Ситуация с коронавирусом в персидском заливе

Global Look Press

Ближневосточные экспортеры нефти сталкиваются со снижением спроса на своем ключевом рынке, в Китае, из-за вспышки коронавируса.

Экономики арабских стран Персидского залива страдают от двойной угрозы значительного снижения спроса на нефть в Азии и падения цен на нефть. Рынки опасаются значительного замедления мирового экономического роста из-за вспышки коронавируса.

Если это было не настолько плохо для крупнейших экономик Персидского залива, то деловая активность в ненефтяном секторе ухудшается в крупнейшем производителе ОПЕК, в Саудовской Аравии, и в третьем по величине производителе ОПЕК, в ОАЭ.

Начало 2020 года оказалось неблагоприятным для экономик Саудовской Аравии и ОАЭ, поскольку они сократили добычу нефти в очередном раунде сокращений ОПЕК+. Более того, сокращения оказались больше, чем они ожидают, так как они пытались подать пример группе ОПЕК+ в том, что касается усилий по сокращению избыточных запасов нефти.

Но затем, в конце января, из Китая стали поступать сообщения о случаях коронавируса, в результате цены на нефть упали до годового минимума на прошлой неделе. Саудовская Аравия и ОАЭ не только экспортируют объемы нефти, которые значительно ниже обычных, но и зарабатывают при этом меньше.

Вспышка коронавируса привела к еще большим потерям для стран Персидского залива: она подорвала производство в Китае, задержала поставки на экспорт, ухудшила деловые настроения во всем мире. Таким образом, пострадали даже ненефтяные сектора крупнейших производителей нефти в Персидском заливе. В феврале "диверсификация" экономики от нефти не пощадила экономику Саудовской Аравии и ОАЭ.

В Саудовской Аравии снизилась динамика фабричного производства, новых заказов и работы в сфере занятости с начала 2020 года, говорится в сообщении IHS Markit.

По словам IHS Markit, общее расширение деловой активности в ненефтяном частном секторе в феврале оказалось самым слабым за всю историю наблюдений с начала исследования в августе 2009 года.

PMI в Саудовской Аравии был на самом низком уровне с апреля 2018 года, рост выпуска продукции и новых заказов резко снизился, а деловая уверенность оказалась самой пессимистичной за последние 1,5 года из-за опасений по поводу Китая и вспышки коронавируса.

Ухудшение ненефтяного сектора в Саудовской Аравии наступило после высоких результатов в ненефтяном секторе в 2019 году, чей рост в 3,83% — самый высокий за последние 5 лет — помог саудовской экономике вырасти на 0,3% в прошлом году, несмотря на падение на 3,6% в нефтяном секторе.

Еще 2 месяца назад перспективы на этот год были более яркими. МВФ ожидал, что экономика Саудовской Аравии вырастет на 1,9%, хотя был проведен пересмотр в сторону понижения по сравнению с предыдущим прогнозом из-за сокращений ОПЕК+.

Bloomberg сообщает, что после вспышки коронавируса Goldman Sachs снизил прогноз экономического роста Саудовской Аравии в 2020 году с 2,1% до 0,6%.

В ОАЭ, согласно опросу IHS Markit PMI, отмечено дальнейшее ухудшение условий ведения бизнеса в ненефтяном секторе, причем выпуск продукции сократился впервые за 10 лет.

"В то же время эффективность работы поставщиков сильно пострадала от вспышки коронавируса в Китае, при этом исследования PMI во всем мире показывают значительные задержки в доставке грузов и сниженный спрос на экспорт. Поскольку многие компании из ОАЭ также страдают от проблем с кредитами, отставание растет уже 5 месяц подряд", — сказал Дэвид Оуэн, экономист IHS Markit.

Ухудшение деятельности ненефтяного сектора в ОАЭ и Саудовской Аравии, в которых ненефтяной сектор спас экономику от сокращения в 2019 году, не несет ничего хорошего для двух основных ближневосточных нефтепроизводителей в этом году.

Они отчаянно нуждаются в повышении цен на нефть, потому что вспышка коронавируса подрывает их ненефтяную экономическую активность на фоне подавляющего роста мирового спроса на нефть и удешевления их ключевой статьи экспорта и основного источника доходов бюджета — нефти.

Неудивительно, что ОАЭ и Саудовская Аравия — наиболее мотивированные производители ОПЕК+, стремящиеся максимально сократить коллективное производство нефти, так как партнеры проведут встречу в Вене на этой неделе.

Болезнь COVID-19 по-прежнему испытывает весь мир на прочность, не исключая и богатые арабские монархии региона Персидского залива, и Иран – с которого в регионе и началось распространение нового коронавируса. Как власти и население этих стран справляются с эпидемией, как действуют местные службы общественного здравоохранения и каковы особенности самоизоляции и общенационального карантина в мусульманском государстве?

Еще в феврале этого года большинство самых ранних случаев заболевания COVID-19, вызванного новым вирусом, в регионе Персидского залива были обнаружены в городе Кум в Иране, чьи знаменитые шиитские семинарии и мавзолей Фатимы Масуме привлекают священнослужителей и набожных шиитских паломников со всего мира. Власти Ирана приводят противоречивые сведения о том, как вирус впервые попал в Кум, поочередно обвиняя то китайских мусульманских студентов, обучавшихся в религиозных училищах города, то китайских рабочих, строивших там высокоскоростную железнодорожную линию. С тех пор стало ясно лишь то, что, как только вирус достиг Кума, города с населением около 1,2 миллиона человек, он быстро распространился по Ирану и по всем окрестным странам.

К 6 апреля только во всей Исламской Республике Иран было более 60 тысяч больных, в некоторые последние дни число новых выявленных случаев там превышает 2 тысячи в сутки, хотя умерли от коронавирусной инфекции нового типа пока лишь менее 4 тысяч иранцев.

Власти признались в наличии вспышки лишь через девять дней после первой смерти от COVID-19. Иранские лидеры также намекали на то, что вирус якобы может быть биологическим оружием США, в то же время арестовывая сообщающих достоверные сведения иранцев за "распространение слухов". А самолеты иранской авиакомпании Mahan Air в феврале совершили несколько десятков полетов в китайские города, несмотря на введенный уже 31 января Тегераном формальный запрет на поездки и полеты в Китай. Эта авиакомпания, формально находящаяся в частной собственности, имеет теснейшие связи с иранским Корпусом стражей Исламской революции (КСИР) и его спецподразделением "Аль-Кудс", признанными террористическими организациями США и другими западными правительствами.

При этом официальный Тегеран неоднократно отклонял предложения иностранных государств о помощи пострадавшим от COVID-19, несмотря на всю критику, звучащую в его адрес как изнутри страны, так и извне, – что иранские власти реагируют на кризис крайне неэффективно с самого начала, и продолжают это делать. Например, международная гуманитарная организация "Врачи без границ" заявила об отказе Ирана от создания полевого госпиталя на 50 коек для лечения пациентов с коронавирусом в сильно пострадавшем городе Исфахан. По словам государственного секретаря США Майка Помпео, хотя иранские лидеры отказались от помощи Вашингтона, они продолжают заявлять, что иранский народ не может получить медицинскую помощь и средства якобы в связи с американскими санкциями.

Не меньше страдают от эпидемии и соседи Ирана по Персидскому заливу – Саудовская Аравия, ОАЭ, Катар, Бахрейн, Кувейт и Оман. Однако в силу разных причин, и в первую очередь относительно небольшой численности населения, высокого уровня жизни и медицины и богатых национальных бюджетов в этих "нефтяных монархиях" ситуация сегодня не сравнима с иранской.

Министр Саудовской Аравии по делам хаджа и умры Мухаммед Салех бин Тахер Бантен недавно призвал более одного миллиона мусульман мира, намеревавшихся совершить очередной хадж в июле этого года, пока отказаться от всех подобных планов. 20 марта впервые за многие века из-за пандемии полностью были закрыты на неопределенное время две главные исламские святыни – Заповедная мечеть в Мекке и мечеть Пророка в Медине. Ранее, 17 марта, саудовские власти запретили молитвы во всех остальных мечетях. Такого не случилось даже во время эпидемии "испанки" в 1918 году, унесшей жизни десятков миллионов людей во всем мире (хотя тогда Мекка и Медина находились на территории Королевства Хиджаз, и никакой Саудовской Аравии вообще не существовало). Саудовские власти также полностью запретили любой въезд или выезд из Мекки и Медины и ввели комендантский час по всей стране. Как и в других соседних странах, Эр-Рияд приостановил всё международное авиасообщение королевства с внешним миром. Из-за этого в Мекке застряли около 1200 мусульманских паломников, большинство из которых остаются в карантине в отелях священного города – за счет королевства.

А в столице Катара Дохе, в международном аэропорту Хамад, продолжающем обслуживать транзитные рейсы, в первую очередь национальной авиакомпании Qatar Airways, до недавнего времени оставались несколько сотен российских туристов, летевших обратно из отпуска на индонезийском острове Бали. Они должны были пересесть на рейс в Москву как раз в момент, когда Минтранс России резко ограничил число возвращающихся из-за границы пассажиров, которых могут принимать российские аэропорты. Их история привлекла всеобщее внимание, как и еще десятки подобных.

О жизни стран Персидского залива в период пандемии и обо всех социальных, бытовых и политических аспектах происходящего в интервью Радио Свобода рассказывает живущий и работающий в столице Катара Дохе политолог-востоковед иранист Николай Кожанов:

– Как изменилась жизнь в Катаре, где вы сейчас находитесь, в связи с эпидемией? Я спрашиваю еще и с учетом того, что Катар не первый год находится в дипломатическо-торговой блокаде со стороны ближайших арабских соседей.

– Частично эта блокада и определила отношение властей Катара к предпринимаемым ими шагам. Сперва они промедлили с тем, чтобы остановить воздушное и морское сообщение с Ираном (в последнее время это один из крупных партнеров Катара. – РС). Более того, международный аэропорт Хамад продолжает и сейчас обслуживать транзитные авиаперелеты из Ирана, насколько я знаю. Но, с другой стороны, Катар, пожалуй, одна из тех немногих стран региона, которые в остальном сразу отнеслись к появлению угрозы достаточно серьезно. А то, что среди всех арабских монархий Персидского залива у нас первое место по числу инфицированных, это скорее случайность, обусловленная тем, что в первые недели оказалось целиком заражено общежитие, в котором живут разные иностранные рабочие. Катар действовал очень спокойно и адекватно. На дорогах были выставлены патрули, которые измеряли (и продолжают мерить) температуру у проезжающих, они следят за тем, чтобы не было праздношатающихся. Были введены ограничения на общественные собрания в публичных местах. Между тем официально жесткого карантина введено не было. Просто были закрыты, такова местная специфика, "все места, куда можно было пойти".

– И как население реагирует на действия властей? Как повлияло происходящее на бытовую жизнь простых людей?

– Население, в принципе, относится с пониманием. Карантин в той форме, в которой он установлен в Катаре, соблюдается – но не без определенных исключений. То есть там, где государство не слишком следит за общественными местами, они продолжают посещаться, и явно группами в количестве больше двух человек. И я сильно подозреваю, что для местных "посвященных" продолжают работать рестораны, где можно не просто заказать еду навынос, но посидеть. Во всем остальном передвижение людей сильно сократилось. Народ живет в пределах своих локальных компаундов и за пределы их старается не выходить. Либо, что бросается в глаза, очень многие, пока у нас не наступила жара, пересели на велосипеды. Катар в этом плане меня очень сильно позитивно поразил: еще до принятия всех известных мер в Европе, тем более в России, здесь были неторопливо введены разные ограничения, например, требование соблюдения пресловутой социальной дистанции. Везде развешаны баночки с дезинфицирующими жидкостями и гелями. И власти население информировали о принятых мерах 24 часа в сутки, электронными способами, то есть приходили СМС, письма, все очень четко. И самое главное, власти старались одновременно предупреждать об опасности и не сеять панику.

– В связи с тем, что Катар – страна с весьма строгим мусульманским законодательством и, главное, искренне верующим населением, есть ли какие-то специфические местные детали, которые интересно было бы узнать людям в России или на Западе?

– Наверное, российской публике будет прискорбно узнать, что спиртное здесь уже достать практически невозможно, все бары и кальянные закрылись в первую очередь, как места возможного распространения коронавируса. Было ли это сделано для того, чтобы вообще раз и навсегда привести реальность в соответствие с мусульманскими нормами, или нет, сказать сложно, но этот шаг был предпринят. Вот как раз среди населения немусульманского, у экспатов-иностранцев, в течение нескольких дней была настоящая паника – относительно того, где можно будет достать спиртное. А магазин, который здесь его продает в розницу, всего лишь один! И, как говорили свидетели, в него стояли просто километровые очереди, чтобы попасть и успеть затариться на все время карантина. Этот магазин был единственным местом, где я сам наблюдал ажиотаж. Потому что во всех остальных местах, да, в первую неделю закупка продуктов питания явно ускорилась, но такой паники, которая была в Европе или в России, когда там сметали гречку или туалетную бумагу, здесь совсем не было.

– В соседних Саудовской Аравии, ОАЭ, Омане, Бахрейне ситуация примерно сходна с катарской? Насколько они пострадали? И как там пытаются бороться с коронавирусом?

– Ситуация, судя по всему, во многом схожа. Но надо понимать, что существует информационная блокада, все эти страны не любят сильно распространяться о реальном числе заболевших у себя, о том, насколько тяжело истинное положение. Но по тем новостям и слухам, которые доходят до меня из других арабских монархий, все похоже. Более того, пандемия здесь в чем-то может сыграть и на пользу укрепления их отношений. То есть, несмотря на ту же продолжающуюся блокаду со стороны Саудовской Аравии, Бахрейна, ОАЭ, Катар активно взаимодействует с ними в консультациях, проводимых на уровне Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива. Что опять-таки подчеркивает, что это общая проблема, общая беда, которая способна заставить их на некоторое время забыть о противоречиях и обидах.

– Я как раз очень много сейчас читал предположений в западной прессе, что пандемия COVID-19 может, наоборот, еще больше обострить многочисленные конфликты на всем Большом Ближнем Востоке, хотя бы в регионе Персидского залива. И о том, что Катар и его соседи, союзники и враги, Иран, саудиты, много обвиняют друг друга в том, что они что-то сделали не так, где-то специально навредили или просто помешали, прозевали и так далее.

– Это верно только до определенной степени. Да, в первые дни и недели распространения коронавирусной инфекции в том же Тегеране, среди общественного мнения в Саудовской Аравии, в ОАЭ началось то, что можно охарактеризовать российской пословицей: "У соседа корова сдохла – уже приятно". И когда стало понятно, что эпидемия распространяется за пределы Ирана, на уровне местной блогосферы были попытки раздуть какой-то хайп, выставить Иран главным и сознательным вредителем, источником всех бед. Более того, в твиттерах, принадлежащих жителям ОАЭ, иногда проскальзывали всякие конспирологические теории, что якобы не то иранцы, не то катарцы этот вирус могли создать искусственно и попытаться заразить им всех своих "неприятелей". Но на правительственном уровне это ничуть не поддерживалось, и более того, было быстро задавлено. В Дохе существует понимание, что народу не до политических конфликтов, когда появилась эта угроза. Ведь коронавирус не делает различий между суннитами и шиитами, элитой или простыми обывателями, и сейчас все внимание отвлечено на него. Нам не до вражды.

– Известно ли, какова сегодня ситуация в самом Иране? И в первую очередь, скрывает или нет официальный Тегеран реальные масштабы эпидемии?

– Я думаю, что скрывать масштабы Тегерану уже сейчас бессмысленно. Иранцы, по тем новостям, которые приходят оттуда, понимают, что начало эпидемии они абсолютно прозевали, и для правительства в Тегеране, конечно, это существенный вызов, наряду с другими проблемами. Но паника первых дней и непонимание, что делать, сейчас сменяются трезвым подходом. Они пошли тем же путем и используют те же методы, которые применяются сейчас во всех странах мира, то есть ввели карантин, ограничения на передвижения. Но до той степени, до которой это возможно. Надо понимать, что Иран – страна с территорией, равной, наверное, половине Европы, и перекрыть полностью транспортное сообщение этих пространствах просто физически невозможно. Это приведет к дроблению государства, к его определенному распаду на отдельные районы. Иранцы здесь, конечно, оказались в достаточно незавидном положении.

– Много пишут о том, что Тегеран зря не остановил внутреннее сообщение, в первую очередь авиасообщение. А еще о том, что сотни, если не тысячи иранцев погибли от отравления суррогатным спиртом, который они считают превентивным средством от коронавирусной инфекции. Все это показывает, что в Иране все-таки была массовая паника, а может быть, и продолжается?

– Масштабы паники в Иране, такой, которая ведет к глобальным неуправляемым потрясениям, несколько преувеличены. То есть паника была, и страх был – в первые дни. Конечно, иранскому руководству нужно поставить на вид два момента. Когда стало понятно, что центром заражения стал Кум, город не заблокировали, то есть не был задействован "уханьский протокол". И второй момент – не были перенесены выборы в иранский парламент, которые проходили примерно в это же время. А ведь в том числе и они способствовали дополнительному распространению болезни. Вместе с тем, пропустив вот этот ключевой этап, иранцы все-таки собрались и пошли на ряд радикальных, особенно для мусульманской страны, шагов. Отказались от обязательных официальных собраний по пятницам в мечетях, по всей стране – обоснованно, с призывами, с объяснениями, почему все так. И очень быстро стали отлавливать как паникеров, так и тех людей, которые пытались доказать, что никакого коронавируса не существует. Напомню случай, когда один верующий человек там демонстративно облизывал ограды священных захоронений шиитских святых, желая доказать, что Аллах защищает его от заражения. Официально, конечно, никакого подобного культа в Иране не существует, но на практике он есть. Так вот полиция очень тихо и быстро его просто скрутила и потом провела "разъяснительную работу" с теми, кто пытался продолжать его дело.

Возможная паника и прочие возможные проблемы, связанные с эпидемией, скорее всего, ждут Иран в будущем. От правительства общество ожидает, насколько эффективно оно сможет справиться с возникшей проблемой. Сейчас в Иране же появился консервативный парламент, который пришел под лозунгом, что "мы будем лучше управлять страной", чем условные "либералы", которые заседали в Маджлисе раньше. И теперь перед ним, помимо вопросов, связанных с экономическим развитием страны, с противодействием санкциям, борьбой с США, встает дополнительный вызов – борьба с последствиями COVID-19. И от того, насколько эффективно с этой проблемой режим в Иране справится, будет фактически зависеть его долгосрочность и благополучие пребывания у власти.

Редактор информационной службы РС, международный обозреватель, автор и редактор рубрики и программы "Атлас мира".

В 1970 году султан при британской поддержке сверг своего отца в рамках бескровного переворота, и развернул страну в сторону быстрого развития экономики на основе огромных запасов нефти.

Авторитетные и влиятельные представители США, России и Британии в один голос защищают в Кувейте российскую бизнесвумен, приговоренную к 15 годам тюрьмы и каторжным работам. Почему в этой деле сошлись интересы Вашингтона, Лондона и Москвы?

Расследование Арабской службы Би-би-си обнаружило процветающий черный рынок, на котором покупаются и продаются низкоквалифицированные рабочие руки. Соответствующие приложения свободно доступны в Google Play и Apple App Store. Домработниц можно искать и в Инстаграме по ключевым хештегам.

Мусульманские страны резко отреагировали на слова израильского премьер-министра Биньямина Нетаньяху о том, что в случае победы на выборах он аннексирует часть Западного берега реки Иордан - Иорданскую долину и северную часть Мертвого моря.

Обнародовала запись радиопереговоров иранских военных с командой британского фрегата "Монтроуз", которые велись непосредственно перед задержанием иранцами нефтяного танкера "Стена Имперо".

Эскадренный миноносец "Дункан" отправлен в Персидский залив на фоне обострившихся отношений Лондона и Тегерана. Правительство уходящей в отставку Терезы Мэй объявило критический уровень угрозы для британских судов, приближающихся к иранским берегам.

Почему обстановка в проливах в последнее время накалилась и с танкерами постоянно возникают проблемы? Видео и карты.

Сын правителя эмирата Шарджа, входящего в состав ОАЭ, скончался в Лондоне. Ему было 39 лет. Шейх Халид бин Султан аль-Касими скончался в понедельник. Лондонская полиция пытается определить причины смерти.

В Персидском заливе может начаться новый вооруженный конфликт. Атакованы нефтяные танкеры, власти США обвиняют в атаках Иран и угрожают стране военным конфликтом. Рассказываем о раскладе сил в регионе.

Госсекретарь США Майк Помпео возложил на Иран ответственность за нападение на два танкера в Оманском заливе утром 13 июня. Иран эти обвинения отвергает.

В Оманском заливе утром 13 июня подали сигнал бедствия два нефтяных танкера, руководство судов заявило о повреждениях. Местные СМИ предположили, что на танкеры было совершено нападение. По некоторым данным, среди членов экипажа одного из судов - россияне.

Объединенные Арабские Эмираты заявили в Совете Безопасности ООН, что, скорее всего, за нападениями в мае на четыре нефтяных танкера близ берегов ОАЭ, стоит неназванная "государственная структура", заявили представители страны во время заседания Совбеза ООН. Одновременно США объявили о новых санкциях в адрес Ирана.

Президент США Дональд Трамп выпустил в адрес Ирана строгое предупреждение, из которого следует, что в случае конфликта между двумя странами, Иран прекратит существование.

В Пентагоне прямо связали эти шаги с угрозой возможных действий Ирана против американских сил в регионе.

Русская служба Би-би-си получила редкий доступ на один из крупнейших американских боевых кораблей - авианосец "Теодор Рузвельт", который сейчас находится в Персидском заливе.

Соперничество Саудовской Аравии и Ирана привело к росту напряженности на Ближнем Востоке. Кто на чьей стороне?

Наследный саудовский принц Мухаммед бин Салман посадил под замок 11 принцев и множество бывших и действующих министров. Аналитики склоняются, что это первый шаг 32-летнего реформатора в борьбе за трон королевства.

Как утверждают кувейтские аналитики, пессимистический взгляд на последствия торговой войны между Китаем и Соединенными Штатами сформировался еще год назад, когда цена барреля нефти не поднималась выше 60 долларов. С началом распространения коронавируса в Китае — крупнейшем экспортере потребительских товаров в мире и втором самом крупном импортере нефти — ожидалось, что цена не упадет ниже 40 долларов. Страны надеялись на возможность компенсировать снижение потребления в Китае с помощью рынков других стран, а также продления соглашения ОПЕК+ по сокращению добычи нефти.

Однако Россия отказалась поддержать дальнейшее сокращение добычи нефти в рамках общей политики ОПЕК и группы независимых производителей. Соглашение было заключено в 2017 году и продлено в 2018 и 2019 годах, пока в марте не возник кризис и цены на нефть не упали с 45 долларов за баррель до менее чем 30 долларов.

В ходе последней встречи участников соглашения Москва отказалась от своих обязательств, поскольку теряла доли рынка в пользу американской сланцевой нефти, в то время как Саудовская Аравия хотела продолжить принятую политику, позволяющую ограничивать поставки и поддерживать стабильность цен. Однако позже перешла к беспрецедентным мерам — начала производить нефть, не соблюдая ограничения ОПЕК.

Саудовская Аравия наращивает производство

Саудовская Аравия объявила о немедленном увеличении добычи. В настоящее время она составляет 12,2 миллиона баррелей нефти в сутки, и планируется увеличить показатель до 13 миллионов баррелей к маю. Саудовская нефть подешевела примерно на 10 долларов за баррель, и другие страны ОПЕК, такие как Кувейт и ОАЭ, вынуждены также увеличить производство для сохранения своей доли на рынке и снизить цены. Таким образом все оказались вовлечены в ценовую войну, которая ведется в неконкурентной среде из-за низкого спроса на нефть. Как следствие, ситуация будет ухудшаться.

Как полагает эксперт, американские нефтяные запасы увеличились на два миллиона баррелей с начала кризиса, и с решением Саудовской Аравии производить 13 миллионов баррелей в сутки в течение двух месяцев Кувейт теперь обязан отказаться от текущих обязательств в рамках ОПЕК касательно своей добычи. Ему необходимо конкурировать с другими странами и для этого снижать цены на нефть без каких-либо ограничений.

Аль-Базали считает, что страны Персидского залива могут воспользоваться нынешним кризисом для создания организации ОПЕК для своего региона, решения в которой будут приниматься независимо от других стран, таких как Россия и Мексика. В этом случае она будет контролировать около 53% мировых запасов и около 26% добычи, что позволит им полностью контролировать цены.

Эксперт в области нефтяных стратегий Абдель Хамид аль-Авади утверждает, что значительное падение цен на нефть, на которую приходится 65% объема мировой торговли, обусловило снижение цен на многие другие товары, что объясняет резкий обвал на мировых биржах. Другими словами, все производители понесут убытки от нынешней ценовой войны, включая Россию и Соединенные Штаты, если учесть, что цена на уровне 25 долларов за баррель может не покрыть себестоимость ряда товаров по всему миру.

Последствия для бюджета государств

Как считает Аль-Авади, так как на долю стран Персидского залива приходится 53% добычи ОПЕК, снижение цен окажет негативное влияние на государственные бюджеты, поскольку последние зависят от доходов с продажи нефти на 85-95%.

Ярким примером является Кувейт, чей бюджет на 2020-2021 годы, реализация которого начнется в апреле, составлен на основе ориентировочной цены в 55 долларов за баррель. Он предполагает государственные доходы в размере 16,5 миллиарда динаров (Кувейт производит 2,7 миллиона баррелей в сутки). Дефицит бюджета достигает девяти миллиардов динаров (один динар эквивалентен 3,2 доллара).

При расчете доходов, исходя из цены 25 долларов за баррель нефти и при условии сохранения текущих цен в течение нового финансового года, бюджет получит лишь 7,5 миллиарда динаров, то есть на 55% меньше по сравнению с первоначальными оценками. Он покроет лишь около 45% предполагаемых расходов, а общий дефицит бюджета составит 18 миллиардов динаров.

В результате кризиса обменный курс доллара по отношению к кувейтскому динару значительно вырос. Бюджет был рассчитан по курсу 0,302 филса за доллар, но в настоящее время обменный курс составляет 0,310 филсов.

По мнению аль-Авади, Кувейт, как и другие страны Персидского залива, обязан принять превентивные меры. В первую очередь это значит пересмотреть дорогостоящие проекты, отложить запуск некоторых из них и начать политику оптимизации расходов, чтобы государственные резервы остались целы.

Камаль аль-Харами подтверждает, что страны ожидает настоящая финансовая катастрофа, так как оптимальная цена на нефть для поддержания государственных расходов в большинстве стран ОПЕК составляет от 90 до 95 долларов. Например, в Кувейте это 83 доллара, в Саудовской Аравии — 95 долларов, в Ираке — около 120 долларов, а в Иране и Нигерии — более 150 долларов за баррель. Таким образом все эти государства должны будут задействовать резервы или воспользоваться внешними займами для компенсации разницы.

По мнению эксперта, в России доходы с продажи нефти покрывают 40% бюджета, и приемлемая цена на этот энергоноситель для страны составляет 42 доллара за баррель. Кроме того, она способна адаптироваться к изменениям и обесцениванию рубля, так как помимо нефти у нее есть другие ресурс. Иными словами, убытки понесут все государства, но России это коснется в меньшей степени по сравнению со странами Персидского залива. Производители сланцевой нефти также не пострадают, так как американские власти их поддерживают и защищают.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.