Причины шизофрении это паразиты

Ученые поняли, почему токсоплазмоз у человека часто сопровождается психическими заболеваниями. Всему виной дофамин.

Считается, что около 20% людей носят в себе этого паразита. У здорового человека T. gondii, как правило, не вызывает никаких симптомов. Но если иммунный статус ослаблен, например, присутствием ВИЧ или по другим причинам, токсоплазмоз может стать серьезным и даже опасным для жизни заболеванием. Особенно опасен токсоплазмоз для беременных.

Паразитируя внутри клетки, T. gondii изменяет внутриклеточную среду в свою пользу, чтобы облегчить себе добычу питательных веществ, а также размножение с последующим инфицированием других клеток. Показано, что он перестраивает клеточный скелет в клетках хозяина и образует связи с митохондриями и другими клеточными органеллами.

Из всех тканей организма возбудитель токсоплазмоза больше всего тяготеет к мозгу. Он поражает нейроны, а также глиальные клетки и образует в них цисты. С этим связаны наблюдения, причины которых до сих пор ученые не понимали, говорят авторы работы. Мыши и крысы, зараженные токсоплазмозом, начинают вести себя очень странно: они не убегают от кота, а, наоборот, сбегаются на его запах. Паразиту такое аномальное поведение на руку – так он с зараженной мыши попадет в кота. Что касается человека, то есть данные, что заражение токсоплазмозом зачастую сопровождается шизофренией или маниакально-депрессивным психозом (на современном языке он именуется биполярными расстройствами).

Разобраться в механизмах этой связи удалось на биохимическим уровне. Паразита для своих исследований ученые выращивали на культуре клеток фибробластов человека. Они проанализировали все 106 ферментов, которые выделяет паразит. Часть из них он использует внутри собственной клетки, а часть выделяет в клетки хозяина.

Биологи обнаружили среди изучаемых веществ тирозингидроксилазу – фермент, который никогда ранее не находили у простейших. Тирозингидроксилаза катализирует превращение аминокислоты тирозина в L-DOPA – предшественник дофамина. Этот фермент служит ключевым звеном в производстве дофамина.

В геноме T. gondii ученые нашли два гена, кодирующих тироксингидроксилазу: 77.m00053 и 31.m00940. Они оказались очень похожи на соответствующие гены млекопитающих. В культуре клеток исследователи проверили, что эти гены экспрессируются как в активной, так и в покоящейся форме паразита. Благодаря им возбудитель токсоплазмоза синтезирует тирозингидроксилазу, а она превращает тирозин в L-DOPA. Более того, паразитный фермент оказался бифункциональным: он работал как с тирозином, так и с фенилаланином, который он превращал в тирозин.

Зачем эти биохимические превращения нужны самому паразиту – пока не очень ясно. Возможно, L-DOPA он использует при построении клеточной стенки. Но на организм хозяина такая биохимия влияет очень сильно. Она приводит к значительному увеличению уровня дофамина в мозге. Кроме того, L-DOPA способствует оксидативному стрессу в клетках хозяина.

Биологи полагают, что именно увеличение дофамина служит причиной как аномального поведения грызунов, так и психических заболеваний человека. Ведь дофамин – нейромедиатор, играющий важную роль в поведении животных и человека. Что касается шизофрении, то на генетическом уровне ее связь с дофамином не вызывает сомнений. Именно дофамин служит мишенью для воздействия большинства лекарственных препаратов для лечения шизофрении.

С дофамином связаны не только шизофрения и маниакально-депрессивный психоз, но и болезнь Паркинсона, синдром Ла Туретта (непреодолимая потребность публично выкрикивать ругательства), нарушение внимания. Так что для ученых открывается большое поле деятельности, чтобы выяснить возможную роль токсоплазмоза в этих заболеваниях.

Ученые пытаются выяснить, действительно ли Toxoplasma gondii – паразит мозга, переносимый кошками, - может вызвать психическое заболевание, - пишет sciencemag.org.

Ученые уже давно выдвинули гипотезу, что T. gondii играет роль в психических заболеваниях, включая шизофрению. Но хотя более 100 исследований выявили корреляцию, ни одно из них точно не показало, что паразит вызывает психическое заболевание.

T. gondii - это не бактерия или вирус, а одноклеточный микроскопический организм, отдаленно связанный с паразитом, вызывающим малярию. Кошки приобретают T. gondii и заражаются токсоплазмозом, поедая инфицированных грызунов, птиц и других животных. По оценкам, около 40% кошек в Соединенных Штатах заражены; большинство из них не проявляют никаких симптомов, но из-за распространения паразитов в печень или нервную систему, может развиться желтуха, слепота и изменения личности.

В первые несколько недель после заражения кошка может ежедневно выделять миллионы выносливых яйцеклеток, называемых ооцистами, в лоток. Хотя некоторые люди приобретают токсоплазмоз от прямого контакта с домашними кошками и экскрементами кошек, многие другие заражаются, когда ооцисты, выделяемые кошками, попадают в почву и воду, где они могут выжить в течение года или дольше.

Около 11% людей заражены T. gondii в Соединенных Штатах, хотя в регионах, где люди едят больше сырого мяса или живут в плохих санитарных условиях, уровень заражения может превышать 90% - как в некоторых частях Европы и Южной Америки. У здоровых людей токсоплазмоз часто вызывает симптомы, похожие на грипп, или вообще проходит бессимптомно. Но иногда это может быть опасно - или даже смертельно - для людей с ослабленной иммунной системой. Антибиотики могут лечить инфекцию, однако не способны полностью изгнать паразита.

Почему ученые считают, что токсоплазмоз вызывает психические отклонения?

Большая часть доказательств того, T. gondii вызывает психические заболевания, появилась из наблюдений за грызунами, у которых развивается странное поведение при заражении T. gondii. Они теряют страх перед запахом кошачьей мочи, а в некоторых случаях идут прямо в челюсти ожидающих кошачьих. Ученые считают, что T. gondii изменяет функции мозга, формируя кисты в регионах, отвечающих за испытывание страха и принятие решений. Кисты также могут влиять на поведение, увеличивая уровень дофамина - нейротрансмиттера, участвующего в вознаграждении и принятии рисков. Существуют некоторые свидетельства того, что T. gondii может продолжить перестраивать мозг, заставляя мышей не бояться кошек даже спустя долгое время после удаления паразита.

T. gondii также образует кисты внутри нейронов человека. У людей с ВИЧ или другими иммунодефицитными состояниями кисты могут расти и размножаться, вызывая смертельное воспаление мозга, деменцию и психоз. Хотя ученые давно предполагают, что у здоровых людей кисты являются доброкачественными, все больше данных показывают, что инфекция T. gondii может изменить личность и увеличить вероятность развития шизофрении и других психических заболеваний. Даже без непосредственного заражения головного мозга хроническая инфекция T. gondii может усиливать воспаление, а воспаление связано с психическими расстройствами, такими как шизофрения, аутизм и болезнь Альцгеймера.

Насколько сильны доказательства того, что это происходит у людей?

В исследовании 2016 года Сагден обнаружила, что у 200 новозеландцев, инфицированных T. gondii, риск развития шизофрении или любого другого психического расстройства не повышался. Но она говорит, что исследование не доказывает, что паразит не имеет никакого отношения к психическому заболеванию. Шизофрения обычно не появляется до позднего подросткового или 20-летнего возраста.

По мнению Сагден, чтобы узнать, вызывает ли токсоплазмоз шизофрению, нужно знать, подвергались ли участники исследования T. gondii в детском или подростковом возрасте, прежде чем у них развилось психическое заболевание. Но в рамках ее исследования проверялись люди в возрасте 38 лет - это слишком поздно, чтобы понять, что было первым: шизофрения или инфекция. Многие корреляционные исследования не имеют доступа к подобной информации.

Исследование Сагден, как и другие подобные, основывалось на небольшой выборке. Шизофрения является редким заболеванием, обычно встречающимся примерно у 1% населения. Чтобы получить достоверные статистические результаты, исследователи должны следить за десятками или даже сотнями тысяч людей в течение длительного времени, проверяя их на развитие токсоплазмоза и психический отклонений

Насколько сильно повышается риск заболевания шизофренией при заражении токсоплазмозом?

В прошлом месяце ученые опубликовали первое исследование, в котором была выявлена корреляция между токсоплазмозом и шизофренией. Были проанализированы анализы более чем 80 000 датских доноров крови. Число диагнозов шизофрении было довольно небольшим: 151 человек. Исследование показало, что у людей, подвергшихся воздействию T. gondii, вероятность шизофрении была увеличена на 47%. Когда исследователи рассмотрели вопрос о сроках - сузив свой анализ до 28 человек, которым впервые был поставлен диагноз шизофрении после положительного анализа на воздействие T. gondii, - они обнаружили, что у этих людей в 2,5 раза выше вероятность развития заболевания после воздействия.

Это число согласуется с другими крупными корреляционными исследованиями, которые также обнаружили увеличение вероятности диагноза шизофрении у инфицированных людей примерно в 2,5 раза, говорит Роберт Йолкен, вирусолог из Медицинской школы Университета Джонса Хопкинса в Балтиморе (штат Мэриленд) и один из авторов датского исследования. Поскольку в целом диагноз шизофрения является редким, инфекция лишь незначительно увеличивает шансы заболеть - от, скажем, шансов один к 100 до двух-трех к 100.

Йолкен и другие исследователи подозревают, что T. gondii может не непосредственно вызывать психическое заболевание, а взаимодействовать с генетическими вариантами, которые делают некоторых людей более восприимчивыми. Это добавляет T. gondii к списку факторов окружающей среды, которые увеличивают риск шизофрении на небольшое, но измеримое количество, таких как внутриутробная инфекция и социально-экономический статус.

Так стоит ли волноваться?

Даже если вы станете одним из примерно трех человек с латентной инфекцией T. gondii, современные исследования показывают, что вероятность развития шизофрении, являющейся прямым результатом инфекции, невелика.

Насколько невелика? Пока преждевременно указывать число, но, вероятно, инфекция находится в одном ряду с другими факторами риска развития шизофрении, о которых вы, вероятно, не беспокоитесь, такими как проживание в городе.

Шизофрения остается одной из самых загадочных болезней в психиатрии. В древности ее называли "тяжелым безумием", но современная наука находит все больше средств помочь страдающим от этого расстройства. Еще на один шаг к разгадке приблизились американские ученые, сумевшие воспроизвести отдельные симптомы шизофрении у мышей. Они доказали связь болезни с угнетением функций таламуса.

Шизофрению кратко описывают как "психическое расстройство, характеризующееся ухудшением восприятия окружающей действительности и значительной социальной дисфункцией", однако ее сущность намного глубже. Шизофрения связана с распадом мышления и психических реакций. Слово распад в данном случае самое точное, потому что один из главных признаков шизофренического расстройства — утрата человеком личностной целостности и целостного восприятия окружающего мира. Мир шизофреника как бы распадается на части, не стыкующиеся между собой и не совпадающие с реальностью других людей.

Признаки шизофрении, которые заметны даже людям без медицинского образования, — это навязчивые или странные идеи, несвязная речь больных, вспышки смеха или нелогичные действия (ни с того ни с сего стукнуть рукой по столу, и тут же забыть об этом), беспорядочные движения или, напротив, застывшая мимика и поза, эмоциональная бедность, отсутствие сопереживания и сочувствия близким, замкнутость (правда, некоторые шизофреники, напротив, любят сборища и толпы, но при этом ведут себя на людях довольно странно).

В настоящее время специалисты делят симптомы шизофрении на три группы признаков: так называемая продуктивная симптоматика (то есть симптомы, которые породила болезнь) — бред, галлюцинации, "голоса" в голове; негативная симптоматика — снижение энергетического потенциала, апатию, безволие; а также когнитивные нарушения — ухудшение памяти, обучаемости, внимания и так далее.

Последним аспектом — когнитивными изменениями у шизофреников — заинтересовались американские ученые из Колумбийского университета в Нью-Йорке. Дело в том, что эти симптомы почти поддаются терапии — в отличие от "голосов", навязчивых идей и агрессивности, которые медики уже научились лечить. В последнее время выяснилось, что когнитивные дефекты при шизофрении связаны с медиодорсальным таламусом — областью головного мозга, отвечающей за перераспределение информации от органов чувств (за исключением обоняния), к коре головного мозга.

Сканирование мозга больных шизофренией показывало, что медиодорсальный таламус у этих больных по сравнению с психически здоровыми людьми проявляет слабую активность. Однако не было ясно, какова причинно-следственная связь этого явления — шизофрения ли угнетает таламус, или, напротив, подавив активность таламуса, можно вызвать симптомы шизофрении. Как показали опыты Кристофа Келлендонка из Колумбийского университета, верно скорее второе.

Исследователям удалось воспроизвести некоторые симптомы шизофрении у мышей, подавив активность нейронов в медиодорсальной области таламуса. При этом у грызунов ухудшались способности к обучению и запоминанию, и ухудшались они именно так, как это происходит у шизофреников.

Исследователи вводили в мозг мышей, а именно — в область таламуса — вирус с кодом особого белка, который подавлял электрохимическую активность нейронов. Затем вирус активировали специальным веществом, и нейроны в таламусе отключались. В общей сложности экспериментаторам удалось отключить 30-40 процентов клеток медиодорсального таламуса.

Читайте также: Храбрецами трусов делают. паразиты

После этого мышей заставляли проходить опыты на запоминание. Чтобы получить угощение, они должны были нажимать на рычаг, причем сделать это нужно было тогда, когда над рычагом горела лампочка. После того как животные выучивали правила, им предлагали новые условия: теперь они должны были нажать на рычаг не тогда, когда лампочка постоянно светила, а тогда, когда мигала. Третьим тестом был обычный Т-образный лабиринт, в котором требовалось правильно свернуть и найти еду.

Во всех трех тестах мышам с отключенными нейронами требовалось больше времени для запоминания правил, чем их здоровым собратьям. Подавление активности медиодорсального таламуса расстраивало активность префронтальной коры, от которой зависят все когнитивные операции. Разумеется, говорить о "мышиной шизофрении" в данном случае вряд ли можно — ученым удалось воспроизвести лишь конкретные симптомы. Однако они надеются, что открытие связи между недостаточной активностью таламуса и угнетением когнитивных функций позволит разработать новые методы терапии для людей, страдающих шизофренией.

Возможности современной техники позволяют ученым приблизиться к разгадке шизофрении, которую в Средние века именовали "тяжелым безумием", и даже помогать многим страдающим ею пациентам. В декабре 2012 года появилась информация о том, что ученые Калифорнийского университета и Медицинской школы Сан-Диего в ходе масштабного исследования заболевания шизофрении выяснили, почему шизофреникам трудно понимать эмоции других людей.

При помощи энцефалограммы ученые обнаружили, что у больных шизофренией нарушен слух — точнее, анализ звуковой информации, поступающей в мозг. Этот же феномен, как предполагают ученые, может быть связан и со слуховыми галлюцинациями — в мозгу шизофреников возникает что-то вроде "эха". Но причем здесь эмоции окружающих, спросите вы? Дело в том, что при распознавании настроения другого человека огромную роль имеет узнавание его интонаций. Не понимая тона фразы, шизофреники не могут отличить саракастическую или ласковую фразу от нейтральной.

В январе этого года появилась новость о возможной связи шизофрении с заражением токсполазмами — простейшими паразитарными микроорганизмами, окончательными хозяевами которых являются кошки, а промежуточными могут быть различные виды теплокровных животных и человек.

Ученые Оксфордского университета обнаружили, что распространенный паразит токсоплазма может если не управлять, то уж точно влиять на поведение своих хозяев. В ходе опытов выяснилось, что крысы, чей мозг поражен токсоплазмами, проявляют самоубийственное поведение — они фактически стремятся к тому, чтобы быть съеденными кошками. Если здоровые грызуны панически боялись приближаться к местам, помеченным кошачьей мочой, то крысы, зараженный паразитом, напротив, проявляют суицидальный интерес к этому запаху. Этот эффект благоприятен для паразита, который сможет размножаться половым способом, если его хозяин будет съеден кошкой — но как токсоплазмам удается заставлять крыс идти на риск для жизни, пока до конца неясно.

Доктора Фуллер Торри из Медицинского исследовательского института Стэнли, в свою очередь, нашел связь между токосплазмозом и развитием шизофрении у человека. Известно, что зачастую токсоплазмы наносят урон клеткам астроцитов — разновидности нейроглиальных клеток, которые разделяют и поддерживают нейроны. Те же симптомы наблюдаются и при шизофрении. По статистике, беременные женщины, у которых наблюдается повышенный уровень антител к токсоплазмам, чаще рожают детей, предрасположенных к шизофрении. Ученые говорят, что эту связь, разумеется, нельзя считать абсолютной, однако заметная корреляция все же наблюдается.

В свою очередь, психологи исследуют вопрос шизофрении с другой стороны. Как известно, предрасположенность к психическому расстройству еще не означает его развития. Человек может быть слегка странным, однако прожить совершенно нормальную жизнь — работать, иметь друзей и семью, считаться полноценным членом общества. У некоторых же предрасположенность получает развитие, и они становятся психически больными. Специалисты задумались над тем, какие эмоциональные факторы могут повлиять на развитие болезни.

Психотерапевты обратили внимание на то, что дети-шизофреники часто вырастают у холодных, отстраненных матерей. Они также заметили, что матери детей с шизофренией или аутизмом часто транслируют ребенку так называемые двойные послания. К примеру, говорят: "Я люблю тебя" или "Все для твоего же блага", но при этом не обнимают ребенка, держатся холодно, а могут даже отталкивать его физически.

Психика ребенка не способна разрешить такое противоречие: он чувствует, что мама злится, но на словах она говорит, что любит — чему же верить и как реагировать? Постепенно запутавшийся ребенок начинает замыкаться в себе, что постепенно приводит к развитию аутизма и шизофреноподобных расстройств у предрасположенных к ним детей.

Читайте самое интересное в рубрике "Наука и техника"

Почему шизофрения до сих пор остается нераскрытой загадкой медицины

Луис Уэйн очень любил рисовать кошек. Он закончил школу искусств Западного Лондона и уже с 20 лет — после смерти отца — вынужден был зарабатывать живописью на жизнь себе, своей матери и пяти сестрам.

Мастерство художника росло. Коты получались все более антропоморфными. На картинах разыгрывались остроумные сатирические сюжеты. Их бойко раскупали, а самого Уэйна приглашали иллюстрировать детские книги, журналы и газеты. Позже его даже избрали президентом Английского национального кошачьего клуба.

Окружающие считали Уэйна очень эксцентричным человеком, младшую сестру Луиса в 30 лет поместили в сумасшедший дом, но сам он до 57 лет вполне адаптировался к окружающей социальной жизни. Пока вдруг котики на его картинах не начали меняться. Из веселых и добродушных они превратились в грустных или злых. На заднем плане появились абстрактные непонятные узоры. Часто вместо глаз у котов были нарисованы причудливые цветы.

Изменилось и поведение Уэйна. По ночам он уходил из дома и бесцельно бродил по улицам. А в доме предпочитал сидеть в одиночестве в своей комнате, без конца переставлять там мебель и писать бессмысленные тексты. Луис все сильнее, хотя и беспочвенно, подозревал, что сестры воруют у него деньги.

В возрасте 64 лет его одержимость достигла апогея — художник напал на свою сестру и столкнул ее с лестницы, после чего его госпитализировали в Спрингфилдскую психиатрическую лечебницу. Ну а коты на картинах Уэйна окончательно трансформировались в силуэты, составленные из абстрактных орнаментов, мало похожие на каких-либо живых существ вообще. Безумие неуклонно нарастало до самой смерти Уэйна, наступившей в возрасте 78 лет.

Современные психиатры считают, что случай Луиса Уэйна — это типичный пример шизофрении. У художника наблюдалась как позитивная симптоматика болезни: нарушение восприятия и мышления, галлюцинации, бред, — так и негативная: аутизм и социальная изоляция.

Впрочем, обычно шизофрения манифестируется достаточно рано, столь поздний возраст проявлений психоза врачи связывают с воздействием на мозг Уэйна кошачьего паразита токсоплазмы (Toxoplasma gondii). Теория, что этот протист провоцирует шизофрению, существует с 1953 года, однако до сих пор не получила ни полного подтверждения, ни опровержения.

Луис Уэйн — не единственная жертва шизофрении. Ежегодно подобный диагноз ставится двум пациентам на каждые 10 тысяч человек по всему миру. По подсчетам эпидемиологов, от 0,3 до 1 процента населения Земли страдает от этого психиатрического расстройства.

Всемирная организация здравоохранения называет шизофрению в числе 10 самых тяжелых по своим последствиям для экономики заболеваний. Но что удивительно — еще до 1908 года ученые не были уверены, что такая болезнь вообще существует. А каков ее реальный механизм, никто не понимает и сейчас.

Долгое время лекарственные препараты против шизофрении работали в большей степени против так называемых позитивных, или продуктивных, симптомов болезни, помогая снимать бред, галлюцинации и другие нарушения сознания. С негативной симптоматикой же, например с психофизической индифферентностью, ангедонией и когнитивными нарушениями, в большинстве случаев пациент мог остаться наедине.

В 2015 году в Америке было зарегистрировано лекарство, которое может уменьшать выраженность как позитивных, так и с негативных симптомов. В 2019 году такой препарат был зарегистрирован в России и с августа доступен российским пациентам.

В 1860 году французский психиатр Бенедикт-Огюстен Морель обратил внимание на психическое расстройство, поражающее юношей в момент полового созревания. На ранних этапах болезнь могла иметь различные симптомы, однако с возрастом пациенты все равно приходили к общему исходу — слабоумию. В своем диагнозе Морель решил отталкиваться не от текущей клинической картины заболевания, а от его итога, и потому назвал его Dementia praecox — раннее, или преждевременное, слабоумие.

В тот момент оба врача считали, что гебефрения — отдельное расстройство, никак не связанное с Dementia praecox.

Кальбаум также выделил еще два заболевания — кататонию и паранойю. Первая проявлялась в виде спонтанной, бесцельной, чрезмерной моторной активности; эхолалии и эхопраксии — повторения слов и действий окружающих людей. Либо наоборот — в форме длительного ступора и оцепенения.

Паранойя же выражалась в нездоровой подозрительности, страхах и сверхценных идеях (например, эротомании — непреодолимой уверенности, что какой-то знаменитый человек тайно влюблен в больного и посылает зашифрованные признания в своих чувствах со сцены или в печати).

В итоге к концу XIX века сложилась ситуация, когда количество выделенных симптомокомплексов стало столь велико, что постановка диагноза превратилась скорее в искусство, нежели в точную науку. Не было понятно, как все они соотносятся между собой, отсутствовала единая стройная классификация заболеваний.

С точки зрения Крепелина, Dementia praecox вызывается какой-то неизвестной нам патологией головного мозга. Именно поэтому данная болезнь всегда имеет неблагоприятный прогноз развития — состояние большинства пациентов с годами только ухудшается, а случаев ремиссии в истории медицины известно крайне мало. Но как только эта патология будет обнаружена, психиатрам удастся создать и эффективный способ лечения.

Противоположного мнения придерживался другой известный психиатр и современник Крепелина Ойген Блейлер. Первый учитель Карла-Густава Юнга и коллега молодого Зигмунда Фрейда, Блейлер развил концепцию Dementia praecox, предположив, что в ходе этого заболевания нарушается связь между разными функциями сознания, происходит их сепарация или расщепление.

Основываясь на этой модели, Блейлер выделил и основные формы шизофрении: гебефреническую, кататоническую, параноидальную, латентную и простую.

Так в 1908 году завершилась медикализация безумия и конструирование этого заболевания, но все так же открытым остался вопрос о его причинах. Что первично: определенный жизненный опыт, психотравмирующее событие, вызывающее нарушение психики и, вслед за ним, патологическое изменение в мозге, или, наоборот, патология в нервной системе приводит к расщеплению психики, а сама болезнь, как предполагал с самого начала Морель, имеет наследственный и дегенеративный характер?

В ту эпоху дать ответ на этот вопрос было невозможно. Развитие генетики и нейрофизиологии не помогает ответить на него и сейчас.

То, что мы сегодня считаем чем-то странным и патологическим: видения, голоса, необычное, не соответствующее ситуации поведение и так далее, в древние времена скорее бы посчитали проявлениями божественного присутствия. Американский психолог и историк психологии Джулиан Джейнс вообще предположил, что человеческое сознание, каким мы знаем его сейчас, возникло не ранее конца бронзового века (около XII века до нашей эры).

В целом, это удобная теория, и проблема лишь в том, что она не может быть фальсифицирована, а значит, не подпадает под конвенциональные критерии научности. Но самое главное — она не подсказывает каких-либо методов лечения или социальной адаптации для пациентов.

Впрочем, открытие Лангфельдта скорее подтвердило правоту Блейлера, утверждавшего, что ряд симптомов являются вторичными и, скорее всего, неспецифическими (те же галлюцинации и бред возникают при интоксикации и даже просто высокой температуре), а значит, надо обратить более пристальное внимание на ядерные симптомы и причины их возникновения.

Первые теории на этот счет касались наблюдаемых морфологических изменений мозга. У больных шизофренией при посмертном визуальном осмотре оказались значительно увеличены мозговые желудочки (четыре естественные полости внутри мозга, которые в норме заполнены спинномозговой жидкостью), что свидетельствовало об уменьшении доли серого вещества. Эти наблюдения впоследствии были многократно подтверждены методом компьютерной и магнитно-резонансной томографии.

К концу XX века было твердо установлено — у пациентов с диагнозом шизофрения лобные доли в среднем всегда меньше, чем у здоровых людей. Казалось бы, эти факты доказывают, что шизофрения есть следствие патологического развития мозга или его дегенерации на протяжении жизни. Однако чем она вызвана? И не является ли интенсивное отмирание нейронов результатом психического заболевания, а не его причиной?

Конкурирующая теория сосредоточилась на изменении метаболизма в отдельных областях мозга. В 1974 году два шведских нейрофизиолога установили интересный факт: лобные доли пациентов с шизофренией снабжаются меньшим количеством крови, чем у полностью здоровых испытуемых. Причем закономерность эта усиливается с возрастом. Иными словами, в префронтальной коре психически больных людей наблюдался пониженный метаболизм.

Дэниел Вайнбергер, крупнейший специалист по лобным долям человека, развил эту гипотезу. Он обнаружил, что в экспериментах с нейропсихологическим Висконсинским тестом на сортировку карточек у испытуемых из контрольной группы значительно повышается кровоток в дорсолатеральной префронтальной коре. Это закономерно, так как тест направлен на оценку гибкости мышления и способности быстро переключаться между разными задачами, а именно за эти способности и отвечает данный регион головного мозга.

В то же время у больных шизофренией значимых изменений кровотока в дорсолатеральной префронтальной коре не отмечалось. Следовательно, корень проблемы надо было искать в активности нейронов лобных долей.

Параллельно экспериментам Вайнбергера британский психиатр Тимоти Кроу, впоследствии прославившийся умозрительной и недоказанной теорией о шизофрении как расплате человечества за владение языком, предположил, что на самом деле существует два типа шизофренических синдромов. И возможно, это на самом деле два разных по своей этиологии психических заболевания.

Для первого типа, полагал Кроу, характерна позитивная симптоматика (галлюцинации, бред, расстройства мышления), и связана она с активностью нейромедиатора дофамина в мезолимбическом пути. А для второго типа — негативная симптоматика (уплощение аффекта, утрата воли и апатия, обеднение речи), представляющая собой результат функционирования дофамина в мезокортикальном тракте.

Дофаминергические нейроны мезолимбического и мезокортикального путей регулируют мотивационные процессы, чувство удовольствия (а ангедония — неспособность испытывать удовольствие — еще один характерный симптом шизофрении), мотивационную значимость тех или иных объектов (вспомним эротоманию, бред ревности или величия — когда сверхценным становится другой человек или личность самого больного), формирование структуры и планов поведения, его адекватности ситуации.

Кроме того, дофаминергические нейроны находятся в стриатуме — полосатом теле, играющем ключевую роль в регуляции мышечного тонуса и двигательной активности человека. Повышенный уровень дофамина здесь может служить причиной приступов кататонии.

Итак, к началу XXI века у нейрофизиологов было три конкурирующих группы теорий о патологических изменениях, связанных с шизофренией. Первая группа опиралась на структурные изменения мозга — деградацию серого вещества. Вторая отмечала изменения активности нейронов в дорсолатеральной префронтальной коре. Третья указывала на критически важную роль нейромедиаторов, прежде всего дофамина и иногда глутамата.