единственным в стране. Он получил отличную симптоматическую терапию, полностью выздоровел и был выписан из больницы при полной уверенности в том, что он не представляет риска для окружающих.

Первый 21-дневный период без случаев заболевания прошел, и Сенегал вступил во второй 21-дневный период. В случае, если бдительность сохранится на высоком уровне и в последующие три недели страна останется свободной от Эболы, ВОЗ сможет объявить о ликвидации вспышки Эболы в Сенегале.

Никто не может сказать с определенностью, как будут развиваться вспышки болезни в этих двух странах.

В течение нескольких недель, пока коронавирус (COVID-19) распространялся во множестве стран мира, ситуация в Африке оставалась стабильной, особенно в государствах южнее Сахары. Однако, в конце концов, вирусу удалось проникнуть и в этот регион: сегодня в 40 из 54 африканских стран в общей сложности насчитываются почти 1000 случаев заражения. Остальные государства в это время остаются нетронутыми эпидемией, что представляет собой большую загадку для исследователей по всему миру. Пока одни не могут объяснить ситуацию, другие видят причину в отсутствии большого потока граждан, перемещающихся между Африкой и Китаем, хотя вряд ли дело в этом, так как некоторые авиакомпании до сих пор осуществляют рейсы в Китай.

По мнению ряда экспертов, африканский климат является главной причиной того, что вирус обходит этот континент. Среди сторонников этой точки зрения можно выделить профессора Яздан Язданпане (Yazdan Yazdanpaneh), главу отдела инфекционных заболеваний в Больнице Биша в Париже. Как полагает профессор, африканские страны устойчивы перед лицом эпидемий в отличие от большинства стран мира, охваченных коронавирусом в настоящее время. Западноафриканские страны предпринимают огромные усилия по борьбе с эпидемиями, так что имеют большой накопленный опыт в этой области. Достаточно упомянуть лихорадку Эбола, затронувшую многие страны, и Нигерия была в их числе. Страна имеет уникальный опыт борьбы с этой эпидемией, став примером для всех государств. Возможно, нам нужно изучить ее опыт и извлечь из него пользу.

Мониторинг и решительность. Секрет успеха Нигерии в сдерживании Эболы

В 2014 году мужчина из Либерии, на тот момент эпицентра эпидемии Эболы, стал переносчиком инфекции в Лагосе, крупнейшем городе Нигерии. За несколько недель этот человек инфицировал почти 20 человек в двух разных городах, а через несколько дней после этого 8 из них погибли. Тем не менее нигерийские власти решили действовать незамедлительно и разработали план, на первом этапе которого было необходимо протестировать семьи пострадавших.

Диагностика вируса Эбола и коронавируса различается. Однако в Нигерии первыми были заражены девять медицинских работников, после чего министерство здравоохранения немедленно приняли меры и объявило чрезвычайное положение. Кроме того, был создан Центр управления инцидентами, который впоследствии стал Центром чрезвычайных операций, благодаря работе которого эпидемию в Нигерии удалось сдержать на раннем этапе.

Можно сказать, что министерство здравоохранения Нигерии сыграло главную роль в преодолении кризиса, начав с запуска крупной информационной кампании, в которую были вовлечены самые разные средства массовой информации, включая телевидение, радио, Интернет и телефонные рассылки. Власти активно использовали социальные сети, такие как Фейсбук и Твиттер, для мобилизации и информирования нигерийских граждан о существующих угрозах. Более того, они привлекли к этой кампании бизнесменов и других влиятельных лиц, имеющих возможность помочь обществу в данной ситуации.

Правительство смогло аккумулировать достаточно средств, персонала и препаратов у государственных партнеров, международных организаций и НПО, чтобы немедленно остановить эпидемию. Страна была абсолютно к ней не готова, но решила проблему на начальной стадии.

Местные власти создали группу из 150 человек, в задачи которой входило отслеживание каждого потенциально зараженного человека. Группа совершила около 19 тысяч прямых визитов к гражданам, в ходе которых их проверяли на наличие симптомов лихорадки Эбола. Все это происходило в чрезвычайно сложных обстоятельствах, поскольку в странах третьего мира заражение такими заболеваниями считается своего рода стигмой. По этой причине государство не бросило своих граждан.

