Прививка от папилломы правда

В 2018 г. внутри Кокрановского сотрудничества разгорелся скандал: в мае Марк Арбин с соавторами опубликовали обзор по вакцинации от вируса папилломы человека (ВПЧ), посвящённый оценке эффективности и безопасности вакцинопрофилактики таких ВПЧ-ассоциированных заболеваний, как рак и предраковые поражения шейки матки. Обзор включил 26 исследований, в которых приняли участие 73428 женщин. Авторы обзора сделали следующие выводы:

• Вакцинация от ВПЧ пациенток моложе 26 лет уменьшает последующую вероятность предраковых изменений;
• Требуется больше времени, чтобы понять, действительно ли вакцинация уменьшает заболеваемость раком;
• Значимых побочных эффектов не обнаружено;
• В привитой группе общая смертность оказывается выше, но она статистически не значима, а данных для однозначных выводов пока недостаточно.

Авторы оригинального обзора упустили около половины исследований, поэтому доверять результатам обзора нельзя.

Если внимательно посмотреть на оставшиеся исследования, то интерес с точки зрения правильности результатов обзора представляет, на самом деле, только одно, так как в нём принимало участие 20 тысяч человек. Другие 10 исследований в сумме дают только 5 тысяч человек. Однако большое финское исследование на 20 тысяч человек авторы Кокрановского обзора упоминали, но оно было исключено из анализа, так как являлось исследованием 4 фазы, а критерии включения в обзор подразумевали только исследования 2 и 3 фазы. Датчане обнаружили промежуточный отчёт, в котором это исследование упоминается как 3/4 фазы, хотя во всех регистрах и публикациях оно относится к 4 фазе, после чего предложили учитывать эти результаты в анализе. Дальше вопрос скорее философский — включать исследование или нет? Протокол обзора и мета-анализа был опубликован за несколько лет до публикации результатов, уже там авторы обзора настаивают, что исследования 4 фазы — это критерий исключения. Говорить о том, что оно было злонамеренно пропущено, в этом случае будет некорректно. Почему нельзя включать в обзор постмаркетинговые исследования? Скорее всего, такая практика существует потому, что исследования 4 фазы хуже контролируются, их данные меньше публикуются, а результаты могут содержать ошибки.

Итого, с учётом вышесказанного, в исходном мета-анализе было учтено 73428 участников исследований из возможных 103500. А если убрать то злосчастное исследование 4 фазы, то останется 73428 участников из примерно 80000 возможных. И та, и другая цифры явно не дотягивают до половины, как было заявлено в одном из пунктов критики. При этом следует отметить, что авторы обзора уточнили, что не использовали регистры для поиска исследований, а ориентировались на полноценные публикации. Тем не менее, они согласились, что ещё 5 исследований можно было бы включить, если бы они использовали регистры, после чего оперативно сделали новые расчёты с использованием новых данных, которые никак не повлияли на результаты.

Авторы обзора игнорируют проблемы плацебо.

Авторы обзора изучают суррогатный исход, то есть снижение количества предраковых поражений, а не снижение смертности от рака.

По идее, дисплазия — это предраковое состояние, поэтому снижая риск развития дисплазий, мы снижаем риск рака. Критики замечают, что большинство дисплазий не приводят к инвазивному раку. Это действительно так, но также верно, что практически все опухоли берут начало от дисплазий, ведь процесс появления опухоли многоэтапный. Дальше следует оценивать баланс пользы и вреда от вакцинации, что и пытаются сделать авторы Кокрановского обзора. Дисплазия шейки матки часто не имеет симптомов, но защита от неё позволит избавиться от череды бесконечных обследований и вмешательств при скрининге, поэтому, если прививка предотвращает ВПЧ и дисплазию, то это уже положительный результат.

Критика скрининга также строилась Гётцше на факте отсутствия данных о снижении риска РШМ. В данной ситуации используется такая же риторика, что и при критике скрининга рака за отсутствие данных о снижении общей смертности, о чём будет подробнее рассказано в третьей части статьи.

