О каких словах м горький писал как будто вши
Всероссийская олимпиада школьников по русскому языку (школьный этап)
9 класс, 2014 /2015 учебный год
Время выполнения задания: 3 часа (180 минут)
Скачать:
| Вложение | Размер |
|---|---|
| material_dlya_podgotovki_k_olimpiade.doc | 58.5 КБ |
Предварительный просмотр:
Всероссийская олимпиада школьников по русскому языку
9 класс, 2014 /2015 учебный год
Время выполнения задания: 3 часа (180 минут)
- Расставьте ударения в следующих словах
Апостроф, баловать, беленый, втридорога, газопровод, генезис, жалюзи, закупорить, завсегдатай, кашлянуть, диоптрия, обеспечение, кухонный, сторицей, танцовщица.
А как говорят русские ?
гелий, соль, зонтик, сошка, солярий, солянка, посолонь, подсолнух.
Свой ответ аргументируйте.
- Выделите основу в словах: его (портфель), кафе, смеркалось, вы, летом .
Какая основа не похожа на остальные?
- Исправьте грамматические ошибки в предложениях:
А) Утконосы удивят хоть кого: можно подумать, к шкурке какой-то тропической зверюшки шутники пришили утиный клюв.
Б) Там, на самом краю обрыва, я различаю крохотную ранчо.
Свой ответ обоснуйте.
- На одной из стен в церкви Спаса (постройки 1198 года) археологами была найдена загадочная надпись (передаем буквами русского алфавита):
НЕ ПО ВТ СЕ ЧЕ ПЯ СУ.
Расшифруйте ее, дайте небольшой комментарий.
22 декабря 1924 г. Понедельник. История болезни.
Лабораторная собака приблизительно двух лет от роду. Самец. Порода дворняжка. Кличка — Шарик. Шерсть жидкая, кустами, буроватая, с подпалинами. Хвост цвета топленого молока. На правом боку следы совершенно зажившего ожога. Питание до поступления к профессору плохое, после недельного пребывания — Крайне упитанный. Вес 8 кг (знак восклицат.). Сердце, легкие, желудок, температура…
23 Декабря. В 8,30 часов вечера произведена первая в Европе операция по проф. Преображенскому: под хлороформенным наркозом удалены яичники Шарика и вместо них пересажены мужские яичники с придатками и семенными канатиками, взятыми от скончавшегося за 4 часа, 4 минуты до операции мужчины 28 лет и сохранявшимися в стерилизованной физиологической жидкости по проф. Преображенскому.
Непосредственно вслед за сим удален после трепанации черепной крышки придаток мозга — гипофиз и заменен человеческим от вышеуказанного мужчины.
Введено 8 кубиков хлороформа, 1 шприц камфары, 2 шприца адреналина в сердце.
Показание к операции: постановка опыта Преображенского с комбинированной пересадкой гипофиза и яичек для выяснения вопроса о приживаемости гипофиза, а в дальнейшем и о его влиянии на омоложение организма у людей.
Оперировал проф. Ф. Ф. Преображенский.
Ассистировал д-р И. А. Борменталь.
Максимальное количество — 100 баллов
Ответы к олимпиадным заданиям по русскому языку
2014 - 2015 учебный год, школьный этап
Время выполнения задания: 3 часа (180 минут)
1. АпострОф, баловАть, белЁный, втрИдорога, газопровОд, гЕнезис, жалюзИ, закУпорить, завсегдАтай, кАшлянуть, диоптрИя, обеспЕчение, кУхонный, сторИцей, танцОвщица.
За каждое слово – 1 балл
Всего – 15 баллов
3 . Гелий, зонтик, солярий, посолонь, подсолнух.
Посолонь. Старинное обозначение направления от востока к западу (по движению солн ца).
Подсолнух. Во многих индейских культурах само растение подсолнух использовался в качестве символа божества Солнца, а по корню слова мы можем судить о его образова нии.
За каждое слово – 1 балл. За объяснение – по 2 балла
Всего – 15 баллов
5. Сотовый – субстантивация прилагательных (субстантивация — переход в разряд имѐн существительных других частей речи (прилагательных, глаголов, причастий, числитель ных) вследствие приобретения ими способности непосредственно указывать на предмет).
Мобила – усечение (усечение производящей основы, сокращение слова в конце).
Сотовый, мобильный – слова разговорной окраски. Мобильник, сотик – более сниженные, они характерны для жаргонной речи.
За каждое слово – 3 балла.
Всего – 12 баллов
Делаем вывод, что способ словообразования – суффиксальный, при этом наблюдается такое явление, как наложение морфем.
7. Его – все слово является основой. Притяжательные местоимения не изменяются, следова тельно, не имеют окончания.
Кафе – всѐ слово является основой, и эта основа равна корню, окончания нет, так как это неизменяемое существительное.
Смеркалось – глагол, изменяемая часть речи. Окончание -о- находится не на конце слова, так как есть еще постфикс -сь . Основа слова смеркал…сь
Вы – личное местоимение. Если проследить изменение этого слова по падежам, можно сделать вывод, что окончание -ы, следовательно, основа в .
Слово летом может быть и существительным, и наречием – без контекста не разобраться.
Летом – существительное, изменяемая часть речи. Окончание -ом , основа лет .
Летом – наречие, неизменяемая часть речи. Окончание не имеет, следовательно, основа летом .
Основа слова смеркалось не похожа на остальные, так как она прерывается. Относительно суффикса -л- нет единой точки зрения. Одни учѐные считают, что он входит в основу, другие – что не входит.
За каждую основу – 2 балла. Ответ на вопрос – 3 балла.
Всего – 13 баллов.
8. А) Утконос удивит хоть кого: можно подумать, что к шкурке какого-то тропического зверюшки шутники пришили утиный клюв.
Б) Там, на самом краю обрыва, я различаю крохотное ранчо.
Слово ранчо относится к категории несклоняемых неодушевлѐнных существительных. Категория рода у неодушевлѐнных существительных носит формальный характер: род определяется по окончанию. Однако несклоняемые существительные окончаний не имеют, поэтому при определении их родовой принадлежности возникают трудности. Слова, обозначающие неодушевлѐнные предметы, обычно относят к среднему роду. Правильное определение рода существительных позволяет избежать ошибок в их согласовании с прилагательными. Слово ранчо не женского, а среднего рода, значит, согласование крохотную ранчо является неверным и представляет собой грамматическую ошибку.
За каждое предложение – 2 балла. За объяснение – 3 балла.
Всего – 10 баллов
Загадочная надпись значит:
НЕ – (неделя) воскресенье
СЕ – (середа) среда
За расшифрованную надпись – 2 балла. За комментарий – по 2 балла.
Всего – 16 баллов.
10. В отрывке используются термины (хлороформенный наркоз, стерилизованная физиологи ческая жидкость, комбинированная пересадка гипофиза по проф.Преображенскому и т.д.), цифры для передачи точных дат. Активное использование причастий (упитанный, вышеуказанный, заживший) и безличность повествования (произведена первая в Европе операция по проф. Преображенскому, удален после трепанации черепной крышки прида- ток мозга, введено 8 кубиков хлороформа и т.д.) также характерные черты научного стиля.
Всего – 10 баллов
Максимальное количество баллов – 100 баллов
Максим Горький - писатель, имя которого широко известно не только в пределах бывшего СССР, но и почти во всех уголках земного шара. Вполне естественно, что к художнику с таким большим, с таким популярным именем, весь мир прислушивается не только тогда, когда он говорит на своем привычном языке писателя – беллетриста, но и тогда, когда он выступает в качестве общественника, в качестве политика.
Единственно хотелось бы напомнить: 1918 год, страна после первой мировой войны находится в разрушенном состоянии. В таком же положении и политическая жизнь общества, где в период иностранной интервенции, разделялись мнения и течения монархистов, кадетов, эсеров, меньшевиков и большевиков. Вакханалия политических партий, где пролетарий – рабочий и крестьянин, как щепка в море политических страстей, к какому берегу прибьется? С кем останется? И Горький в первом абзаце статьи задается этим вопросом:
В 1924 году Сталин ставит вопрос строительства социализма вне зависимости от мировой революции, к чему призывали сторонники Троцкого и другие partisan – коммунисты перешедшие с других партий. Три года партийных дискуссий и полемики.
В 1927 году съезд ВКП(б) и съезд ВЦСПС освобождается от противников индустриализации страны. В этом же году Горький обращается с поздравлением к советскому народу с десятилетием Октябрьской Революции. Русская эмиграция резко осуждает Горького за эту выходку, и он через прессу отвечает им:
Мне известно, что в России было и есть много плохого, имею основание думать, что это известно мне лучше, чем авторам анонимных писем. Но никогда и нигде еще хорошее не было так хорошо, как теперь в России. И никогда и нигде плохое не было так безжалостно обнаружено, нигде не борются против него там энергично, как в Союзе Советов.
Г. Дан, очевидно, не понимает, что есть жестокость, возникающая в народе из чувства мести за те бесчисленные и цинические мучения, которые он пережил, и есть жестокость самозащиты народа, окруженного тайными и явными предателями, непримиримыми его врагами. Эта жестокость вызвана и тем самым - оправдана.
