В северной корее есть лекарство от коронавируса

Когда в конце января этого года власти КНДР приостановили авиационное и железнодорожное сообщение с другими странам, то в отношении мер Страны чучхе в мировых СМИ хватало ехидных комментариев. Масла в огонь подлили и дополнительные шаги, когда КНДР стала оставлять на карантин даже грузы. С 13 февраля же страна вообще ушла в полную изоляцию, прекратив работу абсолютно всех погранпереходов. Всем иностранцам, которые в то время оставались в Северной Корее, было предписано оставаться по месту проживания, без права покидать своим дома или территорию посольств. Представители ряда западных представительств не особо были рады карантину, а потому многие из них предпочли вылететь единственным рейсом, который специально ради этого осуществили корейцы 9 марта, вывезя несколько десятков человек во Владивосток.

Те, кто остались в КНДР, признавали, что меры были очень строгие и напоминали чем-то домашний арест: никаких выходов в город, никаких встреч с представителями Северной Кореи. Разрешен был лишь выезд грузовиков с мусором по маршруту "посольство - полигон для мусора - посольство", без каких-либо отклонений. С начала марта власти КНДР стали ослаблять меры, разрешив выходить в город и посещать некоторые объекты, список которых составили северокорейцы.

Правда к тому времени над Страной чучхе уже перестали смеяться, так как коронавирус бушевал уже вовсю в Китае, Южной Корее, а также стал перекидываться в Европу и другие страны. Власти КНДР же постоянно заявляли одно и то же: "Случаев заражения COVID-19 в стране не зарегистрировано", но многие западные эксперты этому не верили, утверждая, что КНДР почти никогда не признается в наличии каких-то проблем, а некоторые СМИ со ссылкой на анонимные источники стали сообщать о сотнях умерших от коронавируса. Впрочем, информация о смертях в КНДР так и не нашла иных подтверждений.

На днях посольство Российской Федерации в Пхеньяне сообщило, что оно получили ноту Протокольного департамента МИД КНДР, которая была адресована всем аккредитованным в Пхеньяне посольствам и представительствам международных организаций. В ней по сути сообщалось, что все ограничительные меры в отношении иностранцев сняты и им "вновь разрешено посещение всех столичных магазинов, ресторанов, предприятий бытового обслуживания и Центрального рынка на улице Тхониль". Ранее СМИ КНДР заявили, что 10 апреля власти КНДР намерены собрать на заседание свой парламент - Верховное народное собрание, где будут представлены депутаты из всех регионов страны.

Таким образом теперь уже можно точно констатировать, что реакция КНДР на коронавирус оказалась успешной. Действительно, иногда может быть представители Страны чучхе и их СМИ отнюдь не спешат сообщать о своих проблемах, но будь у них эпидемия COVID-19, это было бы трудно скрыть. Так или иначе информация уже бы просочилась и подтвердилась. Кроме того, вряд ли бы в условиях эпидемии северокорейские власти позволили иностранцам вернуться к тому режиму, который существовал в "докоронавирусные" времена. Сами же граждане Страны чучхе, если судить по видеоматериалам и фотографиям, которые предоставляют в том числе иностранцы, также свободно гуляют по Пхеньяну. Пожалуй, что здесь можно в полной мере согласиться с тем, что в своей страничке на Facebook написало посольство Российской Федерации, комментируя ситуацию с COVID-19 в КНДР: "Мы с удовлетворением восприняли информацию об очередном ослаблении ограничительных мер, действовавших здесь в течение двух месяцев. Расцениваем ее как свидетельство эффективности предпринимаемых руководством КНДР мер по предотвращению проникновения в страну коронавируса нового типа".

Западные СМИ и эксперты также это признали. "Оглядываясь назад, можно сказать, что первоначальная реакция властей КНДР оказалась оправданной", - написал англоязычный портал NK News, который специализируется на новостях про Северную Корею.

Про Южную Корею информации всегда было куда больше, правда и история борьбы южан с COVID-19 оказалась куда более драматичной, но если сравнивать с тем, что происходит в США и Европе, то из здесь Корея (правда теперь Южная) оказалась примером для подражания.

Власти Юга хотя с самого начала ждали прихода вируса из Поднебесной, но, несмотря на принятые меры, COVID-19 смог проникнуть в страну, хотя и не без помощи последователей секты "Синчхочжи", которые ввели в заблуждение местных медиков. В итоге с конца февраля и примерно до середины марта ситуация выглядела достаточно угрожающей: количество инфицированных быстро росло в главном очаге на юго-востоке, а коронавирус медленно пробирался и в другие регионы Кореи.

Правда, теперь и южнокорейцы смогли вздохнуть поспокойней. Число выздоровевших уже превысило 60 процентов, численность тех, кто побеждает инфекцию и выписывается из карантина стабильно превышает количество новых заболевших, а смертность остается на уровне менее двух процентов. В стране же не вводился массовый карантин, продолжают работать кафе, рестораны, многие общественные заведения, а народ чисто психологически расслабился и начал устраивать массовые пикники. Это, кстати, и беспокоит местные власти, которые постоянно предупреждают, что "вирус отступает, но еще не побежден", а преждевременная эйфория может обернуться повторной массовой вспышкой коронавируса.

Так или иначе, но в любом случае можно признать, что Южная Корея сейчас хотя и не полностью пока освободилась от COVID-19, но как минимум смогла переломить ситуацию и сделала это довольно быстро. Факторы, которые помогли Югу добиться перелома, мы описывали подробно ранее, здесь лишь скажем, что сильно помог опыт борьбы с коронавирусом MERS в 2015 г., оперативная система отслеживания контактов всех заражённых и их изоляция, а также понимание общественностью, что все вводимые меры надо соблюдать, иначе потом может быть хуже.

Если же сравнивать то, как развивается ситуация с COVID-19 на Юге и Севере Кореи, то очевидно, что страны пошли несколько разными путями, хотя были схожи в том, что либо заблаговременно (КНДР) либо достаточно быстро (Республика Корея) отреагировали на инфекцию, решив, что лучше ограничить себя в чем-то и мобилизовать максимум ресурсов сейчас, чем столкнуться с полномасштабным кризисом потом. В итоге так и получилось, что теперь мы изучаем опыт обеих Корей, который доказал свою эффективность.

Ученый из Института вирусологии Северной Кореи Син Дун Юн бросился к северной границе с Китаем в начале февраля. Там он провел 300 тестов, забывая даже поесть, чтобы осмотреть людей и "защитить страну от вторжения нового коронавируса".

Истории вроде этой публикуются государственной газетой КНДР "Нодон Синмун". Они привлекают внимание к одному из самых странных явлений пандемии COVID-19: как Пхеньян может утверждать, что на северокорейской территории ни одного случая заражения коронавирусом в то время, как в странах по всему миру вспыхивают эпидемии? Об этом пишет New York Times.

Северная Корея очень рано пошла на жесткие меры, чтобы сдержать распространение вируса c территории других стран. Она закрыла границы в конце января, остановила весь бизнес с соседним Китаем, на который приходится 9/10 внешней торговли. КНДР подавила поток контрабанды, который поддерживал жизнь неофициальных рынков в стране. Всех дипломатов в Пхеньяне отправили в карантин на месяц. Способность тоталитарных стран полностью контролировать движение людей становится полезным, когда приходится бороться с болезнями.

Но десятилетия изоляции и международных санкций разорили северокорейскую систему здравоохранения. Это повышает беспокойство, что у Пхеньяна нет необходимых медицинских поставок для борьбы с пандемией, которая, по идее, уже началась.

"Можно легко предположить, что произойдет, если появится большой поток пациентов с COVID-19", - сказал лектор Гарвардской медицинской школы доктор Ки Б Парк, который работал с врачами Северной Кореи над улучшением медицинской системы в стране.

"Эпидемия очень быстро подавит возможности системы", - убежден он.

Многие наблюдатели сомневаются в утверждении КНДР о том, что на ее территории нет ни одного случая заражения коронавирусом. Но, по словам доктора Парка, отсутствие оборудования для диагностики могло привести к тому, что Пхеньян буквально не зафиксировал ни одного случая.

"У них могут быть случаи заражения, но они не знают, как их обнаружить. Поэтому они могут сказать, что не подтвердили распространение", - пояснил он.

Некоторые эксперты подозревают, что Северная Корея умышленно умалчивает эпидемию, чтобы сохранить порядок.

"Они грубо врут, когда говорят, что никто не заразился", - убежден генеральный секретарь Ассоциации беглецов из Северной Кореи в Сеуле Сео Дже Пайон. По его словам, его источники в КНДР рассказали о смерти целой семьи от коронавируса в городе Чхонджин в середине марта.

"Меньше всего Северная Корея хочет начала социального хаоса, который может вспыхнуть, если население осознает, что люди умирают от эпидемии, от которой нет лекарств", - сказал он.

Лидер КНДР Ким Чен Ын, очевидно, хорошо знает об угрозах, которые вирус несет для разбитой системы здравоохранения в его стране. Когда Вашингтон 13 февраля объявил, что позволит проход всех поставок, связанных с коронавирусом, Северная Корея сделала редкий запрос к группам помощи с просьбой передать средства для диагностики.

В последние недели государственные СМИ Северной Кореи публиковали страшные репортажи о жертвах пандемии в мире: о "лавине" заражений в Южной Корее, о кучи трупов в Италии и "панике" в США. Вся информация резко контрастировала с фотографиями, как северокорейские чиновники в полной защите дезинфицируют автобусы, трамваи, детские площадки и гостиницы в образцовом городе Пхеньяне. Швейные фабрики сейчас шьют медицинские маски вместо одежды. А народ присылает мясо, рыбу и яйца людям, которые попали в карантин.

Северная Корея сообщает, что отправила в карантин 10 тысяч человек. Газета "Нодон Синмун" пишет, что чиновники международных организаций были "поражены" тем, как Северная Корея расправилась с болезнью. Но видео-материалы из города Хесан на границе с Китаем, снятые в конце февраля и начале марта, демонстрируют не такую замечательную картинку.

Красный деревянный знак на обочине с грязными кучами снега сообщает, что здесь расположена "станция дезинфекции". Видео попало в руки правозащитника Ким Сен Уна через контрабанду. Чиновник в зеленом костюме с канистрой жидкости для дезинфекции на спине стоял рядом и бездельничал. Серебряный фургон ездил по городу и объявлял о необходимости носить маски. В другом видео было видно жилой дом с надписью "Карантин" на нем. По словам правозащитника, сюда поселяют людей с симптомами, похожими на COVID-19.

Ким Сен Ун рассказал New York Times, что один из его информаторов на севере месяц не мог вернуться домой после того, как посетил другой город. Потому что правительство полностью контролирует внутреннее передвижение людей. Такие ограничения были нужны для сдерживания болезни, потому что сеть общественного транспорта в Северной Корее перегружена.

В прошлом страна замалчивала или умаляла эпидемии, военные восстания, рукотворные катастрофы или что-либо, что могло подорвать веру людей в правительство. Но в этот раз агрессивные меры Северной Кореи, а также ее уникальная способность без причин задерживать людей, могла помочь ей не допустить распространения коронавируса. Такого мнения беглец из КНДР Чжун Гван Ил, который возглавляет правозащитную организацию северных корейцев в Сеуле.

"Можно уверенно сказать, что в Северной Корее есть случаи заражения. Но я не думаю, что эпидемия там настолько же велика, как и в Южной Корее, Италии или США", - сказал председатель исследовательского центра DPRK Health and Welfare Ан Кюн Су.

По его словам, в крупных городах вроде Пхеньяна есть тесты, привезенные из Китая. Правозащитник обратил внимание на фото с Ким Чен Ыном, которое было сделано в этом месяце. Лидер страны наблюдал за испытанием ракет в окружении военных, которые были без масок. По словам Ан Кюн Су, такого бы не произошло, если бы тесты всех присутствующих не были негативными.

Понравился материал? Подпишитесь на рассылку!

В действительности систему здравоохранения Северной Кореи можно назвать эффективной. Особенно если сравнивать ее не с системами богатых стран типа Германии, Японии или той же Южной Кореи, а со здравоохранением стран примерно с таким же уровнем ВВП на душу населения. Более того, в условиях начинающейся пандемии Северная Корея может справиться с ней очень даже неплохо. Причина эффективности системы здравоохранения КНДР в том, как она устроена.

Один из лучших показателей эффективности системы здравоохранения – средняя ожидаемая продолжительность жизни при рождении. До того как голод 1990-х нанес удар по и без того уже разваливавшейся экономике страны, продолжительность жизни в Северной Корее была высокой (относительно стран со схожим уровнем доходов).

По данным Всемирного банка и Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в 1985 году этот показатель достигал 67,9 года. В Южной Корее тогда было 68,8 года, хотя среднедушевой доход там был в четыре раза выше. А, например, в Индии, которая тогда имела примерно такой же уровень дохода, было всего 55,8 года.

Во время голода 1996–1999 годов продолжительность жизни в Северной Корее сократилась, но потом ситуация стала выправляться. К 2016-му она составила 71,7 года. При этом разрыв с Южной Кореей за три десятилетия ощутимо вырос: в 2016 году в Южной Корее этот показатель составлял 82,2 года.

По собственным оценкам правительства КНДР, уровень ВВП на душу населения в стране сейчас составляет примерно $1210. Если сравнить среднюю ожидаемую продолжительность жизни в КНДР с другими странами, которые имеют примерно такой же уровень ВВП на душу, то получится любопытная картина: в Танзании – 65 лет, в Непале – 67,7, в Мьянме – 66,9. Другими словами, в своей весовой категории Северная Корея безусловный лидер по этому важному показателю.

Другой характерный показатель эффективности системы здравоохранения – младенческая смертность. По данным Всемирного банка, в 2016 году смертность детей моложе одного года в КНДР составляла 15,1 случая на тысячу рождений. Это, скажем прямо, не очень хорошие цифры – почти в два раза выше, чем в Китае (8,5), и в пять раз выше, чем в Южной Корее (2,9).

Тем не менее уровень младенческой смертности в КНДР все равно в несколько раз ниже, чем в большинстве развивающихся стран. В Индии, например, детская смертность в 2016 году была в два раза выше, чем в КНДР (33,9 случая против 15,1), хотя по уровню ВВП на душу населения Индия превосходила КНДР в два раза.

Интересно, что в 1987 году, когда по уровню дохода на душу Север отставал от Юга в четыре раза, детская смертность в КНДР была лишь незначительно выше, чем на Юге (27,7 против 20,5). Уровень подушевого ВВП в Индии в 1985 году был примерно такой же, что и в КНДР, но разрыв в уровне младенческой смертности был четырехкратным – в пользу КНДР (100,9 против 27,7).

Все эти достижения кажутся парадоксальными, если учесть серьезное даже в лучшие времена недофинансирование медицины в Северной Корее. Большинство больниц располагаются в запущенных зданиях, палаты переполнены, а медицинское оборудование в лучшем случае соответствует уровню Запада 1950-х, а то и 1930-х годов.

В чем причины этого удивительного успеха? В свое время Северная Корея выбрала не западную, а советскую модель общественного здравоохранения. Эта модель, кажется, не слишком применима в развитых странах, но отлично работает в странах победнее.

Одна из особенностей такой системы – принципиально другое отношение к врачам, ставка на многочисленный и дешевый, пусть и не слишком хорошо подготовленный медицинский персонал.

На Западе врачи, даже самые низовые – это высококвалифицированные специалисты, которые пользуются огромным престижем и получают большие зарплаты. Сочетание высокого дохода и социального статуса делают работу врача привлекательной для амбициозной и работоспособной молодежи.

В Северной Корее, как и в других странах, когда-то скопировавших советскую модель, все обстоит иначе. Как хорошо знают читатели, в советской системе врач с точки зрения дохода – вполне рядовая беловоротничковая профессия. В целом по уровню подготовки эти врачи несколько уступают своим западным коллегам, но у такого подхода к организации здравоохранения есть и одно большое преимущество: труд врачей дешев, и их, соответственно, может быть очень много.

Неслучайно по количеству врачей на каждые 10 тысяч человек Северная Корея превосходит и Францию, и США: по данным ВОЗ, в 2016 году в КНДР на 10 тысяч населения приходилось 37 врачей. В США этот показатель составил 26 врачей, а во Франции – 32.

Если же мы обратимся к странам, уровень экономического развития которых примерно соответствует северокорейскому, разрыв будет многократным: в Мьянме на 10 тысяч жителей приходится всего шесть врачей, а в Непале – семь.

Возможно, эти врачи действительно не слишком полезны, когда речь идет о сложных и необычных случаях или же о редких заболеваниях, которых становится все больше в развитых странах с их стареющим населением. Они также не готовы к работе с современным оборудованием, которое, впрочем, в принципе отсутствует почти во всех северокорейских больницах.

Тем не менее в большинстве случаев основные угрозы для жизни человека среднего или, скажем так, умеренно старшего возраста исходят не от редких заболеваний, а от довольно простых и распространенных недугов, которые вполне по силам и не суперподготовленным врачам – при условии, конечно, что у этих врачей есть кое-какие лекарства и базовое оборудование.

Другими словами, у тех, кому еще далеко до семидесяти, гораздо больше шансов умереть от аппендицита, а не от какой-то экзотической болезни печени. Однако для того, чтобы справиться с этим аппендицитом, больной должен быстро оказаться у врача, а потом – на операционном столе. Массовая система, которая создана по советскому образцу и худо-бедно до сих пор функционирует в Северной Корее, с этой задачей справляется – именно в силу того, что врачей в стране много.

Десятилетиями медицинские услуги в КНДР были бесплатными, хотя с 1990-х ситуация изменилась и сейчас бесплатными они остаются только в пропагандистских текстах и кинофильмах. В реальной жизни ожидается, что пациент отблагодарит врача в частном порядке, да и выписанные в больнице лекарства почти всегда приходится покупать в аптеках (часто – частных) по рыночной цене, которая для многих недоступна.

В северокорейском массовом сознании по-прежнему сохраняется уверенность, что бесплатная медицина – это норма, что государство обязано лечить своих граждан за счет бюджета, а нынешняя (то есть существующая с 1990-х годов) ситуация является чрезвычайной, временной и подлежащей исправлению при первой же возможности.

Вдобавок все население КНДР теоретически обязано регулярно проходить диспансеризацию (впрочем, в последние пару десятилетий система диспансеризации во многом развалилась). Сам осмотр несложен, и максимум, о чем идет речь – это флюорография грудной клетки. Однако подобные простые и дешевые процедуры часто помогают обнаружить заболевания на ранней стадии.

Диспансеризация обязательна, и до недавнего времени ни один северокорейский гражданин не мог ее избежать – за этим следила вся государственная машина. То же самое относится и к прививкам – пусть качество вакцин оставляет желать лучшего, никаких антипрививочников в КНДР нет и быть не может. В целом неплохо – по крайней мере, по меркам такой бедной страны – контролируется в КНДР и санитарно-гигиеническая обстановка, и водоснабжение.

Нравится это нам или нет, но в полицейском государстве, квинтэссенцией которого уже более полувека остается Северная Корея, и диспансеризацию, и санитарный контроль осуществлять куда проще, чем в государстве более либеральном. Власти Северной Кореи могут легко навязать своим гражданам комплекс мер, которые делают их жизнь не просто неудобной, но и опасной, ведь заботится о результатах следующих выборов им не приходится.

В этой связи вспоминается рассказ моего знакомого западного врача, который много ездил по миру, занимаясь организацией медицинской помощи в бедных странах – он специализируется на ранней диагностике туберкулеза. В 2000-х он работал и в Северной Корее, где его группа использовала передвижные станции для проведения экспресс-флюорографии.

Конечно, северокорейская (то есть старая советская) модель здравоохранения имеет серьезные структурные недостатки, другое дело, что недостатки эти начинают проявляться только в зажиточных обществах. По мере увеличения продолжительности жизни люди, как правило, начинают страдать от более сложных и редких заболеваний, которые могут эффективно лечиться только высококвалифицированными и хорошо оснащенными врачами.

Правда, северокорейская элита, составляющая 0,1% общей численности населения, имеет доступ к двум-трем хорошо оборудованным номенклатурным клиникам, которые по качеству оборудования приближаются к уровню маленькой западной больницы. А семья Ким и их ближайшее окружение вообще часто лечатся за рубежом. Кстати, в последние 25 лет они предпочитают медицинские центры Франции (мать высшего руководителя Ким Чен Ына умерла в 2004 году в Париже, где лечилась от рака).

Можно, конечно, обрушить на их головы разнообразные инвективы, но подозреваю, что поближе к Парижу лечатся и руководители Непала и Танзании, то есть стран, которые примерно равны Северной Корее по доходам, но сильно уступают ей по показателям здоровья рядового населения.

Сейчас всех волнует вопрос, как такая система справится со вспышкой коронавируса.

Надо начать с того, что тревогу в Пхеньяне объявили очень рано: первые сообщения об угрозе появились в прессе 21 января, а уже 24 января в стране был введен карантин. Прекратили почти все воздушное и железнодорожное сообщение с другими странами, запретили въезд в страну туристов. Иностранцам в Пхеньяне запретили покидать территорию, на которой они проживают (понятно, что почти все они живут в специально отведенных местах под контролем компетентных органов).

Северокорейская печать начала вести активную разъяснительную работу, что такое коронавирус и что надо делать, чтобы снизить риск заражения. Одновременно резко сократили и частоту, и масштабы массовых мероприятий, включая и те, что связаны с культом семьи Ким и в силу этого обычно считаются неприкосновенными. Например, празднование очередного Дня Сияющей Звезды, то есть дня рождения генералиссимуса Ким Чен Ира (16 февраля) прошло в этом году очень скромно. В феврале школы и вузы в стране распустили на каникулы – причем, учитывая слабое развитие онлайна, об обучении по удаленке речи быть не может.

С конца января Северная Корея находится в режиме жесткой самоизоляции. Показательно, что правительство страны пошло на беспрецедентный и в экономическом отношении очень рискованный шаг: оно запретило контрабандные операции на китайской границе. До конца января подобные операции помогали нейтрализовать результаты введенных в 2016–2017 годах жестких санкций. Понятно, что китайская сторона, сначала поддерживавшая санкции, но быстро изменившая свою позицию, в целом закрывала глаза на расцвет контрабанды, а северокорейская сторона эту контрабанду поощряла и даже в ней прямо участвовала.

Однако с января ситуация изменилась. Власти КНДР реально закрыли границу для контрабандистов, а некоторые северокорейские чиновники, которые осмелились нарушить запрет и продолжали тайно вести дела с китайцами, были примерно и жестоко наказаны – в паре случаев не помогли и полковничьи погоны.

Результатом этих мер стал заметный рост цен на жидкое топливо (примерно 60% которого поступает через контрабандистов) и зерновые. Скорее всего, цены продолжат расти, и для некоторой части населения это может означать возвращение к голоду 1990-х. Однако власти, кажется, решили, что ради предотвращения эпидемии стоит пойти на риск политических и экономических осложнений. Собственно говоря, северокорейская печать, проявляя нетипичную откровенность, прямо говорит, что карантин ухудшит и без того непростую экономическую ситуацию, но ему нет альтернативы.

О том, что происходит внутри самой страны, судить сложно. Однако политическая система страны устроена так, что правительство Северной Кореи, если решит, то может легко ввести очень эффективные карантинные меры, полностью заблокировав те районы, где произошла вспышка коронавируса, особенно если речь идет не о Пхеньяне. Машина северокорейской бюрократии в последние четверть века несколько проржавела, но мы неоднократно видели, что Пхеньян все еще может обеспечить реализацию тех мер, которые считаются действительно необходимыми.

Можно ожидать, что карантин и другие меры социальной изоляции в Северной Корее окажутся чрезвычайно эффективными – просто в силу того, как устроена эта страна. Эти меры замедляют распространение коронавирусной инфекции и значительно смягчают удар, который получит система общественного здравоохранения.

Большая насыщенность страны медперсоналом также, скорее всего, поможет облегчить проблемы и страдания подавляющего большинства людей, инфицированных коронавирусом, поскольку у больных младшего и среднего возраста редко развиваются опасные для жизни осложнения, а обычная форма болезни вполне по силам северокорейской медицине.

С другой стороны, самая печальная судьба ожидает то небольшое меньшинство, у которого инфекция приведет к пневмонии или иным серьезным осложнениям. У многих из них нет шансов получить доступ к необходимому оборудованию (например, системе вентиляции легких), поскольку в Северной Корее оно практически отсутствует. Те несколько медицинских центров, где оно есть, едва ли будут принимать обычных пациентов. Существующие ограниченные ресурсы будут полностью направлены на лечение небольшого числа представителей элиты, среди которых, кстати, немало людей старшего возраста (приход к власти молодого лидера пока не привел к радикальному омоложению правящей элиты страны).

Другими словами, северокорейская система, вероятно, будет очень эффективной в деле замедления распространения инфекции. Она также позволит оказать неплохую – по крайней мере, по стандартам бедных стран – помощь большинству пациентов, которые будут страдать от стандартной, то есть легкой формы заболевания. Однако она не сможет помочь тем относительно немногим, у кого разовьется сложная форма коронавирусной инфекции. В целом можно сказать, что вопреки часто повторяемым клише Северная Корея, скорее всего, выйдет из эпидемии с не очень большими потерями.

Правда, при этом мы не учитываем тот огромный (и чреватый самыми серьезными политическими последствиями) ущерб, который жесткие карантинные меры нанесут северокорейской экономике. Этот ущерб может иметь самые катастрофические последствия, но об этом говорить пока рано.

Первое место в Европе по распространению коронавируса — у Италии. "В центре Рима совсем пусто. Карантин ввели 10 марта, но уже двумя днями ранее Колизей и все музеи под открытым небом, включая Форум, закрылись", — рассказала местная жительница Милена Бахвалова.

Карантинные меры в столице усиливали постепенно. Сначала власти запретили выезжать за пределы города, и многие римляне посчитали, что внутри передвигаться можно. В это же время прекратили работу бассейны, спортклубы. Прогулки на открытом воздухе рекомендовались при условии соблюдения дистанции в один метр. Горожане отправились в парки. Но уже через день закрыли доступ и туда — на аллеях собиралось слишком много людей.

Сейчас все должны сидеть по домам. Разрешается выходить только в ближайший супермаркет или аптеку.

"Венецианцы не помнят такой тишины и безлюдья на городских улицах, здесь даже в низкий зимний сезон были толпы туристов", — рассказала гид Эля Шляхтина.

После введения 9 марта ограничений на передвижение по стране и карантинных мер в городе нет не только путешественников — нечасто встретишь и местных жителей, говорит экскурсовод Кристина Самылина. "Покидать дом можно, только чтобы сходить на работу, в аптеку, продуктовый магазин или выгулять собаку", — объясняет она.

Вода в каналах стала прозрачной, по пустым мостовым прогуливаются птицы.

Площадь перед Реймсским собором (Notre-Dame de Reims) обычно многолюдна. Посмотреть на 2,3 тысячи статуй, украшающих храм, в этот французский город ежедневно приезжали тысячи туристов. Но на прошлой неделе, с 16 марта, власти серьезно ограничили передвижение граждан. Теперь многие работают из дома. В стране введен карантин.

По последним данным, во Франции 22,6 тысячи заразившихся коронавирусом, 1,1 тысячи человек скончались.

Париж тоже непривычно малолюден. "Как и вся страна, я на карантине, на улицу не выхожу", — рассказала гид Ирина Бюшон. Покидать квартиры парижанам не рекомендовано, если только нет уважительных причин, указанных в специальной расписке. "Первое нарушение обойдется в 135 евро штрафа, второе — в 350, — поясняет экскурсовод. — Третья "самоволка" может стоить в десять раз дороже, откроют судебное дело. Поэтому сидим по домам, себя и других бережем".

Несмотря на действующий до 1 апреля режим чрезвычайного положения, в Чехии зарегистрировано почти 1,4 тысячи случаев COVID-19, три человека умерли, восемь — выздоровели. Госпитализирован каждый десятый заболевший. Пятая их часть нуждается в интенсивной терапии. Остальные лечатся дома.

Гражданам запрещено выходить на улицу без крайней необходимости, поэтому на улицах Праги пусто, многие на карантине.

"Мы не выходим из квартиры, еду заказываем в супермаркете на дом. Наша семья — на трехнедельном карантине, поскольку один из родственников приехал из Лондона, заболел и заразил всех, — рассказала жительница чешской столицы Кристина Мельник. — Лечились дома, болезнь протекала бессимптомно, как и у соседей, хотя они преклонного возраста".

По ее словам, когда число заболевших увеличилось и обозначилась перспектива карантина, в магазинах начался ажиотаж: "Скупали все. Я видела тележки с десятком упаковок туалетной бумаги, брали по несколько пачек муки, макарон и килограммы мяса".

В США выявлено почти 55 тысяч случаев инфицирования, 763 пациента умерли.

Почти половина заболевших — 25,6 тысячи — жители Нью-Йорка. Власти рекомендовали не появляться на улице без значимых причин — только для занятий физкультурой, визитов в продуктовые магазины, аптеки, к врачу. Сотрудников компаний призвали работать из дома. Чиновники просят граждан в общественных местах соблюдать дистанцию в шесть футов (1,83 метра), полиция следит, чтобы прохожие на улицах не скапливались.

В США выявлено почти 55 тысяч случаев инфицирования, 763 пациента умерли.

С 19 марта по 2 апреля в Португалии действует режим чрезвычайной ситуации, госграница закрыта, все мероприятия, концерты и выставки перенесены на другие даты. "В Лиссабоне и других городах не работают музеи, — говорит гид Ольга Грязнова. — Как и многие рестораны, кафе, ночные бары, дискотеки".

Правительство призывает население по возможности оставаться дома. Очень странно выглядят безлюдные площади и смотровые площадки столицы страны, в обычное время всегда заполненные туристами.

"Португальцы очень ответственно относятся к карантину и стараются без особой надобности не покидать жилище, — отмечает Ольга. — Хотя в первый день, когда учебные заведения закрылись, многие студенты отправились отдыхать к океану. Власти негодовали".

После этого случая полицейские стали патрулировать пляжи и улицы города, вспоминает она.

В Польше 901 заболевший, десять погибли. В стране введен режим эпидемии: границы закрыты, международное транспортное сообщение прекращено, введены ограничения на внутреннее передвижение. Жители могут выходит из дома в магазин, аптеку или на прогулку с собакой.

Улицы городов опустели, транспорт ходит редко. "С 20 марта не работают образовательные и культурные учреждения, рестораны, кафе, торговые центры, парки и детские площадки, — сообщила гид Наталья Кучинская. — Функционируют только продуктовые и строительные магазины, аптеки и заправки". По словам собеседника агентства, запрещено посещать пациентов в больницах, массовые мероприятия отменены, собираться можно максимум вдвоем. Туристов нет, закрыты музеи, галереи и 90 процентов отелей.

Предполагается, что ограничения будут действовать как минимум до 11 апреля — католической Пасхи. "Пока сохраняется дата президентских выборов — 10 мая, что вызывает недоумение у многих поляков", — добавляет экскурсовод.

Она поясняет: более 60 тысяч граждан — на принудительном карантине, но многие самоизолируются добровольно. В соцсетях постоянно предлагают помощь находящимся на карантине, соседи готовы купить и доставить продукты, лекарства.

Читайте также: