Паразиты в атлантическом лососе

О лососевых видах рыб

Лососевые виды рыб (замечательная красная рыба), из которой мы варим уху, засаливаем, печем пироги, жарим, запекаем в духовке, вызывает немало вопросов и порождает множество мифов. Чтобы лучше разобраться с этой красной рыбой стоит больше узнать о лососях в целом.

Семейство лососевых относится к отряду лососеобразных. Оно представлено разными видами рыб – пресноводными и анадромными (перемещающимися из морей в реки в период нереста).

Его представители обитают в водах Тихого океана, Атлантики и даже в Черном и Каспийском морях. В реках Северной части Тихого океана находятся огромные природные нерестилища лососевых. Гораздо меньшие площади занимают нерестилища лососевых видов в Северной Атлантике, хотя в более ранний исторический период лососевые в северной Атлантике с прилегающими морями встречались более часто. Водятся они и в пресных водоемах Северного полушария, предпочитая озера и реки умеренных, северных широт.

Многие представители этого семейства — промысловые рыбы. Они высоко ценятся за деликатесное мясо, вкусную, да и полезную тоже красную икру. Мясо розово-красного цвета отличается невысокой калорийностью. При этом оно очень нежное, содержит большое количество макро-микроэлементов и витаминов. Наиболее ценной по своим пищевым и вкусовым качествам является рыба, выросшая в естественных условиях.

Во многих странах сейчас практикуется искусственное выращивание атлантического лосося (сёмги), а также некоторых видов тихоокеанских лососей и форели.

В природе есть определенный период, когда после нагула в море лососевые виды рыб идут на нерест в реки. Огромные массы лососевых видов рыб, нерестящиеся в пресной воде, в поздне-летний и осенний период мигрируют в реки Северо-Тихоокеанского побережья России, Канады и США.

У большинства лососевых тело несколько приплюснуто с боков. Его длина может достигать 2 метров. Крупные особи набирают вес до 70 кг (таймень, сёмга, чавыча). Средний срок жизни – 10-15 лет. Самыми крупными лососевыми считаются таймени — рыбы-долгожители, в комфортных условиях доживающие до 50 лет. О крупной особи, длина которой составляла 2,5 м, а вес – 1 центнер, известно из сообщений СМИ.

Многие считают, чем мясо рыбы более красное, тем оно полезнее. Это абсолютно не так. Цвет мяса зависит от того, чем рыба питается – в основном зоопланктоном - ракообразными. У всех видов рыб мясо розово – красное мясо различной интенсивности. Нерка имеет интенсивно красный цвет мяса, за счет особенностей кормовых объектов. Искусственно выращенный лосось получает красивую красную окраску мяса благодаря безвредному веществу астаксантину, который добавляют в гранулированные корма.

Рядовой потребитель во многих странах (и в России тоже) слабо ориентируется в лососевых видах рыб.

Лососевые виды рыб очень полезны. Они на втором месте после скумбрии и совсем чуть-чуть опережают сельдь по содержанию жирных аминокислот Омега-3 полезных для нашего организма, особенно для сердечной деятельности.

Атлантический лосось и семга – одно и то же. Это один вид, научное название которого salmo salar, а утверждение, что семга – дикая рыба, а атлантический лосось – это искусственно выращенная семга ошибочно.

Семга - один из ценных видов лососевых, но сказать, что она превосходит все другие виды нельзя. Многое зависит от условий выращивания/вылова, замораживания/размораживания, условий доставки, региона вылова, личных предпочтений. Обычно самыми ценными лососевыми называют тайменя, чавычу, нерку и арктического гольца. Семга – хорошее сочетание распространенности, имея в виду, что он выращивается во многих регионах мира и является самым распространенным объектом товарной аквакультуры (кроме растительноядных) и качества. Хотя кому-то нерка, чавыча и кета сёмужного посола нравится не меньше семги.

Норвежскую семгу выращивают с использованием добавок и антибиотиков. Норвежскую семгу (как и любую другую искусственно выращенную рыбу) действительно кормят искусственными кормами и лечат антибиотиками. Таковы реалии искусственного выращивания любых живых организмов в пищу. Значит ли это, что она становится вреднее? Риторический вопрос. Кстати, в Норвегии есть семга, выращиваемая без применения антибиотиков. Только она дороже обычной, поэтому ее экспортируют в США и другие страны.

Дикий лосось лучше искусственно выращенного. Тут мнения расходятся. Некоторые считают, что выращенный на хорошей ферме лосось так же ценен, как дикий. По содержанию омега-3 и других веществ не отстает, по здоровью часто опережает. По вкусу может быть неотличим.

Так, в США считается, что чилийская семга (которая очень распространена на российском рынке) выращивается в очень загрязнённой воде. Полагают, что канадская семга в этом плане гораздо благополучней благодаря строгому государственному контролю. С другой стороны, некоторые ученые считают, что фермерский лосось содержит больше PCB (полихлорированные дифенилы, вещество, которое ассоциируют с подавлением иммунитета и даже развитием рака), чем дикий. И даже рекомендуют съедать не больше одной порции семги в месяц. Дело в том, что купить дикую семгу почти нереально.

Взвесив все за и против многие люди отдают предпочтение дикому лососю (нерка, кета, горбуша и др.). Кстати, филе нерки оказывается не дешевле, а дороже семги, но зато она дикая.

Как обстоят дела с паразитами в лососевых? Паразиты имеются во всех живых организмах. В рыбе они чаще всего либо безвредны для человека, либо заметны невооруженным глазом. Правильно приготовленный лосось абсолютно безопасен во всех случаях. Правильно приготовленный - это достигший температуры 62 градуса Цельсия на 15 секунд. Обычно мы едим семгу с внутренней температурой значительно выше 75 градусов.

• Паразиты, имеющиеся в рыбе (и во всех живых организмах) погибают при высоких температурах, поэтому рыбу необходимо варить и жарить минимум 20 минут, а выпекать в духовке – минимум 30 минут.
• В солёной рыбе паразиты гибнут на протяжении 14–16 суток.
• Паразиты также погибают при заморозке при температуре -30°С она обеззараживается за 6 часов, -20 °С – за 36 часов, а -12 °С – за 60 часов.

Сегодня, говоря о рыбе и других морских обитателях, употребляемых людьми в пищу, мы не будем касаться этики, а затронем тему здоровья.

То, что сырая или некачественно приготовленная пресноводная рыба может быть источником паразитов, знают, наверное, почти все.

Но почему-то бытует мнение, что морская рыба в этом отношении совершенно безопасна — и это грубое заблуждение!

Но есть и нюансы. Замораживание рыбы до -18°С приводит к гибели всех личинок анизакид только через 14 суток. Представьте, что производитель решил сэкономить на глубокой заморозке и не соблюдал технологию, а если пойманная рыба замораживается не сразу после вылова, гельминты из кишок попадают в мышечную ткань. Использование для суши дорогой охлажденной рыбы вместо замороженной — прекрасный способ получить живых паразитов у себя на тарелке.

Крупный чешуйчатый скот

Купи рыбу — убей десяток

Некоторые люди готовы смириться с низким качеством искусственно выращенной рыбы, считая, что марикультура — путь к спасению диких популяций рыб, сильно страдающих от перевылова. Это еще одна большая пропагандистская ложь, порожденная пищевой индустрией, — аквафермы несут дополнительную угрозу морю. Никому еще не удавалось защитить оленей, строя в лесу коровники!

Американский комитет охраны медикаментов и продуктов рассматривает требование производителей разрешить массовое производство генно-модифицированной семги (в нее встроен ген угря) AquAdvantage — она растет в 6 раз быстрее, и ее вес может превышать вес обычной атлантической семги в 13 раз. О том, что произойдет в результате биологического загрязнения моря такими мутантами, предпочитают не говорить — публику уверяют, что этот вид будет не опасен для дикой популяции семги.

Но самое большое лицемерие кроется в одном маленьком факте — чтобы выращивать рыбу на фермах, ее кормят. рыбой! Да, активно используются комбикорма — но, по самым скромным подсчетам, на один килограмм культивированного лосося приходится минимум 5 кило рыбы помельче — сардины, анчоусов и т. д. Траулеры выгребают океаны подчистую, подрывая этим в том числе и кормовую базу тех же диких лососей.

Вирусы

Еще один миф, который долгое время считался едва ли не научной истиной, — морские организмы не способны быть носителями опасных для человека вирусов.

Между тем морепродукты не просто могут быть опасны — они вызывают целые эпидемии. Так, вспыхнувшая в 1988 г. в Шанхае эпидемия гепатита А охватила 300 тыс. человек, а причиной ее стало употребление в пищу сырых моллюсков.

Причем для ученых такие случаи становятся действительно неожиданными — до того как в 1988 г. в Испании был описан случай острого вирусного гепатита после употребления в пищу ракообразных, никто даже не подозревал, что такое возможно.

Белорусские ученые Воинов и Солоухин выдвинули гипотезу о роли вирусов зоопланктона в экологии вируса гриппа.

Ольга Степанова пишет: «Вероятно, у рыб есть контакт и с вирусами гриппа человека, т. к. употребление в пищу строганины (сырой замороженной рыбы) приводило к заражению гриппом эскимосов. Таким образом, рыбы, являясь важным пищевым звеном в водоемах, могут служить резервуаром многих вирусов, которые потенциально опасны для других организмов, в т. ч. и для человека.

Анатолий Соловьев, доктор медицинских наук, профессор Донецкого национального медицинского университета им. М. Горького, сообщает, что в Украине зафиксированы случаи групповых и единичных заболеваний энтеровирусными инфекциями после употребления в пищу свежей засоленной черноморской хамсы и кильки.

Даже вирусы водорослей — альговирусы — обладают генетическим сходством с вирусами герпеса и оспы.

И, напоследок, развеем очередной миф. Забудьте о фосфоре, который должен сделать вас умным: американские врачи доказали, что люди, часто едящие рыбу, имеют проблемы с памятью из-за высокого содержания полихлорированных дифенилов — токсичных и очень стойких загрязнителей, которые способны накапливаться в живых организмах.

Топ продуктов, содержащих фосфор, можно посмотреть здесь.

Понравился материал? - Поделись с друзьями:

Одним из факторов, наиболее мощно изменяющих паразитофауну животного, являются его миграции. Дальние миграции ставят животное в столь различные условия существования, что паразиты не могут не реагировать на эти изменения внешней среды. Кроме того, миграции сплошь и рядом сопровождаются существенными изменениями физиологии хозяина, которые присоединяют свое действие на паразитофауну к влиянию миграций.

Прежде всего влияние миграций хорошо иллюстрируется изменениями паразитофауны проходных рыб. Классическим примером проходных рыб служит лосось. До трех-четырехлетнего Возраста лосось живет в верховьях северных рек, плохо питается и слабо растет. Затем молодь спускается в море, где начинается период нагула, сопровождающийся бурным ростом. Последний особенно сказывается на размерах чешуи, которая является как бы паспортом, где отмечаются важнейшие события в жизни лосося. После двух- или трехлетнего периода морской жизни лосось в первый раз поднимается в реки для нереста. При этом он проводит в пресной воле несколько месяцев, иногда почти год. Во все время пребывания в реке для нереста лосось ничего не ест и между тем тратит массу энергии как на поднятие против течения (иногда на тысячи километров), так и на развитие половых продуктов. После нереста лосось, как говорят, скатывается в море и только через год или два морской жизни снова поднимается для нереста в реки. Вся эта гамма разных местообитаний и физиологических состояний не может не отразиться на паразитофауне лосося.

Сначала была описана фауна паразитов поднимающегося в реки взрослого лосося, причем Гейц (Heitz, 1918) в прекрасной работе, посвященной рейнскому лососю, * подробно разобрал обеднение этой рыбы паразитами по мере поднятия ее к верховьям рек. Догелю и Петрушевскому (1934, 1935) удалось получить полное представление о переменах фауны паразитов лосося в течение всей его жизни, собрав материал не только по взрослому лососю, но и по молоди, проживающей в верховьях наших северных рек до своего первого ската в море. Материал был получен из ряда рек: Онеги, Выга, а главным образом из притоков Северной Двины и состоял из значительного числа (около 150 экземпляров) молоди разных возрастов, а также взрослых лососей (50 экземпляров).

Среди исследованной молоди были сеголетки, имевшие всего 3—4 месяца от' роду, рыбки одно-, двух-, трех- и четырехлетнего возрастов. Первый скат в море совершается молодью, как сказано уже выше, в трех- или четырехлетнем возрасте, так что имелся и материал, характеризовавший собой предельный период пребывания молодого воде. Взрослые исследованные лососи имели от 4 до 10, но чаще всего 5 лет, т. е. получилась полная возрастная цепь лососей на разных периодах жизни.

Первым результатом этих исследований явилось установление в молоди лосося до тех пор неизвестной фауны пресноводных паразитов ( 174). Последняя не представляет собой чего-либо специфичного, но отвечает сильно обедненной паразитофауне родичей лосося из того же района. Фауна эта у исследованных мальков состояла из 12 видов, в том

числе из самых типичных пресноводных паразитов: Crepidostomum fa- rionis, Phyllodistomum conostomum, Diplostomulum spathaceum из глаз, Triaenophorus nodulosus, молодых Proteocephalus, Neoechinorhynchus rutili, Spiroptera tenuissima, Rhabdochona, Rhaphidascaris acus.

Эта фауна появляется в мальках не вся сразу, а постепенно, по возрастам, чем подтверждается правило о характере возрастных изменений паразитофауны пресноводных рыб, высказанное нами ранее. Как показывают наши данные, значительный процент сеголетков вообще свободен от паразитов, у остальных же встречаются в небольшом количестве лишь две нематоды (Spiroptera и Rhabdochona) и один раз был найден в глазу Diplostomulum. У однолетних мальков, или годовиков, заражены почти все особи, и к списку паразитов прибавляются Phyllodistomum мочевого пузыря и Neoechinorhynchus. У двух- и трехгодовалых рыб появляются как более или менее частые компоненты паразитофауны Diplostomulum и Crepidostomum, а также в виде отдельных находок и некоторые другие новые виды; наконец, у четырехлеток инвазия, сохраняя тот же видовой состав, обогащается в смысле интенсивности и экстенсивности заражения.

Этот процесс постепенного обогащения фауны мальков может быть иллюстрирован также в цифровом отношении средним количеством видов паразитов, приходящихся на одного зараженного малька в разных возрастах. Для сеголетков мы находим в среднем 1 вид паразитов на 1 зараженную рыбу, для годовиков—1,3 (т. е. имеются уже отдельные рыбки, несущие два вида паразитов), для двух- и трехлеток — 2,3 вида и для четырехлеток — 2,7 вида паразитов. Усиление интенсивности инвазии демонстрирует Spiroptera; зараженные сеголетки имеют в среднем по 2 червя на рыбу, годовики — по 3,3, а двух- и трехлетки — по 9 червей.

Далее те же исследования показали, что в море лосось нацело освобождается от своих пресноводных паразитов и получает новый набор паразитов — морского происхождения. Действительно, парази- тофауна возвращающихся в рёки и пойманных в реках взрослых лососей, состоящая из 15 видов, содержала всего 3 пресноводных вида: Camallanus lacustris (найден 1 раз в числе 1 особи), Capillaria sp. (1 раз) и Diplostomulum spathaceum (довольно часто, но в очень небольшом количестве особей). Однако и эти немногочисленные пресноводные паразиты не сохранены лососем от малькового возраста, а благоприобретены им во время поднятия в реки, как показывает D. spathaceum. У мальков эта личинка сосальщиков встречается в своем нормальном местообитании, а именно: в хрусталике глаза. Напротив, у взрослых лососей ее находили исключительно в стекловидном теле глаза. Очевидно, мальковая инвазия этими личинками со временем ликвидировалась (паразиты рассосались), а в глаза взрослой рыбы проникли новые личинки, которые, однако, вследствие большой плотности хрусталика взрослого лосося не могли вбуравиться в него и остались в стекловидном теле.

Все остальные паразиты взрослого лосося чисто морские. Таковы представители семейства сосальщиков Hemiuridae (Brachyphallus crenatus, Hemiurusf два вида Lecithaster), а также Derogenes varicus, сосальщик, распространенный у весьма многих морских рыб. Морского происхождения и личинки цестод Tetrabothrium, а вероятно, также и Eubothrium crassum. Единственный вид скребней, имевшийся во взрослых лососях (Echinorhynhus gadi) обычно встречается в треске, а личинки нематоды Porrocoecum capsularia констатированы для 90 различных морских рыб. Наконец, типичным морским паразитом является и рачок Lepeophtheirus stromii ( 175), попадающийся на лососях, входящих в реки.

Все эти морские виды сопровождают лосося в его анадромальной миграции в реки, но в пресной воде, как уже наблюдалось многими авторами, происходит постепенная утрата лососем его морской паразитофауны. Прежде всего рыба освобождается от эктопаразитов, которые подвергаются непосредственному воздействию пресной воды. Так, в пункте Сорока на . Белом море все лососи поголовно были заражены рачками Lepeophtheirus. Между тем лососи, поднявшиеся от этого пункта на 10 км вверх по р1еке Выг, показали экстенсивность инвазии уже всего на 25%, а рыбы, пойманные еще выше по течению реки, были вообще свободны от Lepeophtheirus.

Меньше всего отражается влияние миграций на полостных морских паразитах, которые не подвергаются непосредственному действию пресной воды и не могут быть выведены из полости тела наружу. Поэтому, например, личинки Porrocoecum capsularia приблизительно равномерно распространены у осенней рыбы и лохов.

Можно задать себе вопрос, почему лосось захватывает во время своей анадромальной миграции столь ничтожное число пресноводных паразитов. Ответ на это дает нам физиология анадромального лосося. Во время странствования он не питается, а потому главный путь инфекции — кишечник — остается закрытым. Сравнительно частое заражение анадромальных лососей одним пресноводным паразитом, а именно личинками Diplosto- mulum, не ослабляет, а поддерживает наше предположение. Церкарии большинства Strigeida, к которым принадлежит Diplostomulum, активно проникают в тело промежуточного хозяина через покровы, т. е. не зависят в отношении инвазии от принятия хозяином пищи.

Мы нарочно остановились на паразитах лосося подробнее, чтобы иллюстрировать положительные стороны применения возрастного анализа фауны при паразито- логических исследованиях, а также потому, что здесь вся динамика паразитофауны живо проходит перед нами на примере одной рыбы, жизнь которой состоит из ряда чередующихся глубоких контрастов. Работы над лососем показали целый ряд закономерностей в изменениях паразитофауны: постепенное нарастание пресноводной паразитофауны у мальков, ее утрата и замена морской; правильная последовательная утрата части последней у анадромальных лососей и восстановление морской паразитофауны при каждом возвращении лосося в море. Изменения фауны паразитов имеют вид несколько раз поднимающейся и падающей кривой ( 176).

Если мы рассмотрим для сравнения паразитофауну одного из родичей лососевых, а именно чисто пресноводного хариуса (Дубинин, 1936) из тех же самых водоемов (притоки Сев. Двины), то увидим, что здесь с возрастом идет постепенное поднятие первой (мальковой) части кривой паразитофауны лосося, и на этом дело оканчивается ( 177).

Нахождение у осенней, т. е. возвращающейся в пресные воды, рыбы некоторых потамофильных паразитов (Cystidicola farionis, Echinorhynchus salmonis) объясняется отчасти, быть может, тем, что промежуточные хозяева этих паразитов имеются и в заливах Новой Земли (что вероятно для Е. salmo- vlis), отчасти же сравнительно коротким пребыванием (2—3 месяца) гольца в море, что делает для части пресноводных паразитов возможным удержаться в хозяине до срока его возвращения в реки.

Не менее интересные картины изменений получаются и при изучении паразитофауны катадромальных рыб, примером которых является угорь (Anguilla anguilla). Взрослые угри оставляют европейские реки для того, чтобы нереститься в глубинах Атлантического океана, где они погибают, уже не возвращаясь более в пресные воды. Личинки угря в течение трех лет ведут пелагический образ жизни, юстепенно мигрируя от середины Атлантического океана к европейским берегам. Достигнув берегов, личинки входят в реки, совершенно изменяют свой образ жизни и становятся донными животными. В речах молодые угри растут и остаются до периода нереста, когда приступают к своей катадромальной миграции.

Паразитофауна взрослого угря изучена в Невской губе Догелем и Петрушевским (1933), тогда как личинки угря (Leptocephalus) и молодые угри, готовые войти в реки, исследованы Догелем (19366). Личинки угря в течение всего трехлетнего периода своей пелагической жизни совершенно свободны от паразитов. То же самое следует сказать и о периоде его превращения в молодого угря, которое занимает около года. Таким образом, угорь представляет полную противоположность лососю, будучи свободен от паразитов в течение первых 3—4 лет своей жизни. Это различие отчасти обусловливается весьма слабым развитием пищеварительного канала у личинок угря, питание которых до сих пор представляет собой загадку, так как в их кишечнике не находили никакой пищи. Как только молодой угорь, закончив метаморфоз, опускается на дно и начинает питаться речным бентосом (личинками Simulium и т. д.), наступает инвазия его различными паразитами. В исследованном Догелем случае первые появляющиеся у молодого угря паразиты принадлежали к категории паразитов, не имеющих промежуточного хозяина. Так, у шести молодых угрей (около 70 мм длиной), пойманных близ Казерты под Неаполем, инвазия слизистым споровиком Myxidium giardi встретилась шесть раз, Gyrodactylus обнаружен на жабрах два раза, тогда как из числа паразитов, нуждающихся в промежуточных хозяевах, встретились по одному разу только какая-то личинка сосальщиков и скребень Acanthocephalus anguillae. Этими данными подтверждается высказанное ранее (гл. XII) правило о порядке заражения пресноводных рыб в первую очередь паразитами, не имеющими промежуточных хозяев или активно проникающими в хозяина.

Угорь интересен еще в одном отношении: у него наблюдается известный половой диморфизм в смысле паразитофауны, совпадающий с полом животного-хозяина. Дело в том, что самки проникают далеко в реки и другие пресные водоемы, где и протекает многолетний период их нагула. Громадное большинство самцов (и очень небольшой процент самок) задерживается, однако, сразу после окончания метаморфоза в устьях рек, остается там во все время нагула и еще до приобретения брачного наряда начинает свое откочевывание в море для нереста. Поэтому взрослые самки, исследованные в Невской губе при их скате в море, имеют чисто пресноводную паразитофауну из 11 видов многоклеточных паразитов. Однако для других местонахождений угря некоторыми авторами отмечаются находки у него чисто морских паразитов, каковы сосальщики Deropristis, Hemiurus, Lecithaster, Podocotyle, Sterrhurus, скребень Corynosoma и др. Эти морские формы, по нашему предположению, должны встречаться почти исключительно у самцов угря, держащихся в солоноватоводных эстуариях рек.

Влияние миграций на паразитофауну можно видеть также на примере миног. Шульман (1957) показал, что Невская минога (Lam- petra. fluviatilis) во время пребывания , в море заражается кишечными паразитами Proteocephalus sp., Eubothrium sp. и Dacnitis stelmioides. Во время периода жизни в реке, куда минога входит для икрометания и где она не питается, все кишечные паразиты утрачиваются и происходит лишь заражение метацеркариями Diplostomulum spathaceum, локализующимися в глазу.

Пресноводные по своему происхождению рыбы могут выселяться р. море, и, наоборот, рыбы морские по происхождению могут переходить в пресную воду.

Прекрасный пример этому дает р. Амур и Японское море. Здесь типичная карповая, т. ё. пресноводная, рыба красноперка-угай (Leuciscus brandti) эмигрировала в море и только во время нереста посещает приустьевые пространства рек. С другой стороны, китайский окунь (Siniperca chua-tsi), принадлежащий к морскому семейству Serranidae, полностью приспособился к жизни в реках, которые он вообще не покидает.

С другой стороны, в паразитофауне красноперки-угая обнаруживаются вполне ясные следы пресноводного происхождения. Кроме ряда морских паразитов, как-то: Podocotyle, Lecithaster, Zoogonoides, скребень Rhadinorhynchus, Scolex polymorphus и некоторые другие, этот вид имеет пять паразитов пресноводного характера. Это рачки Tracheliastes sacchalinensis и Ergasilus wilsoni, споровик Myxobolus marinus и сосальщик Dactylogyrus iwanovi, нематода Rhabdochona denudata. Роды Tracheliastes и Myxobolus свойственны рыбам прес- пых вод. Однако Исакова-Кео (1952) нашла Myxobolus на жабрах угая— единственный пример жаберных Myxobolus у рыб, живущих в море.

Возбудителями метэхиноринхозов лососевых являются скребни рода Metechinorhynchus: М. salmonis и М. truttae, паразиты морских и пресноводных рыб.

На полостных паразитов миграции почти не оказывают влияния. Такие же изменения, как у лосося, наблюдаются у гольца, семги, миноги, угря.

Паразит обнаружен у радужной, ручьевой форели, американской палии и других лососей, а также сига. Болезнь известна у производителей ручьевой форели в преднерестовый

Паразит поражает лососевых разных возрастных групп.
По данным Э. М. Ляймана, у лосося насчитывалось от 500 до 1700 гельминтов.

Глава 9. БОЛЕЗНИ ЛОСОСЕВЫХ РЫБ. Атлантическая болезнь лосося (язвенный кожный покров).
ПАРАЗИТЫ КОЖИ.

Поскольку паразит локализуется в хрящевой ткани полукружных каналов, позвоночника и других частей, он наиболее опасен для мальков и сеголетков форели и других лососевых рыб.

По своим внешним признакам атлантическая болезнь лосося сходна с сыпной эпидемией, которая давно
Промежуточным паразитом является ручьевой бокоплав Gammarus pulex.

Совсем недавно я получил такое письмо:

Здравствуйте, Рав Мойше!

Пишу Вам потому, что хочу разобраться.

Не так давно до России докатила волна из Израиля по поводу красной рыбы — в ней нашли червей и объявили, что вся рыба некошерна, кроме той, которую привозят из Голландии — там ее выращивают в бассейнах. Я попытался что-то узнать, и выяснилось, что во-первых этот вопрос совсем не новый, он обсуждается еще в книге рава Вайя (том 1, стр. 108). Во-вторых, касается он не только красной рыбы, но и многих других морских рыб, таких как треска, скумбрия, сельдь и т.д… В-третьих, многие раввины, в том числе сам рав Вайя, разрешают червей найденных в теле рыбы, несмотря на то, что ученые утверждают, что совершенно очевидно, что они там не родились. Тем ни менее рав Вознер и рав Эльяшив опасаются того, что эти черви запрещены. То, что мне ни как не удалось выяснить, хотя я несколько раз задавал этот вопрос, какой закон, по мнению рава Эльяшива для рыбы, которая продается в Москве, например треска и пикша, которые добываются в водах северной Атлантики, и о которых у меня нет никаких данных. С другой стороны, вряд ли отличаются от другой трески, которая есть в этом списке. Что по этому поводу скажет рав Эльяшив? Я буду Вам очень благодарен, если Вы напишите Ваше мнение по этому вопросу.

Я посчитал своим долгом ответить и подумал, что неплохо было бы опубликовать мое письмо, поскольку вопрос интересует многих. Вот мой ответ.

Как всегда, в слухах, докатившихся из Израиля до Москвы, есть неточности.

Во-первых, червей в красной рыбе не нашли; они всегда там были, и о них давно было известно. Речь идет о глистах под названием анизакиды (Anisakidae), которые паразитируют почти на всех обитателях моря, их можно найти не только в красной рыбе, но и в треске, мерлузе, в сельди, камбале и в других видах рыб. Взрослые особи – белые черви длиной 5—6 см. Личинки анизакид — полупрозрачные веретенообразные червячки длиной 3—7 мм – живут в кишках и мышцах морских рыб. Личинки анизакид локализуются у рыб и моллюсков в полости тела, на поверхности или внутри различных внутренних органов и в мускулатуре в виде спирали или широкого кольца.

Все же, эти утверждения не могли поколебать принятого в алахе подхода. Даже признав факт размножения рыбных глистов от себе подобных, алаха не запретит их, если черви развиваются из яиц в теле самой рыбы. Предполагаемый жизненный цикл выглядит так: яйцо выделяется рыбой в воду, его проглатывает другая рыба, и в ней из яйца образуется личинка. Это верно по отношению к другим внутренним паразитам, например к аскаридам, у которых цикл: яйцо — взрослый паразит проходит напрямую. Однако у рыбьих паразитов жизненные циклы могут быть гораздо сложнее.

Ученые утверждают, что анизакиды, живущие во внутренностях рыб, тюленей и дельфинов, откладывают яйца, которые выделятся в воду вместе с фекалиями. А этими фекалиями питаются крабы и креветки, непревзойденные мусорщики, очищающие море от падали, разлагающихся растений и рыбьих фекалий. Яйца анизакид превращаются в личинки в теле креветок и других ракообразных мусорщиков, а они, в свою очередь, идут на корм рыбам. Таким образом, рыба проглатывает уже сформировавшихся глистов, которые пришли извне и не подходят под определение червей, разрешенных Шульхан-Арухом. В дальнейшем из кишечника взрослые паразиты проникают в мясо рыбы, а иногда располагаются под кожей.

Однако кто сказал, что паразиты, живущие в нашей селедке, проходят столь сложный и тернистый жизненный путь? Не только рав Вая, но и ряд других, в том числе крупных поским продолжают и сегодня утверждать, что анизакиды разрешены Шульхан-Арухом, подобно другим паразитам, имеющим простой жизненный цикл. Ничего не случилось, и если наши отцы не запрещали этих червей, мы не станем менять алаху под влиянием тех или иных публикаций.

Однако несколько лет назад рав Шнеур-Залман Ревах, менее известный, чем рав Вая, но не менее сведущий специалист, исследовал этот вопрос и пришел к иным выводам. Если анизакиды зарождаются в рыбе, как может случиться, что в совершенно разных рыбах, живущих в разных условиях, развиваются абсолютно одинаковые глисты? Более того, основная масса красной рыбы попадает на израильский рынок из Чили, а там ее не только ловят в море, но и выращивают на фермах, в морских манежах, где она получает специальный корм, не включающий креветок и прочих ассенизаторов моря. Так вот проверка показала, что мясо чилийского лосося, который не брезгует креветками и другими ракообразными в открытом море, полно глистов. А мясо его родного брата, выращенного на ферме, совершенно чисто. Если бы анизакиды имели простой жизненный цикл: яйцо — личинка, то их должны были обнаружить и в фермерском лососе.

Нужно добавить, что различные организации, занимающиеся кашрутом в Израиле, прореагировали на новую ситуацию по-разному. Одни продолжают давать сертификат кашерности морским рыбам, поставляемым с Дальнего Востока и из Китая, утверждая, что китайские рабочие удаляют вручную (пинцетом) всех паразитов. Другие дают сертификат кашерности только тем фирмам, которые торгуют рыбами, не пораженными анизакидами, например фермерский лосось. Третьи вообще ведут себя так, как будто ничего не произошло.

По опыту могу сказать, что анизакиды могут быть легко обнаружены даже невооруженным глазом, только нужно помнить, что в мышцах рыб они обычно находятся свернутыми в спираль. Проще всего увидеть их на столе с подсветкой, с его помощью можно вычистить треску и камбалу. Тому, кто не хочет расковыривать рыбу перед употреблением для выявления анизакид и прочей нечисти, придется перейти на тунца с принцессой Нила. Ну и норвежская семга, за исключением цены, других недостатков не имеет.