В этом месяце исполняется 150 лет со дня рождения этого замечательного человека, для которого слово “Человек” было свято. Несколько цитат из публицистических высказываний А. М. Горького, которые не только характеризуют дух времени, но и не потеряли своей актуальности и в наше время.
*****
«Я обращаюсь к вам, граждане, уверенный, что в сердцах ваших любовь к России оживлена добрым веянием свободы, уверенный, что вы понимаете, как много и мужественно надо работать для укрепления позиций, завоеванных нами.
Мы разрушили старый строй жизни только физически, - духовно он и вокруг нас, и в нас самих. Потребны Геркулесовы усилия, чтобы очистить самих себя и всю страну от грязи и ржавчины монархического режима. Мы привыкли ко многому, что пагубно для нас.
Века жили мы со связанными руками, с закрытым ртом; мы плохо умеем говорить правду, мы трусливы, мы не любим труда. У нас не развито чувство личной ответственности за безобразие и позор нашей жизни. У нас нет гордости собою, нет уважения к ближнему, - да и откуда бы могли явиться эти творческие чувства? Какими цветами могла расцвести душа под тем гнилым хламом, которым давила нас монархия.
*****
«Молодым людям покажется смешным, если я, старик, сознаюсь, что пишу сейчас в том настроении, которое на утренней заре культуры позволяло людям создавать неувядаемые поэмы, легенды. Да, я пишу именно в таком настроении, и очень тяжело мне сознавать, что у меня нет слов такой силы, которая была бы равна силе фактов, возбуждающих в душе радость и гордость дивными успехами в труде пролетариата-диктатора. Настроение радости и гордости вызвано у меня открытием Беломорско-Балтийского канала. Я не стану говорить о его хозяйственном значении для нашей страны, – это не моё дело. Я возьму этот факт со стороны его социально-культурного значения.
Коренное различие капиталистического мира и нашего заключается именно в том, что у нас руководящая идея и вся хозяйственная практика, решительно отвергая эксплуатацию человека человеком, неустанно и успешно воспитывают людей как разумных эксплуататоров энергии природы.
Капитализм живёт эксплуатацией человека, а силы природы эксплуатирует настолько, насколько они помогают двуногим хищникам эксплуатировать рабочего как производителя и потребителя, мягкотелого интеллигента-гуманиста как примирителя в неизмеримой борьбе классов, паразитивную мелкую буржуазию как свой резерв, и вообще для капитализма человек есть нечто, осуждённое удовлетворять идиотизм страсти к наживе, укреплять и оправдывать безумие власти золота, которому Владимир Ильич Ленин предназначил роль строительного материала для общественных уборных.
Мы видим, что, когда передовые люди рабочего класса осознали, как следует перестроить жизнь для того, чтобы их лучшее получило свободу развития, — бог стал не нужен им как выдумка уже пережитая. Исчезла необходимость прятать свое хорошее в бога, потому что понято, каким путем воплотить это хорошее в живую, земную действительность.
Мне 15 лет, но в такой ранней молодости во мне появился писательский талант, причиной которого послужила томительно бедная жизнь.
Человек все еще во многом зверь, но вместе с этим он — культурно — все еще подросток, и приукрасить его, похвалить — весьма полезно: это поднимает его уважение к себе, это способствует развитию в нем доверия к своим творческим силам. К тому же похвалить человека есть за что — все хорошее, общественно ценное творится его силою, его волей.
В ту пору я уже читал переводы иностранных романов, среди которых мне попадались и книги таких великолепных писателей, как Диккенс и Бальзак, а также исторические романы Энсворта, Бульвер-Литтона, Дюма. Эти книги рассказывали мне о людях сильной воли, резко очерченного характера; о людях, которые живут иными радостями, страдают иначе, враждуют из-за несогласий крупных. А вокруг меня мелкие людишки жадничали, завидовали, озлоблялись, дрались и судились из-за того, что сын соседа перебил камнем ногу курице или разбил стекло в окне; из-за того, что пригорел пирог, переварилось мясо во щах, скисло молоко. Они могли целыми часами сокрушаться о том, что лавочник накинул еще копейку на фунт сахара, а торговец мануфактурой — на аршин ситца. Маленькие несчастья соседей вызывали у них искреннюю радость, они прятали ее за фальшивым сочувствием. Я хорошо видел, что именно копейка служит солнцем в небесах мещанства и что это она зажигает в людях мелкую и грязную вражду. Горшки, самовары, морковь, курицы, блины, обедни, именины, похороны, сытость до ушей и выпивка до свинства, до рвоты — вот что было содержанием жизни людей, среди которых я начал жить. Эта отвратительная жизнь вызывала у меня то снотворную, притупляющую скуку, то желание озорничать, чтобы разбудить себя. Вероятно, о такой же скуке недавно писал мне один из моих корреспондентов, человек девятнадцати лет:
Всем своим трепетом ненавижу эту скуку с примусами, сплетнями, собачьим визгом.
