Могут ли забрать ребенка в детский дом не лишая родительских прав

Если родители или один из них не исполняют свои родительские обязанности, злоупотребляют своими родительскими правами, жестоко обращаются с детьми, а также в других случаях, то они могут быть лишены родительских прав. Эта мера является крайней.

Когда нет достаточных оснований для лишения родительских прав родители могут быть не лишены, а ограничены в родительских правах. Принятие этой меры всегда предполагает отобрание ребенка у родителей (статья 73 Семейного кодекса РФ).

Ограничение родительских прав, также как и их лишение, устанавливается в первую очередь для охраны прав и интересов ребенка и только в судебном порядке.

Главным основанием отобрания ребенка у родителей при ограничении их родительских прав является опасность оставления ребенка с родителями или одним из них. При этом угроза оставления ребенка с родителями (одним из них) может быть вызвана как виновным противоправными поведением родителей так и невиновным поведением, например, при их психическом расстройстве или ином хроническом заболевании, стечении тяжелых обстоятельств.

Ограничение в родительских правах является временной предупредительной мерой воздействия на родителей (одного из них) в случае их виновного поведения по отношению к своему ребенку. В течение шести месяцев с момента принятия судебного решения виновным родителям предоставляется возможность осмыслить и осознать свое отношение к ребенку, изменить свой образ жизни. В противном случае, если ограниченные в правах родители не переменят своего образа жизни, органы опеки и попечительства обязаны обратиться в суд с иском о лишении таких родителей родительских прав, причем закон в интересах ребенка предоставляет им право предъявлять такой иск и до конца истечения шестимесячного срока.

С иском об ограничении родительских прав в суд может обратиться более широкий круг лиц, чем с иском о лишении родительских прав, в частности, близкие родственники ребенка, органы и организации, на которые законом возложены обязанности по охране прав несовершеннолетних детей, в частности например, комиссия по делам несовершеннолетних, а также дошкольные образовательные и общеобразовательные учреждения, прокурор.

При ограничении судом родительских прав, родители утрачивают право на личное воспитание ребенка, а также право на льготы и государственные пособия, установленные для граждан, имеющих детей, но не освобождает их от обязанности по содержанию ребенка. С ограничением родительских прав суд одновременно решает вопрос и о взыскании алиментов с родителей (одного из них). Если в правах ограничивают обоих родителей, то ребенок передается на попечение органа опеки и попечительства.

Родитель, ограниченный судом в родительских правах, может поставить вопрос об отмене ограничений родительских прав. При этом он должен доказать, что встал на путь исправления и проживание с ним ребенка не создает угрозу для его жизни и здоровья, благоприятно для его развития.

Примером вышесказанному может служить следующее дело:

Гражданка К., имея двух несовершеннолетних детей, вела асоциальный образ жизни, халатно относилась к воспитанию своих детей, содержала их в антисанитарных условиях, дети подвергались жестокому обращению, она систематически оставляла их одних без присмотра, без еды и воды, несмотря на наличие у неё материального дохода, денег на содержание детей не выделяла. Оставление детей с гражданкой К. стало опасным для их жизни и здоровья.

В этой связи, Электростальский городской суд Московской области по иску органа опеки и попечительства вынес решение об ограничении гражданки К. в родительских правах в отношении двух несовершеннолетних детей. Она также была предупреждена судом о необходимости изменения своего отношения к воспитанию своих детей, выполнении обязанностей родителя, в том числе, по оказанию детям содержания.

Дети были отобраны у матери и помещены органами опеки и попечительства в детское отделение больницы, где они находились на лечении в течение нескольких месяцев. После завершения лечения дети были переданы под опеку супругов М.

За время ограничения в родительских правах гражданка К. своего образа жизни и отношения к детям не изменила, материального содержания детям не оказывала, от уплаты алиментов злостно уклонялась, за время нахождения детей в больнице ни разу их не навестила, здоровьем детей не интересовалась, к судьбе детей никакого интереса не проявляла.

По иску супругов М., под опеку которых были переданы дети, Электростальский городской суд Московской области лишил гражданку К. родительских прав, Московский областной суд решение Электростальского городского суда оставил в силе.

Материал подготовлен работниками Госюрбюро Московской области.

Спасти из притона: как в России отбирают детей

— В последнее время стало известно о нескольких громких делах, которые связаны с оставлением детей в опасности. У каких родителей можно забрать ребенка и почему?

пришел представитель опеки, увидел синяк на руке ребенка — и решает, что тоже есть опасность.

Немедленное отобрание оформляется актом органа исполнительной власти, в Москве это решается на уровне района, глава муниципального образования выносит соответствующий акт. Чиновники обязаны уведомить прокурора и после этого поместить ребенка в соответствующее учреждение, где он будет временно находиться, и после этого обязаны сразу же выйти в суд с ходатайством о лишении родительских прав или об ограничении родительских прав.

— Если говорить о европейском законодательстве, там более четко уточнены эти нормы?

— Разные страны регулируют эти вопросы по-разному, единого стандарта нет. Что касается, например, скандинавских стран, там механизм настолько драконовский, что ребенка могут забрать только на том основании, что он в садике или в школе заявил, что суп недосоленный или пересоленный или что родители при нем ругались матом. Там система органов опеки нацелена на то, чтоб забирать ребенка из своих семей и передавать в приемные. Целый бизнес на этом построен. У нас, несмотря на перегибы, эти перегибы все же, как правило, носят единичный характер. При подключении общественности, средств массовой информации, как правило, права родителей бывают восстановлены. Вспомните ситуацию с матерью-одиночкой из Санкт-Петербурга, страдающей глухотой, там все разрешилось. Другое дело, что органы власти, видимо, не смогли помочь живущей в тяжелых условиях семье, за них это пришлось сделать волонтерам.

— Если говорить о правоприменительной практике, кого чаще всего лишают родительских прав? Это алкоголики-тунеядцы?

— Чаще всего это действительно лица, которые злоупотребляют алкогольными напитками либо принимают наркотики, то есть ведут асоциальный образ жизни. Бывают случаи, когда родители- алкоголики не кормят маленьких детей и ребенок просто может умереть с голоду.

У родителей-наркоманов бывают настолько антисанитарные условия, что ребенку действительно опасно находиться дома: там притон, туда приходят подозрительные личности, там употребляют наркотики и так далее.

— А если говорить о последних случаях: с так называемой, девочкой-маугли или четырьмя детьми в Мытищах, которые не были зарегистрированы. Почему такие случаи остаются без профилактического внимания?

— У органов опеки есть обязанность следить за всеми, но, как правило, это относится к семьям, которые навскидку требуют внимания: это либо многодетные семьи, либо семьи с приемными детьми, либо патронажные семьи. Следить за каждой семьей без сигнала в задачу органов опеки не входит, потому что тогда численность сотрудников придется доводить до численности полицейских. Наверное, это и не надо. Действительно, как правило, органы опеки работают по сигналам детских садов и школ, больниц, соседей — по таким обращениям они обязаны проводить проверку.

У самих органов опеки тоже бывают сложности. У коллеги был случай: в Омской области у семьи, употребляющей наркотики, органы опеки долгое время не хотели забирать детей.

Проблема оказалась в том, что они жили в отдаленном районе, специализированное учреждение, куда изъятых из семьи детей необходимо было поместить до принятия судом решения о лишении родительских прав, просто отсутствовало.

В этой связи детей размещали то дома у сотрудницы ПДН, то в больнице, то опять возвращали в семью. В конечном итоге после решения суда о лишении родительских прав детей поместили в дом-интернат.

— Но, например, для школ обращение в опеку или полицию может расцениваться как вынос сора из избы…

— Воспитатели, учителя, медики обязаны сообщать. Но мы знаем, что царицей большинства госучреждений является статистика. И это бич нашей страны. К сожалению, пока мы не научились оценивать учреждения, кроме как на основании статистического учета. А статистика, к сожалению, иногда играет очень негативную роль. И вы абсолютно правы: зачастую бывает так, что те же учителя или воспитатели детских садов (а сады и школы сейчас объединяют в большие комплексы) для того, чтобы не допустить снижения рейтинга своих учебных заведений, пытаются скрыть какие-то сигналы, чтобы не получить негативные баллы в рейтинг и не навредить своему учреждению и себе. Здесь можно говорить о перегибах на местах, потому что законодательно у нас все нормально отрегулировано. Просто надо с такими случаями бороться, и, может быть, сделать так, чтобы подобная информация не влияла на имидж учреждения.

— В истории с жительницей Екатеринбурга, которая перенесла операцию по удалению груди, тоже была угроза для детей?

— В каждой ситуации надо разбираться индивидуально. Вероятно, что вопрос о том, чтобы изъять детей, встал перед органами в связи с психическим здоровьем приемного родителя. Что касается приемных детей, то со стороны органов опеки обязан быть серьезный дополнительный контроль.

Если говорить в целом, то если есть подтвержденные документально — соответствующими экспертизами, — данные о том, что детям может угрожать психическое нездоровье приемного родителя, тогда применяются меры.

Все, что касается детей, — всегда очень сложные и тонкие процессы. Мы, например, вели громкое дело жителя Подмосковья: его супруга родила мертвого ребенка, украла другого и мужу сказала, что она его родила, а выяснилось это через два года. Женщину привлекли к уголовной ответственности, слава богу, не посадили, а ребенка забрали. К сожалению, отцу, который два с лишним года воспитывал этого ребенка, не дали возможность вести дальнейшее усыновление: суд счел, что в приемной семье другой ребенку будет лучше.

Могу сказать, что каждое дело сложное, индивидуальное, тут необходимо обязательно подключать специалистов-психологов, необходимо очень плотно и тщательно работать с органами опеки, потому что любая ситуация должна решаться в первую очередь в интересах детей.

Родителей, как известно, не выбирают. Но вот родители имеют право выбора. И для себя, и в отношении своих детей. Но ведь родители плохого не пожелают. Кто лучше мамы с папой знает, как воспитывать своего ребенка и какой судьбы ему пожелать? "Известия" во вторник публикуют две, казалось бы, невероятные истории, которые вдребезги разбивают эти прописные житейские истины.

Двух подростков - героев обеих историй объединяют сиротский приют и живые родители. Но при этом судьбы мальчишек разнятся так же, как Северный полюс и Южный. Один всю свою жизнь провел на попечении государства, не зная о своих родителях, как, впрочем, и они о том, что их сын жив. Семья чудом воссоединилась. Другого отец с матерью сами сдали в приют со словами: "Достал". Какими родителями будут эти дети сами, когда вырастут, большой вопрос.

Для всех окружающих этот случай оказался настолько шокирующим, что даже опытная судья расплакалась, лишая мать и отца 10-летнего Олега Мацуева родительских прав. Жители Ставропольского края состоятельные мама и папа Олега добровольно отказались от своего ребенка. Взяли и привели его в приют. Заявление с просьбой дать ему крышу над головой ребенок написал сам. Объяснил тетям из приюта: "Больше мне жить негде".

Олег Мацуев кареглаз и плотно сбит. Смотрит на меня недоверчиво. Но когда узнаёт, что к нему приехал журналист, слегка расслабляется.

- Я уже читал про себя в районной газете, - гордо заявляет мальчик. - А вы сфоткаете, как я на голове стою?

%%VYNOS1%%И не успев получить согласия, он упирается макушкой и ладонями в асфальт приютского дворика и задирает ноги кверху. Затем подтягивается десяток раз на турнике, лихо крутится на нем и обезьяной карабкается по шведской стенке. Спустившись, поясняет: физкультура - единственный предмет, ради которого стоит ходить в школу. Остальные - "так себе". Поэтому с уроков Олег часто убегает.

- Порядки у нас строгие, - говорит директор Благодарненского социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних Вера Тетеркина. - Если воспитанник не вернулся вовремя из школы, его тотчас объявляем в розыск. Сначала своими силами. Через шесть часов подключаем милицию. Иногда беглеца находили за десятки километров от приюта.

Эти порядки Олегу явно не по душе. Он мечтает поскорее вернуться отсюда в семью. Не к своим родителям, разумеется. При одном упоминании о них парень сразу замыкается. А чужие такого великовозрастного сироту в свой дом явно не возьмут. Им подавай младенцев. Это Олег тоже понимает.

- Хочу к бабушке Вале, - мечтательно произносит он. - Но у нее сейчас жить негде. Продала свой старый дом, а другой пока не купила. Плохо и то, что она болеет радикулитом, а дедушка Миша - инсультом.

Болезнь стариков может стать ключевым препятствием для установления ими опеки над мальчиком, считают в приюте. В этом случае его уж точно ждет детский дом.

- Там будет лучше, чем здесь, - почему-то убежден Олег. - Напишешь записку, что ушел надолго, и никто тебя не ищет.

В психолого-педагогической характеристике воспитанника реабилитационного центра Олега Мацуева, "имеющего статус безнадзорного", сказано: "Склонен к бродяжничеству". Еще в ней говорится: "Память, интеллект развиты в пределах возрастной нормы", но при этом "мотивация на приобретение знаний низкая", "капризен, ленив, упрям, обидчив, раздражителен". За несколько месяцев пребывания Олега в приюте воспитателям удалось сделать колоссально много: отучить его от привычки воровать и демонстративно ходить грязным, удалось приобщить мальчишку к пусть и непродолжительному труду. Последнее - почти что исключительная заслуга педагога Сергея Дырина, пользующегося безграничным доверием сорванцов. Впрочем, это лишь первые, самые робкие шаги к долгому возвращению парня к нормальной жизни.

- С ним бесполезно общаться в директивной форме, - сделала вывод психолог приюта Марина Пивикова. - Поэтому стараемся чаще поощрять. Олег - разбалованный ребенок. Но в принципе неплохой. Он испытал предательство близких. И ему теперь кажется, что все хотят ему навредить.

Полгода ни отец, ни мать не навещали Олега

Ольга Иванова привела Олега в приют год назад. 28-летняя дама ошарашила работников реабилитационного центра, написав в заявлении: "Прошу Вас принять моего сына в приют, так как я не справляюсь с его воспитанием. Он ворует, пьет, убегает из дома. "

- Но еще больше меня поразили ее белые бриджи, модная футболка и ухоженные светлые волосы, - вспоминает директор центра Вера Тетеркина. - Эта мать была абсолютно не похожа на тех матерей, с которыми мы обычно имеем дело. Ведь наш обычный контингент - это или дети алкоголиков, наркоманов, или полные сироты. Причем таких ребят милиция, можно сказать, насильно изымает из вредной для них среды. Так что мы привыкли видеть у себя мамаш с трясущимися руками и в замызганных платьях. В минуты протрезвления они приходят повидаться со своими чадами, а те несут им тайком с приютского стола кусок хлеба. А тут вдруг здоровая, образованная, преуспевающая бизнес-леди сама отказывается от единственного ребенка!

Возмущенным сотрудникам приюта Ольга Иванова отрезала: "Если бы он с вами сделал, что сделал со мной, вы бы поступили точно так же".

В последующие полгода ни мать, ни отец (он сотрудник ГАИ) даже ни разу не навестили Олега. И в соответствии со служебной инструкцией реабилитационный центр направил в суд исковые заявления о лишении Ольги Ивановой и Алексея Мацуева родительских прав, взыскании с них алиментов на содержание сына.

- Этот случай меня поразил до глубины души. Прежде всего как человека, как мать, - призналась "Известиям" выносившая решение председатель Благодарненского райсуда Любовь Танчук. - За двадцать лет судебной практики я ни разу не сталкивалась с тем, чтобы абсолютно нормальные родители отрекались от ребенка. Ольгу Александровну я так и не смогла убедить забрать сына из приюта. А вот Алексей Михайлович согласился взять Олега в свою новую семью (они с Ивановой в разводе).

Присутствовавшие на процессе утверждают: все участники заседания, включая судью, плакали при вынесении приговора по иску к Ивановой. Сама предпринимательница на суд не пришла, загодя написав заявление с просьбой рассмотреть вопрос в ее отсутствие и согласившись с лишением материнских прав. А выступивший в суде инспектор отдела по делам несовершеннолетних местного РОВД рассказал, что Иванова и раньше пыталась сбагрить своего сына - в детскую комнату милиции, при этом "сказала, что уезжает по работе, а ребенка ей некуда определить".

- Меня поразила встреча матери с сыном в здании суда перед процессом, - рассказывает юрист реабилитационного центра Игорь Карандин. - Олег не видел ее перед тем много месяцев и машинально потянул к ней руки. Но Ольга прошла мимо, даже не взглянув на него.

Характерно, что тяжело переживавший разлуку с сыном после развода (Олег тогда остался с матерью, которая не поощряла свиданий сына с отцом) Алексей Мацуев довольно быстро разочаровался в нем. И уже весной вернул мальчика в тот же приют вместе с заявлением, словно списанным с заявления бывшей жены: "Не справляюсь с его воспитанием". Воспитателям Мацуев-старший пояснил, что сын окончательно "достал" его тем, что регулярно умышленно писал в постель.

"Он мне не только внук, но и ученик"

Бабушка Вера Иванова - единственный человек из близких родственников Олега, с кем нам удалось пообщаться. Сперва настроенная враждебно - "Хотите заработать на сенсации?", она довольно скоро перешла на доверительный тон и выплеснула всю свою боль.

- Я ведь не просто бабушка для него, а еще и первая учительница, - призналась Вера Андреевна. - С первого по третий класс он учился у меня. И учился прилежно. Почти отличник - всего две "четверки" в дневнике. Ольга с Алексеем уже тогда были в разводе. И после уроков Олег часто убегал к папе, где слышал одно и то же: "Я тебя заберу, мы будем жить с тобой, мама плохая". Потом стал убегать вообще. Мы с дочерью его искали ночами и ловили. Конечно, наказывали. Но ни кнут, ни пряник не помогали. Да, Ольга занималась бизнесом. Она ведь закончила финансово-экономический факультет кооперативного института. Но замуж второй раз не выходила и все свободное время отдавала сыну. Мы устроили мальчика в музыкальную школу, в секцию карате. Для этого ребенка было сделано все. За двадцать пять лет педстажа я не видела таких сложных детей. Олег - наша трагедия.

Последней попыткой переломить ситуацию стал переезд Ольги вместе с сыном в Ставрополь. Такую смену обстановки одобрила и Вера Андреевна. Оставив бизнес в родном городе, Ольга стала торговать на рынке краевого центра. Она снимала квартиру на окраине. А сына определила в кадетскую школу - в надежде на ее строгие порядки. Олег разрушил ее планы. Учебу забросил. Отправляясь по делам, мать пресекала его побеги из дома щелчком дверного замка. Поскольку квартира была на девятом этаже, улизнуть с балкона, как в Благодарном, парень не мог. Тем не менее выход нашел. Обнаружив в доме топор, вырубил им замок и исчез вместе со всеми сбережениями матери, оставив дверь нараспашку. Его разыскали через двое суток в игротеке с помощью милиции.

- И у дочери плохо с сердцем, и у меня приступы, - подытоживает бабушка Вера Андреевна. - Возможно, мы что-то делали не так. Но поддержки ни с какой стороны не получили. И в детской комнате милиции, и в приюте в ответ на крик о помощи Ольга не услышала ничего, кроме гадостей.

"Я бы обложил этих родителей непомерной суммой алиментов"

Чиновники различных ведомств Ставрополья в один голос называют историю с Олегом Мацуевым исключительной.

- Это уникальный случай, - считает замминистра образования края Галина Зубенко. - Он наводит на мысль, что мы не умеем цивилизованно расходиться. И дети становятся заложниками враждебности разведенных родителей.

- Невероятный прецедент. Даже трудно поверить, что такое может быть на самом деле, - полагает руководитель службы по делам несовершеннолетних ГУВД края Александр Бурков. - На месте судьи я бы обложил этих родителей непомерной суммой алиментов. Особенно мать. Чтобы они запомнили, как травмировать ребенка на всю жизнь.

Противоположного мнения психолог Ставропольского центра психолого-педагогической помощи населению Алла Правдивцева.

- Ситуация вовсе не уникальная, - убеждена она. - Всегда были нелюбимые, нежеланные дети. Всегда родители от них отказывались. Вспомните давнюю российскую традицию: детей сдавали в приемные семьи, кормилицам, в деревню дальним родственникам, в круглосуточные пансионы. Можно предположить, что такие матери сами в детстве были недолюблены, не получили тепла и доверия к миру, которые формируют в конечном счете нормальное становление женщины, матери. Кроме того, есть смысл говорить о роли ребенка в семье. Если он выступает в качестве средства, скрепляющего отношения между супругами, то при распаде этих отношений потребность в "цементе" становится не нужна. Тогда ребенок оказывается лишним. Его втягивают во взрослые отношения, пытаясь что-то доказать, отыграть, насолить. В практике психологов был случай, когда мать принципиально не отдавала сына отцу только для того, чтобы сделать ему как можно больнее. Как только отец исчез с горизонта, ребенок - как уже ненужный инструмент шантажа - был сдан в приют.

Правдивцева утверждает, что в этой истории нет плохих и хороших, тут все - жертвы.

- Ребенок про себя знает, что он нежеланный, ненужный, что дает ему некие права мстить этому миру, который обошелся с ним так жестоко, - говорит Алла Правдивцева. - Когда он ворует у родителей деньги, вещи, бродяжничает, это его реакция на "недолюбленность". Это внутренний крик о помощи: обратите наконец на меня внимание, посмотрите, как мне плохо! Потребуются годы психотерапии, чтобы изменить его мировосприятие.

Психолог полагает, что нельзя осуждать родителей Олега, тем более нельзя делать из них изгоев. Им нужно дать паузу, чтобы прийти в себя и обрести осознанное желание изменить ситуацию.

- Если респектабельная женщина отказалась от ребенка - это колоссальная ее личная драма, - считает Правдивцева. - В маленьком городке у всех на виду рушится ее социальный статус. Она идет на жест отчаяния - доверяется государству. Но не получает от него адекватной помощи. Обычная реакция в такой ситуации - как можно дальше убежать, спрятаться, никого не пускать в свою жизнь.

Ольга Иванова оставила свое дело в Благодарном и уехала из города. Об отъезде в дальние края на заработки известил городскую комиссию по делам несовершеннолетних и Алексей Мацуев. После скандала с лишением родительских прав он вынужден был уволиться из ГАИ.

Николай Гритчин Ставропольский край

Семья нашла в интернате своего "умершего" первенца

Для 13-летнего Володи Кирсанова казенные стены специализированного учреждения для глухонемых детей - дом родной. Здесь прошла вся жизнь этого смышленого не по годам парнишки. Здесь он научился не подчиняться судьбе-злодейке, которая вручила при рождении Володе целый букет тяжелых заболеваний. Он никогда не спрашивал о своих родителях, а в его личном деле было написано "отказник". Жизнь подростка круто изменилась три месяца назад - он обрел семью. Причем его родителями стали не чужие дядя и тетя, решившиеся усыновить ребенка. Володя вернулся в семью своих настоящих, родных или, как теперь принято говорить, - биологических родителей. Все это время Ирина и Дмитрий Кирсановы были уверены, что их сын умер еще в роддоме, а когда узнали, что их мальчик жив, тут же примчались в интернат и забрали Володю домой.

Володя появился на свет 18 декабря 1992 года в Нижнем Новгороде. Уже через несколько часов счастливые родители были сражены вердиктом врачей: мальчик - не жилец. У новорожденного нашли такое количество заболеваний центральной нервной системы, которое, по мнению медиков, не давали младенцу никаких шансов выжить. Через три дня беспрерывных слез и мучительных раздумий Ирина и Дмитрий Кирсановы сделали свой нелегкий выбор. Родители поставили подписи на "отказном" заявлении. С тех пор на протяжении 13 лет они ничего не знали о судьбе Володи и про себя давно похоронили своего первенца. Через несколько лет у них родились еще два сына. Для окружающих они были идеальной супружеской парой, никто не подозревал об их страшной семейной тайне.

Родной казенный дом

А маленький Володя вопреки врачебному приговору продолжал жить. Из родильного дома малыш попал в Дом ребенка, а когда ему исполнилось 3 года - в интернат для глухонемых детей в городе Горбатов Нижегородской области. За девять лет жизни там он привык звать мамой своих воспитательниц, которые действительно заменили ему родителей. А еще они в буквальном смысле поставили мальчишку на ноги. У Володи была врожденная патология нижних конечностей, но после трех операций он сделал первые самостоятельные шаги, а вскоре и смог ходить без посторонней помощи. Каждому его успеху искренне радовалась вся школа, мальчишка был всеобщим любимцем.

Вместе с Володей в Горбатовском интернате учились еще 65 ребят. У большинства из них были мамы и папы, которые на выходные и каникулы забирали своих детей домой. В опустевшей школе оставались только Володя и еще шесть сирот. Тогда воспитательницы стали по очереди забирать к себе на субботу и воскресенье по одному ребенку, чтобы они не чувствовали себя брошенными.

- Володя - очень хороший мальчик, добрый и отзывчивый, - рассказала "Известиям" замдиректора интерната по учебно-воспитательной работе Нина Блохина. - Кто его родители, он никогда не интересовался, воспринимал это как данность - нет мамы и нет.

По словам Нины Блохиной, когда в интернат приезжали семейные пары, которые хотели усыновить мальчика или девочку, а это было довольно часто, приветливого и улыбчивого Володю почему-то не выбирали. Он и сам не бежал, как все его сверстники, навстречу чужим дядям и тетям, желающим забрать к себе сироту. Мальчик закрывался в комнате с книгой.

"Это мой папа Дима"

В 2004 году в Горбатовский интернат на альтернативную службу отправили нижегородского призывника Николая Колесова. Так получилось, что 18-летний юноша и 11-летний Володя Кирсанов подружились. Николай решил помочь администрации интерната в оформлении необходимых документов для Володи. Дело в том, что мальчишке пора было занимать очередь на квартиру от государства, которая полагается сироте в 18 лет. Вместе с воспитателями составили необходимый в таких случаях запрос о родителях в прокуратуру Сормовского района и стали ждать ответа. Все произошедшее потом очень похоже на рождественскую сказку. С одной "календарной" оговоркой. На дворе стоял апрель, оставалось несколько дней до Пасхи.

Сотрудники прокуратуры приехали в Нижний Новгород и выяснили, что никакой Володя не сирота. Они встретились с его родными отцом и матерью и поинтересовались у Кирсановых, по какой причине они отказались от своего сына. Ответ прозвучал через несколько часов. Ирина и Дмитрий просто впали в ступор от известия, что их первенец жив. Придя в себя, Кирсановы не раздумывая бросились в интернат.

- Ко мне в учительскую зашла красивая молодая пара, они оба плакали, - рассказывает Нина Блохина. - Я даже сначала подумала, что это очередная семья, которая хочет устроить в наш интернат своего ребенка. Я начала их успокаивать, говорю "не расстраивайтесь, что ребенок глухой, у нас очень хорошие условия, замечательные ребята учатся". А женщина мне говорит: "Мы по другому вопросу. Отдайте нам нашего сына".

Это был день накануне Пасхи. Интернатские ребята работали на субботнике, очищали от прошлогодней травы склон Оки. Туда и отправились Нина Степановна вместе с Кирсановыми. Невысокий мальчишка в зеленой курточке не выпускал из рук грабли. Нина Степановна показала на него: "Это ваш сын". Сдерживая слезы, Дмитрий подошел к Володе и крепко обнял.

- Помню, что спросила у Володи, знает ли он, кто это? - вспоминает Нина Степановна. - А Володя поднял взгляд и показывает мне жестами: "Это Дима, мой папа Дима".

Возвращение

Родители Володи немедля начали оформление всех необходимых документов. У органов опеки никаких препятствий для возвращения мальчика в свою родную семью не было. И вскоре в его личном деле появилась новая запись: "Причина прекращение учета в школе-интернате - передача ребенка в семью биологических родителей".

Володя легко сошелся со своими младшими братьями. Эта троица теперь практически неразлучна. Через месяц после своего невероятного воссоединения вся семья уехала отдыхать на юг. Им о многом нужно поговорить.

Все родственники и знакомые Кирсановых до сих пор не перестают удивляться этой истории со счастливым концом. Бабушки у подъезда выдвинули свою версию произошедшего: мол, это все Божий промысел - больного Володю отлучили от родителей для того, чтобы дать им шанс родить еще двух здоровых сыновей. "Он чистый ангел", - заключают старушки, пересказывая в сотый раз соседям историю семьи Кирсановых.

В России много историй о том, как органы опеки забирают детей. Иногда причины кажутся сомнительными: неубранная квартира или отсутствие документов у ребёнка, вышедшего на прогулку с бабушкой, вряд ли должны быть поводом немедленно изымать его из семьи. Разбираемся, в каких случаях к вам может прийти опека и что с этим делать.

Почему у меня могут забрать ребёнка?

Основанием в таком случае будет статья 77 Семейного кодекса — она позволяет изъять ребёнка из семьи немедленно (например, из школы или с детской площадки — такие случаи были). Сообщить о нарушении прав ребёнка может любой человек (в том числе и сам ребёнок), а дошкольные и общеобразовательные заведения имеют право подать иск об ограничении родительских прав.

Для этого у органов опеки обязательно должен быть акт от имени исполнительной власти или главы муниципалитета.

Юлия Савиновских из Екатеринбурга сделала операцию по удалению груди — по её словам, после кормления грудь увеличилась и доставляла ей неудобства. Органы опеки заподозрили, что она хочет сменить пол — и забрали из её семьи двоих приёмных детей на основании 77 статьи Семейного кодекса. Опека вменила ей беспорядок в квартире, но не предоставила акт для изъятия, хотя это прямое нарушение норм закона. Савиновских с родными детьми уехала из России и пожаловалась в ЕСПЧ.

Если угрозы жизни нет, опека не вправе забрать ребёнка без акта — в таком случае она может только зайти, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке: оценить жилищные условия, посмотреть фото или собрать свидетельства соседей.

Куда заберут ребёнка?

В детдом или школу-интернат.

Органы опеки должны обеспечить временное устройство ребёнка, а затем незамедлительно уведомить прокурора и обратиться в суд с иском о лишении или ограничении родительских прав.

Меня лишат родительских прав?

Лишить родительских прав могут если родители:

— не выполняют свои обязанности (не заботятся о здоровье, развитии и обучении ребенка);

— злостно уклоняются от уплаты алиментов;

— отказываются забрать ребёнка из роддома или другого места, где он находится временно;

— злоупотребляют своими правами (препятствуют обучению, склоняют ребёнка к попрошайничеству, проституции, употреблению спиртных напитков);

— жестоко обращаются с ребёнком;

— больны хроническим алкоголизмом или наркоманией;

— совершили умышленное преступление против жизни или здоровья своих детей или другого члена семьи.

Доказательствами для суда могут служить фото, видео, письма, свидетельские показания, а также — заявление об отказе забрать ребёнка из роддома, справка о неуплате алиментов или медицинское заключение, если родитель, например, болен хроническим алкоголизмом.

Лишение родительских прав — крайняя мера для тех случаев, когда защитить интересы ребёнка другими способами невозможно. Если в семье возникли обстоятельства, не зависящие от родителей, но опасные для ребёнка (например, психическое расстройство или тяжёлое заболевание), то суд может не лишить прав, а ограничить в них.

У Олеси Уткиной из Петербурга забрали детей после того, как она не открыла дверь врачу, приехавшему по вызову. Уткина — мать-одиночка с инвалидностью — у неё нарушение слуха. Когда у неё заболел ребёнок, она вызвала педиатра, но из-за сломанного слухового аппарата не услышала звонок в дверь, а врач пожаловалась в опеку. Обоих детей забрали на основании статьи 77. На суде Уткиной вынесли предупреждение, но не лишили родительских прав. Её дети временно будут жить с бабушкой.

Каждый год в России довольно много детей лишаются родителей по суду: по данным Росстата, в 2015 году их было 40 025, в 2016 — 41 302, в 2017 — 37 966.

После суда ребёнка передадут либо второму родителю (если прав лишён только один), либо опекуну, либо его устройством займутся сами органы опеки. Ребёнка, переданного в детдом, могут усыновить — но не раньше чем через шесть месяцев со дня лишения прав его биологических родителей.

Как вернуть родительские права?

Обратиться в суд — он установит, изменилось ли поведение родителей, их образ жизни или отношение к воспитанию ребёнка.

Для того, чтобы вернуть родительские права, нужно:

— Собрать доказательства (например, справки, если родитель вылечился от алкоголизма).

— Представить положительные характеристики с мест работы, учёбы, жительства.

— Привести свидетелей, которые подтвердят, что образ жизни родителя изменился.

Восстановление в родительских правах в отношении ребёнка, достигшего 10 лет, возможно только с его согласия — в этом случае суд обязан учитывать его мнение.

Родительские права невозможно будет восстановить, если ребёнок усыновлён и усыновление не отменено.

Что делать, если ко мне пришла опека?

Проверьте документы — можно позвонить в опеку и убедиться, что эти сотрудники там работают. Вы имеете право вообще не открывать дверь, но в крайнем случае вместе с опекой может прийти полиция.

Уточните, от кого поступила жалоба на вас — если она не анонимная, органы опеки обязаны это сообщить).

Не подписывайте никакие заявления о временном размещении ребёнка в приюте или детском доме даже если на вас давят или угрожают лишением прав.

Фиксируйте визит опеки на аудио и видео.

Если сотрудники опеки ведут себя подозрительно, сразу обращайтесь за юридической поддержкой: вернуть ребёнка будет намного сложнее, чем предотвратить действия опеки.

Текст: Татьяна Торочешникова, юрист: Анастасия Бочерёнок