При наличии симптомов человека помещали в больницу, где далее проводились анализы. После подтверждения заражения вирусом Эбола пациента немедленно переводили в другой центр, предназначенный для лечения лихорадки. Если же тесты некоторых пациентов демонстрировали отрицательный результат, но схожие симптомы сохранялись, они должны были находиться в больнице отдельно от зараженных вирусом до полного исчезновения симптомов.

Большой опыт борьбы с эпидемиями помог нигерийским властям быстро отреагировать на ситуацию вокруг вспышки коронавируса. Как известно, страна запретила своим гражданам поездки в 13 стран, где началась эпидемия нового коронавируса. Это Соединенные Штаты Америки, Великобритания, Китай, Япония, Иран, Швейцария, Норвегия, Нидерланды, Франция, Южная Корея, Германия, Италия и Испания.

Зарубежные поездки должностных лиц страны также были запрещены, а после выявления 9 случаев заболевания коронавирусом в стране были отменены все запланированные спортивные мероприятия. Пока ряд арабских стран планирует ужесточить меры по борьбе с эпидемией только после смерти сотен граждан, нигерийские власти не стали ждать большого числа жертв. Они начали действовать после первого летального исхода в условиях высокой прозрачности и несмотря на скромное общее число зараженных. Нигерийский центр по контролю за заболеваниями сообщил подробности. Так, 67-летний мужчина, вернувшийся в страну после поездки в Великобританию (в целях лечения), страдал хроническими заболеваниями, включая множественную миелому и диабет, и проходил химиотерапию. Как заявили власти, с умершим контактировали 40 человек, и все они будут помещены на карантин.

Какой урок нужно вынести арабам?

Если арабам и нужно извлечь какой-либо урок из ситуации в Нигерии, то это то, что эпидемии затрагивают все страны, но можно по-разному реагировать на угрозу и, как следствие, иметь разные результаты. Важно то, что ответные меры соответствующих нигерийских учреждений имели образцовый характер, включая тщательную диагностику на всех уровнях, непрерывное обучение медицинских работников, развитие инфраструктуры и убежденность в необходимости серьезно относиться к системе здравоохранения.

Также должны быть ужесточены стандарты по обеспечению безопасности медицинских работников, работающих с инфицированными гражданами, и усилены механизмы контроля за пациентами в соответствии с рекомендациями ВОЗ. Медицинские работники должны следовать всем правилам безопасности при работе с больными, особенно во время осмотров, так как в некоторых странах плохо подготовленные специалисты очень подвержены заражению и им не удается выполнить свои основные обязанности. Вместо этого они заболевают, заражают членов своих семей и легко подвергаются панике из-за отсутствия развитых институциональных связей с учреждениями в области здравоохранения. Нужно действовать быстро с самого начала, а профессионализм и научная работа могут замедлить распространение вируса, пока им не будут охвачены все арабские страны!

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Поделиться сообщением в

Внешние ссылки откроются в отдельном окне

Внешние ссылки откроются в отдельном окне

С начала года Нигерия охвачена вспышкой лихорадки Ласса. Эта потенциально смертельная болезнь способна вызывать эпидемии, и в настоящее время против нее не существует вакцины.

Лихорадка Ласса - болезнь не новая, но нынешняя вспышка беспрецедентна по своим масштабам и скорости распространения.

Сотрудники медучреждений работают на пределе возможностей, некоторые из них сами заразились и стали жертвами недуга.

Лихорадка Ласса - это острое и подчас тяжело протекающее вирусное геморрагическое заболевание, которое может поражать различные органы и разрушать кровеносные сосуды.

У большинства зараженных болезнь протекает в легкой форме - лихорадка, головная боль, общая слабость - или же вообще без симптомов.

Но в острых случаях течение болезни может походить на Эболу - другую опасную геморрагическую лихорадку - с кровотечениями из носа, рта и других частей тела.

По статистике, смертельный исход наступает примерно в 1% случаев. Однако при нынешней вспышке в Нигерии смертность, по данным Национального центра по контролю за инфекционными заболеваниями, в подтвержденных и предполагаемых случаях инфицирования достигает 20%.

С января в Нигерии было зафиксировано более 1000 случаев подозрения на лихорадку Ласса, из них 317 подтвержденных.

Согласно приблизительным оценкам, вирус забрал около 90 жизней, однако в действительности это число может быть выше, так как недуг с трудом поддается диагностированию. На ранних стадиях его практически невозможно отличить от малярии и лихорадки денге.

Для женщин, заразившихся на поздних сроках беременности, вероятность потерять ребенка или погибнуть самим составляет 80%.

Поскольку специального анализа на этот вирус не существует, единственной возможностью обнаружить его является исследование крови или образца ткани в одной из немногочисленных специализированных лабораторий.

Впервые болезнь обнаружили в 1969 году в нигерийском городе Ласса, после того, как вспышка заболевания произошла в местной больнице.

После этого вирус находили в других странах Западной Африки, включая Гану, Мали и Сьерра-Леоне.

Но нынешняя вспышка вызывает особое беспокойство, поскольку количество заболеваний для этого времени года беспрецедентно велико.

Санитарные службы пытаются установить, что послужило причиной эпидемии.

На появление вспышек могут влиять сезонные изменения в погодных условиях, что влияет на численность природных "хозяев" вируса - мастомисов или натальских мышей (Mastomys natalensis) - местных грызунов, сочетающих в себе черты и мыши, и крысы.

Эти мелкие млекопитающие широко распространены в Западной Африке и без труда проникают в жилые помещения.

Не исключено также, что о большем количестве заболеваний стало известно благодаря росту информированности общества. Или же какие-то изменения претерпел сам вирус.

Большинство заболевших подхватили инфекцию через продукты, загрязненные мышиными выделениями - калом, мочой или слюной, употребив их в пищу или просто принеся домой.

Инфекция может также передаваться от человека к человеку - воздушно-капельным путем, поэтому особенно рискуют медики, работающие без средств защиты, и члены семьи больных.

Инкубационный период Ласса длится до трех недель.

Исследователи пытаются понять, может ли Ласса, подобно Эболе, оставаться в организме и передаваться половым путем со временем - уже после того, как болезнь отступила.

В Нигерии сильная система здравоохранения с наработанными методами противостояния подобным эпидемиям.

В целях координации защитных мер нигерийские власти работают в сотрудничестве со Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ). Британские власти направили в охваченные вспышкой инфекции районы группу медицинских экспертов из команды оперативной поддержки.

Жителей пострадавших районов призывают следовать основным мерам предосторожности: закупорить щели, через которые мыши могут попасть в дом, закрывать мусорные баки и хранить пищу и воду в плотно закрытой посуде.

Тем, кто ухаживает за больными, советуют надевать защитные перчатки, а также придерживаться безопасных практик погребения умерших.

Однако несмотря на все принимаемые меры, борьба с вирусом Ласса - как и с другими инфекционными болезнями - значительно усложняется из-за нехватки медицинских препаратов, включая диагностические материалы, лекарства и вакцины.

По всей вероятности, вакцина против лихорадки Ласса будет разработана в скором времени, что позволит избежать угрозы распространения эпидемии во всемирном масштабе. Но, как и в случае с другими инфекционными болезнями, поражающими преимущественно бедные страны, пока этот процесс заметно буксует.

Разработка вакцины - процесс длительный, комплексный и дорогостоящий. Особенно, когда дело касается новых эпидемических болезней, в случае с которыми прототип вакцины можно протестировать исключительно во время вспышки.

В 2017 году возникла новая международная инициатива - "Коалиция за инновации в сфере готовности к эпидемиям" (Coalition for Epidemic Preparedness Innovations, CEPI). При финансовой поддержке благотворительного фонда Wellcome Trust, правительств разных стран, а также Билла и Мелинды Гейтс эта организация стремится ускорить процесс разработки вакцин, в том числе, и от возбудителя лихорадки Ласса.

Организация надеется, что в течении пяти лет ей удастся разработать и подготовить к широкому тестированию одну или несколько вакцин.

ВОЗ составила список других серьезных и зачастую плохо изученных болезней, которые потенциально способны вызвать вспышки эпидемий. Среди них - ближневосточный коронавирусный респираторный синдром (MERS), вирус Нипах, вирус Рифт-Валли, и, конечно, Эбола.

Организация планирует провести исследования и заполнить пробелы в знаниях об этих болезнях. Но одних исследований недостаточно.

Наиболее подверженные эпидемиям страны нуждаются в более сильных системах здравоохранения, включая качественное медицинское оборудование и обучение медперсонала.

Кроме того необходима работа с населением - чтобы научить людей понимать, как обнаруживать вспышки инфекции на ранних стадиях и предотвращать их распространение.

Об этом материале

Этот материал Би-би-си попросила подготовить эксперта из сторонней организации.

Доктор Чарли Уэллер - руководитель отдела вакцин Wellcome Trust, позиционирующей себя в качестве международной благотворительной организации в сфере здравоохранения.

С января этого года в Нигерии резко возросло число заболевших лихорадкой Ласса – тяжелой болезнью из группы вирусных геморрагических лихорадок. Лишь за первые два месяца 2018 года количество заболевших превысило показатели за весь 2017 год. Система здравоохранения страны не готова к вспышке болезни. Лоренцо Помарико из Альянса за международное медицинское действие (ALIMA) называет ситуацию в Нигерии действительно экстраординарной.

Лихорадка Ласса была открыта в 1969 году, когда неизвестной болезнью заболела медсестра-миссионерка Лора Уайн, заразившаяся от пациентки в деревне Ласса, что в нигерийском штате Борно. Она была доставлена в больницу города Джос, но усилия врачей оказались безуспешны и Лора Уайн умерла. Также заразились две ухаживавших за нею медсестры. Образцы их крови были доставлены в Йельский университет, где ученые выделили новый вирус. Ныне он носит название Lassa mammarenavirus. В ходе работы заболели двое сотрудников, лаборант Жуан Роман и руководитель исследовательской группы Жорди Касальс-и-Ариет (Jordi Casals y Ariet). Спасти удалось только второго из них, когда заведующий отделом эпидемиологии принял решение ввести больным антитела, взятые у медсестры Лили Пиннео – единственной выжившей из заразившихся в Африке. В дальнейшем Касальс-и-Ариет продолжил исследования лихорадки Ласса.

Болезнь распространена в странах Западной Африки: Нигерии, Либерии, Сьерра-Леоне, Гвинее, Гане, также встречается в Центральной Африке. Переносчиком вируса служит один из видов грызунов – многососковая крыса (Mastomys natelensis). Люди заражаются через загрязненные пометом крыс продукты и воду, а также при контакте с кровью крыс (в сельской местности грызуны служат объектом охоты, а их мясо – нередкий товар на местных рынках). Пик заболеваемость приходится на сухой сезон, когда крестьяне выжигают кустарники, готовя новые поля к вспашке, а крысы в поисках пищи устремляются к домам людей. Как и лихорадкой Эбола, лихорадкой Ласса можно заразиться при контакте с физиологическими жидкостями больного. В год лихорадкой Ласса заболевает от 300 до 500 тысяч человек. Около пяти тысяч больных умирают.

Многососковая крыса. Фото: J Daniel Kelly et al./BMC International Health and Human Rights

Примерно у 80 % больных заражение протекает бессимптомно. Но у остальных болезнь может оказаться весьма тяжелой. По истечении инкубационного периода, который длится до трех недель, у заразившихся начинаются боли в мышцах, в горле, головная боль, тошнота, лихорадка, конъюнктивит, для лихорадки Ласса особенно характерны язвенный фарингит и увеличение шейных лимфатических узлов. Но в этот момент точный диагноз поставить трудно. Проявление лихорадки Ласса часто принимают за другие болезни, например, за малярию или брюшной тиф. Быстрых тестов для диагностики не существует. Точная диагностика возможно только при обнаружении генетического материала вируса при помощи полимерной цепной реакции в реальном времени, но в Африке немного медицинских центров, оснащенных необходимым оборудованием. В Нигерии их всего три.

