Коронавирус как средство экономической войны
90 лет назад, в октябре 1929 года, с паники на Нью-Йоркской фондовой бирже начался мировой экономический кризис. К концу года паника вышла далеко за пределы Нью-Йоркской биржевой площадки. Останавливались предприятия, увольнялись десятки и сотни тысяч работников, происходили банкротства американских компаний, не только мелких, но и гигантов…
К 1930 году экономический кризис охватил Европу, Латинскую Америку, Азию, стал мировым. Падение производства (рецессия) повсеместно продолжалось до 1933 года. Национальный доход Америки с 87,8 миллиарда долларов в 1929 году упал до 40,2 миллиарда в 1933 году. Потерпели крах более 135 тысяч торговых, промышленных, финансовых компаний. За три года кризиса обанкротились почти половина американских банков.
Кейнсианские методы не сотворили чуда. Все имевшиеся на то время экономические методы оживления хозяйства были исчерпаны. Для Запада это было особенно страшно на фоне высокой экономической динамики СССР – такие контрасты в экономической динамике Советского Союза и капиталистических стран могли привести к окончательной победе социализма в мире. Это неминуемо подводило правящие круги Запада к мысли о том, что единственным выходом из экономической стагнации, ставшей хронической, может быть война. Причём война большая, мировая.
На примере Первой мировой США поняли, что глобальные вооружённые конфликты могут радикально менять экономическое положение страны. Накануне Первой мировой США были самым крупным в мире международным должником (по долгам частного сектора экономики; по государственным долгам на первом месте находилась царская Россия). А по окончании Первой мировой войны Америка стала крупнейшим нетто-кредитором, доллар США превратился в мировую валюту наряду с британским фунтом.
США, Англия, Франция, Германия, Италия, Япония, другие ведущие капиталистические страны начали готовить Вторую мировую войну. Считалось, что война спишет все долги, дисбалансы в экономике исчезнут, начнётся бурное развитие с обнулёнными балансами национальных экономик. Страны-должники мечтали, что победят или даже уничтожат своих кредиторов. А страны-кредиторы мечтали, что получат рынки, природные ресурсы должников и миллиардные репарации от побеждённых. Внутри воюющих стран на привычные правила рыночной экономики накладывался мораторий, государство своей железной рукой выравнивало накопившиеся дисбалансы (требования и обязательства), ссылаясь на военное время. Война – мощнейший аргумент для государства наводить в капиталистической экономике железный порядок с помощью административно-командных методов. Никакое кейнсианство на это неспособно. И Вторая мировая война, начавшаяся 1 сентября 1939 года, стала средством выхода мирового капитализма из опасно затянувшейся стагнации.
Перенесёмся в XXI век. В 2007-2009 гг. мир переживает глобальный финансовый и экономический кризис. Кризис этот не привёл к ликвидации всех накопившихся в экономике диспропорций. После окончания в 2009 году острой фазы (рецессии) наступила стагнация (депрессия), за которой должно было бы последовать оживление. Оживления ждали год, другой, третий, но ожидания не оправдывались. Сегодня на календаре 2020 год, но оживления так и нет.
Сравните: в 1930-е годы стагнация длилась с 1933 по 1939 год, шесть лет. Мучительное затяжное гниение, прерванное войной. Стагнация после кризиса 2007-2009 гг. длится уже 11 лет. Опять мучительное гниение, почти в два раза более затяжное. В каком-то смысле положение стагнирующего Запада в ХХI веке лучше, чем в 1930-е годы, поскольку нет уже СССР с его динамично развивающейся экономикой. Советский конкурент Запада исчез, но есть Китай с его беспрецедентно высокими темпами экономического роста. Экономическую динамику Китая последних трёх десятилетий можно однозначно назвать фазой подъёма. Таких длительных подъёмов не знала ни одна страна Запада за всю историю капитализма. И Западу надо что-то делать.
Конечно, на ум представителям западных правящих кругов не раз приходила мысль развязать большую войну и с её помощью ещё раз преодолеть проклятые противоречия капиталистического способа производства. Мысль очень заманчивая, но одновременно – смертельно опасная. Ведь первые две войны обходились без ядерного оружия и иных видов оружия массового поражения (ОМП). Третья мировая война неизбежно потребует применения ОМП. Нужна была какая-то замена мировой войне, которая могла бы помочь чудесным образом выровнять дисбалансы капиталистической экономики, оживить её, сохранить статус-кво правящей верхушки.
Альтернативой горячей войне может быть война холодная, которую сегодня предпочитают называть гибридной. Она предполагает использование для борьбы с противником финансовых, торгово-экономических, психологических, информационных средств, кибероружия, особых методов спецслужб, но всё это не даёт властям полномочий, позволяющих перейти от рыночных методов управления экономикой к административно-командным. А лишь с помощью последних можно преодолеть накопившиеся в экономике дисбалансы.
Хозяевам денег, организовавшим нынешнюю пандемию, бесконечное циклическое экономическое развитие не нужно. Равно как им не очень-то нужен и капитализм. Их интересует конечная цель – власть над миром. Они мечтают об установлении нового мирового порядка, где не будет национальных государств, где утвердится мировое правительство. Этот порядок уже не будет иметь ничего общего с классическим капитализмом. Его можно будет назвать новым рабовладельческим строем или новым феодализмом.
Начавшаяся вирусная война обнажила планы мировой элиты, засветила её агентуру, выявила многие секреты её подрывной деятельности. Пандемия заставит миллионы людей в мире задуматься над тем, над чем они до этого не задумывались, полагая, что проект нового мирового порядка – это фантазии кучки конспирологов. Результатом станет (уже становится) готовность миллионов людей во всём мире бороться. Нет, не с коронавирусом, пусть им занимаются медики и другие профессионалы, а с хозяевами денег.
Как ни странно, несмотря на невиданное процветание человечества, несколько последних лет были крайне тревожными, переполненными мрачными предчувствиями и разговорами о разрушении прежнего мирового порядка и возникновении некоего нового. И вот все страхи обрели определенность: грянул коронавирус. Сможет ли он сыграть роль созидающего разрушения, необходимого для возникновения по-новому устроенного мира?
Разговоры о разрушении старого мирового порядка велись последние несколько лет. Но вот каким должен быть новый — никто определить не мог. Даже певцы индустриальной революции с цифрами перед нулем — 2.0, 3.0 или даже 4.0, — все пророки и спонсоры дискуссий на эту тему в Швейцарии или в Китае ничего определенного, кроме комиксов с доставкой продуктов квадрокоптерами, предположить не смогли.
В результате дискуссия о будущем всё время вертелась вокруг более или менее опасных конфликтов, способных подорвать общемировую систему: ближневосточного узла с его многомерной матрицей противоречий, северокорейского ядерного оружия, противоречий между США и Ираном, китайско-американских торгово-экономических трений и подобного, вплоть до каких-то вмешательств России или Китая в избирательные процессы других стран. Напряжение всё нарастало, как и ощущение хрупкости мира, неспособности элит достичь устойчивого равновесия, необходимого для развития мира. И вдруг наступила долгожданная развязка! Коронавирус. Всё враз поменялось.
В общем, можно сказать, что COVID-19 накликали, поскольку все — политики, медиа, широкая публика — страстно смаковали угрозы. Правда, про эпидемию говорили только фантасты. Обычно, повторюсь, муссировались угрозы мировой войны, невероятного финансового кризиса, невиданных волн миграции. Но в результате дело свелось к гриппу. Хотя этот грипп может породить всё вышеперечисленное с легкостью.
При всем ужасе происходящего кажется, что раздался даже какой-то вздох облегчения: вот оно, всё началось, ужас пришел. Можно объявлять мобилизацию, вводить карантины, посылать сотни и тысячи санитаров и солдат кого-то сдерживать и арестовывать, запрещать полеты и движение поездов, пренебрегать любыми правилами и правами. Как же, эпидемия! Взволнованные политики, взмыленные мэры и губернаторы, встревоженные чиновники ВОЗ и прочие лидеры санитарно-эпидемиологических институтов соревнуются в предупреждениях и введении всё более жестоких мер.
В сущности, у меня два подозрения: первое, что коронавирус сыграл роль просто триггера, повода для разрядки мировой напряженности. Второе, что он окажется важнейшим средством де- или переглобализации. Ведь без разрушения нет созидания. Нужно же утомиться от страданий, расчистить поле от лишних институтов, правил, элит. В этом случае коронавирус весьма небольшая плата. Вместо войны — грипп. Число жертв — как кажется сейчас — крайне незначительно.
Пока реакция на коронавирус кажется сильно завышенной. По множеству причин в мире умирает ежедневно много людей: около 200 тыс. ежедневно, из них 6–8 тыс. — от острой инфекции дыхательных путей. Понятно, что добавка от коронавируса (на момент написания текста) очень и очень мала. При восприятии инфекции мы имеем дело, конечно же, с социально-политическим или социально-психологическим психозом. И дело тут не в заговорах, а в том, что уже упомянутые выше напряжение, страх войны, удивительного технологического будущего, противоречий между невероятным прогрессом и невероятным же варварством вдруг сконцентрировались в коронавирусе. Вопрос только в том, приведет ли он на самом деле к переоформлению мира, и если приведет, то к какому переоформлению, к какому новому порядку? Какой новый дискурс будет господствовать в посткоронавирусном мире?
Пока нет явного ответа. Но кое-что внушает тревогу, особенно если думать о каком-либо общемировом решении.
Уровень координации мировых усилий крайне низок. Что-то не видно согласованных заявлений лидеров ведущих стран, хотя совместные действия просто напрашиваются. Еще больше пугает то, что даже на уровне Евросоюза координация, скорее, размывается. Главы ведущих стран очевидно начали действовать по-своему, безо всякой оглядки на кого бы то ни было, включая официальный Брюссель. Уже сейчас Чехия самостоятельно закрывает границы с другими странами. Испания фактически вынудила самолеты с пассажирами развернуться в воздухе, в Австрию уже никому не проехать.
Но это, собственно, не к оценке действий властей. Просто кажется, что пока коронавирус срабатывает как триггер весьма неприятного будущего — изоляционистского, закрытого, эгоистичного. В результате мировое неравенство только усилится, а конфликты возрастут. И это всё делает — на мой взгляд — довольно слабый коронавирус, угрозы от которого, даже в самом мрачном варианте, довольно ограничены. А был бы он настоящей чумой? Даже страшно подумать, во что бы превратился мир.
Еще раз повторю, коронавирус, может, и выявил слабость каких-то систем здравоохранения, но еще больше — полное отсутствие мирового регулирования, невероятную немощь международной кооперации, слабость мировых элит. Возможно, его последствия заставят людей задуматься о том, как должен быть устроен наш взаимозависимый мир, как его регулировать в пользу людей, в нем живущих. Но пока, похоже, мы видим скорее распад связей и неспособность координации самых простых действий.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
На фоне тревожных сообщений из китайской провинции Хубэй (когда готовился этот материал, уже более 4,5 тысяч человек заболели пневмонией, а 106 умерли, и это не окончательные цифры. - Авт.) рухнули цены на медь и железную руду.
Главный вопрос - кому выгодно, чтобы очередная атипичная пневмония выбила из колеи конкурента? Если применить известный приём highly likely, бесцеремонно применённый британским экс-премьером Терезой Мэй, чтобы повесить так называемое отравление Скрипалей на Россию, то ответ очевиден: эпидемия коронавируса 2019-nCoV, поразившая Китай, с высокой степенью вероятности на руку Соединённым Штатам. И чем хуже будет Пекину, тем лучше Вашингтону. Тем более что прогноз по эпидемии пока что не утешительный. Например, некоторые эксперты утверждают: если распространение 2019-nCoV не удастся остановить, жертвами вируса могут стать до 250 миллионов китайцев, а это по численности почти две России.
Кстати, о перспективах. Как сообщается, Глобальная коалиция по созданию новых вакцин Cepi вложила в общей сложности 12,5 миллионов долларов в три проекта, в рамках которых исследователи готовы в ускоренном порядке разработать вакцину от 2019-nCoV.
В работах участвуют учёные из австралийского Университета Квинсленда, а также две американские биотехнологические компании Inovio и Moderna. Задействован также американский Национальный институт аллергии и инфекционных заболеваний (NIAID). И вроде бы микробиологи из Гонконга уже разработали вакцину против нового коронавируса, о чём поспешил сообщить газете South China Morning Post профессор Гонконгского университета Юэн Квок-Юнг. Но её исследования, как он утверждает, могут занять более года. Не обещает скорой победы над 2019-nCoV и замдиректора Центра стратегического планирования Минздрава России Герман Шипулин. Так что руки у коронавируса 2019-nCoV, можно считать, пока что развязаны, и есть подозрения, что к этой эпидемии могут иметь причастность США. В российских средствах массовой информации такое предположение уже прозвучало.
В результате эпидемии лихорадки денге на Кубе 1978-1981 годов пострадало до 500 тыс. человек. Фидель Кастро заявил, что это результат американского биологического нападения. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул обвинения кубинского лидера.
Биолаборатории Пентагона существуют в 25 странах по всему миру. Они финансируются Агентством по сокращению военной угрозы в рамках военной программы на сумму $2,1 млрд. Совместная программа биологического взаимодействия включает в себя лаборатории, расположенные в странах бывшего Советского Союза, таких как Грузия, Украина, Азербайджан, Узбекистан и Казахстан, а также на Ближнем Востоке, в Юго-Восточной Азии и Африке. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
По расположению этих биолабораторий можно с уверенностью указать четыре страны и территории, против которых сейчас направлены американские биологические угрозы, это - Россия, Иран, Китай и страны Центральной и Западной Африки. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
Американская компания CH2M Hill в рамках контрактов для биолабораторий Пентагона в Грузии, Уганде, Танзании, Ираке, Афганистане, Юго-Восточной Азии была профинансирована на сумму $341,5 млн. Из этой суммы почти половина ($161,1 млн) была выделена для исследований в Центре Лугар в Тбилиси. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
Её субподрядчик частная компания Battelle выполняла работу в биолабораториях Пентагона в Афганистане, Армении, Грузии, Уганде, Танзании, Ираке, Афганистане и Вьетнаме. Battelle проводит исследования, разработку, испытания и оценку использования как высокотоксичных химических веществ, так и высокопатогенных биологических агентов для широкого круга правительственных агентств США. Компания заключила федеральные контракты на общую сумму $2 млрд. и занимает 23-е место в списке 100 лучших государственных подрядчиков США. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
Пентагон имеет очень большую историю использования насекомых в качестве переносчиков болезней. Согласно частично рассекреченному докладу армии США от 1981 года, американские учёные провели ряд экспериментов над насекомыми. Эти операции были частью энтомологической войны США в рамках программы создания биологического оружия. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
Операция Big Itch: полевые испытания проводились для определения схем покрытия и живучести тропических крысиных блох Xenopsylla cheopis для использования в качестве переносчика болезней в биологической войне. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
Операция Big Buzz: Было выращено 1 миллион комаров A. Aegypti. Одна треть из них была помещена в боеприпасы, сброшена с самолётов и рассеяна на земле. Москиты выжили в воздухе и активно искали человеческую кровь. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
Операции по военным экспериментам с тропическими комарами и клещами в Грузии. Такие виды комаров и блох (которые изучались в прошлом в рамках Программы энтомологической войны США) были ввезены в Грузию и протестированы в Центре Лугар. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
Аналогичные вспышки CCHV происходили и в Афганистане, где присутствуют 3 биолаборатории Пентагона. По состоянию на декабрь 2017 года в этой стране было зарегистрировано 237 случаев CCHV, 41 из которых привёл к летальному исходу. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
В качестве переносчика различных заболеваний в Центре Лугар также исследуются летучие мыши, которые по утверждению учёных являются переносчиками вируса Эбола, Ближневосточного респираторного синдрома (MERS) и других смертельных заболеваний. По состоянию на июнь 2017 года было зарегистрировано 1980 случаев с 699 смертями в 19 странах по всему миру, вызванных MERS-CoV. Этот вирус разработан и произведён в США. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
Ещё одним оружием биотерроризма является, согласно докладу US Army от 1981 года, разработанная в США Туляремия (Tularemia), или лихорадка Кролика (Rabbit Fever). В настоящее время разрабатываются новые переносчики Туляремии, такие как клещи и грызуны. DTRA запустила ряд проектов по Туларемии и в Грузии в Центре Лугар. Высокопатогенные агенты (EDP) могут применяться в военных целях. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
Сама Украина не имеет контроля над военными биолабораториями на своей территории. Согласно Соглашению 2005 года между Министерством обороны США и Министерством здравоохранения Украины, украинскому правительству запрещено публичное раскрытие конфиденциальной информации о программе США. Украина также обязана передавать все опасные патогены Министерству обороны США для биологических исследований. По этому Соглашению Пентагону был предоставлен доступ ко многим государственным секретам Украины. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
Пентагон инвестировал не менее $65 млн в исследования по редактированию генов. Управление перспективных исследовательских проектов Министерства обороны США (DARPA) предоставило семь исследовательских групп для разработки инструментов изменения генома насекомых, грызунов и бактерий в рамках программы DARPA Safe Gene с использованием новой технологии CRISPR-Cas9. Вашингтон не подтвердил и не опровергнул эти данные.
US Air Force специально собирают образцы российской ДНК и синовиальной ткани, что вызывает опасения в Москве о скрытой американской программе по использованию биологического оружия.
И нельзя сказать, что подобного рода подозрения не имеют оснований. Как известно, США ратифицировали Женевский протокол и Конвенцию о биологическом оружии ещё в 1975 году. Но биологические игры за океаном так и не прекратились, причём не только на национальной территории. Уже после развала СССР американские биолаборатории появились, что точно установлено, в Грузии, на Украине, в Казахстане, в Азербайджане и в Узбекистане. Где ещё - разве что Госдепу известно, который уверяет, что это, дескать, абсолютно мирные организации, занимающиеся разработкой лекарственных препаратов. Но если они такие мирные, то почему, спрашивается, американцы соорудили их не у себя, а на другом конце света?
Поделиться сообщением в
Внешние ссылки откроются в отдельном окне
Внешние ссылки откроются в отдельном окне
Коронавирус оживил призрак мирового экономического кризиса. Пока рабочие китайских фабрик отсиживаются в карантине, западные экономисты гадают, не станет ли смертельная вспышка той самой неожиданной неприятностью - "черным лебедем", - которая погрузит планету в очередную рецессию.
Вирус убил сотни человек в Китае и постепенно распространяется по миру. Если зараза перерастет в глобальную пандемию, она угрожает мировой экономике потрясениями, сравнимыми с кризисом 2008-2009 годов.
Мир оправлялся от него целое десятилетие. Не успел он прийти в себя и возобновить приумножение богатства после многолетней паузы, как над тремя ведущими мировыми экономиками - США, ЕС и Китаем - вновь сгустились тучи. Сначала брексит, потом торговые войны, а вот теперь - коронавирус.
"Пандемия коронавируса будет "черным лебедем" похуже событий, вызвавших мировой финансовый кризис и Великую рецессию 2008-2009 годов", - полагает старший экономист международного рейтингового агентства Moody's Джон Лонски.
"И в отличие от финансового кризиса, на этот раз власти ограничены в возможностях исправить ситуацию", - предупреждает он.
Китай чихнул. Простудится ли мир?
Примерно то же мы проходили в 2002-2003 годах: тогда вспышка коронавируса SARS, известного как "атипичная пневмония", началась в Китае и распространилась на 25 стран. Умерли 800 человек - примерно каждый десятый заболевший.
Мировой экономике все это обошлось, по некоторым оценкам, в скромные 40 млрд долларов.
Но тогда размер китайского валового продукта не превышал 1,7 трлн долларов в год, а сейчас его экономика в девять раз больше - 15 трлн долларов, а доля в общемировом ВВП увеличилась с 4% до 17%.
Послевоенные рецессии мирового масштаба, включая последний финансовый кризис, начинались в основном в США - крупнейшей экономике планеты. Теперь же поговорка о том, что когда Америка чихает, простужается весь мир, применима и к Китаю - и не только с медицинской, но и с экономической точки зрения.
Вспышка SARS лишила Китай двух процентных пунктов квартального роста, но уже в следующем квартале все вернулось на круги своя. На этот раз экономисты, в среднем, ожидают замедления в пределах одного процентного пункта.
Но это проценты совсем от другой суммы. И главное: в отличие от КНР 2002 года современный Китай настолько тесно вписан в мировую торговлю, промышленность и финансы, что переболеть коронавирусом в изоляции у него уже не получится.
В истории с SARS есть и обнадеживающий мотив. Тогда вспышка коронавируса вызвала всемирную панику. Аналитики написали целую библиотеку мрачных прогнозов. На поверку же она оказалась краткой, а ее влияние - незначительным.
Но даже если обойдется и на этот раз, ущерб неизбежен, и основных проигравших можно назвать уже сейчас.
Главный пострадавший - Китай
Экономика Китая и без вируса была ослаблена. В прошлом году она выросла лишь на 6,1%, чего с ней не случалось с конца прошлого века.
Помимо внутренних структурных причин, связанных с переходом к более зрелой модели роста, основанной больше на потреблении, чем на производстве, экономическую активность подорвали торговая война с США и протесты в Гонконге.
От вируса в первую очередь пострадают транспорт, розничная торговля, ресторанный и гостиничный бизнес, поскольку страна перешла на осадное положение перед самым горячим для них сезоном - китайским новым годом.
Недельные новогодние каникулы - время массовой миграции и безудержного потребления, на которое приходится 40% китайской экономики.
Промышленность тоже под ударом: многие производства закрыты, поскольку работники сидят по домам на карантине по велению властей, а перебои с транспортом затрудняют отправку товара покупателям.
Приостановлены конвейеры на китайских заводах Toyota и Volkswagen, закрыты "Старбаксы" и "Макдоналдсы".
Другим тоже непросто
Особенно в Азии.
Китай - ключевой мировой поставщик комплектующих для производства промышленных и потребительских товаров (особенно электроники). На него приходится примерно пятая часть всех подобных поставок в мире и около 40% - в странах региона.
Вьетнам, Южная Корея, Камбоджа, Сингапур и Япония страдают еще и от решения Пекина запретить групповые поездки за рубеж, поскольку он лишил их традиционного новогоднего притока китайских туристов.
Торможение промышленности чревато потерями для ключевых поставщиков ископаемого сырья: Австралии и Бразилии.
Угроза для Европы и США чуть более опосредована. Пока что они в основном теряют китайских туристов и потребителей предметов роскоши. А дешевеющие энергоносители и сырье для промышленности вкупе с притоком бегущего от риска капитала лишь поддержат западные экономики.
Конечно, перебои с китайскими комплектующими вынудят бизнес на Западе искать альтернативных поставщиков, что потребует дополнительных затрат и сократит прибыль. Однако вряд ли они приведут к серьезным перебоям в производстве - если только вспышка не окажется неожиданно продолжительной.
Мелкий и средний бизнес пострадает больше крупных компаний, у которых довольно средств и опыта, чтобы пережить несколько недель перебоев, особенно с учетом того, что они и так готовились к затишью на время китайских новогодних праздников.
Рынки нервничают
Призрак кризиса пугает инвесторов. Они продают активы, которые дешевеют в трудные для экономики времена: акции, нефть, металлы, долги развивающихся рынков. И покупают более надежные: облигации развитых стран и золото.
Нефть упала до годового минимума, поскольку Китай - крупнейший в мире импортер, покупающий 14 млн баррелей в сутки, - сократил ее потребление на 20%, подсчитал Bloomberg.
Агентство называет подобное снижение спроса крупнейшим шоком для нефтяного рынка со времен финансового кризиса 2008-2009 годов и самым резким сокращением потребления с момента нападения на башни-близнецы в США 11 сентября 2001 года.
Падение цен вынудило ОПЕК начать обсуждать сокращение добычи еще до встречи 5-6 марта, с чем не спешит соглашаться партнер картеля нефтедобывающих стран - Россия. Агентство Рейтер сообщает о планах дружно сократить добычу на 500 тыс. баррелей в сутки, Wall Street Journal пишет, что сократит только Саудовская Аравия - на 1 млн баррелей, но ненадолго.
Металлы тоже не в почете, а это надежный показатель замедления мировой экономики, напоминает Moody's.
Цены на металлы, используемые в промышленности, - медь, никель, алюминий - упали в среднем на 7% после вспышки вируса. Такого не было даже в разгар торговой войны США с Китаем.
Акции на западных площадках встретили первые сообщения о вирусе настороженной распродажей, однако постепенно пришли в себя и нашли поводы для роста в местных новостях. Все это время - с 23 января - китайский фондовый рынок был закрыт на продленные из-за вируса новогодние каникулы.
Открывшись 3 февраля, он рухнул почти на 8%, а курс юаня снизился. Однако китайские площадки практически недоступны для иностранных инвесторов, поэтому движение индекса, с одной стороны, отражает настроение местного населения, торгующего акциями на бирже, а с другой - наверстывает упущенное за выходные.
Облигации развитых стран растут в цене, поскольку инвесторы кинулись скупать надежные активы и продавать рисковые. Это ведет к росту стоимости заемных средств и расходов на обслуживание долга для правительств и компаний на развивающихся рынках, оставляя им меньше денег на развитие.
Резкий и масштабный вывод капитала обычно сопровождается девальвацией, ростом цен на импорт и сокращением инвестиций. Экономика тормозит: в лучшем случае развивающиеся страны перестают богатеть прежними темпами, в худшем - начинают беднеть.
Можно ли избежать кризиса?
Китай экстренно накачивает экономику деньгами через банки, и даже в США заговорили о возможном снижении ставок в случае серьезных успехов коронавируса на мировой арене. Однако одним лишь смягчением денежной политики ситуацию не исправить, предупреждают экономисты.
Прошлый кризис мир дружно залил деньгами, но вернуться к норме и ужесточить политику пока не успел. И в прошлом году из-за торговых войн почти всем странам пришлось раньше времени расчехлить печатные станки, чтобы поддержать вялое восстановление деловой активности.
Экономисты предостерегали об опасности подобного развития событий и советовали переходить от денежной накачки к стимулированию через бюджетные расходы: пользуясь низкими ставками, занимать и тратить деньги на инфраструктуру и другие долгосрочные проекты, оживляющие экономику.
Как показал прошлый кризис, центробанки во всем мире способны оперативно менять денежно-кредитную политику в ответ на резкое ухудшение экономической ситуации, поскольку в большинстве своем независимы, действуют в рамках четкого мандата и опираются на теорию и статистику. Другое дело - стимулирование за счет бюджетной политики. За нее отвечают правительства и парламенты. Они принимают такие решения мучительно долго и руководствуются политической целесообразностью.
В результате с новой опасностью мир столкнулся, не успев перезарядить орудия денежно-кредитной политики и зарядить орудия политики бюджетной. Ставки центробанков пребывают на историческом минимуме, на их балансах триллионы долларов госдолга. Они опасаются печатать деньги прежними темпами и кивают на правительства: теперь ваша очередь поддерживать экономику за счет казны.
Иначе к вирусу добавится еще одна опасность.
Опыт последнего десятилетия показал, что дешевые деньги сами по себе лишь ограниченно повышают экономическую активность и создание национального продукта, но зато быстро увеличивают стоимость уже существующих активов, накачивая пузыри на рынках: их вкладывают в акции, облигации, нефть, металлы, недвижимость.
"Сейчас все труднее поддерживать многолетний разрыв между слабеющей экономикой и раздутыми ценами активов. Мировая экономика и рынки подходят к развилке", - написал в FT экономист Мохамед эль-Эриан, работавший на руководящих должностях в МВФ и в администрации Барака Обамы, а также в инвестфонде Pimco и страховой компании Allianz.
От этой развилки в одну сторону ведет дорога к рецессии, пертурбациям на финансовых рынках и еще большим потрясениям в политике. Другая обещает подтянуть экономику к той завышенной оценке, которую ей все это время давали рынки.
Главный вопрос в том, сколько продлится вспышка.
Это - определяющая переменная, и потому крупнейшие институты пока воздерживаются от оценок влияния коронавируса на мировую экономику. И Международный валютный фонд, и Федеральная резервная система США говорят, что пристально следят за распространением болезни, но не берутся предсказать последствия.
Если же китайская вспышка перерастет в пандемию, она может стать той каплей, которая переполнит чашу терпения властей и заставит мир обратиться к проверенному в прошлый кризис методу: печатать деньги. Что лишь увеличит разрыв между фундаментальной стоимостью и рыночной оценкой экономики, чреватый биржевым крахом: обрушением цен на акции, нефть, металлы и долги развивающихся рынков.
Читайте также:
