Эпидемическая ситуация по коронавирусу в иране

Только за один день в Иране от последствий заражения вирусом SARS-CoV-2 скончались 15 человек. Коронавирус обнаружен у первого вице-президента Ирана.

Госпитализация инфицированного коронавирусом в Иране

В Иране эпидемия нового коронавируса SARS-CoV-2 охватила почти всю территорию страны. Случаи заражения зафиксированы практически во всех провинциях Ирана, сообщила канцелярия иранского президента в среду, 4 марта.

Только за прошедшие сутки в Иране от вызываемой коронавирусом пневмонии COVID-19 скончались 15 человек. В целом, жертвами вируса в Иране стали уже 92 человека. Количество новых случаев заражения только за один день выросло на 586 и достигло 2922. Ни в одной стране мира, за исключением Китая, не зарегистрировано столько летальных исходов от COVID-19, сколько в Иране.

По сообщению интернет-портала Iranwire, коронавирусом заразился первый вице-президент Ирана Эсхак Джахангири, он госпитализирован. Официального подтверждения этой информации пока нет. Новым вирусом инфицированы уже несколько представителей иранского правительства. Один из них скончался 1 марта.

Правительство Германии вводит чрезвычайные меры против эпидемии

До 25 февраля в ФРГ было "лишь" 16 случаев заражения коронавирусом SARS-Co-2. Но уже через несколько дней в стране не осталось ни одного региона, не затронутого эпидемией, счет пошел на тысячи. Особенно неблагополучна эпидемиологическая ситуация на юге и западе страны. Министр здравоохранения ФРГ Йенс Шпан объявил о программе массированной финансовой поддержки медицинских учреждений.

Закрытые школы и детские сады

По всей стране теперь закрыты школы и детские сады, бары и клубы, рестораны и кинотеатры, высшие учебные заведения и школы профобучения - такие, как на этом снимке из Северного Рейна - Вестфалии. Открытыми остаются только аптеки и продовольственные магазины. По всей Германии введены резкие ограничения на выход из дома и контакты между людьми. Общественная жизнь замерла.

Первоисточник инфекции часто остается неизвестным

Особенностью легочного заболевания COVID-19, вызываемого новым коронавирусом из Китая, по мнению ряда экспертов, является то, что цепочку его передачи подчас бывает очень сложно проследить.Так, до сих пор не ясно, где могли заразиться коронавирусом супруги из округа Хайнсберг, которые в данный момент проходят лечение в университетской клинике Дюссельдорфа (на фото).

Один из заболевших SARS-CoV-2 - врач

Двое пациентов с коронавирусом из Баден-Вюртемберга, 25-летний мужчина из пригорода Гёппингена и его 24-летняя спутница, вероятно, были инфицированы SARS-CoV-2 во время поездки в Милан. Третий заболевший - отец девушки, 60-летний завотделением патологии в университетской клинике в Тюбингене. Коллеги врача сейчас отстранены от оказания помощи пациентам и находятся под наблюдением.

Защитные маски на лицах прохожих

Эксперты предупреждают, что обычные тонкие маски не обеспечивают стопроцентную защиту от коронавируса, и рекомендуют более дорогие и неудобные маски типа FFP3. Многие жители мегаполисов, таких как Берлин или Гамбург, из-за угрозы заражения COVD-19 стали надевать защитные маски, находясь в местах массового скопления людей или в общественном транспорте.

Разработка вакцины против коронавируса

Изучение коронавируса и разработка вакцины против него ведутся в нескольких медицинских и научно-исследовательских центрах Германии, в том числе в Институте Роберта Коха (RKI) и Институте вирусологии клиники Шарите в Берлине, Институте вирусологии Марбургского университета и некоторых других. Однако, как сообщили DW в RKI, многие вопросы, связанные с коронавирусом, не удалось прояснить до сих пор.

Прогноз распространения вируса в Германии

Институт Роберта Коха прогнозирует дальнейший рост числа случаев заражения коронавирусом в Германии, но надеется на некоторое замедление темпов распространения эпидемии вследствие принятых властями ограничительных мер. В отдаленной же перспективе, считают немецкие вирусологи, COVID-19 могут переболеть от 60 до 70 процентов жителей Германии.

В мире уже почти четыре месяца свирепствует коронавирус под официальным названием Covid-19. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) объявила пандемию.