Примерно через неделю после начала заболевания при тяжелой форме течения появляются тошнота, рвота, боли в грудной клетке и животе. Затем возникает сыпь, начинаются подкожные и иные кровотечения. У больных развивается сильная диарея, которая влечет опасное для жизни обезвоживание организма. Смертность от геморрагической лихорадки Ласса составляет от 20% до 30%, при тяжелой форме – более 50 %.

Специфических лекарств от лихорадки Ласса не существует. На ранних этапах болезни может быть эффективен неспецифический противовирусный препарат рибавирин. Но его эффект сказывается только при применении в первые шесть дней болезни. При этом данные о рибавирине неточны, так как получены еще в 1980-е годы. Лечение заключается в борьбе с симптомами заболевания и обезвоживанием. Нет и вакцины, которая бы защищала от этой болезни.

По состоянию на 4 марта в Нигерии было подтверждено 353 случая лихорадки Ласса в 18 штата, 110 из них закончились смертью заболевших. Заразились шестнадцать медицинских работников, четверо из которых умерли. Еще около 700 пациентов, возможно, тоже болеют лихорадкой Ласса, но окончательный диагноз им еще не поставлен.

Нигерийские власти и представители международных медицинских организаций пытаются предпринять все возможные меры, чтобы обеспечить изоляцию заболевших и предотвратить дальнейшее распространение болезни. Ученые задаются вопросом, что вызвало столь быстрое распространение лихорадки. Среди возможных ответов и изменение вируса, и увеличение контактов с крысами, и появление нового животного – переносчика болезни.

Исследователи признают, что не только эпидемиология, но и патофизиология лихорадки Ласса известны пока недостаточно. В 2016 году Всемирная организация здравоохранения добавила лихорадку Ласса в список приоритетных патогенов эпидемического потенциала, требующих дополнительных исследований. А на прошлой неделе созданная Коалиция инноваций в области эпидемический готовности (Coalition for Epidemic Preparedness Innovations) выделила первый грант на разработку вакцины против лихорадки Ласса. Его получила венская биотехнологическая компания Themis Bioscience. В ряде лаборатории в США и Нигерии специалисты работают над созданием препаратов для лечения болезни и экспресс-тестов для ее диагностики.

Шесть лет назад вирус Эбола опустошил Западную Африку. Хотя Эбола смертельна и заразна, экономические и человеческие издержки могли бы быть намного ниже, если бы международное сообщество незамедлительно оказало необходимую поддержку. Перед лицом нового быстро распространяющегося вируса, COVID-19, правительства и международные организации рискуют совершить ту же ошибку

Вирус Эбола попал в Нигерию в июле 2014, когда зараженный либериец прилетел в Лагос, где я работал врачом. Когда он пришел в нашу больницу на лечение, мы были совершенно не подготовлены. Действительно, я заразился, как и несколько моих коллег.

Но, по крайней мере, это была частная больница с достаточными ресурсами, включая проточную воду и медицинские перчатки. Более того, когда у нас появились подозрения на то, что мы имеем случай Эболы, наш главный врач сразу понял, что должен незамедлительно связаться с представителями министерства здравоохранения штата и Всемирной организацией здравоохранения. Государственные и федеральные министерства здравоохранения немедленно мобилизовали ресурсы.

В конечном счете, для сдерживания вируса в Нигерии потребовалось 93 дня. Мы потеряли восемь жизней, включая жизни некоторых моих ближайших коллег. Мне повезло выжить. Но гораздо более разрушительной вспышка была в Гвинее, Либерии и Сьерра-Леоне. Ввиду слабости и недостаточного объема ресурсов систем здравоохранения, эти страны отчаянно нуждались в международной поддержке, которая могла бы им помочь сдержать вспышку. Тем не менее, когда эта поддержка пришла, ее как правило было слишком мало и было слишком поздно.

В период с апреля по октябрь 2014, Организация Объединенных Наций через Центральный фонд реагирования на чрезвычайные ситуации (CERF) мобилизовала $15 млн для усилий по борьбе с лихорадкой Эбола. Но к августу 2014 года, предполагаемая стоимость локализации вспышки составила более $71 миллиона. В следующем месяце – когда всего за одну неделю появилось 700 новых случаев – это уже был $1 млрд.

Из-за отсутствия надлежащего финансирования, в больницах было недостаточное количество коек или изоляторов для размещения всех пострадавших. Будучи ограничены в возможностях, родственники жертв Эбола бросили вызов правительственным распоряжениям и выбрасывали все еще заразные зараженные тела на улицы.

Этот разрыв не вызывает удивления. По данным Oxfam, доноры выплачивают в среднем только 47% от того, что они обещают на усилия по восстановлению, и даже это может быть завышенной суммой из того, что поступает в страны-получатели. Это отражает полное отсутствие ответственности. Когда от обязательств отказываются, агентства ООН, которые занимались сбором средств не информируют об этом общественность.

В результате получается замкнутый круг, в котором задержки с финансированием способствуют обострению вспышки, что увеличивает общую стоимость. С момента сдерживания Эболы прошло три года, и страны потратили почти в пять раз больше суммы, которая была означена в сентябре 2014 года. От лихорадки умерли почти 12 тыс. человек.

Со вспышкой COVID-19 история, кажется, повторяется, но в еще большем масштабе. В странах, где вирус уже распространился, проживает более половины мирового населения. Как только он доберется до африканских стран со слабыми системами здравоохранения, особенно до их густонаселенных городов, число новых случаев инфицирования может резко возрасти.

Признавая этот риск, Генеральный директор Всемирной организации здравоохранения Тедрос Гебрейсус запросил $675 млн на подготовку слабых систем здравоохранения, для противостояния COVID-19 в период с настоящего момента по апрель. Тем не менее, по состоянию на конец февраля, Фонд Билла и Мелинды Гейтс был единственной организацией, которая ответила на призыв, предложив пожертвование в размере $100 млн. При таких показателях, неисчислимое количество жертв – в Африке и в других местах – может свидетельствовать о том, что помощь приходит слишком поздно.

Вспышка Эболы в 2014–16 годах подчеркнула две правды реагирования на глобальные кризисы: сбор средств во время чрезвычайных ситуаций редко срабатывает, а Центрального Фонда реагирования на чрезвычайные ситуации, охватывающего все – от ураганов до засух – недостаточно, чтобы справиться с этой проблемой. Вот почему должен быть создан отдельный фонд экстренной помощи, ориентированный на вспышки заболеваний, который будет постоянно пополняться странами-донорами, НПО и агентствами ООН.

Дело не в благотворительности, а в самосохранении. Вирусы без уважения относятся к национальным границам. Я думал, что в Нигерии я защищен от лихорадки Эбола, но потом я заразился. Когда северные итальянцы услышали о вспышке COVID-19 в Ухане, скорее всего, никто не ожидал, что они сами окажутся в этой западне.

Если такая страна, как Сингапур могла бы обеспечить мощный и эффективный ответ на инфекцию COVID-19, то многие другие этого сделать не могут. И когда вирус распространяется по сообществам не способным его сдерживать, даже те, у кого такие возможности есть, могут быть быстро им охвачены. Проще говоря, никто не будет в безопасности до тех пор, пока в безопасности не будут все.

Вирусы движутся быстрее, чем правительства или международная мобилизация финансовых средств. Таким образом, наш лучший шанс минимизировать риски, связанные со вспышками, это обеспечить, чтобы адекватный фонд для оказания чрезвычайной помощи был готов и ожидал развертывания, как только они вспыхнут. Если лихорадка Эбола не преподала нам этот урок, COVID-19, безусловно, должен это сделать.

Адаора Околи, врач, переживший вирус Эбола, является защитником глобального здравоохранения и членом Aspen New Voices