По скверам где харкает туберкулез

Во весь голос. Первое вступление в поэму

Во весь голос. Первое вступление в поэму. Впервые - журн. "На литературном посту", М., 1930, № 3, февраль (строки 179 - 244); полностью - журн. "Октябрь", М., 1930 книга вторая (февраль).

Известно, что "Во весь голос" было вступлением к поэме о пятилетке. За этим произведением, ставшим поэтическим завещанием Маяковского и задуманным как "Первое вступление в поэму о пятилетке", в дальнейшем закрепилось жанровое определение поэма. Поэмой называл его и сам Маяковский, выступая в Доме комсомола Красной Пресни 25 марта 1930 года.

Написано в течение декабря 1929 - января 1930 года. Конкретным поводом к написанию явилась отчетная выставка "20 лет работы Маяковского", открытие которой предполагалось в декабре 1929 года.

Началом своей творческой деятельности Маяковский считал утраченную тетрадь стихов, написанных в одиночной камере Центральной пересыльной Бутырской тюрьмы (Москва), где содержался в свой последний арест с 18 августа 1909 по 9 января 1910 года за участие в подпольной революционной борьбе. Тетрадь со стихами была отобрана надзирателем при выходе Маяковского из тюрьмы.

На непосредственную связь "Первого вступления в поэму" и выставки "20 лет работы Маяковского" поэт указывал, выступая 25 марта 1930 года в Доме комсомола Красной Пресни на вечере, посвященном двадцатилетию своей деятельности: "Последняя из написанных вещей - о выставке, так как это целиком определяет то, что я делаю и для чего я работаю.

Очень часто в последнее время вот те, кто раздражен моей литературно-публицистической работой, говорят, что я стихи просто писать разучился и что потомки меня за это взгреют. Я держусь такого взгляда. Один коммунист говорил: "Что потомство! Ты перед потомством будешь отчитываться, а мне гораздо хуже - перед райкомом. Это гораздо труднее". Я человек решительный, я хочу сам поговорить с потомками, а не ожидать, что им будут рассказывать мои критики в будущем. Поэтому я обращаюсь непосредственно к потомкам в своей поэме, которая называется "Во весь голос"… "Выставка-это не юбилей, а отчет о работе. Я требую помощи, а не возвеличения несуществующих заслуг. " "Я выставил, потому что хотел показать, что я сделал",- говорил Маяковский.- "Я ее устроил потому, что ввиду моего драчливого характера на меня столько собак вешали и в стольких грехах меня обвиняли, которые есть у меня и которых нет, что иной раз мне кажется, уехать бы куда-нибудь и просидеть года два, чтобы только ругани не слышать.

Но, конечно, я на второй день от этого пессимизма опять приободряюсь и, засучив рукава, начинаю драться, определив свое право на существование как писателя революции, для революции, не как отщепенца. То есть смысл этой выставки - показать, что писатель-революционер - не отщепенец, стишки которого записываются в книжку и лежат на полке и пропыливаются, но писатель-революционер является человеком-участником повседневной будничной жизни строительства социализма".

Выставка "20 лет работы Маяковского" открылась 1 февраля 1930 года в Доме Федерации объединения советских писателей (ныне Правление Союза писателей СССР, ул. Воровского, 50). Конференц-зал и две смежные с ним комнаты, отведенные для выставки, с трудом умещали образцы работ поэта и художника, выполненных за два десятилетия. На выставке демонстрировались все издания, в которых печатался поэт,- книги, альманахи, журналы, газеты. "Книги Маяковского - всего 1 250 000",- поясняла табличка над стендами. По одному от каждого названия представительствовали журналы и газеты, в которых сотрудничал Маяковский. Газетные стенды, раскрывающие связь поэта с многомиллионным читателем, его работу в периферийной прессе, шли под полемическим лозунгом "Маяковский не понятен массам" Макеты "Мистерии-Буфф" и "Клопа" представляли работу Маяковского на театре. "Лаборатория" демонстрировала его черновые и беловые рукописи, раскрывая творческий процесс. На стенде "К автобиографии", рядом с документами об учебе в Кутаисской и Московской гимназиях, была расположена нелегальная политическая литература - брошюры, листовки, прокламации, - характеризующая круг интересов юноши Маяковского. Материалы Московского охранного отделения, департамента полиции, военного суда раскрывали историю трех арестов "Высокого" (под этим именем Маяковский значился в донесениях охранки).



В. Маяковский среди молодежи на выставке '20 лет работы Маяковского'. 1930

Карта Советского Союза с прочерченными маршрутами поездок Маяковского и диаграмма "Маяковский на эстраде" указывали названия городов, в которых побывал поэт с 1926 по 1930 год.

Два других зала выставки демонстрировали образцы работы Маяковского в РОСТА, его лозунги к агитационным плакатам и рекламам.

Поэма "Во весь голос" создавалась в процессе работы над подготовкой выставки и была закончена к 26 января 1930 года. Соотнесение поэмы с экспозицией выставки дает представление о процессе рождения образов, о движении поэтической мысли, развивающейся от конкретных фактов к широким художественным обобщениям.

- эта развернутая метафора, определившая образную структуру центральной части поэмы, имеет свою конкретную зрительную подоснову, восходя к выставке. Выставка "20 лет работы Маяковского" действительно была своего рода "парадом", смотром войск, представленных поэтом как "грозное оружие". По-видимому, в процессе оформления стендов, в часы раздумий перед ним возникали ассоциации, конкретизирующие и развивающие этот главный образ - "парад войск", "строчечный фронт".

Экспозиция выставки позволяет увидеть и процесс рождения обобщенного крылатого образа, выразившего пафос всего творчества Маяковского: "Все сто томов моих партийных книжек". Первоначальный вариант в автографе этих строк: "все шесть томов моих партийных книжек" непосредственно связан со стендом выставки, демонстрировавшим шесть книжек в светлой суперобложке - тома начавшего выходить в Госиздате десятитомного собрания сочинений. При жизни Маяковского вышло шесть томов.

Первое публичное чтение поэмы Маяковским состоялось 1 февраля на открытии выставки "20 лет работы Маяковского"; 6 февраля он читал "Во весь голос" на конференции МАПП (Московская ассоциация пролетарских писателей), принявшей его в члены РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей); 15 февраля - на выставке "20 лет работы Маяковского", 22 февраля - на закрытии выставки; 25 февраля - на открытии клуба театральных работников; 5 марта-на открытии выставки "20 лет работы Маяковского" в Ленинграде в Доме печати; 25 марта - в Доме комсомола Красной Пресни (Москва); 9 апреля - на вечере в Институте народного хозяйства имени Г. В. Плеханова (Москва).



В. Маяковский среди молодежи на выставке '20 лет работы Маяковского'. 1930

Засадила садик мило, дочка, дачка, водь и гладь. - аналогичное высказывание Маяковского по отношению к так называемому "чистому искусству" имело место еще в марте 1918 года: "В мелочных лавочках, называемых высокопарно выставками, торгуют чистой мазней барских дочек и дачек в стиле рококо и прочих Людовиков. " ("Манифест летучей федерации футуристов").

. сама садик я садила, сама буду поливать. - двустишие популярной в те годы частушки.

. кудреватые Митрейки, мудреватые Кудрейки. - молодые поэты К. Н. Митрейкин (1905-1934) и А. А. Кудрейко (р. 1907), близкие в те годы к группировке Литературный центр конструктивистов, которую Маяковский резко критиковал в ряде выступлений 1929-1930 годов за эстетство и увлечение техницизмом. Выступив с критикой ряда молодых поэтов на конференции МАПП 8 февраля 1930 года, Маяковский привел строфу из сборника А. Кудрейко "Осада" (1929) как образец "пастушески-пасторальной оснастки поэтического произведения".

"Тара-тина, тара-тина, т-эн-н. " - Маяковский высмеивает поэтические ухищрения главы Литературного центра конструктивистов поэта Ильи Сельвинского, который в стихотворении "Цыганский вальс на гитаре" (1923) писал.

Провитязь - иронический неологизм Маяковского, образованный от слов "провидец" и "витязь"

. водопровод, сработанный еще рабами Рима.- Имеются в виду водопроводные системы (акведуки) Рима и провинций Римской империи (с 4 в. до н. э.)

Лета - в греческой мифологии река забвения в подземном царстве.

Це Ка Ка - Центральная Контрольная Комиссия, партийный орган, избиравшийся съездом ВКП(б).

Во весь голос. Первое вступление в поэму

Известно, что "Во весь голос" было вступлением к поэме о пятилетке. За этим произведением, ставшим поэтическим завещанием Маяковского и задуманным как "Первое вступление в поэму о пятилетке", в дальнейшем закрепилось жанровое определение поэма. Поэмой называл его и сам Маяковский, выступая в Доме комсомола Красной Пресни 25 марта 1930 года.

Написано в течение декабря 1929 - января 1930 года. Конкретным поводом к написанию явилась отчетная выставка "20 лет работы Маяковского", открытие которой предполагалось в декабре 1929 года.

Началом своей творческой деятельности Маяковский считал утраченную тетрадь стихов, написанных в одиночной камере Центральной пересыльной Бутырской тюрьмы (Москва), где содержался в свой последний арест с 18 августа 1909 по 9 января 1910 года за участие в подпольной революционной борьбе. Тетрадь со стихами была отобрана надзирателем при выходе Маяковского из тюрьмы.

На непосредственную связь "Первого вступления в поэму" и выставки "20 лет работы Маяковского" поэт указывал, выступая 25 марта 1930 года в Доме комсомола Красной Пресни на вечере, посвященном двадцатилетию своей деятельности: "Последняя из написанных вещей - о выставке, так как это целиком определяет то, что я делаю и для чего я работаю.

Очень часто в последнее время вот те, кто раздражен моей литературно-публицистической работой, говорят, что я стихи просто писать разучился и что потомки меня за это взгреют. Я держусь такого взгляда. Один коммунист говорил: "Что потомство! Ты перед потомством будешь отчитываться, а мне гораздо хуже - перед райкомом. Это гораздо труднее". Я человек решительный, я хочу сам поговорить с потомками, а не ожидать, что им будут рассказывать мои критики в будущем. Поэтому я обращаюсь непосредственно к потомкам в своей поэме, которая называется "Во весь голос"… "Выставка-это не юбилей, а отчет о работе. Я требую помощи, а не возвеличения несуществующих заслуг. " "Я выставил, потому что хотел показать, что я сделал",- говорил Маяковский.- "Я ее устроил потому, что ввиду моего драчливого характера на меня столько собак вешали и в стольких грехах меня обвиняли, которые есть у меня и которых нет, что иной раз мне кажется, уехать бы куда-нибудь и просидеть года два, чтобы только ругани не слышать.

Но, конечно, я на второй день от этого пессимизма опять приободряюсь и, засучив рукава, начинаю драться, определив свое право на существование как писателя революции, для революции, не как отщепенца. То есть смысл этой выставки - показать, что писатель-революционер - не отщепенец, стишки которого записываются в книжку и лежат на полке и пропыливаются, но писатель-революционер является человеком-участником повседневной будничной жизни строительства социализма".

Выставка "20 лет работы Маяковского" открылась 1 февраля 1930 года в Доме Федерации объединения советских писателей (ныне Правление Союза писателей СССР, ул. Воровского, 50). Конференц-зал и две смежные с ним комнаты, отведенные для выставки, с трудом умещали образцы работ поэта и художника, выполненных за два десятилетия. На выставке демонстрировались все издания, в которых печатался поэт,- книги, альманахи, журналы, газеты. "Книги Маяковского - всего 1 250 000",- поясняла табличка над стендами. По одному от каждого названия представительствовали журналы и газеты, в которых сотрудничал Маяковский. Газетные стенды, раскрывающие связь поэта с многомиллионным читателем, его работу в периферийной прессе, шли под полемическим лозунгом "Маяковский не понятен массам" Макеты "Мистерии-Буфф" и "Клопа" представляли работу Маяковского на театре. "Лаборатория" демонстрировала его черновые и беловые рукописи, раскрывая творческий процесс. На стенде "К автобиографии", рядом с документами об учебе в Кутаисской и Московской гимназиях, была расположена нелегальная политическая литература - брошюры, листовки, прокламации, - характеризующая круг интересов юноши Маяковского. Материалы Московского охранного отделения, департамента полиции, военного суда раскрывали историю трех арестов "Высокого" (под этим именем Маяковский значился в донесениях охранки).



Карта Советского Союза с прочерченными маршрутами поездок Маяковского и диаграмма "Маяковский на эстраде" указывали названия городов, в которых побывал поэт с 1926 по 1930 год.

Два других зала выставки демонстрировали образцы работы Маяковского в РОСТА, его лозунги к агитационным плакатам и рекламам.

Поэма "Во весь голос" создавалась в процессе работы над подготовкой выставки и была закончена к 26 января 1930 года. Соотнесение поэмы с экспозицией выставки дает представление о процессе рождения образов, о движении поэтической мысли, развивающейся от конкретных фактов к широким художественным обобщениям.

Парадом развернув моих страниц войска, я прохожу по строчечному фронту

Эта развернутая метафора, определившая образную структуру центральной части поэмы, имеет свою конкретную зрительную подоснову, восходя к выставке. Выставка "20 лет работы Маяковского" действительно была своего рода "парадом", смотром войск, представленных поэтом как "грозное оружие". По-видимому, в процессе оформления стендов, в часы раздумий перед ним возникали ассоциации, конкретизирующие и развивающие этот главный образ - "парад войск", "строчечный фронт".

Экспозиция выставки позволяет увидеть и процесс рождения обобщенного крылатого образа, выразившего пафос всего творчества Маяковского: "Все сто томов моих партийных книжек". Первоначальный вариант в автографе этих строк: "все шесть томов моих партийных книжек" непосредственно связан со стендом выставки, демонстрировавшим шесть книжек в светлой суперобложке - тома начавшего выходить в Госиздате десятитомного собрания сочинений. При жизни Маяковского вышло шесть томов.

Первое публичное чтение поэмы Маяковским состоялось 1 февраля на открытии выставки "20 лет работы Маяковского"; 6 февраля он читал "Во весь голос" на конференции МАПП (Московская ассоциация пролетарских писателей), принявшей его в члены РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей); 15 февраля - на выставке "20 лет работы Маяковского", 22 февраля - на закрытии выставки; 25 февраля - на открытии клуба театральных работников; 5 марта-на открытии выставки "20 лет работы Маяковского" в Ленинграде в Доме печати; 25 марта - в Доме комсомола Красной Пресни (Москва); 9 апреля - на вечере в Институте народного хозяйства имени Г. В. Плеханова (Москва).



В. Маяковский среди молодежи на выставке "20 лет работы Маяковского". 1930

Засадила садик мило, дочка, дачка, водь и гладь . - аналогичное высказывание Маяковского по отношению к так называемому "чистому искусству" имело место еще в марте 1918 года: "В мелочных лавочках, называемых высокопарно выставками, торгуют чистой мазней барских дочек и дачек в стиле рококо и прочих Людовиков. " ("Манифест летучей федерации футуристов").

. сама садик я садила, сама буду поливать . - двустишие популярной в те годы частушки.

. кудреватые Митрейки, мудреватые Кудрейки . - молодые поэты К. Н. Митрейкин (1905-1934) и А. А. Кудрейко (р. 1907), близкие в те годы к группировке Литературный центр конструктивистов, которую Маяковский резко критиковал в ряде выступлений 1929-1930 годов за эстетство и увлечение техницизмом. Выступив с критикой ряда молодых поэтов на конференции МАПП 8 февраля 1930 года, Маяковский привел строфу из сборника А. Кудрейко "Осада" (1929) как образец "пастушески-пасторальной оснастки поэтического произведения".

"Тара-тина, тара-тина, т-эн-н. " - Маяковский высмеивает поэтические ухищрения главы Литературного центра конструктивистов поэта Ильи Сельвинского, который в стихотворении "Цыганский вальс на гитаре" (1923) писал.

И доносится толико стоны? гиттаоры: Тара гинна-таратинна-tan.

Провитязь - иронический неологизм Маяковского, образованный от слов "провидец" и "витязь"

. водопровод, сработанный еще рабами Рима .- Имеются в виду водопроводные системы (акведуки) Рима и провинций Римской империи (с 4 в. до н. э.)

Лета - в греческой мифологии река забвения в подземном царстве.

Це Ка Ка - Центральная Контрольная Комиссия, партийный орган, избиравшийся съездом ВКП(б).

Вторая идея вступления — о бескорыстии художественного творчества, особенно активно звучащая в заключительной части произведения. В. Маяковский выражается лаконично, эмоционально, слова его звучат как клятва в верности народу, потомкам.

Поэма “Во весь голос” Маяковского, строго говоря, таковой не является: поэт написал только вступление, но и критики, и литературоведы считают его полноценным произведением. Краткий анализ “Во весь голос” по плану поможет ученикам 11 класса понять, почему литературоведы так полагают, а также глубже оценить художественное совершенство произведения. На уроке литературы этот разбор может быть использован и в качестве основного, и как дополнительный материал.

Краткий анализ

История создания – вступление к поэме было написано Владимиром Владимировичем зимой в 1929-1930 году. Таким образом поэт воплотил свое желание обратиться к современному читателю и потомкам без посредников.

Тема стихотворения – творческое кредо автора и итоги двадцати лет поэтического труда.

Композиция – одночастная, на протяжении всего стихотворения поэтом развивается одна и та же мысль.

Жанр – лирическо-публицистическая поэма.

Стихотворный размер – тонический стих.

Эпитеты – “старое, но грозное оружие”, “стихи стоят свинцово-тяжело”, “зияющие заглавия” .

Метафоры – “вопросов рой”, “харкает туберкулез”, “горло собственной песни”, “строчечный фронт”.

Сравнения – “поэзия – баба капризная”, “мы открывали Маркса каждый том, как в доме собственном мы открываем ставни” .

История создания

Произведение было написано незадолго до самоубийства его автора. Это был период, когда Маяковский готовился к особенной выставке, приуроченной к двадцатилетию своего творчества. Но это радостное, казалось бы, время, на деле вышло для него мрачным – было очень много критики, многие коллеги по цеху и критики выступали с резкими заявлениями в его адрес.

Видимо, это и породило во Владимире Владимировиче желание поговорить со своим читателем напрямую. Он задумал грандиозный труд – поэму “Во весь голос”, однако написал только ее вступление. Дальше работать над произведением он не смог или не захотел: стих с подзаголовком “Первое вступление к поэме” был завершен в январе 1930 года, а уже в апреле произошло трагическое самоубийство.

Поэмой произведение называют лишь по традиции, но это достаточно знаково.

В конце своего жизненного пути (хотя и неизвестно, планировал ли поэт свое самоубийство уже тогда) Маяковский в очередной раз обратился к важной для себя теме творчества – точнее, его назначения и своего места в творческом процессе. Он выбирает непростой путь – рассказать о себе и времени, в котором он живет, только правду. И он говорит – жестко и без излишней вежливости.