По данным на утро 16 марта,[1] общее количество заражений Covid-19 в 146 странах мира составило 162687 человек, 76% из которых зафиксировано в четырех странах — Китай, Италия, Южная Корея и Иран.[2] По последним данным Минздрава Ирана на 16 марта, число заражений коронавирусом в стране достигло почти 14 000 человек, 4 590 из которых выздоровели. Число жертв возросло до 724 человек.[3]

Предлагаем таблицы, демонстрирующие некоторые показатели по состоянию на 14 – 15 марта.[4]

Смертность от коронавируса на 1 млн. жителей на 14 марта 2020 г.

Страна

Число умерших на 1 млн. жителей

Уровень смертности среди диагностированных на коронавирус колеблется в широких пределах. Если рассматривать страны с числом заболевших 15 человек и более, то значения этого показателя на 14 марта 2020 г. находятся в пределах от 0,1% в Норвегии до 9,9% в Ираке. Для сравнения, сезонный грипп обычно убивает меньше чем 1% инфицированных.[5]

Смертность в процентах от числа заболевших на 14 марта 2020 г.

Страна

Смертность

(число умерших в % к числу заболевших)

Число заболевших (официальные данные)

11

Иран

5.20

13 938

12

Китай

3.80

8 1003

13

Мир

3.72

16 2687

14

Все страны, кроме Китая

3.65

81 684

Иран стал одной из главных жертв Covid-19. Конечно, не будучи эпидемиологом, врачом - инфекционистом, вирусологом, бактериологом, специалистом в области санитарии, трудно определить причины, по которым некоторые страны подвергаются бОльшему воздействию коронавируса, другие меньшему, причем вне зависимости от географического положения или расстояния от мирового источника эпидемии – в данном случае Китая.

Но факт остается фактом: в ИРИ зафиксирована очень высокая смертность от этого вируса – 5,2%. Еще одной особенностью протекания пандемии в Иране является охват болезнью многих высокопоставленных персон. Так, член иранского парламента Абдулреза Месри сообщил, что среди депутатов меджлиса есть инфицированные Covid-19: по меньшей мере - 23 человека. Также заразились вирусом первый вице-президент Ирана Эсхак Джахангири, вице-президент ИРИ Масуме Эбтекар, Али Акбар Велаяти - советник духовного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи, Мохаммад Садр - член Совета по определению целесообразности принимаемых решений,[6] министр туризма, культурного наследия и ремесел Али Асгар Мунесан, министр торговли, промышленности и шахт Реза Рахмани. Помимо них среди больных заместитель министра здравоохранения, возглавлявший правительственную группу по борьбе с коронавирусом Ирадж Харирчи, руководитель службы экстренной медицинской помощи Пирхоссейн Куливанд.[7]

Пожалуй, ни в одной стране мира нет такого количества летальных исходов от Covid-19 среди высокопоставленных чиновников и политиков. За те недели, в течение которых в Иране бушует коронавирус, он, к сожалению, унес жизни таких государственных деятелей как: член Совета по целесообразности Мохаммад Мирмохаммади,бывший посол ИРИ в Ватикане и депутат меджлиса Хади Хосрошахи, бывший посол ИРИ в Сирии и советник министра иностранных дел Мохаммада Джавада Зарифа,Хосейн Шейх аль-Эслам, также бывший советник главы МИДа, Ахмад Тойсеркани - советник главы судебной власти ИРИ Ибрагима Раиси, Фарзад Тазари - заместитель главы управления по политическим вопросам Корпуса стражей исламской революции (КСИР), генерал КСИР Насер Шаабани, прослуживший в Корпусе 37 лет, Мохаммад Ходжа Аболькасеми — важная персона в разведывательных и силовых кругах, Мохаммад Реза Рахчамани – видный политический деятель либерально-реформаторского крыла, Фатеме Рахбар, радикально-консервативная женщина-политик, которая была переизбрана в меджлис на выборах 21 февраля, Мохаммад Али Рамезани, который также был переизбран в парламент нового созыва. Кроме того, в последние дни в Иране умерли от коронавируса трое высокопоставленных командиров КСИР.[8]

Примечательно, что в КНР насчитывается около 40 млн. мусульман, примерно четыре миллиона из них шииты (в основном исмаилиты). Тегеран, не посягая на суверенитет КНР, очень аккуратно, мягко и целенаправленно проводит свою политику среди китайских мусульман, формируя дружественную Ирану общественную среду, в том числе, методом религиозно-идеологической подготовки в исламских центрах в Куме. Причем некоторые из них возвращаются на родину в качестве проиранских миссионеров.

Небезынтересно, что в 2014 г. в религиозных центрах Кума стали преподавать китайский язык. Затем программы китайского языка распространились на семинарии в Исфахане и других городах.

Говоря о росте количества китайцев в ИРИ, нельзя забывать и такой фактор, как торгово-экономические отношения двух стран, которые развиваются высокими темпами, несмотря на санкции США. По итогам 2018 года товарооборот между Пекином и Тегераном увеличится на 12%, достигнув 42 млрд. долларов.[11]

Интересно, что соглашение предусматривает размещение в Иране до 5 тыс. китайских сотрудников служб безопасности для защиты китайских проектов. Кроме того, по словам иранских источников, возможно привлечение и дополнительных сил для защиты транзитных поставок углеводородов в Китай через Персидский залив.[12]

Китай умело ориентируется в ситуации в Иране и вокруг него. В условиях антииранских санкций он занимает ниши в экономике ИРИ, которые освобождают более зависимые от США компании и фирмы. (Так было и в санкционный период 2012 – 2015 гг., и происходит в настоящее время). Причем, зачастую активность демонстрирует китайский частный малый и средний бизнес.

Председатель Торгово-промышленной палаты Тегерана (ТППТ) Масуд Хансари, будучи в Пекине в ноябре 2019 г., подчеркнул роль, которую частный сектор играет в развитии экономического сотрудничества между двумя странами. Примечательно, что было подписано соглашение о сотрудничестве между ТППТ, частным сектором Китая и иранцами, проживающими на севере Китая.[13]

В целом в Иране действуют сотни китайских компаний, фирм и организаций, в которых работают тысячи граждан КНР. В том числе китайцы-бизнесмены присутствуют и в Куме.

Конечно, наличие в Куме, в Иране большого количества китайцев, как мы сейчас знаем, потенциальных носителей коронавируса, а также интенсивные обмены людьми и товарами не являются единственной причиной столь быстрого распространения болезни в ИРИ. Но факт, что 19 февраля, за два дня до того, как иранское правительство официально объявило об эпидемии коронавируса, скончался бизнесмен, недавно вернувшийся из Китая в Кум, показывает определенную тенденцию.

Несомненно, свою роль в превращении Ирана в один из центров распространения Covid-19 сыграли несколько факторов.

Во-первых, иранские власти оттягивали момент официального объявления эпидемии, опасаясь низкой явки на выборах в меджлис 21 февраля. При всём том, что каждый день, каждый час увеличивал число потенциальных жертв.

Муллы настаивали, что Кум – святой город – имеет иммунитет от всех болезней. Они призывали людей посещать местную святыню – мечеть – усыпальницу Фатимы Масуме и молиться за больных, чтобы получить чудесное исцеление.

Такая же картина наблюдалась практически по всей стране. Тысячи и тысячи верующих собирались в мечетях, молилясь за здоровье. Это, несомненно, привело к резкому расширению числа инфицированных и значительным задержкам в осуществлении столь необходимых мер борьбы с вирусной атакой.

В-третьих. Внутриполитическая ситуация в Иране в последние месяцы была и остается напряженной. Эпидемия поразила Иран сразу после нескольких кризисных событий: массового протестного движения против повышения цен на бензин в ноябре 2019 г., которое из экономического переросло в политическое; убийства генерала Солеймани и резкого обострения ирано-американских отношений; ошибочного уничтожения военными украинского авиалайнера с иранскими гражданами. Результатом такого недоверия общественности к властям стало игнорирование в первые дни и недели эпидемии рекомендаций государственных чиновников по предохранению от вируса. Это также не лучшим образом сказалось на борьбе с Covid-19.

В-четвертых . Здравоохранение в Иране, хотя и получило развитие в последние годы, всё же находится не на том уровне, на котором возможно быстрое решение проблемы пандемии. Хотя, конечно, медицина в стране гораздо лучше и эффективнее, чем в подавляющем большинстве стран ближневосточного региона.

Безусловно, фактором, тормозящим процесс модернизации иранского здравоохранения стали жесткие международные санкции, введенные против ИРИ в 2012 – 2016 гг., и американские санкции с 2018. Иран был практически ограничен в возможностях закупать современное медицинское оборудование, лекарственные препараты и материалы для научно-исследовательских работ и другую медико-санитарную продукцию в необходимых количествах. Причина – ограничение торговых отношений с ИРИ и падение иранских доходов.

Однако, несмотря на сложности, Иран добился значительных успехов в таких направлениях как биотехнология и, вполне вероятно, именно этот фактор послужит научной основой для решительного наступления на Covid-19.

Представляем некоторые сравнительные показатели состояния здравоохранения в различных странах. Таблица составлена на основе материалов информационного сайта Knoema (https://knoema.ru/atlas/). Данные за 2015 – 2018 гг.

Страна

Расходы на здравоохранение
% к ВВП

Расходы на здравоохранение
на душу населения ($)

Количество врачей на 1000 жителей

Количество коек на 1000 жителей

Иран оказался в числе стран, наиболее пораженных эпидемией коронавируса. О том, как иранцы преодолевают беду в условиях, когда санкции ограничивают возможности страны в производстве и приобретении необходимых препаратов, рассказал в интервью ТАСС посол Ирана в России Казем Джалали. Дипломат пояснил, как национальные традиции Ирана помогают преодолевать панику, а также подчеркнул, что именно сейчас есть шанс на мир.

— Господин посол, большое спасибо за то, что согласились дать интервью в этот непростой для Ирана и всего мира момент. Можете ли вы рассказать, чем для Ирана стала эпидемия коронавируса?

— Вы знаете, коронавирус — это глобальная эпидемия. К сожалению, в Иране он очень быстро распространился и несет много негативных последствий для здоровья народа. Наши должностные лица принимают усилия для того, чтобы снизить последствия эпидемии.

— Можете ли вы назвать какие-то ключевые слова или термины, которые символизируют то, чем для Ирана стала борьба с этой бедой?

— Я, конечно, сейчас не в Иране и тоже слежу за ситуацией по новостям, но, конечно же, это очень больно. С другой стороны, мы видим сочувствие. Люди сочувствуют друг другу независимо от занимаемых должностей. И мы видим национальную консолидацию среди наших должностных лиц и народа для того, чтобы решить эту проблему.

— Господин посол, прошу прощения, если вторгаюсь в частную жизнь. Но в связи с тем, что в Иране зафиксирована одна из самых острых вспышек коронавируса в мире, делали ли вы сами тест на коронавирус, сдавали ли его сотрудники посольства?

— Я прибыл в Россию еще до начала эпидемии коронавируса, и мои коллеги тоже. Мы будем следовать российским правилам при необходимости. Коронавирус не имеет отношения к национальности, главное в том, где сейчас находится человек.

— В посольстве нет каких-либо признаков заболевания?

— Слава богу, до сих пор нет, нет никаких признаков. Мы с самого начала, когда этот вопрос встал перед нами, старались, чтобы и наши коллеги, и наши сотрудники соблюдали все правила гигиены, сделали для этого все необходимое.

— Россия и Иран, как известно, хорошие друзья и партнеры. Какую помощь уже оказала Россия Ирану для борьбы с коронавирусом? И какая помощь планируется в дальнейшем?

— Россия предоставила 500 тест-систем, то есть диагностических наборов, они отправлены в Иран. Ими можно провести диагностику коронавируса у 50 тысяч человек. Мы за это очень благодарны России. У нас есть контакты с российскими должностными лицами, и нам говорят, что прорабатывается вопрос об оказании большей помощи. Мы надеемся, что при том хорошем уровне, на котором находятся отношения между двумя странами, наш народ будет поддержан в этих трудных условиях правительством и народом Российской Федерации.

— Но какие-то конкретные планы по поставкам из России в Иран медоборудования и тестов есть на данный момент?

— Мы очень надеемся, что наши братья в Российской Федерации, понимая условия, в которых находится сегодня народ Ирана, окажут нам помощь. Список того, что нам необходимо, мы передали российским должностным лицам.

— На фоне эпидемии в Иране в западной прессе появились заявления, что Иран якобы скрывает истинный масштаб эпидемии и занижает количество жертв. Есть ли основания у подобных предположений?

— Нет никаких оснований для подобных заявлений, поскольку нет причин для того, чтобы Иран скрывал эти цифры. Эта эпидемия не знает никаких границ и поразила все страны. К нам этот вирус пришел раньше, и естественно, что скорость распространения была выше, поскольку у нас не было, как у различных стран сегодня, соответствующей подготовки. Но нет никаких причин для того, чтобы скрывать масштабы. То, что говорили насчет этого американцы, — это, конечно же, политические заявления. И американцы должны отвечать за них. Сегодня иранский народ находится под жесточайшими санкциями и борется с этой главной проблемой — эпидемией коронавируса.

Представители Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) во время визитов в Иран отметили, что наша страна в целом, правительство, медицинский персонал прикладывают максимальные усилия для борьбы с этим вирусом. У нас очень мощная система здравоохранения. Но американцы, вводя экономические санкции против нас, наносят удар по народу Ирана. И тот, кто на глобальном, международном уровне должен ответить перед народом Ирана, — это как раз США и их должностные лица.

— Вы упомянули ВОЗ — они имеют возможность наблюдать за борьбой с эпидемией в Иране, получать соответствующие материалы?

— Да, конечно. У нас была очень высокопоставленная делегация ВОЗ. Они посетили Иран и даже выпустили отчет, в котором полностью подтвердили, что система здравоохранения Ирана очень мощная и Иран хорошо справляется. Так что наши двери открыты для представителей ВОЗ.

— Еще один момент, на котором спекулируют западные СМИ, заключается в том, что среди заразившихся коронавирусом есть представители парламента, исполнительной власти и что сама эпидемия может спровоцировать рост общественного недовольства в Иране. Есть ли риск политического кризиса на фоне этой ситуации?

— Тот факт, что некоторые должностные лица заразились коронавирусом, не является чем-то неестественным, потому что в других странах такие случаи тоже есть. Коронавирус не обращает внимание на должность, на финансовое положение, на цвет кожи. Любой человек находится под угрозой и может пострадать. Когда народ Ирана столкнулся с этим явлением, наше национальное единство только возросло. Наша национальная иранская культура способствует тому, что при возникновении проблем мы становимся ближе друг к другу.

— То есть единение, а не политический кризис?

— Так и есть. Между народом и должностными лицами существует единение, они помогают друг другу. Даже в нашем посольстве, в нашем представительстве, мои друзья — все чувствуют ответственность, необходимость помочь своему народу и стране. Это чувство ответственности проявляют иранцы во всем мире, а также и внутри Ирана.

— Вы упомянули про американские санкции. Возможно, по дипломатическим или иным каналам были сигналы о возможности ослабления этих санкций на фоне эпидемии?

— Сигналы, которые мы каждый день получаем, как раз говорят об усилении санкций. Даже сейчас, за последние дни, некоторые иранские компании вновь подверглись санкциям. У американцев есть стратегия, которая заключается в том, что на словах проявляется мягкость, а в действиях — сила и жесткость. В публичном поле они говорят, что хотят помочь, что выражают сожаление в связи с тем, что происходит с народом Ирана. Так если вы выражаете сожаление, тогда почему не снимаете санкции? Никто уже не может отрицать, что эти санкции наносят вред иранскому народу. Это абсолютно неоспоримо, и все мировое сообщество, все человечество пришло к выводу, что как раз санкции наносят удар по Ирану.

Недавно МИД России выпустил очень мощное заявление о том, что эти санкции в нынешних условиях являются циничными и антигумаными. Тогда почему американцы не отменяют эти циничные и антигуманные санкции, которые направлены против людей, почему они не отказываются от них? У нас в различных странах есть много финансовых источников, наш народ тоже нуждается в медикаментах, лекарственных препаратах, но мы не можем снять эти деньги, чтобы купить медикаменты и отвезти их в страну. Что же это, если не угнетение?

— Почему, на ваш взгляд, американцы этого не делают, почему хотя бы временно не снимут санкции?

— У американских должностных лиц подход не гуманный, а политический. Одна страна, один народ в мире сказал, что хочет стоять на своих ногах и не хочет подчиняться американцам, что хочет противостоять любым навязанным извне сценариям, особенно тем, которые диктуются меркантильными соображениями. И Иран выстоял перед этими меркантильными сценариями. Возможно, США думают, что сегодня пришел день отомстить за это. Но я должен сказать, что они ошибаются и мы преодолеем эту беду. Но мир запомнит эти антигуманные действия и недобросовестное поведение американцев, мы запомним это навсегда и никогда не забудем.

— Пришлось ли иранскому народу столкнуться с нехваткой каких-либо продуктов, товаров первой необходимости во время эпидемии? Вы, наверное, видите, как и в России все ринулись покупать всевозможные продукты. Было ли что-то подобное в Иране и удалось ли это преодолеть?

— То, что мы видим в Иране, говорит о том, что наш народ очень цивилизованно отнесся к этому вопросу на основе исламской, иранской культуры. По информации, которую мы получаем из Ирана, на рынках, в торговых галереях, в магазинах необходимые товары есть в достаточном количестве. Каждый покупает по мере своей необходимости, и каких-либо проблем в этой области нет. Мы не видели ни одной фотографии, что в каком-то магазине в Иране народ кинулся покупать очень много товаров. Как раз в этом вопросе мы очень горды поведением иранского народа.

— А как обстоит дело с медикаментами, тестами на коронавирус, аппаратами для искусственной вентиляции легких, которые необходимы для лечения больных? Есть ли они в достаточном количестве и как сказываются санкции на их приобретении?

— Мы приложили огромные усилия к тому, чтобы эти товары были приобретены. Но я не могу сказать, что у нас нет нехватки. Сейчас мы с различными странами ведем консультации по этому вопросу, чтобы получить помощь — или на коммерческих условиях, или в виде гуманитарной помощи.

— А можно уточнить, с какими странами идут такие консультации?

— Министр иностранных дел и президент Ирана сказали, что наш народ в нынешних условиях нуждается в некоторых медикаментах, некоторых гигиенических товарах. Мы, конечно, обращаемся к дружественным странам. Консультации в настоящее время ведутся.

— С Китаем, наверное?

— Да, с Китаем, Россией и некоторыми другими странами.

— За время эпидемии мы видели уже несколько случаев яркого проявления народного мужества, солидарности. Например, в Китае, в Италии, других странах люди на балконах на какой-то дистанции пели песни, национальные гимны. Вы знакомы с ситуацией в Иране лучше. Можете ли вы привести какие-то примеры такого же мужества иранского народа?

— Да, у народа Ирана это тоже есть. Это дух оказания помощи друг другу. В исламской культуре Ирана больше внимания обращают на семью, на окружающих. Наш народ очень отзывчивый, и эта отзывчивость очень сближает людей. Даже некоторые причины вспышки связаны с такой отзывчивостью, потому что люди не покидают друг друга. Это единение между различными членами семьи, между близкими людьми очень сильно проявляется в Иране. Поэтому, может быть, это было одной из причин большого распространения болезни. Сегодня мы как раз видим это чувство — чувство оказания помощи друг другу. Оно очень мощное. Конечно, у каждого народа есть свои символы, свои проявления, они своеобразно их демонстрируют. Но это, конечно же, происходит в соответствии с культурой.

— Может быть, какой-нибудь яркий случай во время борьбы с эпидемией в Иране вас особенно поразил?

— Я видел некоторые фотографии, особенно медицинских работников. Они очень самоотверженно служат своему народу. Иногда врачам, медсестрам из-за усталости приходится спать прямо во врачебных костюмах на стульях, на земле. Другие люди тоже прикладывают усилия, чтобы оказывать помощь пострадавшим, помимо медицинского персонала. Эти усилия, единодушие производят большое впечатление.

— Президент Ирана Хасан Роухани заявил, что пик эпидемии в Иране пройден. В то же время страны Европы и США только готовятся к этому пику. Что Иран мог бы им посоветовать? Есть ли у народа Ирана рецепт победы над болезнью?

— Рецепт победы единый. Он заключается в том, что все должны приложить усилия, чтобы снизить количество контактов и соблюдать правила гигиены. Нужно оставаться дома, организовать удаленную работу. Модель уже определена. Может быть, когда коронавирус только возник в Китае, кто-то думал, что это так — легкая болезнь. Но Иран и Италия стали странами, которые пострадали сильнее всего после Китая. Сейчас другие страны, к сожалению, могут получить наш печальный опыт.

Хотел бы подчеркнуть один момент. Борьба с коронавирусом должна быть консолидирована во всем мире, чтобы был единый подход к борьбе с этим заболеванием. Если этот вирус останется хоть в одной точке земного шара, он может нанести ущерб всему миру.

