Может ли историк помочь от коронавируса

Известный историк Юваль Ной Харари в колонке для Financial Times рассказал, как человечество в погоне за легкими решениями в борьбе с коронавирусом может потерять свободу

Человечество столкнулось с мировым кризисом. Возможно, с самым большим кризисом нашего поколения. Решения лидеров и властей в ближайшие несколько недель, скорее всего, предопределят наш мир на годы вперед. Они повлияют не только на наши системы здравоохранения, но и на экономику, политику и культуру. Мы должны действовать быстро и решительно. Но также нам стоит учитывать и последствия наших действий в долгосрочной перспективе. Рассматривая альтернативы, стоит спросить себя не только, как справиться с непосредственной угрозой, но и то, в каком мире мы будем жить, когда шторм утихнет. Да, шторм утихнет, человечество выживет, большинство из нас останутся в живых — но жить мы будем уже в другом мире.

Многие краткосрочные чрезвычайные меры останутся. Это суть чрезвычайных ситуаций. Они ускоряют исторический процесс. Решения, на обдумывание которых в обычной жизни могли уйти годы, принимаются в считанные часы. Сырые и даже опасные технологии начинают использовать, потому что ничего не делать еще более рискованно. Целые страны становятся подопытными кроликами в огромных социальных экспериментах. Что произойдет, если все будут работать дома, а общаться только на расстоянии? Что произойдет, если целые школы и университеты перейдут в онлайн? В обычное время правительства, бизнесы и образовательные советы никогда бы не согласились на такие эксперименты. Но сейчас не обычное время.

Во время кризиса мы сталкиваемся с двумя особенно важными выборами. Первый — между тоталитарным надзором и поддержкой и информированием граждан. Второй — между националистической изоляцией и мировой солидарностью.

Чтобы остановить эпидемию, все население должно подчиняться определенным правилам. К этому есть два пути. Первый метод заключается в том, что правительство следит за населением и наказывает тех, кто нарушает правила. Сегодня, впервые в истории человечества, технологии позволяют постоянно следить за каждым. ( …)

В борьбе против эпидемии некоторые государства уже применяют новые инструменты наблюдения. Самый наглядный пример — Китай. Пристально следя за смартфонами, используя сотни миллионов камер, распознающих лица, и обязывая людей проверять и сообщать об их температуре тела и состоянии, власти Китая не только могут быстро идентифицировать тех, кто может быть переносчиком коронавируса, но также отслеживать их перемещения и идентифицировать всех, с кем у них был контакт. Широкий спектр мобильных приложений сообщает гражданам о близости инфицированных пациентов. ( …)

Раньше, когда ваш палец касался экрана смартфона и нажимал на ссылку, правительство интересовало лишь то, на что именно нажимает ваш палец. Но теперь правительство хочет знать, какая у вашего пальца температура и какое артериальное давление внутри.

Формируя собственное мнение о таком наблюдении, мы не знаем, как на самом деле за нами следят и что нас ждет в будущем. Эти технологии разрабатываются с ошеломляющей скоростью и то, что казалось научной фантастикой 10 лет назад — сегодня уже устарело. В качестве эксперимента, подумайте о гипотетическом правительстве, требующем от каждого гражданина ношение биометрического браслета, который следит за температурой тела и сердцебиением 24 часа в день. Эти данные собирают и анализируют госалгоритмы. Алгоритмы будут знать, что вы больны даже прежде, чем вы сами об этом узнаете, и они также будут знать, где вы были и с кем вы виделись. Цепочки передачи инфекции могут быть резко укорочены, а может быть и вовсе сокращены. Такая система, возможно, помогла бы остановить распространение вируса в считанные дни. Звучит отлично, правда?

Недостаток в том, что, конечно, это легитимизировало бы абсолютно чудовищную новую систему слежения. ( …) Если вы можете следить за тем, как меняется моя температура тела, артериальное давление и сердцебиение, когда я смотрю видео, вы можете узнать, что заставляет меня смеяться, плакать и что меня очень и очень злит.

Важно помнить, что злость, радость, скука и любовь — это биологические явления, как горячка и кашель. Та же технология, которая идентифицирует кашель, может идентифицировать смех. Если корпорации и правительства начнут повсеместно собирать наши биологические данные, они смогут знать нас лучше, чем мы знаем себя, а значит, они могут не только предсказывать наши чувства, но и манипулировать ними и продавать нам все, что хотят — будь это товар или политик. ( …)

Даже когда количество зараженных коронавирусом упадет до нуля, некоторые правительства, жаждущие данных, могут утверждать, что системы биометрического наблюдения стоит оставить, потому что они боятся второй волны коронавируса или потому что новый штамм Эболы появился в центральной Африке, или потому что… вы понимаете. За нашу приватность в последние годы ведется большая битва. Кризис, создаваемый коронавирусом, может стать переломным моментом в этой битве. Ведь когда люди выбирают между приватностью и здоровьем, они обычно выбирают здоровье.

Просьба, чтобы люди выбирали между приватностью и здоровьем, — и есть источник проблемы. Потому что это ложный выбор. У вас может и должно быть и здоровье, и приватность. Можно защитить наше здоровье и остановить эпидемию не с помощью создания тоталитарного режима наблюдения, а скорее, через поддержку и информирование граждан. Сейчас одни из самых успешных попыток сдержать эпидемию коронавируса осуществляются в Южной Корее, Тайване и Сингапуре. Хоть эти страны и пользовались иногда приложениями для наблюдения, они гораздо больше полагались на тестирование, честное донесение информации и добровольное сотрудничество с хорошо информированным обществом. ( …)

Задумайтесь, например, о мытье рук с мылом. Это было одно из самых великих достижений в сфере гигиены. Само по себе это действие ежегодно спасает миллионы людей. Сейчас мы воспринимаем это как должное, но на самом деле лишь в 19 веке ученые узнали о важности мытья рук с мылом. До этого даже доктора и медсестры совершали одну операцию за другой без мытья рук. Сейчас миллионы людей ежедневно моют руки не потому, что они боятся мыльной полиции, а потому что знают о фактах. Я мою руки с мылом, потому что слышал о вирусах и бактериях, я понимаю, что эти маленькие организмы вызывают болезни, и я знаю, что мыло может их устранить.

Но чтобы достичь такого уровня соблюдения инструкций и совместных усилий, вам нужно доверие. Люди должны доверять науке, властям и СМИ. В последние несколько лет безответственные политики целенаправленно разрушали доверие к науке, власти и СМИ. Теперь эти же политики могут поддаться искушению и ступить на путь к авторитаризму. В таком случае они будут утверждать, что вы просто не можете доверять тому, что общественность поступит правильно. Обычно доверие, которое истощалось годами, не вернуть за ночь. Но сейчас не обычное время. Во время кризиса люди могут быстро менять свое мнение. ( …)

Мы должны использовать и новые технологии, но эти технологии должны помогать гражданам. Я всячески за проверку температуры тела и артериального давления, но эта информация не должна использоваться для создания всемогущего государства. Скорее эти данные должны помочь мне принимать более осознанные личные решения, а также привлечь правительство к ответственности за свои решения. ( …) Если я могу иметь доступ и анализировать статистику о распространении коронавируса, я могу сам судить — говорит ли мне правительство правду и принимает ли оно правильные решения для борьбы с эпидемией. Важно помнить, что технологии наблюдения могут быть использованы не только правительством, чтобы следить за людьми, но и людьми, чтобы следить за правительством.

Поэтому эпидемия коронавируса — это важный гражданский тест. В ближайшее время каждому из нас потребуется выбрать веру в научные данные и слова экспертов здравоохранения, вместо веры в беспочвенные теории заговора и эгоистичных политиков. Если мы не сможем сделать правильный выбор, возможно, мы отдадим свои самые ценные права, думая, что это единственный путь сберечь наше здоровье.

Нам нужен глобальный план

Второй важный выбор, с которым мы столкнемся, будет между националистической изоляцией и мировой солидарностью. И эпидемия сама по себе, и последующий экономический кризис — это мировые проблемы. Они могут быть решены эффективно только через глобальное сотрудничество.

Во-первых, чтобы победить вирус, нам нужно делиться информацией со всем миром. Это крупнейшее преимущество людей над вирусами. Коронавирус в Китае и коронавирус в США не могут обмениваться советами о том, как инфицировать людей. А вот у Китая для США много ценных уроков о коронавирусе и том, как с ним бороться. То, что итальянский доктор обнаружил в Милане ранним утром, вполне может уже вечером спасти людей в Тегеране. ( …) Но для того, чтобы это произошло, нам нужен дух мирового сотрудничества и доверия. ( …)

Мир должен объединить усилия и для того, чтобы производить и распространять медицинское оборудование, особенно тест-системы и аппараты искусственной вентиляции легких. ( …) Богатые страны с малым количеством случаев должны быть готовы к отправке драгоценного оборудования в более бедную страну с большим количеством заболеваний. Если и когда этим богатым странам понадобится помощь, другие государства должны прийти на помощь. ( …) Можно рассмотреть и подобное глобальное усилие в вопросе нехватки медицинского персонала. ( …)

Мировое сотрудничество явно нужно и на экономическом фронте. Учитывая глобальную природу экономики и производственных цепочек, если каждое правительство будет делать всё по-своему и абсолютно не считаться с другими, это приведет к хаосу и еще более усиленному кризису. Нам нужен мировой план действий, и он нужен нам уже сейчас.

Следующее требование — это мировое соглашение о поездках. Ограничение международного сообщения на месяцы может создать серьезные проблемы и помешать войне с коронавирусом. Странам нужно сотрудничать, чтобы позволить хотя бы горстке необходимых людей пересекать границы: ученым, докторам, журналистам, политикам и бизнесменам. Это можно осуществить с помощью мирового соглашения о предварительной проверке пассажиров в их собственных странах.

Человечеству пора сделать выбор. Выберем ли мы путь разобщенности или мировой солидарности? Если мы выберем разобщенность — это не только продлит кризис, но и, скорее всего, вызовет еще больше катастроф в будущем. Если мы выбираем мировую солидарность — это будет победой не только над коронавирусом, но и над будущими эпидемиями и кризисами, с которыми человечество может столкнуться в XXI веке.

Продуктовый бум на фоне коронавируса. Брюссель. Фото: EPA

Проход перегородила хорошо одетая дама азиатской внешности, которая с трудом двигала перегруженную тележку. То ли служанка топ-менеджера, то ли жена дипломата.

— Паника? — понимающе подмигнул я ей. Она растерянно промолчала. Настроение не для шуток.

Накануне в Бельгии было спокойно. В феврале телевизор показывал китайский Ухань, обнесенный заграждениями и окруженный войсками. Обсуждали отстраненно, как рождение новой кометы. Потом была телевизионная картинка опустевшей площади перед Миланским собором. От Брюсселя туда ехать день на машине, и границы прозрачны. О таинственном вирусе, шагающем по Северной Италии, заговорили уже с тревогой.

Сотни тысяч граждан Бельгии — итальянцы, гастарбайтеры пятидесятых и их потомки. Многие из них каникулы Карнавала проводили на исторической родине. 1 марта каникулы кончились, и в Бельгии сразу появилось полсотни больных COVID-19.

11 марта в больнице Сент-Элизабет от коронавируса скончалась 94-летняя дама. В тот же день печальные вести о смерти еще двух пожилых пациентов с тем же диагнозом пришли еще из двух клиник. На следующий день, когда официальное число заболевших подскочило сразу на 84 человека, в дело включилось федеральное правительство Бельгии. В четверг вечером Совет национальной безопасности объявил третий уровень угрозы COVID-19 и ввел целую серию чрезвычайных мер, которые вступали в силу в ночь на субботу.

Вот с этого момента беспечно спокойных доселе бельгийцев словно оса ужалила, и наутро они ринулись штурмовать продуктовые магазины.

Может быть, поздновато среагировала Европа на коварную угрозу? За статистикой инфарктов, инсультов, онкологии, да простого сезонного гриппа угроза нового вируса поначалу не очень впечатлила. Но беда Италии и трумфальное шествие болезни по Европе, а главное — бессилие перед ней, подействовали психологически. Европейцы слишком любят свободу, чтобы поступиться ей. В чем-то все же есть преимущество у авторитарных режимов…

Спасибо, что прочли до конца

Каждый день мы рассказываем вам о происходящем в России и мире. Наши журналисты не боятся добывать правду, чтобы показывать ее вам.

В стране, где власти постоянно хотят что-то запретить, в том числе - запретить говорить правду, должны быть издания, которые продолжают заниматься настоящей журналистикой.

Человечество переживает глобальный кризис. Пожалуй, наибольший кризис нашего поколения. Решения, которые люди и правительства будут принимать в ближайшие несколько недель, вероятно, повлияют на то, как будет формироваться мир на долгие годы. Эти решения повлияют не только на наши системы здравоохранения, но и на нашу экономику, политику и культуру. Мы должны действовать быстро и решительно, а также учитывать последствия наших действий в долгосрочной перспективе. Взвешивая альтернативные решения, мы должны руководствоваться и тем, как преодолеть непосредственную угрозу, так и тем, в каком мире мы будем жить после "шторма".

Об этом написал в статье для Financial Times израильский историк, автор бестселлеров об истории человечества Юваль Ной Харари.

Да, шторм пройдет, человечество выживет, большинство из нас все еще будут живы, но мы будем жить в другом мире. Многие краткосрочные чрезвычайные меры станут частью жизни. Такова природа чрезвычайных ситуаций. И они ускоряют исторические процессы. Решения, на которые в обычное время уходят годы, сегодня принимаются моментально. Вводятся в эксплуатацию незрелые и даже опасные технологии, потому что бездействие обойдется слишком дорого. Целые страны оказались “морскими свинками” в глобальном социальном эксперименте. Что происходит, когда все работают из дома и общаются только на расстоянии. Что происходит, когда целые школы и университеты уходят в Интернет. В спокойные времена правительства, предприятия и образовательные учреждения никогда бы не пошли на такие меры. Но сегодня — не спокойные времена.

В это кризисное время перед нами два пути. Первый — это выбор между тоталитарной слежкой и расширением прав и возможностей граждан. Второй – выбор между изоляцией по национальному принципу и глобальной солидарностью.

“Подкожная” слежка

Чтобы остановить эпидемию, все население должно руководствоваться определенными принципами. Этого можно достичь двумя способами. Один заключается в том, что правительство контролирует людей и наказывает нарушителей. Сегодня, впервые в истории человечества, технологии позволяют контролировать всех и постоянно. Пятьдесят лет назад даже КГБ не могло следить за 240 млн советских граждан 24 часа в сутки. При этом в КГБ не могли быть полностью уверены, что вся собранная информация обрабатывается эффективно. КГБ полагалось на человеческих агентов и аналитиков, и они просто не могли заставить каждого агента следовать за каждым гражданином. Но теперь правительства могут полагаться на вездесущие датчики и мощные алгоритмы, а не на приставов из плоти и крови.

В ходе борьбы с эпидемией коронавируса несколько правительств уже внедрили новые инструменты наблюдения. Наиболее заметный случай — Китай. Тщательно отслеживая смартфоны людей, используя сотни миллионов камер, распознающих лица и обязывающих людей проверять и сообщать о температуре своего тела и состоянии здоровья, китайские власти могут не только быстро выявлять потенциальных носителей коронавируса, но и отслеживать их передвижение и идентифицировать тех, кто вступил с ними в контакт. Существуют также и мобильные приложения, которые предупреждают граждан об их близости к инфицированным людям.

Однако использование таких технологий не ограничивается Восточной Азией. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху недавно уполномочил Агентство безопасности Израиля развернуть программу наблюдения, используя технологии, которые обычно предназначены для борьбы с террористами, для отслеживания пациентов с коронавирусом. Когда соответствующий парламентский подкомитет отказался санкционировать эту меру, Нетаньяху утвердил ее “чрезвычайным указом”.

Вам может показаться, что в этом нет ничего нового. Но, в последние годы и правительства, и корпорации используют все более сложные технологии для отслеживания, мониторинга и манипулирования людьми. Тем не менее, если мы не будем осторожны, эпидемия, может стать точкой невозврата. Не только потому, что это может нормализовать развертывание средств массовой слежки в странах, которые до сих пор не прибегали к таким методам, но даже в большей степени потому, что это ознаменует резкий переход от скрытого надзора к явному и тотальному. До сих пор, когда ваш палец касался экрана смартфона и кликал на ссылку, правительство хотело узнать, на что именно нажимает ваш палец. Но с коронавирусом фокус интереса смещается. Теперь правительство хочет знать температуру вашего пальца и кровяное давление под его кожей.

“Экстренный” пудинг

Одна из проблем, что никто не знает, как за нами следят, и неизвестно чем это может обернуться в будущем. Технологии видеонаблюдения развиваются с бешеной скоростью, и то, что 10 лет назад казалось научной фантастикой, сегодня — устаревшая информация. Гипотетически, рассмотрим некое правительство, которое требует, чтобы каждый гражданин носил биометрический браслет. Этот браслет, представим, контролирует температуру тела и частоту сердечных сокращений 24 часа в сутки. Полученные данные накапливаются и анализируются правительственными алгоритмами. Алгоритмы будут знать, что вы больны еще до того, как вы сами узнаете об этом. Также они будут знать, где вы были, и с кем встречались. Цепь распространения инфекции может быть резко сокращена, а то и вовсе — остановлена. Такая система может остановить эпидемию в течение нескольких дней. Звучит заманчиво, не так ли?

Недостатком является, конечно, то, что это придаст легитимность ужасающей системе тотальной слежки. Если вы знаете, например, что я нажал на ссылку Fox News, а не, к примеру, CNN, это может рассказать вам о моих политических предпочтениях, и, возможно, даже о моей личности. Если вы можете наблюдать за тем, что происходит с температурой моего тела, артериальным давлением и частотой сердечных сокращений, когда я смотрю какой-то видеоклип, – вы можете узнать, что заставляет меня смеяться, что заставляет меня плакать, и что выводит меня из себя.

Важно помнить, что гнев, радость, скука и любовь — это биологические явления, такие же как и лихорадка или кашель. Та же технология, которая идентифицирует кашель, может с легкостью идентифицировать смех. Если корпорации и правительства начнут массово собирать наши биометрические данные, они смогут узнать нас гораздо лучше нас самих. Тогда они смогут не только предсказывать, но и манипулировать нашими чувствами и продавать нам все, что захотят — будь то продукт или политик. Тактика взлома данных Cambridge Analytica по сравнению с биометрическим мониторингом – это каменный век. Представьте себе Северную Корею в 2030 году, когда каждый гражданин должен носить биометрический браслет 24 часа в сутки. Если вы слушаете речь Великого Вождя, и браслет улавливает контрольные признаки гнева, вам – конец.

Вы, конечно, могли бы оправдать биометрическое наблюдение как временную меру, принятую во время чрезвычайного положения, которую отменят, когда этот режим закончится. Но временные меры имеют привычку растягиваться дольше, чем сама чрезвычайная ситуация. Особенно потому, что на горизонте всегда скрывается другая угроза. Например, моя родная страна Израиль объявила чрезвычайное положение во время войны за независимость 1948 года, которая оправдывала целый ряд временных мер от цензуры прессы и конфискации земли до специальных правил изготовления пудинга (это не шутка). Война за независимость уже давно выиграна, но Израиль так и не прекратил чрезвычайное положения и не отменил многие “временные” меры 1948 года (указ о чрезвычайном пудинге был, к счастью, отменен в 2011 году).

Даже когда количество заражений коронавирусом снижается до нуля, некоторые правительства могут утверждать, что биометрические системы наблюдения нужно оставить, потому что есть риск второй волны вспышки коронавируса или потому, что в центральной Африке развивается новый штамм вируса Эбола и так далее. Вы поняли, как это работает. В последние годы бушует большая битва за нашу конфиденциальность. Кризис коронавируса может стать переломным моментом в этом противостоянии. Потому что, когда людям предоставляется выбор между личной жизнью и здоровьем, они обычно выбирают здоровье.

Полиция “по вопросам мыла”

На самом деле, проблема как раз в том, что людей ставят перед выбором между приватностью и здоровьем. Это – ложный выбор. Мы можем и должны наслаждаться и тем, и тем – и приватностью, и здоровьем. Мы можем защитить свое здоровье и остановить эпидемию коронавируса не путем введения тоталитарных мер эпидемиологического надзора, а путем усиления прав и возможностей граждан. За это время, наиболее успешные усилия по сдерживанию эпидемии коронавируса были предприняты Южной Кореей, Тайванем и Сингапуром. В то время как эти страны в некоторой степени использовали приложения для слежки, в большей степени они полагаются на всестороннее тестирование, честную отчетность и добровольное сотрудничество хорошо информированной общественности.

Централизованный мониторинг и суровые наказания — не единственный способ заставить людей соблюдать правила. Когда людей информируют о научных фактах, и когда они доверяют государственным органам, граждане могут поступать правильно, даже если Большой Брат не наблюдает за ними. Мотивированное и хорошо информированное население, как правило, гораздо более влиятельное и эффективное, чем невежественное, живущее в страхе и загнанное полицейскими.

Рассмотрим на примере мытья рук с мылом. Это было одно из величайших достижений в области человеческой гигиены. Это простое действие спасает миллионы жизней каждый год. Сегодня мы считаем это само собой разумеющимся, но важность мытья рук с мылом ученые подтвердили только в 19 веке. Ранее даже врачи и медсестры переходили от одной хирургической операции к другой без мытья рук. Сегодня миллиарды людей ежедневно моют руки не потому, что боятся “мыльной полиции”, а потому, что понимают важность. Я мою руки с мылом, потому что я слышал о вирусах и бактериях, я понимаю, что эти крошечные организмы вызывают болезни, и я знаю, что мыло может их смыть.

Но, чтобы достичь такого уровня сотрудничества, необходим определенный уровень доверия. Люди должны доверять науке, доверять государственным органам и СМИ. За последние несколько лет безответственные политики преднамеренно подорвали это доверие. Теперь эти самые безответственные политики могут поддаться искушению пойти по пути авторитаризма, утверждая, что вы просто не можете доверять общественности в том, что она поступает правильно.

Обычно доверие, которое разрушалось годами, не может быть восстановлено в одночасье. Но это не нормальные времена. В момент кризиса умы тоже могут быстро измениться. У вас могут быть горькие споры с вашими братьями и сестрами в течение многих лет, но когда возникает какая-то чрезвычайная ситуация, вы неожиданно обнаруживаете скрытый резервуар доверия и дружбы и спешите помогать друг другу. Вместо того чтобы строить режим наблюдения, еще не поздно восстановить доверие людей к науке, органам государственной власти и средствам массовой информации. Мы обязательно должны использовать и новые технологии, но эти технологии должны расширять возможности граждан. Я полностью поддерживаю мониторинг температуры моего тела и кровяного давления, но эти данные не должны использоваться для создания всемогущего правительства. Скорее, эти данные должны позволить мне сделать более осознанный личный выбор, а также привлечь правительство к ответственности за свои решения.

Если бы я мог следить за своим состоянием здоровья 24 часа в сутки, я узнал бы не только о том, стал ли я опасным для других, но и о том, какие привычки и как влияют на моё здоровье. И если бы я мог получить доступ и проанализировать надежные статистические данные о распространении коронавируса, я бы мог судить, говорит ли мне правительство правду и принимает ли оно правильную политику для борьбы с эпидемией. Всякий раз, когда люди говорят о слежке, помните, что одна и та же технология может быть использована не только правительствами для мониторинга отдельных лиц, но и отдельными лицами для мониторинга правительств.

Таким образом, эпидемия коронавируса является серьезной проверкой для всего института гражданства. В предстоящие дни каждый из нас должен сделать выбор в пользу научных данных и довериться специалистам в области здравоохранения вместо необоснованных теорий заговора и поддержке безответственных политиков. Если мы сделаем неправильный выбор, мы можем лишиться наших самых ценных свобод, под предлогом того, что авторитаризм – единственный способ защитить наше здоровье.

Нам нужен глобальный план

Второй важный выбор, с которым мы сталкиваемся, – это национальная изоляция и глобальная солидарность. И сама эпидемия, и экономический кризис в результате этого являются глобальными проблемами. Они могут быть эффективно разрешены только путем глобального сотрудничества.

Прежде всего, чтобы победить вирус, нам нужно обмениваться информацией во всем мире. Это большое преимущество людей перед вирусами. Коронавирус в Китае и коронавирус в США не обменивались советами, как лучше инфицировать людей. Но Китай может преподать США много ценных уроков о коронавирусе и о том, как с ним бороться. То, что итальянский врач обнаружит в Милане рано утром, вполне может спасти жизни в Тегеране к вечеру. Когда правительство Великобритании колеблется между несколькими политическими решениями, оно может воспользоваться советами корейцев, которые уже сталкивались с подобной дилеммой месяц назад. Но для этого нам необходим дух глобального сотрудничества и доверия.

Страны должны быть готовы обмениваться информацией открыто и смиренно обращаться за советом, а также доверять данным и полученным знаниям. Нам также необходимы глобальные усилия по производству и распространению медицинского оборудования, в частности, наборов для тестирования и дыхательных аппаратов. Вместо того, чтобы делать это локально по отдельности в каждой стране и накапливать какое бы то ни было оборудование, скоординированные усилия могли бы значительно ускорить производство и обеспечить более справедливое распределение спасательного оборудования. Подобно тому, как страны национализируют ключевые отрасли промышленности во время войны, человеческая война против коронавируса может потребовать от нас “гуманизации” важнейших производственных линий. Богатая страна, в которой мало случаев заболевания коронавирусом, должна быть готова отправить драгоценное оборудование в более бедную страну, рассчитывая лишь на то, что если ей впоследствии потребуется поддержка, другие страны придут к ней на помощь в ответ.

Мы могли бы рассмотреть аналогичные глобальные усилия по объединению медицинского персонала. Страны, менее затронутые коронавирусом, могут направлять медицинский персонал в наиболее пострадавшие регионы, как для того, чтобы помочь, так и для получения ценного опыта. Если в дальнейшем центр эпидемии сместится, помощь может начать поступать в противоположном направлении.

Глобальное сотрудничество жизненно необходимо и на экономическом фронте. Учитывая глобальный характер экономики и цепочек поставок, если каждое правительство будет делать свое дело, полностью игнорируя других, результатом будет хаос и углубление кризиса. Нам нужен глобальный план действий, и он нужен нам быстро.

Еще одной необходимостью является достижение глобального соглашения о поездках. Приостановление всех международных поездок на месяцы вызовет огромные трудности и затруднит войну с коронавирусом. Странам необходимо сотрудничать, чтобы позволить пересекать границу, как минимум некоторым категориям людей – это ученые, врачи, журналисты, политики, бизнесмены. Это может быть достигнуто путем соглашения о предварительной проверке путешественников в их родной стране. Если вы знаете, что в самолет допускаются только тщательно проверенные пассажиры, вы бы охотнее приняли их в свою страну.

К сожалению, в настоящее время страны вряд ли делают что-либо из этого. Коллективный паралич охватил международное сообщество. В комнате, кажется, нет взрослых. Можно было ожидать, что уже несколько недель назад состоится экстренное совещание мировых лидеров, на котором будет выработан общий план действий. Лидерам G7 удалось организовать видеоконференцию только на этой неделе, и это не привело ни к какому такому плану.

В ходе предыдущих глобальных кризисов, таких как финансовый кризис 2008 года и эпидемия Эболы 2014 года, США взяли на себя роль глобального лидера. Но нынешняя администрация США отреклась от такой должности. В Белом Доме ясно дали понять, что заботятся о величии Америки гораздо больше, чем о будущем человечества.

Эта администрация отказалась даже от своих ближайших союзников. Когда были запрещены все поездки из ЕС, Союз даже не был предварительно уведомлен, не говоря уже о том, чтобы провести консультации о целесообразности такой решительной меры. Германия была потрясена тем, что немецкой фармацевтической компании якобы предложили 1 млрд долларов на приобретение монопольных прав на новую вакцину против COVID-19. Даже если нынешняя администрация в конечном итоге изменит курс и разработает глобальный план действий, немногие будут следовать за лидером, который никогда не берет на себя ответственность. Никто не последует за тем, кто никогда не признает ошибок и который обычно оставляет всю вину другим.

Если пустота, оставленная США, не будет заполнена другими странами, станет не только труднее остановить нынешнюю эпидемию, но и ее наследие будет продолжать отравлять международные отношения долгие годы. Тем не менее, каждый кризис — это и возможность. Мы должны надеяться, что нынешняя эпидемия поможет человечеству осознать острую опасность, которую представляет собой глобальная разобщенность.

Человечество должно сделать выбор. Пойдем ли мы по пути разобщенности или пойдем по пути глобальной солидарности? Если мы выберем разобщенность, это не только продлит кризис, но, вероятно, приведет к еще худшим катастрофам в будущем. Если мы выберем глобальную солидарность, это будет победой не только над коронавирусом, но и против всех будущих эпидемий и кризисов, которые могут поразить человечество в 21-м веке.

Читайте также: