Где прячется лукашенко во время коронавируса

Официально в Беларуси выявлено уже более полутора сотен больных новым коронавирусом COVID-19. При этом в стране до сих пор открыты границы с соседними государствами, продолжаются спортивные соревнования, в том числе чемпионат страны по футболу, а президент Александр Лукашенко еще несколько дней назад заявлял, что он больше всего боится вовсе не эпидемии коронавируса, а что "люди заболеют психозом, а от психоза будут остальные болезни".

31 марта Лукашенко, тем не менее, выразил соболезнования родным и близким витебского актера Виктора Дашкевича, первой жертвы коронавируса в стране. Но тут же уверенно сообщил, что в Беларуси эпидемия уже "достигла своего пика".

"Успокаиванием" жителей Беларуси вслед за Лукашенко занимаются и государственные медиа. В официальные репортажи не попадает ни информация о том, что многие больницы срочно перепрофилируют под "лечение пневмонии", ни то, что жителей некоторых городов и поселков массово отправляют в карантин, ни то, что медикам не хватает защитного оборудования.

Как власти и госСМИ Беларуси замалчивают проблемы, которые возникли в связи с эпидемией коронавируса, и как с информационной блокадой борются сами беларусы? Телеканал "Настоящее Время" задал эти вопросы Борису Горецкому, зампредседателя Белорусской ассоциации журналистов.

— Какая вообще ситуация в Беларуси с получением информации о коронавирусе, числе заболевших, мерах, которые в связи с этим принимаются властями?

— К сожалению, мы вынуждены констатировать, что довольно сложная ситуация с доступом к информации о коронавирусе, о количестве заболевших и других моментах, связанных с этой инфекцией. Журналисты не могут в полной мере получать информацию о количестве заболевших.

Неделю назад прошла информация о том, что якобы в Витебске скончался человек с коронавирусом. Многие журналисты общались по этому поводу с его родными, с медиками. Но получить официальную информацию в Минздраве никто так и не смог. Зато после этого государственные медиа еще и обвинили независимых журналистов в непрофессионализме.

На наш взгляд, это непрофессионализм в этой ситуации как раз со стороны чиновников: когда информация скрывается, замалчивается. Когда существует государственная политика: не сообщать, минимизировать, не нагнетать обстановку. И фактически все выпуски государственных изданий сегодня направлены на то, чтобы "успокаивать", скажем так, население.

— Я правильно понимаю, что врачам, которые работают с заболевшими коронавирусом, тоже запрещено общаться с журналистами?

— Некоторые врачи дают комментарии журналистам, но они просят не называть их фамилий, имен: дело в том, что в нашей системе здравоохранения давать комментарии журналистам запрещено без согласования с Минздравом.

Поэтому если какая-то информация журналистам от врачей поступает, то это негласная информация. И во всех случаях врачи просят обращаться в официальную пресс-службу Минздрава, с которой каждый день мы имеем проблемы.

На прошлой неделе было несколько громких случаев, когда журналисты заявили невозможности получить информацию от чиновников. В понедельник с одном маленьком городе школьников массово начали проверять на коронавирус, но информацию в Министерстве охраны здоровья об этом коллеги не смогли получить. Это просто недопустимо. Это выглядит так, как будто власть сама создает какие-то секреты, как будто власть сама закрывается, как будто власть хочет что-то утаить от общества. Это недопустимо.

— Что при этом о коронавирусе рассказывают официальные медиа?

— Большинство выпусков официальных медиа – телевидение, газеты – буквально направлены на то, чтобы успокаивать население. В них — минимальная информация об угрозе и максимум успокоения, максимум слов о том, что не надо бояться. Что все это придумки журналистов, придумки каких-то блогеров, придумки интернета. Что надо защищаться, одевая марлевые повязки, если это возможно.

Но при этом самая главная картинка, которая транслируется, – то, что жизнь в Беларуси не прекращается. Что проходят какие-то встречи, что власть работает и в какой-то степени даже насмехается над людьми, которые встревожены по поводу коронавируса. И государственные медиа также неоднократно транслируют слова чиновников, которые говорят о "нагнетании", "панике", якобы создаваемой СМИ из-за коронавируса. Но на самом деле никакой паники нет, хотя почему-то на этом все время делается ставка — что именно независимые медиа нагнетают, раздувают панику. А они всего лишь медиа, и их читатели хотят знать правду.

— А что о коронавирусе думают простые жители Беларуси? Они верят госСМИ и чиновникам?

— Настроения разные. На самом деле белорусы уже в какой-то мере привыкли к тому, что из государственных СМИ очень редко можно оперативно получить правдивую информацию, особенно в кризисной ситуации. Когда у нас случается какая-то проблема в стране, у нас государственные медиа прячутся сразу. Они работают в своем режиме: пишут о ВВП, о каких-то экономических достижениях в Беларуси. Но по горячей ситуации очень редко можно получить информацию.

Так было и с курсами валют, когда у нас резко менялся курс. Так же сейчас выглядит и ситуация с коронавирусом.

Слава богу, белорусские независимые медиа во многом переломили эту ситуацию. У нас большинство населения, большинство граждан читают информацию в негосударственных интернет-изданиях, ищут информацию там. И запрос на такую информацию максимально взлетает, максимально увеличивается в такие дни. Просмотры, рейтинги тех сайтов, которые пишут о ситуации, о коронавирусе, максимальны. Это объяснимо: люди хотят иметь информацию. Предупрежден – значит вооружен. Люди хотят быть предупреждены.

Эпидемия нового короновируса на Украине только ускорила приход реванша, его готовность продемонстрировать свою силу и готовность расправиться с каждым, кто защищал страну от криминального режима Януковича и российской агрессии.

Короновирус отбросил Украину и весь остальной мир в начало ХХ века, эпоху беспомощности перед эпидемией. А сегодняшний обыск у Татьяны Черновол отбросил Украину в 2010 год, время беспомощности украинского общества перед криминальным режимом Виктора Януковича.

Мы опять в прошлом.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

• 
  

• Популярное
• Обсуждаемое

При полном или частичном использовании материалов ссылка на ИноСМИ.Ru обязательна (в интернете — гиперссылка).

Произошла ошибка. Пожалуйста, повторите попытку позже.

Факт регистрации пользователя на сайтах РИА Новости обозначает его согласие с данными правилами.

Пользователь обязуется своими действиями не нарушать действующее законодательство Российской Федерации.

Пользователь обязуется высказываться уважительно по отношению к другим участникам дискуссии, читателям и лицам, фигурирующим в материалах.

Публикуются комментарии только на русском языке.

Комментарии пользователей размещаются без предварительного редактирования.

Комментарий пользователя может быть подвергнут редактированию или заблокирован в процессе размещения, если он:

В случае трехкратного нарушения правил комментирования пользователи будут переводиться в группу предварительного редактирования сроком на одну неделю.

При многократном нарушении правил комментирования возможность пользователя оставлять комментарии может быть заблокирована.

Пожалуйста, пишите грамотно – комментарии, в которых проявляется неуважение к русскому языку, намеренное пренебрежение его правилами и нормами, могут блокироваться вне зависимости от содержания.

Все новости

У кошек может быть свой и человеческий коронавирус — что страшнее? Разбираемся с ветеринаром

С начала пандемии ученые уже успели провести эксперименты и попробовали заразить вирусом кошек и собак

Постоялец клиники Люцик в надежных руках

Фото: Тимофей Калмаков

На вопросы отвечала врач интенсивной терапии, диетолог, репродуктолог Евгения Бардасова.

Фото: Тимофей Калмаков

Человеческий коронавирус у животных — миф или реальность?

Специалист объясняет: данных мало, но кое-какие исследования ученые уже успели провести. Так, по данным всемирной ветеринарной ассоциации, кошки в естественных условиях могут вырабатывать антитела (белки, борющиеся с возбудителем вируса, вырабатывающиеся клетками иммунной системы. — Прим. авт.) к человеческому коронавирусу, но животные не заболевают так сильно, как это может произойти с человеком.

— В эксперименте кошек заражали человеческим коронавирусом в высоких дозах. При таких дозах у каждой третьей кошки появляются клинические симптомы — кашель, чихание, температура, вялость и развитие пневмонии. Но передаст ли такая кошка вирус человеку — пока не известно. Также в эксперименте заражали собак — они не заболевали. Но собаки, в отличие от кошек, не вырабатывают антитела к человеческому коронавирусу.

Друг от друга животные тоже заразиться не могут

Фото: Наталья Михалева

Стоит помнить, что собака может принести человеческий коронавирус на шерсти. Евгения предполагает, что, вероятнее всего, на волосках вирус живет дольше, чем, например, на металлических и других поверхностях, ведь они имеют пористую структуру. Однако утверждать рано — таких исследований пока не было.

Добавим, что кошка может заразиться от человека и гриппом, из симптоматики у неё будут сопли и кашель. Но это большая редкость.

Есть кошачий коронавирус, и он намного страшнее

Коронавирус — не отдельное заболевание, а группа вирусов. У животных они свои, о них известно с 1970-х годов. У кошек вирус вызывает желудочно-кишечные симптомы. Также он может мутировать и спровоцировать инфекционный перитонит — воспаление брюшной полости. Это смертельное заболевание, поражающее кошек и котят. При этом не мутировавший коронавирус есть у 70–80% кошек и может иногда вызывать диарею с кровью. Он передается от одной кошки к другой фекально-оральным способом — через лоток.

В основном кошачий коронавирус выявляют, когда хозяева жалуются на расстройства пищеварения у любимцев.

Кошачий коронавирус не зависит от породы

Фото: архив 59.RU

— В такой ситуации важно исключить перитонит. Но кошачий коронавирус сложно диагностируется — он проникает в организм, некоторое время вызывает симптомы, а дальше прячется в клетке. Обычно используется совокупность тестов — берется мазок из прямой кишки, кровь на наличие антител к коронавирусу и фекалии на наличие ПЦР. Если это перитонит, то измеряются фракции белков в крови. Однако часто диагноз можно подтвердить лишь посмертно гистологически. Тестов на подтверждение человеческого коронавируса у кошек пока нет. Они могут появиться, если у нас будут сведения о зараженных кошках.

Чаще хвостатые могут заболеть в молодом возрасте, подвержены недугу истощенные и животные с глистной инвазией, а также пожилые с болезнями печени и почек. Врач предупреждает: антибиотики против вируса не помогут, они подойдут лишь для контроля вторичной бактериальной инфекции. Сейчас разрабатываются лекарства для людей, врач предполагает, что в дальнейшем их можно будет использовать для лечения кошачьего коронавируса.

Врач говорит, что кошачий коронавирус лечится до момента мутирования

Фото: Тимофей Калмаков

А остальные животные?

Есть и собачий коронавирус, при нем возникают те же желудочно-кишечные симптомы — рвота, понос и прочее. Ни один из этих двух вирусов не передается человеку от животных или от кошки к собаке.

— Есть информация по хорькам — по возможности заражения они между кошками и собаками. Также у тигра диагностирован человеческий коронавирус, но обследования еще не окончены.

Среди собак распространен питомниковый кашель — это как ОРВИ у людей — собирательное наименование вирусов. Такое заболевание могут вызывать бактерии или вирусы. Обычно от него назначается лечение по симптомам, а конкретный вирус, который вызвал кашель, не выявляется.

Не водите домашних котеек на улицу — это небезопасно

Фото: архив 59.RU

И всё же поберечь себя и питомцев стоит

Заболевшим коронавирусом ветеринар советует ограничить контакты с любимцами. Если это невозможно, то нужно более строго соблюдать меры профилактики, следить за гигиеной.

— Маски животным не нужны, антисептиком обрабатывать лапы тоже не нужно. Мойте питомцев специальными средствами, особенно, если считаете, что он мог контактировать с зараженным человеком. Брызгать на лапы, уши и в глаза ничего не нужно, антибиотиками тоже не кормите. При появлении симптомов — сразу к врачу, — подытожила беседу Евгения Бардасова.

А вот по человеческому коронавирусу данных много, правда, они меняются каждый день. Чтобы уследить за вирусной повесткой, заходите в нашу онлайн-трансляцию. Каждый день мы открываем новую — ищите их по дате.

- Татьяна, сегодня, когда вы видите эти кадры, вам не жутко? Это ведь показ октябрь прошлого года – коллекция весна-лето 2020?

- Да, это так. Нет, мне не жутко. Конечно, в контексте происходящих событий на данный момент это может показаться мистикой, может быть, предвидением. Но в этой коллекции маски были как поиск себя. Кто-то прячется за масками, кто-то носит их всю жизнь, кто-то находит себя. Поиск простых и жизненно-важных, может быть, банальных ценностей: любовь, счастье, семья – этот контекст более важен. Сейчас так получилось, что весь мир об этом думает, кто-то на карантине, кто-то нет, кто-то в самоизоляции.

- Получается так, что коллекция оказалась чуть ли не пророческой, потому что вы искали себя, а по сути, нашли коронавирус, причём нашли в том числе и для себя. Или это стечение обстоятельств? Вы видите в этом определённое мистическое начало?

- Да, нас пригласили сдать тест после командировки. Когда мы летели в Италию, то там всё ещё было спокойно, а во время пребывания мы услышали, что там были зарегистрированы первые случаи.

- Вы сделали тест, и?

- Я сделала тест, меня оставили при этом в больнице, потому что им не понравилось моё состояние, а так я могла сдать и уйти.

- То есть у вас были определённые признаки?

- Я была в простуженном состоянии. И самое интересное, перед тем, как поехать, я померила температуру, и она у меня была 36,5, а там – 37. Там врачам не понравилось горло, ещё что-то, и они меня положили в ожидании результатов теста. Конечно, поначалу вроде как нет, потом – сомнительный, и когда мне сказали, что мой результат сомнительный, я этого не ожидала вообще.

- Это было для вас неожиданностью? Вы даже этого не предполагали?

- Я предполагала, что – нет, и я пойду домой. Я не могла предположить, что я попаду в такие обстоятельства.

- Какие у вас были первые чувства: растерянность, шок, неприязнь этого?

- Шок, потому что то, что вроде бы витало в Китае – там они сражались, мы все об этом слышали, и с этим сталкиваюсь лично я.

- Вы предполагали, что это бесконечно далеко?

- Мы же уже много вирусов прошли: свиной грипп, пневмония. Когда я об этом слышала, то это действительно было далеко от меня. Когда это началось в Китае, этот вирус и эти обстоятельства, меня это начало внутренне беспокоить.

- Очевидно, это и было предвидение.

- По сути, Витебск стал одним из очагов пандемии, во многом именно из-за той самой командировки. Сколько человек ездило тогда с вами?

- Нас было пятеро.

- На ваш взгляд, можно было на тот момент уже что-то предполагать, оглядываясь сейчас из нынешнего дня, пройдя всё лечение? Вы могли предполагать перед командировкой, что, может быть, не стоит ехать?

- Если честно, всё складывалось так, чтобы я не поехала, потому что до этого я лежала в той же инфекционной больнице с младшим ребёнком (со скарлатиной). Мы с мужем поменялись, он лёг вместо меня, а я полетела. Потому что билеты уже были куплены, и нужно было лететь.

- В интернете сейчас много шокирующих, нагнетающих историй, которые даже у здорового человека не просто поднимут давление, а способны вызвать стресс и панику. Очевидно, что стресс и паника тоже убивают, они снижают иммунитет. Многие заболевшие буквально опускают руки. Как протекало ваше заболевание? Какие у вас были ощущения, насколько они были сильны? Как проходила сама болезнь?

- У меня, может быть, не совсем типичный случай, потому что обо мне стало известно, и это накладывает дополнительный отпечаток на всю эту историю.

- Вами усиленно занимались?

- Это, наверное, другой психологический аспект поддержки моих знакомых и реакции общества. Но это были новые для меня ощущения, потому что, когда меня начали спрашивать про людей, с которыми я до этого общалась, то я на некоторых фамилиях даже запнулась – я их просто забыла. Каких-то людей я, конечно, назвала сразу, естественно, семью мою всю привезли. Но это ощущение, когда ты лежишь и непонятно, что тебя ожидает, вся твоя семья, у всех взяли анализы, куча людей, с которыми я общалась, – их тоже взяли, плюс – все обстоятельства, когда неизвестный, неизученный вирус, вакцин нет, лечения как такового тоже нет.

- В первую очередь, это тяжело психологически?

- Насколько я понимаю, накладывается отпечаток ещё и того, что вот этих всех людей свезли из-за вас? Было такое?

-С одной стороны, вы не виноваты, а чувство вины присутствует?

- У меня не было чувства вины. У меня была большая обеспокоенность.

- В первую очередь за них?

- Да, и за семью. Фактически мы все оказались в месте, где была гипотетическая угроза здоровью всех этих людей. Я могу сказать, что по чудесному стечению обстоятельств у всех результаты оказались отрицательные.

- Из ваших контактов первого уровня?

- На самом деле, это прекрасно. Это позволяет сегодня спокойно об этом рассказывать. Мы все сейчас знаем из истории, которую нам транслируют, как протекает эта болезнь, её признаки – горло, насморк, головная боль, температура и так далее. Как у вас это проходило? Что буквально вы лечили?

- Лечили по симптоматике на тот момент.

- Какие признаки были очевидными?

-У меня было и горло, была заложенность носа, пропало обоняние.

- А белый язык был?

- Я не смотрела. Этот момент я упустила. У меня был ещё кашель, и конъюнктивит присоединился.

- На ваш взгляд, если отвлечься от того, что это коронавирус, если бы это воспринималось как простуда, то гипотетически вы смогли бы лечиться дома?

- Да, чисто гипотетически я бы могла.

- То есть вам было не настолько плохо, чтобы находиться в больнице?

- Если бы вы не знали, что это коронавирус, то вы могли бы совершенно спокойно отлежаться?

- Да, учитывая то, что я принимала антибиотики пять лет назад. У меня есть другие вариации – где-то спина, ещё что-то, но простудных заболеваний за это время, мне кажется, у меня и не было. Я этого не помню.

- Мне интересно, у вас присутствуют хронические заболевания, которые могли бы спровоцировать более реактивный ход?

- Я надеюсь, что нет, по крайней мере, я о них не знаю.

- Это хорошо. В эти дни много говорят о подвиге врачей, и это заслуженно. Мы делали предыдущую программу с участием реаниматолога – заведующим реанимации 6-й больницы. Находясь в самоизоляции в больнице, он рассказал многое о том, что там происходит. Он сказал, что ему и персоналу очень тяжело работать в защитных костюмах, напоминающих космонавтов. Как это действовало на вас, когда вокруг были люди в таких защитных костюмах? Как вы себя ощущали в этой ситуации? Мне интересно, каким было их отношение к вам?

- Я думаю, для всех первые часы, наверное, были шоком, страхом. Никто не знал какого-то алгоритма действий. Я каждый день видела людей в скафандрах, ко мне приходила врач, она смотрела моё состояние.

- Вы реально были изолированы, находились в отдельном боксе, и к вам приходили люди исключительно в такой специальной одежде?

- По вашим ощущениям, это были строгие меры?

- Они были адекватные, потому что, когда недостаточно изучен вирус, все меры, которые было возможно принять в этих условиях, были приняты. Я это адекватно воспринимала. Мне не хотелось убежать подальше, чтобы этого всего не видеть, потому что я понимала, в каких условиях нахожусь, что со мной происходит. Поначалу я даже не знала, какое будет течение болезни. Эти все самые страшные истории на меня тоже влияли.

- То есть вы читали?

- Но руки не опустили?

- По-разному было, потому что за такое количество времени в изоляции я, конечно, постоянно настраивала себя на оптимистичный исход событий, но сразу это невозможно сделать человеку.

- Почему, на ваш взгляд?

- Я думаю, что это навалилось на весь мир, и это – неизвестность, она пугает больше всего, и страх смерти. Нам до этого каждый день не выставляли статистику по другим заболеваниям, сколько людей в мире от этого умирает. Если бы мы каждый день читали эту статистику, наверное, у всех было бы такое состояние, как сейчас – постоянного психоза. Когда люди читают статистику, когда это неизвестно, когда люди не понимают, что происходит, и плюс – страх, он порождает мысли негативного плана.

- Даже так?

- Да, я слышала, что я привезла в Витебск этот вирус (напомню – у всех людей из моих контактов был отрицательный результат), что чуть ли я не террорист. Но вы понимаете, что я сама попала в это, я сама заболела, и на фоне этого всем и творчеством, и жизнью мил не будешь. Это нормальное явление. Но в обстоятельствах болезни для меня это было странно. Я могу это объяснить только страхом, неизвестностью и тем, что люди за себя боятся, и им нужен кто-то, кто бы за всё ответил. Мне кажется, это во всём мире так.

- Всегда ищут виноватого?

- Да, мне кажется, это видно и на политическом уровне.

- Я не могу сказать какое, но я считаю, что это недопустимо ни в коей мере –не проверяя данные, запускать такие новости.

- Если исходить из моральных ценностей, то это низко чисто по-человечески, но с точки зрения закона, на ваш взгляд, это нужно оценивать?

- По сути, коронавирус заставил людей надеть маски, но в то же время он сорвал маски с общества, показав, кто есть кто. Чего было больше со стороны социума в отношении вас: поддержки или отторжения? На ваш взгляд, прошло ли общество проверку этим коронавирусом, применительно к вам?

- Моё общество прошло проверку.

- Были исключительно отдельные случаи?

- Это были какие-то слухи негативные, которые до меня доходили. Все мои знакомые, друзья после того, как узнали, оказывали мне большую поддержку: из Минска были готовы что-то передать, если нужно было, предлагали помочь всем, чем угодно. Предлагали, помогали, поддерживали.

- Звонков поддержки много было? У вас же телефон был с собой?

-Да, к счастью, это средство связи у меня было с собой. Звонков было много. Мне кажется, первое время они продолжались целыми днями. Я постоянно сидела на подзарядке между лечением и звонками.

- У вас была возможность хотя бы читать, смотреть фильмы?

- В первые две недели, наверное, почти не было. Если говорить об обществе, то наше общество ещё на стадии всей этой проверки. Оно трансформируется каждый день – новости, то, что происходит в мире, это людей трансформирует. Поэтому нельзя сказать, что общество сейчас прошло проверку. Ещё всё в процессе.

- Вы имеете право так сказать, потому что всё это вы уже прошли. Но мне интересно, оно трансформируется в какую сторону – от чего к чему?

- Я думаю, что всё-таки мы возвращаемся к базовым ценностям – к помощи, поддержке, любви, пониманию, принятию, терпению. Ещё многое можно сказать, но это, наверное, главное, потому что вначале было неприятие, и, наверное, наше общество проходит все стадии. Я могу это сказать ещё на одном примере, когда у меня родился особенный ребёнок, несмотря на то, что я прогрессивная женщина – я это принимала, поддерживала, когда с тобой лично это случается, ты всё равно к этому не готов, и нужно пройти эти этапы, чтобы это принять, и полюбить, и жить счастливо при этом. Я думаю, что наше общество выйдет в лучшем свете перед самим собой.

- Должно стать добрее.

- Вам очень многое пришлось пережить, и это не про вирус. Крайнее фото в социальных сетях – красное сердце, подарок вашему супругу, в том числе от особенного ребёнка. Его день рождения прошёл на карантине?

- Это четвёртый сын?

- Да, фото, о котором вы говорите, это третий сын, он готовил подарок. У нас ещё у одного сына 11 апреля был день рождения, а у младшего – 11 марта, тот, который провели раздельно – на расстоянии. К счастью, там разрешили передать такой маленький кекс, чтобы всё равно был праздник.

- Но в одной больнице вы были всё это время раздельно?

- Почему красное сердце?

- Это символ любви. Я вышла уже на работу, а все остальные, пока каникулы, сидят дома, и возможности приготовить подарок минимизированы. Парни, конечно, все разные, но они классные. И Стефан для дня рождения решил сделать вот такой подарок брату.

- А вы не видели символизма в том, что для вашей семьи сердце – это особый смысл?

- Да, конечно, есть особый смысл. Уже девять лет назад мужу была проведена трансплантация сердца.

- Островский делал?

- Да, благодаря его золотым рукам.

- Очевидно, что вы больше беспокоились за близких?

- Вообще, это трудно передать, когда пятеро твоих мужчин находятся в больнице.

- Я очень беспокоилась, но они мужественно перенесли всё это – бокс остался в целости, стены толстые, но в одной комнате были пять человек, все разного возраста, всем нужны разные занятия. И под руководством мужа они там.

- Он, видимо, мужественный человек, если всё это выдержал.

- Да, он многое выдержал, и наша семья тоже. Двое наших младших детей уже родились после его пересадки сердца, поэтому, конечно, он уже может писать книги по воспитанию, и, наверное, скоро ему придётся открыть какой-то ресторан.

- Татьяна, очевидно, именно позитив помог вам всё это выдержать. Ваш совет тем, кто сейчас находится в такой ситуации, тем, кто сейчас болеет – как им не опустить руки?

- У меня всегда в таких обстоятельствах срабатывает такая схема, и, наверное, после того, как с мужем это случилось, это было какое-то переосмысление первой глобальной ценности. Я неделю плакала, когда узнала, чем его болезнь может обернуться, в любой момент всё могло быть не так. На тот момент у меня было двое детей, и я поняла: тем, что я нахожусь в таком состоянии, я никому не помогу и только себя могу загнать в ещё более тупиковые ситуации. Поэтому я подумала, что не могу посыпать голову пеплом из-за тех обстоятельств, на которые не способна повлиять. Я начала делать то, что от меня зависит, надеяться на лучшее и верить.

- Я могу предположить, что семья – это тот якорь, который помог вам в этой ситуации?

- Мне кажется, что эти посылы и являлись основными, которые поддерживали. Татьяна, сегодня вы не чувствуете себя суперженщиной? Владимир Караник сказал, что разгар эпидемии ещё впереди и придётся на конец апреля – начало мая. А вы уже можете спокойно ходить – без индивидуальных средств защиты. Или я всё-таки ошибаюсь? Какие рекомендации от врачей были?

- Я не знаю, как без средств защиты, я сюда пришла в маске и в очках.

- То есть на всякий случай?

- Врачи говорят по-разному. Ещё нет стопроцентного утверждения, что есть иммунитет, говорят, что у какого-то количества может быть недостаточно антител, чтобы не заболеть заново, поэтому я не искушаю судьбу. Надеваю маску, перчатки, очки и еду в магазин или на работу.

- Лучше поберечься. Татьяна, а вы донором не собираетесь стать, ведь сейчас есть теория, что в крови переболевшего человека есть антитела, и это может помочь в борьбе с коронавирусом? Вам не предлагали?

- Да, мне уже звонили, предложили стать донором плазмы (если я правильно выражаюсь) для того, чтобы выявить антитела, благодаря которым сейчас облегчают течение болезни коронавируса. Я, конечно, согласилась.

- В любом случае, Президента слушать надо.