Композиция

В своем произведении Владимир Владимирович выступает и как автор, и как лирический герой. Он продвигают неприятие искусства как эстетского подхода, говорит о социальной составляющей поэзии и даже называет себя “ассенизатором-водовозом”, то есть, с одной стороны, он дает людям то, что им необходимо, с другой – часто имеет дело с самой неприглядной стороной действительности.

Основная идея поэмы заключается в том, чтобы точно выразить творческое кредо Маяковского: поэзия – это труд, она должна мотивировать людей, там не место красивостям, она – часть жизни, повседневности.

Поэт говорит о том, что есть поэзия, которая замкнута в своем мещанстве как цветы в барском садике. Она создается просто ради красивых слов и не имеет ни социальной нагрузки, ни права говорить людям, как им жить и что делать. Но его поэзия – не такая, она – оружие. А поэт – это ее служитель-полководец, выводящий слова на торжественный военный парад.

При этом он не ищет наград и признания, его войско даже может полностью погибнуть. Главное – это победа, а именно, гармоничное, здоровое и справедливое общество.

Хотя к такому жанру, как поэма, “Во весь голос” относится несколько условно, произведение все же получилось достаточно эпическим. В данном случае главное – масштабность мысли, которая хоть и воплощена в небольшое в сравнении с поэмой стихотворении, но не теряет от этого свою силу и грандиозность.

Используя тоническую системы стихосложения, Маяковский, как обычно, делает упор на ритм и словесное ударение. Он выделяет те слова, которые, по его мнению, наилучшим образом выражают мысль и позволяют выразить обуревающие поэта бунтарские настроения и яркие эмоции.

Средства выразительности

Кроме характерных для своего поэтического слова неологизмов Владимир Владимирович использует и привычные художественные тропы, делая их яркими и жесткими. Так, в произведении употребляются:

  • Эпитеты – “старое, но грозное оружие”, “стихи стоят свинцово-тяжело”, “зияющие заглавия” .
  • Метафоры – “вопросов рой”, “харкает туберкулез”, “горло собственной песни”, “строчечный фронт”.
  • Сравнения – “поэзия – баба капризная”, “мы открывали Маркса каждый том, как в доме собственном мы открываем ставни” .

Благодаря им стихотворение как будто высекается в вечном граните, сохраняя память о Маяковском-поэте.

Тест по поэме

Средняя оценка: 4.4 . Всего получено оценок: 17.

Во время революции все очень быстро менялось. Это означало, что Маяковский должен войти в этот темп, присоединиться к народу, и вместе с ним переустроить мир на новое, социалистическое направление. Своей поэзией он двигался вперед, при этот задавал это движение и для остальных. Признать эту поэзию означало сделать свои намеренья реальными, шаг за шагом стремясь к светлому, прекрасному будущему.

Параллельные переводы. Фоторепортажи. Статьи об изучении иностранных языков.


Декабрь 1929 — январь 1930
Владимир Маяковский (1893-1930)

My most respected
comrades of posterity!
Rummaging among
these days’
petrified crap,
exploring the twilight of our times,
you,
possibly,
will inquire about me too.
And, possibly, your scholars
will declare,
with their erudition overwhelming
a swarm of problems;
once there lived
a certain champion of boiled water,
and inveterate enemy of raw water.
Professor,
take off your bicycle glasses!
I myself will expound
those times
and myself.
I, a latrine cleaner
and water carrier,
by the revolution
mobilized and drafted,
went off to the front
from the aristocratic gardens
of poetry —
the capricious wench
She planted a delicious garden,
the daughter,
cottage,
pond
and meadow.
Myself a garden I did plant,
myself with water sprinkled it.
some pour their verse from water cans;
others spit water
from their mouth —
the curly Macks,
the clever jacks —
but what the hell’s it all about!
There’s no damming al this up —
beneath the walls they mandoline:
“Tara-tina, tara-tine,
tw-a-n-g…”
It’s no great honor, then,
for my monuments
to rise from such roses
above the public squares,
where consumption coughs,
where whores, hooligans and syphilis
walk.
Agitprop
sticks
in my teeth too,
and I’d rather
compose
romances for you —
more profit in it
and more charm.
But I
subdued
myself,
setting my heel
on the throat
of my own song.
Listen,
comrades of posterity,
to the agitator
the rabble-rouser.
Stifling
the torrents of poetry,
I’ll skip
the volumes of lyrics;
as one alive,
I’ll address the living.
I’ll join you
in the far communist future,
I who am
no Esenin super-hero.
My verse will reach you
across the peaks of ages,
over the heads
of governments and poets.
My verse
will reach you
not as an arrow
in a cupid-lyred chase,
not as worn penny
Reaches a numismatist,
not as the light of dead stars reaches you.
My verse
by labor
will break the mountain chain of years,
and will present itself
ponderous,
crude,
tangible,
as an aqueduct,
by slaves of Rome
constructed,
enters into our days.
When in mounds of books,
where verse lies buried,
you discover by chance the iron filings of lines,
touch them
with respect,
as you would
some antique
yet awesome weapon.
It’s no habit of mine
to caress
the ear
with words;
a maiden’s ear
curly-ringed
will not crimson
when flicked by smut.
In parade deploying
the armies of my pages,
I shall inspect
the regiments in line.
Heavy as lead,
my verses at attention stand,
ready for death
and for immortal fame.
The poems are rigid,
pressing muzzle
to muzzle their gaping
pointed titles.
The favorite
of all the armed forces
the cavalry of witticisms
ready
to launch a wild hallooing charge,
reins its chargers still,
raising
the pointed lances of the rhymes.
and all
these troops armed to the teeth,
which have flashed by
victoriously for twenty years,
all these,
to their very last page,
I present to you,
the planet’s proletarian.
The enemy
of the massed working class
is my enemy too
inveterate and of long standing.
Years of trial
and days of hunger
ordered us
to march
under the red flag.
We opened
each volume
of Marx
as we would open
the shutters
in our own house;
but we did not have to read
to make up our minds
which side to join,
which side to fight on.
Our dialectics
were not learned
from Hegel.
In the roar of battle
it erupted into verse,
when,
under fire,
the bourgeois decamped
as once we ourselves
had fled
from them.
Let fame
trudge
after genius
like an inconsolable widow
to a funeral march —
die then, my verse,
die like a common soldier,
like our men
who nameless died attacking!
I don’t care a spit
for tons of bronze;
I don’t care a spit
for slimy marble.
We’re men of kind,
we’ll come to terms about our fame;
let our
common monument be
socialism
built
in battle.
Men of posterity
examine the flotsam of dictionaries:
out of Lethe
will bob up
the debris of such words
as “prostitution,”
“tuberculosis,”
“blockade.”
For you,
who are now
healthy and agile,
the poet
with the rough tongue
of his posters,
has licked away consumptives’ spittle.
With the tail of my years behind me,
I begin to resemble
those monsters,
excavated dinosaurs.
Comrade life,
let us
march faster,
march
faster through what’s left
of the five-year plan.
My verse
has brought me
no rubles to spare:
no craftsmen have made
mahogany chairs for my house.
In all conscience,
I need nothing
except
a freshly laundered shirt.
When I appear
before the CCC
of the coming
bright years,
by way of my Bolshevik party card,
I’ll raise
above the heads
of a gang of self-seeking
poets and rogues,
all the hundred volumes
of my
communist-committed books.

Vladimir Mayakovsky,
translated by Max Hayward and George Reavey. Meridian Books, New York, 1960

Читайте также:

Пожалуйста, не занимайтесь самолечением!
При симпотмах заболевания - обратитесь к врачу.

Copyright © Иммунитет и инфекции