Поэтому все сегодня должны оказать помощь друг другу, чтобы санкции были отменены и чтобы Иран был успешен в искоренении заболевания. Народ Ирана за последний 41 год ни одного дня не провел без санкций. Мы проявляем стойкость перед ними. Но эта болезнь оказывает влияние на все человечество. Сегодня лживость лозунгов должностных лиц США, заявлявших о том, что санкции не направлены на народ Ирана, стала очевидной. Сегодня жертва этих санкций — именно иранский народ. Надо проявить решительную волю на международном уровне, чтобы санкции были отменены и были созданы условия для преодоления этого глобального кризиса.

Беседовал Владимир Костырев

Понравился материал? Подпишитесь на рассылку!

Иран вышел на печальное второе место по количеству смертей от нового коронавируса COVID-19. Россия ограничила сообщение с Ираном, отменив выдачу почти всех видов виз. Иранское руководство рапортует, что делает все возможное. Но сами иранцы ему не верят. Вирус, изначально поразивший святой иранский город Кум, поколебал даже религиозные основы сознания иранцев, и последствия эпидемии могут стать для Ирана важнее любой инфекции.

С самого начала статистика по коронавирусу в Иране выглядела странно. Первые случаи болезни сразу оказались смертельными. Вирус завез в Кум иранский бизнесмен, вернувшийся из Китая, он же первым и скончался.

Сегодня на 593 случая заражения в стране приходится 43 смерти. То есть доля летальных исходов в Иране в два с лишним раза выше, чем в других странах, где она не превышает 3%. Неудивительно, что иранцы не доверяют официальным данным. Они считают, что даже вопрос здоровья населения власти принесли в жертву политике.

В последние месяцы ситуация в стране более чем напряженная, а на 21 февраля были назначены парламентские выборы. Большинство кандидатов – консервативного толка, многие неизвестны населению. Власти чувствовали, что с явкой возможны проблемы. Поэтому данные о распространении коронавируса могли скрывать, чтобы не отпугнуть людей от избирательных участков.

К 19 февраля правительству стало ясно, что нужной явки все равно не будет. Тогда власти решили обнародовать данные о смертях и использовать коронавирус как оправдание.

Явка в итоге оказалась рекордно низкой за всю историю Исламской Республики – 42%. Если убрать бюджетников и других граждан, которых голосовать обязывает служебное положение, получится не более 25% населения. Верховный лидер Ирана аятолла Хаменеи, как обычно, торжественно поздравил население с итогами выборов, отметив, что явка была бы не ниже, чем раньше, если бы не эпидемия, связанная, естественно, с кознями западных держав.

В отличие от многих других проблем Ирана коронавирус не обращает внимания на статус и привилегии – он не щадит ни парламент, ни правительство. Ирадж Харирчи, замминистра здравоохранения, появился на телевизионной пресс-конференции, чтобы заверить общественность, что вспышка заболевания под контролем. Произнося эти слова, он сильно потел и был явно нездоров. Позднее было объявлено, что у него диагностирован коронавирус.

Заболела и вице-президент Ирана по делам женщин и семьи Масуме Эбтекар, а также некоторые депутаты парламента. На сегодня тест на вирус прошли сто депутатов Меджлиса, и у четверых результат положительный.

Как это могло произойти? Покой властей в Иране охраняется ничуть не хуже, чем в России. Несколько уровней безопасности, личный транспорт, охрана. И если болезнь добралась даже до высшего руководства страны, то нельзя исключать самый неприятный сценарий. Возможно, реальные масштабы эпидемии такие, что в Тегеране от вируса просто не укрыться.

Однако есть и более реалистичная версия: их болезнь – ложь и показуха, призванная успокоить людей и показать близость власти с народом. Недаром тот же замминистра Харирчи публикует в соцсетях веселые видео: мол, сижу на карантине, была температура с кашлем, но мне уже лучше, поправляюсь, ничего страшного. Впрочем, таких, как он, лечат на дому, где дежурят медсестры и подвезено необходимое оборудование, когда простому иранцу с вирусом порой трудно попасть и в обычную больницу.

Поначалу иранские власти несерьезно отнеслись к болезни. Дней десять назад президент Хасан Рухани уверял, что беспокоиться не о чем и с началом следующей рабочей недели жизнь вернется в прежнее русло. И только когда границы с Ираном закрыли практически все соседние государства (по разным данным, иранские граждане успели развезти вирус уже в 11 стран), правительство спохватилось.

С 29 февраля иранцев прекратили сажать на международные рейсы, регистрировали только граждан других государств. Крупнейшая иранская авиакомпания Mahan Air обещает вернуть деньги за билеты, поясняя, что распоряжение поступило напрямую из МВД Ирана и за его соблюдением строго следит Корпус стражей исламской революции. Как долго сохранится ограничение, неизвестно.

Религиозный истеблишмент Ирана повел себя не очень мудро. Кум, где появились первые заболевшие, – это государство в государстве, там проживают самые уважаемые религиозные деятели страны. В городе много медресе, почитаемых мечетей и мавзолеев Ирана.

Куму закон не писан: свои мечети он закрывать не стал, несмотря на все предписания Министерства здравоохранения. Муллы отвечали, что людям надо куда-то приходить, чтобы молиться о здоровье близких, да и вообще только в таких местах и происходят чудеса.

Чудеса не заставили себя долго ждать. Паломники, посещавшие кумские святыни, развезли вирус по десяткам иранских провинций (кое-что попало и в соседние арабские страны). У молящихся принято прикасаться к решеткам у могил святых руками и губами. Никакая дезинфекция не способна противостоять постоянному натиску толпы.

Стоит ли винить в распространении болезни чрезмерную религиозность иранцев? Не надо забывать, что для многих в Иране ислам остается одной из важных основ мировоззрения. Эти люди могут не доверять исламскому правительству, но верят Корану и аятоллам. Однако ситуация с вирусом заставила их по-новому взглянуть на людей в тюрбанах, которых они считали примером для подражания.

Для борьбы с коронавирусом наука определенно способна предложить куда больше, чем религия. Муллы предлагают читать на ночь определенные айяты Корана или использовать народные средства для лечения. Любое несчастье или природную катастрофу они объясняют божественным гневом и нечестивым поведением людей. Но теперь источником заражения стал святой Кум! Как же так?

Еще сложнее людям понять жесткое сопротивление религиозных деятелей разумным научным предписаниям, даже когда речь идет о человеческих жизнях. Слишком большое относительное количество смертей (что заставило некоторых ученых говорить о сверхбыстрой мутации вируса в Иране) может указывать на подтасовку статистики.

Есть и другой момент: жители Кума, почтенные муллы, относятся как раз к той возрастной категории, для кого вирус особенно опасен. В паломничество по святым местам также чаще отправляются люди в возрасте. Большинство скончавшихся в Иране – люди за 70. Отказ от необходимых мер и нежелание закрывать святыни с их стороны выглядит как коллективное самоубийство и намеренное нанесение вреда другим людям.

Трещины сомнений ведут к расколу. Известные факихи (высшая каста исламских законоведов, примеры для подражания для своих последователей) массово теряют прежде верную им аудиторию. Даже религиозные иранцы все чаще сомневаются в правильности действий религиозных авторитетов. А 28 февраля в крупных городах отменили традиционный пятничный намаз – серьезный отход от принятого в стране протокола.

Нельзя сказать, что иранская система здравоохранения бездействует. В стране началась добровольная мобилизация молодых докторов и студентов медвузов (некоторые уже погибли от коронавируса, борясь за жизнь пациентов). Аптекари и врачи бесплатно снабжают население масками и респираторами, а также спиртовыми растворами для обработки рук и различных поверхностей.

Но ресурсов явно не хватает. Даже в крупных городах некоторые больницы, диагностировав коронавирус, лечат больных только подпиской о невыезде. А в сельской местности традиционно с лечением дела обстоят еще хуже – сказывается дефицит врачей.

Работодатели до минимума сокращают время пребывания сотрудников в офисе, где есть возможность – переводят на дистанционную работу. Еще до официальной приостановки занятий в школах (до весенних каникул оставалось учиться еще три недели), родители стали массово забирать оттуда детей. Тегеранское метро, которое обычно с трудом справляется с потоком пассажиров, опустело. Домохозяйки обрабатывают дезинфицирующими средствами все в доме: от дверных ручек до пакетов с едой из магазина (еду тоже предпочитают заказывать на дом).

Иранцы не верят официальной статистике, считая, что она занижена минимум в три раза. Они сомневаются в своих религиозных деятелях, на которых частично лежит вина за сокрытие истины и распространение болезни. Теперь они надеются только на себя – и быть может, это гарантирует более эффективное сопротивление эпидемии, чем любые меры на государственном уровне.