Авторы обзора несерьёзно и неправильно подошли к оценке серьёзных побочных эффектов.

С побочными эффектами вышла совсем несостыковка. Авторы критики написали, что пересчитали нежелательные явления для одного из исследований в мета-анализе и выяснили, что их было больше, чем учтено в обзоре. Но если внимательно приглядеться, то авторы мета-анализа считали участников с серьёзными побочными эффектами (у одного человека может быть несколько эффектов), а вот авторы критики считали сами явления, а не людей. Уже это делает критику правильности расчёта побочных явлений от вакцинации немного сомнительной. Копенгагенская группа, по сути, говорит, что надо было считать исключительно их способом, но это делает критику совсем уж похожей на попытку просто придраться.

Был конфликт интересов с индустрией

Конфликт интересов — ещё одна тема для обсуждения, привязывать которую к результатам конкретного обзора довольно странно. Информация о конфликте интересов авторов была. А подробнее о конфликте интересов можно прочитать в статье Хильды Бастиан.

Также в критике были замечания к пресс-релизу и тому, как подавались результаты обзора в прессе. Пожалуй, этот пункт заслуживает меньше всего внимания, так как больше отражает субъективную позицию критиков, нежели какие-то объективные проблемы. Желающие могут самостоятельно решить, насколько сообщения в прессе соответствуют содержанию обзора. Но для этого, прежде всего, надо прочитать сам обзор.

Важное замечание: авторы критики не утверждают, что доказательств эффективности вакцин нет (хотя немного об этом говорят в 3 пункте), а лишь пытаются оценить методологические проблемы обзора. В итоге, сама критика вышла так себе и вызвала больше недоверия к её авторам, чем к критикуемому обзору. В отличие от случая со скринингом рака молочной железы, аргументы против обзора по вакцинации от ВПЧ были намного слабее и менее убедительны.

Конечно же, вскоре вышел твит Петера с отказом от участия в конференции и уточнением, что вакцины спасли миллионы жизни. Для примера Петер упомянул корь, полиомиелит, желтую лихорадку и оспу.

К сожалению, это уже не первый случай, когда результаты и обсуждение мета-анализов, считающихся вершиной пирамиды доказательной медицины, используются там, где их точно никто не ожидал увидеть, и приводят к совсем псевдонаучным выводам и отрицательным последствиям.

Далее речь пойдёт проблемах, с которыми сталкиваются медики при анализе и оценке различных профилактических мероприятий, а также о том, какой вывод можно сделать из истории с вакциной против ВПЧ.

Когда мы изучаем новое лекарство или новую методику, призванную снизить смертность, мы требуем результатов сравнения общей выживаемости. Но если их нет, то мы часто сомневаемся в правомерности других суррогатных конечных точек исследований.

Суррогатная точка, которая была выбрана при изучении вакцинации — это дисплазия шейки матки разной степени, по сути, предраковые изменения. Предраковые изменения не всегда приводят к раку, чем меньше они выражены, тем выше шанс, что пациент выздоровеет, а не заболеет раком. С одной стороны, дисплазия шейки матки довольно далека от такой конечной точки, как смерть от рака, поэтому и вызвала у критиков сомнения. С другой стороны, дисплазия — это обязательное событие на пути от здоровых тканей к инвазивному неизлечимому раку шейки матки, а при наличии выраженной дисплазии вероятность развития онкологического заболевания очень высока.

Давайте представим, что мы решили доказать, что вакцинация снижает риск умереть от рака шейки матки, тогда истинной конечной точкой будет летальный исход. Нам нужно запланировать исследование и решить, какое количество участников придется в него включить. Также допустим, что вакцинацию проводят среди пациенток в возрасте до 15 лет с расчётом на то, что в будущем снизится смертность.

Первая проблема — это период наблюдения в исследовании. Минимальный период наблюдения в таком исследовании должен составлять более 10-20 лет, а ещё лучше 20-30 лет. Почему так долго? Смерти от рака шейки матки в странах Северной Европы регистрируются у пациенток старше 25 лет, а чаще — старше 30 лет. В России такая же картина, только при сравнении со странами Северной Европы в разных возрастных группах смертность примерно в 5-8 раз выше. Если в 2015 году в возрасте 30-39 лет в Норвегии было зарегистрировано 4 смерти от рака шейки матки или 1 смерть на 100000 человек, то в России было 834 смерти (или 7 случаев на 100000), то есть в 7 раз больше.

Сначала рассмотрим проведение исследования в Северной Европе. Добавим в статистику менее благополучные Данию и Швецию, тогда смертность в возрасте 30-39 лет составит уже не 1, а 2 случая на 100000. Возьмем самый оптимистичный прогноз: вакцинация снижает смертность в 10 раз. Если это так, то среди вакцинированных смертность от рака шейки матки будет 2 на 1000000, а не 2 на 100000 человек. Поскольку мы хотим следовать методам доказательной медицины, при расчёте выборки для исследования нас интересует как минимум двусторонняя ошибка alpha=0,05 и ошибка второго рода beta=0,2. С их помощью мы можем рассчитать достаточную выборку для нашего гипотетического исследования. Выходит, чтобы доказать, что вакцинация снижает смертность в 10 раз, количество участников исследования должно быть больше 1000000 — при этом в каждой из групп, вакцинации и контроля, будет более 500000 участников. Если же ожидаемое снижение смертности меньше десятикратного, то выборка должна быть ещё больше.

Теперь предположим, что мы решили провести такое же исследование в России, тогда всё немного проще. Дело в том, что из-за более высокой смертности будет достаточно, если в каждой из групп окажется хотя бы 100000 человек, значит, всего в исследовании должны принять участие не менее 200000 пациенток. Но это верно, если мы по-прежнему будем допускать, что вакцинация снижает смертность в 10 раз и более, а не менее. И речь всё ещё идет только об одном исследовании!

В мета-анализе от Кокрановского сотрудничества, который подвергся активной критике со стороны Питера Гётцше, были данные о всего 73428 участницах, если просуммировать все включенные в обзор исследования. Даже если добавить туда исследования, которые авторы мета-анализа якобы пропустили (об этом мы писали подробно во второй части), получится максимум 121704 человек, плюс-минус 60000 в каждой группе. Другими словами, реалистичность проведения исследований по снижению смертности в результате вакцинации крайне сомнительна, поэтому без суррогатных конечных точек (в данном случае — дисплазий различной степени) обойтись никак не получится.

Возникает резонный вопрос, а зачем нам вообще такая вакцина, если она даже в теории предотвращает лишь небольшое количество смертей? Но это вопрос уже не доказательной медицины, а приоритетов в системе здравоохранения. И тут следует обсуждать количество смертей в контексте. В России смертность женщин в возрасте 30-39 лет в 2015 году составляла примерно 200 на 100000 человек, однако эта статистика включает все возможные причины, не только болезни. Из этих 200 смертей примерно 7 — от рака шейки матки, довольно редкого в целом онкологического заболевания. Таким образом, около 3,5% смертей в возрасте 30-39 лет приходится на одно единственное заболевание, которое можно предотвратить. Другая проблема, о которой не говорят в отношении рака шейки матки — это количество заболевших. А их в возрасте 30-39 лет уже 27 на 100000 женщин! C учётом того, что только треть из всех случаев рака шейки матки выявляется на ранних стадиях, оставшихся пациенток ждёт впоследствии большая операция или комбинированное лечение.

В странах Северной Европы и в Австралии вакцинация против ВПЧ является приоритетом не только из-за рака шейки матки, а из-за всего спектра онкологических и неонкологических заболеваний, которые может вызвать этот вирус. Подходить к исследованиям вакцинации ВПЧ с точки зрения формальных критериев, применяемых в онкологических исследованиях — заведомо выигрышный для критиков вариант. Но формальный подход к методам в той же степени вредит доказательной медицине, как и полное их игнорирование.

Не так давно были опубликованы результаты ретроспективного популяционного исследования в Шотландии. Авторы показали снижение новых случаев дисплазии шейки матки 3 степени (CIN3+) после вакцинации на 90% при сравнении двух соседних поколений, 1988 (не вакцинированного) и 1995 (вакцинированного) годов рождения.

Из этой длинной истории следует сделать несколько выводов.

Во-первых, результатам исходного мета-анализа, сделанного Кокрановским сотрудничеством, стоит доверять. Даже с учётом выявленных неточностей и возможных недочетов, его результаты соответствуют истине. Это значит, что вакцинация в раннем возрасте способна предотвратить подавляющее число случаев предопухолевых изменений шейки матки, рака шейки матки и, соответственно, смертей от рака шейки матки. Конечно, вакцина не даёт 100% защиту по разным причинам, поэтому она не отменяет необходимости скрининга рака шейки матки, но, возможно, упрощает его.

Во-вторых, вероятно, вакцина не так эффективна для женщин после начала половой жизни и для женщин старшего возраста. Но если какой-то эффект от вакцинации этих групп и есть, то он точно не достигнет того же уровня, что и при вакцинация подростков.

Скорее всего, вакцина безопасна, и у неё нет значимых серьёзных побочных эффектов, кроме локальной реакции на введение. Но в исследованиях вакцинации ещё много непонятного: сколько доз необходимо для иммунизации, как долго длится защита, какую долю населения следует вакцинировать, чтобы возник популяционный эффект вакцинации? Всё это будет являться предметом дальнейших исследований.

В-третьих, к интерпретации результатов исследований профилактики и скрининга следует относиться с учётом специфики этих воздействий и редкости изучаемых исходов. Показано, что рандомизированные исследования скрининга, в отличие от исследований методов лечения, могут выявить эффект ниже, чем он есть в реальности.

А ещё важно понимать, что большинство научных работ содержат ошибки и неточности. Процесс их выявления важен и необходим, но критическая оценка не должна являться самоцелью. Критика — лишь часть процесса интерпретации получаемых нами научных знаний в ходе разработки новых методов профилактики и лечения заболеваний.

ВПЧ, вирус папилломы человека, вакцинация, вакцинопрофилактика, ВПЧ-ассоциированные заболевания, рак шейки матки, предраковые поражения шейки матки, дисплазия шейки матки, вакцина, безопасность

Под ударом слабый пол

– Александр Игоревич, неужели ВПЧ так опасен и так распространен?

– Проблема действительно актуальная. Вирус папилломы человека является одной из самых распространенных инфекций на земном шаре.

По разным данным, тем или иным типом ВПЧ заражены от 70 до 90 % населения. А типов вируса, опять‑таки по разным данным, от 70 до 120, и называются они очень просто: 1‑й, 2‑й, 3‑й, 4‑й и т. д.

– Вы правильно ставите вопрос. Каждый тип ВПЧ вызывает ту или иную патологию, те или иные проявления на коже или слизистой человека. Некоторые типы ВПЧ патологию вроде бы не вызывают и никак себя не проявляют. Но, возможно, мы просто пока не знаем, как они работают.

Особый интерес для медицины представляют такие типы вируса, которые могут вызывать онкологические заболевания, в частности рак шейки матки у женщин. Эти типы ВПЧ подразделяются на три группы: малого онкориска, среднего онкориска и высокого онкориска.

Наиболее опасны типы ВПЧ высокого онкориска. Их более десяти – 16‑й, 18‑й, 31‑й, 33‑й, 35‑й и т. д., именно против них направлена профилактическая вакцина.

– Насколько такая прививка эффективна?

– На сегодняшний день это единственное средство профилактики ВПЧ, и в ее эффективности ни у кого сомнений нет. В России только сейчас заговорили о необходимости включения прививок от ВПЧ в Национальный календарь. А вот на Западе они очень популярны и даже обязательны. В некоторых странах девушки перед поступлением в институт обязаны предоставить справку, что они получили профилактическую прививку от ВПЧ.

– А почему только девушки?

– Потому что женщины чаще страдают от ВПЧ и от его последствий – рака шейки матки. Но теперь прививать рекомендуется не только девочек, но и мальчиков, которые также с высокой долей вероятности могут стать носителями ВПЧ.

Однако здесь есть один нюанс: прививка от ВПЧ сработает только в том случае, если она сделана подросткам до того, как они начнут половую жизнь, т. е. в 12–14 лет.

Осторожно: дверная ручка

– Значит, основной путь передачи ВПЧ – половой?

– Да. Причем доказано: чем больше у человека половых партнеров, тем выше у него риск заразиться ВПЧ. Но вирус передается и контактно-бытовым способом. Например, через дверную ручку, если ее трогал инфицированный человек, через кнопку лифта, через предметы туалета и даже при обычном рукопожатии. На вашу кожу вирус может попасть практически каждый день и в самых разных местах. А если на коже имеются микротравмы, порезы, трещинки, он легко проникает внутрь и встраивается в ДНК.

– Стало быть, группы риска инфицирования ВПЧ в нашем привычном понимании просто не существует?

– К сожалению, это так, как следствие – очень большая распространенность вируса в человеческой популяции.

Коварство ВПЧ в том, что он может никак не проявлять себя в организме человека много лет (до 10–15), и, только когда иммунитет вдруг даст сбой, покажет себя. А дать сбой иммунитет может по разным причинам – стресс, воздействие никотина, алкоголя, наркотиков, переутомление, переохлаждение…

– Каким же образом ВПЧ проявляет себя?

А папилломы – очень распространенное явление, они появляются даже у детишек первых лет жизни – к нам приводят огромное количество детей 2–3 лет с папилломами. И аногенитальные бородавки, и папилломы мы удаляем, благо сегодня много эффективных и практически безболезненных способов.

– Ситуации бывают разные. Иногда после того, как у человека усиливается иммунитет, папиллома может исчезнуть сама собой. Но чаще всего, если иммунитет не меняется, она может спровоцировать появление других папиллом вокруг нее. Поэтому мое мнение: если папиллома появилась, то лучше обратиться к врачу и удалить ее.

– Но это же, видимо, даст чисто косметический эффект и не уничтожит вирус?

– К сожалению, до настоящего времени пока не придумано лекарство, чтобы избавиться от этого вируса.

Сегодняшняя терапия ВПЧ направлена прежде всего на повышение защитных сил организма, а кроме того, назначаются противовирусные препараты, которые глушат вирус, в результате из активного состояния он переходит в спящее, латентное. Но все равно остается в организме на всю оставшуюся жизнь.

– А если у человека нет никаких внешних проявлений ВПЧ, можно ли каким‑то образом определить, является ли он носителем вируса?

– Конечно. С помощью ДНК-, ПЦР-диагностики в любой лаборатории, которая этим занимается. Сдать соответствующий анализ можно и без направления врача. Я считаю, что каждый человек, особенно тот, который ведет активную половую жизнь, должен знать свой ВПЧ-статус, так же как и ВИЧ-статус. Но тут тоже есть один нюанс.

Лаборатории, как правило, предлагают анализ на наличие ВПЧ, однако этого недостаточно – надо делать анализ на ВПЧ с типированием, чтобы определить, какой именно вирус ВПЧ живет у вас в организме.

Если вируса нет вообще либо он не несет с собой онкорисков, есть смысл сделать прививку от ВПЧ и тем самым обезопасить себя на долгие годы.

– И насколько профилактическая прививка во взрослом возрасте будет эффективна?

– Не сомневайтесь: и во взрослом возрасте она тоже отлично работает.

– Профилактика здесь такая же, как и при всех болезнях.

Первое – здоровый образ жизни и все меры, направленные на укрепление иммунитета.

Второе – нормализация интимных отношений, упорядочение их, применение барьерных защитных средств, никакие таблетки тут не помогут.

И третье – просто иметь голову на плечах и не рисковать своим здоровьем понапрасну ради сомнительных удовольствий.

Соблюдайте эти простые правила и будьте здоровы!

Наши эксперты:

– председатель исполкома Союза педиатров России, академик РАН, профессор Лейла Намазова-Баранова

– профессор кафедры акушерства и гинекологии лечебного факультета МГМСУ им. А. И. Евдокимова Министерства здравоохранения РФ, член Ассоциации по патологии шейки матки и кольпоскопии, доктор медицинских наук Галина Минкина.

К сожалению, науке до сих пор неизвестно, почему в организме возникает раковая опухоль, поэтому-то до сих пор и нет эффективной профилактики. Впрочем, есть одно онкологическое заболевание, основная причина которого установлена достоверно. Это рак шейки матки. В 97% случаев его вызывают определённые типы вируса папилломы человека (ВПЧ). Поэтому защита от этой болезни почти целиком в наших руках.

Два надёжных способа

Вакцина от ВПЧ зарегистрирована в 137 странах мира, в 70 – включена в национальные программы иммунизации населения. К сожалению, в России эта прививка пока не входит в Национальный календарь (хотя кое-где её делают за счёт региональных бюджетов). При этом, увы, в нашей стране уровень инфицированности онкогенными штаммами ВПЧ не ниже, а значительно выше, чем в мире. По данным исследований ЦНИИ эпидемиологии Роспотребнадзора, он составляет 40% взрослых.

Помимо первичной профилактики рака шейки матки (то есть вакцинации) есть и вторичная. С её помощью можно контролировать это заболевание, не допуская его развития. Женщинам, не имеющим прививки от ВПЧ, необходимо раз в год сдавать PAP-тест (соскоб со слизистых оболочек шейки матки и шеечного канала), который позволяет выявить предраковое заболевание, такое как цервикальная дисплазия. Без лечения у 40% пациенток всего за 3 года она из лёгкой стадии переходит в тяжёлую, а затем и в рак шейки матки. К сожалению, в России нет национальной программы скрининга на это заболевание, поэтому таким тестом охвачено не более 30% женщин. В мире вторичная профилактика существует уже более 60 лет. В тех странах, которые сумели внедрить и поддерживают качественно контролируемые скрининговые программы, заболеваемость существенно снизилась. Например, в США и Финляндии она упала на 70%.

6 заблуждений

Миф 1. Вирус папилломы человека (ВПЧ) грозит только тем, кто часто меняет половых партнёров.

На самом деле. Действительно, главный путь передачи ВПЧ половой. Среди взрослого сексуально активного населения эта инфекция есть у 70–80%. Однако заразиться могут не только люди, ведущие аморальный образ жизни. Так, в Англии в течение пяти лет проводилось крупное исследование. Наблюдали девушек 15–19 лет, только начавших половую жизнь. Через три года оказалось, что 43% девушек, имевших единственного сексуального партнёра в жизни, были инфицированы ВПЧ. Так было доказано, что для инфицирования может быть достаточно всего одного полового акта и единственного партнёра. Тем не менее беспорядочные половые связи, конечно же, повышают риск заразиться как ВПЧ, так и другими опасными инфекциями.

Миф 2. Если на теле или половых органах есть бородавки, папилломы, значит, риск рака шейки матка очень высок.

На самом деле. ВПЧ имеет 150 видов. К счастью, далеко не все они онкогенные. Например, рост вульгарных бородавок, которые чаще вскакивают на ладонях, или остроконечных кондилом, разрастающихся в области половых органов, связан с неопасными разновидностями этого вируса. Рак шейки матки вызывают главным образом вирусы ВПЧ 16-го, 18-го, 31-го, 33-го, 35-го и 39-го типов. У заражённых этими типами вирусов может и не быть никаких внешних проявлений.

Миф 3. ВПЧ можно вылечить (хотя это трудно и дорого) с помощью иммуномодуляторов и противовирусных препаратов.

На самом деле. Нет ни одного медикаментозного средства, способного вылечить ВПЧ. Тем не менее многие клиники предлагают своим пациентам такое лечение. Это просто выкачка денег. В отличие от вируса герпеса, который, раз возникнув, остаётся навсегда, вирус папиломмы человека может исчезнуть сам собой. В 75% случаев так и происходит. Особенно часто у молодых девушек, только начавших половую жизнь. Именно поэтому тестирование на ВПЧ по западным стандартам не делают раньше 25, а то и 30 лет. К сожалению, если опасные штаммы вируса остались в организме, риск рака сильно повышается.

Миф 4. От ВПЧ можно прививать только девочек 11–13 лет. Позже уже бесполезно. Мальчикам такая прививка и вовсе не нужна.

На самом деле. От ВПЧ можно прививаться в любом возрасте. Конечно, эффективнее всего сделать это, до того как вирус проникнет в организм (то есть до начала половой жизни). Важный довод в пользу прививки у подростков – то, что рак шейки матки, который у зрелых женщин протекает медленно, в молодом возрасте развивается стремительно. Поэтому у 70% девушек до 25 лет он диагностируется на 3–4‑й стадиях, когда лечение уже малоэффективно.

На Западе такую прививку делают всем подросткам независимо от пола. И не только ради того, чтобы мальчики впоследствии не заражали своих партнёрш, но и потому, что со штаммами вируса, вызывающего рак шейки матки, может быть связано возникновение и других онкологических заболеваний, в том числе угрожающих и мужчинам (анального рака, рака ротоглотки и полового члена). Сделать прививку можно и взрослым женщинам – до 45 лет и даже позже. Это повысит шансы не заболеть страшной болезнью.

Подросткам требуется две прививки, взрослым – три. Но даже однократная вакцинация – это лучше, чем ничего, хотя полную защиту дают все три введения. Предварительного тестирования на наличие ВПЧ в организме не требуется, так как с большой долей вероятности вирус у взрослых уже есть.

Миф 5. Доказательств эффективности вакцины от ВПЧ для защиты от рака нет.

На самом деле. Вакцины от ВПЧ широко используются всего чуть более 10 лет. Этого срока ещё недостаточно для оценки эффективности. Тем не менее широкомасштабное исследование, проведённое в Финляндии с участием тысяч молодых женщин, показало, что в группе девушек, 10–12 лет назад привитых от ВПЧ, за это время не было зарегистрировано ни одного случая рака, а среди того же числа не вакцинированных раком заболели 10 человек (причём раком шейки матки – 8). Также известно, что в странах, где активно вакцинируют подростков от ВПЧ, за последние годы на 70% снизилась частота цервикальной дисплазии, которая может перерасти в рак и способна приводить к бесплодию и выкидышам.

Миф 6. Вакцина от ВПЧ защищает от всех опасных штаммов вируса.

Проблема заболеваний, передающихся половым путем, существует во всем мире. Вирус папилломы человека (ВПЧ) — одно из них. 18 августа телеканал NBC выпустил материал о том, как в США борются за вакцинацию подростков против ВПЧ. В России обстоят дела с этим совсем по-другому. Подробнее об этом — в сюжете RTVI.

С 2009 года чиновники Ассамблеи и Сената штата Нью-Йорк борются за принятие закона, который позволил бы подросткам самостоятельно соглашаться на вакцинацию против ВПЧ и Гепатита В, но каждая попытка оборачивается неудачей. Член Ассамблеи демократ Эми Полин уверена, что это — вина республиканцев, чья партия контролирует Сенат.

Годы безрезультатных попыток привели к тому, что в 2017 году Департамент здравоохранения штата Нью-Йорк самостоятельно изменил правила и позволил всем нью-йоркским подросткам делать прививки против ВПЧ без разрешения родителей.

Сейчас на территории всей страны действуют законы, которые позволяют подросткам-иждивенцам посещать врачебные консультации и проходить лечение без присутствия и согласия родителей. Это касается и венерических болезней, проблем психического здоровья, а также расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ.

При этом только в 18 штатах существуют законы или нормативные акты, благодаря которым подростки могут самостоятельно принимать решение о вакцинации против ВПЧ. Еще в девяти штатах у департаментов здравоохранения нет четкой позиции. В остальных штатах это позволено только тем, кто официально признан полностью дееспособным, состоит в браке или сам является родителем.

По данным Центра по контролю и профилактике заболеваний США, как минимум 79 миллионов американцев заражены ВПЧ. Большинство из них — подростки и молодые люди в возрасте 20-25 лет.

В 2017 году некоммерческий фонд National KIDS COUNT подсчитал, что на территории США живет больше 25 миллионов подростков (12-17 лет). Именно они являются основной группой риска заражения ВПЧ. При этом только у 43% из них есть необходимые прививки.

Зачем нужна вакцинация?

Вирус папилломы человека — один из самых распространенных вирусов, которые передаются половым путем. Презервативы и другие средства контрацепции снижают риск заражения, но не защищают от инфицирования полностью. На каком-то этапе жизни ВПЧ появляется у 80-90% женщин. Всего насчитывается больше 100 видов вируса.

Здоровый организм самостоятельно может справиться с вирусом в течение 6-24 месяцев. Кроме самоэлиминации (естественного исчезновения вируса из организма) сегодня во всем мире не существует ни одного доказанного средства лечения ВПЧ. Единственным надежным способом защиты считается вакцинация. Особенно эффективно прививка действует, если сделать ее в раннем подростковом возрасте — до начала половой жизни.

Во многих странах эта прививка включена в национальный календарь вакцинации. Ее используют с 2001 года, и считается, что у нее нет побочных эффектов кроме наружной аллергии в зоне инъекции и легких головокружений. В Австралии, благодаря массовой вакцинации подростков, удалось на 77% снизить частоту заболевания ВПЧ высокого риска и на 90% — низкого.

Ситуация в России

По мнению онколога-эпидемиолога Антона Барчука, в России, где вакцинация включена только в некоторые региональные календари, сегодня происходит буквально обратное.

В России ежегодно от рака шейки матки умирает более 6 000 женщин, в США — на две тысячи меньше. И все же Барчук уверен, что об эпидемии ВПЧ в России речь пока не идет.

По данным исследования Медицинского Университета имени Сеченова, на протяжении последних 10 лет заражение ВПЧ в России все чаще стало приводить к злокачественным новообразованиям как у женщин, так и мужчин — раку шейки матки, полового члена, ануса, а также раковым опухолям головы и шеи. При этом, процент смертности не снижается.

Сегодня в России не проводят централизованную вакцинацию ни подростков, ни взрослых. Но в частном порядке можно сделать и прививку, и необходимые тесты на наличие ВПЧ в организме. Анализ крови на антитела здесь не подойдет —необходим поход к гинекологу. При осмотре врач возьмет мазок с поверхности шейки матки. Такое исследование может помочь диагностировать рак шейки матки на ранней стадии и предотвратить его развитие.

Вакцинация: за и против

Но даже в странах, где вакцинация против ВПЧ более доступна, далеко не все спешат делать прививку. Несмотря на то, что врачи считают современную вакцину безвредной, многие все еще опасаются возможных побочных эффектов. И в их число входят не только антипрививочники.