Из-за герпеса пониженны тромбоциты

Герпес-вирусные инфекции (от греч. herpes — ползучий) — группа инфекционных заболеваний, вызываемых представителями семейства герпес-вирусов (Herpesviridae). Антигенных серотипов, выделенных от человека, восемь: вирус простого герпеса 1-го и 2-го типов, вирус ветряной оспы — опоясывающего герпеса или вирус герпеса человека 3-го типа, вирус герпеса человека 4-го типа — вирус Эпштейна–Барр (ВЭБ) — вызывает инфекционный мононуклеоз; вирус герпеса человека 5-го типа — цитомегаловирус (ЦМВ), вирус герпеса человека 6-го, 7-го типов — вызывают внезапную экзантему и синдром хронической усталости, вирус герпеса человека 8-го типа ассоциирован с саркомой Капоши [1]. Все герпес-вирусы являются ДНК-содержащими и сходны по морфологии, типу нуклеиновой кислоты, способу репродукции в ядрах инфицированных клеток.

В РФ сохраняется высокий уровень детской инфекционной заболеваемости [2]. Отмечается возрастание роли инфекций, вызванных вирусами цитомегалии, ВЭБ, герпеса 1-го, 2-го, герпеса 6-го и 8-го типов. Среди детской популяции герпетическая инфекция широко распространена. Так, 70–90% детей 3-летнего возраста имеют достаточно высокий титр вируснейтрализующих антител к вирусу простого герпеса 1-го типа [3]. Эти инфекции у детей часто принимают хроническое течение вследствие персистенции возбудителя и формирования необратимых изменений в органах и системах.

За последние пять лет увеличилось число детей в возрасте до одного года, умерших от генерализованных вирусных инфекций [4]. Велика роль герпес-вирусных инфекций, особенно цитомегаловирусной, в формировании перинатальной патологии и младенческой смертности. Риск развития внутриутробной инфекции зависит от характера взаимоотношений между организмом беременной женщины и микроорганизмом (первичное заражение во время беременности или реактивация ранее приобретенной инфекции).

Проблема врожденной инфекционной патологии является приоритетной для России [5].

Иммуногенез герпес-вирусной инфекции. Длительное нахождение герпес-вируса в организме человека становится возможным благодаря сложной стратегии противоборства и ускользания от иммунной системы хозяина. В достижении этого состояния можно выделить три пути стратегии возбудителя:

Вирус простого герпеса. В инфицированных клетках вирус простого герпеса образует внутриядерные включения и гигантские клетки, оказывает выраженное цитопатическое действие, проявляющееся округлением и образованием многоядерных клеток. Вирус является слабым индуктором интерферона, в связи с чем инактивация вирусной ДНК внутри клеток не наступает и он сохраняется внутри клеток длительное время, периодически вызывая рецидивы заболевания.

ЦМВ. Сущность проблемы ЦМВ-инфекции в том, что последняя относится к так называемым оппортунистическим инфекциям, клинические проявления которых возможно в условиях первичного или вторичного иммунодефицита.

ЦМВ поражает разнообразные клетки, чаще всего лейкоциты (лимфоциты, моноциты), эпителиальные клетки (дыхательных путей, слюнных желез, почек). С клеток крови ЦМВ с большим постоянством переходит на эндотелий, тропизм к которому у него весьма выражен. Поврежденные эндотелиальные клетки постоянно обнаруживаются в токе крови при активной/реактивированной ЦМВ-инфекции. Повреждение эндотелия сосудов имеет собственное патогенетическое значение в формировании органных поражений, так как вызывает ишемию или кровоизлияния в различные ткани [6].

В раннем неонатальном периоде (0–7 дней) у детей с ЦМВ-инфекцией наблюдались симптомы интоксикации, серый колорит кожи, выраженная мышечная гипотония, большая первоначальная потеря массы тела, синдром рвоты или срыгиваний, признаки угнетения ЦНС. В позднем неонатальном периоде (от 7 дней до одного мессяца) анализ клинических проявлений острой ЦМВ-инфекции выявляет поражение многих органов и систем. Так, у всех детей обнаруживаются гипоксически-ишемическая энцефалопатия с трансформацией синдрома угнетения в синдром гипервозбудимости, проявления анемии, патологическая гипербилирубинемия, увеличение печени и селезенки.

ВЭБ относится к подсемейству бета-герпес-вирусов. Вирусный геном заключен в нуклеокапсид, который покрыт гликопротеидным тегументом gp350, являющимся фактором рецепторного взаимодействия [7]. Проникновение вируса в В-лифоциты осуществляется через рецептор этих клеток CD21-рецептор к C3d-компоненту комплемента. ВЭБ-инфекция широко распространена среди людей, причем первичное инфицирование, как правило, происходит в антенатальном или детском возрасте, но манифестация ВЭБ-инфекции в виде отчетливых клинических проявлений инфекционного мононуклеоза в большинстве случаев происходит в школьном возрасте при различного рода иммунопатологических реакциях. Манифестация инфекции в виде инфекционного мононуклеоза может осложняться поражением печени, слизистой оболочки желудка, ткани почек, лимфоидного аппарата.

Особый характер взаимодействия микро- и макроорганизма при хронических персистирующих инфекциях обусловливают трудности лабораторной диагностики. Обнаружение возбудителя не может быть единственным критерием подтверждения диагноза. Необходима комплексная оценка клинических и лабораторных данных для постановки диагноза.

Цель исследования. Определить клинические особенности течения персистирующих герпес-вирусных инфекций у детей и оценить значимость комплекса лабораторных исследований, в том числе показателей общей иммунологической реактивности у больных при персистирующем у них инфекционном процессе.

Материал и методы исследований. Под наблюдением находилось 63 пациента в возрасте от одного месяца до 7 лет, из них детей до одного года было 25, от одного года до трех лет — 22 и старше трех лет — 15 больных. Среди обследованных детей преобладали пациенты первых двух лет жизни — 47 детей (74,6%) и старше двух лет было 15 больных (25,4%).

Результаты. В клинической диагностике персистирующих инфекций у детей следует отводить первостепенное значение неблагополучию акушерского анамнеза матерей больных детей.

Беременность и роды были осложненными у большинства матерей наблюдаемых детей, чаще всего у них отмечались гестозы и угроза выкидыша, рождение недоношенных, в родах гипоксия плода, преждевременная отслойка плаценты, кесарево сечение и др. У 32 женщин из 63 (50,7%) были различные соматические заболевания (хронический пиелонефрит, кольпит, анемия, аутоиммунный тиреоидит и др.). При обследовании беременных женщин было выявлено как моноинфицирование (у 30 из 63–47,6%), так и сочетания инфекций (у 16 из 63–25,4%). Наиболее часто обнаруживались герпес-вирусы и цитомегаловирусы (суммарно у 27 женщин из 63–43%) и реже другие возбудители — хламидии, микоплазмы (у 11 беременных — 17,4%). Высокая частота вышеуказанных осложнений свидетельствует о несомненной роли инфекции как отягощающего фактора в течение гестационного периода и родов.

Заподозрить внутриутробную или персистирующую инфекцию у детей можно было по высокой степени поражения у детей различных органов и систем: ЦНС (71,4%), органов дыхания (88,8%), желудочно-кишечного тракта (95,2%), поражению глаз (31,7%), лимфатического аппарата (15,9%).

В процессе наблюдения за детьми в недалеком прошлом все дети обследовались на состояние микробиоценоза кишечника.

У всех детей обнаруживались нарушения как в основных компонентах биоценоза, так и в составе условно-патогенной флоры. Следует отметить, что у всех пациентов проводилась коррекция микробиоценоза повторными курсами пре- и пробиотиков, однако восстановления микрофлоры до нормобиоценоза не наблюдалось ни у одного пациента. Следовательно, без выявления и адекватного лечения основного заболевания не удается курировать дисбиотические нарушения в организме ребенка.

Закономерен вопрос о правильности выбора комплекса диагностики внутриутробной и персистирующей инфекции у детей. В зависимости от возраста пользуются разными методами диагностики. Важное значение отводится сбору семейного анамнеза. Диагностика внутриутробных инфекций у детей должна опираться на клинические проявления как общего характера, так и на типоспецифические ее признаки, а также основываться на анализе комплекса лабораторных методов обследования [8].

При оценке клинических анализов крови у наблюдаемых детей обращали на себя внимание значительные отклонения в различных показателях гемограммы: выраженная анемизация (у 31,7% пациентов), нейтропения (у 19%), лимфоцитоз (у 27%), лейкопения с лимфоцитопенией (36,5%), ускорение СОЭ (у 27%), что в совокупности свидетельствовало о наличии воспалительного процесса в организме с выраженным снижением иммунореактивности у детей.

При скрининговом серологическом обследовании методом ИФА на внутриутробные инфекции у детей наиболее часто выявлялись положительные титры типоспецифических антител класса IgM и/или IgG к герпес-вирусам. Диагностические титры антител класса IgM и IgG определялись к ЦМВ (у 9 детей), к HV 1-го, 2-го типа (у 9 детей). Антитела к антигенам ВЭБ обнаруживались у 20 детей, из них у 10 детей были антитела класса IgG к раннему антигену ВЭБ и антитела класса IgM к капсидному антигену ВЭБ, что свидетельствовало об активной фазе ВЭБ-инфекции. Остальные 10 пациентов имели антитела класса IgG к нуклеарному (ядерному) антигену ВЭБ, что расценивалось как поздняя стадия инфекции.

У детей при персистирующем течении с реактивацией инфекции, которое чаще возникало после провоцирующих воздействий (ротавирусные диареи, ОРВИ, профилактические прививки) ПЦР-тесты при исследовании биосубстратов: кровь, осадок мочи, секрет из зева давали положительные результаты с последующим нарастанием титра типоспецифических антител по данным ИФА.

Совокупность проведенных исследований позволила выделить у обследованных больных следующие формы инфекций: моноинфекции были у 21 пациента — 31,8% (ЦМВ — у 5 детей, HV 1-го, 2-го типа — у 6 детей и ВЭБ — у 10), у 42 детей из 63 (68,2%) обнаруживались микст-инфекции. У 23 детей была ассоциация ЦМВ с герпес-вирусами (у 9 детей с HV 1-го, 2-го типа, у 3 детей — с HV 6-го типа и у 11 детей — с C. albicans и хламидиями). Микст-формы герпеса 1-го, 2-го типа были выявлены у 9 больных, у них были ассоциации с микоплазмами и хламидиями. Ассоциации ВЭБ были обнаружены у 10 детей (5 больных имели ассоциацию с ЦМВ, пациента — с HV 6-го типа и 2 больных — с Yersinia pseudotuberculosis).

Из 63 больных у 21 (33,3%) с моноинфекцией течение заболевания расценивалось как латентное (с ЦМВ-инфекцией у 5 и HV 1-го, 2-го типа у 6) и как персистирующее (у 10 детей с ВЭБ-инфекцией). У 14 детей из 42 с микст-инфицированием (у 1/3) было персистирующее течение инфекционного процесса (у 3 детей с ЦМВ-инфекцией в ассоциации с HV 6-го типа и у 11 детей с ЦМВ-инфекцией в ассоциации с C. albicans и хламидиями). У 28 детей из 43 (у 2/3) наблюдалось персистирующее течение с реактивацией инфекции (у 9 детей с ЦМВ-инфекцией в ассоциации с HV 1-го, 2-го типа; у 9 детей с HV 1-го, 2-го типа в ассоциации с хламидиями или микоплазмами и у 10 детей с ВЭБ инфекцией в ассоциации с ЦМВ, HV 6-го типа и ВЭБ в ассоциации с Y. pseudotuberculosis).

Коэффициент фагоцитарной защиты у детей с моноинфицированием и микст-формами герпесвирусной инфекции оказался достоверно сниженным по сравнению со средневозрастной нормой для здоровых детей (0,634 ± 0,05 усл. ед. и 0,540 ± 0,03 усл. ед. соответственно при норме 0,946 ± 0,03, Р_1–2 и Р_2–3 0,05). Недостаточность защиты клеточно-фагоцитарного звена иммунитета играет важную роль в патогенезе герпес-вирусных инфекций, что должно учитываться в лечении этих заболеваний.

Отклонение величины показателя ИЛМП имело противоположную направленность, она оказывалась достоверно повышенной как при моноинфекции, так и при микст-формах герпес-вирусных инфекций по сравнению с контролем (Р_1–3 и Р_2–3 0,05. Увеличение показателя ИЛМП у детей с герпес-вирусной инфекцией еще раз подтверждает лимфотропность вирусных антигенов.

ЛИИ оказался достоверно повышенным у больных с микст-формами герпес-вирусной инфекции по сравнению со средневозрастной нормой в контроле (Р_2–3 0,05), они имели лишь тенденцию к повышению. Однако при оценке индивидуальных показателей ЛИИ у детей с моноинфицированием герпес-вирусами выявились существенные особенности. У 13 детей из 21 (61,9%) ЛИИ был ниже возрастной нормы, что отражало фазу положительной анергии к совершенно определенному антигену. Это свидетельствует, что организм защищен сейчас только от специфических антигенов, однако он остается уязвимым в отношении других патогенов, то есть низкий индекс интоксикации отнюдь не указывает на полное благополучие организма.

Полученные результаты исследований подтверждают выраженность иммунного дисбаланса как в клеточно-фагоцитарном звене иммунитета, так и в гуморальном, а также свидетельствуют о значимости эндогенной интоксикации у больных с микст-формами герпес-вирусной инфекции и уязвимости иммунной защиты у детей и при моноинфицировании.

Клинический пример. Андрей С., 2 года 5 мес., поступил в стационар с жалобами на высокую температуру — 39 °С, однократную рвоту, сниженный аппетит и жидкий стул 5 раз в сутки. Болен в течение двух недель ОРВИ, получил амбулаторно симптоматическое лечение. К концу второй недели ухудшилось состояние, рецидив лихорадки — 39 °C и дисфункция кишечника. Направлен на госпитализацию.

Анамнез жизни. От первой беременности, протекала с угрозой выкидыша, нефропатией, преэклампсией в родах. Во время беременности перенесла ОPВИ с лимфаденитом. Обследование на пренатальные инфекции, обнаруживались антитела класса IgG к антигенам ЦМВ и вирусу герпеса 1-го, 2-го типа. Лечение не проводилось. Роды в срок, масса при рождении 3500 г, длина 51 см. К груди приложен сразу, сосал активно, грудное вскармливание до года, прикормы вводились в 5 и 6 месяцев. Адаптация к пище нормальная. В массе прибавки достаточные, в 2 г. 5 мес — масса 14 кг 810 г, рост 93 см.

Состояние здоровья в течение первого года жизни неблагополучное. Длительно держалась желтуха, в возрасте 3 недель: общий билирубин — 315,1 мкмоль/л, непрямой — 297,3 мкмоль/л, прямой — 17,8 мкмоль/л. Одновременно с желтухой был неустойчивый стул. В 1-месячном возрасте неврологом установлен диагноз перинатального поражения ЦНС, гипоксическо-ишемического генеза, гипертензионный синдром.

К возрасту 6 мес были обнаружены изменения в гемограмме: гемоглобин — 112 г/л, эритроциты — 4,2 × 10 12 /л, лейкоциты — 7,8 × 10 9 /л, сегментоядерные нейтрофилы — 12%, лимфоциты — 67%, моноциты — 12%, эозинофилы — 8%, базофилы — 1%, СОЭ — 3 мм/час. В повторных анализах крови во 2-м полугодии продолжала выявляться нейтропения. Консультирован гематологом, установлен диагноз доброкачественной нейтропении детского возраста. В 10 мес в анализе крови выявлена анемия (гемоглобин — 107 г/л, эритроциты — 3,81 × 10 12 /л, цветовой показатель — 0,84, тромбоциты — 280 × 10 9 /л, сегментоядерные нейтрофилы — 11%, лимфоциты — 76%, моноциты — 90%, эозинофилы — 3%, базофилы — 1%). Гематологом назначено лечение Сорбифером дурулесом, курс 1 месяц.

Осмотрен ортопедом: отмечено ограниченное отведение бедер. В один год на УЗИ органов брюшной полости определялся перегиб в области шейки желчного пузыря, холестаз. Осмотр генетика: диагностирована недифференцированная дисплазия соединительной ткани с поражением костно-мышечной системы. В 1 г. 5 мес перенес острый энтероколит неуточненной этиологии, госпитализировался в стационар на 10 дней, получал лечение метронидазолом и Энтеролом. В течение 1,5 лет переносит частые ОРВИ с повышением температуры до 38,8 °С в течение 3–4 дней и катаральными явлениями.

Объективные данные. При последней госпитализации отмечались явления назофарингита в течение 5 дней, лихорадка до 39 °С 2 дня, кожные покровы без сыпи. При осмотре — гиперемия зева и увеличение подчелюстных, передних и заднешейных лимфоузлов, стул учащенный до 3 раз в сутки, с 5 дня лечения — оформленный. ЛОР-врачом диагностирован хронический тонзиллит и аденоидит, в фазе обострения.

Обследование. В мазке из зева — высев гемолитического стрептококка. Посевы на патогенную кишечную флору отрицательные. ИФА на ротавирус — отрицательный. Реакция непрямой гемагглютинации (РНГА) с кишечными диагностикумами — отрицательные.

Гемограмма при поступлении: гемоглобин 104 г/л, эритроциты — 3,7 × 10 12 /л, цветовой показатель — 0,85, лейкоциты — 6,4 × 10 9 /л, палочкоядерные нейтрофилы — 4%, сегментоядерные — 72%, лимфоциты — 18%, моноциты — 4%, эозинофилы — 2%, СОЭ — 4 мм/час.

Гемограмма в динамике: гемоглобин — 109 г/л, эритроциты — 3,4 × 10 12 /л, лейкоциты — 7,8 × 10 9 /л, палочкоядерные нейтрофилы — 19%, сегментоядерные — 42%, лимфоциты — 28% (широкоплазменные лимфоциты), моноциты — 8%, плазматические клетки — 1%, эозинофилы — 2%, СОЭ — 13 мм/час. В дальнейшем — красная кровь оставалась без динамики, число лейкоцитов не изменялось, нарастал лимфоцитоз до 43% (широкоплазменные формы), моноцитов до 12%, СОЭ повысилась до 20 мм/час.

Анализ мочи без отклонений от нормы (пятикратно). В биохимическом анализе крови — умеренная гипоальбуминемия, печеночные пробы — в норме. ИФА на специфические антитела к антигенам ЦМВ класса IgM — отрицательный, класса IgG — положительный. Маркеры ДНК-ЦМВ в осадке мочи и в секрете из зева методом ПЦР не найдены. ИФА на специфические антитела к хламидийному антигену (Chlamydia pneumoniae) — положительный в титре 1:80. Маркеры ДНК Ch. pneumoniae в мазке из носоглотки методом ПЦР — положительный. ИФА с микоплазменным антигеном — IgM и IgG — отрицательные, с герпес-вирусами 1-го, 2-го типа — IgM и IgG отрицательные. ИФА на специфические антитела к антигенам ВЭБ: IgM к капсидному антигену — отрицательный, IgG к раннему антигену — положительный и IgG к ядерному антигену (IgGNA) — положительный (> 0,5 ед.). Совокупность данного анализа была индикатором активной фазы мононуклеозной инфекции.

После проведенного обследования ребенку была назначена адекватная комплексная терапия (Cумамед, Ликопид с последующим переходом на Виферон, витамины А, Е, Пиридоксин, пробиотики — курс Примадофилуса). Наблюдение за ним продолжается.

Выводы

1. В пользу диагностики персистирующих инфекций у детей свидетельствует отягощенный акушерско-гинекологический и соматический анамнез, а также инфекционный фактор беременных женщин.
2. Заподозрить внутриутробное инфицирование у детей раннего возраста можно по высокой степени поражения различных органов и систем: ЦНС, органов дыхания, пищеварения, лимфатического аппарата.
3. Диагностика внутриутробных инфекций должна базироваться на клинических проявлениях болезни и основываться на комплексе лабораторных и иммунологических методов исследования с их оценкой в динамике (в 1 мес, 3 мес, 6 мес и в 1 год жизни).
4. Правильность выбора комплекса клинических и лабораторных тестов (ИФА в динамике, ПЦР-тесты с различными биосубстратами) приводит к своевременной диагностике внутриутробных инфекций и позволяет выявить моноинфицирование или микст-формы при их длительной персистенции.
5. Для суждения о состоянии общей иммунологической реактивности детей с персистирующими герпесвирусными инфекциями может использоваться оценка интегральных показателей (КФЗ и ИЛМП): чем меньше величина КФЗ, тем больше выражен риск прорыва защитного барьера на пути инфекции.
6. Наиболее неблагоприятное персистирующее течение имеют микст-формы герпесвирусной инфекции (ЦМВ, герпес, ВЭБ) или их сочетания с внутриклеточными возбудителями.

Литература

Ф. Н. Рябчук, кандидат медицинских наук, доцент
З. И. Пирогова, кандидат медицинских наук, доцент

СПбМАПО, Санкт-Петербург

Тромбоциты — безъядерные форменные элементы крови, активно участвующие в процессе ее свертывания. В их задачи входит защита стенок сосудов от механических повреждений и предотвращение кровопотерь. Кроме того, доказано антипаразитарное действие тромбоцитов и их участие в регенерации пораженных тканей.

Длительность жизни тромбоцита не превышает 10 дней, поэтому клетки в крови постоянно обновляются. Если же происходит нарушение баланса между образованием и разрушением этих элементов, то у человека возникает склонность к тромбообразованию или, наоборот, к повышенной кровоточивости.

Исследование тромбоцитов проводится в рамках общего анализа крови и позволяет оценить свертываемость. Подсчет количества этих тел производится в штуках на единицу (литр, микролитр) объема крови. Концентрация тромбоцитов в бланках результата анализа обозначается в одном из равнозначных вариантов, например:

• 250 тыс./мкл;
• 250x10 3 клеток/мкл;
• 250x10 9 Ед/л;

Анализ крови на тромбоциты является важным этапом в процессе диагностики нарушений свертываемости и болезней костного мозга. Исследование также позволяет оценить эффективность проводимого лечения. Кроме того, определение активности этих клеток является обязательным шагом в процессе подготовки больного к предстоящей операции (позволяет оценить способность организма к преодолению кровотечений во время хирургического вмешательства).

Анализ на свертываемость является одним из самых простых и доступных методов исследования. Пациенту нужно отказываться от приема пищи в течение двух часов перед исследованием. Результаты готовы, как правило, через несколько часов. Такое тестирование проводится в рамках комплексного обследования организма, а также при наличии кровотечений невыясненной природы и при диагностике или контроле эффективности лечения патологий костного мозга. Референсные значения зависят от возраста, а в детстве — еще и от пола.

Существует два наиболее простых и эффективных метода определения агрегации — по Сухареву и по Ли-Уайту. Оба способа отличаются высокой информативностью и позволяют получить дополнительные сведения об истории болезни.

Анализ на тромбоциты по Ли-Уайту — это определение скорости свертывания венозной крови в пробирке, позволяющее оценить время образования фермента протромбиназы. Исследование проводится на голодный желудок. Нормальное время свертывания при температуре 37°C составляет 4–7 минут, а при комнатной температуре — 15–25 минут.

Для проведения исследования у больного берется 3 мл венозного биоматериала, который потом распределяется по трем стеклянным пробиркам, нагретым на водяной бане до 37°C. Пробирки устанавливаются в штатив под наклоном в 50 градусов. После этого при помощи секундомера подсчитывается время до полного свертывания, при котором жидкость перестает вытекать при наклоне пробирок.

Показатели в тесте капиллярной крови по Сухареву определяются у биоматериала, взятого у пациента натощак. Поскольку первая капля может содержать элементы тканей кожи, она стирается с пальца, для тестирования берется следующая порция.

Материал помещается в специальную пробирку — капилляр, который затем наклоняется в разные стороны под определенным углом. С помощью секундомера определяется время, когда жидкость перестает свободно перемещаться в сосуде. Нормальное время свертывания составляет: начало образования фибрина — 0,5–2 минуты, завершение — 3–5 минут.

Она представляет собой набор показателей, которые позволяют оценить процесс свертываемости, и включает целый комплекс исследований.

Прежде чем разбираться в сути тестирования, рассмотрим механизмы свертывания крови:

• внутренний — реализуется при взаимодействии форменных элементов с коллагеном стенок сосудов;
• внешний — запускается фактором III (тканевым тромбопластином), выделяемым поврежденными тканями.

Внутренний путь характеризует АЧТВ (активированное частичное тромбопластиновое время). Его продолжительность зависит от уровня факторов свертывания XII, XI, VIII, кининогена и прекалликреина. АЧТВ определяется по продолжительности формирования кровяного сгустка после добавления к биоматериалу пациента парциального тромбопластина и кальция. Отклонение параметров АЧТВ от нормы указывает на повышенный риск кровотечений или тромбоза. Этот показатель также определяется с целью контроля эффективности лечения гепарином.

Оценить внешний путь позволяет протромбиновый индекс , который представляет собой процентное соотношение периода свертывания плазмы и стандартного протромбинового времени (срок, за который происходит свертывание контрольной плазмы, смешанной с тканевым тромбопластином). Это исследование дает возможность обнаружить нарушения свертываемости, связанные с дефицитом фибриногена (фактора I), протромбина (II), проакцелерина (V), проконвертина (VII) и фактора Стюарта–Прауэра (X).

Фибриноген принимает участие в образовании фибрина, необходимого для формирования тромбов. Определение концентрации первого из них важно для оценки функций печени, а также для диагностики болезней, которые сопровождаются образованием тромбов или повышенной кровоточивостью.

Тромбиновое время — период трансформации фибриногена в фибрин. Его определение позволяет выявить антикоагулянтную активность крови. D-димер — это продукт распада фибрина. Его увеличение наблюдается при одновременной активации коагуляции и фибринолиза. Волчаночный антикоагулянт представляет собой антитела против отрицательно заряженных фосфолипидов. Наличие этих антител указывает на склонность к тромбозам при аутоиммунных патологиях, антифосфолипидном синдроме, СПИДе и системных заболеваниях.

Антитромбин III, протеин C и протеин S свободный (последние два усиливают действие друг друга) являются факторами, препятствующими свертыванию. При их недостатке повышается свертываемость и возрастает риск тромбоза. Плазминоген ограничивает активность свертывания при повреждениях сосудов, участвует в растворении тромбов и заживлении повреждений кожи и слизистых. Он также активизируется во время острой фазы воспаления.

Анализ сдается на голодный желудок (после 12 часов воздержания от приема пищи). Для исследования используется венозная кровь. Перед сдачей биоматериала следует в течение получаса воздерживаться от курения, а также физического и эмоционального напряжения.

Биохимический анализ крови на тромбоциты проводится при нарушениях свертываемости, патологиях костного мозга (в частности, при лейкозе), анемии, необъяснимых синяках, склонности к кровотечениям, при ишемиях и тромбозах, а также перед операциями.

Референсные значения зависят от возраста пациента. Так, у младенца в возрасте до 10 дней норма составляет 99–421x10 9 Ед/л, но постепенно повышается и к 6 месяцам достигает 180–400x10 9 Ед/л, причем у девочек концентрация тромбоцитов всегда немного выше. У детей старше 6 лет и у взрослых нормальное число этих кровяных клеток колеблется в пределах 150–450x10 9 Ед/л.

Значительное повышение их количества (1000x10 9 Ед/л и выше) способствует тромбообразованию, а снижение до 20x10 9 Ед/л и ниже может приводить к кровотечениям. Если показатели опускаются до 5x10 9 Ед/л, то в большинстве случаев больной умирает. Результат при беременности может быть несколько снижен (на 10–20% от нормы), что объясняется добавлением третьего круга кровообращения и некоторым разжижением крови.

Тромбоцитоз — обобщенное название состояний с повышенным содержанием тромбоцитов в крови, иногда он может наблюдаться даже при обезвоживании в жаркую погоду.

В анализе крови пониженные тромбоциты наблюдаются у беременных женщин, что обычно считается физиологической нормой. Это же относится к приему лекарственных средств, угнетающих продукцию тромбоцитов. Уменьшение концентрации тромбоцитов также может быть обусловлено анемиями (В12-дефицитной, фолиево-дефицитной и апластической), вирусными и бактериальными инфекциями, аутоиммунными заболеваниями, врожденными тромбоцитопенией и спленомегалией.

С результатами исследования анализа крови на тромбоциты следует обратиться к врачу — терапевту или гематологу. При отклонении показателей от нормы он назначит дальнейшие исследования, а после постановки диагноза — адекватное лечение. Пациенту также следует нормализовать рацион питания (обогатить его микроэлементами). Если причина сниженного количества тромбоцитов уже устранена, то для ускорения процесса нормализации показателей диетологи советуют увеличить потребление продуктов, богатых витаминами А и С.

Что­бы по­лу­чить кор­рект­ные ре­зуль­та­ты ис­сле­до­ва­ния, не за­бы­вай­те про эле­мен­тар­ные пра­ви­ла под­го­тов­ки к ана­ли­зам на тром­бо­ци­ты: до за­бо­ра кро­ви воз­дер­жи­тесь от при­ема пи­щи не ме­нее чем за 4 ча­са, уме­рен­но по­треб­ляй­те жид­кость, ис­клю­чи­те вы­со­кие фи­зи­чес­кие и эмо­ци­о­наль­ные на­груз­ки за 2–3 дня и, на­ко­нец, если по­зво­лит врач, от­ка­жи­тесь от при­ема ле­кар­ст­вен­ных пре­па­ра­тов, раз­жи­жа­ю­щих кровь (на­при­мер, ас­пи­ри­на).

Витамин B9, фолацин, или фолиевая кислота — одно из незаменимых веществ, которое необходимо для жизни нашего организма. Именно с ее помощью формируется ДНК — основа любой клетки, от эритроцитов крови до кардиомиоцитов — мышечных клеток сердца. Недостаток этого витамина отражается на организме любого человека и особенно опасен для женщин во время беременности.

Что такое фолиевая кислота

Всего в организме находится около 5–10 мг фолатов. Из них практически половина — в печени, [1] а остальное количество — в почках, в эритроцитах, костном мозге и других тканях [2] . В плазме крови находится небольшое количество активных форм фолиевой кислоты. Нормой считается концентрация 4,5–30 нмоль/л. Это количество отражает текущее поступление витамина B9 с пищей. Если же это соединение определяется в плазме в исходном, неактивном виде, это говорит о превышении нормы потребления [3] .

Недостаток фолацина грозит следующими проблемами:

• Образуются незрелые клетки крови, мегалобласты, развивается анемия [4] . Кровь начинает хуже переносить кислород, постепенно нарастает кислородное голодание тканей. Появляется слабость, одышка, бледность кожи.
• Атрофируются клетки кишечника и, как следствие, наблюдаются нарушения стула, потеря веса.
• Ухудшается свертываемость крови из-за нарушения синтеза тромбоцитов.
• Снижается уровень иммунитета из-за уменьшения количества лейкоцитов.
• Увеличивается риск атеросклероза, инсульта, образования тромбов из-за повышения уровня гомоцистеина.
• Появляются раздражительность, ухудшается память, развиваются депрессивные состояния [5] ;
• У детей дефицит фолиевой кислоты может спровоцировать задержку в физическом развитии.

По результатам исследования 2014 года, у 96,3% детей в Европе и Америке уровень фолацина в крови оказался ниже рекомендуемого [6] . Это означает, что практически все дети страдали от скрытого или явного дефицита витамина B9.

Для женщин фолиевая кислота особенно нужна при беременности. С помощью фолацина формируется плацента. При нехватке этого микроэлемента нарушается микроциркуляция в тканях плаценты и значительно увеличивается риск осложнений течения беременности.

Для самого развивающегося плода дефицит витамина B9 тоже может оказаться критичным. Доказано его влияние на частоту развития анэнцефалии, мозговой грыжи, расщелины позвоночника, аномалий мочеполовой системы, пороков сердца, конечностей [7] .

Для беременных дополнительный прием витамина B9 рекомендован даже при полноценном рационе. Это снижает вероятность развития аномалий нервной системы, мозга, сердца, мочеполовой системы, дефектов артерий и расщелины верхнего неба плода, риск синдрома Дауна [8] .

По рекомендации врача фолиевую кислоту могут дополнительно назначить при приеме некоторых антибиотиков, противосудорожных препаратов и средств против малярии.

Фолиевая кислота содержится в зелени, во всех видах капусты, цитрусовых, печени, дрожжах, арахисе, спарже и фасоли. Но при нагревании разрушается около 80–90% этого вещества, поэтому далеко не все богатые этим продуктами блюда могут служить источником витамина [9] .

По данным некоторых исследователей, даже полноценное питание покрывает нашу суточную потребность в витаминах лишь на 70–80% [10] .

Такого рода лекарственные средства обычно назначают при беременности или для лечения анемии.

Таблетки фолиевой кислоты могут содержать от 400 мкг до 15 мг [11] . Для беременных оптимальна дозировка 400–800 мкг [12] . В более высоких концентрациях, от 5 до 15 мг, фолацин назначают при лечении фолиеводефицитной анемии. [13]

Главное противопоказание для приема любых препаратов — индивидуальная непереносимость компонентов. Перед тем как приобрести лекарство или витамины определенной марки нужно внимательно посмотреть на состав и изучить инструкцию. Даже одинаковые по названию препараты разных производителей могут иметь отличающийся состав.

Препараты фолиевой кислоты нежелательно принимать при анемии, вызванной недостаточностью витамина B12, так как это может привести к мнимому улучшению самочувствия, что позже лишь усугубит течение заболевания. Еще одно противопоказание — онкологические болезни. С одной стороны, они приводят к повышенному расходу фолиевой кислоты и к ее недостатку в организме. С другой — именно это вещество может стимулировать активный рост опухолей. Поэтому в каждом подобном случае нужна консультация специалиста.

В организме редко возникает дефицит какого-то отдельного микроэлемента. Чаще всего это комплексная проблема. Недостаток одного вещества приводит к увеличению расхода другого. Поэтому для достижения нужного биологического эффекта и восполнения дефицита незаменимых веществ оптимально применять комплексные добавки.

В витаминных комплексах для взрослых содержится 200–1000 мкг фолиевой кислоты [14] . Их назначают для восполнения дефицита витаминов, например, во время болезни, при повышенных нагрузках, при подготовке к беременности или при недостаточно разнообразном питании.

Не все поливитамины содержат в составе фолиевую кислоту, поэтому при выборе препарата нужно внимательно смотреть состав. Количество витаминов должно быть указано в миллиграммах или в микрограммах, а также в процентах от рекомендуемой суточной нормы потребления. Превышать рекомендуемую норму без прямого указания врача не стоит.

Перед приемом любых БАДов лучше посоветоваться с врачом. Также нужно знать, есть ли непереносимость определенных веществ или вспомогательных компонентов этих препаратов. Средства могут выпускаться в виде таблеток, капсул, шипучих растворимых таблеток. Для детей есть витамины в виде жевательных пастилок или фигурок животных. Здесь можно ориентироваться на собственные предпочтения — кому-то тяжело глотать большие капсулы, кто-то выбирает препараты с минимумом красителей и добавок, для кого-то удобнее растворимые формы.

Дозировка препарата указана в инструкции. Кто-то из производителей разделяет суточную дозу на два или три приема в течение дня, кто-то помещает всю дозу действующих веществ в одну таблетку или капсулу.

Фолиевая кислота — вещество, необходимое всем людям независимо от их пола и возраста. Она отвечает за процессы образования ДНК, за создание новых клеток и за тонкие биохимические реакции, происходящие в организме. Особенное значение фолаты приобретают во время беременности. Для того чтобы избежать дефицита витамина B9, нужно разнообразно питаться, не забывать про зелень и овощи. Также желательно принимать поливитаминные комплексы и БАДы.

«Первый совет для восполнения дефицита любых витаминов — разнообразное и полноценное питание. Но если потребность в биологически активных веществах значительно повышается, эта рекомендация уже не работает.

Чтобы во время беременности обеспечить процессы образования сосудов, тканей и клеток плода требуется значительное количество фолиевой кислоты. И здесь на помощь приходят комплексные витамины и БАДы.

Еще один значимый риск во время беременности — развитие дефицита железа и снижение уровня гемоглобина. Поэтому нужно обязательно использовать витаминные комплексы или биодобавки, дополнительно содержащие железо, витамины B6, B12, медь и другие вещества.

1 Окороков А.Н. Диагностика болезней внутренних органов: Т. 4. Диагностика болезней системы крови: - М.: Мед.лит., 2001. – С. 70

2 Савченко А.А. Витамины как основа иммунометаболической терапии/А.А.Савченко, Е.Н.Анисимова, А.Г.Борисов, Е.А.Кондаков. – Красноярск: Издательство КрасГМУ, 2011. – с 56.

3 Келли П. Неметаболизированная фолиева кислота в сыворотке: исследования непосредственных эффектов вещества у людей, употребляющих обогащенные продукты питания и добавки.//П. Келли, Дж. Макпартлин, М. Гоггинз, Д.Г. Вайр, Дж.М.Скотт/Эффективная фармакотерапия. 2014. №11. С. 22-31

4 Савченко А.А. Витамины как основа иммунометаболической терапии/А.А.Савченко, Е.Н.Анисимова, А.Г.Борисов, Е.А.Кондаков. – Красноярск: Издательство КрасГМУ, 2011. – с 57.

5 Циммерман М. Микроэлементы в медицине (по Бургерштайну) Пер.с.нем. – М.: Арнебия, 2006. – С. 16

6 Monteiro JP, Wise C, Morine MJ et al. Methylation potential associated with diet, genotype, protein, and metabolite levels in the Delta Obesity Vitamin Study. Genes Nutr 2014; 9: 403–22.

7 Кузнецова И.В. Фолиевая кислота и ее роль в женской репродукции/И.В.Кузнецова, В.А.Коновалов // Гинекология. 2014. №04 С. 17-23

8 De Walle HE, de Jong-van den Berg LT. Ten years after the Dutch public health campaign on folic acid: the continuing challenge. Eur J Clin Pharmacol 2008; 64: 539–43. Busby A, Abramsky L, Dolk H, Armstrong B. Eurocat Folic Acid Working Group. Preventing neural tube defects in Europe: population based study. Br Med J 2005; 330: 574–5. Patterson D. Folate metabolism and the risk of Down syndrome. Downs Syndr Res Pract 2008; 12 (2): 93–7. Czeizel AE, Puho E. Maternal use of nutritional supplements during the first month of pregnancy and decreased risk of Down's syndrome: case-control study. Nutrition 2005; 21 (6): 698–704. Bailey LB, Berry RJ. Folic acid supplementation and the occurrence of congenital heart defects, orofacial clefts, multiple births, and miscarriage. Am J Clin Nutr 2005; 81 (5): 1213S–17S. Oyama K. Folic acid prevents congenital malformations in the offspring of diabetic mice. Endocr J 2009; 56 (1): 29–37.

9 Диетология. 4-е изд./Под ред. А.Ю. Барановского. – СПб.: Питер, 2012 – С. 169-171

10 Ермошина С. Фолиевая кислота, витамины группы B и полиненасыщенные жирные кислоты в профилактике тромботических осложнений у женщин, принимающих оральные контрацептивы.//С.Ермошина/Врач. 2008. №5. С. 55-60

12 Громова О.А. Применение фолиевой кислоты в акушерстве и гинекологии.//О.А.Громова, И.Ю.Торшин.2009. М.: РСЦ ЮНЕСКО.

13 Богданов А. Н. Мегалобластные анемии//А.Н.Богданов, В.И.Мазуров/Вестник Северо-западного государственного медицинского университета им. И. И. Мечникова. 2010. №04 С. 82-86