И вот иногда эта скука взрывалась бешеным озорством; ночью, взлезая на крышу, я затыкал печные трубы тряпками и мусором; подбрасывал в кипевшие щи соль, вдувал из бумажной трубки пыль в механизм стенных часов, вообще делал много такого, что называется хулиганством; делал это потому, что, желая почувствовать себя живым человеком, я не знал, не находил иных способов убедиться в этом. Казалось, что я заблудился в лесу, в густом буреломе, перепутанном цепким кустарником, в перегное, куда нога уходит по колено.
Помню такой случай: улицей, на которой я жил, водили арестантов из тюрьмы на пароход, который по Волге и Каме отвозил их в Сибирь; эти серые люди всегда вызывали у меня странное тяготение к ним; может быть, я завидовал тому, что вот они под конвоем, а некоторые — в кандалах, но все-таки идут куда-то, тогда как я должен жить, точно одинокая крыса в подвале, в грязной кухне с кирпичным полом. Однажды шла большая партия, побрякивая кандалами, шагали каторжники; крайними, к панели, шли двое скованных по руке и по ноге; один из них большой, чернобородый, с лошадиными глазами, с глубоким, красным шрамом на лбу, с изуродованным ухом, — был страшен. Разглядывая его, я пошел по панели, а он вдруг весело и громко крикнул мне:
– Айда, парнишка, прогуляйся с нами!
Он этими словами как будто за руку взял меня.
Я тотчас подбежал к нему, — конвойный, обругав меня, оттолкнул. А если бы не оттолкнул, я пошел бы, как во сне, за этим страшным человеком, пошел бы именно потому, что он — необыкновенен, не похож на людей, которых я знал; пусть он страшен и в кандалах, только бы уйти в другую жизнь. Я долго помнил этого человека и веселый, добрый голос его. С его фигурой у меня связано другое, тоже очень сильное впечатление: в руки мне попалась толстая книга с оторванным началом; я стал читать ее и ничего не понял, кроме рассказа на одной странице о короле, который предложил простому стрелку звание дворянина, на что стрелок ответил королю стихами:
Ах, дай мне жить и кончить жизнь свободным селянином,
Отец мой был мужик простой — мужик мне будет сыном.
Ведь славы больше в том, когда наш брат, простолюдин,
Окажется крупней в делах, чем знатный господин.
Да, товарищи, страх перед пошлостью и жестокостью жизни был хорошо испытан мною; дошел я и до попытки убить себя, а затем на протяжении многих лет, вспоминая эту глупость, чувствовал жгучий стыд и презрение к себе.
Всё это оказалось возможным для единиц, работавших, не имея того огромного запаса научных знаний, технических удобств, которыми обладает наша современность. Подумайте же, насколько облегчены задачи культурной работы у нас, в государстве, где поставлено целью полное раскрепощение людей от бессмысленного труда, от цинической эксплуатации рабочей силы, — от эксплуатации, которая создает быстро вырождающихся богачей и грозит вырождением трудовому классу.
Я знаю, разумеется, что среди вас есть уже немало таких, которым понятна радость и поэзия коллективного труда, — труда, который стремится не к тому, чтобы накопить миллионы копеек, а к тому, чтобы уничтожить пакостную власть копейки над человеком, самым великим чудом мира и творцом всех чудес на земле.
Отвечаю на вопрос: как я учился писать? Впечатления я получал и непосредственно от жизни и от книг. Первый порядок впечатлений можно сравнить с сырьем, а второй — с полуфабрикатом, или, — говоря грубо, чтобы сказать яснее, — в первом случае передо мной был скот, а во втором — снятая с него и отлично обработанная кожа. Я очень многим обязан иностранной литературе, особенно — французской.
Внимательно прислушиваясь к спорам сектантских начетчиков с попами, я замечал, что и те и другие так же крепко держатся за слово, как церковники других стран, что для всех церковников слово — узда человеку и что есть писатели, очень похожие на церковников. В этом сходстве я скоро почувствовал что-то подозрительное, хотя — интересное.
Плохих книг я прочитал бесчисленное количество, но и они были полезны мне. Плохое в жизни надо знать так же хорошо и точно, как хорошее. Знать надо как можно больше. Чем разнообразнее опыт, тем выше он поднимает человека, тем шире становится поле зрения.
Иностранная литература, давая мне обильный материал для сравнения, удивляла меня своим замечательным мастерством. Она рисовала людей так живо, пластично, что они казались мне физически ощутимыми, и притом я их видел всегда более активными, чем русские, — они меньше говорили, больше делали.
Из всего сказанного о книгах следует, что я учился писать у французов. Вышло это случайно, однако я думаю, что вышло неплохо, и потому очень советую молодым писателям изучать французский язык, чтобы читать великих мастеров в подлиннике и у них учиться искусству слова.
Указываю на эти взаимные связи и влияния для того, чтобы повторить: знание истории развития иностранной и русской литературы необходимо писателю.
Слушали меня интеллигенты и советовали:
– Пишите! Попробуйте писать!
Втайне даже от близкого моего друга, студента Гурия Плетнева, я писал стихи о Терезе, Анатолии, о том, что снег весной тает не для того, чтобы стекать грязной водой с улицы в подвал, где работают булочники, что Волга — красивая река, крендельщик Кузин — Иуда Предатель, а жизнь — сплошное свинство и тоска, убивающая душу.
Мне нужно было написать несколькими словами внешний вид уездного городка средней полосы России. Вероятно, я сидел часа три, прежде чем удалось подобрать и расположить слова в таком порядке:
Мне показалось, что я написал хорошо, но, когда рассказ был напечатан, я увидел, что мною сделано нечто похожее на расписной пряник или красивенькую коробку для конфет.
Но врачи дают опиум больным как средство, утоляющее боль, значит — опиум полезен человеку. А о том, что опиум курят, как табак, и что от курения опиума люди погибают, что опиум — яд, значительно более вредный, чем водка-алкоголь, — широким массам неизвестно.
Мои неудачи всегда заставляют меня вспоминать горестные слова поэта:
Вообще пословицы и поговорки образцово формируют весь жизненный, социально-исторический опыт трудового народа, и писателю совершенно необходимо знакомиться с материалом, который научит его сжимать слова, как пальцы в кулак, и развертывать слова, крепко сжатые другими, развертывать их так, чтобы было обнажено спрятанное в них, враждебное задачам эпохи, мертвое.
Я очень много учился на пословицах, иначе — на мышлении афоризмами. Помню такой случай: мой приятель, балагур Яков Солдатов, дворник, метет улицу. Метла новенькая и не омызгана. Посмотрел Яков на меня, подмигнул веселым глазом и сказал:
– Хороша метла, а сорье — не вымести дотла, я его подмету, а соседи поднесут.
Мне стало ясно: дворник верно сказал. Если даже и соседи подметут участки свои, ветер нагонит сору с других улиц; если и все улицы города почистятся, пыль прилетит с поля, с дорог, из других городов. Работа около собственного дома, конечно, необходима, но она будет богаче результатами, если ее расширить на всю свою улицу, на весь город, на всю землю.
Так можно развернуть поговорку, а вот пример того, как она создается: в Нижнем Новгороде начались заболевания холерой и какой-то мещанин стал рассказывать, что доктора морят больных. Губернатор Баранов приказал арестовать его и отправить на работу санитаром в холерный барак. Но, проработав некоторое время, мещанин будто бы благодарил губернатора за урок, а Баранов сказал ему:
– Окунувшись башкой в правду — врать не станешь!
Баранов был человек грубый, но не глупый, я думаю, что он мог сказать такие слова. А впрочем, все равно, кто сказал их.
А рядом с несчастной фигурой Фауста была создана фигура, тоже известная всем народам: в Италии это — Пульчинелло, в Англии — Понч, в Турции — Карапет, у нас — Петрушка. Это — непобедимый герой народной кукольной комедии, он побеждает всех и все: полицию, попов, даже черта и смерть, сам же остается бессмертен. В грубом и наивном образе этом трудовой народ воплотил сам себя и свою веру в то, что в конце концов именно он преодолеет все и всех.
– Застудит ноги — сдохнет, а человек хороший.
– Я, брат, образованного человека люблю пуще красивейшей женщины, — говорил он мне. Это был странный человек, черноволосый, с тонким красивым лицом, с хорошей улыбкой; всегда задумчивый, малословный, он вдруг взрывался буйным, почти бешеным весельем, плясал, пел, рассказывал о своих удачах, обнимался со всеми, точно уходил на войну, на смерть. На его средства в Задней Мокрой улице, — где теперь Московский вокзал, — в подвале трактира Бутова, кормилось человек восемь каких-то нищих, стариков и старух, а среди них молодая сумасшедшая женщина с годовалым ребенком. Вором он стал так: будучи лакеем губернатора, провел ночь с своей возлюбленной, а утром, возвращаясь домой, похмельный, выхватил у бабы-молочницы стойку молока и начал пить; его схватили, стал драться; строгий мировой судья Колонтаев, великий либерал, посадил его в тюрьму. Васька, отсидев срок наказания, залез в кабинет Колонтаева, изорвал у него бумаги, стащил будильник, бинокль и снова попал в тюрьму. Я познакомился с ним, когда его после неудачной кражи в Татарской слободе преследовали ночные сторожа, одному из них я подставил ногу, этим помог Василию убежать, и сам побежал с ним.
Я был очень польщен этим предложением, но в ту пору я уже знал, что есть дело более полезное, чем контрабанда и воровство.
Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Николюкин Александр Николаевич
Русские писатели в России и в эмиграции оценивали Октябрьский переворот 1917 г. как катастрофу для страны и народа. Эксперимент построения светлого будущего коммунизма путем принуждения и порождаемого им страха рассматривался ими как преступная утопия.
Похожие темы научных работ по истории и археологии , автор научной работы — Николюкин Александр Николаевич
Russian writers about the 1917 revolution catastrophe
Russian writers in Russia and in the emigration considered the October revolution as a great catastrophe for the country and the people. They witnessed, that the experiment to set in the communism in Russia by force and mortal fear turned out as a criminal utopia.
РУССКИЕ ПИСАТЕЛИ О КАТАСТРОФЕ 1917 ГОДА
Бесконечны, безобразны, В мутной месяца игре Закружились бесы разны, Будто листья в ноябре.
Русские писатели в России и в эмиграции оценивали Октябрьский переворот 1917 г. как катастрофу для страны и народа. Эксперимент построения светлого будущего коммунизма путем принуждения и порождаемого им страха рассматривался ими как преступная утопия.
Ключевые слова: Г. Федотов, В. Розанов, М. Горький, М. Пришвин, А. Куприн, И. Бунин, З. Гиппиус, Д. Мережковский, А. Блок, Б. Зайцев, А. Амфитеатров, М. Волошин и революция 1917 г.
Nikolyukin A.N. Russian writers about the 1917 revolution catastrophe
Summary. Russian writers in Russia and in the emigration considered the October revolution as a great catastrophe for the country and the people. They witnessed, that the experiment to set in the communism in Russia by force and mortal fear turned out as a criminal utopia.
Но взглянем на минувшее серьезно. Французская революция XVIII в. имела два этапа: свержение монархии (1792) и установка
Разного рода катастрофы бывали в истории Руси. Катастрофа нашествия Наполеона была решена пожаром Москвы и народной войной. Катастрофа нашествия фашизма была решена жизнью 27 млн россиян и мужеством народа, о котором писала А. Ахматова.
Но бывали в истории России и более длительные, коренные катастрофы. Таково монголо-татарское иго, сначала кровавое, а затем перешедшее в мирное взимание дани. Таковым стал тяжелый эксперимент большевиков, начавшийся с кровавой Гражданской войны, красного террора и завершившийся лишенными каких-либо сил правителями СССР, приведшими страну к неизбежному распаду.
Самой страшной катастрофой стал большевистский переворот 1917 г., когда после предательства правящей элиты весь народ лишился России, а часть его поверила в утопическую идею коммунизма. Это была преступная идеология большевистского террора, покорившая почти всю страну под лозунгами построения социализма. И потому через три поколения последовала катастрофа 1991 г., когда мы потеряли советскую империю, но в результате перестройки освободились от тоталитарного режима. Страна распалась на части.
В истории России было две тенденции.
утверждал превосходство немцев (расизм), Ленин утверждал превосходство класса рабочих (диктатура пролетариата).
В истории России не было более страшного человека, зло творившего под личиной блага, чем Ленин с его открытой русофобией. Едва ли кто решился бы назвать его русским человеком. Ленинизм оказался на практике самой человеконенавистнической утопией в истории.
Историю надо помнить, понимать и справедливо оценивать. 18 ноября 1921 г. решением Политбюро ЦК РКП(б) была введена цензура. Отменена с 1 января 1990 г. Это рамки поднадзорной советской литературы. М. Горький, ставший с годами певцом советской власти, в январе 1918 г., когда он еще не утратил совесть, писал о звериной сущности большевизма:
Расстрелы уличных демонстраций начались большевиками 5 января 1918 г. в Петрограде и продолжались до 2 июня 1962 г. в Новочеркасске, но и этим не окончились. Тот же М. Горький сравнивал известные события во главе с попом Гапоном 9 января 1905 г. с расстрелом по приказу Ленина 5 января 1918 г.:
«9-го января 1905 г., когда забитые, замордованные солдаты расстреливали, по приказу царской власти, безоружные и мирные толпы рабочих, к солдатам - невольным убийцам - подбегали интеллигенты, рабочие и в упор, в лицо - кричали им:
- Что вы делаете, проклятые? Кого убиваете? Ведь это ваши братья, они безоружны, они не имеют зла против вас, - они идут
"Правда" лжет, когда пишет, что манифестация 5 января была сорганизована буржуями, банкирами и т.д. и что к Таврическому дворцу шли именно "буржуи", "калединцы".
"Правда" лжет, - она прекрасно знает, что "буржуям" нечему радоваться по поводу открытия Учредительного Собрания, им нечего делать в среде 246 социалистов одной партии и 140 -большевиков.
"Правда" знает, что в манифестации принимали участие рабочие Обуховского, Патронного и других заводов, что под красными знаменами Российской с.-д. партии к Таврическому дворцу шли рабочие Василеостровского, Выборгского и других районов. Именно этих рабочих и расстреливали, и сколько бы ни лгала "Правда", она не скроет позорного факта.
Итак, 5 января расстреливали рабочих Петрограда, безоружных. Расстреливали без предупреждения о том, что будут стрелять, расстреливали из засад, сквозь щели заборов, трусливо, как настоящие убийцы.
И точно так же, как 9 января 1905 года, люди, не потерявшие совесть и разум, спрашивали стрелявших:
- Что вы делаете, идиоты? Ведь это свои идут? Видите -везде красные знамена, и нет ни одного плаката, враждебного рабочему классу, ни одного возгласа, враждебного вам!
И так же, как царские солдаты - убийцы по приказу отвечают:
Так началась Гражданская война, развязанная большевиками.
Лежим, заплеваны и связаны, По всем углам.
Плевки матросские размазаны У нас по лбам.
он построил государство, части которого имели право на выход. Можно ли после этого говорить о политическом уме Ленина даже
с точки зрения истории коммунизма? История показала обратное.
В Петрограде Бунин видел большевистскую пропаганду в действии. «Я видел Марсово Поле, на котором только что совершили, как некое традиционное жертвоприношение революции, комедию похорон будто бы павших за свободу героев. Что нужды, что это было, собственно, издевательство над мертвыми, что они были лишены честного христианского погребения, заколочены в гроба почему-то красные и противоестественно закопаны в самом центре города живых? Комедию проделали с полным легко-
- Луначарский после переворота недели две бегал с вытаращенными глазами: да не, вы только подумайте, ведь мы только
Одесса под властью большевиков производила тягостное впечатление. «Город чувствует себя завоеванным как будто каким-то особым народом, который кажется гораздо более страшным, чем я думаю, казались нашим предкам печенеги. А завоеватель шатается, торгует с лотков, плюет семечками, "кроет матом". По Дерибасовской или движется огромная толпа, сопровождающая для развлечения гроб какого-нибудь жулика, выдаваемого непременно за "павшего борца" (лежит в красном гробу, а впереди оркестры и сотни красных и черных знамен).
Вообще, как только город становится "красным", тотчас резко меняется толпа, наполняющая улицы. Совершается некий подбор лиц, улица преображается. Как потрясал меня этот подбор в Москве! Из-за этого больше всего и уехал оттуда.
На этих лицах прежде всего нет обыденности, простоты. Все они почти сплошь резко отталкивающие, пугающие этой тупостью, каким-то угрюмо-холуйским вызовом всему и всем.
И остается лишь вера в будущее возмездие. За четыре года до катастрофы России В. Розанов писал о том же: «Социализм пройдет как дисгармония. Всякая дисгармония пройдет. А социализм - буря, дождь, ветер.
Взойдет солнышко и осушит все. И будут говорить, как о высохшей росе: "Неужели он (соц.) был?". "И барабанил в окна град: братство, равенство, свобода"?
- О, да! И еще скольких этот град побил!!
Историческое значение большевистского переворота, именовавшегося Великой Октябрьской социалистической революцией, с последующим делением страны на республики, заключается в том, что она, эта катастрофа 1917 г., заложила неизбежность распада России в конце ХХ в. Как говорил Розанов, иначе и быть не могло. Однако никто из коммунистических лидеров этого понять и предвидеть не смог.
З.Н. Гиппиус в Петрограде в течение 1917-1919 гг. вела ежедневный дневник, отражающий жизнь города и прежде всего той среды, в которой находилась она вместе со своим мужем
Страница за страницей Гиппиус описывает кошмары города.
Особенно потряс жителей Петрограда расстрел большевиками мирной демонстрации в поддержку Учредительного собрания
5 января 1918 г. В этот день Гиппиус записала: «На Невском громадные манифестации, но далее Литейной не пускают. На Литейной одну манифестацию уже расстреляли, у № 19. Манифестанты в большинстве - рабочие. Какой-то рабочий говорит:
- Теперь пусть не говорят, что "буржуи" шли, теперь мы шли, в нас солдаты стреляли.
Утром следующего дня Гиппиус записывает о ликвидации Учредительного собрания: «И под настояния и угрозы улюлюкающих матросов (особенно отличился матрос Желязняков, объявивший, что "караул устал", что он сейчас погасит свет), кончалось, мазалось это несчастное заседание к 6 ч. утра!
И так изо дня в день. 17 марта запись: «Вчера на минуту кольнуло известие о звероподобном разгроме Михайловского и Тригорского (исторических имений Пушкина). Но ведь уничтожили и усадьбу Тургенева. Осквернили могилу Толстого. А в Киеве убили 1200 офицеров, у трупов отрубали ноги, унося сапоги. В России убивали детей, кадетов (думая, что это и есть "кадеты", объявленные "вне закона").
мира, их тела - не наши, их души - не наши. Они чужды нам,
В ноябре 2017 г. исполняется 100-летие первых жертв большевизма в Москве. Тогда погибли юнкера, пытавшиеся противостоять оскалу красногвардейцев, захвативших мирный город. 13 ноября Москва хоронила погибших юнкеров на Братском кладбище жертв Первой мировой войны. В советские годы кладбище это в районе Сокола было уничтожено, как и память о юнкерах и студентах Московского университета, ставших первыми жертвами нового строя.
Они проходят по земле, Слепые и глухонемые, И чертят знаки огневые В распахивающей мгле.
Собою бездны озаряя, Они не видят ничего, Они творят, не постигая Предназначенья своего.
Знаменитый Вертинский, принимавший участие в народных похоронах 13 ноября 1917 г., навеки запечатлел трагизм тех дней в своей песне:
Я не знаю зачем и кому это нужно, Кто послал их на смерть недрожавшей рукой, Только так беспощадно, так зло и ненужно Опустили их в вечный покой.
Только теперь мы почувствовали, что дало нам разделение России на республики. Ленин заложил неизбежность распада страны в будущем. Его преступление состояло в том, что он основывался только на одном сословии - рабочих и только на одной партии - большевиков.
В 1991 г. коммунистическая структура, именовавшаяся СССР, разом рухнула, распалась на раздельные республики. Мы потеряли Империю, но без большой крови. Советская система исторически не могла сохраниться. Иного выхода быть не могло. Причины распада страны были заложены большевиками и утверждены при создании СССР. Об этом и говорили наши писатели после 1917 г.
Сегодня страстно спорят: почему распался Советский Союз?
Обещали коммунизм, а построили Империю. Ликвидация СССР была неизбежна, хотя никто не мог этому поверить. Распад советского строя не мог зависеть от воли или неволи большинства
1 Федотов Г.П. Защита России. Статьи 1936-1940. - Париж, 1988. - С. 148.
2 Розанов В.В. Собр. соч. Апокалипсис нашего времени. - М., 2000. - С. 12.
3 Федотов Г.П. Защита России. - С. 76.
4 ГорькийМ. Несвоевременные мысли. - М., 1990. - С. 230-233.
5 Пришвин М.М. Цвет и крест. - СПб., 2004. - С. 106.
6 Розанов В.В. Собр. соч. Мимолетное. - М., 1994. - С. 359.
7 Там же. - С. 403.
8 Там же. - С. 405. Розанов В.В. Собр. соч. Апокалипсис нашего времени. - С. 6-7. Куприн А.И. Голос оттуда. - М., 1999. - С. 312.
Бунин И.А. Собр. соч.: В 8 т. - М., 2000. - Т. 8. - С. 60. Далее цитаты приводятся по этому изданию с указанием страниц в тексте. Розанов В.В. Собр. соч. Листва. - М.; СПб., 2010. - С. 92. Там же. - С. 32.
Здесь и далее цитируется по книге: Гиппиус З. Дневники. - М., 1999. - Кн. 1-2. Гиппиус З. Дневники. - М., 1999. - Т. 2. - С. 220-221. ЗайцевБ.К. Собр. соч.: В 5 т. - М., 1999. - Т. 6 (доп.). - С. 226. АмфитеатровА.В. Собр. соч.: В 10 т. - М., 2003. - Т. 10. - Кн. 2. - С. 498. Мережковский Д.С. Царство Антихриста. Статьи периода эмиграции. - СПб., 2001. - С. 131-133.
Читайте также:
